Мы бросаем всю мою жизнь в сумки, собираясь перевезти в другое место. Я сижу на одном месте, рассматривая старый ковёр под ногами. На нём цветы, всякие, красные и жёлтые, безостановочно меняющиеся под гнётом времени. А Фрэнк носится вокруг всего, хватая «важное», оставляя «неважное». Он взволнован гораздо больше, чем я. Я просто напуган.
Айеро с безошибочной чёткостью берёт в ванной мои принадлежности, забирает оставшуюся еду, застёгивает сумки и каждый раз проводит рукой по моей щеке, нежно, почти медленно. Я вижу, он заботится обо мне. Он принимает на себя роль отца и позволяет мне остаться ребёнком.
А я всё ещё просто сижу, отдаю власть решений в руки Фрэнка, который опасно жонглирует бутылками спирта и зажженными спичками. Я держусь в стороне, оставаясь готовым для того, чтобы закрыть парня своим телом от взрыва.
-Джерард, ты готов? - наигранно беззаботно спрашивает Айеро.
Я слышу вопрос, но дать ответ на него не могу. Мой рот не открывается, а голова пустая, какая-то ватная. Но парень ждёт ответа, поэтому я просто киваю, соглашаясь на всё, что его душе угодно. Он снова медленно подходит ко мне, присаживаясь на пол возле моих ног. Его рука мягко скользит по моему бедру, а я невольно вздрагиваю – его прикосновения такие же приятные.
-Я люблю тебя, Джерард.
И мы обнимаемся, долго и крепко, пытаясь остаться в таком положении навсегда. Пытаясь спастись и выжить таким способом. В его объятиях неумолимо тепло и уютно.
-Пора, - сквозь пелену почти незаметного отчаяния шипит Фрэнки. В его движениях скользит лёгкость и поддержка.
Я киваю, поднимаясь на ноги, делая себя чуть-чуть счастливее.
***
Мы с парнем забрали со стоянки мою машину, которой я не пользовался кучу времени, загрузили в багажник все сумки и расселись по своим местам. Я не мог рассредоточить своё внимание хотя бы на две вещи сразу, поэтому всё время пялился в одну точку, то рассматривая свои ботинки, то пересчитывая окна домов. Фрэнк вёл машину, это я ему поручил.
В моей голове как-то странно мелькали мысли о том, что я окончательно и бесповоротно погряз в «счастливой» жизни. Но я старался отогнать это от себя, потому что, в самом деле, квартира эта мне никогда не нравилась. У Фрэнка уже был составлен план кое-каких действий, и я действительно не беспокоился за своё будущее, я радовался ему.
Поездка в машине здорово освежила меня. Голова перестала быть ватной, а мозг начал хоть какую-то деятельность. Я попытался осознать своё состояние, и неплохо с этим справился. Я всего лишь боялся таких больших перемен, и из этого не стоило раздувать слона. Все боятся, а у меня есть Фрэнк.
Жизнь продолжает быть невероятной!
Это как-то сказал мне Айеро. В общем-то, все идеи, которыми я пользуюсь, принадлежат ему. Я либо подражаю ему, либо учусь у него. Хорошо бы второе.
-Джерард, ты уверен в том, что хочешь жить со мной? – в пятнадцатый раз за прошедшие три дня спрашивает Фрэнк. Он отстёгивает ремень безопасности, когда мы подъезжаем к его дому, и смотрит на меня. В его огромных глазах струится понимание, нежность, а я уверен в том, что он мне предложил.
-Мне было так страшно, Фрэнки, - нарушая своё продолжительное каждодневное молчание, хриплю я. – Я провел в этой квартире столько времени, а тут всё так неожиданно. Время так быстро пролетело, и я вообще понятия не имею, что творю. И я теряю все вещи, ради которых работал и жил столько времени, - я прокашливаюсь, намекая на то, что моя речь закончена. Фрэнк опускает глаза, чуть-чуть улыбаясь. Понял меня. – Всё из-за тебя, - добавляю после некоторой паузы. Делаю вид, что обдумываю что-то, и на выдохе говорю: - хотя, скорее, благодаря тебе. Спасибо, Фрэнк, - теперь я точно заканчиваю и обнимаю своего парня. Он мягко целует меня в висок, а я чувствую его широкую улыбку напротив моей шеи.
Мы забираем нужные мне вещи, а всё остальное оставляем в машине, предварительно раз семь проверив сигнализацию и двери. После своей маленькой речи я чувствую себя решительным и таким свободным. Выговориться так полезно. Подъезд радушно встречает меня едким запахом мочи и сырости. С непривычки я на некоторое время задерживаю дыхание. Фрэнку же, кажется, почти ничего не мешает. Он вызывает лифт, на который я всё ещё поглядываю с недоверием.
-Да, будем приносить сюда цветы в день нашей годовщины или типа того, - поддерживает Фрэнк. Дальше едем мы молча. Я думаю о том, понравлюсь ли своим новым многочисленным соседям, и будет ли мне удобно жить там. Но рядом будет Айеро, верно? Боятся нечего.
Я первым выхожу из лифта и решительно направляюсь к двери, ведущей в мою новую квартиру. Новая жизнь. Прекрасная жизнь.
Я открываю дверь, и меня почти сносит звуковой волной. Несколько человек стоят в небольшом коридоре и собой создают ужасную истерию.
-НОВЫЙ СОСЕД! У-У-У! – скандируют они, и я просто кланяюсь, подыгрывая общему веселью.
-Не стоит. Не стоит, - манерно произносит Фрэнк, проталкиваясь в щель между мной и дверью, занося с собой сумки.
После этого все эти люди резко становятся в очередь… ко мне?
Первым в очереди оказывается совсем уж низкий парень, даже ниже Фрэнка. Я знаю, что он широко улыбается, хотя и не вижу этого за его бородой, выкрашенной в жгучий красный цвет.
-ИТАК! – громогласно говорит он, и его голос низкий и грубый, что совсем не вяжется с его образом доброго гнома. – Скажи своё имя! – он поднимает правую руку вверх, стараясь сделаться величественным.
-Его Величество Принц Джерард Уэй! – вместо меня говорит Фрэнк, не переставая улыбаться.
-У-У-У! – разносится сразу же после его слов.
Весь этот цирк просто затягивает меня. Я чувствую, что оказался там, где должен быть. Мне нравятся забавы этих парней и их веселье. Они все немного пьяные, наверное, уже по жизни. Алкоголь больше никогда не выйдет из их крови.
-Приятно познакомиться, - парень, похожий на гнома, неожиданно чётко подаёт мне руку для пожатия. Он просто трясёт моё запястье некоторое время, а потом отходит назад. Имя своё он мне не говорит. Фрэнк, стоящий за моей спиной, почему-то хихикает.
-Это Грек, - осведомляет он меня, а я понимающе киваю, пока маленький Грек меня не видит.
Дальше ко мне подходит просто невероятный человек. Это девушка. Она не слишком высокого роста, но и не низкая. Её лицо выражает мягкое тщеславие, и ей есть чем гордиться. Не слишком тонкие ноги обтянуты потрёпанными узкими штанами со следами красок. Большая грудь прикрыта тонким слоем футболки. Её лицо с ярко выраженными острыми чертами такое правильное и красивое. Я невольно оборачиваюсь на Фрэнка, вижу его улыбку, и моё восхищение красотой девушки сходит на нет, когда Айеро мягко покусывает колечко в губе.
-Айвори, - представляется девушка, и её голос в купе с невероятно красивым именем мягко ласкает мой слух.
-Джерард, - как-то автоматически говорю я, легко пожимая её руку. Она, кажется, одобрительно хмыкает и отходит к Греку. Но мой взгляд остаётся на толщенном парне, который медленно подходит ко мне. Он идёт, как-то развязно покачиваясь из стороны в сторону, растягивая время на неопределённый срок.
-Джимми, - быстро и смазано выдаёт он, протягивая мне руку. Я почему-то с охотой её пожимаю, думая о том, где Джимми может брать штаны таких размеров.
И последним остаётся парень примерно моего роста, почему-то разгуливающий в странной женской майке. Его голос удивительно грубый и холодный, когда он представляется.
-Кайл.
Мы обмениваемся рукопожатиями, и он отходит ко всем остальным. А я просто стою и пытаюсь не нервничать, оказавшись объектом всеобщего внимания. Меня спасет Фрэнк, который подталкивает меня к своей комнате.
- Мы, в общем, пойдём разбирать вещи, - спокойно говорит он.
-А как же выпивка? – с каким-то отчаянием произносит Кайл, и все понимающе кивают.
-Мы, может, присоединимся чуть позже, - уклончиво отвечаю я, во время этого почти незаметно и скомкано продвигаясь в сторону моего нового убежища.
-Ну, ладно, - с видом «что поделаешь» отвечает Айвори, и все быстро расходятся. Мы с Фрэнком в нашу комнату, а все остальные на кухню.
Когда за мной захлопывается дверь, я остаюсь в ступоре.
Не так то просто смотреть в лицо своему будущему.
***
Мы лежим на диване, крепко обнимаясь, во время того, как в мою голову лезут всякие мысли. Они абсолютно различны, совсем не связаны, потому что я не могу найти ни одного подходящего выражения для описания этой ситуации.
Мне всегда нужно знать, что происходит и как это назвать, чтобы не бояться.
Так мне Фрэнк сказал, наверное. Возможно, я сам это сказал и свалил на парня, который последние полчаса создаёт какую-то уж слишком безупречную тишину. Он перестарался, наверное.
Чувствую его лёгкое, почти незаметное, движение подо мной. К моему горлу вдруг подступает какая-то противная жалость к нам.
Слышу за стенкой бурное веселие, смех. Абсолютный хаос, а мы страдаем. И даже не знаю, почему. Наверное, он думает о том, что у меня стресс, а я думаю о том, что я ему здесь буду мешать.
-Давай поцелуемся, - предлагаю я, совершенно не собираясь убивать этот прекрасный вечер из-за страха обоих.
Он спокойно, тщательно скрывая удивление, кивает, осматривая меня так, будто видит во второй раз в жизни. И так всегда, второй раз всегда любопытнее и лучше первого.
Фрэнк не отвечает, лишь медленно подаётся вперёд, а я делаю так же. Наши губы встречаются, и все проблемы вдруг исчезают. Я понимаю то, как счастлив, свободен, неповторим.
***
Первые дни моего переезда проходят прекрасно. Я засыпаю вместе с Фрэнком, забираю его с работы, целую тогда, когда мне вздумается. Мы будто ещё выше поднялись, немного выросли. Все мои соседи относятся ко мне хорошо. Мы часто завтракаем все вместе на этой маленькой кухне. Фрэнк держит меня за руку во время этого или целует в щёку. Всем плевать. Они все какие-то «не от мира сего». У них у каждого свой странный мир.
Мы как-то валялись на диване после такого завтрака, и мне непременно нужно было много узнать от него. Так вот Кайл, оказывается, играл раньше третьесортные роли в разных ситкомах. Грек просто всегда любил выпить. Джимми постоянно сидит на диетах, но ничего не выходит. Айвори родилась в семье хиппи, где даже бабушка покуривала травку время от времени.
И тогда, именно в тот момент, я вдруг вспомнил о семье Фрэнка. Мне казалось странным, что у него есть родители так же, как и у всех. Он выглядел так, будто сам себя вырастил.
-Я жил то с мамой, то с папой, как сам хотел, потому что они долгое время были в разводе. Потом снова поженились. Я помню, что у мамы всегда было очень мало работы. Она часто возвращалась раньше и много готовила, поэтому некоторое время я был чуть полноватым, - он улыбнулся на этом моменте, поиграв бровями. – А вот папа часто пропадал, но, скорее, в барах.
-А где они сейчас?
-В каком-то из штатов, не знаю, в каком именно, - он пожал плечами, доставая из пачки сигарету. Я по инерции взял со стола пепельницу и поставил её себе на грудь.
-Как это так? – задал понятный вопрос я.
-Ну, они уехали путешествовать, - почему-то слово «путешествовать» несло в себе тонну сарказма. Я лишь посмотрел на него, и он вздохнул, неопределённо ведя рукой в воздухе. – Они устроили себе отдых. Сказали, что уедут на пару недель куда-нибудь в Калифорнию, а потом всё это затянулось. Мы созваниваемся, и они счастливы. Я тоже, - в доказательство он ещё раз поцеловал меня, а потом, немного поразмыслив, выдал это: - ты что, хочешь с ними познакомиться? – я поперхнулся прокуренным воздухом, потому что ни о чём таком до этого моменты не думал. – Когда-нибудь, когда они приедут, - сразу же ответил за меня Фрэнк, вновь затягиваясь сигаретой. Вот так мы и проводили свои дни, включая то, что Айеро всё ещё носился со мной как курица с яйцами. Он всё ещё давал мне какие-то лекарства от простуды и запрещал курить, поэтому чувствовал я себя хорошо. Во всех смыслах этого слова.
В один день мы рисовали чёрным маркером на одной из стен нашей комнаты. Я рисовал цветы и самолёты, а Айеро весь вечер мучился с одним единственным абрикосом. Получилось у нас обоих неплохо.
Но из всего всегда есть исключения. Мы начали ссориться время от времени. Из-за всяких мелочей типа зубной пасты. Мы сначала доказывали свою истину друг другу на слегка повышенных тонах, а потом молчали, сидя на разных концах небольшого дивана.
Я стал волноваться на счёт этого, но Фрэнк в один из моментов меня переубедил. Мы лежали на расправленном диване после «бурного примирения», прижимаясь друг к другу влажными телами. Мне было так хорошо, что по началу я даже не заметил плохих мыслей, медленно подкрадывающихся к моему сознанию.
-Это ведёт к концу? – спросил я, простреливая насквозь столь приятную тишину.
-Что? – немного устало переспросил Фрэнк.
-Наши ссоры, - пояснил я, переворачиваясь на другой бок, лицом к Фрэнку. Он мягко улыбнулся, погладив мои волосы.
-Ни в коем случае. Наши ссоры означают то, что мы можем доверять друг другу. Не знаю, мне всегда кажется, что люди не ссорятся в самом начале, всего лишь стесняясь своей сущности или боясь потерять человека. Ссоры могут открыть нас. Это нужно, - я киваю, целуя его в щёку и придвигаясь ближе.
Как ни странно, но «полноценным сексом» с последнего раза после концерта мы не занимались. Я много думал об этом, разбирая всё по частям. Единственной мыслью была та, что Айеро больше не хочет меня. Потом как-то до меня дошло, что ему всё ещё больно. Я чувствую вину на протяжении столько времени, и почти ничто не может меня расслабить.
Однако нашим занятием любовью я очень доволен. Я люблю Фрэнка и его тело, и мне нравится отдаваться ему душой. Обычно, занимаясь этим, мы ждём, пока все уйдут из квартиры, а потом медленно доводим друг друга до высшей точки, просто прикасаясь, целуясь и обнимаясь.
Надо сказать, что я счастлив. Бесспорно и безмерно. Я хочу остаться здесь навсегда, открывая новое, открывая людей. Мне предстоит столько всего, что дух захватывает, и на протяжении это меня будет держать за руку человек, который спас мою душу.
Спас от уродливого отчаяния, заключённого в безразличии и стабильности. Спас от неимения той самой настоящей любви. Спас от вечной смерти.
Привет всем. На самом деле месяц - огромный промежуток времени, который может изменить абсолютно всё. Я очень рада вернуться сюда, даже не знаю, почему. Новая глава маленькая, немного скомканная и, как всегда, с описками, но, может,является чистейшим зеркалом моего состояния. Глава называется "Бабочки и Ураганы", так же, как и прошлая (забыла вбить в графу ранее). Так вот к самой песне от Muse никак не относится. Мне нравится само название её. Спасибо за то, что прочитали. Говорите со мной, и все будут услышанными. С уважением, Дождь.
The Rain, милая, я короче жуткий слоупок, потому что стала осознанно (читай - интересоваться тем, что появляется на первых страницах в качестве обновлений, не боясь этого) читать НФС не так давно, когда этой истории было уже достаточно глав. Я не попала на её начало, но очень часто залазила в её главы, чтобы прочитать несколько абзацев, словно вырывая куски мяса, как голодное животное, пробегающее мимо.
Я знаю, что так делать нехорошо, но как же найти полноценное время на неё? Я буду очень ждать, чтобы прочитать потом как книгу, уделяя ей то время и внимание, что она заслуживает.
Так вот, к чему я это говорю. То, что я успевала урвать, было очень вкусно и пришлось мне по душе. Ты знаешь, я очень радуюсь, когда читаю подобное. Для меня чтение очень часто ассоциируется с приёмом пищи. Именно так. Иногда это тупой и монотонный приём пищи. Иногда - чаепитие со всевозможными сладостями, и в зависимости от читаемого сладости и чай могут быть такими разными. Иногда - как сейчас - словно свежее мясо, вырванное голодными зубами из только освежёванной туши. И, о да, не менее вкусное от этого. Порой - какое то неспешное гурманство, а кухня разная каждый раз меняется.
Я чувствую истории желудком, и от нескольких твоих абзацев он довольно урчит, переваривая урванные услова. Спасибо тебе, не оставляй эту замечательную историю!
navia tedeska, знаешь, я люблю ассоциации. Сама я ими пользоваться не умею как следует, но твои даже только в этом отзыве меня поразили. Я очень-очень благодарна за то, что ты написала. Это было чертовски приятно. По сути, бросить эту работу я хотела один миллион раз, но это всё такое проходящее. Я точно знаю, что обязательно её закончу и доработаю некоторые моменты, которые писались мной достаточно давно для того, чтобы быть не очень хорошими.
The Rain, зая, я просто пишу что думаю. Будь сильной, не оставляй их. Сейчас развелось столько молчаливых читателей-почитателей... а ведь порой вовремя сказанное слово или написанный отзыв приходятся так в тему, так вовремя! По себе знаю. Надеюсь, мои слова были вовремя.
Не оставляй своих героев. Когда на меня находит малодушие всвязи со своими историями, я тыкаю себя мордой в монитор и говорю: "Посмотри. Посмотри на них. Они любят тебя, они доверились тебе и родились именно в твоей голове. Ты дала им жизнь. Ты не можешь быть слабой, потому что они сильные. Они любят тебя и кроме тебя у них, ещё неродившихся до конца, никого нет. Возьми себя в руки, если смогла начать - сможешь и закончить. Сроки не имеют значения, значение имеет лишь результат и труд, вдохновение не приходит к лентяям."
Надеюсь, это было не слишком пафосно, но это так как есть. Я и правда думаю, что при любых раскладах выделить один-другой вечер на неделе для своей истории сможет почти каждый.
Так что терпения тебе и веры в себя! Поддерживаю всеми руками и ногами!
