Определение: Зависимость – навязчивая потребность в чем-то, вызывающем психологическое или физическое привыкание, которое может привести к ненормально сильной тяге.
• Это сонгфик – каждая глава основана на какой-то песне, и будет содержать слова из нее. • Неточно основано на реальных событиях, происходящих во времена Project Revolution.
Глава #62. Sick Little Games. POV: Gerard
Только я закрыл глаза – буквально на секунду, клянусь! – кто-то потряс меня за плечо. Я дёрнулся, уставившись вперёд – сквозь жалюзи пробивался свет. Значит, уже утро.
Первым, кого я увидел, был Фрэнк – лежал в том же положении, что и несколько часов назад. Я разочарованно вздохнул – мои молитвы о том, чтобы ночью он вышел из комы, не были услышаны. Видит Бог, мне остаётся только продолжать молиться.
Видя Фрэнка без сознания, я и сам начинал хотеть уснуть и больше никогда не проснуться. Зачем мне такая жизнь, где я чувствую себя виноватым и днём и ночью? Зачем мне жизнь, в которой я не могу смеяться, как раньше, не могу заглянуть Фрэнку в глаза и получить ответный тёплый взгляд, не могу обнять его, не могу коснуться его мягких губ? Зачем..? Легче уснуть и навсегда остаться там, во сне, где всё хорошо, где мы с Фрэнком вместе, где меня никто не предавал… где мне никто не лгал…
– Джерард? – знакомый голос выдернул меня из дрёмы. Я посмотрел через плечо: за моей спиной стоял Майки.
Я едва не накричал на него за то, что разбудил, что не дал побыть подольше в моём идеальном мире – в мире, где Фрэнк не лежал передо мной, опутанный трубками и проводами. В мире, где никакие женщины с детьми нам не мешали. Где мы не скрывали наших отношений. Где не было жутких воспоминаний, не было боли, страха – ничего, кроме любви. Мы были свободны любить.
Но я сдержался. Я был обязан сдержаться. Поэтому я просто смотрел на Майки пустыми глазами, выжидая, когда он скажет цель своего визита.
– Нам нужно поговорить, – тихо произнёс он.
Я чуть заметно пожал плечами и устремил взгляд в пол, надеясь, что Майки поймёт мой отказ от разговоров и уйдёт. Мне нечего было сказать. Даже брату. Но мне лучше других было известно, что Майки намёков не понимает. Даже если бы я мог ткнуть ему в лицо табличкой «Майки, мне сейчас не до разговоров», он бы не отреагировал.
– Просто иди за мной… Давай прогуляемся… Пожалуйста, – не очень искренне попросил он.
Что, если Фрэнк очнётся, пока меня не будет рядом?
Я покачал головой, снова поворачиваясь к Фрэнку. Я не могу его оставить.
Майки тяжело вздохнул и, бросив попытки изобразить себя как мягкого и осторожного, разочарованным тоном выдал мне то, чего я не ожидал от него услышать. – Я знаю, что ты порвал с Линдси.
Блять, как. Как он узнал. Неужели поговорил с этой сукой? Я чуть вздрогнул от напоминания о том, что мой брак позорно развалился.
– Я не хочу об этом разговаривать, – наотрез отказался я, сметая все гадкие воспоминания в самый дальний угол своего сознания.
Майки моё заявление проигнорировал. – Как у тебя хватило наглости изменить Лин с Фрэнком и бросить её одну с ребёнком? – нотки разочарования в его голосе перемежались злобой. Да, звучит всё так, словно я – последняя мразь на всей этой планете… Вот только самую значимую часть этой истории он упускает, а я не имею ни малейшего желания его на эту тему просвещать.
Одно лишь упоминание имени этой проклятой женщины привело меня в бешенство – что уж говорить о моей реакции на то, что Майки, ни черта не зная о проблеме, винит во всём меня? – Захлопни рот и перестань воображать, что ты, блять, лучше всех знаешь, что произошло, – злобно прошипел я, вскакивая на ноги и тем самым пугая брата.
– Я и не воображаю! Я говорю только то, что узнал от Джамии, потому что ты мне ничего не рассказал! – выпалил он, делая шаг назад.
Джамия?! Она-то здесь при чём? Чёрт подери, да я о ней даже не вспоминал! Мою растерянность развеял внезапно грустный голос Майки: – Я же твой брат, Джерард… Поговори со мной! Дай мне во всём разобраться!
Ебаный в рот, я так и знал, что он, в конце концов, сыграет картой «Я ж твой брат, Джи!». – Ну ладно, – Майки знает, куда нужно надавить, чтобы меня сломать. – Хочешь знать, почему я бросил Баллато? – напряжённая пауза. – Она мне лгала.
– Что? – ахнул Майки, смотря на меня ошарашенными глазами.
Я медленно выдохнул, поняв, что детали опустить мне не удастся.
– Весь наш брак держался только на лжи. Как оказалось, она была беременна не моим ребёнком. Отцом был её бывший – Мэтт… Или как его там звали. Неважно. Она ещё и изменить мне с ним успела, и сейчас они, скорее всего, вместе, – я старался говорить непринуждённо, будто меня это никаким боком не касается, но голос предательски дрожал, грозясь сорваться. Я не хотел показывать брату, насколько всё это меня подкосило. Я не хотел, чтобы он знал, насколько мне больно.
Хотя, несложно было догадаться, что Майки мне не одурачить. Он знал, что я прячу за фальшивыми интонациями и безразличным лицом.
– Как… Как так? – он, шокированный моим признанием, ошарашенными глазами смотрел мне в душу. – Не могу я в это поверить… Почему? Зачем это Линдси? За что она так с тобой?
Я тоже не могу… Но придётся. Мне плевать на её мотивы – факт есть факт: она это сделала.
Я ничего не ответил – просто не знал, что здесь можно сказать. Тишина давила на уши, усугубляя моё и без того подавленное состояние: наверное, мне уже никогда не избавиться от преследующих меня мыслей о том, что брак, ради которого я претерпел столько лишений, причинил столько боли Фрэнку, себя не оправдал… Этот брак был бессмысленен, как и всё, через что мы с Фрэнком прошли.
– Всё это… Имеет ли всё это отношение к нынешнему состоянию Фрэнка? – вдруг прошептал Майки, как-то слишком подозрительно уставившись мне в лицо.
Я буквально видел в его глазах, как с помощью рассказанного мною он собирает общую картину происходящего… Но без ещё одной детали у него ничего не получится.
– Имеет, – мрачно подтвердил я.
Мне уже нет смысла отрицать то, что именно по моей вине Фрэнк сейчас в коме.
– И каким же образом? – с отголосками смутной настороженности в голосе поинтересовался Майки.
Я не хотел вдаваться в подробности. Очень не хотел. Не в силах больше выдержать взгляд брата, я стыдливо опустил голову.
– Я не хочу об этом говорить, – пробормотал я, поворачиваясь к нему спиной. Мне… Я не смогу рассказать ему всю историю до самого её конца. Иногда некоторые вещи лучше опустить.
– Почему? – раздражённо фыркнул Майки. – Неужели там что-то настолько страшное?
Да уж пострашнее, чем ты думаешь.
– Да.
Я не дал Майки шанса выразить своё недовольство моими словами: дёрнув головой, я сорвался с места и помчался в противоположную ему сторону. Нужно уйти… Мне нужно уйти. Я бежал по коридорам, не зная, куда они меня приведут – да и мне было всё равно: я просто бежал от правды.
Но она, в конце концов, меня нагнала.
Я слышал быстрые шаги позади – они приближались, и вот на моё плечо опустилась рука, не пуская бежать вперёд. Я не пожелал повернуться к Майки лицом, поэтому ему пришлось обойти меня, продолжая держать за плечи: вдруг убегу?
– Джерард, пожалуйста… Скажи, что произошло, Джи. Мне нужно знать. Обещаю, что никому не расскажу, – уверял меня он, пытаясь выровнять дыхание.
Вот только я не чувствовал, что действительно могу ему довериться – ведь тогда он сам потеряет свою веру в меня…
Майки, и правда, верит в меня: он думает, что я, как старший брат, не могу подвести его… Я хочу остаться для него идеальным. Хочу, чтобы он и дальше верил в хорошего брата. Хочу, чтобы он по-прежнему равнялся на меня. Если он узнает правду, то навсегда разочаруется во мне.
– Слушай, Майки… – начал было я, но он резко перебил меня, учуяв запах отказа в моих словах.
– Я, чёрт возьми, имею право знать, из-за чего мой лучший друг в коме, Джерард! – выпалил он, дав мне отрезвляющую пощёчину. Не знаю, был ли он так зол хоть раз за всю его жизнь.
И я опять сломался.
– Если ты, блять, хочешь знать – так знай: он в коме из-за меня. Это должно было произойти со мной, а не с ним, но он в который раз принял весь удар на себя, – выпалил я, хватаясь за вспыхнувшую щёку: это вдруг заставило меня вспомнить слова из письма Фрэнка. «Ненавижу тебя! Я всегда был рядом, когда тебе была нужна помощь, а ты? А ты что? Никогда ты рядом со мной по-настоящему и не был! Ненавижу тебя за каждый раз, когда я забирал всю твою боль себе… Безвозмездно… Ненавижу!».
Я тоже ненавижу себя за это. Я ни разу не протянул ему руку помощи, как должен делать настоящий друг.
– Что это значит? – потребовал объяснений Майки, вмиг нахмурившись на меня.
– То и значит: он попал под машину, пытаясь не дать мне покончить с собой, – едва ли не заорал я. Мне надоело говорить загадками, поэтому я решил сказать всё как есть.
Ну, как тебе такая правда? Рад её слышать?
–Ты…Что? – в ужасе прохрипел Майки, уставившись на меня огромными испуганными глазами.
У меня не было сил повторять всё заново, так что я опустил голову, стиснув зубы.
Я и не ждал, что брат с привычным для него спокойствием примет новость о моей попытке суицида, поэтому к такой бурной реакции был вполне готов.
– Твою же мать, Джерард! У тебя, блять, голова на плечах или в заднице?! – истерично просипел он.
Я думал, что после всего, сотворённого с Фрэнком, я не имею права жить… Вся моя жизнь после такого не имеет смысла.
– Да не мог я больше этого вынести! Просто не мог, неужели так сложно понять! – рявкнул я.
Я знал, что в полной степени меня это не оправдает, но... Меня вообще ничего не может оправдать, если подумать.
– Какой же ты эгоистичный мудак, Джерард, – злобно прошипел Майки.
Наверное, это так. Я думал только о своей боли, а боль, которую своими действиями я бы причинил другим, я в расчёт не брал. Слишком сильно меня тяготило всё, что я сделал Фрэнку.
– Как думаешь, что было бы, если бы ты, чёртов герой для тысяч разбитых и сломленных подростков, исполнил задуманное?
Сколько же раз ещё мне нужно повторить «Я – не герой, я лишь простой человек»? Я никогда не утверждал, что во мне нет изъянов. За свою жизнь я был на грани самоубийства достаточное количество раз, чтобы до Майки дошло: я_склонен_к_саморазрушению. Всегда был и буду.
Я смотрел на брата сквозь мокрые от слёз ресницы; он был одновременно зол, напуган и разочарован моими словами. Самая настоящая обида – та, которую я много раз видел в его глазах в детстве, – сейчас она разъедала его, и я это видел. Под его взглядом я чувствовал себя до ужаса ничтожным и виноватым перед ним и всеми, кто равнялся на меня. Я сам себя стыдился. Господи, как же я жалок.
– Ты всегда говорил этим несчастным детям, чтобы они даже думать не смели о суициде, что это – совсем не выход. Так какого чёрта ты не можешь своими же советами и воспользоваться? Какой пример ты бы им подал своими действиями? После такого твои слова вообще чего-то стоят?! – выпалил Майки, наклоняясь, чтобы посмотреть на моё лицо.
Ладно, я понял. Я – лицемер. Обязательно добавлю это в список вещей, которых я в себе ненавижу.
– Ты ничего не понимаешь, – жалобно прошептал я, чувствуя, как слёзы снова заполняют глаза.
– Да, ты прав, я ни черта не понимаю, – резко выплюнул Майки. – Ну, просвети же меня! Почему ты избрал столь трусливый выход из ситуации? Расскажи мне, из-за чего я чуть не потерял старшего брата! – его злобный голос вдруг дрогнул и надломился, и я, на мгновение вскинув голову, увидел, что он и сам едва сдерживает слёзы.
Я не хотел открывать так отчаянно желаемую им правду, потому что не хотел, чтобы Майки окончательно разочаровался во мне и ненавидел за всё, что я сделал. Но… Если я промолчу, он всё равно разочаруется во мне и возненавидит за то, что я пытался себя убить. Если он не поймёт причину моего желания покончить с собой, я не останусь в выигрыше. Я в любом из случаев не выиграю…
– Я… Я сделал кое-что ужасное… – нерешительно прошептал я.
Кое-что непростительное…
– Что именно? – нетерпеливо подгонял меня Майки.
Я чувствовал на себе его прожигающий взгляд… Как будто ястреб следит за своей добычей. Я закрыл глаза, чувствуя, как горячие слёзы катятся по щекам.
– Ты будешь ненавидеть меня, Майки…
Он отмахнулся от моих слов, качнув головой.
– Не буду. Как бы ты ни злил меня, как бы ни выводил из себя, ты всё равно остаёшься моим братом, которого я никогда не смогу ненавидеть. Каким бы идиотом ты ни был, я всё равно люблю тебя, – он пытался меня успокоить, но я твёрдо знал, что за такое ненавидеть будет любой.
– Я не буду винить тебя, если ты больше никогда не захочешь меня видеть, – пробормотал я дрожащим голосом, молясь за то, чтобы Майки и вовсе не отрёкся от меня как от брата.
Он тяжело вздохнул, не в силах больше терпеть мой нерешительный лепет.
– Джерард, прекрати себя накручивать. Не может быть всё так плохо. Просто расскажи мне – хуже о тебе я от этого думать не стану, – настаивал он. – Пожалуйста.
Тем не менее, я не был убеждён его словами. Он не может утверждать, что это не так уж и плохо, что он не станет думать обо мне хуже, так как он просто НЕ ЗНАЕТ, что я натворил. Ты никогда и представить такого не мог.
Я молчал несколько долгих секунд, пытаясь придумать, как же мне во всём сознаться. Вздохнув, я откинул мысль о том, чтобы сбежать от Майки – не было смысла прятаться от правды, так как рано или поздно она меня добьёт, не поделись я ею с кем-нибудь.
– Как только я порвал с Линдси, я... У меня словно крышу сорвало, – начал я, вспоминая, как бродил по Лондонским переулкам в поисках магазина, в котором продавался бы алкоголь. – Я купил бутылку водки...
– О Господи, – простонал Майки, уже выглядя разочаровавшимся во мне. Если я уже пал в его глазах, так что же будет дальше, когда я расскажу ему всё?
– ...и выпил её всю, – пробормотал я, коря себя за то, что позволил вернуться к старому. Как я до такого докатился? Снова пью... – Не знаю, о чём я думал... Я точно идиот.
Я старался не задумываться о том, что сейчас чувствует брат, так как не хотел растерять всю свою решимость и перестать говорить. В глаза я ему не смотрел – стыдился.
– Фрэнк пришёл за мной, когда я был уже в стельку пьян, – я крепко зажмурился, пытаясь побороть подступающие слёзы.
Каждое слово, произнесённое мною, резало, словно нож; вся грязная, порочная правда всплывала прямо на глазах и мучила меня. Майки же молчал, внимательно слушая и даже, казалось, забывая дышать.
– О-он пытался успокоить меня, но я только всё больше и больше злился. Я говорил, что мне н-не нужна его жалость... Мне был нужен он сам, – речь давалась мне тяжело, голос дрожал, и приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы не дать ему сорваться. – Но он всё приплетал туда Джамию, клялся, что любит её... – мои глаза всё ещё были закрыты, но слёзы всё равно катились по щекам, касаясь губ – я чувствовал их тёплый, солоноватый привкус. – Он бы мне не дался... И... И я окончательно потерял рассудок...
...и рассудок, и лучшего друга, и себя самого. Всё из-за собственной глупости.
– Я н-не остановился, даже с-слыша, как он п-просил "нет, нет"...
Больше я не мог выдавить из себя ни слова – я беззвучно рыдал, давясь немым криком, глотая слёзы, захлёбываясь в отвратительных воспоминаниях, чувствуя, как слипаются влажные ресницы и намокают рукава рубашки. Я не мог убрать руки от лица, потому что боялся. Я просто боялся посмотреть Майки в глаза.
Странная, слишком внезапная тишина угнетала. Я даже не был толком уверен, что Майки всё ещё здесь – после того своего восклицания от него не было слышно ни звука.
Но после, как мне казалось, целой вечности, он заговорил:
– Ты... Ты имеешь в виду... То, о чём я думаю..?
Не заставляй меня произносить это вслух...
Я не ответил. Я больше не мог говорить. Я был абсолютно разбит. Правда резала, как самое острое лезвие на свете, скручивала тебя всего, хваталась цепкими пальцами за горло, не давая дышать – о каких там словах может идти речь?
– Скажи мне, Джерард... Скажи мне, что это не так... Что ты не насиловал Фрэнка... – голос Майки был так тих, что я едва его слышал.
Я не мог заставить себя это сказать. Я не мог солгать. Не мог.
Теперь он, зная, что его "брат, которым можно только восхищаться", изнасиловал своего лучшего друга, молчал. Ему нечего было мне сказать. Я думал, что сейчас он развернётся, уйдёт и больше никогда не появится рядом со мной, или хотя бы даст мне хорошую оплеуху – но, наконец открыв опухшие от слёз глаза, я увидел его на том же месте, на каком он стоял с самого начала.
Он смотрел в пол, но, как только я поднял голову, он повторил мои действия. Мне больно было видеть его опустошённые глаза и понимать, что такими они стали благодаря мне. Эта правда для Майки оказалась губительнее, чем для меня самого.
– Мне так жаль... – выдавил я дрожащим голосом, ища в его взгляде прощение, утешение, сострадание... Хоть что-нибудь, кроме отвращения.
– Говоря, что моё мнение о тебе не изменится, я ошибался, – мрачно выдал он.
Его слова ужалили меня слишком больно, чтобы я пытался что-то сказать и как-то оправдаться в его глазах. Это было бессмысленно – своё место в его сердце я уже потерял. Раскрыв правду, я разрушил свой идеальный образ в его глазах. Надеваю маску, столь знакомую тебе, чтобы жить в тени иллюзии, которую ты так жаждешь видеть рядом с собой.
– Мне кажется, я больше не знаю, кто ты на самом деле, – горько произнёс Майки, качая головой.
– Я и сам не знаю, кто я теперь.
Напиваюсь, обращаюсь с Фрэнком, как с игрушкой, пытаюсь покончить с собой... Это не тот я, которого все знали. Это не тот я, которого знал я сам... Теряю всё лучшее, что во мне было.
– Тебе нужна помощь, Джерард, – холодно и прямо заявил Майки.
И он прав. Мне действительно нужна профессиональная помощь.
– Знаю, – обречённо согласился я. – Я запишусь на терапию... Я что угодно сделаю, чтобы выбить из себя всю дурь.
– Вот и правильно, – Майки повёл плечами. – Если каким-то чудом Фрэнк выйдет из комы, в которую впал по твоей вине, тебе бы лучше было держаться от него как можно дальше.
Я понимал, что Майки говорит очевидные вещи, что такова реальность – да, жестокая, но всё равно реальность. Я знал, что, если Фрэнку вдруг дадут второй шанс на жизнь, я буду обязан дать ему жить так, как он сам того захочет. Если он не пожелает иметь со мной ничего общего, я отпущу его. Я должен буду отпустить.
И всё же... Эта жестокая реальность слишком сильно ранила моё и без того истерзанное сердце.
– Я буду. У меня с самого начала не было никаких перспектив с Фрэнком... Ему, видимо, суждено быть с Джамией. Не со мной, – я опустил голову, так как признать этот факт было невероятно тяжело. – Он заслуживает счастья.
...а я – нет.
– Верно, заслуживает. Однако ты даже в их с Джамией отношениях всё перевернул вверх дном: она-то теперь знает, что Фрэнк ей с тобой изменил, – недружелюбно выплюнул Майки.
– Ч-что? Откуда?
Она не должна была об этом узнать...
– Ей Линдси растрепала.
Чёрт... Не стоило мне говорить Линдси, что я спал с Фрэнком...
– Так что, когда Джамия приедет, неплохо бы тебе извиниться перед ней и убедить её остаться с Фрэнком, – довольно агрессивно закончил Майки.
Подождите... Неужели она приедет сюда? Чертовщина... Я думал, у меня будет время, чтобы приготовиться ползать на коленях и молить о прощении нашей с Фрэнком неверности... А сейчас... Как я ей вот так сразу смогу без преград смотреть в глаза, зная, что я сотворил с её, кхм... бойфрэндом?
– Я п-постараюсь, – выдавил я, отчаянно желая хоть как-то искупить свою вину перед Фрэнком.
Майки, бросив на меня взгляд, полный злости и отвращения, развернулся и, негодующе сжимая кулаки, зашагал прочь.
Скорее всего, Майки действительно больше не захочет видеть меня... И я его не виню. Если бы я сам мог уйти от себя – я бы ушёл. Но, к сожалению, единственное, что сейчас в моих силах – уничтожать чудовище, поселившееся в моей голове.
Да бесполезно, по моему. Переводчик купается в славе на фикбуке, делаю вид, что переводит фанфик. Там сейчас 40 глав. жаль. я была в восторге от этого фанфика, считала его лучшим, но время уже убило это мнение. Уж что-что, а ждать я никогда не умела.↲
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
