Джерард и Фрэнк жили вместе уже четыре дня, и пришло время везти вещи в прачечную. Джерарду пришлось взять Фрэнка с собой, потому что он не мог оставить его одного. Он не хотел бы куда-нибудь брать Фрэнка, но в Организации как назло забыли о том, что в доме нужна стиральная машина. Так что теперь Джерард готовил Фрэнка к поездке, наставляя его ни с кем не разговаривать и никуда не убегать, хотя Джерард и не ожидал, что Фрэнк заговорит.
POV Gerard.
Я пристегиваю его ремень и проверяю, все ли вещи я взял, прежде чем мы уедем. Я уверен, что ехать минут пятнадцать-двадцать. Забираюсь в машину, так и не заперев входную дверь, потому что Торо не удосужился дать мне ключ. Но вообще-то, я сомневаюсь, что кто-нибудь знает об этом доме или захочет в него влезть. Там и красть, собственно, нечего. Двигатель шумит, и вот мы уже выезжаем на трассу. Минута и мы на Sugar Creek, направляемся к Бентону. Пока мы едем на юг, нас окружают деревья, которые исчезают только когда мы проезжаем дома. На перекрестке я свернул налево, на Petroff Road. Деревьев здесь уже нет. Кидаю взгляд на Фрэнка: он сидит, опираясь рукой на дверь и повернувшись в сторону окна. Где-то через минут пять мы пересекаем Трассу 57 и сразу за пересечением сворачиваем вправо на Iowa Street, с нее налево на West Park Street, переходящую в East Park Street. Еще раз налево в Bailey lane, и вот уже слева прачечная. Я подъезжаю и заглушаю мотор. Отстегиваю ремень и вытаскиваю мешок с грязным бельем. Мальчишка просто сидит. - Пойдем. Я же не могу оставить тебя здесь - он делает, как ему сказано: отстегивает ремень, выходит из машины и шагает рядом со мной. На удивление никого кроме нас двоих не было. - Слава Богу - выдыхаю я. Он ходит вокруг, и тут мне вдруг приходит мысль — он же никогда не видел стиральную машину или сушилку. Слава Богу, никого нет. Складываю наши вещи в машинку, одну из двусторонней линии в середине здания. Как только я заканчиваю с этим, устанавливаю средний режим и оглядываюсь в поисках мыла. Уже начинаю бояться, что его не будет, но на одном из мягких сидений стоит бутылка, а рядом с ней лежит листок. Я ставлю внутрь чашку и закрываю дверцу. Цифра на экране информирует меня о том, что стирка закончится через 40 минут. Мда, день будет долгим. Я сажусь и наблюдаю за мальчиком, блуждающим по комнате и пялящимся на стиральные машинки и сушилки. Мои пальцы сжимают виски. Делать больше нечего, кроме как сидеть здесь. Я хочу поспать, забыть уже об этих уныло проведенных днях. Солнце все еще высоко в небе, скорее всего, сейчас где-то около двух. Я зеваю, он подходит и садится на другой конец лавочки, на которой сижу я. Думаю, мое «Ты мне не нравишься» его все-таки проняло. Хотя мне и хотелось тишины и спокойствия, пока я наблюдаю за ним, но, все же, это не то, чего я ожидал. Теперь мне даже отчасти хотелось поговорить с ним. Нарушить молчание. Но я сомневаюсь, что это вообще произойдет на этой неделе. Не то, чтобы я смерть как хотел услышать его голос, я просто скучаю по шуму. Скучаю по шуму прежних моих занятий, включавших шпионаж и драки. Вот были деньки... Мне хотелось бы знать, что я такого сделал, что заставило их буквально сместить меня? Это что-то связанное с предыдущим заданием? Но что я мог сделать, чтобы меня заставили заниматься этим? Я - нянька? Не смешите. Жутко хочу курить, но я уверен, над входом была табличка «Не курить». Черт, как же мне нужна сигарета. Смотрю в сторону мальчишки, он сидит уже не потупив глаза, а наоборот, восторженно оглядываясь. Все вокруг для него новое. Он как книжный червь, в первый раз пришедший в Books-A-Million. Тем не менее, это еще одно напоминание о том, что он ненастоящий. Вздыхаю. Казалось, я закрыл глаза только на мгновение, но меня разбудил сигнал - стиральная машина сообщила, что стирка закончена. Я проспал 20 минут. Мальчишка выглядывает в окно между стиральными машинками и стеной сушилок. Я начинаю переносить одежду из машинки в соседнюю сушку. Вот уже все вещи в сушилке, электронное табло показывает 35. Я уже боюсь садиться снова - кажется, что я еще раз засну. Потягиваюсь и слышу, как щелкают суставы, затем смотрю в сторону Фрэнка. Даже в этой части города деревьев нет. - Здесь нет деревьев. Мы в городе - говорю я ему, опираясь о стену, закинув руки за голову. Он утыкается лбом в стекло с грустным выражением лица. Это потому, что здесь нет деревьев? Я бесцельно брожу, ожидая, когда уже пройдет время. Но оно как-то не спешит. Кажется, что время застыло, пока он не шевелился ни на дюйм под монотонный звук сушилки. Я подхожу к двери и предупреждаю достаточно громко, чтобы он услышал, что я выхожу. Как только я оказываюсь на улице, сигарета уже оказывается у меня во рту, и я, наконец-то, курю. Никотин успокаивает мои нервы. Другого способа снять стресс, кроме этого, нет. Заканчиваю, легким щелчком отбрасываю ее в траву и затаптываю. Возвращаясь внутрь, я вижу, как он отходит от двери. Он наблюдал за мной? Я захожу и сажусь, кладя руки за голову. Он усаживается туда же, где и сидел раньше. Это немного раздражает. - Почему бы тебе просто не смотреть дальше в окно? Меня бесит, что ты тут шатаешься - его голова снова опускается, и он идет, шаркая ногами. Этот звук, который он издает, он почти человеческий. Я поднимаюсь и смотрю на монитор сушилки. Осталось еще 20 минут. Я снова иду на улицу покурить. Я просто не выношу тишины. Ударяю кулаком по стене и шепчу про себя: - Ну почему они забрали тебя, Майки? Зачем ты им нужен? – прислоняюсь лбом к холодной стене - Просто… зачем? - выплевываю недокуренную сигарету на землю. Прежде чем зайти, я делаю глубокий вдох.
И вот мы направляемся домой тем же путем. Он не взглянул на меня с тех пор, как я сказал ему оставить меня в покое. От этого только хуже. Хотя, я предпочел бы, чтобы он держался от меня подальше. Он не настоящий. Он никогда не будет настоящим. Я взглянул на него после того, как мы пересекли Petroff. Он по-прежнему смотрит в окно, но совершенно бессмысленным взглядом. Я бы никогда не смог понять, что происходит в его голове. Не то что бы я этого хотел. Я повернулся, глядя на дорогу. Мы подъезжаем к повороту на Sugar Creek. Мне бы хотелось, чтобы мое радио не было сломано. Как только мы поворачиваем на открытое пространство, снова появляются деревья, и я смотрю на его реакцию. Он просто просиял. Значит, дело в деревьях. Я вижу, как он поворачивается, чтобы посмотреть на листья, когда мы проезжаем, заставляя их взлетать в воздух. Его глаза встречаются с моими на секунду. Он показывает на листья, пока мы спускаемся по Sugar Creek. - Танцуют. Я чуть не нажал на тормоз. Он что, только что заговорил? Нет, должно быть, мне показалось. Он же не мог, ведь правда? Но когда я снова смотрю на него, широко улыбается, его глаза горят. Такое впечатление, что это не тот же человек. Эта, похожая на детскую, улыбка, но не такая раздражающая. Не такая, какая была раньше. Я не знаю, как еще это можно описать. В эту секунду он действительно стал человеком. И мне пришлось спросить себя, как он может быть искусственным? Но я знал, что это так. И все ощущение его человечности рушится. Его создали в лаборатории. Эта улыбка не его, она искусственная. Нет никакого «Фрэнка». Только научный эксперимент в чужом человеческом теле. Он смотрит в другую сторону, а я — на дорогу. Больше у меня не было ощущения, что он человек Когда мы добрались, я понес вещи в дом. Он все еще сиял, но я убедил себя, что больше не буду одурачен его действиями. Он заходит внутрь, а мне снова наплевать. Он со мной еще 3 дня. Затем он исчезнет. 3 дня. Я кладу вещи в наши ящики и иду на кухню в поисках еды. Он следует за мной и садится за стол. - Если ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь сделал, забудь. Делай сам - отодвинув стул, он встает. Я не знаю, что он сделает дальше, хотя ожидаю, что он пойдет в гостиную, как обычно. Он подходит к холодильнику и вытаскивает яйца, и я просто уверен, что он надо мной издевается. Он вытаскивает сковородку и лопаточку и идет к печке. «Какого черта? Ты что, смеешься надо мной?» - Яичница - он снова говорит. Да что сегодня за день? Я наблюдаю за ним, как он поворачивается к печке, чтобы поставить сковородку и включить огонь. Я закатываю глаза и сажусь за стол, ожидая, что он спалит все к чертям. Но через несколько минут без запаха дыма и сгоревшей еды, я оглянулся и увидел, на столе вполне сносную яичницу. Он протягивает мне тарелку с яичницей из двух яиц и беконом. Мне неохота есть то, что он приготовил. Я опускаю кусочек бекона в желток, и тот растекается по тарелке. Я не хочу есть, хоть я и точно знаю, что это вкусно, но мой живот сильно урчит и заставляет меня это сделать. Он сидит рядом и снова так же улыбается. Я уже даже не хочу быть с ним в одной комнате. Я не говорю, что его яичница отвратительна, но я бы наслаждался ей больше, если бы его не было рядом, чтобы напоминать мне, что это он ее сделал. Я заканчиваю прежде, чем он начал есть, и буквально кидаю тарелку в раковину, выходя из комнаты. Я сыт им по горло. Прошло 4 дня. Если мы будем вместе еще немного, я не знаю, что сделаю. Я даже готов напиться, хотя и знаю, что не смогу. Черт. «Он снова спит на это чертовом диване. Точно-точно». Я укладываюсь на кровать, надеясь на сон. Вот что я частенько делаю - сплю весь день и надеюсь, что проблемы больше не вернутся. Если бы только все было так просто.
Глава 5. How Long?
День шестой. Джерард продолжал держаться от Фрэнка подальше настолько, насколько это было возможно. Он уже устал присматривать за мальчишкой и готов был к тому, чтобы все это закончилось. Ему ничего не оставалось делать, кроме как ждать. Фрэнк больше не сказал ни слова, и все выглядело так, как будто он никогда ничего и не говорил. Если бы только Джерарду тоже так казалось, но он не мог забыть случая с яичницей.
POV Gerard.
Чертов шестой день. Ну почему он не может кончиться побыстрее? Заберите меня из этой чертовой дыры! Это уже третья сигарета, а ведь еще только пять! Мне уже хочется убиться об стену. Буквально. Когда с очередной сигаретой покончено, я тушу ее о подоконник. Поворачиваюсь и вижу мальчишку, он сидит на диване и вообще ничего не делает. Как, мать его, он может так сидеть и ничего не делать? Как он от этого не сходит с ума? Еще одно подтверждение его искусственности. Я решаю пойти поспать, не особо заботясь, чем будет заниматься мальчишка все это время. Заваливаюсь на кровать и ворочаюсь, пока не укладываюсь поудобнее и не засыпаю.
Встаю я около восьми и, после похода в ванную, обнаруживаю, что он сидит в той же позе. Мне трудно поверить, что он ни разу не шевельнулся за три часа, но приходится, и это меня бесит. Я знаю, что мне не нужно обращать на это внимания, как тогда на эту яичницу. Воспоминание об этом раздражает меня еще сильнее, и я отбрасываю его, пока не стало еще хуже. Сажусь на другой край дивана. Он поднимает глаза и, кажется, удивлен, что я его еще не убил. - Просто пытаюсь успокоить свои нервы – поясняю небрежно. Он встает и идет на кухню, и я слышу доносящийся оттуда шум. Даже не представляю, что он там делает. Через пару минут он подходит ко мне с кружкой. Я вопросительно смотрю на нее, надеясь, что он скажет мне хоть слово, но он просто протягивает ее мне. Я с сомнением беру и делаю глоток. Чай. Для моих нервов? Я слабо улыбаюсь, чтобы он хоть немного расслабился. Он отвечает мне этой своей ухмылкой и снова садится рядом. Я немного удивленно смотрю на него. Улыбаемся, да? Потягиваюсь и иду на кухню, и мальчишка следует за мной. Опустив кружку в раковину, поворачиваюсь к нему и изучающее его разглядываю. Мне в голову вдруг приходит мысль: - Эй, тебе бы душ принять. Ты же не мылся с тех пор, как я тебя забрал, а мне не хочется, чтобы эти ученые рассказывали своим начальникам, что ты воняешь. Идем в ванную.
Мы направляемся в ванную, и я задерживаюсь у шкафа в поисках одежды для него. Зайдя внутрь, я начинаю расстегивать его рубашку, и он удивленно на меня смотрит. - Да не волнуйся, тебе же все-таки надо раздеться, чтобы принять душ – вот как будто я стану его раздевать, чтобы на него поглазеть. Ага, сейчас. Когда он снял рубашку и штаны, я кивнул на его боксеры, но он замотал головой. - Ну и ладно, так даже лучше. Открываю воду, проверяю, не слишком ли горячо, и говорю ему забираться внутрь. Я вижу, как он смотрит на льющуюся из душа воду. Как будто это летающая тарелка. Кажется, что он околдован этим зрелищем, как деревьями. Снова это чувство… Вода стекает по его лицу, и он закрывает глаза и поднимает руки, подставляя ладони под струи, потом поворачивается спиной, позволяя воде намочить его черные волосы. Есть в нем что-то странное. - Возьми мочалку и помойся – говорю я, а он реагирует не сразу, поворачивается и смотрит на меня через дверь душевой кабины. Он вообще знал, что я еще здесь и никуда не уходил? Открываю дверь и протягиваю ему мочалку. Он озадачено на нее смотрит. Ну конечно. Я стягиваю рубашку, оставшись в шортах, и забираюсь в кабину. Он выглядит смущенным, а я забираю у него мочалку и начинаю тереть его спину. Он отстраняется, но я притягиваю его обратно за плечо. - Я просто тебя мою – он немного расслабляется. – Закрой глаза, мне надо тебя умыть. Он делает как ему сказано, и я осторожно, чтобы мыло не попало ему в глаза, его умываю. Когда я заканчиваю, то предупреждаю его, чтобы он не открывал глаза, пока мыло не смоется до конца. - Вот теперь открывай – вручаю ему мочалку, и он продолжает мыться сам. Он уже собирается выходить, но я его останавливаю – Волосы – он показывает на мыло, и я качаю головой – Шампунем. Беру бутылек, выдавливаю немного на его волосы и втираю, вспенивая его. Он немного наклоняет голову, хотя все равно он не такой уж и высокий, и смотрит на меня щенячьим взглядом. Я продолжаю, и на моем лице появляется успокаивающая улыбка. Когда мне кажется, что волосы уже достаточно чистые, он встает под душ, чтобы смыть шампунь. Выключаю воду, выпускаю его наружу и подаю ему полотенце, чтобы он в него завернулся, затем беру еще одно себе и быстро вытираюсь. Помогаю ему вытереть волосы и выхожу. - Давай, одевайся – он слушается, и я быстренько сам переодеваюсь в сухую одежду. Когда он открывает дверь, я захожу и кидаю вещи в кучу в углу. Только я выхожу в спальню, как меня обдает холодным воздухом. Окно. Бреду в гостиную и закрываю окно, через которое в дом проникал холодный воздух. Я немного дрожу, а вот мальчишку просто трясет от холода. Говорю ему лечь на диван и забраться под одеяло, и он так и делает. Послушный мальчик. Иду в спальню и ложусь, накрывшись простыней. Немного поворочавшись, нахожу все-таки удобную позу и пытаюсь уснуть. Но, повернувшись еще раз, вижу его. Он стоит рядом с кроватью, завернувшись в одеяло и дрожа. Вздыхаю. - Иди сюда – говорю я, хотя предпочел бы этого не делать. Он забирается на кровать и сворачивается калачиком у моей груди. Кажется, что он тихо и мирно спит. Фрэнк так и лежит, сложив руки перед собой, и только одеяло отделяет его от меня. У меня закрываются глаза, и я засыпаю.
Этот день настал. Сегодня я от него избавлюсь. Мне нужно отвезти его в лабораторию в Спрингфилде. Сегодня хороший день. Делать, в общем-то, нечего, кроме как собираться, чем я и занимаюсь. Мы завтракали сэндвичами, он сам сделал себе свой с горчицей, огурцами, салатом и индейкой. Кровать заправлена, вещи собраны. Грязные вещи в отдельных сумках. Кажется, все в порядке. Пристегиваю его ремень, потом пристегиваюсь сам и поворачиваю ключ в замке зажигания. Надеваю очки, и мы выезжаем. Ехать где-то часа три, и я уже к этому готов. Пока что по обочинам растут деревья, и он ими заинтересован, но долго они нас окружать не будут. Мы будем проезжать Сент-Луис, и мне бы хотелось, чтобы была другая дорога, которая не займет много времени. Но все, в общем, нормально. Я более чем уверен, что он ничего не скажет за все время поездки, оставив меня наедине со звуками двигателя, шуршанием шин и ветром. Кажется, я уже привыкаю к молчанию.
Только мы подъехали к лаборатории, к нам из здания выходит Торо. Я, наверное, выгляжу слишком взволнованно, отстегиваю ремень, и Фрэнк делает то же самое. На лице Торо появляется полуулыбка. - Ну, как ты, Фрэнк? – мальчишка глупо улыбается – Выглядишь хорошо. Пойдем, нам нужно провести тесты, чтобы снова отпустить тебя под надзор. - А кто присматривает за ним дальше? – спрашиваю я. - Эм, вы. Больше никто – я просто уронил челюсть. Нет, он не мог сказать то, что он сказал. - Я? - Да, вы – резко отвечает он. - О, нет. Я так не думаю. Я не могу с ним справиться – говорю я, показывая на мальчишку. - Он был таким надоедливым? – спрашивает Торо с явным интересом. - О, да. Он сказал всего два слова. Два. За все время. Я не хочу снова за ним смотреть, я уже собрал вещи. - Не хочется вас расстраивать, но вам придется. В этот раз месяц. - Да вы издеваетесь! Месяц?! - Да. Почему бы нам не закончить после тестов? Фрэнку лучше не слушать, как вы тут кричите – он заходит обратно в здание, и Фрэнк следует за ним, оставив меня недоумевать. Какого же черта?! Я НЕ МОГУ больше находиться рядом с этим чудиком! Он меня с ума сведет! Если уже не свел. Ну почему вся эта хрень происходит именно со мной? Черт возьми! Курю, курю и курю. Нет, ну я не могу больше за ним следить. Нет. Ни за что. Я несколько раз ударяю кулаком по стене, думая только о том, как бы сесть в машину и уехать куда подальше, хотя и знаю, что этого не сделаю. Если уеду, больше никогда не увижу Майки. Я почти уверен, что они его убьют. Подхожу к машине, падаю на сидение и утыкаюсь лбом в руль. Мне придется это сделать. Придется следить за экспериментом месяц. У меня нет выбора. Я вздыхаю и слышу звук открывающейся двери, оттуда выходит Фрэнк с повязкой на руке. Могу только догадываться, что за тесты они там проводят. Выхожу из машины и направляюсь к ним, выкидывая сигарету. - … и я хочу, чтобы ты был поосторожнее с этой рукой. Кажется, будет синяк – слышу я. Голова уже болит от усталости. Мальчишка поднимает на меня взгляд, затем снова опускает. - И так, за следующий месяц Фрэнку нужно набрать жизненный опыт. Организации нужно чтобы он был полностью развит, прежде чем его смогут использовать. Через месяц вы приведете его к нам, мы снова проведем тесты, и вам придется забрать его еще на месяц. - Еще месяц? И сколько месяцев мне за ним следить? - Не знаю. Столько, сколько потребуется – я хмуро смотрю на Торо. - Это уже не смешно. - И хорошо, потому что это не шутка. Просто присмотрите за ним. Его развитие немного замедлилось, сейчас где-то на уровне двадцати лет. Но все равно он должен развиваться нормально. - А говорить он будет? – спрашиваю я в надежде на то, что вряд ли случится. - Я не уверен, но должен. Просто дайте ему немного времени. Мы все еще многого о нем не знаем – объясняет он, потирая подбородок. - Вы же понимаете, что нам нужны будут деньги? Нам не хватит еды на месяц, да и мальчишке нужна нормальная одежда. И, плюс ко всему, добавьте еще и стоимость прачечной. - Обо всем уже позаботились. Вам дадут наличные и кредитную карту от Организации. Мы можем достать все, что вам будет нужно. Но, я уверен, кто-то будет следить за тем, что вы покупаете, чтобы вы не тратили деньги просто так – ну вот, как они догадались, что я собирался это сделать? Фрэнк все так же послушно стоит рядом с Торо. - Ладно, хорошо. Увидимся через месяц – Торо отворачивается и уходит в раздумьях. Вскоре он возвращается с кредиткой и наличными. Я даю знак мальчишке идти в машину и сам следую за ним. Мы снова уезжаем, в этот раз на месяц. Мда. Месяц в Аду. Мальчишка откидывается на сидении, закрывает глаза, держась за плечо с болезненным выражением лица. Что они с ним сделали? - Больно? – спрашиваю я. Он медленно открывает глаза и слабо кивает. Могу только догадываться, из чего состоят эти «тесты». Мне даже почти жаль его. Почти.
Это интересный фик. Но только мне показалось в некоторых моментах, что автор уж больно сухо показывает чувства Джера. Будто это не размышления, а бортовой журнал. Очень любопытно узнать, что всё таки случилось с Майки. Его что ли на органы разобрали, из которых Фрэнк состоит? Вот это очень интересно. Буду ждать продолжения! Меня заинтересовал этот фик.
Автор, а почему Вы боитесь транслитерации?) В смысле, в названиях улиц: Sugar Creek, East Park Street...Названия-то, понятное дело, не переводятся, но почему бы не прописать их кириллицей - текст ведь на русском и мы на русском разговариваем. Мне кажется, так могло бы быть органичнее)
Джерард, конечно, - сам чудо в перьях. Я поражаюсь его ненависти (ну ненависть же. Невротично-курильщичкая какая-то, но...всё же) к искусственному мальчику. Как это возможно, если оно тебе в общем ничего и не сделало? Нет, Джерард определённо - ёбнутый чёрствый неврастеник. Будто это он искусственный, и у него только одна эмоция. Особенно момент с "яичницей"...круто было. Прямо пик ненависти. И опять же, отчего? Завидует, что ли, что Фрэнк так быстро растёт, не знаю...Видите, как много выбранный Вами фик оставляет вопросов?
Ну, да, с душем и постелькой всё небезнадёжно - хоть пригоршня благих чувств в этом агентишке осталась. Очень милые сцены
И, если в прошлый раз я с некоторыми трудностями переваривала этот "роботский текст", то теперь, ха, называю это "динамичностью." Правда, каждое действие, всё расписано. Скоро саавсем привыкну и совсем не перестану тащиться от того, о чём читаю.
Спасибо за продолжение. Люблю этот рассказ. Джерард мог бы обращаться бережнее с Фрэнком, жалко парня. Мне почему-то кажется, что во Фрэнке есть какая-то часть Майки, представляете, как меня глючит! Классный фанфик;)
Ура, продолжение ^_^ боже, как же это все мило. Особенно момент в прачечной, когда Фрэнк уткнулся лбом в стекло :3 ну такой ребенок, ну такая прелесть. И конечно же, моменты с чаем и яичницей) Это просто заставило улыбнуться и размечтаться. А момент в душе...awww *.* Спасибо вам, за перевод))
Отлично! Просто великолепно. Переводчик молодец, на самом деле, но все же недочеты есть. В составлении предложений, например. "...он делает, как ему сказано, отстегивая ремень, выходя из машины и шагая рядом со мной". Мне кажется, было бы коректнее написать так: "он делает, как ему сказано: отстегивает ремень и выходит из машины". Ну или еще как-нибудь, вариантов несметное количество. Основные ошибки в построении предложений, но их не так уж и много. Ах да! Совсем забыла! - Эм, Вы. Больше никто – я просто уронил челюсть. Нет, он не мог сказать то, что он сказал. - Я? - Да, Вы Обычно в книгах "вы" не пишут с большой буквы в диалогах, только если обращение идет непосредственно к читателю. Например, в объявлениях всяких. Но в остальном все ок Переводчик, вы делаете огромную работу! Удачи!
блин, не нравится мне Джерард. Какой-то он слишком суровый, а вот Фрэнка жалко, что ли. ах да, та сцена в душе просто сделала мой день. "Послушный мальчик." честно говоря, я прослезился от умиления.. ну, на "Иди сюда" -_- ну, удачи переводчику.
Что то Джер уж очень жестко относиться к Фрэнку!!! Хотя, сцена в душе немного меня порадовала *ага немного, целый день ходила и улыбалась* Вот меня фраза Рэя "...его смогут использовать..." немного насторожила..!! Зачем..??
Переводчику огромнейшее спасибо, надеюсь с продой не станите тянуть
Alice, да, момент милый. Жаль, автор говорит, что для чувств еще рановато
Talassa, спасибо, исправила) Ох уж эти буквы х и з >_<
Tassy, да, насчет Майки действительно сплошные догадки и разгадок пока не видно >_<
E=mc2, мне просто режет глаз транслитерация некоторых названий, но замечание в дальнейшем обязательно учту) Джерарда можно отчасти оправдать, и он все-таки не такой злобный, каким кажется) Не очень понятно, конечно, что именно Фрэнк ему сделал, но мне кажется, он просто попал под горячую руку)
St_Sebastian, да вам не одной так кажется)
Fuckin Way, Фрэнк вообще умиляет постоянно)
Louise, спасибо большое, все учту и подправлю)
Dasha Schewe, Фрэнку можно только посочувствовать, конечно) Спасибо)
Darth Vader, создавали же его как оперативника, наверное, кадры нужны) Постараюсь в этот раз побыстрее справиться, с учебой вроде разобралась)
Зачем..?? 
