***
У Стампа свои способы драться. Удивительно грязные.
Джерард чувствует себя идиотом, потому что его застали врасплох. Добрый взгляд ничего не значит. У Джерарда самого, при случае, добрый взгляд.
Двадцать четыре часа – и Майки начинает атаку, а Джерард понимает, что забыл две вещи: 1) Майки всегда узнаёт обо всем, что Джерард пытается скрыть, и 2) Майки дерется, как девчонка. Он находит самые слабые, самые уязвимые места и только тогда нападает.
У Майки острые локти и натренированные игрой на басу руки.
Майки спрашивает:
- Ты не мог на мне отыграться? Тебе обязательно было вовлекать невинных людей?
- Для информации: ты только что поместил 'Пита Вентца' и 'невинность' в одно предложение.
- Хватит, - говорит Майки.
- Говорить или трахать его?
- Думать, что ты что-то большее, чем его запасной вариант, - говорит Майки легко, с нажимом, словно он уже давно хотел это сказать. И Джерард верит, что, да, хотел: он не один раз видел, как его братишка уводил поклонников, весь вечер не сводивших с Джерарда глаз, в туалет или в свой номер.
- Если предположить, что я притворяюсь, то это значит лишь одно: Пит Вентц или ты достаточно дороги мне, чтобы я выдавливал из себя эмоции, - отвечает Джерард, понимая, что это всё слишком далеко зашло. Майки всегда мог учуять дерьмо за милю, и уж тем более это легко, когда Джерард неосторожен в своем вранье.
Майки прищуривает глаза и меняет тактику.
- Не знаю, за каким исключением, но в этом гребаном мире ты мог бы иметь кого угодно. Почему тебе не дает покоя то, что кто-то хочет меня сильнее, чем тебя?
- Нуждается в тебе, - говорит Джерард.
- Нуждается во мне, - повторяет Майки, словно семантика имеет здесь хоть какое-нибудь значение. - Целый мир людей, нуждающихся в том, чтобы Джерард Гребаный Уэй спас их. Почему Фрэнк так важен, мать твою?
- Ты же его любишь. Вот ты мне и скажи.
- Если бы только я его любил, мы бы сейчас не разговаривали об этом.
- Так почему мы разговариваем об этом? Ты бросил Вентца.
- Иисусе, он не видеоигра, которая надоела. И то, что ты используешь его, чтобы что-то мне доказать, дерьмово. А ты не дерьмо.
- О?
- Давай притворимся, хотя бы на секунду, что я знаю тебя большую часть моей гребаной жизни?
Джерард не хочет этого делать, но в данный момент он много чего не хочет.
Майки вздыхает.
- Пожалуйста, Джи, остановись.
- Волнуешься за своего друга?
- Я поволнуюсь о Пите позже. В данный момент ты занимаешь всё выделенное для этого в моих мозгах место.
Джерард, сам того не осознавая, прижимает руку к животу. Он уже успел забыть, какой острой может быть любовь Майки.
- Пожалуйста, - повторяет Майки. - Пожалуйста, остановись.
Джерард закрывает глаза и кивает.
- Я остановлюсь.
За свою жизнь Джерард лгал Майки бессчетное количество раз: иногда – чтобы Майки был счастлив, иногда – чтобы отвести от себя подозрение и выйти сухим из воды. Никогда до этого момента он не лгал по чистой случайности.
***
Едва доказав всем и самому себе, что он солгал, Джерард обвинит Пита в том, что он сделал его лгуном, при этом прекрасно зная, что никто никого никем не делает. Но тот факт, что Пита можно обвинить хоть в чем-нибудь, означает следующее: он не никто. Джерард беспечно забывает об этом, наслаждаясь тем, что Пит Вентц противен ему за свою потребность в грязном, слегка унизительном сексе.
Джерард умудряется избегать Пита несколько месяцев, а когда сталкивается с ним на каком-то благотворительном вечере, старается держаться подальше.
По всей видимости, Пит испытывает какое-то уважение к самой идее благотворительности, потому что он позволяет Джерарду прятаться. Но в следующий раз, когда Джерард это делает, они оказываются в мужском туалете и Пит стоит перед дверью, которая явно заперта.
- Неужели ты нашел себе друга? - спрашивает Пит. - О подружке я бы слышал.
- Я просто устал волноваться, что мой член отвалится от потенциального сифилиса.
- От сифилиса сходят с ума, а не теряют части тела. И я играю осторожно.
- Этот твой мальчик – Стамп – не считает, что играть со мной безопасно.
- Патрик, на свою беду, слишком сильно меня любит.
- Может быть, тебе стоит это ценить.
Ресницы Пита вздрагивают при этих словах.
- Может быть, позже.
Джерард пытается пройти мимо него, но Пит словно прирос к полу, и выражение его глаз говорит Джерарду, что он не уйдет, пока не получит то, чего хочет.
Несколько секунд Джерард обдумывает все возможные варианты того, что он может сделать, не нарушив при этом данного Майки слова.
- У тебя есть презерватив без смазки?
Пит слегка бледнеет, качает головой.
- Я думаю, со смазкой тоже сойдет, - Джерард протягивает руку.
Пит дает ему маленький квадратик, и Джерард опускается на колени. Пит подпрыгивает, в буквальном смысле подпрыгивает от этой неожиданной увертюры. Джерард сжимает его бедра.
- Не усложняй это, Вентц.
Джерард расстегивает ширинку Пита и обхватывает головку его члена губами, посасывает: быстро, сильно.
Пит выгибает спину.
Джерард проводит языком по нижней стороне члена, при этом вбирая его еще глубже, пока не начинает сжимать его горлом, и каждый раз, когда он глотает, Пит шепчет:
- Ой блядь. Ой блядь.
Джерард выпускает его. Он разрывает фольгу, вытаскивает презерватив, разравнивает его, а потом крепко обматывает вокруг основания члена, но не так сильно, чтобы навредить (Джерард представляет себе этот судебный процесс).
- Не снимай его, пока не уйдешь отсюда. Если у тебя всё еще будет стоять, когда он свалится, тогда ты можешь коснуться себя.
- Еще полуночи нет, Уэй, - выдыхает Пит. - Мы будем здесь несколько часов.
- Мне интересно, сжульничаешь ты или нет. Не думай, что я не узнаю.
- Но… - начинает Пит.
- Будь осторожней в желаниях, - говорит Джерард, целует его в уголок губ и возвращается на вечеринку.
***
Джерард читает SMS: "я недумал о тебе когда кончил" - и ему не нужно переводить взгляд на несколько дюймов выше, чтобы узнать, от кого это сообщение. У него не так много знакомых, которые пишут ему о своей сексуальной жизни, не прибегая к помощи заглавных букв. Наверное, он мог бы иметь больше таких знакомых, но он предпочитает обратное.
Он удаляет сообщение. Это важно. Пит ему потом благодарен будет.
Или не будет, но главное, что Майки никогда ничего не узнает.
Когда спустя два дня Пит снова пишет ему ("и я знаю ты их читаешь"), Джерард всерьез задумывается, а не сменить ли ему номер. Так или иначе, ему приходится делать это каждые шесть месяцев, а уже прошло пять.
Он не делает этого.
Третье SMS – "мне скучно держу пари тебе тоже".
Джерарду и правда скучно. Он нормально переносит жизнь на колесах, но иногда она становится немного монотонной, что заставляет его совершать глупости, например, употреблять кокаин или (в качестве альтернативы) отвечать на SMS: "И что, ты меня развлечешь?"
"тебе вроде меня хватает когда мы в одной комнате"
Джерард думает, а не рассказать ли Питу о том, что он всего лишь хотел отомстить, и это желание само по себе странно, потому что он не должен быть честным с Питом. А даже если и должен, то не собирается этот долг выплачивать. Или не собирался, до этой минуты. Еще он думает, не сказать ли что-нибудь уничижительное о заднице Пита, но в его голове сразу же начинает звенеть голос Майки. Джерард никогда не был человеком, который причиняет боль ради боли, может быть, только несколько раз в жизни, когда он был настолько невменяем, что не чувствовал, куда бьет. Он знает, что должен понять, почему Пит будит в нем желание причинить боль. Если это, конечно, Пит, мать его, а не отголосок присутствия Майки, который еще остался на поверхности. Он пытается отвлечься и отвечает: "Иногда на этих вечеринках еще скучнее, чем в автобусе".
Это резко и зло. Это не так жестоко, как могло бы быть, как он почти хочет, чтобы было. Почти.
Какое-то время Пит молчит, и Джерарду кажется, что до него, в конце концов, дошло и он решил сделать разумную вещь и оставить Джерарда в покое.
Джерард просто на секунду забыл, что имеет дело с Питом Вентцем. "Разумная вещь" – это так же нереально, как пустынная улица в центре Нью-Йорка.
Пит отправляет: "ты отвечаешь мне, так что может быть нет".
И хуже всего – самое худшее, – что Джерард слышит, как голос Пита становится мягче, когда он пытается держаться и продолжать разговор, даже сам не понимая, зачем. Джерард не знает, когда начал подмечать оттенки в голосе Пита, он даже не помнит, чтобы они разговаривали, но, очевидно, где-то, мимоходом, иногда они это делали. И что еще более очевидно, Джерард слушал.
Джерард может изо всех сил стараться убедить себя в том, что не знает себя, но он давно раскрыл свои карты и знает о себе всё самое лучшее и всё самое худшее. Например, он знает, что слушает, только когда ему не насрать.
- Блядь, - произносит Джерард с экспрессией, которую обычно приберегает для выступлений. - Блядь, блядь, бля-а-адь.
Последнее, что ему нужно, – это беспокоиться о Пите Вентце.
Он делает еще одну – последнюю и отчаянную – попытку отпугнуть Пита. "Я слышал, кидаться на каждого, кто проявит интерес… или не проявит… отличный способ прогнать скуку".
Но у Пита яйца, видимо, из титана. Джерард жалеет, что этого раньше не заметил. "был там – знаю. придумай мне что-нибудь новенькое".
И проблема заключается в том, что Джерард знает: он это сделает.
***
- Знаешь, что тебе больше всего не понравится? - Джерард старается говорить вяло, неэмоционально. - Я сделал то, чего обещал не делать.
В последние дни Майки невозможно застать одного, но это Джерарда даже устраивает: если Фрэнк тоже будет присутствовать, ему будет легче, ему не придется еще раз глотать свою гордость и оправдываться отдельно перед ним. Он надеется, что Боба и Рэя можно будет оставить в неведении и подобное унижение больше не повторится. Хотя всё может быть.
Но Майки… труднее всего признаться именно ему; с Фрэнком немного проще, а с остальными – даже относительно легко. Джерард ненавидит относительность.
Майки трет глаза.
- Ты всё еще трахаешь Пита, так?
Майки, конечно, очень хорошо его знает, но даже для братской связи это немного отдает ясновидением.
- А…
- Ты забыл свой Sidekick [1] на столе. С открытым чатом, - Фрэнк не гордится тем, что обнаружил это.
- Разговаривать не значит трахать, - замечает Джерард.
- С Питом? Иногда. Точнее, почти всегда.
- С тобой так не было.
Майки отводит взгляд.
- Я не… Не по-настоящему. Как только ты попросил, чтобы я прекратил его трахать.
- Правда?
- Был один раз, но он так настаивал, и я почти не прикасался к нему. Только чтобы он отстал, понимаешь?
Майки, кажется, не понимает.
- Дело в том… - начинает Джерард со вздохом.
Майки и Фрэнк молчат, и на их лицах застыло одинаковое, зеркальное выражение терпеливого ожидания.
- …он вроде как… Может быть, мне просто нравится спасать.
Фрэнк прищуривает глаза. Майки качает головой:
- Он не один из твоих поклонников.
- Нет, но он пропащий.
- Он не сможет принять от тебя дружбу после всего, что было. Он просто не будет знать, как, - говорит Майки.
Теперь наступает очередь Джерарда отвести взгляд. Он закусывает щеку изнутри и обдумывает, может ли он признаться в том, о чем думал всё это время. Это ведь Майки, так что, может быть, он его поймет. И, может быть, даже лучше, чем Фрэнк.
Фрэнк осторожно поглаживает его по плечу.
- Господи, Джи.
И впервые за очень долгое время Джерард не испытывает острой необходимости отпрянуть. От этого прикосновения даже становится легче.
- Быть полным ублюдком у меня никогда не получалось.
Фрэнк смеется, а Майки спрашивает:
- Тебе не кажется, что это должно тебе о чем-то говорить?
Вполне возможно.
Джерард решает вернуться к самому насущному вопросу: своим разговорам с Питом.
- Проблема в том, что его дружба теперь – это не то, чего я хочу.
В комнате воцаряется тишина.
- Но ты ее примешь? - спрашивает Майки.
Джерард поворачивает голову, смотрит на брата.
- Если это всё, что мне предложат.
Фрэнк медленно кивает.
Майки трет шею, устало смотрит сначала на Джерарда, потом на Фрэнка и, в конце концов, произносит:
- Хорошо. Нам нужен план.
И это действительно хорошо, потому что, когда дело касается спасения людей, Джерард придумывает отличные планы.
Примечания:
[1] Что-то вроде КПК.
|
