Боб триумфально впорхнул в гостиную, тщетно пытаясь олицетворять собой модель. И какое счастье, что он также был босиком. Если бы я увидел своего друга на высоких каблуках, мне бы точно понадобилась профессиональная помощь. По идее, она и так бы мне не помешала – оказалось достаточно того, что я уже увидел. Его ноги покрывали дырявые колготки телесного цвета, через которые без труда проглядывали волосы. В целом, его стиль можно было бы назвать «многодетная домохозяйка» - голубое платье доходило до колен, оно было с коротким рукавом, квадратным вырезом и стоячим воротником. На шее красовалась нить искусственного жемчуга.  

Он перестал наматывать вокруг меня круги, только когда заметил мое удивленное лицо, по которому, видимо, нельзя было сказать сразу – был ли я сердит, удивлен или же глубоко травмирован.
- Привет, - тонким высоким голосом произнес Боб и послал мне воздушный поцелуй. Фрэнки свалился на пол в приступе смеха.
Я до последнего момента боялся поднять взгляд на моего друга. И, как оказалось, не зря. Ярко-красные губы были не только накрашены помадой, но также обведены контуром. Видимо, Боб решил сэкономить на себе и, в отличие от Фрэнки, подвел глаза не так сильно, зато на его веках красовался толстый слой розовых теней. Вишенкой на торте стал рыжий парик со спадающими на плечи длинными вьющимися локонами. Боб тот и дело очень изящно откидывал их в сторону.  

Все вопросы, собравшиеся в моей голове, в итоге сводились только к одной конкретной фразе. Фрэнки продолжался кататься по полу, заглушая комнату своим звонким смехом, а я стоял перед другом, потеряв свою челюсть еще несколько минут назад.
- Что за фигня, Боб? – было всем, что я смог из себя выдавить. Хотя, если честно, эти слова отлично передали мои мысли. Боб сел на стол и закинул ногу на ногу.
- Ты злишься, - без сомнения, подтвердил он.
- Эм… нет, я не злюсь. И все еще… повторю то же самое снова, потому что я не могу подобрать боле подходящих слов. Итак, что за фигня, Боб?
- А в чем, собственно, дело? – пробормотал парень. Фрэнки наконец-таки смог поднять себя с пола, и, сложив руки на диване, стал наблюдать за разворачивающимся зрелищем. Я не мог отрицать, что карандаш для глаз на его лице смотрелся великолепно. Возможно, остальная косметика была перебором, по крайней мере, конкретно эти цвета, но в целом черные толстые линии очень красиво выделяли его и без того огромные карие глаза.
- Ну, может быть… вот в этом? – спросил я, обведя рукой его с мальчиком, а также разнесенную гостиную.
- Ты злишься.
- Н-нет, он не з-злится. Да, Джи? – неуверенно сказал Фрэнки. – П-правда? Мы п-просто играли…
- Я уже сказал, что не злюсь, малыш. Я только хочу, чтобы Боб ответил мне, почему… блин, да я бы никогда в жизни не подумал, что все это у него было в сумке! Так какого же черта?
- Он т-такой крутой, да?
- Ага, просто предел крутости… - я замолчал, продолжая прожигать Боба выпытывающим взглядом.
- Ну ладно. В общем, когда ты мне позвонил, я был у мамы, и они с сестрой как раз перебирали свои шкафы. К концу дня наша гостиная была завалена огромной грудой одежды, ее собирались куда-там пожертвовать.
- И как так получилось, что потом все это оказалось в твоей сумке?
- Блин, не знаю почему, но когда ты попросил меня присмотреть за Фрэнки, я просто взглянул на эту одежду, и в моей голове родилась сумасшедшая идея. И еще эта идея показалась мне забавной почему-то, - он пожал плечами. – Я сказал, что сам передам часть одежды куда нужно.
- Н-нам было очень в-весело! – счастливо выкрикнул Фрэнки, обнимая меня. Я не мог сдержать смешка, отмечая про себя, что мой парень был чертовски сильно похож на симпатичную девочку. Чего нельзя было сказать о Бобе.  

- Хорошо. Что насчет косметики и других аксессуаров? – продолжил я.
- Ты представить не можешь, сколько бывает ненужной косметики у двух женщин. Ну и я просто позаимствовал некоторые вещи. А парик… эм…
- Что? – я приподнял брови.
- Парик мой, - ответил он, а дальше прошептал мне на ухо. – Ты должен понимать… пьяная вечеринка, там раздавали эти штуки, и я взял себе один.
- А вот это уже интересно. Теперь у меня есть кое-что, чем я могу тебя шантажировать, если понадобится!
- Оу, ну, вообще-то, мне есть, чем тебе ответить, так что не обольщайся, - ухмыльнулся Боб.
- Да, у тебя есть, не сомневаюсь. Но ты ведь не опустишься так низко, правда, друг?
- Конечно, нет, мой дорогой друг, я просто всем скажу, что у тебя есть роскошная коллекция Би Джиз, - он ткнул пальцем в сторону спальни, где продолжал играть диск. Стоп, но разве не он его принес?
- Это не мое!
- Д-да, Джи, почему ты н-никогда мне его не п-показывал? Забавная м-музыка!
- Но это не…
- Да хватит отнекиваться, Джерард. Я перерыл все твои компакт диски и нашел его на самом дне ящика, - не отступал Боб. Немного остыв и задумавшись, я вдруг вспомнил, что один раз действительно слушал этот диск в доме мамы. Но потом, когда я съезжал от нее, то должно быть схватил его в спешке, чтобы послушать позже, но так и забыл вернуть его обратно.
- Это моей мамы, понятно? - обороняясь, заявил я.
- А парик моего приятеля, да? Расслабься, бро, ты все равно гей, так что в чем проблема?
- О, ну точно не в тебе, - рассмеялся я.
- Зря ты так, я ведь могу и попробовать, - он повис у меня на шее и вытянул губы, пытаясь поцеловать.
- Отвали! Ай, перестань, я сказал! – я замахал руками и попробовал отодвинуться, но у меня получилось сделать это только после того, как Боб все-таки чмокнул меня в щеку. – Тьфу ты, блин! Гадость какая!
- Он ос-оставил след! Он оставил с-след, - пропел Фрэнк и, обхватив меня за шею, поцеловал в другую щеку. – Т-теперь у тебя два с-следа!
- Этот момент определенно стоит заснять, - с британским акцентом произнес Боб, в изящной манере удерживая в пальцах незажжённую сигарету. Он прилип своей щекой к моей и наставил на нас объектив фотоаппарата. – Итак, Фрэнки, прижмись поплотнее к Джерарду… а теперь, все скажите «сыр»!
- С-сыыыр, - прокричал мальчик, а в следующий момент мы на секунду были ослеплены вспышкой. После этого последовал еще целый ряд щелчков, а мы беззаботно продолжали позировать.  

Вскоре Боб скрылся в спальне, избавляясь от женской одежды и косметики. Фрэнки не последовал его примеру, прекрасно чувствуя себя и в таком виде. Его комфорту мешали лишь маловатые джинсы, стесняющие его движения. Недолго думая, он расстегнул верхнюю пуговицу на штанах и облегченно выдохнул.
- Ну что, так удобнее? – глупо улыбаясь, спросил я, помогая мальчику устроиться на моих коленях.
- Ага, я д-должен был его освободить. Он п-попросил помощи, я с-слышал!
- Кто?
- М-мой живот! Ч-честно! – серьезно кивнул Фрэнки. – Д-джи, я думаю, что б-больше не могу н-носить эти джинсы.
- Мы купим тебе новые, я же обещал. И твой живот больше не будет жаловаться, - ответил я. Мне оставалось только дождаться зарплату, которую вот-вот должны были выдать.
- Это из-за таблеток, да? – спросил подошедший Боб. Я понял, что он имел в виду то, что в последнее время Фрэнки прибавил в весе.
- Думаю, да. У него сейчас всегда большой аппетит. Но я не хочу переходить на другое лечение, Фрэнки только-только начал привыкать к новой дозировке. Кроме того, другой препарат, который, по словам Грейс, действует так же эффективно, стоит намного дороже. И я никак не смогу себе это позволить. Да и доктор сказал, что все в порядке, поэтому я просто пытаюсь следить за тем, сколько он ест.
- Д-джи почти перестал д-делать картошку фри. В-вредина! – надувая губы, вмешался Фрэнки.
- Пожалуй, я соглашусь с ним, Джерард. В тебе не осталось ничего святого! Отказаться от картошки фри… да как так можно?! – засмеялся Боб, но быстро успокоился, как только заметил серьезное выражение моего лица. – Ну а… как прошел анализ крови? Результаты уже есть?
- Да, их получили пару дней назад. К счастью, там нет ничего плохого. Некоторые показатели немного отклоняются от нормы, но мама сказала, что это нормально. Так что у нас все еще остается анемия, но мы тщательно за этим следим. О, и еще на следующей неделе нужно будет повторно проверить сердце.
- Что-то серьезное? – обеспокоенно поинтересовался Боб.
- Н-нет, ничего! Мое с-сердце в порядке, п-потому что оно н-наполнено любооовью! – Фрэнки прижался к моим губам своими, чем застал меня врасплох.
- Ммм, как ты можешь быть таким восхитительным мальчиком, а? – я поцеловал его в ответ, а затем перевел внимание на Боба, который вовсю улыбался, смотря на нас. – Не думаю, что что-то серьезное. При последнем осмотре у Фрэнки выявили немного учащенное сердцебиение, но, возможно, он просто перенервничал в этот момент. Док захотел встретиться снова, наверное, провести какие-нибудь дополнительные тесты, я не знаю. Он не только педиатр, но еще и кардиолог, так что сам может все проверить. К нашему облегчению.
- Все будет хорошо, я уверен, - Боб похлопал меня по плечу, заметив мое беспокойство.
- Д-да, я буду в п-порядке, ты мне так г-говорил.
- Я помню, малыш, - ответил я, чувствуя быстрые удары сердца мальчика прямо напротив моей груди.  

***  

В этот день Фрэнки совершенно ничего не боялся и даже не нервничал, как обычно. Он знал, что собирался сделать доктор, и даже счел это интересным, выпросив стетоскоп, и сначала послушав свое сердце, а потом и наши. Все же его сердцебиение было таким же учащенным, как и в прошлый раз.  

Он не казался гиперактивным, а даже наоборот, был тихим и спокойным. Вчера вечером мы поздно легли спать, опять насмотревшись телевизора, поэтому сегодня Фрэнки практически засыпал, когда доктор подключал к его телу электроды, чтобы сделать кардиограмму. Мальчик не ворочался, не хныкал и даже не разговаривал, когда его попросили расслабиться и не двигаться. Однако по лицу доктора я сразу понял, что в результатах было что-то не так. Возможно, наружу вылезла моя привычная паранойя, но мне казалось, что у врачей было припасено особенное выражение лица «для плохих новостей».
Я помог Фрэнки застегнуть рубашку и надеть толстовку, одарив натянутой улыбкой, чтобы скрыть свои тревожные мысли.  

- Там какие-то проблемы, да? – я испуганно посмотрел на доктора.
- Ничего слишком серьезного, не переживайте. Все еще есть тахикардия, но это не так страшно, тем более, других симптомов у Фрэнки не обнаружено. Обычно проблемы данного характера лучше выявлять на ранних стадиях и уже потом пытаться их подавлять, - объяснил Уильям. – Теперь, проведя все нужные обследования, мы уже знаем, в чем проблема. Я понимаю, что сейчас нет никакой возможности заменить нынешние лекарства Фрэнки или сократить дозировку…
- Конечно, нет. Он только стал привыкать, и если сейчас что-то поменять, придется начать все заново. Но что тогда мы можем сделать? Препараты для сердца?
- Может быть, - задумался он. Еще больше лекарств.
- Я н-не хочу еще т-таблеток! – недовольно захныкал мальчик.
- Если так нужно, то тебе придется, Фрэнки. Я думаю, одной маленькой таблетки в день будет достаточно, - сказал я первое, что пришло в голову. Хоть я ничего не смыслил в этом, мне просто хотелось его успокоить.
- В-все равно не х-хочу!
- Черт… это ведь еще больше расходов… - вслух подумал я, наблюдая за Уильямом, который просматривал какой-то документ. – Я не смогу купить тебе новые джинсы, Фрэнки.
- Я м-могу носить и т-твои. Они мне н-нравятся, да, - мальчик улыбнулся мне сонной улыбкой. Порой Фрэнк мог с пониманием войти в положение, ведя себя на удивление не так упрямо, как обычно.
- Знаете, я думаю, вы должны купить новые джинсы, - любезно сказал доктор. – Я подумал и… дополнительное лечение вовсе не обязательно при таком виде тахикардии. Мне стоило бы провести дальнейшее исследование, чтобы подобрать необходимые препараты, которые можно будет совмещать с его основными таблетками, но я не думаю, что сейчас в этом есть острая необходимость. Тем более, мы не можем забывать о риске. Лучше я буду регулярно наблюдать Фрэнки, сразу выясняя все изменения в его состоянии.
- Вы действительно уверены, что так будет лучше? – недоверчиво поинтересовался я.
- Да, не волнуйтесь. Мы встретимся с вами через две недели, и я снова проведу осмотр.
- О… хорошо, спасибо. А я должен как-то следить за его активностью? Не позволять много двигаться?
- Нет. Из того, что мне сообщила ваша мама о Фрэнки, я думаю, он может продолжать вести нормальную жизнь. Он не занимается ничем таким, что бы требовало особых физических затрат.
- Я м-могу бегать?
- Ты так об этом спрашиваешь, как будто ты марафонец, - улыбнулся я. – Фрэнки иногда бегает во дворе со своей собакой.
- Да, конечно, ты можешь, но только не очень долго. И если ты вдруг почувствуешь себя уставшим, то сразу должен остановиться. Договорились? – спросил Уильям.
- Л-ладно, я скажу Песику. Т-тогда мы будем п-просто играть, не б-бегать.
- Вот и отлично.  

Фрэнки оставался замкнутым и сдержанным, когда мы покинули клинику и сели в машину. Я попытался придумать какие-нибудь случайные темы для разговора, чтобы отвлечь его, но он игнорировал меня. Тогда я понял, что мальчик что-то шептал, иногда качал головой и чуть громче повторял слово «нет». Неужели он снова стал слышать тот голос?
- Фрэнки? «Он» находится в твоей голове?
- М?
- Ты слышишь кого-то, кто разговаривает в твоей голове?
- Д-да… нет. Я… н-нет! – выболтал он.
- Ты можешь сказать мне правду, не стесняйся, - поощрил я. Фрэнки задумался на несколько секунд, беспомощно уронил голову на спинку сидения и простонал.
- Д-да, - прошептал мальчик. – Он г-говорил мне что-то п-плохое и н-неприятное. Я с-сказал ему замолчать, и он п-послушался. Честно, п-послушался! Но не з-здесь. Сейчас я… не з-знаю. Может это п-правда, но нет… он в-всегда говорит п-плохое, - бормотал Фрэнки, но мне было уже трудно разобрать его слова.
- Что он тебе сказал? – спросил я. Он не ответил, а только продолжил разговаривать с самим собой.  

Трудно было скрыть беспокойство, когда проявлялся один из симптомов его болезни. Меня уверяли, что это было нормально, однако я ничего не мог поделать с тревожными мыслями. Знать, что в любой момент Фрэнки может стать хуже, стало для меня самой большой пыткой.  

- Д-джи, я скоро умру? – спросил он, шмыгая носом.
- Что? Почему ты так говоришь, малыш?
- П-потому что я в-видел по т-телевизору… л-люди умирают, если у н-них плохо работает с-сердце.
- Ты не умрешь, Фрэнки. Проблемы с твоим сердцем не серьезные, ты просто должен иногда навещать доктора, и он будет осматривать тебя. Все будет в порядке, - я дотянулся до его колена и сжал, пытаясь успокоить. Но он разрыдался еще громче.
- С-скажешь ему дать м-мне т-таблетки? П-пожалуйста. Я… я буду их п-пить, обещаю! Не х-хочу еще болеть.
- Детка, тебе не нужно пить дополнительные таблетки. Ты ведь слышал, что сказал Уильям?
- Д-да, но… я не х-хочу умирать. Я еще с-слишком маленький… н-нет, не хочу, не х-хочу… - захлебываясь слезами, кричал он, по-настоящему пугая меня.
- Ох, сладкий, подожди секунду, я остановлю машину, - я съехал с дороги на обочину и повернулся к мальчику, утягивая его в объятия. – Ты не умрешь. Ты в порядке, и с тобой все хорошо, малыш. И я всегда буду заботиться о тебе, чтобы тебе стало еще лучше.
- П-правда?
- Правда. Это он сказал тебе эти плохие вещи? – я указал пальцем на его голову.
- Д-да, сказал, ч-что я умру. Может б-быть. И… и еще я в-видел по т-телевизору, - признался Фрэнки. Было печально признавать, что телевидение становилось единственным источником информации для тех, кто, как и Фрэнки, содержался в закрытых учреждениях в течение долгих лет.
- Ты знаешь, что ты не должен его слушать. Он не настоящий. Просто проигнорируй его и он исчезнет.
- Л-ладно. Значит, я н-не умру? – все еще неуверенно спросил мальчик.
- Нет, ты не умрешь, Фрэнки. С тобой все будет хорошо, - я поцеловал его в мокрую щеку, и он громко вздохнул, обхватывая мое лицо ладонями и прикасаясь к моим губам своими. Солеными и сладкими. Грустными и обнадеживающими. - Давай заедем в магазин и купим тебе новые джинсы? – предложил я.
- Д-давай. Мне н-нужны штаны п-побольше.  

***  

- П-привет! Мне нужны н-новые джинсы, потому что я п-потолстел и больше не п-помещаюсь в свои, - хихикая, объявил Фрэнки, когда мы зашли в магазин. Как и ожидалось, весь персонал тут же растаял перед его очарованием. Несколько девушек-консультантов окружили мальчика, заверив его, что он абсолютно не толстый, и пообещали подобрать что-нибудь модное и красивое, специально для него.  

Даже для нас – семьи и друзей, которые хорошо знали Фрэнки и все его особенности характера, иногда было трудно воспринимать его как взрослого парня, а не как маленького ребенка. Что же уж тогда говорить о людях, встречающих его впервые. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в магазине над Фрэнком ворковали и обсыпали его вниманием. Он, к слову, совсем не возражал. Больше того, ему это нравилось. Единственное, что он ненавидел – это быть для окружающих «отсталым» или «сумасшедшим», и светился счастьем перед людьми, которые добродушно к нему относились, несмотря на его детское поведение. Возможно, он просто любил внимание, и ему нравилось чувствовать себя важным, а может быть, такое отношение напоминало ему о Грейс.  

Фрэнки все время улыбался девушкам, болтая обо всем вокруг, меняя темы разговора каждую минуту, и не пытался прятать глаз, как делал это обычно при незнакомых людях. Я сидел в стороне и наблюдал за всем этим, наслаждаясь его жизнерадостностью.  

Пока Фрэнки находился в примерочной, одна из самых молодых девушек вежливо поинтересовалась у меня, какие именно у него были проблемы. Я чувствовал ее волнение, когда она тщательно подбирала подходящие слова, по-видимому, боясь сказать что-то, что могло бы показаться унизительным или обидным. Более того, она рассыпалась комплиментами в адрес Фрэнка, называя его очень вежливым и милым мальчиком, и я искренне поблагодарил ее за такие слова. Я сказал ей, что, к моему сожалению, вокруг было не так много людей, которые действовали бы из лучших побуждений так же, как и она. В конце концов, в этом ведь не было ничего сложного.  

Еще до того, как мы зашли в магазин, я предупредил Фрэнки, что мы можем позволить только две пары джинсов, так что, после долгих раздумий, хождений по залу в боксерах, «чтобы зря не тратить время» и примерки практически каждого предложенного варианта, он, наконец-таки сделал выбор. Пара свободных темно-синих джинсов, которые придется подворачивать из-за небольшого несоответствия в длине, и другие – в обтяжку, немного потертые, светло-голубого цвета, оказались в лидерах в этом маленьком «соревновании». Фрэнки отлично выглядел в обоих вариантах, в чем не сомневался и сам - он долго разглядывал себя в зеркале со всех сторон и довольно улыбался. Я не пожалел ни об одном потраченном центе.  

***  

На следующей неделе я рассказал Голдбергу, как прошла моя «подготовительная» беседа с Фрэнки. Я был приятно удивлен, когда он поздравил меня с тем, что я все сделал правильно. Еще он добавил, что попытается обсудить тему родителей с Фрэнком при их следующих сеансах. Голдберг хотел глубже задеть этот вопрос, чтобы как можно лучше подготовить мальчика. Я понятия не имел, как он собирался это сделать, чтобы не вызвать подозрения Фрэнки, но мне не оставалось ничего, кроме как довериться ему.
С последней нашей встречи Голдберг не передумал, настаивая на том, что будет лучше, если Фрэнки познакомится со своим отцом по предложенному раннее варианту. Если мужчина понравится ему, и они поладят, то сообщить правду будет намного легче. Выслушав мое описание Энтони и представления Фрэнки об отце, Голдберг был настроен оптимистично.  

Энтони позвонил мне в пятницу и сказал, что уже завтра будет в городе. Обоюдно приняв решение встретиться в небольшом кафе в ближайшем торговом центре, мы еще несколько раз пробежались по пунктам, которые он должен был соблюдать, чтобы не создать никаких лишних проблем. В основном все сводилось к тому, что мы не могли прямо говорить мальчику, что Тони его отец. Айеро старший, казалось, ужасно нервничал, и его голос дрожал каждый раз, когда он произносил имя Фрэнки. Он поинтересовался, не вызовет ли сложностей, если Грег придет с ним, и, подумав, я решил, что это была хорошая идея. Грег был партнером Тони, его любимым человеком, поэтому Фрэнки также должен был с ним познакомиться.  

***  

- Фрэнки, не хочешь сегодня прогуляться? – предложил я, когда он ел свой завтрак, шмыгая носом перед каждой съеденной ложкой кукурузных хлопьев. Я решил сначала узнать мнение мальчика насчет прогулки и уже после этого созвониться с Энтони еще раз и уточнить время встречи. На улице внезапно быстро похолодало, отчего Фрэнки простудился и поэтому теперь часто капризничал. В любом случае, я всегда мог позвонить Тони и отменить встречу, если бы в этом была необходимость, он бы обязательно понял. Я не собирался вести Фрэнки против его воли.
- Д-да, я хочу! – ответил он, и, несмотря на не очень хорошее самочувствие, его голос был веселым и бодрым. – А к-куда мы п-пойдем?
- Ну, один мой старый друг приехал в город, я случайно встретил его на прошлой неделе по пути домой. Мы немного поболтали, и он сказал, что нам обязательно нужно увидеться еще раз и поговорить подольше, поэтому мы решили встретиться в торговом центре, - выложил я заранее подготовленную речь.
- Вау, в т-торговом центре! Хочу п-пойти! А ты с-сказал своего другу… - он запнулся, громко чихая, и я подал ему платок, - п-про меня? 
- Конечно! И знаешь что? Я думаю, что одна из главных причин, того, что он захотел встретиться снова, это возможность познакомиться с тобой. Он очень просил привести тебя с собой. Правда, он не знает, что ты мой парень, я просто еще не успел ему об этом сказать. Но мой друг уже думает, что ты замечательный мальчик.
- Я… т-тогда я скажу, что мы б-братья? – Фрэнки припомнил нашу стандартную ложь.
- Нет, не надо. Он знает часть правды, знает, что я нашел тебя и теперь ты живешь со мной.
- Уф… л-ладно, - произнес он с набитым ртом. – Он х-хороший?
- Да, он очень хороший. Этот парень старше меня и играет на гитаре в группе, - я предпочел не давать мальчику слишком много информации, чтобы Тони потом смог сделать это сам.
- К-круто! Ой, ты все еще не с-сказал его имя. Д-да, т-точно не сказал.
- Энтони, - ответил я, молясь, чтобы Фрэнки немного унял свое любопытство.
- К-как мое в-второе имя!
- Ага. Так, а теперь хватит задавать вопросы, ты сможешь сам спросить Энтони обо всем, что хочешь. Хорошо?
- Л-ладно, - он потер красный нос и улыбнулся, радуясь предстоящей встрече с новым человеком. Мне стало интересно, что бы подумал Фрэнки, если бы знал, насколько этот человек важен в его жизни.  

***  

Мой неугомонный парень настоял на том, чтобы отправиться на место встречи пешком, и, видимо, был в таком предвкушении, что совсем забыл о своих страхах. Это было отличным знаком. Перед выходом я убедился, что одел его по погоде, укутывая в несколько слоев одежды, и не смог удержаться, представив, как смеялась бы моя мама, если бы увидела меня со стороны. Она бы обязательно сказала, что теперь я на собственном опыте убедился, что чувствует матери, беспокоясь о своих простуженных детях. У Фрэнки не было никакой своей верхней одежды, поэтому я дал ему свою куртку – черную с пушистым воротником. Надев ее, он не смог сдержаться от забавного комментария, что похож в ней на темного снежного человека. Еще я одолжил Фрэнки свой фиолетовый шарф, и он закончил образ перчатками без пальцев с изображением скелетных косточек. Я даже не догадывался об их существовании.
- Б-был один мальчик, к-который оставил их и Грейс д-дала их мне. Они б-были в кармане м-моего рюкзака.
- Мне очень нравится. Серьезно, они смотрятся чертовски круто!
- Ой, п-посмотри, какой п-пушистый, - он надел капюшон на голову и встал перед зеркалом.
- Ммм, какая прелесть! Ты похож на маленького симпатичного эскимоса, - я подошел к нему сзади и крепко обнял, уставившись на наше отражение в зеркале, а затем развернул к себе лицом и нежно поцеловал. Я знал, что спустя каких-нибудь пару дней у меня у самого появятся симптомы простуды, но я не собирался из-за этого избегать Фрэнки. – Ну что, готов? Взял носовые платки?
- Д-да и да! – кивнул он.
- Отлично, тогда пойдем.  

***  

В торговом центре мы зашли в кафе и заняли один из маленьких столиков. Фрэнки долго возился с шарфом и с раздражением бросил его мне, как только смог от него избавиться.
- Д-долбаная задница! – пробурчал он, борясь дальше с молнией на куртке.
- Давай я тебе помогу, - вмешался я. - Хочешь снять?
- Н-нет, так тепло, - Фрэнки положил голову мне на плечо, молча оглядываясь по сторонам. Я слышал, как он дышал открытым ртом и иногда жалобно хныкал из-за забитого носа.
- Мы можем пойти домой, если ты плохо себя чувствуешь. Я не обижусь, да и мой друг тоже…
- Н-нет, хочу его увидеть. М-можно мне горячего ш-шоколада? – он пробормотал мне в шею, вызывая щекотку.
- Конечно, детка, хорошая идея. Пойдем к кассе, - я указал в дальний угол кафе.
- Н-не хочу, я останусь и п-подожду тебя з-здесь.
- Фрэнки…
- П-пожалуйста, я никуда н-не уйду, - пообещал мальчик.
- Хорошо, я тебе верю.  

Я не сводил с него взгляда, пока ждал наш шоколад, но Фрэнки неподвижно сидел на своем стуле, развалившись и уставившись в потолок. Как раз в то самое время, когда парень-продавец занялся моим заказом, наполняя белые чашки, я увидел, как Энтони и Грег зашли в кафе и стали беглым взглядом окидывать все столики. Помещение было переполнено посетителями, и я не хотел бросать наши горячие напитки, чтобы быстрее вернуться на место.
Ожидая заказ, я был свидетелем того, как изменилось лицо Тони, когда его глаза случайно наткнулись на Фрэнки, узнавая его, благодаря подаренной мной фотографии. Колени мужчины подогнулись, и он схватился за плечо Грега. Барабанщик приобнял его и поцеловал в щеку, вытирая ладонью слезы с лица Энтони. Ему нужно было взять себя в руки и успокоиться, он не должен выдать себя перед Фрэнком.  

В тот момент, когда я расплачивался, Грег подтолкнул Тони в сторону нашего столика, не убирая руки с его спины. Фрэнки увидел их, и я остановился на месте, как вкопанный.
- Т-ты Энтони? Или… т-ты? – спросил мальчик, улыбаясь.
- Я… это я, - ответил тот, чье имя было произнесено – смертельно бледный и со слезящимися глазами. Я не мог ни дышать, ни двигаться. Должно быть, это было невероятно больно для Тони – встретиться со своим сыном спустя шестнадцать лет, и даже не иметь возможности прижать его к себе и на весь мир кричать о своем счастье.
- П-привет! Я Фрэнки, а Д-джерард пошел покупать ш-шоколад. Я не з-захотел идти с н-ним и остался здесь. Но я с-сижу на месте, к-как обещал! А к-кто это? – мальчик говорил уверенно, несмотря на то, что мужчины еще даже не сели за стол. Энтони глубоко вздохнул, и Грег что-то прошептал ему на ухо, после чего он кивнул.
- Все хорошо, - я был уверен, что он прошептал это прежде, чем обратиться к Фрэнку. – Это Грег. Он мой… очень хороший друг.  

Я должен был сдвинуться с места - бедный Энтони явно нуждался в моей помощи.

- Энтони, Грег! Я вижу, вы уже познакомились с Фрэнки. Он немножко приболел, поэтому я сходил ему за шоколадом, - я поприветствовал мужчин и поставил чашку перед Фрэнком. – Пожалуйста, присаживайтесь.
- Горячий шоколад всегда полезен. Он не только согревает, но и еще поднимает настроение. Напиток для тела и души, - с улыбкой произнес Тони, опасно опустив ладонь на щеку Фрэнки. Мальчик вздрогнул от неожиданности и поднял глаза, встречаясь взглядом с отцом. Я смотрел то на одного, то на другого, в очередной раз отметив их невероятное сходство. Впервые я боялся, что Фрэнки сможет сразу догадаться, кем является человек, сидящей напротив него.  

Он подался вперед, поставив локти на стол, и склонив голову набок, внимательно изучал Тони, как будто пытался заглянуть куда-то глубже, ловя невидимые посылы, которые давал ему этот необычный для него мужчина. Рука Айеро все еще оставалась на том же месте. Я заметил, что Грег замер так же, как и я, ожидая того, что произойдет дальше. Мог ли Фрэнки видеть себя в Энтони? Было ли возможным, что он вспомнит своего отца?
Необычный, практически волшебный момент был прерван, когда Фрэнки лишь хихикнул и потянулся за своим шоколадом. Только тогда Тони убрал руку.  

- П-представляешь, мое в-второе имя – Энтони, - беспечно упомянул Фрэнки, помешивая ложкой.
- Правда?
- Да, - вместо него, ответил я. – Кажется, вы разделили не только любовь к шоколаду, но еще и имя.
- Говоря о шоколаде… ты не мог купить и мне стаканчик, пожалуйста? – Тони обратился к Грегу, придумывая возможность немного отвлечься и успокоить нервы. Его голос не переставал дрожать, и было заметно, что каждое слово давалось ему с трудом. Рядом с ним я чувствовал себя ужасно. Мне было жаль, что я никак не мог облегчить ситуацию, что мы не могли просто сказать Фрэнки всю правду. Но что, если бы мы сделали что-то не так, испортив все и сразу? Как бы мы смогли себе это простить? И как бы потом исправляли ошибку?
- Конечно, я и себе возьму, - Грег сжал его руку и поднялся. Как только мы остались втроем, внимание мальчика вновь вернулось к Тони. Он довольно улыбнулся, явно думая о чем-то своем.
- Над чем ты смеешься? Непослушные мысли, м? – игриво спросил мужчина, и Фрэнки снова звонко засмеялся. Даже не зная правды, присутствие отца заметно улучшило его настроение. Это была необычная, особенная встреча, наполненная уютным молчанием, трудно сдерживаемыми порывами и чужеродными чувствами, но все же проходила легко и непринужденно. Между ними была невидимая нить, крепкая, нерушимая связь.
- Эээм… это с-странно, что ты д-друг Джи.
- Почему же?
- П-потому что ты с-слишком старый! – хихикнул Фрэнки.
- Ох, простите, он всегда говорит напрямую все, что приходит ему в голову, - извинился я, хотя отлично знал, что это замечание нисколько не могло задеть Тони.
- О, нет, все в порядке, ребенок прав. Рядом с вами я кажусь настоящим стариком! – засмеялся он.
- С-сколько тебе?
- Тридцать шесть.
- Ого, н-ничего себе! Это... эм, - мальчик уставился на свои растопыренные пальцы, и, не переставая хмуриться, долго что-то шептал. – Д-джи, я попробовал, но у м-меня не получилось. На с-сколько он старше м-меня и тебя?
- На восемнадцать лет старше тебя и на тринадцать старше меня, - не задумываясь, ответил я.
- Т-так много. У т-тебя есть д-дети, Энтони? – следующий вопрос Фрэнки напугал нас обоих.
- Да, у меня есть один ребенок, - Тони посмотрел на меня извиняющимся взглядом, словно говорил без слов, что не мог соврать в лицо своему сыну. – Его зовут Фрэнк.
- Ч-что? – мальчик чуть ли не задохнулся, подавившись шоколадом. – К-как меня? Т-только мне не н-нравится «Фрэнк», поэтому все з-зовут меня «Фрэнки», но на с-самом деле, мое имя «Фрэнк», д-да.
- Да, его зовут так же, как тебя. Но ты прав, «Фрэнки» звучит лучше и симпатичнее.
- С-сколько лет т-твоему Фрэнки? – усмехнулся мальчик. Тони снова беспомощно смотрел на меня, явно не желая врать, но зная, что правдивый ответ слишком запутает мальчика. Я потер шею и громко вздохнул, так же как и он, понятия не имея, что делать. Почему так долго не было Грега? Почему он не может вернуться сейчас и спасти ситуацию?  

- Ему два года, он совсем маленький, - ответил Айеро, не сдерживая слез. Я понял, почему он выбрал именно этот возраст. Эта цифра многое значила. Энтони не сказал правду, но в тоже время и не соврал. Фрэнку было два года, когда он видел его в последний раз. – Извини, просто я очень сильно его люблю и… и очень по нему скучаю.
- П-почему? Где он? - Фрэнки словно копировал его эмоции, также мгновенно погрустнев.
- Он… он… - это стало последней каплей для Энтони. Он поднялся и повернулся к нам спиной, изо всех пытаясь перестать плакать. Я обрадовался, увидев возвращающегося Грега.
- Тони, ты в порядке? – он поставил чашки на стол и поспешил к своему парню.
- Ох, Грег! Да… да, все нормально. Почему ты так долго? – Тони вытер глаза.
- Длинная очередь, - ответил он, и, не сводя с Тони заботливого взгляда, ласково потрепал его по волосам.  

Я не знал, договаривались ли они скрывать свои отношения от Фрэнки. Мы не говорили об этом, но вне зависимости от того, что они решили раньше, в этот момент Грег только должен был поддержать своего любимого человека, это было его долгом. Он быстро чмокнул Тони в губы, и, взяв его за руку, вернул за стол.
- Ух-ты! – засиял Фрэнки. – Г-грег не твой д-друг! Он… он твой б-бойфренд!
- Ага, точно! Это очень заметно, да? – улыбаясь, спросил Грег.
- Д-да, очень!
- Ну вот, ты никогда не можешь сдержаться, - усмехнулся Айеро, - но мне было это нужно, так что я тебя прощаю.
- М-мне тоже нравятся м-мальчики! Мы тут в-все геи! – Фрэнки прокричал это чуть ли не на все кафе, не переставая смеяться. Он редко использовал это слово.
Я уставился на нечитаемое лицо Тони и запаниковал. Что если он сложит два плюс два?



Следующая