part # 1

POV Frank

Я долго и медленно просыпался. Сначала увидел потолок комнаты, повернулся на бок и закрыл глаза и вернулся в светлую пелену сна. Потом снова открыл, увидел лицо Пойзона рядом. Снова закрыл. Потом опять. Пока наконец не проснулся. первое, что я сделал – пошевелил ногой: а вдруг совсем не будет болеть, а? болела. Но, к счастью, не сильно. Рука наткнулась на что-то мягкое и теплое. Это был мой песик. Ну вот, я разбудил его.

Я сел. Солнце светило. Сейчас оно как раз было в том положении, когда невозможно смотреть в окно. Я посмотрел на Пати. Он тоже уже не совсем спал – буквально нежился на солнышке.

 Я подполз к краю кровати и спустил ноги на пол. Очень хотелось, чтобы сегодня ходить не было так больно, как вчера. Я попробовал встать, медленно, осторожно. Получилось. Сделал шаг. Сделал два. Ах, какая красота! Я могу ходить и не морщиться от боли! Я прошёлся по комнатке. Больно, но терпимо. Подхватив свою одежду и полотенце, я отправился в душ.

Когда я вернулся, Пати не было. Его одежды - тоже. Наверное, он пошёл за завтраком. Я сел на кровать и погладил Зарго, который увидев меня, тут же вскочил и потянул ко мне свою мордочку. Было очень приятно сидеть с мокрыми волосами, при том, что они мокрые не от пота. Скоро всё будет по-другому – опять суш, пыль, жара. К этому можно привыкнуть. В конце концов, другого выхода у нас нет.

А потом я подумал, что было бы неплохо зайти к Джету и Кобре, поздороваться. Всё-таки, мы друзья и соседи, разве мы не должны больше общаться, говорить друг другу «доброе утро»? так я и сделал. Я слышал их за стенкой, и поэтому решил, что они уже встали.

- Доброе утро! – сказал я, открыв дверь. Да, глупо это выглядело. Уже открывая её, я вдруг подумал, а вдруг они ещё не оделись? Я же тогда перебешу их своим приходом!

Но всё оказалось куда как лучше. Они застилали кровать (обалдеть!). Точнее, Кид застил, а Джет искал что-то в коробке с красным крестиком. Кому-то плохо?

- Привет, Гоул! – улыбнулся Стар, оторвавшись на миг от своего занятия.

Тут было тоже очень даже уютно. Мне тут сразу понравилось. А ещё тут не так пахло сигаретами, как в комнате у Пойзона. Я вдруг вспомнил, что мне хотелось покурить.

- Привет, - сказал Кид, опустив глаза и продолжив расправляться с покрывалом. Наверное, он всегда такой… «скромный» что ли?

- Как дела? – спросил я, зайдя внутрь и закрыв за собой дверь. Да, это было немного фамильярно… ну да ладно.

- Да ничего так, - ответил Джет, - вечером выезжаем. Ну, ты, наверное, уже знаешь…

- Да, знаю…

- Как думаешь, что мы будем делать?

- Эээ… я понятия не имею!

- Я тоже… это похоже на лотерею. Не знаешь, что тебе выпадет.

- Да, наверное.

А Кид всё молчал. Застелил ведь уже кровать, теперь «поправляет» края, приглаживает… вот кто настоящая скромняшка.

- Что делать собираетесь?

- Да что-нибудь поделаем. Где же эти таблетки чертовы? – Джет высыпал всё содержимое на кровать и принялся ворошить эту кучу, ища что-то. А Кобра, догладив-таки покрывала, тяжело опустился на край кровати и схватился за голову. кажется, я начал понимать, что тут происходит…

- Черт, наверное, остался в машине! – он перестал копаться в ворохе таблеток.

- Фааак… - расстроено промычал Кид.

- А что такое? – спросил я.

- Да этот, блин, опять напился, теперь у него башка трещит. Ладно, Кобра, подожди, я сейчас сгоняю…

- Может, я схожу? – предложил я свою помощь.

- А как же твоя нога?

- Мне как раз нужно размяться. Что нужно, аспирин?

- Да.

- Где он лежит?

- В бардачке. Вот ключи, - он бросил мне маленькую связку и я её поймал. Кобра бы сейчас точно не  поймал. Я вышел, закрыл за собой дверь (стараясь не хлопать), и вышел на улицу. Да, я не мог спрыгнуть со ступеньки автобуса, но мне и не надо было перелезать на землю на четвереньках, что уже радовало. Быстрым шагом я пошёл между трейлерами к стоянке. Не то, чтобы прям мего-быстрым шагом, но я старался изо всех сил. Интересно, как долго я буду ещё хромать.

Я думал, мне по пути встретится Пойзон, но его нигде не было видно. Многие уже встали и пригуливались по округе. Солнце уже пекло.

Я уже почти дошёл до стоянки, как услышал чей-то недовольный голос.

- Эй, пчелиная задница! А ну стоять!

Я сначала и не подумал останавливаться… но у меня была эмблема пчелы на левом плече. И мои желтые рукава были немного полосатыми. Второго такого, как я тут быть не могло.

- Ты что не слышал?! Я тебе говорю, выродок!

Я оглянулся. Позади меня была та вчерашняя девчонка, которая липла к Пойзону. Она приближалась. И выглядела не очень дружелюбно.

- Услышал таки, сука!

- В чём дело?

- А вот в чём! – она подошла ко мне совсем близко, и завела ногу для удара… я должен был это предугадать, должен был! Но было уже поздно – она ударила меня прямо по яйцам, и от боли мои ноги подогнулись и я оказался на коленях, в пыли. Как я мог не сообразить?! Даже если меня стошнит прямо сейчас, мне все равно ещё как минимум полчаса будет чуть ли не хуже, чем Кобре. И это было жутко нечестно, она даже не предупредила, что собирается сделать!

- За что?! – просипел я, сжимаясь в комок. Как же больно, блядь!

- Ты ещё спрашиваешь, за что?! – вот на этот раз я попался ещё проще. Понятия не имею, что за хрень была у неё на ногах, потому что даже разглядеть не успел, но этой хренью она ударила меня по лицу, и я опрокинулся на спину. Будь ситуация серьёзнее (если это не одна из тех), то меня уже можно было считать трупом. Чтобы встать мне нужно секунды три, а с такой ногой, с такой болью в паху и с таким шумом в голове я и за десять секунд не встану. Дерьмо!

- Ты, ничтожество, что ты забыл в этом лагере, а?! – чудом я успел перевернуться, а слева от моей головы что-то врезалось в песок. Я вообще не понял, как я встал, и теперь стоял и пялился на неё, прижимая руку к носу, из которого текло.

- О чём ты? Ты сама знаешь, за что меня бьёшь?!

- Ты грязная тварь,

(я только вымылся, между прочим)

если бы не ты, у меня была бы прекрасная ночь, ты сучка, ты всё испортил! Кто ты такой вообще?! уебистый  спермахлёб, кем ты тут себя возомнил?!

Я начал, кажется, соображать… вот почему она вчера так лезла к Пойзону? Она хотела с ним переспать? Почему я узнал это только сейчас?

- Из-за тебя он послал меня! ты портишь все мои планы!

- Успокойся, ты же сама видела, что он не хотел этого…- начал было я, пытаясь защититься. Третий мой пропах: какого черта а я выставил вперед свои прекрасные руки? Он схватила меня за левую и выгнула моё запястье и пальцы так, что чуть не сломала, но своего добилась: я присел, пытаясь избежать боли, но боль ждала меня здесь, потому что я не мог удержаться на своих ногах, когда одна так болела. Ладно, я бы по любому снова упал.

Только теперь было хуже – судя по ощущениям, она оказалась верхом на мне. И это мне очень не понравилось, и не зря…

- Не хотел он, говоришь? – её рука скользнула куда-то вниз, и… о нет, только не опять! Она схватила меня за то место, куда совсем недавно ударила. Между прочим, там ещё очень болело, и когда её тонкие, как карандаши пальцы схватили меня, я вздрогнул и едва не закричал, потому что теперь мне стало по-настоящему страшно.

- Не дергайся, сука, - прошипела она, - не хотел, значит? А откуда ты-то знаешь? Или как, он, наверное, был занят тобой, да? И как было? Наверное, приятно очень? – её пальцы сильно и больно сжали меня, и я заскулил, едва не крича. Я попытался оттолкнуть её, но она опять схватила меня за руку и так же больно вывернула её. Казалось, ещё сантиметр, и она выскочит из сустава.

- Перестань!..

- Нравится, когда тебя ебут? Нравиться сосать? Нравится? Педик, маленький ублюдок, и как он мог смотреть на тебя без желания выпустить тебе кишки? Какое ж ты дерьмо! – она сделал мне ещё больнее, и теперь я уже кричал. Это было, пожалуй, хуже, чем тот ожог. Тут мне было не только ужасно больно, но и ужасно стыдно и страшно.

- Я убью тебя, сучонок. Я оторву все твои прелести и повешу твое тело себе на капот, и буду гонять по кустам, пока тебя не раздерет, как тебе это понравится? – и она громко расхохоталась. Я почти плакал от боли, а она смеялась. Это было позорнее всего – со мной всё эта сделала какая-то девчонка! И её пальцы заставляют меня думать, что я сейчас коньки отброшу.

А она всё смеется. И тянет меня. я хочу потерять сознание, но не могу.

- А может, мне уже начать? Прямо здесь? ты же у нас такой не скромный, чтобы под парней ложиться, правда?

- Что ты делаешь? – вдруг спросил кто-то. Настолько ледяным и жестким голосом, что она вдруг заткнулась. Повсюду вдруг стало очень тихо. Совсем тихо. Только моё дрожащее дыхание.

- А… я…

- Я спросил, что ты делаешь? – ещё холоднее, только теперь с ярким оттенком гнева. Такая злоба сквозит в этом голосе, что кровь стынет.

- Этот… урод… он…

- Отпусти его.

- Я…

- Или я убью тебя.

Она отпустила меня. Боль растеклась по животу, и все мои внутренности ощущали противную тошноту и стянутость. Это омерзительно.

- Слезь с него.

- Да я лишь… - и её вдруг сорвало с меня. Смахнуло. Сдуло. В момент. Я услышал только короткий визг, и то, как она упала в песок где-то рядом. Я со стоном повернулся на бок, ноги сами прижались друг к другу и колени тянулись к животу. Я должен был встать. С трудом я сумел встать на колени и открыть глаза. И застыть. Нас окружала уже немаленькая толпа, собравшаяся посмотреть, что тут за разборки. Эта странная девушка, которую я уже всем сердцем ненавидел, стояла совсем рядом, держась за свои волосы, будто прижимала парик к голове. А тот, кто остановил её, когда она чуть не убила меня… фак…

- Какого хрена ты тут устроила? – тот же голос. Ровный, злобный, и страшный, потому что человек, который настолько зол, говорящий настолько спокойно, мог сделать что угодно, и его рука бы не дрогнула, как и голос.

- Он всё мне испортил! Поверь мне, это должна была быть я! Я слышала вас этой ночью! Это нечестно! – возмущалась она. Казалось, что она сейчас заплачет. Хотя только что она смеялась. А теперь собирается плакать. Только мне смеяться не хотелось. Мне хотелось выблевать свой желудок.

- О чем ты?

- Вчера, если бы не он, то мы… мы… он ублюдский педик! Убей его!

- С какой стати?

- Ты меня любишь! Я знаю, потому что…

- Но я тебя не люблю.

- Ты…

- Не смей его так называть. – Он подошёл ко мне и помог мне встать. Я мог бы и сам, но… нет, я не мог сам. А потом, когда я уже стоял на ногах, он снова посмотрел на неё.

- И не смей так с ним обращаться.

- Да как с ним обращаться?! Он ничтожество! Он педик! Ему не место среди киллджоев! Сдай его  BL, если сам не хочешь пачкаться! Ты только посмотри на него – он ничего не стоит!

- Тебе он не нравится, потому что ему могут нравиться люди своего полв, я правильно понял?

- Почти, и ещё он… он вчера нам всё испортил! Почему ты не прижег его, если его так серьёзно ранили? Он никогда не выздоровеет, он сгниет, и никто ему не поможет! Потому что он не достоин помощи! Он дерьмо! Избавься от него!

- Ты лгунья. Тысячу раз.

- Нет, я не…

- Ты сказала, что всё помнишь, и что мы встречались. Тебя не было в моей жизни, ты одна из тех неудачниц, которые не могут придумать ничего умнее, чем пользоваться тем, что мы отравлены. Тогда мне было жаль тебя, но теперь я знаю, что тебя незачем жалеть.

- Нет,  это правда, ты был моим парнем ещё со средней школы! – вот теперь она уже почти плакала. Вот он, вкус поражения.

- Нет. Я ненавижу тебя. Убирайся отсюда.

- Нет, я останусь, я…

- Ты уберешься отсюда. А если останешься, я не буду тебя замечать, но при тебе буду целовать его, как никогда не поцелую тебя. И ты всё равно уедешь. Так что не тяни резину – уходи сейчас. Чтобы я тебя здесь больше не видел.

- Нет, я не могу, мне некуда идти, я… - она робко подошла к нему, кажется, чтобы обнять его.

- Ещё шаг и останешься без рук, - прошипел он. Она остановилась, как вкопанная. А потом зарыдала в голос и закрыла лицо руками.  Я не знал, что я чувствовал. Я ненавидел её, потому что она чуть не кастрировала меня, потому что она била меня не за что, потому что была такой злой ко мне… но с другой стороны, если ей приходилось врать, чтобы найти себе кого-то, то ей надо было пасть очень низко. Так, что она готова убить меня, лишь бы переспать с Пойзоном. Да, он тут главный, да, он очень красивый, но, на мой взгляд, это был не лучший способ добиваться любви со стороны. Я просто не понимал, почему она не нашла времени чтобы посидеть и обдумать, как ей жить, или, почему она выбрала именно такой вариант? Не знал, жаль ли мне её – она сама это выбрала.

- Я сказал, убирайся, а не стой и реви, пока тебя не пожалеют, - его голос уже подрагивал от напряжения, -  иначе я не сдержусь и сделаю с тобой то, что ты обещала сделать с ним. Пока у тебя есть шанс прожить жизнь не зря.

Она сделала маленький шаг в сторону машин… и снова встала.

Тут я увидел, как у Пати задрожали руки. И одна из этих рук, правая, вытащила бластер из кобуры.

- Я считаю до трёх. Один…

Она подняла на него глаза… и ей сразу стало всё ясно. Она попятилась…

- Два…

Она вбежала на стоянку и через несколько секунд уже была внутри жёлто-белого автомобиля. Завёлся мотор, и машина тут же тронулась с места, выехала на дорогу и быстро разгоняясь исчезла из виду.

- Три. – Он глубоко вдохнул, выдохнул. А потом повернулся к толпе, которая наблюдала за всем этим.

- Кто-то ещё хочет показаться смелым и остроумным?

Все молчали.

- Кто-то ещё хочет обозвать или ударить его? Ну же, подходите, бластер заряжен на полную и вам всем хватит, чтобы вы смогли почувствовать себя на его месте. Ну, кто?

Он обвел глазами весь круг. Все стояли там, где стояли, боялись шелохнуться.

- Кто-то тоже думает, что геям не место среди людей?

Ни звука.

- Кем бы он ни был, это его дело. И не думайте, что я блефовал – я бы убил её. Вы бы убирали труп. Я не шучу. – Он всё больше был похож на сумасшедшего. Мне уже самому было странно, что сейчас он выместит всю свою злобу на мне: я стоял в двух шагах, в то время как все остальные не смели приближаться больше, чем на десять шагов.

- Разошлись, - скомандовал он, и все начали торопливо покидать это место. – Вы, двое! – остановились почти все. Но он смотрел на тех, кто ему был нужен, и к нему подошли два парня, явно ожидая самого худшего.

- Снимите его и принесите на задний двор, он кивнул на почерневший труп, висящий на столбе. Они послушно пошли к нему.

- И бутылку керосина туда же! – сказал он им и повернулся ко мне.

- Ты как? – я готов был закричать от страха: так быстро переменилось его лицо. Из жестокого и злого в то, к которому я так привык.

- Эй, Фрэнк? Ты в порядке?

- Да… всё нормально…

- Что ты здесь делаешь? – он подошел ближе, наверное, подумав, что я сейчас упаду: мои ноги дрожали и я, кажется, был очень бледный.

- Вообще я пришёл за аспирином для Кобры. Он перебрал вчера.

- Догадываюсь. Стой здесь, я сейчас принесу, - он притянул руку с раскрытой ладонью. Я решил с ним не спорить, да и ходить теперь было не очень-то приятно, и поэтому вытащил ключи из кармана и положил на его ладонь. Пока он ковырялся в бардачке, я не мог не видеть, как эти два парня снимали со столба труп, который приказал снять Пати. Это было… бррр. Он немного крошился и отвратительно пах, не говоря уже о лице, которого почти не было.

- Эй, Фан, что ты дол… что происходит, мясо закончилось? – Джет, прибежавший из-за моего долгого отсутствия, покосился на труп.

- Я…

- Теперь всё нормально, - Пойзон неожиданно возник у меня за спиной, и я подпрыгнул бы от неожиданности, если бы мог.

- Да? – Джет всё ещё смотрел как те двое опускали тело на песок.

- Да, - Пойзон вложил ему в руку пузырек с таблетками.

Сходил, называется, за таблетками. Мало того, девчонка побила, так и до таблеток-то и не добрался.

Пойзон помог мне дойти до автобуса. Сказал Джету, что потом всё объяснит. Что нет, мясо не закончилось. Правда, думаю, Стар теперь всё равно не будет его есть, как минимум,  неделю.

В комнате Пойзон усадил меня на кровать и теперь прижимал к носу холодный мокрый платок. Теперь я понял, как же болел мой нос – надеюсь, она его не сломала. Кровь успела дотечь до шеи, и всё текла. Весь платок из белого стал красным.

- У тебя ничего не может быть сломано? – спросил он.

- Нет, наверное…

- Наверное… - повторил он, опустил платок в миску с водой, отжал его и снова приложил к носу. Сквозь ткань я чувствовал его пальцы. Его лицо было совсем рядом, и он смотрел мне в глаза, иногда переводя взгляд на нос, посмотреть, не остановилась ли кровь.

- Я ведь знал… - сказал он, покачав головой. Я молчал. Другая его рука была у меня на голове, и её тепло успокаивало. Но меня всё ещё тошнило. И болел весь низ живота.

- Она правда сказала, что вы встречались?

- Да.

- И как? Это что, работает?

- Когда не знаешь, что было в твоем прошлом, то веришь всему. Но я никогда не говорил и не показывал, что люблю её. Я просто делал одолжение, потому что она не умеет врать. Но вот себе она соврала на славу, - фыркнул он.

- И часто так бывает?

- Бывает. Там всё в порядке, ничего особенно серьезного? – спросил он, его рука коснулась моего бедра.

- Скоро пройдет.

- Хорошо. – Он положил платок в миску. Кровь, кажется, остановилась. Нос как при насморке. И металлический привкус в горле. Пойзон положил рядом со мной на кровать уже знакомый пакет.

- Этого больше не повторится.

- Я сам виноват. Слишком долго думал.

- Всё равно. Ешь, там всё вкусное сегодня. И лежи, отдыхай.

Он ещё посмотрел на меня, потом поцеловал в лоб, встал, потянулся.

- А у меня ещё дела, - сказал он, направляясь к двери.