Мой сын едва высидел спокойно те пять минут, которые я его причесывал, чтобы потом выпрямить ему волосы. Тем не менее, под конец он уже начал ерзать на стуле, недовольно жалуясь.
Отложив расческу на стол, я взял утюжок для волос и терпеливо застыл возле мальчика. Когда он все-таки понял мой намек, я произнес:
- Фрэнки… если ты хочешь, чтобы я закончил, ты будешь сидеть тихо. А то я по неосторожности прижгу тебе ухо или себе руку.
Фрэнки раздраженно вздохнул и, после недолгой внутренней борьбы, все же замер на месте. Как и всегда ему потребовалось приложить усилия и сконцентрироваться по максимуму, чтобы оставаться неподвижным.
- Л-ладно, но… но ты д-должен поспешить. У м-меня свидание, п-папа. Это… это очень в-важно!
- Я знаю, но я не могу торопиться. Тебе придется проявить терпение, потому что я не так хорош в этом, как Джерард, - ответил я, одной рукой отделяя прядь волос Фрэнка, а второй неумело орудуя утюжком.
- Ч-что? Ты так д-думаешь? Эм, м-может быть! Д-да, но он…
- Ты разговариваешь не со мной, не так ли? – спросил я с сомнением. Я не любил задавать подобные вопросы, потому что, как правило, Фрэнки это смущало, но иногда я должен был убедиться, общается ли он со своими воображаемыми друзьями или же просто бессвязно болтает вслух. Хотя и не так часто, но все же порой он мог отвлечься от разговора с нами и с отстраненным видом начать разговаривать с самим собой.
Фрэнк посмотрел на меня – его щеки моментально покрылись румянцем, и покачал головой. Он вел себя так, как будто был пойман за каким-то постыдным занятием, и это каждый раз разбивало мне сердце. Никому из нас не мешали его галлюцинации, но вместе с тем, как мальчик становился старше, он все больше и больше осознавал окружающую реальность. Он мог с легкостью забыться на минуту, а потом смутиться, придя в себя.
Я улыбнулся как можно ободряюще, чтобы успокоить сына, и с самым безразличным видом продолжил разговор.
- Все в порядке. Так что ты говорил?
Увидев его шаловливую и широкую улыбку, я с облегчением выдохнул. Последнее, чего я хотел, так это заставлять своего ребенка, самого важного человека в моей жизни, чувствовать себя неудобно.
- Эм… ч-что ты можешь в-возиться с волосами не так х-хорошо, как Джерард, п-потому что ты… ты с-старый! – радостно воскликнул он, хихикая. Его привычка высмеивать возраст людей – это та единственная вещь, которая не изменилась в нем со временем, с одной небольшой разницей в том, что и сам мой сын уже давно не был ребенком.
- Ну, тебе в следующем году будет тридцать, не забыл? Так что теперь ты уже тоже старичок, - ответил я. Уверенный в том, что он непременно обернется, чтобы одарить меня своим классическим убийственным взглядом, я предусмотрительно поднял горячий утюжок как можно выше. Моя интуиция меня не подвела так же, как и мгновенная реакция. Фрэнки казался слишком забавным, когда обижался на собственные шутки, адресованные другим.
- Не с-смейся, это не с-смешно! И я все р-равно выгляжу на д-двадцать, так все г-говорят!
- Что правда, то правда, - согласился я. Он действительно практически не изменился во внешности за эти десять лет. – Так и в чем же твой секрет?
- Это в-волшебство гномов! – он с таким серьезным видом поднял оба указательных пальца, что я рассмеялся во весь голос, еле успев подхватить слетевшие с меня очки. – Т-ты должен р-разрешить врачам исправить т-твои глаза супер-лазером, к-как и мои!
Около года назад, после лазерной операции на глаза, Фрэнки навсегда избавился от очков. Спустя столько лет было непривычно видеть мальчика без них. Он и сам поначалу чувствовал себя странно, но, конечно же, в основном был рад, что теперь ему больше не нужно постоянно следить за сохранностью очков и бояться их сломать. Однако Фрэнки категорически отказался от дальнейших более сложных операций, которые могли бы исправить его косоглазие. В больнице нам сказали, что без хирургического вмешательства шансы устранить эту проблему практически равнялись нулю, к тому же, его уже не такой юный возраст также играл большую роль. Существовало несколько методов, которые можно было бы попробовать, но Фрэнки твердо оставался при своем мнении. Мы никогда не могли винить его за то, что он уже просто-напросто устал от многочисленных медицинских процедур.
Я не собирался говорить этого Фрэнку, но сама идея о луче лазера, направленного в мой глаз, приводила меня в ужас. Грегу казался забавным мой страх перед современными технологиями, в то время как одна из моих работ была связана с компьютерами. Хотя, если Фрэнки смог перенести операцию лишь под действием легкого успокоительного, тогда почему я должен так ее бояться?
- Знаешь, ты прав. Мне нужно будет как-нибудь заняться этим.
- Если тебе с-страшно, я могу держать т-тебя за руку, пока они б-будут все д-делать, - пообещал мальчик.
Фрэнки продолжал спокойной сидеть, но при этом не прекращал болтать, пока я «колдовал» над его постоянно непослушными волосами. Я не мог не отметить, что, в конце концов, я набил руку - у меня получалось все лучше и быстрее. К тому времени, как все было готово, Фрэнки заметно устал и выглядел вялым. Это не казалось странным - спустя пару часов после приема новых таблеток он всегда находился в таком состоянии.
Последний год в школе выдался довольно напряженным. Не из-за того, что учителя требовали от учеников чего-то сверх нормы, скорее сам Фрэнки был чересчур строг к себе. Нервные срывы случались слишком часто, а последствия тех или иных неудач заставляли мальчика пропускать много уроков. Смена лекарств была не самой лучшей идеей, но по крайней мере благодаря этому его состояние стало более стабильным.
- Пап? – позвал меня Фрэнки. Он оставался сидеть на стуле, пока я ходил по гостиной, наводя в ней порядок.
- Что такое, сынок?
- П-поможешь мне забраться на с-стол?
Я предположил, что это была довольно странная просьба, однако я все же выполнил ее, помогая мальчику усесться на стол. Не желая испортить ему настроение своим чрезмерным любопытством, я решил не допрашивать его, а просто оставить в покое.
POV Джерарда.
Я был удивлен, зайдя в дом и не обнаружив Фрэнка, поджидающего меня посредине гостиной или на диване. Он редко когда был в другом месте, и я был уверен, что в этот особенный день он будет еще более нетерпелив, считая минуты до моего возвращения.
Когда я добрался до кухни и увидел его, я понял, что Фрэнки просто хотел растянуть сюрприз. Он был одет в свои лучшие черные джинсы, любимую потертую футболку и кожаную куртку, которую я подарил ему накануне. Его чистые, блестящие, выпрямленные и аккуратно уложенные волосы заставили меня улыбнуться и мысленно представить борьбу Тони с утюжком.
Я уже собирался сделать Фрэнки комплимент, но то, как он подозвал меня, протягивая руки навстречу, и неизменная нежность в его больших косых глазах изменили мои приоритеты. Не тратив больше ни секунды, я шагнул в его объятия, накрывая его губы своими. Фрэнки отвечал на поцелуй в медленном темпе, под который мне было сложно подстроиться из-за неодолимого желания, накрывавшего меня после нескольких часов разлуки. Но все же меня это не смущало, я был только рад продлить столь сладостный момент, наслаждаясь тихими стонами и вздохами своего парня.
Мне было несложно догадаться, что Фрэнки забрался на стол специального для того, чтобы я его потом оттуда снял, так что ему даже не пришлось об этом просить. К крепко обернутым вокруг меня рукам, добавились еще и ноги, которыми он обнял меня за талию, вовлекая в подобие ловушки. Я готов был провести в ней вечность.
Только когда Фрэнки устало вздохнул и положил голову мне на плечо, я заметил в дверях Тони, неловко махнувшего мне рукой.
- Привет, Джерард. Я не хотел вас прерывать… вижу, мой ребенок занял тебя по полной.
- Ну, я не жалуюсь! – покраснел я. – Здравствуйте, Тони. Почему же вас никто не займет?
Мужчина с самодовольным видом пожал плечами.
- Иногда нужно ослабить поводок, понимаешь? Не хочу, чтобы он чувствовал себя запертым.
- Вы ослабили поводок Грега, и он сбежал? – усмехнулся я.
- П-папа никогда не убегает, - пробормотал Фрэнки, уткнувшись в мою шею.
- Хах, нет, он пошел за покупками, - пояснил Энтони. – Должен вернуться с минуты на минуту.
Переведя внимание на Фрэнки, я уже собирался спросить, выпил ли он таблетки. Это просто вошло в привычку. Я знал, что и оба его отца, и Рэй никогда не забывали давать ему лекарства, но пару раз случалось так, что Фрэнки наотрез отказывался их принимать. Но сегодня явно обошлось без капризов. Это стало понятно, когда мальчик поднял глаза, и я увидел каким усталым и слабым он выглядел.
- Ммм, мой бедный малыш совсем лишился сил, - не сдерживая нежности, глупо проворковал я. – Ты уверен, что готов идти?
- Не драматизируй, Джерард! У тебя еще есть время подготовиться, а Фрэнки терпеливо тебя дождется, и ты это знаешь! – раздался голос Тони из гостиной.
- Прекратите подслушивать, мистер Айеро! Я могу беспокоиться, если мне этого хочется! - прокричал я в ответ, не сдерживая смеха. Фрэнки все еще смотрел на меня из-под полуопущенных ресниц. – Правда, детка… мы можем отложить на завтра, это не проблема.
Его глаза резко распахнулись, и он замотал головой.
- Н-НЕТ! Я… я буду в п-порядке. Мы д-должны сходить с-сегодня, Джи! Я ведь… эээм… вы-вы… как это?
- Выпускник?
- Д-да! – кивнул он, нахмуриваясь. – Я м-могу так н-называться, если закончил т-только начальную ш-школу?
Я должен был сморгнуть подступившие слезы.
- Конечно! И я так тобой горжусь.
Он удивился, словно моя гордость была для него новостью. Как будто он не слышал этих слов сотни раз на протяжении нескольких лет, и еще тысячу раз в день, когда получил свой диплом.
- Д-даже если я не с-смогу закончить с-среднюю школу?
О, так вот в чем было дело. Голдберг говорил нам, что обучение в средней школе, даже в специальном учреждении, было бы для Фрэнка слишком тяжелым и напряженным, особенно учитывая то, как требовательно он к себе относился. Дальнейшая учеба могла принести ему больше разочарования, чем удовольствия. Мы не хотели категорически ограничивать его, но на данный момент должны были согласиться с психиатром. Начальная школа не давалась с легкостью, особенно после того, как друг Фрэнка – Джеймс, окончил ее три года назад.
- Я еще раз говорю, что горжусь тобой, глупенький! И мы обязательно найдем, чем тебя занять, средняя школа не единственный вариант, - я заверил его, целуя в щеку.
- А теперь… мне очень жаль, милый, но я все-таки должен опустить тебя обратно на стол, ты немного тяжеловат, чтобы так долго держать тебя на весу…
Как и следовало ожидать, возмущенный ответ Фрэнка последовал сразу же, как только он оказался на деревянной поверхности стола.
- Ч-чтобы ты знал, я п-похудел! Д-доктор так сказал!
- Знаю, Фрэнки. Но… когда ты уже поверишь, что у меня никогда и мысли не было называть тебя толстым?
- М-может быть никогда, - надулся он.
Я обнял парня, не обращая внимания на его попытки высвободиться.
- Я лишь имел в виду, что ты вырос и уже не тот маленький ребенок, которого легко держать на руках.
- В-вредина, ты д-должен иметь супер-силу д-для своего мужа.
В этот момент я не смог сдержать улыбку. Немного отстранившись и посмотрев на Фрэнка, я заметил, что он улыбался точно также.
- Мне никогда особо не нравилось слово «муж», но ты делаешь его очаровательным, - признался я.
Счастливое лицо Фрэнки тут же сменилось недовольной гримасой, и я понял, что снова поторопился с высказыванием.
- Т-тебе… тебе не н-нравится быть моим м-мужем? Но мы не т-такие настоящие, как мои п-папы…
- Малыш, мне нравится быть твоим мужем! И мне плевать, что у нас не было настоящей свадьбы, для меня все равно это очень важно. Я просто никогда не любил само слово «муж», даже не знаю почему… - пожал я плечами.
Фрэнки принял задумчивый вид, которым мне всегда так нравилось любоваться. Слегка наклоненная голова, нахмуренные брови и прикушенная губа. Он несколько секунд наматывал на палец прядь своих волос, пока, наконец, не пришел к выводу.
- Я т-тоже не люблю это с-слово. Б-бойфренды красивее. Да.
- О да…
- Или «м-моя любооовь»! – сладко пропел он, а затем осыпал мои нос и щеки мелкими поцелуями.
Как раз в этот момент на кухню зашел Тони. Он остановился напротив нас и покачал головой.
- Вы до безобразия милые.
- Т-ты и папа тоже! – не остался в долгу Фрэнки.
Я вдруг поймал себя на том, что просто разглядывал Фрэнка, наблюдая, как они с отцом разговаривали и шутили друг над другом. Это был один из тех случаев, когда вас неожиданно накрывает воспоминаниями. Мы прошли через многое; было и хорошее и плохое, но, к счастью, положительные моменты преобладали над отрицательными. Или, возможно, они просто были гораздо важнее и именно поэтому надолго отложились в памяти. Я не мог поверить, что прошло уже десять лет. И не хватило бы никаких слов, чтобы описать, как счастлив я был, имея в своей жизни Фрэнки. И Тони, и Грега, и Грейс, и всех остальных прекрасных людей, которых я встретил благодаря своему любимому мальчику. Моя новая расширенная семья.
- Т-ты чего? – голос Фрэнки вернул меня в реальность. – К-куда ты смотришь?
- Ты не дал мне времени сказать, как потрясающе ты выглядишь. Папа уложил тебе волосы?
- Ага! Д-делал это дольше, ч-чем ты, но они в-все равно красивые, правда? – спросил он.
- Красивые, как и ты сам, - согласился я. – Итак… я сейчас быстро приму душ, а ты постарайся не уснуть, ладно?
- Я не дам ему заснуть, не волнуйся, - вмешался Энтони.
Фрэнк угрожающе выставил указательный палец, переводя его с меня на отца и обратно.
- Если… если в-вы, задницы, д-дадите мне уснуть и не р-разбудите меня на мое с-свидание в честь вы… в-выпускного, то я надеру в-ваши задницы, понятно?
- Я чертовски сильно тебя люблю, мой брутальный малыш, - я в последний раз поцеловал Фрэнки, после чего вышел из кухни.
По дороге в спальню, где я собирался выбрать себе одежду на вечер, я услышал голос Энтони.
- Просто еще один обычный день из жизни семейства Уэй-Айеро!
О господи, это просто прекрасно и так неожиданно, но все равно чертовски мило, как и обычно. Спасибо большое за перевод, дорогая Ирни, всегда рада твоим работам, а этой особенно с:
