Предыдущая глава. Глава 4. «Уничтожить сильнейшего – превзойти его». Часть вторая.
Брайан был прав, это делало ему честь. Ублюдок был прав от начала до конца. И когда говорил, что это не просто рядовое поручение, и когда предполагал, что команда набрана не случайным образом. Троих из них связывал один эпизод прошлого. Один человек. Поводырь.
Помнится, когда Джерард был принят в Семью, ему приходилось таскаться только за женщиной, которая его привела. С её смертью положение усугубилось, но тогда парень случайно познакомился с Рэем. А потом новый друг представил его человеку, которого он называл своим бывшим наставником. Поводырём, как предпочитал выражаться Джерард.
Билли немного был старше их обоих, но всегда держался на равных, не пытаясь доказывать превосходство. Чудесный человек, действительно чудесный. Многому Джерард научился именно у него, да и вообще, сам факт знакомства с Билли был поводом для гордости Уэя, настолько тот вызывал всеобщее уважение. Юноша решительно не понимал, кому его харизматичный знакомый в принципе мог насолить, но факт оставался фактом. Иначе их бы там не было.
Три месяца назад Билли Джо и два его ближайших друга покинули ранчо, также не без помощи бывших подопечных – Джерарда, Рэя и Лукаса. Неясно только, как с историей был связан Чарльз. Никто не говорил, но каждый из первой тройки надеялся, что состав их банды – простое совпадение. Все до смерти боялись, что Отец каким-то образом узнал об их содействии отступнику. Подобная самодеятельность была абсолютно непростительной, каждый это понимал.
В комнате стоял запах сухой пыли, лежавшей повсюду, как на библиотечных полках. Было заметно, что дом совсем не обжит. Закрытые пустые шкафы, нетронутая мебель, заколоченная дверь на задний двор. Единственной вещью, не вызывающей ассоциаций с антикварной лавке, был диван, который расположился прямо посреди гостиной. Он был накрыт просто необъятным одеялом, под которым, наверно, спали все трое беглецов. Теперь в центр комнаты перетащили ещё и старый скрипучий стул, водрузив на него бесчувственное тело Билли. Смотреть на него Джерарду было тяжело. Он, страшно признаться, боялся передумать. Поэтому Уэй решил действовать сразу же.
Несколько пощечин наотмашь обычно быстро приводят в чувство. Но Билли был настолько вымотан и изнеможён, что даже не очнулся – чуть трепыхнулся и снова затих. Но Джерард был не намерен сдаваться. Он схватил пленника за волосы и хорошенько встряхнул. Ему даже показалось, что у того хрустнули позвонки. А потом он открыл глаза.
Если бы Билли не был связан по рукам и ногам, Уэй точно получил бы в челюсть. Даже тогда было видно, как по его телу прошла судорога, но привязь не дала пошевелиться. Причем то были вовсе не веревки – тонкая, прочная проволока приматывала запястья Армстронга к подлокотникам, оголенные лодыжки – к ножкам стула, а поясницу – вплотную к спинке, чтобы не извивался. Джерард перестраховался по полной.
Билли обвел комнату совершенно ясными глазами человека, все понимающего и осознающего. На Джерарда он взглянул без малейшего интереса, так же, как и на Лукаса в углу, и на Рэя в дверях. Как будто он заранее знал, что так предрешено. Впрочем, Джерард не удивился бы, если бы он действительно знал.
Как видно, ничего интересного вокруг себя Билли Джо не нашёл. Подумаешь, так выглядит комната, в которой он умрет через несколько часов от рук друзей. Он мог бы предположить. Но Джерард и без того был на взводе, а это безразличие, как полагалось, бесило ещё больше.
С того самого момента, как они вошли в дом, Люк не переставая шатался по комнате и дымил своей сигаретой. Джерард прошёл сквозь дымовую завесу, задержав дыхание и закрыв глаза. В кои-то веки ему совершенно не хотелось курить. Не то, что полчаса назад. Он вообще не понимал, как Лукас в такой ситуации может этим наслаждаться. Наверно, боится не меньше него – просто не хочет показывать.
А Джерард не мог заставить себя сделать хоть что-то, он абсолютно безучастно замер, упёрся пустым взглядом в стену, как тупое жвачное животное. Всё, что творилось вокруг, породило внутри него ещё большее неверие и страх, который жёг огнём изнутри. Его бессильный гнев все-таки вспыхнул, став горючим порохом, и парень вынырнул из своего забвения. Он перестал смотреть на стену и ударил по ней. Один, второй, третий раз, пока не начинали гудеть костяшки пальцев.
- Билли, ты просто ёбаный придурок! – с надрывом возмущался он, даже не повернувшись к пленнику. – Тебе вообще знакомо слово «преданность»?
Ха, прекрасное приветствие для старого друга. При этом спиной Уэй чувствовал взгляд, который мог бы прожечь в нём дыру. И он точно знал, что это Билли должен был ударить его за такие слова. От любого обвинения за километр разило гниением лжи, они ещё не задохнулись в комнате только благодаря сигарете Люка. Как будто дым мог приглушить запах стухшей философии Семьи. Джерард знал, что если бы Билли мог, он бы поднялся и ударил его по лживым губам. Но также он знал, что в итоге все получится наоборот.
И продолжал.
- Ради чего ты бросил всё, что было твоей жизнью? – неискренне кричал Уэй, точно зная ответ на свой вопрос. – Ты просто поддался слабости, выпустил свою ханжескую сущность и решил, что так и надо. Я был о тебе другого мнения, все мы были.
Каждое слово сочилось скупым лицемерием, но если этого требовал Отец, Джерард готов был стать лицемером. Пока он ещё видел свою принадлежность Семье как что-то, от чего нельзя отказаться, но слишком много сомнений появилось за последнее время. Джерард видел и сам, насколько непрочна идейность их образа жизни, и это пугало его. Сильнее всего. А потому он должен был сделать всё, чтобы избавить себя от сомнений.
А кроме того, обидно, скверно и неприятно было то, что Билли слушал Джерарда и улыбался, как-то совсем отрешенно, будто бы был не здесь, будто не на его казни гремели эти резкие слова.
- Ты просто слабак, Билли. Безвольный и беспомощный, я же могу раздавить тебя.
А после Уэй махнул рукой Рэю, мол, твой выход. Его не нужно было просить дважды – мужчина был словно на иголках и явно мечтал поскорее избавиться от мешка из грубой ткани, который он держал в руках. Он приподнял его как можно дальше от себя, как если бы пытался удержать опасное животное, и только тогда развязал узел. И его можно было понять.
В мешке не было расчлененных тел, точнее, не было их полностью. На грязный пол выкатились две головы, срезанные у основания шеи, с порезами и лохмотами висящей кожи. Джерарда мгновенно повело и замутило, хотя он и готовился увидеть это. Он начал настраиваться, как только понял, кем оказался последний беглец. И всё же Майка с Тре он знал не хуже. Джерард эгоистично радовался лишь тому, что не ему пришлось убивать их. Это было бы слишком. Он медленно моргнул пару раз, прежде чем решился снова взглянуть под ноги.
Внешне никаких изменений, можно сказать, не произошло. Не считая кровавой мазни от неосторожного среза, не было никаких синюшных губ или закатившихся глаз. Но что-то неуловимо поменялось так, как быть не должно. Лица деформировались и были теперь похожи на глиняные маски. В чем именно это выражалось – Джерард не понимал, но чувство легкой тошноты побороть не мог. Неправильно. Не так, как должно быть.
А реакция Билли – самое неправильное, что было в представлении. Он не скривился, не задергался, не начал кричать. Могло показаться, что что-то мелькнуло на секунду в блеске его глаз, прежде чем он покачал головой и, черт возьми, улыбнулся. Той самой всепонимающей улыбкой, которая пробирала Уэя до мозга костей.
Но не мог же он вечно изображать, что ему всё безразлично!
Даже когда Джерард начал наносить удары, Билли по-прежнему улыбался этой снисходительной улыбкой, перепачканной в крови. Его голова откинулась под неестественным углом, а Рэй не выдержал и отвернулся. Он вспомнил, как Чарли говорил пару часов назад: «Самое сложное, когда отрубаешь голову – перерезать последнюю полосочку кожи, прежде чем эта мерзкая, потная, до сих пор хрипящая туша упадет к твоим ногам». Впрочем, туша Билли Джо ни к чьим ногам пока не падала. А Джерард и вовсе не заметил чудно́го жеста Рэя. Мужчина с упоением сыпал ударами и очнулся только тогда, когда случилось что-то странное, не укладывающееся ни в какие рамки. Их пленник, до этого безразличный ко всему, распрямил спину и уверенно плюнул ему в лицо. Уэй растерялся. Застыл. Одним жестом его принизили, будто мальчишку, пришедшего в Семью лишь вчера.
Джерард не посмел ударить Билли после этого. А тот, было видно, настолько ослабел, что даже шевелился с трудом. Он не мог ничего сделать, не мог помочь себе, но всё равно внушал тот же благоговейный трепет, что и пару лет назад. Ведь мнение о чём-то – или о ком-то – можно только поменять со временем. Если оно не изменилось, от него нельзя отказаться. Как бы Джерард ни старался.
- Ты всегда был просто патологически честным, – пробормотал вдруг Билли с прежним безразличием в голосе, обращаясь, кажется, к Джерарду. – И ты не согласен с тем, что тебе приходится говорить. Вы ничего не сможете сделать.
Билли сложно было пререкаться. На каждом слове он захлёбывался в кровавой пене, пузырившейся у углов рта. Ему приходилось постоянно сплёвывать её, чтобы говорить внятно. Он был похож на побитого пса, когда бордовые капли слетали с его губ и подбородка. Чтобы ударить бешеное животное даже не нужен повод, но правда есть и в том, сначала к нему нужно решиться подойти. Джерард сделал шаг назад. Вслед за ним, он видел, отступили Люк и Рэй.
На сцене все поменялись ролями.
- Что, боитесь ударить даже связанного? – пленник внезапно вскрикнул громче прежнего, заставив Уэя зажмуриться от неожиданности. Позорно. – Вы просто мешки с дерьмом, которые...
Входная дверь открылась очень тихо, без шума, без демонстративности. Но Билли и от этого замолк на полуслове, а после захрипел каким-то сухим хрипом, как хрипит сбитая радиоволна. Задергался, руками впился в подлокотники и чуть не опрокинул стул. Но вскоре вновь притих, как будто волю к жизни вытянули из него, скомкали, а потом вышвырнули из дома, и, да, Чарли захлопнул дверь.
- Мэнсон, значит, – бесцветно проговорил Билли, а Чарльз молча кивнул и двинулся к нему. – Не ожидал.
- Никто не ожидал. Лживое отродье.
Лицо пленника побледнело до цвета меловой крошки, оттенок жизни ему придавали только следы свежей крови. Уэй никак не мог понять, чем вызваны такие перемены. Билли не испугался, когда противников уже было трое. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда к его ногам выбросили головы друзей. Но стоило Чарли появиться в комнате, он превратился в тряпичную куклу. Влияние старой вражды? Джерард сильно, сильно сомневался.
Тем временем Мэнсон неторопливо обошел комнату, наслаждаясь всеобщим смирением. И Джерард знал, что он обязан что-то предпринять, чтобы покончить с этим, но он не мог, хотя и понимал, что нерешительность и сомнения – прекрасный повод на него донести.
- Ладно, – выдохнул Чарли, снисходительно скосившись на своего беспомощного «командира», – у меня есть идея.
Надо ли говорить, что идея Чарли никого в восторг не привела. Джерард вместе со всеми выслушал его предложение, но на этом сговорчивость парня закончилась. Весь этот день, впервые за долгое время, что-то человеческое ворочалось в нём. Непринятие. Бунт. Ошибка.
- Я не стану этого делать, – пробормотал мужчина себе под нос, хотя братья, стоящие рядом, всё равно прекрасно слышали его. – Он не заслужил. Может, просто зашьём?
- Зашьём? – Чарли насмешливо фыркнул. – Уэй собрался его пытать или ролевые игры тут устраивать? Кто-то теряет хватку.
Всё так же искоса, не напрямую глядя на Джерарда, Чарли язвительно хихикнул, и это стало знаком. Знаком того, что по возвращении на ранчо о слабости мужчины узнают поголовно все. А такой расклад сулил бы огромные неприятности для любого. Слабое животное не нужно стае, как и боец, утративший жажду крови, не нужен войску. И после можно сколько угодно вопить, что это ошибка, единственное исключение, которое больше не повторится, но слушать уже никто не станет. На каждую глотку всегда найдется предостаточно когтей и клыков.
- Ладно, ты прав. Будет лучше, если я сделаю это.
Рэй и Люк, они оба вздохнули от облегчения. Джерард точно не знал, что их больше успокоило – то, что грязная работа досталась не им, или то, что он сам смог взять себя в руки. В любом случае, с их стороны это была ошибка. Первый вариант вполне можно расшифровать как признак слабости, но второй – ещё хуже; второй – признак излишней симпатии. Друзья не должны оказываться выше Семьи. Как бы там ни было, правильно, то есть абсолютно бесстрастно, повел себя только Чарльз. Джерард начинал вспоминать, за что он так не любил этого парня. В очередной раз.
- Отлично. Но мне кажется, кто-то должен помочь Уэю, – Чарли и не пытался скрыть усмешку. – Что скажут Торо и Рэнсом?
- Не стоит, Чак, - тут же отмахнулся Джерард. – Справлюсь сам.
Если страдать, то страдать в одиночку. Это в счастье нужна компания, а болью Уэй делиться был не намерен. Безмерное уважение к Рэю и Лукасу не позволяло ему в такой момент заскулить и уползти в дальний угол. Раз эта горькая пилюля выпала именно ему, пусть вся ему и достается.
Перед ними был лжец и предатель, такой вердикт вынес Чарли, а лжецы говорить не должны. Это было своеобразное изящное клише, когда жертвам-лгунам зашивали рты, чтобы те не портили мир своей болтовнёй хотя бы перед смертью. Но Чарли в своих намерениях пошел ещё дальше. Настолько далеко, насколько вообще возможно. Он предложил полностью лишить Билли Джо и губ, и языка. Но сам-то он не дурак, руки пачкать отказался – зачем, если есть ещё три человека.
Люк осторожно тронул Джерарда за локоть, чтобы тот обратил на него внимание. Резать по живому ножом было нельзя – слишком велика вероятность, что рука сорвется и лезвие пронзит ткани насквозь, до костей, до смертельного исхода. Поэтому нужно было действовать иначе. Лукас раскрыл свой ящик с инструментами и развернул его к Джерарду. Выбор был невелик. Внутри в основном находилось слесарное оборудование, которое в умелых руках могло и стать орудием пыток. Но взгляд Джерарда остановился на предмете, наиболее для его цели подходящем – тугих потемневших пассатижах.
- Держите его. Хочу поскорее с этим закончить.
Уэй и сам удивился тому, как твердо прозвучал его голос. Он не боялся, но неприязненная брезгливость стала верным спутником этого задания, и Джерарду было не по себе. Рэй отшатнулся назад сразу после его просьбы – приказа? – благодаря чему поймал неодобрительный взгляд Чарли. Команда никак не могла сработаться. Но сразу после Люк с тяжёлым обречённым вздохом шагнул к пленнику и избавил всех от лишних разборок. Он крепко, но очень осторожно обхватил голову Билли, чтобы зафиксировать положение.
Может быть, Джерарду показалось, но он тогда будто бы видел, как Лукас наклонился и тихо произнёс слова извинений перед бывшим другом. В последний раз попросил прощения за всё.
А Билли выглядел так, будто только успел осознать, что ему предстоит вытерпеть. Нет, это было понятно с самого начала, но болевой шок, страх и самая последняя надежда не давали признать очевидное. Но теперь, когда Лукас крепко держал его за волосы, а Джерард медленно и смиренно, словно перед исповедью, приближался к нему, всё встало на свои места. И Билли сделал то, чего сам от себя не ожидал. Он всхлипнул, затрясся и начал умолять.
Не надо. Пожалуйста. Отпустите. Уйдите, прошу. Не надо. Все те слова, которые сидели в подсознании, хлынули наружу. Но он ведь не невинная барышня, и гости его – не уличные грабители. Но все равно звучали те же «не надо», «пожалуйста», «не трогайте меня». Осознание хлынуло в мозг тяжёлым плавленым свинцом, и это не то, что можно как-то сдержать. Но самое обидное – всё без толку, его судьба – вопрос решённый. И даже Чарли здесь, чтобы закончить приговор последней точкой.
Тонкие пальцы Джерарда сомкнулись железной хваткой на подбородке Билли. Кожа уже была немного мокрой от крови, слюны и слез – прикасаться было противно, а удерживать тяжело. Поэтому Джерард не стал чего-то ждать и быстро прихватил пассатижами нижнюю губу мужчины.
Он просто повел кистью руки чуть в сторону, ничего больше. Странное ощущение, смутно знакомое, примерно так снимается корочка с полузажившей ссадины. Билли тогда дернулся на чистом инстинкте, а Джерард так же инстинктивно потянул инструмент к себе. Армстронгу всё равно не удалось бы вырваться, Лукас держал его хорошо, но ужас разом спутал все мысли. А после боль обмыла всё алым светом.
Длинная рана протянулась до самой скулы, зияя своими рваными краями. Джерард предполагал, что если порвать лицо вместе с мясом, крови будет много, очень много, но даже он не думал, что за секунды его руки будут покрыты густой теплой влагой. Пленник издал какой-то совершенно нечеловеческий звук – какофонию воя, рычания и бульканья, рвущегося из горла. Ещё немного, и к этому прибавился кашель – кровь залила глотку и мешала дышать. Будто сквозь густую пелену тумана Джерард видел и слышал всё это, наблюдал, как Люк наклоняет вниз голову Билли, как Билли пытается отдышаться, как Чарли выкрикивает что-то позади них.
- Продолжай, Уэй! Рви дальше!
Джерард встряхнул головой и понял, что от него требуют. Снова поймать плоть пассатижами было трудно, руки безумно тряслись, не говоря уже о том, что разорванная кожа бесформенно обвисла. Но вскоре Уэю удалось успокоить нервы и поймать между железных лепестков участок, который был когда-то щекой Билли. Он снова потянул на себя, очень медленно, будто бы от этого будет легче. Плотные мышцы не поддавались, пока он не нажал сильнее. Будь пассатижи заострёнными, всё стало бы гораздо проще. Но нет, так приходилось изощряться – тянуть, сжимать, выворачивать руку, чтобы снимать кожу с мясом живьём.
Джерард всё равно что снимал скальп. Только медленно. По кусочкам.
С первой щекой дело шло медленно. Медленно, но верно. Под конец Джерард практически наловчился, не зная, правда, стоит ли этим гордиться. В какой-то момент рука сорвалась, и металлическая часть инструмента столкнулась с костью оголенной скулы. Несчастный Билли взвыл в совершенно новом тоне, Джерард отшатнулся, борясь с желанием зажать уши. Он думал, барабанные перепонки разорвутся сразу же, в ту же секунду. Удар получился настолько сильным, что никто не удивился бы, если бы кость преломилась. Или треснула. Ничего такого не было видно внешне, но Джерард слишком плохо знал особенности анатомии, чтобы быть в чем-то уверенным.
Пыточное путешествие по лицу Билли Джо переместилось ко второй щеке. Нос решили не резать и не ломать – он ведь не сможет дышать, когда горло и так заливается кровью, а легкие надрываются придушенными вздохами. Мышцы правой щеки Джерарду удалось только порвать в клочья, а не снять совсем. Руки уже не дрожали, но он слишком торопился, и каждый рывок прочерчивал кровавую сквозную линию, а не отрывал ткани. Но вряд ли это было менее болезненно или хоть сколько-нибудь гуманно. Билли, во всяком случае, все так же кричал и метался.
Когда и с этим было покончено, его лицо полностью потеряло форму. Из всех подвижных мышц ниже глаз осталась нижняя губа, и то она больше не могла шевелиться. Разве что порой конвульсивно вздрагивала. Это был последний кусочек плоти, который следовало снять, а Джерард все никак не мог поймать её пассатижами, промахивался и бил по зубам. Он снова трясся, теперь почти всем телом, а Билли скулил в ответ на каждое его движение. Убийство – процесс ещё интимнее, чем секс. Второй рукой он потянулся к лицу пленника. Когда губа оказалась между его пальцами, Джерард содрогнулся и, стараясь не мешкать больше, повторил знакомую схему. Сжать пассатижами, потянуть, разорвать.
Джерард дёрнулся, мгновенно разжав пальцы и отскочив назад. Пассатижи упали на пол с громким стуком, хотя мужчине чудилось, что он слышит даже то, как с них стекает кровь. Вдруг выяснилось, что комната была полна звуков, склизких, отвратительных и влажных. С таким звуком у Би Джея вырывались рыдания, пока с его лица потоками стекала мерзкая жижа - кровь, слёзы и ещё что-то, что Джерард не мог назвать. Потом, он слышал над ухом чьё-то простуженное дыхание, такое же мокро-скользкое. Оборачиваться, чтобы узнать, кто подошел так близко к жертве, он не желал. Наоборот, ему хотелось закрыть глаза и уши, а после вынырнуть на улицу, подальше от этого дома. Там, за окном, наверно ещё были слышны прощальные утренние трели цикад. Или легкий шелест колёс автомобилей, проносящихся по полузаброшенному шоссе. Проходи эта дорога поближе к городу, возможно, это спасло бы жизни беглецов. Если забыть, что от возмездия Семьи нет спасения.
Джерард почти закричал, когда его похлопали по плечу, мол, молодец, справился. Теперь ему таки пришлось обернуться – он увидел Чарли, который скалился, как степной койот. Этот Чарли – идеальный житель ранчо, идеальный член Семьи – был живым напоминанием того, кем Джерард должен был казаться. И кем он на самом деле не был.
- Ладно, Уэй у нас хорошо поработал, – протянул он. – Не думаю, что эта крыса теперь сможет говорить, язык оставим ему в подарок. Осталось последнее.
- Я могу сам перерезать ему горло.
- Не нужно, нет. Мы не станем его убивать, его убьёт время. А мы просто убедимся, что оно до него доберется.
- То есть?
- Ничего такого, что Уэй мог бы не понять. Сейчас кто-то возвращается к ящику с инструментами и проколачивает Армстронга к полу. В один палец – один гвоздь. Так он точно никуда не денется.
Так он никуда не денется, просто будет лежать здесь, пока не сдохнет от голода. Или не приманит падальщиков со всей округи. Или не сойдёт с ума в свои последние часы. Возможностей продолжения было множества – Джерард не произнес вслух ни один вариант. Он вообще ничего не произнес вслух, просто подошел к ящику и взял оттуда молоток и гвозди. Рэй с Лукасом смотрели на него, как на настоящего героя, которому посильно абсолютно всё. Героя, каковым он не являлся.
Билли они поставили колени, будто перед гильотиной. Постыдная рабская поза должна была унизить его ещё больше, но тут, как говорится, ниже падать некуда. Джерард поначалу переживал, что он начнёт защищаться или пытаться вырваться, когда его отвяжут, но пленник даже не поднял на них глаза. Его гордость была выпита, его сил не осталось, и в такой смерти не было ничего благородного.
Джерарду казалось, вместе с первым ударом он услышит, как хрустнет кость. И вот, молоток в первый раз опускается, но он не слышит ничего, кроме крика и глухого стука. Второй удар. Он даже не знает, что звучит раньше – сам стук или крик. Третий гвоздь, на котором он решает, что Билли кричит больше от страха, чем от боли. Поэтому крик раздается на секунду раньше. К четвертому взмаху молотка становится ясно, что крики звучат искаженно. Изломанная челюсть просто повисла без мышц, и звуки прорывались совсем не так, как должны были. Когда Джерард покончил с первой рукой, все вопли слились в один преисполненный боли стон, который прерывался лишь тогда, когда Билли нужно было глотнуть воздуха.
Уэй забивал гвоздь в фалангу седьмого пальца, когда его посетила мысль, что всё и правда должно было случиться так. И дело вовсе не в судьбе или случае, просто каждый, кто приходит в Семью, как бы подписывает договор собственной кровью. Он обязан умереть за Семью и Отца, если представится случай. Если случай не представляется, рано или поздно в уме человека случается коллапс. Он видит всё в совсем другом свете. Он понимает, что искал не такую жизнь. И тогда он сбегает. Не потому, что он такой волевой и бесстрашный, нет. Он просто не может там больше оставаться, стены давят на него. И не важно, умен человек или глуп, силен или слаб, его все равно найдут. За ним тянется тонкая красная нить обещания. Его найдут и убьют, потому что он обязан умереть за Семью.
Озарение пришло к Джерарду настолько внезапно, словно это он вынашивал мысль о побеге последние несколько лет. Он никогда не чувствовал себя скованным, но теперь ему открылось, что существует бо́льшая свобода, которая манила его чистым светом райского сада. Но было то, что возвращало с небес на землю. Отчаянный вой Билли Джо, в первую очередь. Джерард хотел бы, чтобы эта картина отпечаталась в его сознании и говорила до последних дней: «вот что бывает с теми, кто повелся на эту мнимую свободу».
- Джерард? – позвал его Чарли, прежде чем Уэй занес руку для десятого удара. – Можно задать Джерарду вопрос личного характера?
- Ну... да? Наверное?
- Вчера Джерард привел мальчишку с улиц, и мне просто интересно – он оставил его с Молко? Почему?
Мужчина опустил вниз молоток и обернулся на Чака. Билли, который успел затихнуть, опять чуть слышно заскулил на полу перед ним. Ему хотелось только одного: чтобы боль поскорее закончилась, но ему не могли дать даже этого. Он попросил бы, если бы мог. Лишился бы чести полностью, если бы ему позволили. Но нет, Джерард неприязненно смотрел на Чарли, и Рэй с Лукасом не хотели вмешаться, чтобы хоть как-то остановить безумие.
- Потому что я доверяю Брайану, Чак. Что за глупость?
- На месте Джерарда я бы оставлял того, кому желаю выжить, с бойцом, а не с проституткой. Они же так все сдохнут, – Чарли улыбнулся и пожал плечами, как бы сказав что-то, само собой разумеющееся. Уэй сжал челюсти до боли в зубах.
Его больше всего злило, когда он не мог найтись, что ответить. Чарли умел быть таким – он вроде бы говорил правду, но подбирал выражения, которые задевали за живое. И тут же хотелось защитить себя или ещё кого-то, а закричать при этом: «ложь!» – нельзя, ведь его слова истинны. А истина эта - злая, избитая и вывалянная в грязи, чтобы было больнее. Джерарду нечего было возразить, но он мог хотя бы это закончить. Пусть и не победителем. Он повернулся и забил последний гвоздь.
Джерард вскочил с колен, бросая на полу все инструменты. Чарли готов был и дальше травить его, а потому он хотел сбежать как можно раньше. Помимо прочего, Джерард хотел спросить Мэнсона, доволен ли он. Ведь тот был единственным, кому нравилось представление. Но это, может быть, потом. Находиться в этом доме, под пристальным взглядом смерти, было выше его сил. Время возвращаться. Время уходить.
Несколько позже, когда они останутся одни, Люк спросит Джерарда, что так ломало его во время задания. И Джерард не найдётся, что ответить, но крепко задумается. И ещё до приезда на ранчо поймёт, что просто не мог смириться с тем, насколько быстро сдался Билли. Сам Джерард не хотел, чтобы он сдавался. Почему? Потому что боялся вскоре оказаться на его месте.
А вы попробуйте, попробуйте написать что-то подобное. Попробуйте написать такой сумасшедший кроссовер, где были бы все - от Ч. Мэнсона до Билли Джо и наоборот. Я уже говорила тебе, что появление здесь Билли Джо - один сплошной шок был. Ну совершенно не ожидалось, совершенно. Даже Молко и Тёрнер в преступнической истории выглядят...нет, не имеется в виду более органично, просто от их появления не было фейерверков неожиданности. А тут, хы, Билли Джо, да ещё и с характеристикой, можно сказать, одной из лучших среди членов Семьи. Отдельное спасибо за то, что в кульминационный момент рвания рта реакция была прописана естественной, а из Билли Джо не было сделано терпеливого эпического героя. Этот факт приблизил читателя к устрашающей правдоподобности, наряду с детальными описаниями казни. Более того, к умоляющему в отчаянии Билли Джо чувствуется даже симпатия из-за его натуральной реакции. И в моих лично глазах слабаком он не выглядел. Кто выглядел - потом скажу :D (только это будет очевидно) И потом, опуская саму казнь, до неё Билли Джо вёл себя...сказать, что достойно - ничего не сказать. Это мой идеал поведения в сложных ситуациях. Да куда там сложных? - когда под нож пускают товарищи, вот где настоящий конец света. А он сидел и спокойно улыбался, будто речь идёт не о нём, будто он всё понимает и прощает...Но всё-таки плевка в харю Уэй заслуживал, заслуживал больше, чем плевок в харю, но он однако был точен, уместен и красив. :D
Ирония судьбы или с лёгким паром, тем не менее в школоло мы недавно изучали произведение, где на главный герой должен был провести экзекуцию собственной матери, и надавила на него в этом плане как раз его команда. А один персонаж из неё, такой себе махровый идеологический дядька, которого я сравниваю с Чарли, - больше всех. И, урашки, наконец-то образ загадошного Уэя прорисовывается чётче. Нельзя сказать, что в данной ситуации он полностью неправ, т.к. правота - это с какой стороны посмотреть, и законы Семьи здесь были соблюдены на пятерку (ну почти). С другой стороны, со стороны гуманности - понятно, друзей как минимум не убивают. А реплика Билли Джо о "паталогической честности" Джерарда - бинго! Именно это качество я успела проследить в фике, и было очень странно видеть в данной главе клевещущего Уэя. Странно, даже противоестественно. Но потом всё стало на свои места. Короче, Чарли Мэнсон - гораздо харизматичнее коллег из "четвёрки", неудивительно, почему у него контры с Отцом и хочется теперь видеть его ярким и влияющим на других всегда. Рэй и Лукас в главе были шестёрики-шестёрики, потому ничего не могу сказать по этому поводу. Разве что радует, у них нормальные отношения с Джерардом.
Экзекуция - отдельная тема. Понимаю, громких слов никто не отменял, но я знаю, что общепризнанно: среди авторов ты - мастер описывать жестокости. Я уже говорила тебе о войне, о том, что военная тема, чувствую, твоя, твоя полностью. Ну а жестокость - составляющая войны... У тебя в фике классные цитаты - о бойцах, которые утратили жажду крови, и много в таком роде. Люблю это, чёрт возьми! Ну а подробные описания лишения мышц - автор, ты был там! Автор, откуда ты всё знаешь? Ладно, секреты фирмы пусть остаются нетронутыми, главное, что описания подобного рода совершенно получаются, на мой взгляд, только у тебя. А ещё я представляю себе отвисшую челюсть по фильму "Зеркала" до сих пор и только по нему. Теперь вот предоставилась возможность примерить это чудное состояние на физиономию БиДжея. Получается ли? Пару дней назад точно получалось :D Офигительное сочетание.
Если подытоживать, то глава была невероятно прекрасна ещё тем, что читалось легко, динамично и органично. Сам стиль, казалось, преобразился там, где могли когда-то возникать трудности. Нет, серьёзно, прочитав, я была под впечатлением и от этого. Идеальная глава, ну ни дать ни взять! И эмоционально, и стилистично, и просто потому, что в конце был упомянут Брайан, ахахах :D
Так что спасибо тебе, дорогой, за главу, потому что она шикарна по всем параметрам. Верь и знай.
Вечный айероуин, когда эта глава только продумывалась (о, как давно это было), мне казалось, что сцене с пассатижами будет уделено меньшее внимание. но в ходе написания мне попалась одна замечательная книга - потом скажу тебе, какая, - и мне захотелось сделать акцент именно на медленную болезненную часть. чтобы чувства Джерарда были понятны, а чувства Билли - ну так вообще предельно ясны. к тому же, зашивают рты во многих ужастиках, а вот чтобы снимали все мышцы я никогда не видел. так эта сцена и появилась, собственно. почему под удар попал именно Билли с группой я тоже уже рассказывал - они показались мне идеальным примером семьи в Семье. а потом еще попалась та песня грин дэй, подходящая по динамике и содержанию. конечно, я тут же цинично впихнул ее в главу. х) прода где-то там наклевывается, скрывать не буду. случайным эпизодами, которые я постепенно соединяю. и господин Молко, упоминания которого тебе отчего-то нравятся, там тоже будет. :3 спасибо, радость моя.)
Берти-детка, конечно, я понимаю, что иногда настроения комментировать нет, и совершенно на этом не настаиваю. тем более если отношение положительное. мне вот было бы интересна мотивация тех, кто оценку фика понижает, но как раз они никогда не комментируют. х) а тебе, как всегда, огромное спасибо. )
Только сейчас до меня дошло, какой я мудак, не разу почему-то не отписался О___О В таком случае, пожалуй, начну сначала, а именно - почему, по моему мнению, не возможно не полюбить всё, до последней строчки в Will You Die For Me?:
1) Название. И дело тут не только в том, что особый шарм даёт отсыл к автобиографичному оригиналу, ведь оно ещё и напоминает мне о некоторых любимых песнях (да, их даже не одна), что не может не радовать. 2) Мэнсон. Вот об обожании к этой личности я могу говорить долго, упорно и не вполне адекватно, Чарльз вообще является одним из моих наилюбимейших маньяков, наряду с Джеффри Дамером и Генри Ли Лукасом, возглавляющим список моих фаворитов. 3) Семья и ранчо Спэн. Думаю, не трудно догадаться, что из бесконечного интереса к Мэнсону вытекают и все последующие увлечения аспектами его биографии, хотя вот конкретно Джерард в семье отчего-то напоминает мне своим мышлением Фрэнка из "Осиной Фабрики" Бэнкса, хотя, когда я пытаюсь понять, откуда такие асоциации - то такое сравнение кажется мне ещё более идиотским, но ничего не могу поделать с собственными мыслями. 4) Кроссовер. Ооо, пожалуй, появление каждого нового персонажа здесь заставляло меня по-идиотски улыбаться! Собрать вместе и MCR, и Гринов, и Молко с Тёрнером, не говоря уже про великолепнейшего любимейшего мной Чарльза, - за одну только такую идею я уже готова бесконечно восхищаться, а, когда исполнение её столь шедевральное, то мне окончательно сносит крышу Да даже Шевроле как что-то очень важное, чуть ли не член команды, сразу дало мне мысленный отсыл к Импале Винчестеров, которая является моей четырехколесной любовью на века. И Рэнсом, даааа, дааааа, чёрт возьми, его появление вообще привело меня в экстаз, честное слово! 5) Отсылы к другим произведениям. Тут даже будет не только касательно данной работы, сколько о вашем творчестве в целом. Я до сих пор помню упоминания в разное время в шапках цитат из "Бойцовского клуба" и "Изысканного трупа", и, опять-таки, присутствие Лукаса в Семье... Фак, даже не знаю, как точнее выразить мои эмоции в тот момент. Это, в общем, я к тому, что, учитывая любовь к работам Паланика и Брайт, уже от одной только шапки в моём сознании включалась кнопка обожания, а если вспомнить, сколько раз эта кнопка включалась по разным причинам, то ранг любви к данному произведению возвышен уже до неимоверной степени. 6) Стиль, описания, слог. Чёрт возьми, как же это прекрасно! Каждая строчка, каждое событие, каждый характер и поступок - всё это столь потрясающе, что у меня, в самом деле, вряд ли подберутся подходящие слова, чтобы выразить должным образом свои мысли. То есть, действительно, каждая глава, и даже, опять-таки, не только касательно Will You Die For Me?, у вас столь чудесна, необычна и выполнена на таком высоком уровне, что даже фанфикшеном работу язык не поворачивается назвать. И это всё при том, какой сложный и ни на что не похожий сюжет, какие информативные описания таких непростых сцен! Во время прочтения, в самом деле, пропускаешь это всё через себя, проникаешься обстановкой в полной мере, и это, действительно, очень здорово, как когда читаешь хорошую книгу. Великолепно, просто великолепно, и всё тут! 7) Песни. Тут, думаю, даже и не нужно каких-либо особых пометок. Просто, по-моему, это очень классно, когда проникнуться атмосферой помогает ещё и замечательная музыка...
Да и таких вот пунктов в моей голову ещё бесчисленном множество, так что восхищению моему нет предела, только и хочется бесконечно читать-читать-перечитывать эту прелесть! *О*
encanto-de-fiera, просто одно огромное и жирное СПАСИБО за великолепную работу! И тут нужно бы пожелать что-то для нескончаемого вдохновения и свободного времени, но у меня одна неадекватная хрень в голове, та что лучше я промолчу и не стану конкретизировать. Просто ещё раз спасибо! И ещё спасибо, конечно, ieroween, беты вообще для меня просто святые люди, прямо как герои фанфикшена, сражающиеся за грамотность :D (ну, сказанула, мда)
Mind_killer, вот да, для этого фика Рэнсом - очень спорный персонаж в том плане, нужен ли он вообще. если рассматривать персонажей из "Изысканного трупа", то здесь логичнее выглядел бы скорее Эндрю или Джей, нооо... Люк это, наверно, мой самый любимый персонаж в ее творчестве, за исключением разве что Духа, но это совсем другая книга. так что в данном случае выбор был предопределен.) насчет того, что это по своей сути сплошной кроссовер, могу сказать только одно: ОСТАНОВИТЕ МЕНЯ КТО-НИБУДЬ. :D потому что персонажей можно впихивать до бесконечности, на самом деле. а потом уже я в них путаюсь и пытаюсь сто раз заново разобраться. но я стараюсь держать себя в руках, правда. х) и снова спасибо за замечательный подробный отзыв. это все очень воодушевляюще, на самом деле.)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Да даже Шевроле как что-то очень важное, чуть ли не член команды, сразу дало мне мысленный отсыл к Импале Винчестеров, которая является моей четырехколесной любовью на века. И Рэнсом, даааа, дааааа, чёрт возьми, его появление вообще привело меня в экстаз, честное слово! 
Каждая строчка, каждое событие, каждый характер и поступок - всё это столь потрясающе, что у меня, в самом деле, вряд ли подберутся подходящие слова, чтобы выразить должным образом свои мысли. То есть, действительно, каждая глава, и даже, опять-таки, не только касательно Will You Die For Me?, у вас столь чудесна, необычна и выполнена на таком высоком уровне, что даже фанфикшеном работу язык не поворачивается назвать. И это всё при том, какой сложный и ни на что не похожий сюжет, какие информативные описания таких непростых сцен! Во время прочтения, в самом деле, пропускаешь это всё через себя, проникаешься обстановкой в полной мере, и это, действительно, очень здорово, как когда читаешь хорошую книгу. Великолепно, просто великолепно, и всё тут! 