Привет, меня зовут Джерард Артур Уэй, и у меня есть один маленький пунктик: я хочу трахнуть своего лучшего друга. Забавно? А мне вот не очень. Сам не понял, с каких пор меня стали привлекать парни, но Фрэнка, так его зовут, я хотел ежесекундно. Вот он жует жвачку, а в мою голову лезут пошлые мысли, он снимает майку, а я еле сдерживаю эрекцию, он рассказывает о том, как провел ночь с очередной из своих баб, а я мечтаю оказаться на месте одной из них. Честно, я давно начал бы предпринимать какие-то действия, если бы не боялся потерять нашу дружбу. Порой я не отдаю себе отчет в том, как пялюсь на Фрэнка - не буду скрывать, что раздеваю его глазами. А когда он вдруг замечает, что я сморю на него, и кидает в мою сторону добрый и наивный взгляд, мне становится так стыдно за свои похотливые мыслишки, что сразу хочется обнять его и никогда не отпускать. Меня просто разрывает от всей той палитры чувств, которую я к нему испытываю. Временами я даже ненавижу его за то, как он желанен и недоступен для меня, а все потому, что мне не повезло родиться парнем. Иногда перед сном – ладно, не буду врать – каждый раз перед тем, как заснуть, я представляю нашу с ним идеальную жизнь, строю хитрые планы о том, как затащить его в постель, но потом вспоминаю, что он мой лучший друг, который не виноват в моих чувствах к нему, а поэтому не должен страдать. И тогда мне становится стыдно. Стыдно, понимаете?! И вот я сижу на диване и не могу решить, чего же я хочу больше: подрочить или продолжать благоговейно восхищаться Фрэнком дальше? И он улыбается, что-то говорит, а я даже не могу разобрать его слов, потому что слушаю его бархатистый и слегка хриплый голос. От этого голоса волосы на руках дыбом встают, а спину атакуют мурашки. Он утверждает, что всегда готов выслушать мои проблемы, но я очень сомневаюсь, что ему будет приятно услышать фразу, вроде «Эй, Фрэнки, у меня тут такая проблемка – я тебя зверски хочу» или «Фрэнк, что ты делаешь сегодня вечером? Не хочешь сходить ко мне посмотреть фильм, а потом хорошенько перепихнуться?» Я хмыкаю под нос собственным дурацким мыслям, а он с улыбкой спрашивает, почему я смеюсь. Ох, Айеро, лучше тебе не знать! Сегодня мы собираемся сходить в бар, чтобы посмотреть футбол. Это, конечно, замечательная возможность споить его, а потом переспать, сделав на утро ангельское лицо и сказать, что я ничего не помню, но я не буду так поступать, потому что это подло. Так что, меня ожидает очередной ничем не примечательный и сладострастно-мучительный вечерок.
Кстати, в баре мы так здорово набрались, что решили заявить каким-то трем амбалам, что команда, за которую они болеют, полный отстой. По-моему, я никогда так быстро не бегал и так много не смеялся. Однако не обошлось и без последствий – Фрэнк умудрился упасть по дороге и потянуть мышцу на ноге. К тому времени, когда мы добрались до моего дома (он был ближе), мы уже практически протрезвели, но ржали, как умалишенные над тем, как сами же и нарвались на приключения для своих задниц. Фрэнк развалился на диване в гостиной, а я пошел за чипсами – нам захотелось посмотреть какой-нибудь ужастик. Точнее, ему захотелось, я-то комедии люблю. Мы уселись перед телевизором и начали трескать чипсы. – Фильм только начался, давай есть медленнее? – хихикнул Айеро. – И действительно, – кивнул я, но через три минуты мы снова уплетали лакомство за обе щеки. Несколько раз я вел себя, как баба, закрывая лицо руками и спрашивая «Страшный момент прошел?», а он лишь добродушно смеялся в ответ. Через некоторое время стало виднеться дно тарелки, и я отправил Фрэнки за добавкой на кухню. Тот послушно встал с дивана, но тут же поморщился от боли: как я мог забыть про его ногу?! Я тут же вскочил с места и уложил его на диван, тысячекратно извиняясь. – Давай я тебе ногу разотру? – без задних мыслей предложил я, просто потому, что мне было жутко неудобно, что я заставил его слезть с дивана. На мое удивление он не стал отказываться, а даже довольно бойко согласился. – Схожу за мазью и эластичным бинтом, – изрек я, но тут же закашлялся, увидев, что он расстегивает джинсы. Так, Джерард, успокойся, это нормально. Если он не снимет штаны, то, как ты планируешь перебинтовать ему ногу? Я сделал глубокий вдох и отправился за аптечкой. Когда я вернулся, он уже лежал на диване в своих боксерах и майке, продолжая смотреть фильм. Я аккуратно окликнул его и помахал рукой, в которой находился бинт, на что он лишь улыбнулся и поблагодарил за то, что я предложил перевязать ногу: – Спасибо тебе, Джерард, а то эта падла просто нереально болит! – Нет проблем, – быстро промямлил я и выдавил немного обезболивающего геля на руки. И вот я касаюсь его оголенной задней конечности, медленно втирая лечебную бодягу. Он лишь изредка вздыхает – ему больно. Не знаю почему, это неправильно, но почему же меня это так заводит? То, что он испытывает эту легкую боль от моих прикосновений, то, что я могу ощущать его кожу под своими пальцами. Сначала, чтобы отвлечься, я попытался вспомнить американский гимн и прибавить четыре тысячи триста пятьдесят к десяти тысячам шестисот девяносто восьми, но это не помогло – мой разум стремительно помутнялся животными инстинктами. Я сам не заметил, как мои руки поползли дальше и стянули с него футболку. Я честно не причем, они это сами! Я перестал контролировать себя, поддавшись захлестывающим меня ощущениям, и просто нежно провел руками между его лопаток. Он вдруг заурчал, что придало мне уверенности в том, что я делаю. Я коснулся языком его шеи, а вскоре мои губы настигли его ухо. Я не смог отказать себе в удовольствии укусить Фрэнка за мочку. «Что я вытворяю?» - пронеслось в моей голове и я на секунду замер. В этот момент Фрэнк развернулся и оказался ко мне лицом. «Вот и пришел мой печальный конец: сейчас я получу кулаком в свою наглую рожу, и этот будет заслуженно» – подумал я. Но он лишь посмотрел в мои глаза и томно прошептал на ухо: «Джерард, это сон?» Что? Что он сказал? Я был в шоке. – Фрэнки, прости меня, не знаю, что на меня нашло, не нужно было этого делать, – начал лепетать я, но он резко заткнул меня поцелуем. Я почувствовал его губы на своих и даже растерялся. Он нежно чмокнул их и отстранился: – Что ты несешь, Джи? Ты хотя бы представляешь, насколько я этого хотел? Тебя хотел. Я резко подался вперед и впился в него жадным поцелуем. Он посасывал мою нижнюю губу, а я его верхнюю, временами переходя на короткие прикосновения ртом. Я почувствовал, как он улыбнулся. Какими же сладкими и желанными были все его касания ко мне. Казалось, я в нирване или под экстази, настолько мне хорошо. Фрэнк скользнул своим языком по моим зубам и я моментально впустил его дальше, играя своим языком с его. Я коснулся его неба, от чего тот тихо простонал, поводил по внутренним сторонам щек, заставляя его дыхание участиться, вот я посасываю его язык и не могу поверить в свое счастье. Я не знаю, сколько времени длился наш первый поцелуй, но он был настолько волшебным, что с одной стороны казалось, что он пролетел за мгновение, а с другой, что протекал целую вечность. Я не разрывал его, казалось, я готов застыть в этом моменте навсегда. Айеро впивался в мои волосы руками, прижимаясь ко мне всем телом. Я почувствовал, насколько он разгорячен, как отрывисто он дышит, как его оголенный торс касается моего. У меня уже давно стоял, как и у него, что возбуждало еще больше. Я аккуратно оторвался от него, что между нами осталась тонкая ниточка слюны, и улыбнулся: – На диване неудобно, – констатировал я и аккуратно стащил Фрэнка за собой на пушистый ковер. Он лежит на спине, а я сижу сверху на нем, до сих пор одетый. Я подарил ему короткий поцелуй и стал спускаться ниже, лаская ухо, а потом шею, оставляя засосы. Мои руки бродят по его животу, пока я обвожу языком каждую его татуировку. Он стонет уже протяжнее, заставляя меня изнемогать от желания, но я сдерживаюсь, потому что хочу насладиться происходящим в полной мере. Я спускаюсь все ниже и ниже, целуя кожу у самой резинки бокесеров, Фрэнки подается вперед, но я не спешу, поэтому возвращаюсь к его лицу: я покрываю поцелуями его губы, лоб, нос, щеки, глаза, все. Я слишком долго мечтал о том, чтобы его тело оказалось в моей власти, поэтому не планировал так быстро засадить ему. – Джерард, пожалуйста, – хрипло выдавил из себя он, – Пожалуйста, или я кончу прямо так. Я заговорчески взглянул на него и скинул с себя толстовку, прижимаясь своим телом к нему, чувствуя, как наши члены соприкасаются через ткань. Он подается ко мне, а я к нему, чтобы создать некоторое трение. Он закрывает глаза, по привычке оставляя открытым свой блядо-рот, который я не могу не поцеловать. Я приподнимаюсь и покусываю его затвердевшие соски, отчего испытываю неимоверный кайф. Резко спустившись ниже, я стягиваю с него трусы и касаюсь возбужденной плоти. Сначала я целую головку, но потом беру на полную длину. Сделав пару движений, я замечаю, как у Фрэнка слегка трясутся коленки, мне даже показалось это милым. Раздразнив его, но, снова не доведя до пика ощущений, я возвращаюсь к его уху, нежно облизывая его и шепча: «Твоя очередь, сладкий» В ответ он только шумно выдыхает и обнимает меня, целуя так, что хочется свихнуться от возбуждения. Фрэнки оставляет влажные следы на моих ключицах, сосках и животе, тем временем держа моего дружка в своей руке. – Да, Фрэнки, да, продолжай, – вырвалось у меня, на что он лишь ускорил движения рукой. Вдруг он потянулся за той мазью от ушибов, которая теперь валялась где-то на диване и обеспокоенно спросил: – Готов? – Да, господи, конечно, – выдохнул я. Он выдавил немного геля, а потом плавно начал входить в меня, продолжая ласкать мой член. Сначала захотелось взвыть от боли, что я и сделал, но после на меня начали накатывать волны наслаждения и я подался к нему, цепляясь руками за ковер. Он стоит за мной и выдыхает мне в щеку, а я извиваюсь, как последняя шлюха. Толчки становятся все более напористыми и сильными, я стону от удовольствия, приближаясь к верхней точке наслаждения, а Фрэнк все продолжает шептать мне нежные слова на ухо. И вот, его рывки становятся все более отрывистыми, он стонет, выкрикивает мое имя, я закусываю губу, чтобы не закричать и бурно кончаю, все еще вцепившись одной рукой в ковер, а другой в его задницу. Он плавно выходит из меня, делает еще пару движений и с выдохом получает свой заслуженный оргазм. От одного этого зрелища я готов завестись и повторить это все сначала. Фрэнки обессилено ложится рядом со мной, давно забыв про боль в ноге, и довольно улыбается, говоря какие-то трогательные вещи о том, как это было потрясающе, и сколько он об этом мечтал. Я лишь ухмыльнулся, неспособный сейчас думать о чем-либо еще, кроме того, что мой самый дорогой человек хочет меня так же сильно, как и я его. Я снова взобрался на него и посмотрел в эти чудесные глаза орехового цвета просто невероятной глубины: – Я люблю тебя, Фрэнки. – Я тебя тоже, Джерард.
Признаться честно, прочитав первый абзац, закрыла страничку. Но потом все же решила вернуться, вдруг все не так "страшно" как показалось. И не ошиблась! О, Aвтор, это было потрясающе! Мой любимый Фрэнки-топ.:), горячая нц и чуть юмора, прекрасно, я в восторге! Спасибо, Bы подняли мне настроение.:)
Erin_fucking_Killjoy, 20DollarNoseBleed, Molkoholic kind of mood, The Катя, КризисСреднегоВозраста, Alexandra Hey огромное вам всем спасибо, для меня важно знать, что вам нравится! рада, что смогла поднять вам настроение
Пятерка автору. 
