- Мама, тебе тяжело сейчас. Но, со временем это пройдет.

 - О, поверьте, Лин знает, о чем говорит, - Джерард с улыбкой обернулся к миссис Галлардо, на что она несколько смутилась, тронув рукой неряшливо собранные в пучок волосы.

  - Все хорошо, я уже привыкаю, – ее худые пальцы перебирали оборку темной, идеально выглаженной блузы, выглядевшей вещью с чужого, более благородного плеча на фоне неаккуратного макияжа и немытых волос.

  - Человек ко всему привыкает, - добавил, курящий у окна Уэй, - конечно, к хорошему быстрее. Но такова уж наша натура, - он подарил моей матери ободряющий взгляд.

 - Ты совсем одна в этом доме, может пригласить кого-нибудь из родственников? Твоя кузина из Невады?

 - Что ты, Линзи, мы не общались уже несколько лет! Чтобы я позвала ее сюда в такое время, что ты, - лицо матери приобрело такое знакомое снобистское выражение.

Джерард, всю беседу простоявший у окна, недвусмысленно усмехнулся. Я проследила за его взглядом на полупустой мини-бар, так отчетливо дающий понять, что матери совсем некогда было расстраиваться.

Уэй переминался с ноги на ногу, разглядывая что-то в отдалении. Затем снова подкурил сигарету, но почти тут же затушив ее, пересек комнату и уселся на диван рядом.

 - Мама, ты могла бы переехать на какое-то время к нам.

«Ну, этому уж точно не бывать», - ясно ответила мне едва тронувшая ненавистные губы усмешка.

Я протянула руку и, взяв прохладную ладонь матери, заглянула ей в глаза. Миссис Галлардо неловко высвободила свои пальцы из моих, будто снова поправляя прическу. Ее взгляд перебегал от одного предмета к другому, избегая лишь встречи со мной.

 - Ну что ты такое говоришь, Линдси, - голос ее был сух, - Я не посмею нарушить ваш покой, у вас своя семья.

Я видела, что единственным ее желанием сейчас было, чтобы мы скорее ушли, освободив ее от нашего, а точнее, моего обременяющего присутствия.

Я вновь сложила руки на коленях. Джерард с непроницаемым видом смотрел в никуда. Закинув ногу на ногу, он слегка покачивал ступней в такт неслышного ритма, пару раз взглянув на часы.

«Да, у них там что-то было. Встречались они, или спали просто, не знаю, но это давно в прошлом» - вспомнились мне вдруг слова Майка. Мы сидели на креслах в студии, когда я задала ему один – единственный вопрос. И услышав ответ, была настолько сбита с толку, что даже не подумала спросить, как долго Джерард с Фрэнком были вместе, и что могло послужить причиной разрыва. Я вспомнила, как Майк, слегка подавшись вперед, с теплой улыбкой посоветовал даже и не думать об этом, как не думают о пустом. В надежде поддержать меня, он накрыл мою ладонь своей, а я вздрогнула, напугав его подобной реакцией. Я тронула его плечо, сглаживая обстановку, но внутри уже похолодело, стоило лишь задуматься, а что если я навсегда останусь такой?  

 - Конечно, Вы можете переехать к нам, - вырвал меня из мыслей голос мужа, - Или, если Вам тяжело здесь, могли бы пожить в доме на островах. Солнце и пляж пошли бы Вам на пользу, - он тепло улыбнулся моей матери, - Ни знакомых лиц, ни сочувствующих взглядов. Только подумайте, я распоряжусь о приготовлениях к Вашему приезду.

 Мне было слишком ясно, что для Джерарда это -  один из самых легких способов избавиться от проблем, но мать, кажется, действительно был растрогана.

 - Ох, Джерард, я даже не знаю, я не могу просить Вас об этом,  - и лицо ее посветлело в благодарности, и мне казалось, я ненавижу ее, - Мы не были там уже пару лет, дом запущен, должно быть.

 - Не берите в голову, - Уэй откинулся на диванную спинку, - Главное сейчас, это ваше здоровье. Вам нужно абстрагироваться от всего этого. Поезжайте, отдохните. Кто знает, может, и мы с Лин прилетим на зимние праздники, если будет время.

Лениво ухмыляясь, Уэй обхватил мое плечо, прижав меня к своему расслабленному телу. Кожаная куртка, обливающая его грудь, холодила открытое платьем плечо. Мать не замечала насмешки ни в его словах, ни в глазах. Меня передернуло, когда она взглянула на меня – явно осуждающе, но тут же отвела взгляд, приветливо заглядывая Джерарду в лицо.

Уже покидая дом, я никак не могла взять в толк, осталось ли среди этих стен хоть что-нибудь, из-за чего я могла бы сюда вернуться. Мне вспомнилось многое из прошедших лет, и единственный вывод, который я могла сделать – это то, что я была просто невыносимо безмозгла. Сначала в окружении незнания, потом  - знания слишком многого. Будто, меня водили за нос с самого детства, вбивая в голову неправильную, несоответствующую картину мира. Каждая вещь выглядела ничтожной подделкой взамен тем, которыми я дорожила когда-то. Зачем учить ребенка остерегаться опасных незнакомцев, когда близкие ему люди гораздо опаснее? Как можно заботиться о человеке, хоть и значащем невероятно многое, но вызывающем лишь презрение?

Трудно сказать, поумнела ли я с тех пор, но одно я знала точно. В этот дом мне больше не хотелось возвращаться. Как птицам, никогда не возвращающимся к пепелищам гнезд.

Разглядывая через чуть запотевшее стекло голые ветки, под напором холодного ветра бьющиеся друг о друга, я никак не могла выкинуть из головы ощущение комнат, пропахших прошедшей жизнью и спиртным, ее заменившим.  Мысли путались, обрывались, безыдейным хороводом топчась на месте. Странное чувство отчужденности пугало больше Джерарда, находящегося где-то среди стен и коридоров, к полуночи так неизменно открывающем дверь. Мне было страшно. Чувство тревоги нарастало где-то в груди, и справиться с ним было почти невозможно.

Проснувшись ночью, я села в постели. Головная боль сводила с ума. Я чувствовала, как дрожит изнутри тело, но разбудило меня не это. Шорох, доносящийся из какой-то из соседних комнат был так отчетливо слышен в темноте, словно тот, кто находился там – снаружи – совсем не боялся быть замеченным. Укорив себя за глупые выдумки, я все же встала, чтобы убедиться, сама не знаю, в чем. Набросив на голое тело халат, я бесшумно покинула комнату. В коридоре – темном и безмолвном не было никакого движения.  Мне чудилось, или откуда-то и правда проникал неуловимый свет. Я двинулась по направлению к кухне. Как кто-либо мог проникнуть в охраняемый дом? Так, быть может, это охранник и есть? Нет, без предупреждения никто из них не имеет права зайти, а ослушаться Джерарда никто не посмел бы. Господи, да что там такое?

В кухне никого не было, но мне показалось, что краем глаза я уловила некое движение на выходе. Боясь зажечь свет, я лишь тихо пересекла расстояние до кухонной тумбы и, открыв ящик, достала нож.  На всякий случай.

Шаги в коридоре послышались и тут же стихли. Скрипнула дверь. Я выглянула за порог и, прижавшись спиной к стене, пошла к спальне, где, как я думала, теперь скрывался неизвестный. Я точно была уверена, что видела что-то или кого-то. Но вот, когда, в какой именно момент, вспомнить не удавалось.

Пульс бился в ушах, перекрывая остальные звуки. Я замерла. Там, в спальне, кто-то был. Слезы ледяного страха выступили на глазах. Разве я закрывала дверь? Разве закрывала? И горел ли ночник?

Протянув руку к двери, я пальцами подтолкнула ее к движению и осторожно шагнула внутрь. Джерард спал, сбив одеяло набок так, что оно упало на пол, прикрывая кроватную ножку. В неярком, обманчивом и странно неровно дрожащем свете его худое тело казалось бы неживым, если бы не вздымающаяся мерно, обнаженная бледная грудь.

В комнате никого не было. Или этот кто-то хорошо спрятался. Или он не заходил в спальню. Еще раз взглянув на мужа, я попыталась представить, что бы я ощутила, если бы… Я перевела взгляд на длинный нож, зажатый среди слабо сомкнутых пальцев, и чуть отвела руку в сторону, словно взвешивая холодную сталь. Словно взвешивая свою решимость.

  - Не меня же ты пришла убить, - сказал Джерард совсем не сонным голосом, не открывая глаз.

Я словно очнулась.

 - В доме кто-то был, - ответила я шепотом.

 - Положи нож, Лин, - произнес он устало, сев в постели, - И ложись спать.

 - Я слышала кого-то. И он был в доме, - отчаянно зашептала я, оглянувшись через плечо на дверь.

 Джерард встал с постели и, не одеваясь, приблизился ко мне в полутьме.

 - Ты можешь пораниться, или поранить кого-нибудь, - равнодушно бросил муж, забирая оружие из моих рук.

 - Но я слышала…

 - Если бы кто-то и был в доме, я бы заметил, - теряя терпение, перебил меня Уэй, - Что это?

Он вглядывался в тусклом освещении комнаты в мое испуганное лицо.

 - У тебя кровь пошла носом, - Джерард провел большим пальцем по моей, слегка подрагивающей верхней губе.

Он скользнул языком по кровавому следу на пальце. Боль с силой въелась в висок, я почувствовала во рту соленый привкус железа и потеряла сознание.

Доктор Бион, как всегда, энергично двигалась по комнате, от одного окна к другому, от стола к двери. Сквозь приоткрытые веки я видела, как сосредоточивалось оживленное лицо, когда она, схватившись за ручку, стремительно вывела что-то на листе.

 - Пойдемте, мистер Уэй.

Джерард, прислонившийся к стене у дверного косяка, распахнул ей навстречу дверь и, дождавшись, когда доктор покинет спальню, собрав кое-какие вещи в сумку, вышел следом. Мне не хотелось знать, о чем они говорят. Мне не хотелось возвращаться из сладкого полусна в комнату, где голова, раскалывалась на части, и во рту странная горечь напоминала о каком-то лекарстве, которое, видимо, мне давали, пока я спала.

Я знала, что лист с аккуратным почерком доктора Бион лежит на столике у окна, но вставать не хотелось. И не была уверена, смогла ли бы, возникни такое желание.  

Шаги Джерарда приближались, и я вновь сомкнула веки. Я слышала, он искал что-то, затем вышел, и в ванной загремели шкафчики; шелестели пакеты, то тут, то там. Затем, он вдруг оказался в рядом, сев на край кровати.

 - Откуда у тебя это? – осведомился тихий и злой голос, почти у самого моего лица.

Я открыла глаза и, увидев знакомый пузырек, закрыла их снова.

 - Еще есть?

 Я покачала головой на подушке.

 - Послушай, Лин, - голос приобрел угрожающие нотки, оставаясь почти неслышным, - Не знаю, что там думает Бион по поводу этого, но не сомневаюсь, что тебе осталось совсем немного до смертельной дозы. Прибавишь пару таблеток, и галлюцинации участятся.

Джерард был в бешенстве. Мне было страшно пошевелиться, я застыла под одеялом, еле дыша.

 - Не создавай себе и мне проблем. Не нужно меня злить,  - проговорил он, поднимаясь, - Отныне, можешь считать Мэрион своим сиамским близнецом, - добавил он уже равнодушно и вышел вновь, не закрывая двери.

В ту ночь, он так и не вернулся, видимо, оставшись на ночь в одной из остальных спален. Я перевела дух, думая при этом, что антидепрессанты, призванные когда-то действовать успокаивающе на мои нервы, все же сослужили хоть какую-то службу.

Мэрион и правда начала шпионить за мной с утроенными усилиями. Она могла простоять рядом все то время, пока я помогала Бэльте в столовой. К ожиданиям под дверью ванной прибавилось еще и то, что мне стало казаться, она засекает время моего там пребывания. Она отчитывалась перед Уэем несколько раз на дню, отходя от меня только для того, чтобы позвонить ему.

Поначалу, меня это даже забавляло, естественно ровно настолько, насколько может забавлять подобная ситуация. Но потом отсутствие успокоительных дало о себе знать. Я постоянно чувствовала тревогу. Скачущее давление и головная боль сводили с ума. Стоило из носа побежать кровавой струе, в мыслях тот час же всплывал образ Джерарда, слизывающего с пальца кровь. Я начала бояться его сильнее, почти так же, как боялась в первый день встречи и в начале замужества. Со временем, страх несколько притупился, сменившись отчаянием и беспомощностью. Но теперь, ощущение угрозы, беспокойства  возникали и исчезали вне зависимости, был ли Джерард в доме, или только собирался вернуться. Я словно сходила с ума, блуждая из комнаты в комнату, преследуемая неотстающей экономкой.

Безысходность, одиночество, замкнутость угрюмых стен, набирающая силу зима – все приводило меня к истощению – сознания и тела. Мне хотелось кричать. Но Мэрион тут же сообщила бы мужу, что мне становится хуже, а доктор Бион прописала бы новые снотворные. Меня бы и это устроило, но Джерард и слушать не хотел о них. Возможно, он беспокоился о своей репутации, волнуясь о том, как бы назойливые папарацци не выведали о его психически неуравновешенной жене. Но, скорее всего, ему нравилось видеть меня опустошенной, сломленной. Мой слабый и жалкий вид поднимал ему настроение, создавал иллюзию, а может, так оно и было на самом деле, моей полной от него зависимости.

В один из таких дней, простояв у окна около двух часов, делая вид, что наблюдаю за темнеющим парком через дорогу, я подбирала в уме слова, способные хоть как-то остудить энтузиазм застывшей у двери в гостиную Мэрион, молча следящей за каждым моим движением. Я понимала, что ее преданность моему мужу граничила с преданностью кормленного из рук пса, но все же, присутствие ее стало невыносимым.

 - Мне бы хотелось побыть в одиночестве, - не оборачиваясь, произнесла я так, чтобы экономка могла расслышать каждое слово.

 - Мне не положено оставлять Вас, миссис, Вам может стать нехорошо, - отчеканила она в ответ.

«Вот как теперь это называется» - подумала я, прижав ладонь к холодному черному стеклу в том месте, где Мэрион отражалась в нем неподвижной статуей, исполосованной оконной решеткой.

 - Скажите, на чем основана ваша, поистине, альтруистическая верность Джерарду? – я оперлась о стекло спиной, остановив взгляд на ее чуть побледневшем лице.

 - Мистер Уэй очень заботится о Вас. И он хорошо мне платит, - следовал холодный ответ. Будто она без колебания верила в сказанное.

 Я сложила руки на груди, рассматривая ее некоторое время, и вдруг, мне стало смешно.

 - А о Вас он заботится так же? – недвусмысленная улыбка тронула мои губы.

Мэрион вздрогнула, и сделала шаг назад, при этом лицо ее почти не изменило своего выражения.

 - Но Вам этого хотелось бы, не так ли?

 - Как Вы смеете так со мной говорить? – румянец вспыхнул на ее щеках, делая ее похожей на школьницу – так молодо она сейчас выглядела, - Мне придется позвонить Вашему мужу.

Я усмехнулась, когда она, достав телефон, набрала его номер.

 - Мистер Уэй, прошу прощения, что отвлекаю, - она умолкла на полуслове, - Да, это важно.

Ее голос – хорошо поставленный, безукоризненно ровный, почти дрожал, выговаривая всего каких-то пару слов. Я перевела взгляд на телефон, потом на ее лицо, обычно одетое в каменную маску, объятое в данный момент неким неизвестным мне выражением подобострастия. Что-то щелкнуло в мозгу и, поддавшись мимолетному уколу гнева, я выхватила мобильный из ее идеально наманикюренной руки, и запустила им в стену, не дав ей договорить.

 - Да что Вы..?

 - Ты, маленькая навязчивая дрянь, и шага не можешь ступить без его наставления, готова на все, лишь бы завоевать расположение «мистераУэя»? – чувствуя захлестывающую меня ненависть, я все же не могла остановиться.

Мэрион попятилась к двери, испуганно озираясь на распавшийся частями телефон.

 - Если хочешь, чтобы мистер Уэй трахал тебя, делай вид, что это тебе не нравится! – я двинулась за ней, - Он, как и ты, ничтожество, склонное к насилию.

 - Что Вы позволяете себе? – вспыхнула экономка. Неожиданная пощечина обожгла мою щеку. На пару секунд я опешила, но уже в следующее мгновение бросилась на нее и, ухватившись за воротник, с силой ее встряхнула и оттолкнула подальше, замахнувшись для удара. След моей ладони разливался  на ее правой щеке.

Мэрион ахнула, приложив руку к ушибу, но я уже не могла остановиться, я ударила ее по левой скуле, и снова по правой, как только она отняла пальцы от лица. Она вскрикнула, бросившись к дверям, но я настигла ее и там, растрепав тугой узел темных волос, что, распавшись по плечам, просто напрашиваясь быть намотанными на руку.

Экономка рывком развернулась, и ее ногти впились в мою ладонь. Она защищалась, как могла, но я была выше нее ростом, да и удары у меня были сильнее. Загнав ее в угол, я вымещала на ней всю свою злость, всю агрессию, скопившуюся внутри за месяцы угнетения. Я сорвала верхние пуговицы ее светлой блузы и, схватившись за блестящий медальон, с силой дернула тонкую цепь, оставившую ожог на шее экономки, и закинула его куда-то за диван. Мэрион вскрикнула что-то, пытаясь броситься за ним вслед, но тут на пороге появился мой муж, распахнув хлопнувшую о стену дверь.

Воспользовавшись замешательством, я оставила еще один след удара на лице девушки. Она всхлипнула, кинувшись мне навстречу, но Джерард, со словами: «Мэрион, остановись», оказался около меня быстрее, обхватив со спины, пытаясь увести из комнаты. Я брыкалась и пинала воздух, силясь дотянуться еще хоть раз до растерянно прикрывающей распахнутую грудь экономки. Джерард тащил меня через коридор, я извивалась и цеплялась за дверные косяки.

 - Дрянь! Я еще доберусь до тебя! Ты еще пожалеешь, что появилась в этом доме! Ненавижу! – кричала я, оборачиваясь, вырываясь из сильных рук. Слезы ненависти и злости ползли по щекам, ком отчаяния с новой силой давил изнутри.

 - Да что на тебя нашло? – рассмеялся Джерард, удерживая меня одной рукой, а другой -  перебирая связку ключей, - Придется теперь искать новую экономку, - вопреки моим опасениям, происшедшее его явно забавляло.

Я снова взвилась, отталкивая его, но муж уже прижал меня к стене, обхватив пальцами оба запястья. Его веселящееся лицо застыло вровень с моим, когда, провернув ключ в замочной скважине, он открыл дверь.

 - Успокойся пока здесь, ладно? –  усмехнулся он, впихивая меня в пустое помещение бывшего кабинета.

Ничего не понимая, я осмотрела пыльную темноту и, тяжело дыша, прижалась к двери. Перед глазами все еще стояла перепуганная экономка, беспомощно пытающаяся прикрыться.

Я почувствовала острую тошноту, стыд, страх и, прижав руки к мокрому от слез лицу, села на холодный паркетный пол, дрожа, словно от холода.

Я привыкла упрекать Уэя во всех постигших меня несчастьях, все страдания, выпавшие на мою долю – его рук дело. Но разве могла я списать на его счет проявленную собой же, необъяснимую, овладевшую мной так внезапно жестокость, вытолкнувшую здравый смысл из головы. Господи, да что же это со мной? Неужели, я учусь?

Просидев так с полчаса, слыша приглушенные рыдания Мэрион, все твердившей о своей невиновности и равнодушно успокающего ее Джерарда, я, наконец, поднялась и принялась расхаживать взад вперед, натыкаясь во тьме на стены.

 «Вы не знаете, что на нее нашло. Я понимаю, Вам тяжело. Она совершенно несправедлива. Это не Ваша вина. Я думаю, Вы больше не сможете работать здесь. Я заплачу Вам за ущерб. Мне очень жаль, что так вышло, мисс».

Я остановилась, не упуская ни слова.

«Но мне нравится работать у Вас. Позвольте мне остаться. Я хочу помогать Вам и дальше, мистер Уэй. Это только глупое недоразумение».

Покачав головой, я подумала, что все же некоторые из моих догадок оказались верны.

«Это невозможно, Мэрион. Моя жена больна, ей будет тяжело находиться с Вами в одном доме».

«Я могу попросить у нее прощения».

Джерард молчал.

«Я могла бы переждать некоторое время и выйти на работу спустя пару месяцев».

«Извините» - холодный категоричный ответ.

Легкие неуверенные шаги взбежали по лестнице. Я замерла где-то посреди кабинета, в темноте зажмурив липкие веки.

Отныне, за причиненную мне боль должен отвечать лишь один человек. И он за нее ответит. «Чего бы мне это не стоило».

Я сжала напрягшиеся руки и, расслабив их, выдохнула из легких воздух, смешанный с поднятой шагами, прелой пылью.

Следующая глава:http://notforsale.do.am/blog/proshhaj_i_spokojnoj_nochi_7/2011-01-26-1477