Как можно быстрее я запер за собой дверь и зашел в гостиную, озадаченно осматривая комнату. Фрэнки сидел у дальней стены, прислонившись к ней спиной, и держался за свою правую ногу, которая была согнута в колене и прижата к его груди. По его щекам ручьем текли слезы, а лицо было перекошено от боли. Возле него на полу сидел Рэй, но так как мальчик, не переставая, яростно махал свободной рукой, не подпуская к себе моего друга, то ему пришлось отсесть на безопасное расстояние.

- Я просто хочу помочь тебе, Фрэнки… - мягко сказал Рэй.

- Н-НЕТ! Н-НЕ Т-ТРОГАЙ МЕНЯ! М-МНЕ БОЛЬНО! УЙДИ! – продолжал кричать мальчик, все также отбиваясь рукой.

- Что здесь случилось? Рэй? Фрэнки? – я медленно опустился на пол перед парнями.

- Н-НЕ ТРОГАЙТЕ М-МЕНЯ Н-НИКТО! БОЛЬНО ОЧ-ОЧЕНЬ!

- Он… слишком активно спорил со своими маленькими друзьями или что-то типа того, а потом неожиданно со всей силой ударил ногой об стену. Я не знаю, насколько травма серьезная, он не разрешает мне осмотреть повреждение, даже близко к себе не подпускает, а только кричит и плачет. Это случилось буквально за минуту до того, как ты пришел, - Рэй ввел меня курс событий.

- Б-болит. Очень с-сильно б-болит… - Фрэнки ни на секунду не прекращал плакать, отчего его лицо уже было темно-красного цвета.

- Черт… - тихо пробормотал я. Видимо, проблемы никогда не закончатся. – Фрэнки… пожалуйста, послушай меня. Я понимаю, что тебе очень больно, но я должен снять твой кроссовок и осмотреть ногу. Я сделаю это как можно аккуратнее, хорошо?

- Н-НЕТ! Б-БОЛИТ…

- Я знаю, но мы просто хотим тебе помочь, расслабься… - я бережно и успокаивающе гладил его влажную щеку, и незаметно кивнул Рэю, чтобы он сел поближе к мальчику. После того как ему удалось поймать Фрэнки за руки и плотно прижать их к его телу, чтобы он не покалечил еще и нас, я также присел к нему вплотную, собравшись действовать.

- УЙДИ! Н-НЕ ТРОГАЙ М-МЕНЯ, З-ЗАДНИЦА! – он так сильно начал извиваться под нами своим телом, что нам с Рэем было очень сложно удержать его в одном положении. Не мешкая больше ни секунды, я быстро развязал шнурок и как можно аккуратнее стянул обувь с его пораненной ноги.

- ААААААЙ, Б-БОЛЬНО! ОТПУСТИ М-МЕНЯ, П-ПРИДУРОК!

- Шшш, уже все, успокойся, Фрэнки, - Рэй мягко обнял мальчика, целуя его в висок. Осмотрев ногу, все еще не смея к ней прикасаться, я заметил, что его стопа была заметно опухшей и покрасневшей.

- Нужно отвезти его в больницу, вдруг там перелом, - как можно тише прошептал я Рэю, на что тот только кивнул.

- Конечно, но куда? Здесь поблизости есть только детская поликлиника.

- Думаю, нам подойдет, - я пожал плечами, - в конце концов, Фрэнки только 18, да и выглядит он намного младше. Надеюсь, проблем не будет.

 

Фрэнк все так же громко кричал и плакал, пока я нес его на руках к входной двери.

- М-МНЕ НУЖЕН П-ПЕСИК, П-ПОДОЖДИ!

- С Песиком все будет хорошо, Фрэнки. Он побудет дома, пока мы не вернемся, не переживай, - заверил его Рэй.

- Н-НЕТ, Я ХОЧУ В-ВЗЯТЬ ПЕСИКА С С-СОБОЙ! Он б-будет з-заботиться обо м-мне…

- Я и Рэй будем рядом, детка, успокойся. Все будет хорошо, - я прижал мальчика как можно ближе к себе, даже не заботясь о том, как я его только что назвал прямо перед Рэем.

- Я Х-ХОЧУ П-ПЕСИКА! – он захныкал еще громче. Я же уже и не знал, было ли ему на самом деле так больно, или же Фрэнки просто был настолько напуган, что не переставал плакать, не замолкая ни на секунду.

- Рэй… можешь поискать Песика?

- Конечно, я сейчас, - не теряя времени, он скрылся в коридоре и начал демонстративно звать наше воображаемое домашнее животное, а спустя пару минут вернулся с плюшевым мишкой мальчика.

- Фрэнки, твой любимый щенок выбрал очень неудачное время для того, чтобы снова стать невидимым, поэтому я принес твоего друга, который хочет поехать с тобой. Держи, - он протянул ему игрушку, и, замешкавшись на несколько секунд, Фрэнк неуверенно, но все-таки взял мишку и крепко его обнял, прижимая к груди.

- Где его очки?

- Там, на полке, я их специально убрал подальше, чтобы он не сломал их.

- О, понятно. Возьми на всякий случай.

- Я поведу, а ты садись с Фрэнки. С тобой он будет чувствовать себя спокойнее, - сказал Рэй, когда мы подходили к машине. Как можно аккуратнее мы залезли на заднее сиденье, и мальчик тут же занял место у меня на коленях, плотно вцепившись в мою футболку, которая уже была пропитана его слезами.

- Б-больно… - продолжал он жалобно повторять, уткнувшись лицом в своего мишку.

- Скоро все пройдет, малыш, обещаю, - я пытался его успокоить, шепча на ухо подбадривающие слова. – Зачем ты ударил ногой по стене?

- Я… я х-хотел пнуть м-маленьких г-гномов. Он... он н-назвал меня г-глупым, п-потому что я с-сказал то, ч-что мне н-нельзя было г-говорить. Я п-правда не х-хотел это г-говорить, но с-сказал… и п-потом он обозвал м-меня. Я р-рассердился и у-ударил его, и стало б-больно. Ооочень б-больно… - он снова начал плакать, беспомощно всхлипывая и еще сильнее сжимая свою игрушку. Мне было очень важно выяснить у него, что же такого неправильного он сказал, но потом я решил, что сейчас был все-таки не самый подходящий момент.

- Фрэнки, ты ведь знаешь, что они ненастоящие, так?

- Я з-знаю, но… я видел и с-слышал их, и они с-сказали, что я г-глупый. Но я н-не глупый, н-нет!

- Послушай, когда в следующий раз гномы опять начнут говорить тебе что-то неприятное, просто скажи им, что их не существует. И им будет намного обиднее, чем если ты их ударишь, поверь мне, - попытался предположить я, и мальчик тут же поднял на меня свои заплаканные глаза.

- Т-ты так д-думаешь?

- Конечно!

- Кстати, Фрэнки, а я полностью согласен с Джерардом! Их это очень сильно разозлит и они сразу от тебя отстанут. Так и сделай в следующий раз, - добавил Рэй.

 

- Она д-дала его м-мне, - снова заговорил Фрэнки, спустя минуту тишины. Мы с Рэем обменялись растерянными взглядами через зеркало заднего вида.

- О чем ты говоришь, Фрэнки? – спросил я.

- М-мишка. Она м-мне его д-дала.

- Она… кто? Грейс? – осторожно продолжил я, но мальчик тут же отрицательно покачал головой.

- Н-нет, та с-старенькая тетя, с к-которой я летел на с-самолете… она отвезла м-меня туда, г-где я ж-жил до т-тебя. Моя б-бабушка, д-да? – неуверенно предположил он, все также всхлипывая и иногда подрагивая у меня в руках.

- Да, это была твоя бабушка. Она часто навещала тебя?

- Д-да… я д-думаю, что да, к-когда я еще б-был м-маленьким. Н-не помню… н-нога болит, Д-джи!

- Мы почти приехали, потерпи еще чуть-чуть, - я сразу попытался его успокоить, решив не ворошить прошлое, а сосредоточиться на настоящем.

 

Спустя несколько минут мы, наконец, доехали до больницы и заняли очередь, присаживаясь на свободную скамью в коридоре. Он был переполнен детьми разных возрастов, и быстро оглядевшись, я заметил, что некоторые из них действительно находились не в самом лучшем состоянии. Кто-то был с гипсом, другие жалобно плакали, сидя на руках своих родителей с красными от жара щеками, у кого-то были перевязаны рука или нога, а через бинты отчетливо просачивалась кровь. Я вздрогнул, когда увидел, как маленькая девочка вырвала прямо в мусорное ведро, стоящее рядом с нею. Непрекращающийся плач и неприятный, режущий ноздри запах точно не делали это место приятным. Фрэнки еще сильнее обнял меня за шею, не отодвигаясь ни на миллиметр, и все так же продолжал прижимать своего мишку к груди.

- Д-джи, я х-хочу домой…

- Сначала врач должен осмотреть твою ногу, Фрэнки.

- Н-НЕТ! Н-НИКТО НЕ П-ПРИКОСНЕТСЯ КО М-МНЕ! С-СЛЫШИШЬ, НИКТО! Я… ИХ У-УБЬЮ!

- Ты не никого не убьешь, потому что ты – очень хороший мальчик. Малыш, твоя нога не перестанет болеть, если ты не покажешь ее доктору, понимаешь?

- Я УБЬЮ ИХ В-ВСЕХ… УДАРЮ П-ПО З-ЗАДНИЦЕ ДО С-СМЕРТИ! Н-НЕНАВИЖУ В-ВРАЧЕЙ! ААЙ, Н-НОГА БОЛИТ… Н-НИКТО НЕ Т-ТРОНЕТ М-МЕНЯ! – он ударил меня кулаком в грудь, но удар получился не такой сильный, как ему, наверное, хотелось бы. От яростного крика его голос звучал хрипло, поэтому он начал громко кашлять, не переставая при этом всхлипывать. Все взгляды в коридоре были обращены на нас.

- Фрэнки, пожалуйста, ты должен успокоиться, - я слегка покачивал его у себя на коленях, в то время как он продолжал колотить меня в грудь. Посмотрев на Рэя, я заметил, что он также выглядел очень встревоженно, наблюдая за нами. - Черт, он слишком разволновался, это все может плохо закончиться. Что, если у него случится нервный срыв, как тогда?

- Хочешь, я схожу за доктором? – предложил Рэй.

- Я… я даже не знаю. Мы ведь, наверное, должны просто сидеть и ждать своей очереди? Тем более, многим из этих детей действительно очень плохо, это будет как-то нечестно.

- Да, но… может, я попробую объяснить доктору нашу ситуацию, и он поможет нам?

 

Я перебирал в голове все возможные мысли, когда в конце коридора заметил белокурую медсестру. Она продолжала идти, озираясь по сторонам, как будто кого-то искала, а когда заметила нас, начала к нам приближаться.

- Мне сообщили, что здесь есть ребенок, который, видимо, испытывает очень сильную боль. Еще мне сказали, что это самый взрослый из присутствующих детей, таким образом, я предположила, что это вы, не так ли?

- Да… он слишком испуган, извините, - мне было очень неудобно из-за того, что Фрэнки поднял такой шум.

- О, нет, все нормально. Доктор послал меня к вам, чтобы я узнала, не нужна ли вам срочная помощь. Мы могли бы принять вас вне очереди, если хотите, - любезно предложила она.

Я на миг задумался, окидывая взглядом всех тех бедных больных детей, которые уже заметно измотанные сидели в очереди. Нога Фрэнки, казалось, больше не опухала, да и покраснение немного сошло, таким образом, главной его проблемой были расшатанные нервы. Не думаю, что зайти в кабинет раньше тех, кто ожидал своей очереди уже несколько часов, было бы справедливо.

- Знаете, я думаю, что у нас не очень серьезная травма, поэтому мы могли бы подождать. Но… могу я вас кое о чем попросить?

- Да, конечно. Все, что в моих силах, - девушка наклонилась к нам, внимательно слушая.

- Понимаете, у мальчика шизофрения, и все это напряжение может очень плохо сказаться на его дальнейшем положении, ему нельзя сильно нервничать. Но он боится, и я думаю, доктору будет очень сложно осмотреть его ногу, когда он находится в таком состоянии. Ему, наверное, назначат рентген?

- Да, скорее всего, - согласилась медсестра.

- Тогда вы могли бы узнать, можно ли дать мальчику какое-нибудь слабое успокоительное, пока мы будем ждать своей очереди, пожалуйста?

- Конечно, я сейчас же спрошу у доктора. Я скоро вернусь или, может, пришлю кого-нибудь вместо себя. Сколько лет ребенку?

- Ему 18. С этим ведь не возникнет проблем? Просто это ближайшая больница, поэтому мы приехали именно сюда, - не в силах выдумывать какие-то ложные оправдания, я сказал все, как было. Наверное, меня уже самого начали покидать силы.

- Даже не переживайте, все хорошо. Не важно, сколько лет человеку, если он нуждается в помощи.

- О, спасибо вам большое, - искренне улыбнулся я девушке.

 

Приблизительно спустя десять минут недалеко от нас появился крепко сложенный санитар, которые сжимал шприц между своими толстыми пальцами. Фрэнки его не заметил, потому что проливал слезы, повиснув на моем плече. Его дыхание было все таким же громким и прерывистым, и я мог чувствовать как бешено колотилось его сердце, так как вена на его виске, которая была напротив моей шеи, очень сильно пульсировала. У меня уже у самого начали сдавать нервы из-за того, что я никак не мог успокоиться, переживая за состояние мальчика. И нужно признать, что больше всего меня волновала не его травмированная нога. Я медленно поглаживал Фрэнка по спине, надеясь хоть немного его успокоить, когда увидел, что тот санитар шел по коридору, осматриваясь по сторонам, точно так же, как до этого делала медсестра.

- О, ради Бога, скажи, что он идет не к нам…

- Это тот самый ребенок, которому нужно успокоительное? – слова парня отогнали от меня мои мысли. Услышав грубый незнакомый голос, Фрэнки тут же поднял голову, и я почувствовал, как напряглись его мышцы.

- Н-НЕТ! НЕТ, Д-ДЖИ, НЕ Р-РАЗРЕШАЙ ЕМУ Д-ДЕЛАТЬ М-НЕ УКОЛ!

- Да, это мы, но… а нельзя сделать это другим способом? Он ненавидит уколы.

- Скажите мне, кто их любит?! – он усмехнулся. – Нет, по-другому нельзя, только так. И давайте быстрее, у меня мало времени и мне некогда вас уговаривать.

- Господи, вы можете включить свои мозги хотя бы на минуту? Мальчик психически болен, разве вы не видите, в каком состоянии он сейчас находится? – Рэй резко поднялся со своего места, становясь вплотную к санитару, чтобы выглядеть более угрожающим.

- Вам совсем не нужно мне грубить, знаете ли. Я просто выполняю свою чертову работу. Вы хоть представляете, сколько человек мы обслуживаем за день, причем бесплатно? Поэтому, или я даю вам успокоительное, или прямо сейчас ухожу и продолжаю заниматься своими делами.

- Извините, все хорошо, - заговорил я, - мне бы действительно не хотелось делать этого, но если нет другого выхода, то… хотя я не думаю, что он позволит дать вам найти вену.

- А этого и не нужно, укол внутримышечный. Доктор предположил, что так будет легче, - ответил санитар.

- Это ведь не сильное средство, не так ли?

- Нет, - он раздраженно вздохнул и закатил глаза, - оно просто должно его немного успокоить.

 

Но как только парень коснулся руки Фрэнка, тот сразу же начал вопить так, как будто его убивали и любым путем пытался ударить санитара.

- Черт, да вы можете держать его?!

- А вы, блядь, не видите, что я пытаюсь?! Я говорил, что из этого ничего не получится! – меня буквально трясло от злости.

- П-ПРИДУРОК, ОТПУСТИ М-МЕНЯ! Н-НЕТ, Я С-СКАЗАЛ Н-НИКАКИХ УКОЛОВ! О-ОТСТАНЬ! Я УБЬЮ Т-ТЕБЯ, З-ЗАСРАНЕЦ! Н-НЕНАВИЖУ!

- Фрэнки, нет! – я был недостаточно быстр, чтобы перехватить его здоровую ногу, до того, как он со всего размаха ударил ее по промежности парня.

- АХ ТЫ ГРЕБАНЫЙ СОПЛЯК! Ну, ничего, сейчас я покажу тебе, как я поступаю с такими, как ты! – истошно прокричал санитар, после чего грубо схватил мальчика за локоть и без церемонностей ввел иглу ему в руку. Все происходило очень быстро, и я даже не успел что-либо предпринять. А уже в следующую секунду я видел пораженное болью лицо Фрэнки, его плюшевого мишку, беспомощно падающего на пол и кулак Рэя, поражающего челюсть этого морального урода, сразу после того, как тот вытащил иглу. Мое сердце обливалось кровью от всей этой картины, и я даже забыл о собственном страхе перед иголками.

- И даже не вздумай на меня жаловаться, потому что у нас намного больше гребаных причин пожаловаться на тебя, ты понял?! – я слышал злобный голос Рэя, хотя все свое внимание сосредоточил на Фрэнке. Он согнул пораженную руку в локте, плотно прижимая ее к груди, и плакал так громко и отчаянно, что со стороны могло показаться, будто он находится в шаге от нервного срыва. Я сам был напуган почти так же, как и он, не соображая и не понимая, что делать дальше. Мне даже страшно подумать, что чувствовал Фрэнки – сколько всего ему пришлось пережить за последние несколько часов, сколько боли испытать и снова убедиться в безжалостности и жестокости окружающих. Наверное, он испытывал то же самое, что и в том учреждении, где находился раньше, когда его наказывали за каждый проступок, внушая ему, что он был «плохим мальчиком».

 

- Боже, детка, прости меня. Я просто… я так боялся за тебя. Ты был так возбужден и все время кричал, я очень испугался, правда. Фрэнки, милый, пожалуйста, поверь мне… я не хотел, чтобы тот придурок сделал тебе больно… - я прижимал его как можно ближе к себе, уткнувшись носом в его влажную щеку. Тем временем, Рэй поднял с пола медвежонка, несмело протягивая его мальчику. Он сразу крепко схватил его, помещая под подбородок, продолжая заливать его своими слезами.

- Эй, малыш, я отомстил за тебя. Поверь, его челюсть будет болеть намного сильнее, чем твоя рука. – Мой друг присел на корточки перед нами, ободряюще улыбаясь Фрэнку.

- Это… х-хорошо, н-но моя н-нога все еще б-болит… - пробормотал он в перерывах между громкими всхлипами.

- Потерпи еще немного, скоро тебе станет легче… - я мягко поцеловал его горячий лоб. – Фрэнки, это правда, ты на меня не сердишься?

- Н-нет, на т-тебя не с-сержусь. Т-только на того п-придурка, д-да. Н-но Рэй его п-побил и… - я наклонил голову ниже, после чего он прижался губами к моему уху, видимо, желая сказать что-то «по секрету». – Л-люблю тебя.

- И я тебя люблю, малыш, - прошептал я в ответ, - пожалуйста, постарайся немножко расслабиться, все будет хорошо, скоро мы поедем домой, обещаю.

 

Успокоительное начало действовать уже минут через десять, но из-за того, что я был весь на нервах, мне казалось, будто прошла целая вечность. Мне самому стало намного легче только в тот момент, когда я почувствовал спокойное дыхание Фрэнка и он, наконец, перестал плакать.

- Ну, что, тебе уже лучше? – спросил Рэй, аккуратно убирая со лба мальчика мокрую от пота челку, чтобы увидеть его глаза.

- Д-да. Я… я устал, - он слегка заерзал на месте, удобнее располагаясь на моей груди. Фрэнки был достаточно маленьким для своего возраста и не особо мускулистым, но за последние несколько недель лечения заметно набрал в весе. Он совсем не выглядел полным, но был достаточно тяжелым для того, чтобы, спустя какое-то время, мои ноги стали медленно затекать. С интересом оглядываясь по сторонам, Фрэнки, казалось, только сейчас начал замечать, что, помимо нас, в комнате еще было много других людей.

- Давай наденем очки, тебе будет не так скучно, - Рэй достал их из своей сумки.

- Х-хорошо. Д-джи, у меня… п-поломалась нога, д-да? – немного медленнее, чем обычно произнес он.

- Правильно говорить «сломана», - я мягко улыбнулся, - но я не знаю, хотя думаю, что у тебя нет перелома. Доктор, скорее всего, захочет сделать снимок твоей кости, и только потом мы узнаем точно.

- Ч-что… Как это?

- Не волнуйся, это совсем не больно.

- Ох, т-тогда л-ладно, - он снова затих, с любопытством разглядывая людей, подсевших к нам несколько минут назад. Это была молодая женщина с ребенком, которому на вид можно дать лет десять, с гипсом на его правой ноге.

 

- Чего уставился, тупица? – грубо напал на Фрэнки этот мальчик.

- Дэнни! – его мама тут же попыталась одернуть его за руку. Тогда Дэнни начал говорить более тихим голосом, однако я отлично мог его слышать.

- Мам, ну, правда, он странный, посмотри на него! У него такие жуткие косые глаза и… он слишком большой, чтобы сидеть на чьих-то коленях.

- Я… я н-не странный, я ос-особенный, с-скажи ему, Д-джи! – он с мольбой в глазах посмотрел на меня, после чего снова повернулся к ребенку. – П-пошел в з-задницу!

- Фрэнки…

- О, нет, не ругайте его. Мой сын действительно был очень груб, простите нас, - щеки женщины тут же залились румянцем. Она поднялась со своего места, и, помогая сыну, пересела на другую скамью.

 

Спустя полчаса наконец-таки подошла наша очередь. Мне пришлось попросить Рэя, чтобы он сам донес Фрэнки до кабинета, в то время как я медленно поднялся на ноги, пытаясь привести их в чувство после долгого оцепенения.

- Кажется, успокоительное сработало, не так ли? – бодро спросил молодой доктор. В руках Рэя мальчик оставался очень тихим, и когда мой друг аккуратно усадил Фрэнка на кушетку, мне пришлось присесть рядом и придерживать его за плечи, чтобы он оставался в вертикальном положении.

- Да, с парнем все хорошо. А вот ваш идиот-санитар доставил нам очень много проблем, - я не смог промолчать, чувствуя, как внутри меня закипает кровь только от одного воспоминания той сцены. Доктор заметно удивился моим словам.

- О чем вы? Какой санитар?

- Такой большой рослый парень, - Рэй попытался описать его.

- Так, и что же произошло?

- Он вел себя ужасно грубо с мальчиком, отлично зная, что он психически болен, и напугал его еще сильнее, доведя чуть ли не до истерики. И когда Фрэнки исключительно в целях самообороны ударил его ногой, он повел себя как животное. Набросился на парня и сделал ему укол самым диким и непозволительным способом, да я вообще никогда не видел такой жестокости! – рассказал я, ласково поглаживая Фрэнка по голове.

- Надо же… я уже как-то раз разговаривал с нашим менеджером и говорил ему, что мне не нравится, как этот парень обращается с детьми, но он попросил меня дать ему еще один шанс. Но вы не переживайте, он обязательно получит свое. И я приношу вам свои искренние извинения, - мне показалось, что он был честен с нами. – Хорошо, а теперь давайте перейдем к делу. Итак, что случилось с вашим маленьким другом?

- Он ударил стену ногой, но мы не знаем насколько все серьезно. На вид стопа припухла и покраснела, но Фрэнки не позволил нам ее осмотреть, - быстро объяснил я.

- С-скажи ему, что м-меня н-назвали глупым, - вмешался мальчик.

- Кто, стена? – с улыбкой спросил доктор.

- Н-нет! С-стены не р-разговаривают. М-маленькие л-люди, их в-вижу только я. Д-джерард сказал м-мне.

- О, понятно. Я могу осмотреть твою ногу, всего одну секунду…

- Н-нет… это… мне б-больно.

- Мне нужно только узнать, что именно случилось с твоей ногой, и затем я смогу сделать так, что она больше не будет болеть. Пожалуйста, Фрэнки. Я буду очень, очень осторожен, обещаю, - он говорил с ним спокойным тоном, и было заметно, что этот доктор привык работать с детьми, которые часто капризничали так же, как и Фрэнк.

- Л-ладно… но если м-мне будет очень б-больно, то я ударю и т-тебя т-тоже.

- Согласен.

 

В то время, как доктор аккуратно взял Фрэнка за лодыжку, мы с Рэем были наготове, чтобы в любой момент удержать мальчика, если понадобится. Мужчина продолжал ощупывать ногу, медленно опускаясь ниже и постоянно спрашивая, причиняло ли это боль. Ответы колебались от резкого «нет» до «немного», пока ловкие пальцы доктора ни достигли подъема стопы.

- АЙ, П-ПЕРЕСТАНЬ! Б-БОЛЬНО! – кричал Фрэнки, пытаясь вырваться. Быстро обменявшись взглядами с Рэем, мы решили, что он будет сдерживать руки, а сосредоточусь на ногах парня.

- Я почти закончил, Фрэнки, - доктор еще в течение нескольких секунд пальпировал опухшую зону, - хорошо. Я не думаю, что здесь перелом, но на всякий случай нужно сделать рентген.

- Н-нет, хочу д-домой, Д-джи, - он снова начал недовольно хныкать.

- Это будет совсем не больно, я обещаю, - вмешался мужчина. – Пойдем, нам нужно в соседнюю комнату.

 

К счастью, процедура рентгена прошла без особых препятствий. Поначалу Фрэнк очень сильно боялся и отказывался что-либо делать, но затем понял, что доктор его не обманывал. У этого человека действительно огромный опыт работы с напуганными пациентами.

- Ну, вот мы и закончили! Все прекрасно, у мальчика просто небольшой ушиб. Понимаете, если удариться именно этим самым местом, то поражается не кость, а только тканевые мышцы. Да, и еще там очень много сухожилий, поэтому это причиняет сильную боль. Не удивительно, что мальчику было так больно.

- И что мы можем сделать, чтобы ему стало легче? – поинтересовался я.

- Мы могли бы наложить повязку, но боюсь, что это только ухудшит дело, да и, к тому же, она здесь не обязательна, поэтому мы оставим все так, как есть. Единственное, о чем я вас попрошу, проследите, чтобы Фрэнки не наступал на травмированную ногу в течение двух-трех дней, в зависимости от того, как будет сходить покраснение. Я выпишу вам противовоспалительное средство. И еще, постарайтесь хотя бы три раза в день опускать ногу в воду со льдом, это также должно помочь.

- Хорошо, мы все поняли. А вы могли бы дать ему что-нибудь сейчас? Просто, у Фрэнки есть свои обычные таблетки, которые он принимает каждый день, и я боюсь, что он откажется пить что-то еще, - я понимал, что, когда мы приедем домой, Фрэнк будет достаточно измотан, но, с другой стороны, мне было немного некомфортно от той мысли, что ему снова захотят сделать укол.

- Да, конечно. Я думаю для того, чтобы не возникло никаких проблем из-за его основных препаратов, я дам ему слабое обезболивающее и противовоспалительное. Подождите минуту.

 

Увидев, как доктор начал готовить шприц, меня передернуло, и я старался не думать о том, что будет дальше. Фрэнки уткнулся лицом мне шею, слишком измотанный и обессиленный, чтобы заметить все эти приготовления. Тем временем, мужчина положил шприц себе в карман и достал с полки какую-то яркую маленькую коробку.

- Знаешь, Фрэнки, у меня всегда в припасе есть несколько леденцов, которыми я угощаю детишек. Но я боюсь, что ты слишком взрослый, и мне бы очень не хотелось тебя обидеть, предлагая конфету, - как бы между прочим заметил доктор. Мальчик тут же поднял голову и слабо улыбнулся.

- Н-нет, я не с-слишком в-взрослый для л-леденцов, дашь о-один?

- Обычно Фрэнки сердится, когда мы говорим, что он недостаточно взрослый для чего-нибудь, но все меняется, если речь заходит о конфетах, - я тихо засмеялся.

- Есть к-клубничная? – зевая, спросил Фрэнк, протирая пальцами глаза под очками.

- Дай посмотреть… о, тебе очень повезло, они действительно клубничные, держи, - мужчина протянул ему леденец, занимая при этом удачное положение и приготавливаясь, чтобы в следующую секунду сделать укол.

- П-поможешь мне? – Фрэнки не сводил с меня взгляда, когда я пытался развернуть леденец, и в этот момент тонкая иголка проникла ему под кожу очень плавным и аккуратным движением. Все было настолько гладко сделано, что я даже не успел заволноваться.

- Ай! – мальчик тут же посмотрел на свою руку, но к тому моменту доктор уже успел спрятать шприц за спиной и стоял с самым невинным видом. Я просто восхищался профессиональностью этого человека.

- Что, комарик? – спросил он.

- Эм, д-да… н-наверно очень б-большой, - ответил Фрэнки, слегка нахмуривая брови.

 

Выйдя из больницы, мы сразу зашли в аптеку, чтобы купить все необходимое, а затем поехали домой. Фрэнки заснул прямо с леденцом во рту, поэтому как можно аккуратнее я вытащил его и положил обратно в обертку.

- Джи, я могу зайти с вами? Мне нужно с тобой поговорить, - спросил Рэй, как только мы вышли из машины возле дома.

- Конечно, можешь, Рэй. А что случилось?

- Дело не в этом… ладно, я думаю, что все не так страшно, пойдем, - он заметно сомневался, запустив руку в волосы, мне же было немного не по себе. Зайдя в дом, Рэй прикрыл за собой дверь, а я аккуратно положил Фрэнка на диван, после чего отправился на кухню за таблетками.

- Фрэнки… малыш, тебе нужно принять свою таблетку. Ну же давай, просто быстро выпей и сможешь спать дальше, - я слегка потряс его за плечо.

- Ммм… н-нет… я…

- Пожалуйста, тут твой леденец… будь хорошим мальчиком, - я попытался сделать самое жалобное лицо, хотя не уверен, что был хорош в этом. Но, кажется, Фрэнку это понравилось, и он даже улыбнулся.

- Л-ладно, - медленно поднявшись, он сел на диван.

- Как твоя нога, сильно болит?

- Н-нет… уже н-не так с-сильно.

- Вот и хорошо. Давай быстренько со всем этим закончим, и ты снова ляжешь отдыхать.

- Ага, х-хорошо, - он проглотил таблетку, после чего я отнес его в спальню и мальчик сразу же уснул, как только коснулся головой подушки.

- Итак, Рэй? Ты хотел со мной о чем-то поговорить, и мне показалось это серьезным… - я присел на диван, мой друг расположился рядом.

- Ты ведь знаешь, что Фрэнки ударил стену, потому что спорил со своими маленькими друзьями, так? – начал он.

- Ну да, - я понятия не имел, как это относилось к нашему разговору.

- И… он якобы сказал что-то, что не должен был говорить, поэтому его назвали «глупым».

- Да, - неожиданно у меня возникло множество версий того, что произошло на самом деле.

- Ну, в общем, я знаю, что именно он сказал. Мы смотрели кино, и Фрэнки, как обычно, комментировал увиденное…

- О, правда? И что же он сказал? – теперь я уже не на шутку волновался, так как, смотря телевизор, мальчик плохо себя контролировал.

- И там была такая сцена – главные герои пришли в ресторан на свидание, - Рэй не сводил с меня взгляда, покусывая губы, как делал всегда, когда был в чем-то не уверен. – Тогда Фрэнки сказал: «похоже на наше свидание с Джи прошлым вечером. Сейчас парень предложит девушке встречаться с ним», после чего он быстро прикрыл рот ладошкой, выглядя очень взволнованным.

Я безмолвно уставился на друга. Теперь не было никакого пути обратно, тем более сейчас, когда на моем лице, наверное, все было написано.

- Я… мы просто…

- После этого я тут же спросил парня, что именно он имел в виду. Но он резко ответил мне, что не может этого рассказывать, и потом начал спорить со своими гномами. Может, ты все-таки попытаешься мне объяснить, что происходит? – он глубоко вздохнул.

- Хорошо… тогда разреши мне рассказать все с самого начала.

 

И я стал рассказывать все, что с нами произошло за это время. О том, как меня терзали сомнения, как я боролся сам с собой, не позволяя своим чувствам перерасти во что-то большее. Как однажды я понял, что был не в силах оттолкнуть от себя мальчика, уверенный в его способности искренне любить меня так же, как любил его я, что все это было чисто и невинно и никому из нас не могли помешать эти отношения. Я признался в том, что никогда в жизни ни позволил бы себе принуждать Фрэнки к тому, чего бы он не захотел сам, что для меня всегда на первом месте будут стоять его чувства.

Мне также пришлось рассказать своему другу, как на все это отреагировал Майки, не забывая упомянуть и реакцию мамы, и даже Боба. Каждое мое слово исходило из самого сердца, я был настолько искренен, выворачивая наизнанку душу, что даже не пытался сдерживать слез. Рэй терпеливо слушал, ни разу не смея меня прервать.

- Знаешь, Джерард, ты можешь считать меня наивным, но я и подумать не мог, что у вас все так серьезно. Даже при том, что я единственный, кто знает, что ты гей и уже достаточно давно. Я всегда думал, что Фрэнки просто восхищается тобой, считая тебя старшим братом, все-таки ты столько для него сделал. И не важно, что мы дружим с тобой с самого детства, я и так уверен в твоих чистых помыслах, я очень хорошо тебя знаю, поверь. Но дело не только в этом. Вот уже полтора месяца, как я забочусь и присматриваю за Фрэнки, проводя с ним целые дни, и если бы с мальчиком было что-то не так из-за ваших так называемых отношений, то я, несомненно, бы это заметил. Но он абсолютно счастлив, каждый раз, когда он говорит о тебе, на его лице появляется такая огромное улыбка, что я даже иногда переживаю, да и его поведение такое же невинное, как и в первые дни. Поэтому, не волнуйся, Джи, я бы никогда не подумал о тебе что-то плохое, это просто невозможно. Ты – хороший, честный человек, и ничто не изменит мое мнение о тебе.

- Но…? - я перебил его, зная, что обязательно должно быть какое-нибудь «но».

- Но… я не могу просто поздравить вас и сказать, что все будет хорошо. Это было бы слишком легко, понимаешь? Да, я мог бы начать читать тебе лекции о том, как нужно вести себя с Фрэнком, что тебе будет очень сложно, но я уверен, что Майки и Донна уже сделали это до меня и сказали тебе достаточно. Ты сам понимаешь, что должен быть осторожным и осмотрительным, чтобы не вляпаться в ненужные проблемы. И пусть по паспорту Фрэнки уже есть 18, но в силу его диагноза, он не всегда может полностью понять те или иные вещи, это ты тоже знаешь. Поэтому я не буду повторять одно и то же, однако есть вещи, о которых я все-таки должен серьезно с тобой поговорить, и это касается именно тебя, - он ткнул пальцем мне в грудь.

 

- И что же это? – затаив дыхание, спросил я.

- Ты забываешь о себе.

- Я не забываю о себе, Рэй, и делаю то, что хочу и чувствую. Я люблю Фрэнки и хочу быть с ним. Разве это не говорит о том, что я думаю и о себе?

- Да, все правильно. Просто ты не пытаешься заглянуть немного глубже, ты не думаешь о будущем. Не забывай, ты человек, у которого есть потребности, физические потребности. Я понимаю, это не самая главная вещь, и если ты любишь кого-то искренне, то чувства превышают секс. Но, Джерард, когда ты говоришь, что готов ждать сколько угодно… ты рассматриваешь вариант, что этот момент может никогда не наступить? Я не сомневаюсь в любви Фрэнка, возможно, он понимает и осознает свои чувства к тебе и бесспорно очень умный мальчик, несмотря на все его проблемы. Но давай на чистоту: большую часть времени он похож на маленького ребенка, он все также невинен. И даже тот мальчик, о котором ты мне рассказывал не смог убить всю его природную невинность и чистоту. Я скажу больше, на мой взгляд, он все еще девственник.

- Я знаю, Рэй! Я знаю все это и я с тобой согласен, но я никогда не думаю об этом. Меня не волнует секс.

- Ты говоришь это сейчас, Джи. Но уверен ли ты, что останешься при этом же мнении спустя какое-то время? Как долго ты сможешь игнорировать естественные потребности своего тела? Ты ведь понимаешь, вряд ли когда-нибудь Фрэнки будет способен сделать первый шаг. Боюсь, тот страшный первый опыт навсегда останется в его памяти. Возможно, он не осознает до конца, что тогда с ним произошло, но память есть память, - Рэй говорил очень спокойным голосом, как всегда, когда хотел решить какие-то серьезные вопросы. Подбирая нужные слова и используя правильный тон, он пытался сделать этот разговор наиболее эффективным.

 

И я его понимал. Настоящий друг всегда должен убедиться, что его приятель способен вынести все проблемы, внезапно свалившиеся на него, перед тем, как он опустится в них с головою и начнет принимать какие-либо решения. Но на этот раз я не мог с ним согласиться. Я думал обо всей этой ситуации ночи напролет, взвешивая и аргументируя все свои мысли, и, в конце концов, понял, что был полностью к этому готов.

- Я уверен в себе, Рэй. Спасибо тебе за заботу, я вижу, как ты переживаешь. Знаешь, ты – самый лучший друг, который может быть у такого неудачника, как я. Но я действительно обдумал все по нескольку раз, и у меня нет никаких сомнений, - я посмотрел на Рэя с искренней и убедительной улыбкой на лице. Он тут же поднялся со своего места и крепко меня обнял, глубоко вздыхая.

- Я верю тебе, и поддержу, что бы ты ни решил, знай об этом. Просто дай ему достаточно времени все обдумать перед тем, как вы захотите продвинуться дальше, - прошептал Рэй, не отпуская меня из объятий.


Следующая