- Малой? 
Неужели Трэвиса занесло на верхний ярус, где держали Уэя? Да, похоже, именно так. Только что ему тут надо?
- Ну, я тут, я…
- Слушай, ты что-то совсем отбился от рук, парень. Я, конечно, желаю тебе добра, наверное, единственному из нашего братства…
«Братство? Он сказал «братство»? С каких это пор эгоизм, жестокость и лицемерие стали относиться к дружескому союзу, основа которому - верность?»
-… но это не дело. Ты сегодня так заступался за этого парня, что мне стало стыдно: с кем я связался? Тебя-то самого совесть не мучает хотя бы чуть-чуть? Потому что я точно могу сказать, что ты стоишь здесь явно не из-за этого. Фрэнк, подними голову, когда я с тобой разговариваю. Мы же не хотим ругаться.
«Вот так он умеет зомбировать. Подчинять себе настолько, что отбирает волю. Талант организатора отменный, наверняка мы еще не за решеткой благодаря ему! Я стараюсь не поддаваться… но он вынудит… просто вынудит склониться! Что же делать… что мне делать? Что делать с Джерардом?»
- У тебя такой вид, будто тебя кастрировали. Прекрати глупости, а то я и правда это сделаю! – Трэвис заржал, когда Фрэнк бешеными глазами уставился на него, - Ладно, успокойся, пока я тебя не трону. Хотя, надо бы. На кой хрен тебе сдался этот мозгляк? Или тут вечная любовь? – при этих словах Айеро отвел взгляд, - Тогда не бойся, я тебе разрешу поцеловать его на прощание…
- Трэвис, заткнись…
- Грубияны вы все. Но что тут поделаешь, издержки воспитания – это не моя забота, моя – ждать тебя примерно через часик в третьей комнате, на нижнем ярусе, куда ты должен будешь прийти. Обещаю, это кое-что интересное.
- Знаю я твои интересные вещи. Для тебя-то они интересны, а вот для нас как-то… не очень.
Трэвис, который уже собирался удалиться, насмешливо взглянул на малыша:
- Бунт на корабле?
- Нет, стачка среди рабочих на заводе в Петропавловске.
- А, даже так. Ты учил историю России? Думаю, не очень успешно. Сделаю вид, что не слышал. Обращайся со мной хотя бы уважительно, Фрэнки, а то я ведь и обидеться могу…

Фрэнк снова остался один. Если, конечно, не считать того, что за стеной был тот человек, который, сам того не подозревая, заставил Айеро открыть в своей душе новые, неизведанные чувства и даже осознание того, что вся жизнь преступника, постоянно прячущегося от служителей закона, в общем-то, ни на что не годна. Фрэнк чувствовал, как его убивает изнутри одна лишь мысль. Одна. Но из-за нее хотелось передушить всех, особенно Трэвиса. Джерарду придется умереть, это было очевидно, по-другому главарь никогда не действовал. Малыш вынул из кармана ключ и минут пять неотрывно на него смотрел: ведь всего одно простое движение – и он может оказаться рядом с Джерардом, прикоснуться к нему… о, черт, ну что это за наваждение? Нет, он не откроет дверь. Уэю вкололи сильнодействующее снотворное, и еще часа, как минимум, два, он проваляется без сознания. Действие вышеупомянутого снотворного Фрэнк испытывал и на себе – за «плохое поведение» Трэвис однажды и ему всадил эту гадость.

Мир жесток. Особенно в том случае, когда ты тоже жесток ко всем, кто окружает тебя.

Пора идти к Трэвису. Интересно, что он придумает на этот раз. Как лучше убить несчастного пленника? Быстро? Или дать ему помучиться?
То же самое Фрэнк спросил у «Великого и Ужасного Господина Вселенной», войдя в маленькую комнатушку, где не было ничего, кроме деревянного ящика, на котором лежали два шприца. Один побольше, другой чуточку поменьше.
- Убить… Ты считаешь меня монстром, Фрэнки, только зря, наверное. Я хитрый – это да. Я могу быть жесток – тоже не исключено. Но я не злой по своей натуре, и я прекрасно понимаю, как тебе хотелось бы слинять. Но больше всего я не люблю, когда меня игнорируют и не делают то, что я говорю, - Трэвис схватил Фрэнка за плечо и развернул к себе, - так что все останется на уровне хотения. По своей воле ты уйдешь от меня только полежать в дубовом чемодане.
Фрэнк дернулся, вырываясь, но пальцы главаря сжались крепче.
- И еще есть вопрос – что там у тебя с ориентацией? От меня ничего не укрывается и не укроется никогда. Поэтому еще раз спрашиваю – что тебе надо с этого Джерарда? Может, мумифицируем, и ты будешь таскать его с собой, сколько тебе вздумается? Давай, это хорошая идея! Хотя, у меня была несколько другая…
- Какая? – Фрэнки смог наконец говорить, до этого словно ему что-то мешало, и он безропотно выслушивал все спокойные монологи Трэвиса, которому явно доставляло удовольствие каждый раз показывать свое превосходство.
«Вот сейчас я мог бы вломить ему, повалить, а потом – по голове чем-нибудь, и прощай, жизнь… как тот чувак в парке… который потом едва остался жив… Нет, черт возьми, нет же! Я никогда не убью. Я воровал, дрался со всеми, кто стоял на моем пути, трахался вообще непонятно с кем и без разбору… я насквозь испорчен. Но я не отниму жизнь даже у этой твари. Только вот что будет, если он скажет мне это сделать? В смысле, кого-нибудь убить? Я же не смогу противостоять. У меня нет своего мнения. Его нет у всех, кто находится под пятой этого человека!»

- Ты не ответил на мой первый вопрос. Впрочем, так уж и быть, не стану придираться. Моя идея – вот она, на ящике.
- Я вижу шприцы.
- Правильно. Ты ведь поможешь мне, Фрэнки?
- Что сделать? – он мог бы и не спрашивать, и без того ясно было, что явно не благое деяние.
- Осуществить мою давнюю задумку… было трудно достать план приготовления, рецепт, если тебе так будет угодно, но я сделал это… точнее, это сделали для меня…

«Ну да, кто бы сомневался, ты держишь в повиновении кучу влиятельных особ в Нью-Йорке, исправно отваливающих тебе денежки, чтобы ты оставил их шкуры целыми, а мне просто «посчастливилось» стать одним из твоего постоянного окружения. Ты называешь это братством…»

- И в чем суть?
- Фрэнки…
- Я ненавижу, когда ты так меня называешь.
- Извините… какой я злодей! В общем, Фрэнк, бери эти шприцы и отправляйся наверх. Дверки открывать умеешь…
- А что со шприцами? Я никогда не работал медсестрой.
- Не прикидывайся дураком, мне ли не помнить твои исколотые вены. Это в прошлом, и, кстати, благодаря мне, но пользоваться таким простым приспособлением ты еще не разучился наверняка, правда?
- И?
- Тот, который поменьше, садишь сразу. В плечо или поясницу, желательно. А второй можно куда угодно. Кроликам, как известно, за уши делают…
- Трэвис, это не кролик…
- Для меня нет разницы, он путался под ногами. А я не люблю, когда у меня путаются под ногами.
- Что в шприцах? Наркотик?
Трэвис хитро прищурился.
- Малыш, ты такой любопытный… даже если я и скажу, разве ты меня ослушаешься? Тебе не понравится то, что я хочу сделать, да и мистеру Уэю, что одному, что другому, тоже вряд ли придется по вкусу… но надо и попробовать иногда что-то новенькое…
- Я не пойду.
- Фрэнк?
- Я не пойду.
- Фрэнк… - мужчина приблизился, - я ведь могу и больно сделать. Или проверить вон тот шприц на тебе… ладно, я скажу – это снотворное, но такого я еще не видел, сам не знаю, какого эффекта ожидать… я же сказал «новенькое», значит, новенькое. И, думаю, заслуживающее внимания. Вколешь ему это, а дальше уже посмотрим…

И тут Фрэнк не выдержал. Злость, начинавшая вскипать где-то в глубине души, вырвалась на свободу.
- Да как ты смеешь распоряжаться чужой жизнью, ублюдок?! Да ты хоть понимаешь, что там - живой человек, с которым ты собираешься сотворить непонятно что! Ты кем себя вообще возомнил? Какое ты имеешь право, я не понимаю! Да я же…
Трэвис перестал улыбаться, нахмурился, а глаза его, до этого светящиеся в предвкушении чего-то неизведанного, вдруг потускнели, приняв обычное выражение холодного безразличия ко всему.
- Приткнись, Айеро, - сухо сказал он, - ты на сегодня достаточно поговорил. Бери шприцы.
- Нет!
- И не заставляй повторять дважды, - Трэвис вынул из-за пазухи пистолет, - Бери.

Ну, и что оставалось делать?
Он взял. Взял. Куда девался тот равнодушный Фрэнк, которому было на все наплевать? Который ничего не боялся или просто не показывал этого?

- А теперь – вперед, и делай то, что я сказал. Иначе я не буду церемониться. Надоело, дорогой мой. Хватит испытывать мое терпение.
Прикусив губу, малыш побрел к лестнице, ведущей на верхний ярус склада. Служебное помещение было там только одно, но довольно большое, за прочной металлической дверью, и именно там находился Джерард, до сих пор не пришедший в сознание.
- Ты уверен, что он это сделает? – поинтересовался Крис, хорошо сложенный мужчина с густой черной бородой; разговор Трэвиса и Фрэнка он слышал, и теперь уж больно хотел узнать, чем все закончится, - Мне кажется, что нет с этого толку, он же сейчас не выполнит твое указание!
- Выполнит, - спокойно ответил Трэвис, - Никуда не денется. А ты тоже выполни кое-что – сходи-ка и проконтролируй его, а то мало ли…
- А если он и меня не послушает?
- Убьешь.
- Да ты что?!
- Я не пошутил.
- Уверен?
- Я всегда уверен в том, что говорю. Я тебе разрешаю пристукнуть этого сопляка, если что, а то я в нем малость разочаровался…
- А, ну тогда нормально… я иду?
- Стой. Заскочи сейчас к Бобу, посмотри, как там у него дела с младшим братом этого Уэя, и тогда можешь идти…
- Так это снотворное там? Или что?
- Нет.
- А…
- Крис, не твое дело. Но, если прихлопнешь малявку и сам выполнишь, что нужно, дверь закрой поплотнее, а то нам всем худо будет, ясно?
- Ясно… я пошел.

Почему так?
Вроде бы, он этого не заслужил. Или заслужил? Скорее всего, да. Не заслужил Джерард. Не заслужил своей смерти, которую, может быть, отсрочит содержимое шприцов, но потом-то Трэвис еще что-нибудь придумает. Черт, черт, черт!
Фрэнк вошел в комнату. Голые стены, выложенные кафелем, раскрошившаяся от времени плитка на полу… около окна, закрытого ржавой решеткой, лежит он. Спит.
Или мертв?
Нет, этого не может быть…
Шаг за шагом… Айеро приближался, а сердце его сжималось от какого-то странного ощущения. Еще ближе… еще шажок…
Теперь он стоял прямо рядом с Джерардом и мог бы при желании дотронуться до него. Впрочем, почему бы не сделать этого? Фрэнк опустился на колени и осторожно потряс Уэя за плечо, но тот даже не шевельнулся. Глубокое, размеренное дыхание чуть сбилось, но снотворное и вправду хорошо действовало.
И что же хочет Трэвис? Вколоть какую-то дрянь спящему человеку? Фрэнк вспомнил выражение его лица… да, он никогда не скупился на подобного рода приказания, а, если ему будет надо, и самого малыша пристукнет, даже не задумавшись.
Пристукнет. Вот именно. Прощай, солнечный свет?

«Ты полный лох: в самом деле, сдался тебе Джерард? Коли. Коли, раз сказали. Избавишь от мучений и его, и себя заодно. Еще и похвалят… чего ты боишься? Тем более, если это всего лишь снотворное, пусть и незнакомое, какие вообще проблемы? А Дже… ты его даже не знаешь, как следует, только зачем-то тешишь себя всякими глупостями. Или это круто – быть гомиком? Гляди-ка ты… баб мало сделалось? Пьяный мужик, который полез к тебе целоваться, а случилось это чуть больше года назад, круче намного, угу, кто бы сомневался!»

Кто не слышал надоедливый внутренний голос, который так любит во все вмешиваться? Сейчас этот голос подсказывал Фрэнку, как нужно было бы поступить в его ситуации, дабы избежать возможных последствий… но Фрэнк медлил. Держа наготове шприц, он по-прежнему сидел, глядя на Джерарда, словно на музейный экспонат величайшей ценности, и в его голове роились десятки мыслей. Хотелось многого… ты ведь одержим, Фрэ, этот человек – твоя навязчивая идея, от которой тебе уже столько времени никак не отделаться. Так почему ты не используешь шанс?
Фрэнк приподнял край футболки Уэя. «Давай, ты же умеешь!» Иголка коснулась кожи… почему так дрожит рука? Он все равно ничегошеньки не почувствует… Нервы, все наши проблемы от нервов. Чуть-чуть… чуть-чуть поднажми и вводи препарат…

- Нет! – вскричал Фрэнк, швыряя шприц в сторону, - Нет! Нет! – второй шприц полетел в окно, - Я не могу! Я не стану этого делать! Дже, прости меня, я сдохну, но я не сделаю этого! – он, как будто сумасшедший, вскочил на ноги, быстрым шагом прошелся по комнате из угла в угол, а после вновь плюхнулся на колени рядом с пленником и с трудом перевернул его на спину.

«Чем больше я следил за тобой, тем больше понимал, что это все не просто так!»

А потом не смог отстраниться. Или в мозгу не сработал стоп-кран? Так или иначе, Айеро еще ниже склонился над по-прежнему спящим Джерардом и осторожно пробежался пальцами по его шее.

«Остановись, придурок! Жить надоело?»

Фрэнк поколебался немного, а затем, все-таки не удержавшись, чуть прикрыл глаза и с наслаждением провел языком по губам Джерарда. Медленно поцеловал в щеку. Втайне хотелось, чтобы Уэй очнулся, но…

«И что бы ты сделал, проснись он, а? Сказал бы: «Что ты смотришь на меня, раздевайся, я твоя?» Или есть еще варианты? Вот какого хрена ты сейчас делаешь? Нашел Спящую Красавицу! Он не очухается, хоть ты ему в штаны залезь!»

Он бы мог сидеть так целую вечность, прижимаясь к Джеру и слегка целуя его. Поглаживая его волосы. Ничего не ожидая.

«Медицина здесь бессильна, да?»

- Йоптваю…
Ошеломленный Фрэнк поднял голову и встретился взглядом со взглядом Криса, замершего в дверном проеме. Даже не сообразил, в чем причина такого удивления, но вовремя вспомнил про то, что сидит рядом с Джерардом Уэем, пленником Трэвиса, приговоренным к чему-то страшному. Наверняка к чему-то страшному. Хм… да какое «сидит»! Если бы просто сидел…
Крис тер глаза, видимо, тоже пытаясь догнать, не привиделось ли ему чего.
- Малыш, я вроде не слепой… что ты делал, а?
Фрэнк понял, что загнан в угол. И как быть? «Да, я тут просто тупо развлекался, угумс? А че ему, он без сознания практически, все равно бы не заметил…» Неее, так не пойдет.
- Какая тебе разница? Ты вообще зачем сюда приперся? Тебя звали?

Лучший способ защиты – нападение.

- Меня не звали, меня направили посмотреть, выполняет ли Крошка Фрэнки данные ему указания. Смотрю, не очень-то и старается… эй, тебе что было сказано?
- Не твоя забота.
- Не моя, говоришь? А ты знаешь, что Папочка позволил мне прикончить тебя? Если ты ничего не сделаешь?
- Ты осмелишься меня убить? – Фрэнк поднялся на ноги. Крис был выше его едва ли не на голову, и драться с ним, если что, вряд ли стало бы пустяковым дельцем типа «раз – и все»…
- Конечно, осмелюсь, – Крис улыбаясь, подошел к Айеро и положил руку ему на плечо, - А ты что думал? Что все так просто, да? – и без предупреждения ударил Фрэнка ногой в бок, заставив негромко вскрикнуть и согнуться пополам от боли.
- Что я… тебе… сделал?
- Много хорошего. Взять хотя бы то, что постоянно вертелся рядом с Трэвисом, а мы все - так, для массовки. Только ты был, видите ли, на первых ролях. Приятно? Нисколько. Знаешь, я сам хотел бы убить тебя, но боялся, за любимчика Папочки и схлопотать по шее можно… так что обрадовался до усрачки, когда наконец получил разрешение. Официальное. А теперь, - он вынул нож, - я воспользуюсь вот этим…
Но Фрэнк не дал ему договорить, влепив хороший пинок прямо «туда». Противник взвыл, но тут же бросился на Айеро, сбив его с ног и прижав к полу всей своей тяжестью. Он тянулся к ножу, так не вовремя потерянному, но не доставал, а Фрэнк пытался вырваться. Каким-то чудом ему удалось оказаться верхом на Крисе и заломить ему руки за спину, но это явно не могло быть надолго. Силы слишком неравны.
Однако спасение было рядом. Малыш заметил шприц, валяющийся совсем близко, и, на всякий случай дав Крису оплеуху, схватил этот несчастный медицинский агрегат и чуть ли не с размаху воткнул в левую лопатку рычащего от злости мужчины. И что же? Противник мгновенно замолчал, обмяк и растянулся на полу, раскинув руки. Фрэнк вскочил, пнул Криса, дабы удостовериться, что он «готов», и опрометью бросился вон из этой комнаты, захлопнул дверь, и, лишь повернув ключ на три оборота, задумался о содеянном.
«Он сказал, что это снотворное… но ни одно снотворное не будет действовать так быстро! Неужели это… не знаю… яд какой-нибудь?»
- Успокойся, малыш, - Трэвис стоял внизу на лестнице и говорил как будто сам с собой, - ты защищался. А теперь иди сюда, пока я не вкинул тебя в эту комнату составить компанию Крису и Джерарду. Второму скоро будет там весело… но я не думаю, что ты хочешь к нему.
- Что ты задумал? – Фрэнк тяжело дышал, до сих пор пытаясь отделаться от напряжения, и тут в мозг вонзилась страшная мысль: «Он сказал про компанию… я запер Джерарда с этим козлом!!!»
- Я задумал это уже давно. Надо сказать, полагал, что подобное изобретение относится к чему-то из области фантастики, но это реально. Ты вколол препарат Крису, то есть, не тому, кому надо, но зато теперь через некоторое время Джерарда, оставшегося там, в комнате, будет жалко, наверное, даже мне. Ты опять поверил, Фрэнки, поверил, когда я сказал про снотворное. Ну, что же делать… за свои поступки приходится расплачиваться. А теперь ступай сюда. Там тебе делать больше нечего.

«Какое изобретение? Какой препарат? Стоп, так то, что было в шприцах, значит, и есть это изобретение... И? Что будет с Крисом?»

Эти вопросы упорно мучили Фрэнки, когда он спускался по лестнице. Вниз. Дальше от Джерарда.

Дальше