Главная » 2011 » Июль » 28 » Encore une fois, mesdames et messieurs sont venus à la rivière sanglante * Глава пятая. часть вторая
21:50
Encore une fois, mesdames et messieurs sont venus à la rivière sanglante * Глава пятая. часть вторая
Телефонная трубка чуть ли не выскакивала из рук Джерарда, так вопил Майки. - Джер, чёрт возьми! Обеденное время, а ты даже не соизволил появиться у меня! Я что, сам должен всё делать? Вскрытие закончено, немедленно приезжай за результатами. Твой Брендон едва справляется – он выясняет, каким способом маньяк попал в больницу, миновав посты охраны и камеры слежения. - То есть камеры его не засекли? - Джи растерянно накручивал телефонный провод на палец. – Это порядком огорчает – я ужасно надеялся на эту запись. Хорошо, жди меня, я скоро буду. Уэй, положив трубку, ещё пару минут стоял неподвижно. Каким неуловимым надо быть, чтобы тебя не засекла камера, работающая двадцать четыре часа в сутки? С этими невесёлыми мыслями, детектив и вернулся в комнату и, заметив, что Фрэнк уже не спит, едва заметно улыбнулся: - Доброе утро, Фрэнки. Мне пора на работу, а ты, пожалуйста, не выходи из дома, хорошо? Я попрошу Майки позвонить Юми, и она придёт к тебе, чтобы ты не скучал в одиночестве. - О, было бы здорово, спасибо, Джи, - Айеро широко улыбнулся в ответ детективу, и вновь закрутился в одеяло. – Я посплю ещё немного? - Конечно, Фрэнк, зачем ты спрашиваешь? Отдыхай, я вернусь вечером. В спешке одевшись, Уэй выскочил из дома, и уже через полчаса нервного движения по переполненной улице, влетел в здание морга, направляясь, прямиком в кабинет Майка. Криминалист мыл руки – долго, тщательно, так, словно хотел смыть с них кожу, нечто, въевшееся в неё, мерзкое и пугающее. - Майк! Голос брата, вошёдшего в кабинет так неожиданно и шумно, едва не спровоцировал у патологоанатома сердечный приступ и, с вздохом натягивая новую пару перчаток, Майки пробурчал: - Ты напугал меня до чёртиков! Я едва заикой не стал. И где тебя носило? - Я проспал, братишка, бывает. Ну и – чем порадуешь? - Странный вопрос, если учитывать где я работаю. Ну ладно, не буду занудствовать, - быстро отреагировал Уэй – младший на взгляд своего брата, и начал: - Всё в принципе, как и всегда. Люмьери изнасиловали с особой жестокостью, вероятно с использованием посторонних предметов, каких именно – сказать сложно. Далее маньяк, кажется, пустился во все тяжкие – сначала, судя по кровоподтёкам, сломал жертве пальцы и широко их расставил, имитируя плавники. С чего вдруг его больная фантазия нарисовала ему портрет русалки, как идеала красоты? Джерард пожал плечами- до сих пор детектив не мог понять психологии маньяка - О чём это я? Ах да, русалка. Кроме того, что пальцы были переломаны, маньяк с крайней методичностью сшивал кожу несчастной парализованной девушки от промежности до щиколоток, - Майки провёл рукой в хирургической перчатке по всей длине ног трупа сверху вниз. - Игла, использованная им, очень велика по диаметру и не похожа ни на медицинскую, ни на швейную. Скорее всего, это что-то используемое в инженерном деле или какой-нибудь технике. И снова нитки - зелёные нитки, похоже это его любимый цвет, что-то значащий для маньяка. Нитки толстые и, лично мне, напомнили те, которыми наша бабуля вышивала на подушках, помнишь, Джер? Детектив кивнул, всматриваясь в странный рисунок швов, наложенных убийцей на несчастную девушку. А Майки тем временем продолжал: - Кроме наружного "идеализирования", маньяк занялся и внутренним. Прежде всего, мне в глаза бросились, ещё до вскрытия, там, в палате - сломанные нижние рёбра Люмьери. Причём каждое из них ломалось не от удара, а от огромного давления на них. Понятия не имею, чем он это делал - если, конечно, сам не весит пару-тройку центнеров. Кроме всего прочего, - такой бодрый до этого Майки неожиданно помрачнел и судорожно сглотнул: - Посмотри как вот на это... Прикрытая до этого тканью, грудная клетка трупа была обнажена криминалистом, и Джерард поморщился: - Чёрт, Майкс, что это за херня? - О, братишка, я очень сомневался по этому поводу. Но теперь уверен на все сто - это кислотный ожог. Внутренности девушки напомнили Уэю - старшему какое-то варёное блюдо из китайского ресторанчика, куда после увиденного, детектив поклялся не ходить. - Он влил в нее, по меньшей мере, пару пинт эссенции. - Чего? - Смеси из нескольких кислот - серной и ещё одной, мало известной, мне нужно точно узнать её наименование у нашего специалиста. - И она не умерла после этого? Майк поморщился: - Джерард, она умерла бы, если вскоре, после того, как эта тварь напоила её эссенцией, не положила на неё подушку и не придушила несчастную. Кислота, как показал анализ, стала разъедать внутренности уже после того, как кровь перестала циркулировать по венам, то есть после остановки сердца. Иначе у неё была бы полная брюшная полость крови. - Что-то ещё есть? - поинтересовался детектив. - Есть одна странность, - голос Уэя - младшего странно звякнул в стенах кабинета, словно фарфоровая чашка, упавшая в кухонную раковину. - У Люмьери хроническое отравление борной кислотой, девушка и так бы умерла в ближайшее время. - Борной кислотой? Майки, это не смешно, ей же людей лечат, как ей можно отравиться? Патологоанатом вздохнул и, глядя на своего старшего брата, как на умственно отсталого, заговорил: - Бытует мнение, что давно использующиеся лекарства вреда принести не могут, поскольку они, как бы, оценены и испытаны самой жизнью. Но непогрешимость старых лекарств — миф. Пример тому — борная кислота. С конца XIX века и по сей день она широко применяется в домашней медицине. Между тем этот внешне безобидный белый порошок иногда вызывает тяжелейшие отравления. - Майкс, не тяни резину! - А ты не перебивай меня, - нахмурился криминалист, давая понять, что по другому пояснить ситуацию с Люмьери ему не удасться. - Началом эпохи антисептики в хирургии считается 1865 год, когда английский хирург Джозеф Листер опубликовал в журнале „Ланцет“ статью о новом методе обработки хирургических ран с помощью карболовой кислоты (в просторечии — карболка). Карболка эффективно убивала микробы, но обладала множеством недостатков, худшим из которых была её ядовитость.
Вскоре за этим событием французский химик Жан Батист Дюма обнаружил антисептические свойства у борной кислоты, которая не раздражала раны, не пачкала белье, не пахла дурно, как карболка, даже вкуса не имела. Вот почему многие из известных в то время „домашних“ и клинических антисептиков, как перекись водорода, марганцовка и карболка, стали всё чаще и чаще заменять борной кислотой. Как выяснилось — зря. Отсутствие вкуса, запаха и раздражающего действия создало борной кислоте ложную славу безвредного вещества. Однако токсикологи показали, что микроэлемент бор относится к группе так называемых общеклеточных ядов. Только высокая стабильность борной кислоты в организме человека делает её относительно безвредной. Но небольшое количество этой кислоты все же расщепляется. При остром отравлении людей она поражает мозг, слизистые оболочки и кожу, а при хроническом — кроветворные и половые клетки. Особенно опасна борная кислота для развивающихся эмбрионов. Даже поступление однократной нетоксической дозы в организм матери может вызвать патологические изменения плода. Из-за низкой эффективности и высокой токсичности, борная кислота со временем покинула больничные палаты, где не очень-то заботятся о внешнем виде, запахе и вкусе препарата — был бы эффект, и перешла в число исключительно домашних средств, приятность которых чаще ценится выше их полезности. В большинстве домашних аптечек и сейчас можно встретить тот или иной лекарственный или косметический продукт с борной кислотой: присыпки, водный раствор для промывания глаз, спиртовой раствор для закапывания в уши, борную мазь, борный вазелин, борное мыло и даже минеральную воду с бором. И многие из них предназначены для детей…. Был описан и такой случай. Одна из аптек Дублина выпустила специальный сладкий сироп для ополаскивания сосок-пустышек с добавками борной кислоты в качестве консерванта. Вскоре в больницу доставили одного за другим 13 грудных детей с рвотой и судорогами. Оказалось, что в течение 4-10 недель детям давали соски, ополоснутые в новом сиропе. Содержание борной кислоты в сыворотке их крови к моменту поступления в больницу составляло более 8 мкг/мл, смертельной же является концентрация 80 мкг/мл. Высокая концентрация борной кислоты у детей держалась в течение 10 недель. К счастью, все дети поправились. Смертельная доза борной кислоты для взрослого — 5-20 граммов. Большой разброс, получается, из-за того, что кислота выделяется через почки в неизменном виде. Хорошо они работают — отравление переносится легко, плохо — спастись от него крайне трудно. У несчастной парализованной девушки почки работали из рук вон плохо. - Ну и к чему ты прочитал мне всю эту лекцию, Майкс? - осведомился Джер. Патологоанатом печально вздохнул: - Ну, ты и тормоз, братишка. Я разложил тебе всю имеющуюся у меня информацию по полочкам, а ты никак не можешь сообразить. Люмьери была беременна, что крайне затруднительно в её положении. Обычно, парализованных женщин, имеющих небольшой срок беременности принуждают к аборту, так как "ничего хорошего" при таком состоянии матери родиться не может. Но в последнее время врачи редко идут на это - никто не хочет брать на себя ответственность. Поэтому, спешу тебе сообщить, что кто-то из посещающих девушку, скорее всего её близкий человек, самостоятельно пытался избавить, вероятно, противостоящую этому девушку, от плода, кормя её борной кислотой, чтобы спровоцировать выкидыш. Но этот некто, явно не специалист в фармакологии, и просто-напросто переборщил с дозами - Люмьери получила сильнейшее отравление, и стала угасать практически на глазах. Никто особо в больнице не придал этому значение, ведь несчастная и так была прикована к постели на всю жизнь, её организм рано или поздно отреагировал бы атрофией мышечных тканей и общей интоксикацией с летальным исходом. Но что-то сломалось в этом близком человеке убитой, он окончательно потерял голову, когда осознал, что убивал её борной кислотой, и решил помочь ей уйти из жизни, чтобы она не мучилась слишком долго. Решив, что негоже уходить из жизни "не идеалом" этот кто-то, превратил её в русалку, порядком помучив и изнасиловав. Но зацикленный на умерщвлении плода, по одному ему понятной причине, человек, назовем, его мистер Икс, влил в Люмьери кислотную эссенцию, чтобы "выжечь" ребёнка, абсолютно не вникая в анатомию человеческого тела и в то, какую адскую боль он причиняет жертве. Когда стало понятно, что несчастная ещё жива – а, следовательно, жив и ненавистный ребёнок, дитя, такой же "не идеальный", как и его мать, Икс просто придушил её подушкой. Потрясённый словами брата, Джерард одними губами прошептал: - То есть, ты считаешь, что близкий человек Люмьери и наш маньяк… - Одно и то же лицо, - закончил за Джера Майки. - И пока кое-кто спал, - криминалист выразительно поднял брови. - Брендон узнал, кто посещал убитую. - Кто? Кто это? - К Люмьери приходил только один человек, представляющийся её братом, некто Марк Люмьери. Но! Такого человека нет ни в одной базе данных. Это вымышленное имя. Камеры видео наблюдения его не засекали ни разу, но одна из сестёр обещала помочь составить приблизительный портрет посетителя. Джерард пытался осознать сказанное Майком. Убить близкого человека для того, чтобы вытравить из него ребёнка…может своего ребёнка? - Майкс, а плод? - Там, - сухо проговорил криминалист, махнув рукой в сторону крайнего стола, где ещё совсем недавно стояла коробка с "сюрпризом" для Джерарда. Не чувствуя под собой ног, словно в тумане, Уэй подошёл к металлической медицинской ванночке и бросив в неё один единственный взгляд, охнул и отвернулся, зажмурившись. - Тварь, бездушная тварь… он уже очень похож на ребёнка…
- Семнадцать недель, плод уже практически сформирован, и даже шевелиться начинает, - голос Майкла едва различался среди холодной тишины кабинета. - Он умер ещё до того, как умерла его мать, задолго то того... - Если я не смогу доказать его вину, когда найду - а я найду его - то я самолично пристрелю его, - детектив сжал кулаки и вышел из кабинета патологоанатома, громко хлопнув дверью. Оказавшись на улице, Джерард немедленно закурил, пытаясь унять нарастающую ярость. Так, Фрэнки вроде говорил о том, что возвращался в ночь нападения домой из гостей. Кажется, его друга зовут Боб. Вынув из кармана сотовый, Джер набрал номер своего домашнего телефона. Пару гудков и голос Фрэнки, разлившийся по телу приятной пряной теплотой: - Алло! - Привет, Фрэнки, это Джерард. - О, привет Джи! Ты не получил нагоняй на работе, за то, что опоздал? - Нет, всё в норме, не беспокойся. Я звоня спросить.… А да,… кстати, Юми пришла? Я звонил ей сам, пока ехал к Майку. - Да, она пришла, мы пытаемся убраться у тебя в квартире и приготовить обед, - Айеро засмеялся, так что стада волнующих мурашек, пронеслись по ещё немного напряженному от злости телу детектива. Фрэнк успокаивал Джерарда - он заметил это, едва услышал его голос, который словно бальзам, залечил раны на сердце Джера. - Вот и славно… - Так что ты хотел у меня спросить? - Боб. Ты сказал, что шёл из дома своего друга Боба. Скажи мне, где я могу его найти? Айеро на том конце провода, что-то сказал Юми и, вернувшись к разговору с детективом, ответил: - Его зовут Боб Брайер, он работает водителем в полицейском участке, его адрес... - Спасибо, Фрэнк, я знаю где живёт Боб. Он мой водитель. Попрощавшись с удивлённым Айеро, Джерарад поехал к знакомому домику, с весёленькой клумбой магнолий. Боб был в отпуске, и по этой самой причине, с огромным удовольствием копался на клумбах с цветами, что-то взрыхляя и досаживая, в то время, как его беременная жена, напоминающая Джеру морского конька из-за своего уже достаточно большого живота, сидела на террасе, и что-то вязала. Тишь да гладь - милая семейная идиллия, на которую когда-нибудь надеялся и Уэй. Сам водитель, упитанный, рыжеволосый мужчина, носил смешную бороду и работал, чуть ли не по доброте душевной - платили ему далеко не такую сумму, которой он, со своим усердием и ответственностью, должен был бы получать. - Привет, Боб! - О, Джерард, какими судьбами? - Брайер распрямился и неловко обнял приятеля, стараясь не испачкать его вымазанными в земле перчатками. - Если честно, то по делу. Ты знаешь Фрэнка Айеро? - Да, Фрэнки мой друг, я давно не видел его, и меня это здорово напрягает. - Фрэнки стал жертвой нашего маньяка. Лицо Боба вытянулось и ужасно побледнело. - Нет, всё нормально, Боб, он жив, но сейчас пока - что живёт у меня, так как есть вероятность, что маньяк хочет завершить начатое. Я приехал, чтобы спросить - не шёл ли кто-то в тот вечер за Фрэнки? Может, ты видел подозрительного человека, когда провожал его? Бобо покачал головой. - Нет, улица была абсолютно пуста - ни одной живой души. Тот факт, что даже если маньяк заранее поджидал Фрэнки и шёл за ним, но остался незамеченным, почему-то показался Джеру вполне логичным. Расчетливый негодяй вряд ли бы так сглупил, чтобы высунуться из укрытия при Бобе. Попрощавшись с Брайером, и обещав ему, привести Фрэнка в гости в ближайшее время, Уэй сел в машину, с явным намерением поехать домой и порядком пораскинуть мозгами над сложившейся ситуацией. Едва переступив порог дома, Джерард услышал, как весело щебетавшая Юми, чем то загремела на кухне. "Вот и славненько - будет, чем кормить Фрэнка" - пронеслось в голове детектива, но каково же было его удивление? когда обнаружилось, что японка не одна колдует над обедом и ужином для Уэя - Айеро принимал в готовке активное участие, да такое, что сразу было и непонятно, кто на этой кухне главный. Пара сковородок, о присутствии которых в своём доме, Джерард даже не догадывался, стояли на плите, скворча и плюясь маслом. Юми колдовала с каким-то печеньем, старательно вырисовывая кремом из кондитерского рожка мордочки на пряничных человечках, и первым заменила Уэя. - Джерард! - в устах японки имя детектива звучало как-то смешно - с лёгким присвистыванием и гортанным бульканьем, от акцента Юми никак не могла избавиться. - Привет, - отозвался Уэй, и обратился к Фрэнку - А поздороваться со мной? - Ох, прости, я увлёкся! - Фрэнк развернулся, и кинулся обнимать Джера, прямо с деревянной лопаткой в руках. От парня пахло чем-то очень вкусным, веяло теплом, так что Джи чуть было не прослезился от умиления и покоя, который впервые почувствовал, придя домой. - Ну, как? Узнал что-нибудь? - Фрэнк уставился на детектива, слизывая с лопатки соус. Увидев, как парень делает это, Джер вздрогнул - возбуждение возникло столь неожиданно, что на секунду детектив растерялся, боясь, что его "достоинство" выставит его посмешищем прямо тут - ну кухне, поэтому, сжав ноги посильнее, словно он зажимал мяч щиколотками, как в детстве, играя с братом, Уэй тихонько проговорил: - Ничего особенного, кроме того, что я был у Боба и он очень хочет тебя видеть. - Старина Бобо, всегда заботится обо мне, словно я его брат или сын, - Айеро расплылся в улыбке и вернулся к плите: - Переодевайся и мой руки, Джи, скоро будем обедать! - Окей, - детектив улыбнулся, и едва переступив порог кухни, чуть не оказался сбитым с ног Юми. - О, прости, Джерард, - японка похлопала Уэя по плечу, - Раз ты уже дома и с Фрэнком всё в порядке, я побегу домой, хорошо? Папа и мама одни, мне хотелось бы побольше времени провести с ними, пока они не вернулись к себе. - Конечно, Юми, иди, если тебе нужно. Спасибо большое за то, что приехала ко мне и побыла с Фрэнком. Передавай привет родителям! Фрэнк, услышав разговор Джера и японки, вышел из кухни, чтобы попрощаться со своей новой знакомой. Едва за Юми захлопнулась дверь, Фрэнк метнулся обратно на кухню, что-то бурча себе под нос, а детектив, не раздеваясь, плюхнулся в кресло, включив телевизор. Бесцельно переключая с канала на канал, Джерард принюхивался к ароматам, идущим из кухни и гадал, чем же таким, его собирается накормить Фрэнк. Парень был мастером на все руки, в этом у Уэя не было никаких сомнений, и этот же факт только ещё больше располагал других людей по отношению к Айеро. Один из каналов начал транслировать экстренный выпуск местных, городских новостей, и Джи решил остановиться на нем. "Срочное сообщение. Во избежание дальнейших нападений серийного маньяка, до сих пор не пойманного полицией Лондона, в городе объявлен комендантский час. Личность маньяка не выяснена, но список его жертв пополняется с каждым днём, каждое из убийств становится всё изощрённее и изощрённее. Просьба к жителям города - не выходите из своих квартир позже одиннадцати часов. А так же мы получили информацию о том, что личность маньяка не установлена по причине не аккуратной и не контролируемой высшими органами правопорядка работы полиции, в том числе и детектива, занимающегося этим делом, мистера Джерарда Уэя, на совести которого все настоящие и будущие жертвы Лондонского мясника..." Дальнейшую болтовню ведущей, Уэй не слушал. Он сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. - Чёрт! Чёрт! Чёрт! Зачем они сделали это? Они ведь спугнули его! Джерард совершенно не заметил, что ошарашенный услышанным Фрэнк, стоит в дверях комнаты. - Почему они обвинили в этом тебя? - голос парня дрожал, так, будто он вот-вот заплачет. - Ведь это он убивает их, калечит, а ты пытаешься спасти людей, остановить его! Почему ты виноват? - Потому что им нужно найти того, кто станет козлом отпущения, Фрэнк. Не слушай их, не обращай внимания. Детектив замолк и стал разглядывать свои руки, предавшись невесёлым мыслям - они спугнули его комендантским часом, теперь поймать его станет ещё сложнее. - Да, кстати, Джи, это принесли утром, - Айеро положил на колени детектива маленький бумажный конверт. - Кто? - Не знаю, просто подсунули под дверь. Фрэнки уселся рядом с Уэем, бездумно глядя на экран всё ещё работающего телевизора, в то время как Джи, разорвав конверт, извлек из него на свет письмо, написанное красными чернилами. " Не буду говорить тебе здравствуй, Волк, потому что мне вряд ли захочется, что бы ты жил долго и счастливо, и был здоров. Была бы моя воля, я бы, наверное, убил тебя, но тогда мне станет невероятно скучно - ведь ты единственный из этих безмозглых фараонов, с кем я могу нормально "поиграть". Признаться, я думал, что ты уже схватишь меня и упечёшь за решётку, а ты до сих пор даже имени моего не знаешь - не огромный ли это промах, для великого Волка, который раскусывает преступления как орехи, даже не ломая при этом зубы? Но я заставлю тебя лишиться их, Волк, как когда-то лишил тебя твоей дорогой и горячо любимой Кристен. Знаешь, она долго оставалась жива и даже умоляла меня о пощаде, но я тогда не услышал её, печально, не правда ли? А она была хороша, очень хороша, особенно когда я выпустил её внутренности наружу... Но не будем забегать вперёд, Волк, я думаю когда-нибудь у меня будет минутка, чтобы я рассказал тебе о том вечере во всех подробностях. Помучайся хорошенько, Волк…" Руки Джерарда дрожали так, что последние строки он практически не видел... Нет, не может быть.. неужели это его рук дело? Глаза вдруг защипало от слез, слез от ощущения собственного бессилия, невозможности защитить даже своих близких... - Что случилось, Джи? Что такое? - взволнованный такими переменами в детективе, Фрэнки схватил его за плечо. Тот лишь отдал Айеро лист, по которому тот мельком пробежался глазами. - Кто такая Кристина? - Моя… моя девушка... её убили два года назад. Я сам выезжал на место убийства... - булькающие звуки в голосе Джерарда свидетельствовали о том, что подступающие слёзы, тяжелым комом стоят в горле у детектива. - Мне тогда не сказали, что это она - просто убийство, просто труп, а когда я приехал, и увидел Майка, прячущего от меня глаза и не подпускающего к трупу, я всё вдруг понял - это она... Это он убил её, выпотрошил, словно животное, изнасиловал и выбросил на улицу, как ненужный хлам!! Окончательно сдавшись своей боли, Джерард заплакал, уткнувшись лицом в колени, поджатые к груди. Волк, нерушимый и холодный сыщик, рыдал, захлебываясь слезами, дрожа всем телом - от боли, от бессилия, от воспоминаний, режущих душу, словно нож… - Джи... - не зная, что ещё сказать, Фрэнки просто обнял Уэя, прижав его мокрое от слез лицо к своей груди. - Ты сможешь, ты поймаешь его, и он ответит за всё, что натворил, за Кристен, за всех... Джер поднял на Фрэнка глаза. Даже сейчас, такой слабый и заплаканный, он показался Фрэнки самым красивым человеком из всех, которых он когда-либо видел: мокрые ресницы, с капельками ещё не высохших слёз, блестящие глаза и чуть дрожащая нижняя губа, придавали Уэю ни с чем не сравнимый шарм, который настолько пронизал Фрэнка, что парень не мог оторвать взгляда от Джерарда. Его губы, яркие, почти кроваво - красные на бледном лице... Фрэнк не помнил, в какой момент в его голове вдруг возникло непреодолимое желание почувствовать их вкус. Чуть наклонившись, Айеро взял Джера за подбородок и поцеловал его. Мягкий, ласкающий поцелуй, наполняющий человека чем-то лёгким, заставляющим сердце сделать кульбит и забиться чаще обычного. В первый момент Джи опешил - он не ожидал подобного, хотя признаться и хотел, чтобы этот милый паренёк поцеловал его когда-нибудь, но, едва ощутив нежность, с которой его целовал Фрэнки, ответил, так же легко лаская губы юноши. Поцелуй длился всего несколько мгновений, но обоим показался целой вечностью. - Прости, - Фрэнки покраснел, когда они прервали поцелуй, и растерянно посмотрел на Джи. Тот, всё ещё пребывая в странной эйфории от поцелуя, тихо шепнул: - Ничего, тебе не за что просить прощения, Фрэнки... Они, не отрываясь, смотрели друг на друга, ещё немного смущаясь после случившегося, но с совершенно новым чувством - симпатия, которую испытывал каждый из них, но боялся выразить, оказалась взаимной, давая мужчинам надежду на что-то большее, что, несомненно, росло и крепло с каждым часом, проведённым вместе. - А ты? - неожиданно спросил Джерард. - У тебя есть девушка? Фрэнки покачал головой: - Нет, у меня нет девушки, но вот парень был. Он... Айеро вдруг замолчал, ошарашено глядя на Джера. - Что такое, Фрэнки? - побелевшее лицо Айеро, не на шутку встревожило детектива. - Я вспомнил... - голос парня дрожал. - Я вспомнил его! Ты сказал про девушку, парня и я вспомнил... Господи, это он, он изнасиловал меня… - Кто? Кто "он", Фрэнки, малыш, кто "он"?? - детектив потряс Айеро за плечо. - Его зовут Берт... - Откуда ты его знаешь? - Я встречался с ним, когда учился в старшей школе... Конверт, который всё это время лежал на краю дивана, неожиданно, словно подхваченный ветром, дрогнул и полетел на пол, обнажая написанные красными чернилами последние слова, которые Джерард так и не смог прочитать за пеленой своих слёз: "Commencé un jeu pour deux "
Это как всегда великолепно! Katarina, после Ваших фиков меня всерьез заинтересовали история и медицина! Эти работы лучше любых учебников помогают впитать такую, оказывается, интересную информацию! В общем, тысяча комплиментов и море восхищения!
Идея этого фика - её задумка, я лишь исполняю задуманное И параллельно занимаюсь своими, уже известными вам, фиками - а за то, что они пробудили в вас любовь к истории, отдельное спасибо
ура, прода))) ооочень хорошая глава, спасибо, автор))) меня почему то рассмешили эти слова "боясь, что его "достоинство" выставит его посмешищем прямо тут"))))))))) как будто у него там не "достоинство", а "недостаток"))))) ставлю 5))
Но нужно сказать спасибо и второму автору - choco Pie 
ставлю 5))
