Я не вошла сразу, постучав. Задержала дыхание, и повторила мысленно речь, что была для меня поставленной целью номер один. Цель номер два отсутствовала.

Конечно, у меня было очень много желаний, но все они казались невыполнимыми.

 - Входи,- вполне миролюбиво пригласил Джерард.

Осторожно прикрыв дверь, я остановилась там же, не решаясь начать. Он отбросил бумаги, которыми и так был завален стол.

 - Так и будешь стоять у порога?- он сделал рукой приглашающий жест, указывая на стул рядом. Я села в противоположном углу комнаты - в кресло у камина,- Я слушаю,- он улыбнулся почти удивленно,- Очень рад видеть тебя, не убегающей от меня по комнатам, а пришедшей ко мне самой,- сарказм его тона заставил меня вздрогнуть.

Я подняла глаза на его лицо, стараясь не отводить взгляда. Стараясь, не отождествлять это лицо с лицом человека, принесшего мне столько боли. Я глубоко вздохнула, я боялась, мой голос будет дрожать. Боялась, что Джерард и так не во что меня не ставящий, пошлет меня прочь, не дослушав. Да и с какой стати, ему выслушивать мои просьбы.

На протяжении двух недель нашего наисчастливейшего замужества я была для него неодушевленным предметом, используемым лишь при частой потребности утоления его острого сексуального аппетита. Все остальное время, я находилась от него как можно дальше, что, кстати, довольно просто удавалось, так как пока он был занят крайне важными бумагами: фирма, дом, контракты его рок - группы.

 - Я бы хотела предложить тебе сделку.

Теперь он действительно был удивлен, сосредоточив все внимание на мне.

 - Ну и..?

 - С моей стороны я могу обещать делать все, что от меня требуется для сохранения твоего имиджа любящего мужа,- я запнулась,- Все, что потребуется.

 - Ну а чего же ты хочешь взамен, дорогая?

 - Мне бы хотелось, чтобы ты запретил моим родителям приезжать в этот дом.

Его бровь изумленно поползла вверх.

В этот же вечер мистер Галлардо был весьма и неприятно удивлен, когда на его предложение провести время семьями, Джерард безразлично ответил, что миссис Уэй не желает, чтобы еще хоть раз нога хотя бы одного из ее родителей переступала порог ее нового дома.

 - Вы уж извините,- усмехнулся зять на разъяренные слова Галлардо,- но чего вы ожидали, выдавая ее замуж за человека, который изнасиловал ее, лишив девственности?

На другом конце трубки повисло тягостное молчание. Затем срывающийся голос, запинаясь, спросил:

 - Не хочешь ли ты сказать, что это правда?… правда? Ответь Джерард?!

Джерард ухмыльнулся, но заговорил устало:

 - Ну а вы сами как думаете?

 - Нет. Конечно, нет. Это все выдумки воспаленного сознания Линзи.

 - Ну, тогда не задавайте больше подобных вопросов. По крайней мере, вы знаете, что ваша дочь это выдумками не считает.

Джерард повесил трубку, не выслушивая сбивчивых извинений.

***

Мое время проходило в постоянной боязни возвращения мужа, откуда бы то ни было. Осень давила на меня не меньше Джерарда, которого сейчас, слава Богу, почти не бывало дома.

Самым переживаемым мною чувством стало безучастие. Я уже не отождествляла себя со своим отражением в зеркале. Расценивая происходящее в этом доме, как что-то, совершенно меня не касающееся.

Я часто наблюдала из окна, как мимо прогуливались счастливые пары. Дети шумели и смеялись, родители ели мороженое.

Охранник смерял шагами выездную аллею, уже вновь заваленную листьями, несмотря на утренние старания садовника.

Мне не нравился этот дом. Ни сдержанные его тона, ни длинные извилистые переходы, широкие коридоры и просторные комнаты – все вселяло в меня еще большее отчаяние моим теперешним положением. Еще большее несчастье.

Я уже начала было жалеть об отказе в приеме родителям, но вскоре одумалась. У меня не было никаких сил слышать их довольные голоса, видеть сияющие лица. Они словно забыли о том, каким образом я оказалась здесь.

Ни в тот день, ни в какой другой за ним последовавший, они так и не поверили мне. «С какой стати мистеру Уэю иметь дела в подобном районе, где кроме опустившихся слоев  и рабочих - иммигрантов не рискнет появиться никто, кроме тебя!».

Отец был вне себя. Он считает, я выдумала виновность Джерарда как последний шанс спастись от замужества - я оклеветала будущего мужа.

Теперь, зная, что от родителей помощи ждать я не могла, я все же не собиралась оставлять все, как есть. Не могла быть пешкой в их грязной игре, тем не менее, понимая, что сейчас изменить хоть что-то не в моих силах.

 Дождь непрерывным потоком обрушивался на землю, словно отгораживая дом от остального мира. Моя клетка замкнулась.

***

 - Лин, открой дверь, милая.

Я прижалась спиною к  лакированной деревянной поверхности, чувствуя, как с другой стороны в нее бьется настойчивая рука.

 - Линзи, если ты сейчас же не откроешь, мне придется обратиться к доктору Бион. Ее номером со мной поделились твои родители – на случай подобных эксцессов.

Его встревожено - сладкий голос ледяной волной пробирался вверх по моему позвоночнику. В такт дроби, выбиваемой с противоположной стороны двери уверенными пальцами.

Он там один?

 - Лин, скажи хоть что-нибудь. С тобой все в порядке?

Дверная ручка вновь дернулась.

Чтобы добраться до меня, ему придется вышибить эту красивую дорогую дверь, которую для надежности мне пришлось подпереть стулом.

Паника то и дело лишала меня рассудка. Может, придвинуть что-нибудь тяжелее? Что же мне делать?

Я металась по комнате, сжимая голову руками. Как же она болит. Что же делать? Боже, что делать? Рано или поздно, он вышибет и эту дверь, как вчера дверь ванной.

 - Я волнуюсь за тебя, Линзи. Очередной нервный срыв ни к чему хорошему не приведет.

 - Да что ты знаешь о моих срывах?!

 - Пожалуйста, прошу тебя, открой дверь. Все будет хорошо. Примешь успокоительные, выспишься, как следует. Открой, Лин. -  он выждал несколько секунд, в течение которых я молчала, опустившись на край измятой, пропахшей им кровати. Затем, я услышала, в полголоса обратился к кому-то рядом: « Пойдите в мой кабинет, позвоните мистеру Галлардо, попросите его приехать. Номер в телефонной книге»

Легкие торопливые шаги стихли в глубине запутанных коридоров.

 - Ох, Лин, что же ты делаешь? – полушепот звенел, казалось, в моей голове, - Как ты не понимаешь, что это ничего не изменит? Зачем ты наживаешь себе проблемы? – мысленно я видела, как он разочарованно качает головой, - Открывай, глупая.

Желудок сжался в тугой ком, подступив к горлу. Страх впивался параличом в тело. Я буду еще большей дурой, если открою.

Снова послышались шаги, и кто-то женским голосом объявил, что мистер и миссис Галлардо уже выезжают, весьма обеспокоенные сложившейся ситуацией.

 - Зачем ты их позвал? – отчаяние билось в груди. Они мне помогут? Разве есть еще какой-то выбор?

 - Это не я звал их. Это ты меня вынудила, – был наглый ответ, - Или ты считаешь, бороться со, скорее всего, не последней твоей истерикой буду я?

Он снова обратился к женскому голосу:

 - Спасибо, Мэрион. Приготовьте кофе к приезду.

И вновь коридоры проглотили шаги, а Джерард повернулся к двери, пробиваясь насмешливыми словами через сжимавшую меня дрожь.

 - Я заметил, – он рассмеялся, - Мы с тобой виделись всего несколько раз, но каждый из них заканчивался твоими обмороками. Линзи, открой, а? Давай, прекратим это до приезда твоих ненормальных родственников.

Я почувствовала, как лицо опять намокает от слез, стоило мне опустить взгляд на руки, покрытые синяками и ссадинами, на сбитые колени, на царапины, оставленные моими же поломанными вчера ногтями.

Всего пару часов назад, с трудом проснувшись, я с еще большим трудом заставила себя сесть в постели, спустив ноги на пол. Все тело ломило дикой болью, накапливающейся так знакомо внизу живота. Мне не сразу удалось вспомнить, что происходило в предыдущие вечер и ночь, но когда воспоминания налетели, мне пришлось зажать рот руками, не давая крику ужаса сорваться с опухших губ.

Я открыла створку шкафа и, наткнувшись на свое отражение в резном зеркале, зажмурила глаза. Я была уродлива. Так же, как в тот вечер в доме Хью. Уродлива изможденным насилием телом. Испещрена страшными отметинами жестокости.

 Я набрала в легкие больше воздуха, а в охрипший голос – смелости:

 - Убирайся, Джерард. Я ненавижу тебя.

Его ладонь скользнула по двери, он хохотал, держась за ручку.

 - Хорошо, подождем родителей,-  заговорил он, успокоившись, - Признаюсь, в вашей семье ты мне нравишься гораздо больше остальных, Лин.

Мотор урчал за зарешеченными окнами, и я бросилась к окну, выхватывая взглядом автомобиль отца, через открытые охранником ворота, въезжающий на подъездную дорожку.

Кинувшись к шкафу, я схватила джинсы и свободную футболку из тех вещей, которые видимо, перевезли еще до свадьбы из дома родителей. Натянув вещи на голое тело, я осторожно подошла к двери, как можно тише отодвигая стул.

Из глубины дома приближались встревоженные голоса.

 - Джерард, я не понимаю, как такое могло произойти..

 - Возможно, вы были не совсем честны со мной, утверждая, что ваша дочь наблюдалась у доктора Бион по незначительному случаю.

 - Все не совсем так, как вы думаете.

 - О чем же мне неизвестно? – уверенный тон мужа вселил уверенности и в меня.

 - Вы объясните мне, что здесь происходит? – голос матери сорвался на полуслове, когда ее взгляд наткнулся на меня, показавшуюся на пороге.

Я впилась взглядом в лица родителей, прежде чем выплеснуть речь, перебиваемую, то и дело, всхлипами. Я хваталась за них, сжимая трясущимися руками холодные пальцы, невольно отступая подальше от Джерарда, со стороны невозмутимо наблюдавшим за мною – срывающуюся на крик, и за моими родителями – отрешенно-потрясенно не желающими меня слушать.

 - Боже, Лин, что с тобой? – мама отпрянула в ужасе. Чем больше недоумения выражалось на ее лице, тем больше на моем было слез радости. Я хотела, чтобы она ужасалась, хотела, чтобы ее покоробило при виде того, что он снова со мной сделал.

Но мои надежды рухнули, когда она в обычной манере поднесла пальцы ко лбу, притворно шокированная:

 - Почему ты так плохо выглядишь? – она скользила по мне распахнутыми глазами, - Ты не расчесывалась сегодня? Что на тебе одето?

На лице Джерарда повисла ухмылка. Мои плечи опустились в бессилии, и я почувствовала, как во мне нарастает ожесточение, готовое вот-вот меня разорвать.

 - Мама! – я с силой встряхнула ее за худые, источающие запах парфюма плечи, - Почему я так выгляжу? Посмотри на меня! Посмотри, что он со мной сделал! Вы не верили мне! Вы мне не верили! Посмотри, посмотри, что со  мной снова! Он – чудовище! Что он сделал со мной!

Я вытянула перед собой руки. Я хотела, чтобы она увидела их - унизанные, словно браслетами сине-бардовых пятен. Хотела, чтобы отец, потирающий в неудобстве полную шею, впустил сквозь них к себе мои слова, чтобы он поверил, чтобы они вспыхнули ненавистью и презрением к человеку, сломавшему мне жизнь, к человеку, к которому они меня толкнули сами. К человеку, который, все так же безучастно наблюдал со стороны за моими совсем не любящими родителями. За мной – пытающейся жалостью их в себя влюбить.

Я протянула эти ужасные руки.

Мама разочарованно прикрыла глаза:

 - Я думаю, следует позвонить миссис Бион.

Почувствовав, как из распахнутых глаз побежали слезы, я посмотрела сначала на нее, затем на свои вытянутые бледные руки. Ничего. Никаких синяков. Никаких царапин. 

Я схватилась за голову.

 - Но, но это... Вы не верите  мне? Это он, он тогда сделал это со мной! И вчера...

 - Доченька, Линзи, вчера был день твоей свадьбы, ты очень волновалась,  - искусственно участливые глаза матери надвигались все ближе, - Что там должно было быть? - она взяла меня за руки, - Все хорошо. Ты все придумала, моя милая. Тебе все показалось.

Она бросила быстрый взгляд на отца, как раз достававшего мобильный.

Я в отчаянии рассматривала белую кожу. Ничего нет. Но я видела их, совсем такие же, как в тот раз.  Их нет. Ни одного. Ни одной отметины?! После того, как он всю ночь истязал меня. Что же это такое? Я почувствовала, как тупая боль, сосредоточенная в низу живота стала отчетливее.

Я подняла лицо на безразличную маску матери, склонную сегодня к изображению заботы.

 - Как же это может быть? – пробормотала я.

 - У тебя снова галлюцинации, Линзи, - ее голос прозвучал резче, чем она рассчитывала.

Я выдернула свои руки из ее.

 – Я присмотрю за ней до приезда врача, - Джерард обхватил меня за бессильные плечи, уводя обратно в спальню.

Я была уложена в постель, настолько пропахшую им, что мне казалось, легче не дышать вовсе, нежели – этим удушливым запахом.

Он аккуратно стянул с меня немногочисленную одежду, и на его серьезном лице я видела едкую издевку.

 - Я говорил тебе о безнадежности твоей затеи, - сказал он почти с жалостью в голосе, убирая волосы с моего лба, - Ты совсем не знаешь меня, Лин, я никогда не поднимал руку на СВОИХ женщин. У тебя просто не могло быть синяков. И никогда не будет, - он хмыкнул.

Я прикрыла глаза, тлеющие безнадежной ненавистью.

Я помню, так ожидаемая всеми доктор Бион, вплыла в комнату, распахнув окна, впуская свежий воздух,

 - Вам требуется.., - начала она, прерванная Джерардом на полуслове.

 - Оставьте рецепт, пожалуйста. Сейчас, к сожалению, мне нужно уходить, - он, как подобает любящему мужу, чмокнул меня в лоб и направился к двери, обернувшись у порога:

 - Единственное, о чем я попрошу – выпишите легкие успокоительные, снотворное, но никаких транквилизаторов, никаких сильных препаратов.

 - Разумеется,  - Бион изобразила широкую улыбку.

Все не останавливающийся поезд мчал меня в беспокойном, бесконечно повторяющемся сне. Меня преследовал запах гари и копоть на дребезжащих стеклах.

Иногда сквозь непрерывный шум, мой слух улавливал обрывки разговора отца и Джерарда. Он долетал, словно из тамбура, в приоткрытую дверь купе, просачиваясь сквозь вьющиеся занавеси.

 - Мне очень жаль, Джерард. Если бы я мог предположить, что она способна на такое, я...

 - Можете не беспокоиться об этом. Теперь, вас это касаться не будет. Я сам позабочусь о своей жене, - холодный ответ последним проник в захлопнувшуюся зеркальную дверь.

Я проснулась среди ночи, чувствуя, как кровать за моей спиной продавливается под тяжестью веса мужа, скользнувшего под одеяло. Вздрогнув, когда он обнял меня, прижавшись сзади со словами: «Сегодня мы будем спать, потому как замки с дверей снимут только завтра», я обмякла, ловя себя на бесполезной отчаянной мысли, сбежавшей с ресниц: «Как же я тебя ненавижу».

Глава 4