- Эй, парни. Парни… - голос Майки доносился издалека, как из-под ватного одеяла, и я попытался разлепить хотя бы один глаз, но у меня ничего не вышло… Было тепло, было сонно и очень хорошо лежать тут, укутанным одним одеялом с… Джерардом? Определённо, вчерашний день не был галлюцинацией или фантазией и это так… странно. Определённо, я счастлив. И растерян. Но счастлив всё-таки больше.
Я лежал с закрытыми глазами и улыбался своим мыслям. Со спины чувствовалось тёплое тело Джерарда. Мы были укутаны одеялом и лежали на нём же, благо, размер позволял, потому что ночью было чертовски холодно. Я заснул в его объятиях очень быстро, но перед рассветом почувствовал, как Джерарда трясёт. Было сонно и лениво, но я повернулся и даже открыл глаза. Он спал рядом, раскрывшись, и ему было явно холодно. Как можно трястись от холода и при этом продолжать спать? Подтягивая его ближе к себе и снова укутывая одеялом, я чувствовал, как моё тепло медленно смешивается с холодом его тела, побеждая и прогоняя его. Мне безумно нравилось это ощущение. Уже не первый раз я концентрировался на нём, и перед тем, как снова провалиться в сон, отметил, что Джерарда уже не колотит, я согрел его. Давно я не спал так сладко. Калейдоскоп сновидений захватил меня и не отпускал до самого утра, точнее, до въедливых слов Майкла, они были тем, что заставило меня вынырнуть из сказки.
- Блин, видели бы вы себя сейчас, - усмехнулся друг. Его голос звучал откуда-то сверху. Видимо, он разглядывал нас, лёжа на моей законной кровати.
На секунду я увидел всё глазами Майкла. Двое парней под одним одеялом, Джерард очень тесно прижимается ко мне сзади и по-хозяйски обнимает рукой. Мне стало безумно неловко, и я попытался выпутаться из его объятий, слегка отстраняясь от такого приятного тепла.
- Чего пристал, Майки? - Джерард ненавязчиво, но уверенно придвинул меня к себе обратно, и я замер. - Я чуть не сдох тут от холода ночью. А Фрэнк очень тёплый. Он спас меня от окоченения. Всё-таки уже давно не лето. Кто вообще виноват, что мы оказались на полу?
Майки только хмыкнул и заворочался, видимо, устраиваясь поудобнее на моей любимой кровати. Засранец. Нам сегодня ночью пришлось знатно повозиться, превращая большое, но не бесконечное одеяло и в матрас, и в укрытие. В итоге, мы закопались под него с головой и только тогда смогли уснуть.
- У меня тут вообще одна простыня. И кому вы говорите про холод? Я обернулся в неё как в вафельную трубочку, и то не скажу, что мне было слишком тепло. - Значит, надо было спуститься на пол и спать тут. Мы бы с радостью поменялись, - сонно пробубнил Джерард, заразительно зевая. Его выдох защекотал шею, и я улыбнулся.
Вчера случилось столько всего, что отголоски этих событий до сих пор кружили голову. Я совершенно не отдавал себе отчёта в том, что же мы вчера творили. И какого вообще мы это делали? Что на нас нашло? Мне не хотелось думать об этом, честно говоря, я вообще не склонен вдаваться в разбор ситуаций и долго размышлять над причинами и следствиями своих поступков. Всё случившееся мне понравилось, было бы глупо отрицать это. У меня встал. От поцелуев. Встал от поцелуев с другом. И это было так круто… Это было лучшее, что я испытывал. И это были мои первые осознанные, взрослые поцелуи. С парнем… Чёрт!
Я делал вид, что ещё не проснулся до конца, просто лежал, прижимаясь спиной к тёплому, размеренно дышашему Джеру и улыбался. Никто не видел моей улыбки, и я позволил ей занять почти половину лица. Наверняка, я выглядел тупо, но было плевать. Я был счастливым придурком, этого не отнять, да. Мне нравился Джерард. Нравился. И я не собирался разбираться, какого хрена это произошло, в этом не было смысла. Просто лежал вот так и был невозможно, дико счастлив.
Раздался стук в дверь, и мы услышали мамин голос:
- Мальчики, вы думаете просыпаться? Уже первый час. Я приготовила вам завтрак. Поднимайтесь.
Наша обувь, кучей сваленная в коридоре, не прошла мимо внимания мамы. Что ж, так даже намного проще. Перекусить, и правда, не помешало бы, желудок обиженно ныл пустотой.
Привлечённые предложением еды, мы все синхронно зашевелились. Джерард наконец ослабил хватку, и я повернулся на спину, потягиваясь всем телом и выпрямляя затёкшие руки над головой.
- Есть хочется, - озвучил я общую мысль. - Так что всем доброго утра и я первый в ванную.
Полежав ещё несколько секунд и услышав ответное «доброе утро», я медленно сел, собираясь так же не торопясь встать, как Майки вдруг резко подскочил с кровати и, зарядив в меня подушкой, с гиканьем унёсся в направлении ванной. Вот же придурок, а?
Я громко вздохнул и стал обниматься со своей ни в чём не повинной подушкой. Очень хотелось снова принять горизонтальное положение, но там лежал Джерард, и я не мог снова лечь рядом. Это было выше моих сил. Поэтому я просто сидел на полу на одеяле, смотрел вперёд и тискал подушку. Висело неловкое молчание.
- Представляешь, а я с ним всю жизнь живу. Видишь теперь, что мне приходится терпеть? - Джерард как всегда на высоте. Так ловко перевёл тему и снял напряжение. Всё таки в подобные моменты я явно ощущал, что он старше.
Я улыбнулся и повернулся к нему. Он так и не соизволил открыть глаза, и лежал на спине, скрестив руки и закинув их за голову. Сейчас мне было очень комфортно рядом с ним, и ничего не клокотало внутри, ничто не пронизывало меня насквозь. Я чувствовал только тепло и спокойствие, будто на смену буре пришёл штиль. Мне нравилось ощущать это. Потому что целый месяц что-то, поселившееся внутри, не давало мне покоя. Мучало, доводило до исступления. Прошибало потом и учащало сердцебиение. А теперь это всё затихло, затаилось. И я радовался долгожданной передышке. Надолго ли?
- Джерард. - М-м? - Спасибо за такой подарок. Я был самым счастливым человеком во вселенной вчера. И до сих пор чувствую себя так. Спасибо, что устроил это всё для меня.
Джерард на секунду замялся, будто подбирая слова.
- Фрэнки, это был наш общий подарок, с чего ты взял, что это я устроил? - Лала сказала, - я нагло улыбался, глядя на то, как резко он открыл глаза. На самом деле, она мне ничего не говорила, просто мне захотелось испытать Джерарда и проверить свои догадки.
Он быстро глянул на меня и со стоном повернулся, чтобы залезть головой под подушку. Видимо, его это смутило. Оттуда донеслось глухое ворчание:
- Твоя подруга несносна. Она вообще знает, что значит держать язык за зубами?
Я искренне рассмеялся от этой картины. Смущённый Джерард, кто бы мог подумать? Тот немного помолчал и так же тихо добавил:
- Я рад, что тебе понравилось. Надеюсь, ты запомнишь своё шестнадцатилетие.
Я грузно свалился на него сверху, припечатывая второй подушкой.
- Попробуй такое не запомнить... - Ай, ты тяжёлый, слезь с меня. - И не подумаю.
Дверь открылась, и в комнату вошёл сверкающий, умытый и причёсанный Майкл. Кинув взгляд в нашу сторону, он поднял глаза к потолку и шумно вздохнул.
- Парни, вы можете уже отлипнуть друг от друга? Смотреть на вас тошно, вот честное слово. - Не ной, братишка. Ты вообще без очков ещё, вон они, у кровати лежат. Что ты там можешь видеть? - Бесформенную кучу из Фрэнка и своего брата, и поверьте, моя фантазия куда круче, чем реальное зрение.
Я живо скатился с Джера и с разворота швырнул в Майкла подушкой. Извращенец!
Подушка прилетела пониже лица, а я кое-как поднялся на ноги и пошёл умываться.
Через какое-то время мы уже сидели и мило завтракали все вместе за нашим небольшим столом. Мама подливала кофе, подрезала сыр, когда тот заканчивался, и просто составляла нам компанию, попутно выспрашивая подробности вчерашнего вечера. Мы смеялись, рассказывали самые весёлые моменты, я от восторга при этом чуть не подавился, пока пил. Меня очень радовала эта атмосфера. Наша одинокая кухня «на двоих» редко была такой оживлённой и наполненной общением, поэтому я всей кожей впитывал это необычное, такое тёплое настроение, заполнившее воздух. Мама тоже улыбалась, глядя на довольных нас, с интересом и удовольствием слушала все смешки и обрывки впечатлений.
Время уже подходило к двум, и парни засобирались домой.
- Я пойду к Рэю, потрясу его на тему доклада по Западноевропейской истории. К понедельнику надо сделать, буду вещать, - сказал Майки, завязывая шнурки на кедах.
Джерард просто молча обувался, а я наблюдал за ним, оперевшись на стену.
- Зайдёте завтра? Или я к вам? - спросил я, рассматривая тёмную макушку Джи. Он как-то странно посмотрел на меня, распрямившись. Сердце неразборчиво вякнуло внутри, но я тут же заткнул его. - Я сегодня работаю, поэтому завтра буду отсыпаться. В школе увидимся, Фрэнк.
Хм… Мне показалось, или меня сейчас культурно послали? Не перестаю удивляться, как быстро меняется его настрой. Но это даже подогревает мой упёртый интерес. Будь по-твоему, хорошо. Мы попрощались, и только я закрыл дверь за ребятами, как зазвонил телефон на тумбе. Взяв трубку, я услышал громкий,довольный голос Лалы.
- Привет, Фрэнки! Мы едем! Жди через час. Мы жутко голодные и съедим всё, что найдём у тебя, готовься. - Хорошо, жду вас, - я улыбнулся и, поняв, что разговор окончен, повесил трубку.
Судя по всему, на улице сегодня было очень даже хорошо. По небу лениво тянулись кучные пушистые облака, изредка проглядывало солнце, а термометр за окном на кухне показывал четырнадцать градусов. Чудо, а не осень, скажу я вам.
Я поднялся наверх к маме, она уже читала какую-то книгу, полулёжа на диване перед выключенным телевизором в гостиной.
- Лала звонила. Приедут через час, - я пристроился в её ногах с краю. - Сказала, что они с Элом съедят всё, что найдут съедобного в нашем доме.
Мама улыбнулась, не отрывая глаз от строчек книги.
- Боюсь, тогда им мало что достанется. Я ещё ничего не готовила, так хочется расслабиться и ничего не делать. Но можно заказать вам пиццы, если хотите.
О! Отличная идея! Давно уже не ел пиццу.
Я довольно закивал и встал с дивана, чтобы спуститься к телефону и заказать пиццу. Как раз через час привезут.
- Фрэнки, - я обернулся на мамин голос, уже стоя на верхней ступеньке лестницы. - Меня вечером не будет, я пойду на… встречу, - она странно смутилась. - Это же здорово! Что за встреча? С сотрудниками? - мне была интересна причина маминого смущения. - Да. Почти… Один сослуживец пригласил меня на ужин, а я не стала отказываться.
Я присвистнул, на что мама улыбнулась, криво изогнув бровь. Этот смущённый взгляд говорил мне: «Перестань, я уже большая девочка», и от этого мне становилось только веселее.
- В любом случае, я рад, что ты не будешь сидеть дома в одиночестве, - сказал я, - Потому что наверняка мы с ребятами уйдём гулять. - Спасибо, Фрэнки. Люблю тебя. Иди заказывай свою пиццу.
Подпрыгивая на ступеньках, я спускался с лестницы, а в голове крутились странные мысли. После развода, сколько себя помню, мы всегда были только вдвоём с мамой. У меня даже не возникало предположений, что может быть как-то иначе… Конечно, я встречался с отцом, но с каждым годом это происходило всё реже и реже, пока совсем не сошло на нет.
Я не задумывался, каково маме быть одной, в смысле, быть только со мной и с работой. Переехав сюда, она тоже лишилась какого-никакого, но дружеского общения с соседками и знакомыми из Бельвиля. А я настолько был занят своей жизнью тут, друзьями, учёбой и развлечениями, что мне было не до неё. Изредка мы проводили вместе один из выходных дней, гуляли, немного разговаривали, бродили по магазинам. Я рассказывал что-то из событий своей недели, но редко интересовался тем, что происходит в её жизни.
Сейчас, спустя много лет, вспоминая своё поведение тогда, мне было противно. Поистине, подростковый эгоизм - невероятная штука, но, наверное, каждый человек проходит через него. Даже в тот момент, хоть я и задумался над тем, каково ей быть в этом городе по сути одной, без должного общения и поддержки, я больше волновался за неприкосновенность нашего с ней тандема и за нерушимость нашего привычного быта. Мне бы очень не хотелось, чтобы в этом доме появился какой-нибудь мужчина, даже если бы это сделало маму счастливой.
Я искренне пожелал ей приятного вечера и был совершенно не против, если она будет с кем-то общаться и встречаться. Но при этом так же искренне надеялся, что она избавит меня от знакомств с этим человеком и от его присутствия в нашем доме. Да, как-то так…
Размышляя подобным образом, я добрался до телефона и позвонил в проверенную пиццерию, откуда мы периодически заказывали неплохую пиццу. Выбрал три больших и разных, я даже сам был в состоянии оплатить их - карманные деньги я практически не тратил.
Последнее время я всё чаще задумывался, глядя на Джерарда, а не найти ли себе подработку? Но потом следовал вопрос - зачем? Как таковые, деньги мне были не нужны. Я их никуда особо не тратил, а мои потребности были минимальны: струны, диски, книги, да и всё, пожалуй… Остальное - модная одежда или что-то подобное - меня совершенно не интересовало. Изредка я соглашался на мамины уговоры, и она покупала мне что-то, что по её мнению мне шло и не было футболкой или джинсами.
Ну и покушать. Любил я вкусно покушать, и до сих пор люблю. Обожаю домашнее, жареное, ароматное, с приправами, запечённое. Такое, от витающих ароматов которого сразу усиливается слюноотделение и хочется попробовать, даже понимая, что ты не голоден. Я всегда был зависим от запахов и вкусовых ощущений, это правда. И если бы был ленивым и пофигистом, давно бы принял шарообразные формы. Моё тело было склонно набирать вес, если чрезмерно много есть и не следить за тем, что ты ешь. Но сейчас мне это не грозило - постоянное движение, постоянная трата энергии, занятия, переживания, ролики - всё это поддерживало меня в форме и не оставляло времени для переедания. Я был счастлив.
Поэтому предвкушая сегодняшнюю пиццу, я был счастлив вдвойне. Вернувшись в комнату, я понял, что надо бы прибрать разваленную после ночных баталий кровать. Скомканная простынь на ней, валяющиеся внизу на одеяле подушки - всё это выглядело странно. Я заправил постель, вернул простынь на место. Две небольшие подушки…
Не удержался, прижался лицом сначала к одной, потом к другой. М-м-м… Сразу было понятно, на которой из них спал Джерард. У них совершенно не похожие запахи с братом, и я говорю не о парфюме, нет. Аромат тела. Лёгкий запах пота, а может, пролитой из приоткрытого сонного рта слюны - всё было различным. Я чувствовал эту разницу обонянием так же остро, как отличия между карри и кардамоном. Их невозможно было спутать, или это просто я такой придурок, слишком чувствительный на запахи.
Я не знаю, зачем мне две подушки. На одной я сплю, а вторую иногда обнимаю, только не смейтесь. Это забавно и так намного теплее. И не так одиноко, особенно когда ночью думаешь о некоторых людях, которые не дают покоя даже во сне.
Позволив себе откинуть подушку Майкла на кровать, я сел рядом и зарылся лицом в запах сна Джерарда, чувствуя, как внутренности затапливает приятная трепетная истома. Сердце ускорилось, а я всё втягивал и втягивал носом этот запах, заставляя наполняться им лёгкие до края, до того, что дальше вдыхать было некуда. Но я не торопился выпускать его обратно. Голова слегка кружилась, а я улыбался своим мыслям. Надо же мне было так глупо влюбиться? Я не сомневался по поводу природы этих чувств. Не имел привычки обманывать себя. Но и голубым себя я не чувствовал. Просто Джерард был каким-то особенным человеком для меня? Не знаю. Я не представлял, что делать теперь. Наверное, просто общаться? Быть друзьями и дальше? Наверное, так…
Я заставил себя оторваться от своего странного занятия и убрать до конца разбросанные по комнате вещи. Потом заглянул в ванную и, оценив свой внешний вид как «пойдёт», вышел из неё на кухню. Честно, я маялся бездельем, и не знал, чем ещё себя занять до приезда друзей. Поэтому перемыл посуду с завтрака и набрал воды в чайник. Потом мне пришла идея сделать молочный коктейль с апельсиновым сиропом, но в холодильнике оказалось всего около полулитра молока, а идти в магазин сейчас я не рискнул.
Не придумав занятия лучше, чем почитать, я взял из комнаты книгу - я дочитывал Властелина Колец - и вернулся на кухню. Сел боком к окну, чтобы сразу увидеть, когда ребята приедут. Да, конечно. Будто, читая Толкиена, можно что-то замечать вокруг. Звонок в дверь заставил меня подпрыгнуть и вынырнуть из мира фэнтези, торопливо соображая, что это за звук. Включившись в реальность, я быстро побежал в коридор открывать своим друзьям.
- Дружищще! - не успев открыть дверь на полную, я уже заполучил на свою шею подвеску в виде Лалы. Эл просто улыбался и сдержанно похлопал меня по плечу, ожидая, когда мои руки освободятся, чтобы провести ритуал нашего рукопожатия. - Проходите. Безумно рад вас видеть. Сейчас даже кажется, что вы опять живёте через дорогу и мы встречаемся каждый день, - я искренне и широко улыбался, пропуская их внутрь, смотрел, как они скидывают рюкзаки и разуваются, с интересом оглядываясь. - Это было бы очень здорово, чувак, - сказал Эл, пожав мою руку, согнув и ударив кулаком в кулак, как и всегда. - Покажешь дом, Фрэнк? Кажется, тут очень уютно, - Лала уже с интересом заглядывала в обе стороны коридора и успела сунуть свой любопытный нос на кухню. - Конечно, идём.
Я провёл им небольшую экскурсию по первому этажу, потом мы зашли в мою комнату.
- Как тут здорово! Нижний этаж, ты всегда мечтал о такой комнате, да? Первый раз вижу, чтоб кровать стояла прямо под окном, оно такое большое! Как ты до этого додумался, Фрэ? - Лала трещала без умолку, комментируя каждую деталь интерьера, весьма, к слову, скромного. Широкая кровать перед окном, рядом - стол со стулом, выдвижные ящики сбоку. Напротив - небольшой зелёный диванчик и стеллажи с книгами и дисками рядом, у дивана - акустическая гитара. Через дверь, у другой стены, платяной шкаф. Было бы что обсуждать. Но я не перебивал её, просто улыбался. Она вела себя, как кошка на новом месте - заглянула в каждый угол, всё обследовала и, только тогда успокоившись, вернулась к нам с Элом довольная.
- Мне тут нравится. Веди на второй этаж, - скомандовала она. - Сестрёнка, ты наглеешь, - улыбался Эл, пропуская меня и сестру вперёд из комнаты.
Мы поднялись по лестнице, поздоровались и немного поговорили с мамой, как раздался очередной звонок в дверь.
- Пицца! - как сумасшедший, заорал я, и понёсся вниз по лестнице через две ступеньки, чтобы открыть дверь.
Ребята за спиной тоже явно оживились, и последовали за мной.
Я расплатился с парнем чуть старше меня, Эл и Лала унесли пиццу на кухню. По глазам и правда читалось, что они ну очень голодные.
- Вас там что, дядя не кормил? - подшутил над ними я. - Он холостяк, - ответил Эл, разделяя слипающиеся расплавленным сыром кусочки ножом. - У него в холодильнике недопитая пачка просроченного сока, скисшее молоко и овсяные хлопья в коробке над плитой. - Я хотела сварить кашу, но без молока и масла побрезговала, - подхватила рассказ брата Лала. - Короче, мы выспались, напились чаю и попросили поскорее отвезти нас сюда. Он не слишком сопротивлялся.
Я слушал их связный рассказ и заваривал свежий чай. Мне очень нравилось, как история переходила у них от одного к другому, и при этом совершенно не прерывалась. Они немного изменились. Эл ещё больше вытянулся, теперь он был выше меня больше, чем на голову, однозначно. Да и Лала не отставала - мы пока ещё были почти одного роста, но я был уверен, что в следующую нашу встречу она уже будет выше меня, эх… Их волосы сильно выгорели за лето и начало осени, и сильно отросли. Но что осталось неизменным - это добрый лучистый взгляд светлых глаз, голубых у Эла и голубовато-зелёных - у Лалы. Они смотрели на меня так же, как и раньше, Будто я никуда и не переезжал, и не забывал подолгу звонить им. Это было для меня лучше всех расспросов и разговоров. Что-то, что не меняется в этом дурацком мире.
Мы переговаривались, с огромным удовольствием поедали тёплую вкусную пиццу, дурачились, делая друг другу сырные усы, и вообще вели себя как малолетки, дорвавшиеся до свободы.
Покончив с едой и допив чай, меня ошарашили вопросом, заданным в один голос:
- Покатаемся? - Да ладно?! Вы с роликами приехали? - Обижаешь, - сказал Эл. - Естественно. Даже отдельную сумку взял для них. Иначе сестра бы съела меня.
Лала легонько толкнула брата в затылок и ушла в ванную.
- Значит, катаемся! - сказал я и отправился одеться потеплее, всё-таки, первое ноября, и в футболке и шортах на улице было совершенно неуютно.
На улице было хорошо. Не тепло, но и не холодно. Одолжив Лале ветровку, а Элу тёплую кофту, которая была мне на пару размеров больше, чем надо, я сам оделся достаточно тепло - чтобы не потеть сильно, но и не простыть от осеннего зябкого воздуха. Улицы к вечеру становились малолюдными, и мы неслись по ним, не особо боясь напугать или сбить пешеходов.
Сначала проехались по нашему парку, где Уэи под моим чутким руководством вспоминали, как стоять на роликах. Потом направились в сторону центра, к Вашингтон-парку, проехались там, поглядели на трамваи - это была редкость для пригорода Нью-Йорка, и направились на набережную Гудзона.
Пешком я бы такие расстояния не осилил, но вместе с друзьями, на приличной скорости, я даже не чувствовал, как быстро километры улетали из под колёс роликов.
Там, с другой стороны залива, уже зажигался вечерними огнями Нью-Йорк, и мы, замедлив скорость, не спеша ехали по широкой асфальтовой набережной, глядя на это волшебство во все глаза. Слов не находилось, да они и не были нужны: медленно темнело, и чем сильнее садилось солнце, тем ярче и интенсивнее разливался свет от небоскрёбов, усиленный отражением в воде.
Тут было более оживлённо, прогуливались люди, семьи и парочки, ловя последние, как я чувствовал, сухие вечера осени. Мы объезжали их, стараясь не отрывать взгляда от зарева иллюминации, разрастающегося с той стороны.
Наконец, Лала не выдержала и, подъехав к бетонному ограждению у воды, припала к нему локтями. Мы присоединились к ней, заняв места по бокам от девушки. Стояли, молчали, и смотрели туда, на огромный город, где только-только вступала в силу насыщенная ночная жизнь.
- Мне нравится смотреть на ту сторону, - сказала наконец подруга, - И нравится, что тут спокойно. Всё-таки, круглосуточная нью-йоркская суета утомляет. - Было бы здорово учиться в Ньюаке. Не такая задница, как Бельвиль, и не так дорого и сложно, как в Нью-Йорке, - подхватил мысль сестры Эл. - Так в чём дело? Поступайте к нам в Рутгерс или в Технический. Вы же умники, у вас получится, - выпалил я, хотя сам ещё даже примерно не размышлял о своём будущем. Как-то не до этого было. - Мы думаем об этом, честно, - сказала Лала, поворачиваясь ко мне. - Ну и то, что ты тоже будешь тут, подкупает, - закончил Эл и улыбнулся.
Постояв ещё немного и дождавшись, пока совсем стемнеет, мы решили возвращаться домой. Обратно ехали ещё быстрее, почти что неслись, и ветер оплетал наши тела сильными порывами. Не смотря на это, к дому мы подъехали взмыленные, и Лала, не успев войти внутрь, сказала:
- Я в душ.
Эл закатил глаза, проследив за тем, как быстро закрылась дверь в ванную.
- Это надолго, - сказал он. - Может, покажешь мне свой хвалёный музыкальный чердак? - Конечно, пошли, - мы поднялись наверх, мамы дома уже не было. Я включил свет, и друг присвистнул от вышедшего из темноты зрелища. - Обалдеть, Фрэнки. Тут целая репетиционная база.
Мы прошлись по аппаратуре, подключая её к сети и щёлкая тумблерами, потом Эл обсмотрел все стены, обклеенные постерами.
- Отличная идея, - похвалил он. - Да, здорово вышло. Каждый притащил сюда то, что ему дорого, и потом мы пол дня убили на то, чтобы приладить это к стенам. Вот это Рэя, - я указал на несколько постеров в разных частях чердака, - а это - Майкла и Джерарда. Остальные - мои, - я улыбался, наблюдая за заинтересованным Элом.
Осмотревшись, он добрался до кресла-качалки и сел в неё, и я невольно отметил, как чужеродно высокий и широкоплечий парень смотрелся там.
- Любимое место Джерарда, - прокомментировал я свои мысли. - Губа не дура, - усмехнулся друг, пытливо глядя на меня. - А Майкл обычно валяется там и читает старые журналы, пока мы репетируем, - я кивнул в соседний угол, где на раскладушке и около неё все было завалено глянцевой прессой. - Поиграем? - предложил Эл, и я без раздумий согласился.
Мы сели на соседние колонки и начали наигрывать классику рока, негромко подпевая себе. Потом вспомнили Kanzas, и спели несколько их песен. Было уютно и привычно играть с Элом, хоть он и уступал Рэю в мастерстве. Что-то тёплое, что-то родное и домашнее было в нашем музицировании. Сказать честно, я около месяца не поднимался сюда, потому что Рэй вытягивал всю душу со своими репетициями, и играть ещё и дома не было никакого желания.
- Что у вас с Лалой? - неожиданно сам для себя спросил я, когда мы закончили очередную песню, а подруга так и не поднялась к нам.
Эл слегка напрягся, выискивая в моих глазах информацию, которой я не должен был владеть. А я просто ждал, что он скажет. Наконец, отведя взгляд и негромко вздохнув, Эл отставил гитару в сторону.
- Не знаю, что у нас. Нам хорошо вместе. Настолько хорошо, что никто больше не нужен. Это пугает, если честно. - Но я ведь нужен, получается? - улыбнулся я, пытаясь разбавить неловкое молчание. - Ты друг, Фрэнк. Друзья всегда нужны. Но я говорю про другое. Чёрт… - он замолчал ненадолго. - Это на самом деле пугает. Я не знаю, что нас ждёт в будущем, и мне стрёмно думать об этом. Но сейчас я совершенно счастлив, вот, - сказал Эл, и я понял, что тема закрыта. - Мне понравились твои друзья вчера. Классные, и они тобой дорожат, - снова прервав молчание, сказал он. Я улыбался в ответ, тихонько перебирая мелодичные аккорды пальцами. - Мне они тоже нравятся. - Ты везучая задница, Фрэнк. Я не знаю, как по другому объяснить это, - Эл потрепал меня по отросшим волосам. - Или везение, или какая-то насмешка судьбы. В принципе, мне пофиг, пока от этого моего «везения» никто не страдает, - закончил я, и тут, наконец, чердачный люк приоткрылся, и показалась макушка мокрых волос Лалы. - Нашла вас, - радостно объявила она, - а то так тихо вокруг, не могла понять, куда вы делись. - Я тоже в душ схожу, - Эл встал с колонки и, придерживая Лалу за руку, помог ей подняться на чердак, после чего сам спустился вниз. - С лёгким паром, - сказал я подруге. - Спасибо, - ответила Лала, которая снова по-кошачьи знакомилась с новым пространством, осматривая каждый угол, вещь, постер, посидев на качалке, полежав на раскладушке и полистав журнал. В конце концов, она осталась довольна и опустилась рядом на колонку, где совсем недавно сидел её брат. - Рассказывай! - заявила она, глядя на меня горящими любопытством глазами.
Я поперхнулся слюной, настолько голодное и разнузданное было это любопытство. Оно прямо горело внутри глаз, и это даже пугало.
- Чего рассказывать? - сделал я невинные глаза. - Что там у вас с Джерардом. Мне жуть, как интересно.
Я тихо застонал, возводя глаза к единственной лампе без абажура на потолке.
- Ну чего ты такая неугомонная? - спросил я у лампы.
Она рассмеялась.
- Завтра после двенадцати мама приедет за нами, так что сегодня последний вечер, когда мы сможем поговорить друг с другом о чём угодно. Так что не думай, что я от тебя отстану. Лучше рассказывай сам, а не то не дам спать.
Я снова вздохнул, но больше для вида, чем реально переживая. Мне было жалко, что у нас так немного времени вместе, но и за это я был благодарен и ребятам, и их родителям.
- Пошли, что ли, на кухню. Сварю вам свой кофе «вырви глаз», чтобы надольше хватило сил слушать мою трескотню.
Мы были на кухне. Самое домашнее и уютное место любого дома. Ну, по крайней мере, нашу кухню я воспринимал именно так. Я стоял у плиты и следил за кофе, а Лала , сидя за столом, поедала завалявшееся в недрах морозильной камеры мороженое.
- Ну и? - нет, я не надеялся, что она забудет. Просто мне нравилось молчать и тянуть резину. - Ну-у… - медленно начал я и снова замолк. - Фрэнки! - она повернулась, схватила висящее на спинке стула полотенце и кинула его в меня. Всё как всегда, да.
Я улыбнулся.
- Мы целовались.
Её губы разъехались в широченной улыбке, а глаза загорелись. Но надо отдать ей должное, она молчала. Я решил поощрить её за это.
- Вчера, после концерта, когда пришли ко мне и улеглись спать. Может, мы были пьяные, может, ещё что-то, но… Это было лучшее, что со мной происходило. - Чёрт, я начинаю ревновать, - сказала она, всё так же улыбаясь. - И как этот жгучий брюнет целуется?
Я залился краской от нахлынувших воспоминаний и быстро повернулся к джезве на плите.
- Так как? - не унималась эта девчонка. - Если ты думаешь, что со спины мне не видно твоих малиновых ушей, то ты ошибаешься, - саркастично выдала Лала, и мне пришлось отвечать. - Классно он целуется… - тихо выдавил я. - С языком? - Чёрт! Да…
Наконец, стало тихо. Я медленно помешивал кофе, растягивая по его поверхности вязкие нити корицы. Я был очень смущён, потому что впервые говорил с кем-то о произошедшем. Озвучивать это оказалось весьма неловко. Я тут же вспомнил, как несколько раз мастурбировал, думая о Джерарде и представляя, что он помогает мне в этом. В целом, мои фантазии были более чем невинны, но для меня это было верхом развратности. Не знаю, что сделал со мной этот парень, но именно его я должен был благодарить за возникновение этих похабных мыслей в моей голове.
- И что ты думаешь обо всём этом? - прервала наше молчание Лала.
Не знаю, что она хотела услышать, поэтому я ответил то, что хотел сказать сам:
- Я влюбился в него. Уже месяц, как влюбился, - тихо добавил я. - И я не знаю, что делать дальше.
Стул отодвинулся, и через мгновение я почувствовал, как подруга крепко обнимает меня со спины. Это было приятно, и подбадривало, но не более того. Если бы на её месте был Джерард, я бы уже давно расплылся от этого объятия.
- Не вздумай ничего делать дальше. Само всё образуется, вот увидишь, - сказала она, положив голову мне на плечо. На левое плечо, что знаменательно. Ведь именно с той стороны я обычно слышал голос своего подсознания… - Чем больше хочешь что-то сделать и улучшить, нем больше шансов, что получится полная фигня, - продолжила Лала. - В таких делах, как чувства, надо просто чувствовать, и дарить их избраннику. Почему-то сейчас многие путают чувства и действия. Действиями подменяют чувства, и наоборот. Это неправильно, это всё усложняет. Если есть чувства, действия не заставят себя ждать, - закончила она свою запутанную мысль. Хотя, кажется, я понял то, что она хотела сказать мне.
Прижимая своё худенькое тело к моей спине, она сцепила руки поперёк моего живота и уложила голову на бок.
- В любом случае, я очень рада за тебя, Фрэнки. И буду поддерживать любые твои чувства, потому, что ты честный и искренний человек, и чувства твои такие же. Да и Джерард мне по душе. Он, конечно, себе на уме, но очень симпатичный, и ты ему однозначно нравишься.
Знала бы она, как одной фразой ей удалось сделать меня самым счастливым человеком на земле! «Я нравлюсь Джерарду… Я нравлюсь Джерарду…» - сладко застучало в моём мозгу, и я чуть не пропустил момент закипания кофе.
- Что это тут за полуночные обнимашки, пока меня нет? - донёсся голос Эларда из-за спины.
Лала хмыкнула, не расцепляя объятий.
- А ты сиди в ванной ещё дольше, и у нас тут не только обнимашки будут, правда, Фрэнк? - Не дождёшься, - нагло ответил я, выпутываясь из её рук и не торопясь разливая кофе по чашкам.
Время и правда подходило к полуночи, и мы, допив кофе, решили перебраться в комнату. Я тоже быстро принял душ, а потом мы долго спорили, кого и как уложить спать. Вариантов было много: положить Лалу на раскладушку, а самим спать на кровати, на что Лала только пошленько засмеялась, а Эл покраснел; было предложено близнецам лечь на кровати, а мне - на раскладушке, но тут уж я показал им фигу и отказался. В итоге решили все вместе спать на кровати, и это было вполне возможно, размеры позволяли. Если бы не вчерашние переталкивания Джерарда, мы бы отлично уместились тут с братьями. Хотя я совершенно не расстраивался, что в итоге спал на полу.
Я думал, что вот оно, долгожданное решение, и можно укладываться, как эти двое заспорили, кто из них будет в середине. Я пригрозил, что если они не замолчат, то в середине буду спать я, на правах хозяина. Лала заскулила и сказала, что мёрзнет и не хочет спать с краю. Чёрт, где-то я это уже слышал. Наконец, Эл сдался, и мы улеглись по краям девушки, накрываясь одним одеялом.
Выпитое кофе давало о себе знать, и сна не было ни в одном глазу. Поэтому мы тихо переговаривались и смеялись, рассказывая друг другу о разных событиях этой осени. Друзья говорили о нестандартных школьных мероприятиях, потому что учились в улучшенной продвинутой школе, вспоминали все наши любимые места в Бельвиле, и как они выглядели сейчас, осенью. Я в ответ делился с ними радостью от участия в музыкальном клубе и рассказывал о том, какой Рэй отличный чувак и как он вдохновляет меня. Вспомнил первый концерт, после которого прошло лишь пара дней, а мне казалось, что уже целый месяц, настолько насыщенными событиями были эти дни.
Ребята заговорили о будущем, о том, что будут пробовать поступать в Рутгерс, и, желательно, на стипендию. Я уважительно присвистнул, и был уверен, что у них получится. Рассказал им про Майки, который научил меня учиться, после чего у меня получилось любить сам процесс. Упомянул то, как мы курили травку, и как это странно и смешно. Ребята изъявили желание в следующий раз покурить со мной, и я пообещал, что всё устрою.
Мы говорили и говорили, прижимаясь друг к другу, было очень уютно лежать тут с ними и болтать обо всём. Я снова подумал о том, что мне очень не хватает братьев или сестёр. Я был бы безумно счастлив, будь они у меня. Мне захотелось, чтобы у меня было много детей. И чтобы мои дети были дружны и не испытывали моих чувств одиночества. Покачиваясь в этих мыслях, сознание незаметно уплыло в сон.
Проснулись мы поздно, в обнимку, и успели только наскоро умыться и перекусить, как на улице уже засигналила машина, приехавшая за близнецами. Мы быстро, но очень эмоционально попрощались уже на улице, опять пообещали созваниваться почаще, и вот я уже стоял на обочине дороги, махая тёмно-серому кадиллаку, в заднем стекле которого видел улыбающихся и машущих мне друзей. На секунду стало пусто и тоскливо внутри, но я усилием воли задавил эти дурацкие чувства. Машина скрылась за поворотом, и я снова остался один. Зашёл в дом, в свою комнату, и снова завалился на кровать, которая ещё пахла близнецами. Стало противно и грустно, и жутко захотелось одеться и пойти к Уэям, но я вспомнил слова Джерарда: «Увидимся в школе, Фрэнки». С силой одёрнув сознание, которое хотело наплевать на всё и сорваться в гости, я закрыл глаза. Я упёртый. И не собираюсь идти на поводу глупостей. Сказали - в школе, значит, в школе. И незаметно для себя я снова задремал.
Джи с Фрэнком тут такие няши смущает немного реакция Джерарда утром..точнее отсутствие вообще какой-либо особой реакции..всё-таки не каждую ночь обжимаешься и целуешься с парнем...хотя он может просто скрывать свои эмоции...ооох, это заинтриговывает! спасибо за такую милоту
bimba, ты это сделала :-) Спасибо, дорогая, мне тоже это кажется милым. Я вот не уверена, что у Джи это впервые. Да и при брате особо не пореагируешь. Он вообщще не слишком последователен в проявлениях своих чувств, это точно.
захотела сегодня прочитать продолжение, зашла на сайт, а тут обновление, чудеса!
ох, глава, как и всегда, просто великолепная <з рада, что ты много пишешь, но в конце все равно не хочется, чтобы глава заканчивалась, так глупо... еще раз скажу, что очень люблю твой стиль написания, да сразу чувствуется какая-то близость с читателем, всё доступно и понятно все отношения, между братьями, Джерардом и Фрэнком, Фрэнком и близнецами... это так мило, и я не могу перестать улыбаться и смеяться, пугая родителей, когда читаю ты невероятная, жду с нетерпением главы :" хо
и совсем забыла спросить то, что меня волнует как я понимаю, Фрэнк рассказывает о своем подростковом возрасте из того времени, где он сейчас? то есть, из взрослой жизни состоявшегося мужчины, да? если так, то появляется странное ощущение, что Джерарда в его дальнейшей жизни нет...ох
zombie_ann, ааааааааа! Моя родная, не побоюсь этого слова, потому что так и есть, как ты ждешь глав - так я в ответ жду твоих слов в комментах!:-) Видишь, какой у нас тут симбиоз? ;-) Мне очень приятно радовать, история получается милой и теплой, я сама греюсь от неё, когда пишу. И рада, что других тоже получается обогреть. Спасибо тебе, хорошая! Ты верно заметила. Эта история - воспоминание. И очень прошу - не забегай вперёд, не расстраивайся. Я очень хочу сделать её максимально приближенной к реальности, это моя альтернативная версия зарождения фрерарда. И сама понимаешь, он не может длиться вечно..
yeeesss....., ихихих, как здорово, что ты так эмоционально читаешь! аррррр! Я просто в афиге от тебя, и безумно рада что заполучила такого читателя, *потираю ладошки* Лала молодец. Девчонки иногда лучше вправляют мозги мальчикам, чем их друзья мальчики ;)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
смущает немного реакция Джерарда утром..точнее отсутствие вообще какой-либо особой реакции..всё-таки не каждую ночь обжимаешься и целуешься с парнем...хотя он может просто скрывать свои эмоции...ооох, это заинтриговывает! спасибо за такую милоту 
