Woe to you, Oh Earth and Sea, for the Devil sends the beast
with wrath, because he knows the time is short...
Let him who hath understanding reckon the number of the beast
for it is a human number, its number is Six hundred and sixty six.
Густой насыщенный вокал Брюса Диккинсона водопадом обрушился на мои уши, бесцеремонно вытряхнув меня из объятий Морфея. Как резанный, я резко вскочил на кровати, отбросив одеяло. И тут же до слуха долетело мерзкое хихиканье Майки. Этот поганец по-тихому притащил в спальню колонки и пожелал мне своеобразное доброе утро в своей дурацкой манере, а именно врубив на полную Iron Maiden. Нет, протии группы я ничего не имею, но вот этого мелкого проучить стоит. - Конченный идиот, что ты творишь?! – схватив с кровати подушку, я метнул её в братца. Тот ловко увернулся и, продолжая смеяться, унесся вон из комнаты. И это вовремя, так как ему вслед уже летел мой тапок. Метательное орудие не коснулось спины мелкого, успевшего отскочить в последний момент, и ударилось о дверной косяк. Ничего. Месть слаще холодной. Однако сна не было уже не в одном глазу, и я нехотя поднялся с кровати, снимая широкую светло-серую пижаму. Как хорошо, что одноклассники не знают, что я сплю в этой хламиде с рожицей микки Мауса на груди. В мою сторону летело бы гораздо больше насмешек. Но мне плевать, мне так удобно. Затем последовала очередь размышлений, во что бы обрядиться, и как же хорошо, что идти никуда не надо. Я с удовольствием влез в старые треники и широкую синюю футболку с логотипом The Beatles. Удобно, вот что главное. Закончив с переодеванием, я спустился в ванную, наскоро умылся и причесал довольно таки отросшие за последние пару месяцев темно-каштановые волосы. Пожалуй, это единственное, что нравилось мне в моей внешности. Эти пухлые щеки, невысокий рост и толстенькие короткие пальцы я ненавидел всеми фибрами души, но ненавидел без напряга, в фоновом режиме. И, если быть совсем честным, не старался исправить это, придерживаясь философского принципа, что тело – лишь оболочка, главное – содержимое. Пускай окружающие во многом не разделяли этой точки зрения. Мне нет дела. Я вошел на кухню, сдерживая зевок, и плюхнулся на стул. Майки, как ни в чем не бывало, сидел напротив и хрустел хлопьями, безмятежно болтая ногами. - Где мама с папой? – я пододвинул к себе тарелку и насыпал в нее хлопья, вылив туда остатки молока из пакета. - За покупками уехали. Ты что, забыл, что к нас сегодня приезжает тетя Маргарет? Ложка выскользнула из пальцев и со стуком упала на столешницу. Вот черт, как я забыл? Тетя Маргарет была воплощением демона во плоти. Высокая, костлявая, с седеющими черными волосами, всегда гладко прилизанными, суровая и безэмоциональная. Может быть, это издержки профессии – она следователь, а может, просто такая по жизни. И уж конечно питает ко мне особую любовь. Чувствуя, как медленно сползаю под стол, я поднес ложку ко рту и проглотил содержимое, тут же кашлянув и едва не выплюнув его обратно. - Ну всё, ты допрыгался, бесёныш. – схватив свою тарелку, я опрокинул её на голову Майкоса. Эта сволота высыпала, кажется, содержимое всей солонки и перечницы в пакет с молоком. Ему, видимо, мало показалось утреннего рок-сеанса. А сейчас я с удовольствием наблюдал, как живописно стекают хлопья и молоко со светлых волос братца. Жалко, не было возможности это сейчас заснять. Майк рыкнул нечто нечленораздельное и метнул в меня хлебницей, от которой я спасся, нырнув под стол. Майки вскочил с места и и за ноги вытянул меня оттуда, схватив с стола вазочку с джемом и вывалив её содержимое мне за шиворот. По спине потекла противная липкая масса. Завопив, я выгнулся в спине и перевернулся, вскакивая. Схватил брата за ухо и с силой выкрутил его, так, что оно мгновенно покраснело. Майк заверещал раненой синицей и рванулся, едва не оставив в моих пальцах ухо в качестве сувенира. Он бросился прочь из кухни, и я услышал, как хлопнула входная дверь. Не медля, я устремился следом, но встал как вкопанный, когда выбежал из кухни. Взору открылась занятное зрелище. У распахнутой двери стояли родители. На груди отца были яркие свидетельствования близкого знакомства с перепачканной головой Майкла. Все ясно, этот придурок, скрываясь от справедливой расплаты, врезался во входящего отца. Рядом стояла мама с выражением приближающегося скандала на лице. И чуть в стороне – Майк с видом побитой собаки и опущенной головой, с волос которого все еще капало перченое молоко. - Что. Вы. Тут. Устроили? – разделяя слова на паузы, проговорил папа. - Мы так шутим. – я растянул губы в невинной улыбке, мало заботясь тем, что она напоминала судорогу пытаемого на электрическом стуле. Не буду рассказывать, что последовало дальше, какие красочные эпитеты подобрали родители нам с Майки. К этому нам не привыкать, грустным было то, что в качестве наказания нам был присужден домашний арест на неделю. Для меня это было еще более-менее сносно, я проводил вечера за рисованием и прослушиванием музыки, а вот для неугомонного Майкоса это стало просто пыткой, с его-то миллионом заноз в пятой точке. Злорадствовать я не стал, лишь смыл джем со спины, переоделся и отправился было к себе, как был остановлен грозным окликом мамы немедленно шагать на кухню. Вздохнув, я последовал указу, и уже на месте мне были вручены разделочная доска, нож и охапка шпината. - Порежь. – коротко велела мама и ушла. Майк, отмывший бедовую голову, уже был тут, с выражением мрачного страдальца он тер морковку на мелкой терке. Ну да, готовку торжественного ужина опустили на наши детские плечи. Как обычно. - Псс, Майки, у тебя еще остался крысиный яд? – раскладывая шпинат на доске, шепнул я. Зла на эту бестолочь я не умел держать долга. Впрочем, я вообще отходчивый. Чего как раз таки не скажешь о брате. - Есть. И я приберегу его для твоего именинного пирога. – почти ласково отозвался тот. - Вообще-то я хотел предложить сыпнуть его Мегере. Мегера – прозвище, которое мы дали тете Маргарет, идеально ей подходящее. - Она не настолько ценный экспонат, чтобы разбазаривать такие вещи. – фыркнул брат и особым остервенением принялся натирать морковь. Маленькие оранжевые кусочки летели во все стороны. - А у меня есть слабительное. – многозначительно протянул я, отсекая неровные куски шпината. Глаза Майкоса тут же зажглись знакомым мне пакостным огоньком. Да, таким он мне нравится куда больше. Когда его пакости направлены не на меня. - Неси. – кивнул брат, в предвкушении концерта по заявкам смачно откусив полморковки разом. Я выскользнул из кухни заправским шпионом, остался незамеченным родителями и прошмыгнул в свою спальню, где открыл нижнее отделение тумбочки. Осторожно приподнял крышку, открыв потайное отделение. Чего тут только не было. Травка, которую я не курил, но тем не менее она была, порножурнал (не спрашивайте, откуда), пустые патронные гильзы, которые мне просто нравились, и старая затертая фотография, с которой улыбалась симпатичная девочка со светлыми косами. Когда-нибудь я остановлюсь на ней подробнее, а сейчас я откопал среди всех этих мелочей баночку со слабительными пилюлями и так же тихо вернулся на кухню. - Вот. – я протянул баночку брату. – Я отвлекаю, ты подбрасываешь. Да не перепутай тарелки. Майки счастливо закивал. До чего же он обожал шалости. Хотя, чему удивляться, весь в меня. - А теперь заканчивай с морковкой. – хмыкнул я и продолжил измельчат шпинат. Желудок наконец вспомнил, что был лишен завтрака, издал жалобный стон. Воровато озираясь, я влез в холодильник и выкрал оттуда яблоко. Ну хоть что-то. Когда мы разобрались с овощами, мама вытурила нас из кухни, заявив, что дальше разберется сама. Обрадованный Майки умчался на улицу, я же, не зная, чем себя занять, накинул куртку и тоже решил немного прогреться при хорошей погоде. От недостатка свежего воздуха мое лицо было бледным и напоминало луну. Бр, вампир-переросток. Двор был залит солнцем. Соседи возились с газоном, Майка уже не было видно. Я отворил дверцу ограды и медленно побрел по улице, щурясь от яркого солнца. Как хорошо, что по пути не попадались знакомые, последовали бы или не нужные мне расспросы и глупые разговоры, или издевки, что ничуть не лучше. Я почти полностью погрузился в свои мысли, глядя куда-то вниз себе под ноги. Как вдруг врезался плечом во что-то мягкое. «Что-то» качнулось и упало бы, не успев я ухватил его за руку. Точнее, её. «Чем-то» оказалась невысокая худенькая девочка, по виду ровесница Майки. Огромные широко распахнутые глаза теплого карего оттенка, темные волосы аккуратно расчесаны и собраны в простой хвостик, тонкая светлая кожа и простое клетчатое платье. Мне словно рояль на голову свалился. Нет, бешеной красавицей она не была, но что-то в ней было такое, что я не мог оторвать взгляда и пялился на неё без тени смущения с глупой улыбкой. - Хей, теперь можешь отпустить. – мелодично проговорила она и выдернула свою ладонь из моей. – И смотри, куда идешь. Черт, она же сейчас уйдет. Нельзя допустить это. - Эм! – окликнул я, когда незнакомка уже сделал шаг в сторону. – Ты здесь недавно? Девочка замерла, обратив ко мне немного недовольный взгляд. - Ну, допустим, вчера, а то что? Я немного опешил от столь неласкового приема, но позиций не сдал. О Боже, да на сто ты вообще надеешься, толстый запинанный ровесниками лузер? - А откуда ты? - Из Калифорнии. – брюнетка приподняла одну бровь, неодобрительно склонив голову набок. Вот ведь я идиот. Я не умею разговаривать с противоположным полом. Более того, я его побаиваюсь. Но это сногсшибательное обаяние толкало меня на отчаянные попытки как-то привлечь её внимание. - Мм… А как тебя зовут? - Чего тебе нужно-то? – проговорила она с такой интонацией, с какой обычно посылают ко всем чертям. Я растерянно убрал челку со лба, мучительно ища слова, но не успел. - Кристина, ну ты там скоро? – раздался чей-то оклик, и мы одновременно обернулись. Неподалеку стояла стайка девчонок. - Извини, мне надо идти. – выпалила девочка и убежала к ним. Я проводил компанию тоскливым взглядом и продолжил бесцельно шагать вперед. Ну, я хотя бы узнал её имя. Кристина, хм. … Время было около шести, и мы с Майки, уже переодетые в идиотские белые рубашки, чинно-мирно сидели за красиво накрытым столом, изображая паинек. Всё уже было готово к встрече тетушки. Папа читал газету в кресле, мама доводила до ума последние штрихи на столе. От запаха лилий, букет из которых располагался в центре стола, у меня чесался нос и неимоверно тянуло чихнуть. Майкос гонял вилкой по тарелке консервированную горошину. До эпичного прихода тети оставалось всего ничего. Я почти задремал, скользя глазами по однообразному узору обоев, как в дверь настойчиво позвонили - Джерард, открой дверь, будь любезен. – официально обратилась ко мне мама. Пробурчав что-то в духе «Почему именно я», я поднялся из-за стола, не посмев возразить, и двинулся к двери. Отомкнул её и распахнул. На меня тут же пахнуло приторными духами с привкусом восточных сладостей. Этот аромат совсем не шел тете Маргарет. Куда вернее было бы надушиться чем-нибудь таким ацетоновом, таким же резким, как она сама. - Здравствуйте. – проговорил я мертвенно, пропуская гостью вперед. - Джерард, как давно не виделись, детка. – просюсюкала Маргарет и стиснула меня в костедробительных объятиях. Лицемерка. - Ой, Майки, как ты вырос. – настала очередь брата испытать на себе всю прелесть этой соковыжималки. Я лишь хмыкнул, услышав его сдавленное кряканье, и вернулся на свое место. Отец с мамой уже тоже сидели напротив друг друга, и свободное место оставалось лишь рядом с Майки. Так ему и надо, а впрочем, ему так даже удобнее будет подкинуть пилюлю. Далее последовали скучные разговоры и политике и последних сериях какого-то популярного сериала. Я слушал вполуха, без аппетита потребляя тошнотворный салат из шпината и поджидая десерт. Сладкое – моя вторая слабость после рисования. Ну и музыки. Наконец и горячее, и закуски были съедены всеми сполна, и мама отправилась на кухню за черничным пирогом и апельсиновыми пончиками. В кои-то веки. Но не успела она дойти до кухни, как в дверь снова позвонили. На этот раз Майки, как самый близкосидящий к двери, соскочил со своего места и распахнул дверь. Меня скрывала от прихожей стена, но я слышал голоса. Женский, незнакомый, и… Девичий, мелодичный. Сердце рухнуло в пятки – я узнал голос Кристины. Спустя пару мгновений в столовую вошли мама с пирогом, Майки, незнакомая женщина, по всей видимости, мать Кристины, и она сама. Я сглотнул и почувствовал, как жар приливает к щекам. - Это наши новые соседи, Сара и Кристина, познакомьтесь. – представила мама. – Пришли к нам познакомиться. Присаживайтесь, пожалуйста, у нас как раз торжественный ужин. Кристина вскинула голову и столкнулась со мной взглядами. Его глаза расширились, как и сегодня утром при нашей первой встрече на улице. Ничего не сказав, она села между Майки и тетей Маргарет. Я чувствовал, как бешено колотится сердце, и смотрел себе в тарелку, опасаясь неосторожным движением или взглядом выдать себя. Какая же я всё таки безвольная размазня. Внезапно кто-то с силой пнул меня под столом в колено. Я едва не взвыл и вскинул голову. Ну конечно, Майкос. Он красноречиво посмотрел на меня, напоминая о задуманной миссии. Я молча и по возможности незаметно для окружающих погрозил ему кулаком и пододвинул к тете Маргарет тарелку с апельсиновыми пончиками. - Попробуйте, это очень вкусно. – снова натягивая улыбку, проговорил я. Тетя уставилась на меня более чем недоверчиво. В ее маленьких глазках, напоминающих смородину, читался явный вопрос: «Чего это ты такой любезный?» Но я лишь невинно поморгал, продожая двигать к ней блюдо. - Я на диете, спасибо. – отвернула она острый нос и продолжила дискуссию с мамой на тему резкого падения акций компании, производящей керамические цветочные горшки. Чтоб тебе убиться об этот горшок, стерва. Но надо же что-то придумать. Ох ты ж черт, что… Я знал, что слабость тети – истории о садистских преступлениях. Я знал, что в их расследовании она преуспела. И я решил выжать эту козырную тему. - Миссис Честерфильд, а правда, что недавно вы раскрыли дело эдисонского маньяка? – проговорил я с искренней заинтересованностью в голове. Когда надо, я могу применять актерские способности. - О, это было истинным наслаждением. – охотно откликнулась та и разразилась на десятиминутное изложение всех подробностей этой животрепещущей истории. Я кивал и изредка переспрашивал, но краем глаза успел заметить, как Майки, якобы потянувшись за вазочкой с конфетами, спустил в её чашку пилюлю. Тетя ничего не заметила, и я вздохнул с облегчением – мы уже на полпути к успеху. Наконец Мегера угомонилась. До свершения нашей проделки оставалось всего ничего, ведь все уже потянулись к своим чашкам. Но тетя Маргарет вдруг взвизгнула, едва не опрокинув свою чашку, и оттолкнула её. - Тут молоко! Кто налил мне молока в чай, я пью только черный! Я бросил взгляд на Майка, у которого едва не отпала челюсть. Сколько же разочарования было в его глазах. - Мы можем поменяться чашками, у меня без молока, и я к нему еще не притрагивалась. – вдруг улыбнулась Кристина. У меня в груди что-то оборвалось. Нет. Что ты делаешь. Замолчи, глупая женщина. И не вздумай это делать! Но было уже поздно. Маргарет рассыпалась в благодарностях, и они с Кристиной поменялись чашками. Я едва сдержал обреченный вопль, Майк уронил лицо в ладони. Кажется, допрыгались. Я ощутил полнейшую безысходность, наблюдая, как Кристина подносит злосчастную чашку к губам и делает глоток. Как безмятежно она улыбается и нахваливает мамины дизайнерские задумки. Вот ведь лажа. Вот ведь мы с тобой неудачники, Майкос… Беседа мирно текла своим руслом, и лишь мы с братом не принимали в ней участия. Я ковырял на тарелке кусок пирога, который почему-то не лез в горло, Майки хлебал свой чай. Лучше бы ты себе эту пилюлю опрокинул, блин… Я даже согласился бы, чтобы мне. Но не Кристине же! Я сидел как на иголках, не зная, когда последует эффект. Но я не ожидал, что это слабительное настолько быстрое. Не пришло и пятнадцати минут, как лицо Кристины перекосила страдальческая гримаса. Она отодвинула от себя чашку и медленно приподнялась с места. - Извините, где у вас туалет? – пролепетала несчастная жертва нашей с Майки тупости. Я моментально вскочил из-за стола и проводил её до уборной, мысленно обрушивая на свою пустую голову гнев всех богов. Большего лузера просто не существует на свете. Кристина не покидала уборной довольно долго, но когда вышла, быстро извинилась, попрощалась и убежала домой. Её мама Сара ушла вскорости после неё, очевидно, заволновавшись за состояние дочери. Зато ненавистная Мегера сидела у нас до позднего вечера и травила байки из своей следовательской практики. Хорошо, нас с братом освободили от необходимости выслушать эти маразмы, и мы разошлись по комнатам, не рискнув прокомментировать эту нелепейшую ситуацию. Хотя я видел легкое злорадство в его глазах – кажется, маленький проныра заметил, каким взглядом я смотрел на Кристину. Ну ничего, я разберусь с тобой завтра. С удивлением обнаружив, как быстро пролетело время, я переоделся в пижаму и уселся на своей кровати. Спать пока не хотелось, и я решил, что у меня давно не было музыкальной практики. Я выудил из чехла подаренную бабушкой гитару и бережно провел рукой по корпусу. Та чуть загудела, откликаясь на прикосновение. Однако я был уверен, что толкового гитариста из меня никогда не получится. Я уже вылетел из одной начинающей группы, где меня сочли некомпетентным в вопросах Си мажор и Ля минор. Да и ну их к черту, я справлюсь один. Я немного настроил гитару, хотя не был уверен, что делаю это правильно. Но на слух её звучание показалось сносным, и я заиграл простую учебную мелодию. Мне нравилось само ощущение струн под пальцами, то, как теплый корпус прижимается к животу. И в эти моменты я любил оставаться один, так, словно я занимаясь чем-то очень личным, интимным. Какое уж тут мне публичное выступление, какая сцена – я не хотел делиться этой музыкой ни с кем. Я проиграл от силы полчаса, когда понял, что голова становится слишком тяжелой, а веки наливаются свинцом, и держать глаза открытыми становится все труднее. Бережно прислонив инструмент к стенке, я погасил свет и укрылся одеялом с головой. Как мне нравится это моя особенность – уметь ни о чем не думать перед сном. Не переваривать события сегодняшнего, не переживать за события завтрашнего дня. Пусть будет то, что будет. Завтра и увидим, и сейчас – спать.
Ппошу Вас не выделять фон текста фика и шапки цветами, отличными от исходного. Ладно, в фике - пожалуйста, но шапку прошу делать по всеобщему образцу, дабы всё выглядело красиво и не пестро.
Автор,мне очень нравится ваш фанфик. Особенно начало было впечатляющим,вы так умело описали обыденную жизнь Джерарда,что я невольно, будто сама очутилась в его "шкуре". И вторая глава тоже очень порадовала, получается это его воспоминания,верно? Если так,то и эта глава,как я уже говорила,мне очень понравилась и даже воодушевила меня на продолжение своего фанфика. Такая уютная была атмосфера,будто бы так и и было на самом деле,когда они еще учились в школе. В общем,я надеюсь,вы не заставите меня долго ждать следующей главы, интересно же все-таки узнать,как сложится его жизнь,по вашему мнению.Удачи!
Первая часть была пролог, что-то вроде введения для всего замысла истории, а это была первая глава, всего уже написано 5 глав, я собираюсь выложить, на Фикбуке они у меня есть все. Спасибо большое за приятные слова, это здорово подстегивает и вдохновляет)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
