«Джи, у нас только 5 минут! Брайен убьет нас, если мы опоздаем!»

Я продолжаю протестовать, поскольку он ведет меня в один из залов, проходя мимо знаков, говорящих что сцена находится в противоположном направлении. Мы проходим гримерки с названиями рок - групп и я сдерживаю себя чтоб не вопить «Рок-н-ролл!» с плохим английским акцентом. Он оглядывается и улыбается мне, так как я продолжаю хихикать, но не спрашивает, а только смотрит с пониманием, перед тем как отвернутся и вновь продолжить свою миссию. Мы хорошо друг друга знаем, чтобы смириться с маленькими причудами друг друга и когда я, наконец, в состоянии управлять своим смехом, спрашиваю в очередной раз куда мы идем, он отвечает «Почти пришли» и заводит меня в маленькую комнату, которая оказывается гардеробной, и выглядит, будто не использовалась несколько лет. И я клянусь, что если он хочет «по-быстрому» перед выступлением, он вынужден будет получить отказ.
Мой взгляд скользит по его лицу и телу, и я закусываю губу, понимая что это ложь. Если он чего-то хочет, он это получит. У меня нет шанса спросить его что происходит, поскольку он с жадностью и нежностью целует мои губы, и я отступаю назад, упираясь в дверь, руками притягивая его за шею еще ближе. Прежде чем я могу пойти еще дальше с поцелуями, он отступает немного, рукой лаская низ моей спины.

«Я просто хотел... нет, мне необходимо было это сделать.»

Его голос имеет нотки грусти, и я понимаю насколько сложные наши отношения. Все дни заполнены интервью, выступлениями, встречами, автограф сессиями... такими вещами, в каждой из которых было бы довольно сложно объяснить то, что ты готов наброситься на своего брата посреди комнаты. Это то, к чему мы привыкли, несмотря на печаль, которую такие моменты могут вызвать.

«В любое время, Джи.» Я улыбаюсь перед тем, как мягко его поцеловать. Его рука тянется чтобы нежно ласкать мое лицо, и я замечаю блик золота на его пальце, и вопросительно смотрю на него. Когда он видит мой взгляд, его улыбка становится еще больше, и он отступает меня, опуская руку в карман.

«О, да, это то, для чего я и привел тебя сюда. Просто отвлекся на твои губы.» Он открывает кулак, показывая точную копию кольца на его руке. Я не понимаю как я продолжаю дышать, когда он придерживая мою руку, легко скользит кольцом на мой палец. И мы оба с благодарностью вздыхаем, когда кольцо подходит безупречно.

«Джи...спасибо...» Я наконец говорю, смущенно опуская взгляд на полоску золота. Его губы нежно прикасаются к моей щеке, и он мягко шепчет против моей кожи.

«Ты думал что я позволю первой годовщине самого счастливого дня моей жизни пройти без подтверждения?»

Я снова улыбаюсь, поскольку вспоминаю прошлый год. Он был одним из лучших, нет самым лучшим годом в моей жизни, из-за человека стоящего передо мной. И тогда я целую его снова, вкладывая в поцелуй всю свою любовь и ничего вне нашего объятия больше не существует... пока не раздается стук в дверь и голоса, что пора на сцену.

Я просыпаюсь от стука в дверь, понимая что заснул на диване в гостиной. Мой взгляд перемещается к золотым кольцам, которые теперь одиноко лежат на журнальном столике, выделяясь против грубой поверхности. Я быстро прячу их в карман джинсов, пробуя поверить в то что если я их не вижу, то ничего и нет.

Вставая в той же помятой одежде, которую я носил вчера, я смотрю в глазок прежде, чем открыть дверь. Рэй заходит с двумя чашками кофе и пакетом с логотипом какой-то кафешки. Смахнув крошки с кухонного стола, он с уверенностью ставит пакет, извлекая из него кексы и булочки.

Медленно отпивая кофе, я потираю глаза немного, в то время как он что-то говорит, но мне довольно сложно сосредоточиться на его словах. После возвращения домой из больницы, весь вчерашний вечер я провел «вычищая» наш с Джерардом дом. «Очистка» состояла в том, чтобы убрать по-дальше любое свидетельство наших не братских отношений. Мое сердце разрывалось, когда все письма, фотографии, рисунки были помещены в большую коробку и скрыты в дальней комнате для гостей. Я пытался убедить себя снова и снова что так будет лучше. Само собой сон мне дался той ночью с большим трудом, но я сумел получить несколько часов на диване. Когда я наконец прекращаю мысленно себя жалеть, замечаю что Рэй смотрит на меня вопросительно и с некоторой надеждой. Я вздыхаю, закрыв глаза – это и есть мой ответ на вопрос, который я очевидно пропустил.

«Я только хотел знать, не хочешь ли ты чтоб я с тобой поехал в больницу»

Он повторяет его последнее утверждение, которое прошло без ответа, и я встряхиваю головой. Как бы плохо это не звучало, я правда не хочу иметь дело с кем-либо еще сейчас. Не сейчас, когда вся моя жизнь рушится вокруг меня.

«Не, я в порядке. Спасибо за предложение. Я думаю вы сможете придти завтра или послезавтра, когда мы разберемся и устроимся.» Он кивает, и я уверен что он хочет что-то сказать, но лишь опускает глаза к своей чашке, понимая насколько это тяжело для меня. Вместо этого он старается поддержать беседу, отвлекая меня от грустных мыслей. Пару часов спустя мы выходим из дома, он направляется к Джетте его мамы, а я к Доджу Калибру Джерарда. Я получил права не так давно, и не заботился о покупке своего автомобиля. Да и не часто использовал его Додж, хотя Джи не имел никаких проблем с тем, чтобы делить автомобиль со мной. Но сейчас, без него, это было довольно странно.

Когда я добираюсь до больницы, Джерард уже одет, сидя нетерпеливо на краю кровати, поскольку медсестра поправляет его повязки. Он поднимает глаза на меня, чувствую присутствие кого-то еще в комнате. Когда наши взгляды пересекаются, единственное что я могу сделать это немного улыбнутся. На что он отвечает с такой же улыбкой.

«Чувствуешь себя лучше?» Я спрашиваю, возможно все еще надеясь что вчерашние события были плохим сном, и он будет прежним Джерардом. Хотя я не надеюсь, потому что если бы все было как раньше, то мы так же бы наслаждались нашим свободным днем как всегда делали: завтрак в постели, валяться до полудня, а после – гуляли бы вместе с Нолем.

Немного. Голова не болит так сильно как вчера.

Я киваю, когда медсестра заканчивает и выходит из комнаты, обещая что вернется с бумагами, необходимыми чтобы выписать Джерарда. Когда она уходит, комната заполняется тишиной. Это жутковато, потому что я не помню все то, что было неуклюже между нами, так как сейчас мы как будто абсолютные незнакомцы, и я еще раз борюсь с убеждением освободить содержимое моего живота в корзину для бумаг. Наконец, медсестра возвращается, а следом за ней и доктор. Проведя небольшое обследование, и нацарапав что-то на кусочке бумаги, санитар провожает нас к выходу. Я веду Джерарда к стоянке, где оставил его машину, и к разочарованию, не вижу никаких признаков воспоминаний, когда мы подходим к его любимому Калибру. Удивительно, но со всеми деньгами которые у нас есть, он выбрал именно этот автомобиль. Он любил его. А я любил то, что сзади было довольно много места, которое мы неоднократно использовали в личных интересах. И он забыл все это.

Мы не обменялись ни малейшим словом, пока едем по шоссе между штатами к нашему пригороду. Дороги вьются через густой лес, мимо озера Леннон, и я наконец, сворачиваю на нашу дорогу. Нажимая кнопку, гараж медленно открывается, в то время как мы сидим в тишине, потерянные в своих мыслях. Я вижу что он рассматривает соседние здания по улице, широкие дворы, и заборы.

Тогда он останавливается на нашем доме; большие окна и декоративная архитектура, создают иллюзию пригородного счастья. С другой стороны – это было то, что мы искали. Странно наблюдать что взгляд Джерарда отражает не то, что он приехал домой, а то что он впечатлен видеть это здание впервые. Как только мы заезжаем в гараж, я выключаю автомобиль, вытаскивая ключи из зажигания и поднимаясь. Ощущая его нервозность, я следую впереди, идя медленно, подходя к прихожей, где висят пальто, куртки, стоят ботинки. И все немного грязно, и я в глубине рад, что это первое что он видит. Потому что все в помещении кричит Джерард и Майки. Наконец, тишина становится слишком тяжелой, и я говорю.

«Если ммм... если тебе что-нибудь нужно, дай мне знать.» Мой голос на грани шепота, но он кивает, не оглядываясь, поскольку идет к кухне через весь дом. Я даю ему время чтобы блуждать, а сам заполняю миски водой и кормом у двери, неспособный удержаться от улыбки, когда Ноль, соскучившись, бежит через кухню ко мне. Я встаю на колени, чтобы мягко почесать его за ушами, когда он с благодарностью наклоняет голову. Джерард проходит назад к кухне, останавливаясь в дверном проеме, хотя я не замечаю его, до того как Ноль изгибается от моих рук и царапая ногтями паркет, мчится, останавливаясь у ног Джерарда.

«Тише, Ноль...» Я не знаю что еще сказать, но Джерард встряхивает головой, наклоняясь, чтоб взять пса на руки, удобно расположив у себя на груди. И это дает мне надежду. Но продолжается все в течении короткого момента, пока он не говорит что устал и хочет лечь. Я рассеянно киваю, прежде чем понимаю, что он вероятно понятия не имеет где он должен остаться. Я указываю на дверь, когда мы проходим через гостиную к лестнице на второй этаж. Я не уверен что должен фактически дать ему экскурсию по собственному дому, поэтому только указываю на несколько вещей, надеясь что он что-нибудь вспомнит.

«Это одна из комнат для гостей. Та дверь – гардеробная. А это... это твоя комната. Моя – чуть дальше.» Я почти задыхаюсь на словах, знаю что я лгу ему в лицо, и должен сказать «это наша комната». Я прикусываю язык, открывая дверь, и он следует за мной, Ноль, извиваясь между нашими ногами, прыгает на кровать, ожидая вероятно что мы оба сейчас с ним будем лежать. Мне жаль, что я не могу сказать Нолю что тоже хочу этого.

Я... я думаю что немного посплю.

Его слова неуверенны, и я стараюсь быть сильным, ставя себя на его место. Кивая, потому что не уверен что способен говорить в настоящее время. Я медленно выхожу из комнаты, закрывая дверь за собой, стараясь не заплакать, когда спускаюсь вниз. Это будет сложнее, чем я думал.

Глава 4

«Смотри. Опять! Ты видел это?»

Он указывает и я пробую сконцентрироваться на том, что Джерард настроен показать мне, но только пожимаю плечами, не замечая ничего особенного.

«Ладно, ты должен увидеть это.»

Я с трудом смотрю на него серьезно, потому что его голос настолько возмущен, и он выглядит абсолютно восхитительно, когда рассматривает большой экран, сидя посередине нашей кровати. Телевизор включен, но меня больше развлекает наблюдать Джерарда, когда он смотрит какие-то мультфильмы в субботу утром. Да, это Лига Правосудия по Cartoon Network.

«Я правда не вижу разницы.» Я отвечаю честно, и он раздраженно, но мягко вздыхает, когда я пробую сосредоточиться на мультфильме, потому что хочу чтобы он успокоил свою потребность быть правым.

«Смотри, наблюдай за сценой...вот...видишь у Бэтмэна есть его пояс, а тут...»

Он делает эффектную паузу, и я вижу не соответствие на которое он указывает.

«...никакого пояса. И здесь у него снова разные вещи. Те же сцены, но сделанные разными аниматорами. В этом и есть разница!»

И он так победно улыбается, и я только киваю, в подтверждении что он наконец поймал ошибку редакторов. На его коленях блокнот, в котором набросана сцена из мультика, с небрежно написанным названием поперек страницы. Для него это своего рода вызов, он всегда проверял себя, наблюдая что-нибудь впервые, он старался увидеть не ошибки и недочеты. Что у него обычно получалось.

Я знаю что мой брат стремится быть лучшим в чем угодно, что касается музыки или даже истории в старшей школы. Он всегда замечал детали. Он не мог проигрывать ни в чем. Это просто Джерард, и я понимаю его. И он всегда получает то, что хочет, в конце концов.

Я упоминаю о завтраке и кофе, наклоняясь, чтобы быстро поцеловать его в щеку, прежде чем выбираюсь из под одеял, Ноль, немедленно следующий за мной. Его глаза все еще прикованы к телевизору, и он кивает, возвращаясь к рисунку, и я не могу не улыбаться, потому что это человек в которого я влюбился, со своим некорректным видением безупречности.

Полчаса спустя, вафли готовы и кофе сварен. Он наконец появляется в дверях, все еще в пижаме с симпатично взъерошенными волосами и спутанными на одной стороне, где он спал. Его губы мягко находят мои в мягком «спасибо»-поцелуе. Мы спокойно завтракаем, беседуя на отдаленные, ничего не значащие темы, и для меня все идеально.

Я почти чувствую Джерарда рядом со мной, когда наконец просыпаюсь со снами о прошлых пробуждениях вместе, которые так часто посещают меня. Возможно, сейчас я в нашей кровати, и он около меня с блокнотом на коленях и мультфильмами по телевизору. К сожалению, когда я открываю глаза, я в странной комнате, не в своей кровати и все еще один. Я тяжело вздыхаю, когда сбрасываю покрывало, оставляя кровать в беспорядке, одевая случайные джинсы и не свежую футболку.

Раннее пробуждение не мой конек и я не спеша направляюсь в ванную, чистя зубы и умываясь, перед тем как спуститься. Я слышу шаги в кухне, вместе с мягким шипением, где он готовит, и я иду чтобы видеть что Джерард делает вафли. Может прошлые дни были просто дурным сном? Я знаю что продолжаю говорить это, но я только верю в это, потому что в действительность так трудно поверить.

«Доброе утро.» Я произношу мягко, чтобы не испугать его, и когда он поворачивается, я понимаю что прошлые дни – это правда, так как его глаза не блестят как прежде. В них нет эмоции, которая обычно была там, и я хочу плакать, потому что понимаю что никогда больше не увижу той искорки.

Доброе утро, Майки. Я сделал вафли... или попытался... неважно.

Я немного улыбаюсь, потому что Джерард всегда готовил нам завтрак. В то время как я обычно готовлю обед. Возможно, где-нибудь глубоко он знает это и чувствует. Я ловлю себя на том, что пристально смотрю в его глаза, но не могу отвести взгляд, потому что на самый крохотный момент я замечаю настоящего Джерарда где-то глубоко.

«Спасибо.» Я улыбаюсь, когда он ставит две тарелки, и перехожу чтобы налить нам кофе. Я вижу что он искренне удивлен, когда делает глоток кофе, и замечает что все пропорции смешаны так как он любит. Он снова не говорит не слова, и мы завтракаем в тишине. После этого вместе моем посуду так же молча. Это так странно, потому что это все то, что мы всегда делаем, но теперь это отлично. Нет ни одного поцелуя или прикосновений, нет улыбок или смеха, вместо этого только тишина тяжело висящая между нами. Если бы мне сказали выбрать слово, описывающее ситуацию, то это было бы – напряженная.

После того, как мы заканчиваем с посудой, он упоминает что-то о принятии душа и переодевании, и я киваю, наблюдая как он уходит и поднимается вверх по лестнице. Я заканчиваю вытирать столы и вывожу Ноля погулять на задний двор, позволяя ему побегать вокруг, пробуя не думать обо всем что случилось. Пес точно не виноват в дискомфорте между нами. И я не представляю что сейчас происходит у него в голове, ему же не объяснишь что случилось. Как объяснить, что я хороню заживо всю свою любовь, и это убивает меня медленней и мучительнее, чем я когда либо представлял? Прежде чем я могу остановить себя, слезы тихо капают из моих глаз. Я вытираю их, пробуя успокоиться, прежде чем заводу Ноля обратно. У меня нет времени на слезы, и они ничего не изменят.

Несколько часов спустя мы направляемся в больницу, доктор позвонил и просил привезти Джерарда для осмотра. Я смотрю на него и понимаю что ему необходима вся помощь, которую он может получить, так как его взгляд все еще выглядит потерянным. Оставляя автомобиль, мы следуем к дверям больницы, и я киваю, одобрительно улыбаюсь, когда мы подходим к столу информации, где нам дают указания куда дальше идти Джерарду. Он скрывается в дверях, где его ждет специалист, а я устраиваюсь на диване, представляя что у меня в запасе есть еще час. Я просматриваю настенные часы, думая как убить время, когда в комнату заходит другой доктор и говорит мне следовать за ним в боковую комнату. Я смущенно вхожу за ним, и он объясняет что имеет кое что чтобы объяснить мне. Час проходит пока он объясняет мне показывать фотографии, приводить Джерарда в те места, которые он любил, слушать музыку, которая может как-то разбудить его воспоминания. Я дружески киваю, понимая что не смогу сделать все это, это было бы слишком тяжело – вспоминать обо всем.

Наконец, дверь открывается и Джерард входит, его выражение показывающее насколько он опустошенный. Есть кое-что в его глазах, что меня беспокоит, потому что в них почти бушует сражение, и чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю что в нем происходит война за настоящего Джерарда, который хочет вернуться к нам; сбежать из этой тюрьмы, которую я вижу в нем, где его мысли пойманы в ловушку.

Он был еще более тих, если это возможно, потерян в собственных мыслях, и мне приходится спросить дважды, прежде чем он немного кивает, и мы выходим, направляясь к месту стоянки. Глубоко вздыхая, я сильнее сжимаю руль и стараюсь успокоиться, потому что это не моя ошибка и не его тоже. В этом никто не виноват.

Именно сейчас в мысль поражает меня, и я имею момент паники, понимая что теперь так будет всегда и мне надо будет еще очень долго носить эту поддельную улыбку на лице. Я пробую остановить поток моих мыслей, так как картина моего будущего рушит меня изнутри, и этого достаточно чтобы вновь увидеть слезы в моих глазах. Вместо этого, я немного встряхиваю головой, и смотрю на Джерарда снова. «Ты хочешь по-обедать вне дома или что-нибудь взять с собой домой?» Я спрашиваю, сворачивая с обычного шоссе, чтобы проехать мимо ресторанов и кафе. К моему удивлению он предлагает поесть где-нибудь здесь, и я киваю, заворачивая к маленькому итальянском ресторанчику, который мы так сильно любили. Я смотрю на него, молча спрашивая, он же только кивает, и мы выходим из автомобиля, направляясь к входу. Я улыбаюсь, когда хозяин видит нас, немедленно спрашивая хотели бы мы наш обычный стол. Джерард озадачен, и я просто киваю, благодаря его, пробуя сделать вещи настолько легким, насколько это возможно. Я вижу в его глазах, что у него есть вопросы, но он сохраняет спокойствие, и берет меню. И все же, я хочу чтобы он спросил. Я хочу сказать, что это место в которое он привел меня на нашем первом свидании. Я нуждаюсь в том, чтобы объяснить что это наш стол, потому что он скрыт от посторонних глаз, чтобы мы могли украсть поцелуи друг друга, позади стратегически размещенных меню. Я так сильно хочу рассказать ему что это место так много для нас значит. Однако, он не спрашивает, и у меня не хватает смелости сказать самостоятельно. Вместо этого мы говорим о картинах на стенах и напитках, в ожидании наших заказов. Обед проходит в относительной тишине, и я думаю о вещах, которые были так естественны для нас. Но его рука не тянется к моей, лежащей на столе, и он не ласкает мои пальцы мягко. Я не чувствую что его нога трется о мою, в немного успокаивающей и «случайной» манере. Нет никаких влюбленных взглядов. И не один из нас не предлагает по-пробовать еду из своей тарелки, что всегда мы делали. Еда остается почти нетронутой в наших тарелках, и мы сидим, занятые собственными мыслями. Позже мы просто платим счет и возвращаемся к автомобилю, двигаясь к дому, который уже кажется мне совсем чужим местом.