Ливень выл и шумел, как стая диких птиц, пока Джерард шёл домой, не зная, что его там ждет. Он смотрел себе под ноги, и потому не замечал, что произошло с улицами и с домами по сторонам. Он был очень расстроен тем, что произошло с Фрэнком. Он не обижался на него, он просто был дико расстроен, ему казалось, что его вот-вот поглотит депрессия, настолько он был поражен и буквально убит тем, что сказал ему Фрэнк, когда вышвыривал его из дома. И ещё ничего не понимал. Как такое могло произойти? У Фрэнка не было жены, нет, это невозможно! Он всегда говорил ему, что он будет с ним, и не будет искать себе девушку даже на один день, чтобы не создавать всякой ерунды, которая печалила бы всех. С какого хера у него есть жена? Точнее, была…

Не только этого Джи не мог понять. Всего он не мог понять – до сих пор думая об ужасном лице Майкла, о причине, по которой он впал в это состояние, он так же не понимал того полусна-полубреда будто больного человека, где Фрэнк вдруг превратился в следящего за ним мертвеца, где люди ели его, и всё было так странно. Непонятно. Как в каком-то бредовом сне.

Может, я сплю? – думает он, поднимая голову, когда его ноги перестали шагать, уведомленные мозгом, что он пришел в один из пунктов назначения, которые он имел.  Перед ним – его дом.

С ума сойти, хоть что-то осталось на своем месте! Но постойте… что это за занавески? Почему на втором этаже в том окне виднеются розовые, явно девчачьи занавески? Что это? Почему газон так ровно подстрижен, и какие-то цветы в непонятно откуда взявшихся клумбах поникли от дождя? Он никогда не выращивал цветы, откуда они тогда взялись? Почему тут так странно?

Боясь худшего, он поднимается по скользким от дождя ступенькам и подходит к двери.

Он достает ключи, чтобы открыть дверь, но ключ… не подходит? Ключ от замка его собственного дома не подходит? Что, самое худшее – как раз то, что сейчас происходит?

Он отступает назад, чтобы присесть и посмотреть, не попало ли что в скважину, как тут дверь распахивается. Из проема выскакивает девушка в фартуке и крепко обнимает его, и он чувствует тепло, которое валит из дома, и приятные запахи.

- А я видела тебя в окно! – весело говорит она, продолжая его обнимать, пока он ещё не понимает, что происходит. – Детка, ты такой мокренький! Хи-хи, - она ежится от холода его мокрой одежды. 

- Я…

- Ты как раз вовремя! – она перестает его обнимать, но теперь целует его в губы. Нежно, но в то же время слегка жестковато, будто она хочет укусить его, но делает это губами. Как ему нравится. Откуда она знает, как он любит целоваться?

Он снова отрывается от него, и тащит в дом.

- Обед почти готов, я покормила Бэндит и уложила её спать! 

- Бэндит?

- Да, ты утром ушёл, а она все хотела играть, ну ты знаешь, как это бывает. Когда проснется, до усрачки обрадуется, что ты дома! И никуда ты не денешься – будем играть все вместе! – смеялась она, снова целуя его в губы, в нос, в щеки. Он вдруг понял, кто она. Это же Лин. Он был несколько раз на её концерте, они были хорошими друзьями, он думал, что смог бы прожить с ней жизнь и завести семью. Но он так только думал, иногда, когда сидел дома один или видел других своих знакомых с детьми. У них не сложилось. Они остались лучшими друзьями, могли переспать друг с другом чисто для поддержания правила «сексом дружбу не испортишь», но… как? Как так получилось, что она в его доме, судя по запахам и звукам с кухни, что-то готовит, и тут есть какая-то Бендит! Что происходит!? У него что… есть семья?!

- Как продвигается работа над комиксом? – спрашивает она, вешая его куртку на крючок.

- Эээ… замечательно?

- Замечательно?

- Да… просто супер!

- Оооо, это так здорово! – она снова хочет обнять его, но останавливается; в его сияющих глазах появляется легкое сомнение, чувство, что она уже слегка достает его этими ласками. Но она всегда была такой доброй, Джерард это знал, и ему не хотелось её огорчать, тем более, что было слишком очевидно, что теперь была его очередь делать что-то, что могло или укрепить отношения, или начать их разрушать. Он просто обнял её.

- Прошло всего несколько часов, а я уже так соскучилась по тебе, - говорит она ему на ухо, поглаживая его волосы, светлые, с желтоватым оттенком летнего солнца, к которым он сам ещё  не привык.

Надо что-то сказать, что-то сказать, да, надо, говори же, говори!...

- Я тоже скучал… знаешь, я заходил к Фрэнку…

Вот ляпнул же!

- Да… это так печально… - она медленно отпустила его, - он все ещё расстроен?

Джи кивнул.

- Я даже не знаю, что делать… он такой чувствительный, такой живой и чуткий… как ребенок! Да, в жизни каждого человека случается подобное, но я правда боюсь за него, переживет ли он, - она вздыхает, обхватывая себя руками, будто ей холодно.

- Ты права… мы случайно поругались. Нет, я не хотел этого, просто он разозлился, а я не успел его успокоить… нет, это ужасно, - он снял кеды и направился в ванную. Было немного непривычно ощущать, что она ещё рядом.

- Он не специально. Ему просто тяжело.

- Я знаю. Я только не знаю, как помочь ему.

Тяжелые вздохи печали закончили эту тему. А странные вещи продолжили происходить.

Весь «обед» Джи никак не мог привыкнуть к такому положению вещей. Хотя бы даже к тому, что обед здесь был в два часа! Он привык обедать часов в пять, после того, как выспится, поваляется в кровати, но никак не в два! и это было только самое малое – вся кухня выглядела по другому. Все чисто, все сверкает, как на выставке, черт побери, все не так, как было. Из тарелки на него «смотрела» фасоль, приготовленная так аккуратно, как он никогда бы не смог. Всё здесь было непривычным и пугало его.  Присутствие Лин так же заставляло его руки дрожать, а голову все больше не понимать, что происходит.

Весь этот день он не знал, что ему делать. Чуть ближе к вечеру проснулась Бэндит. Направляясь в её комнату, где, несомненно, висят те розовые занавески, что он видел снаружи, он чувствовал, как дрожат коленки, казалось, он вообще сейчас не устоит на ногах. Он уже слышал её звонкий смех, и смех Лин, но легче не становилось.

Господи, мой ребенок, у меня есть ребенок! Вчера его не было, а сегодня есть! Фак!

Наконец, он вошел в комнату. Да, так и есть. Она существует. Сидит на полу, рядом с Лин, и играют в кубики. Дыхание резко учащается, растет желание броситься обратно, за дверь, за порог этого дома, и бежать, пока его не собьет машина, остановив тем самым это наваждение. Но он пересиливает его, с трудом, но всё же делает робкие шаги по направлению к жене и дочери. Осторожно садится рядом. Маленькая Бэндит смотрит на него с интересом, тянет маленькие пухлые ручки, она даже дотягивается до него и дотрагивается до колена. С ума сойти… она настоящая.

- Поиграй с ней, - тихо говорит Лин.

Боясь её разозлить, он в страхе пытается сообразить, как это вообще делается. Пытаясь улыбаться, не показывая своих настоящих эмоций, он берет Бэндит за руки, думая, что ей это может быть интересно. Он чаще всего видел, как дети такого возраста просто цепляются за руки своих родителей, поэтому он сделал именно так. Тут он вдруг понял, что даже несколько минут, когда у тебя есть собственный ребенок – это уже охренеть как сложно. И в доказательство Бэндит замерла и с непониманием уставилась ему в глаза.

Фак, что она так на меня смотрит?! Откуда я знаю, что мне делать?!

- О, это новая игра? – Лин, похоже, тоже не поняла, зачем он взял её за руки. Хорошо, что она пока до всего не догадалась.

- Ээ.. да, - он ещё шире улыбнулся и, тут же отпустив маленькие ладони, взял три кубика и поставил их один на другой. Получилось некое подобие пирамидки.

Хоть что-то… - подумал он.

Бэндит посмотрела на эту пирамидку. Потом улыбнулась, задумав что-то, и, взмахнув рукой, рассыпала кубики, и расхохоталась. Лин это тоже показалось смешным. Джи смог немного успокоиться, во всяком случае, теперь было чем занять её. Он снова собрал пирамидку, и снова Бэндит разрушила её. И так повторилось несколько раз. А потом ей это наскучило; она просто смотрела то на пирамидку, то на папу. Тогда он сам сделал её работу – толкнул нижний кубик и пирамидка рассыпалась. А Бэндит рассмеялась. А потом она сама попыталась собрать её. Криво, но у неё получалось.

- Потрясающе! Она в первый раз собрала её сама! – радовалась Лин.

Теперь всё пошло легче. В общем, это было не сложно, особенно, если есть воображение. Так он смог занять её на весь оставшийся день, пока вечером ей снова не надо было спать. Сам Джерард уже и забыл, что такое тихие часы или просто дневной сон. Во всяком случае, сейчас это не было таким обязательным.

Оказалось так же, что он спит с Лин в одной комнате и даже в одной кровати. Хотя, этого следовало ожидать. Но он чувствовал себя, мягко говоря, неловко. Не то, чтобы он ни разу не спал в одной кровати с женщиной, всё дело было в том же – все не так. Сама спальня была совершенно не такой комнатой, как та, в которой он вроде бы сегодня проснулся. Его комната была похожа на комнату подростка – плакаты на стенах, рисунки, не убранная одежда, всякие вещи типа гитары, комиксов и прочего, чего здесь или не было, или было совсем мало. На стенах были только обои и несколько картин и фотографий. На тумбочке с каждой стороны изголовья – лампа, книги, часы. На полу – ковер. Широкая кровать была застелена, когда они вошли. Половина ящиков комода была занята, ясное дело, одеждой Лин, другая половина – его. Она пошла в душ, так что он смог быстро переодеться и залезть под одеяло, мечтая только о том, чтобы когда он проснулся, все вернулось на свои места. Он слышал, как шумит вода, как спустя где-то полчаса она перестает шуметь, потом Лин сушит феном волосы. А потом она приходит в спальню, одетая в одно лишь полотенце. Он замер, когда она тоже залезла под одеяло, потушила лампу, которую зажгла, когда только пришла, и теперь стало совсем темно.

- Спокойной ночи, - тихо сказал он, боясь того, что голос прозвучит как-то не так.

 - Спокойной ночи, - сказала она, улегшись удобно, и затихла. Джи облегченно вздохнул, надеясь, что на сегодня всё закончилось. Но тут она повернулась к нему и ее ладонь легла ему на плечо.

- Дорогой?

Он поежился.

- Эй, ты какой-то не такой сегодня, - она приобняла его, шепча теперь на ухо.

- Я? Не такой? Да брось, со мной всё в порядке,  - он не шевелился.

- Нет, с тобой что-то не так, - она лизнула мочку его уха, заставив его вздрогнуть, - ты слишком напряжен, - её рука быстро спустилась вниз, пальцы обхватили его член. По его спине побежали мурашки, он даже дышать перестал от неожиданности.

- Что ты делаешь? – прошептал он, пытаясь говорить увереннее, так, чтобы это звучало даже игриво. Но ему было страшно.

- Хочу помочь тебе расслабиться, - шепчет она, улыбаясь, - тебе всегда это нравилось, - её рука начала скользить вверх-вниз по его  стволу.

- Ахх… Лин, знаешь, я… ммм, - он попытался убрать её руку, но как раз в этот момент она потянула его за плечо и перевернула с бока на спину.

- Хватит смущаться, - шепнула она, прежде чем поцеловать его. Глубоко и мокро. Пока она целовала его, она заскочила верхом на него, и теперь ему вообще некуда было деться. Он был просто в ужасе, потому, что понятия не имел, что ему делать. Когда она отстранилась, и собиралась было спуститься вниз, он остановил её.

- Лин?

- Да-да, сладкий?

- Прости, я не в настроении… я… я не смогу ничем порадовать тебя этой ночью…

- Правда? – её голос звучал так расстроено, что он чуть было не сказал что-то типа «нет, я передумал, давай сделаем это», но он знал, что так нельзя, поэтому не сказал этого. Сегодня утром все было по-другому,  может, это всё какой-то сон, да, может он просто выпил у Фрэнка, и теперь ему это все снится. Но все было слишком реальным. Нет, так нельзя, он просто не мог этого сделать.

- Да, я… не очень хорошо себя чувствую. Кажется, я заболел.

- Заболел?

- Думаю, да. Не хотелось бы тебя заразить, ну… ты ведь понимаешь?

- Детка, если не хочешь, почему ты так и не скажешь? – она убрала от него руки и присела рядом, соскользнув с него.

- Я не хочу тебя обидеть, просто… я правда думаю, что сегодня лучше не стоит, - он тоже сел, смотря теперь в её блестящие глаза.

- Ты не обидишь меня, - она обняла его и снова поцеловала, - я все понимаю.

- О… эм… хорошо…. Спасибо? – он боялся её отпустить, ожидая, что за этим последует пощечина и ссора.

- Тогда спокойной ночи, Джи, - она чмокнула его в губы и улеглась рядом, поправляя подушку.

- Спокойной ночи, Линзи, - он несколько секунд посмотрел на неё, а потом тоже лег, думая, что это лучший исход. Да уж, если бы он вовремя не остановил её, то, наверное, пожалел об этом. Но, несмотря на это, он долго не мог заснуть, едва не дрожа от страха, не зная, чего ему ожидать от завтрашнего дня. Его так же тревожил Майки – с этого утра он ничего не знал о нем, он не уверен, что придя завтра в больницу, вообще застанет его там. Или наоборот, там будет что-то намного хуже. Он окончательно запутался.

Решив, что разберется с всем этим завтра, он попытался расслабиться и ни о чем не думать, чтобы поскорее заснуть. Может, окажется, что это все – всего лишь сон, а он очнется в кровати, в своем том самом доме, и все будет хорошо.

Может быть…