Глава 11.

Фрэнк не мог поверить в происходящее. Он не верил, что это его голос: сиплый и дрожащий. Однако он стонал, это был определенно он. И там, сзади, стоял именно Джерард, прислонившись всем телом к мальчику. Коснувшись языком мочки еще раз, он тихо прошептал над самым ухом, дразня своим неровным дыханием: «Ты сам напросился». Теперь шумное дыхание Фрэнка слилось с тем, что издавал мужчина. Парень совершенно случайно, хотя и не был уверен в этом, подвинулся назад, позволяя Джерарду обхватить себя руками еще крепче. Он слышал все: рваные вдохи и тяжелые выдохи, едва сдерживаемые тихие стоны. И, похоже, свое имя. Рука все еще блуждала по груди и телу, пальцы, закрадываясь под футболку, легко касались сосков, от чего Фрэнк закинул голову назад, на плечо мужчины и, приоткрыв рот, издал протяжный стон. Вторая же успела дотянуться до паха. И весьма некстати, потому что Фрэнк был заведен до предела, успев отметить про себя, что Уэй очень быстро довел его до такого состояния. В тот момент, почувствовав напряженный член Джерарда, он широко открыл глаза – да тот сам был не лучше, возбужден по самое не могу! Теперь парень боролся. Боролся с желанием и страхом одновременно. Не знал, что из этого тяжелее, но дыхание того желанного им человека ощущал на своей коже каждой клеткой. Совершенно точно поняв, что теряется, он сказал самому себе: надо прекращать. Все зашло слишком далеко. И даже если он погубит это, и этот момент никогда больше не наступит, он боялся. Беспричинный страх навалился тяжелой ношей где-то глубоко внутри. Драться не было сил.

- Пожалуйста, хватит, - рвано, резко. Запутавшимся тоном и растерянным голосом. Неважно как это было сказано. Главное, Фрэнк надеялся, что будет услышанным. И он не ошибся. Опешив, Джерард ослабил хватку. Мальчик не видел ни его выражения лица, ни глаз, однако несложно было догадаться, что тот не сияет. Прижавшись лбом к стене, тяжело дыша, он попытался нормализоваться. Ни черта. Услышав отдаляющиеся шаркающие шаги, он, наконец, понял, что мужчина давно отпустил его. Мало того, он вообще пропал. Он не оборачивался, боялся увидеть, вернее не увидеть никого. Против воли, против страха, но все же сделал это. Нет, мистер Уэй не исчез, стоял буквально в трех шагах от него. Не смотря на это, напряжение не спало. Мужчина обхватил себя руками, задрал голову вверх и нервно топал носком ботинка. Черные пряди волос облепили все лицо, а он даже не пытался избавиться от них. Просто голова была забита другим. Все так же молча Джерард прошелся взглядом по лицу Фрэнка. К тому моменту тот уже скатился вниз по стене и бессильно опустил руки на пол. Тишина повисла в воздухе, и тяжело было дышать ею. Фрэнк готов был прервать нависшее над ними молчание, но не был уверен, стоит ли. Чего он так боится, почему резко запаниковал? Тысячи вопросов пронеслись молнией, но ответы словно провалились в омут.

- Я… - сверля глазами пол, он начал. Но не успел продолжить. Джерард лишь тяжело выдохнул, убрал мокрые пряди с лица и ушел, кинув беглый несмелый взгляд из-за двери. Фрэнк ничего не понимал. Во что превратилась эта шутка? Они просто бежали от какого-то ублюдка и спрятались здесь. Дальше Уэй что-то искал в карманах своей куртки, причем так яростно кидаясь от одного к другому. А потом это. Он оказался воском в руках мужчины. И готов был продолжить, но что-то встало стеной. Что это было? Страх? Да, допустим. Но перед чем? Что за черт? Фрэнк обхватил руками колени и положил на них голову. С первого раза можно было подумать, что он плачет. Однако его глаза были широко открыты. Он искал ответ внутри себя. Но ничего, ни черта не мог найти. Он был просто напуган. Он испугался, хотя мог получить то, что так долго не покидало его воспаленный, казалось, мозг. Что ему оставалось? Опять уйти? Нет, это было слишком затертой идеей. Теперь парень никуда не собирался. Наоборот, он встал и направился к выходу. Должен же он узнать, что за муха укусила этого мистера Уэя.

_

- Мистер Айеро? – Фрэнк дернул головой от неожиданности. Все это время он на автомате направлялся к дому Джерарда, совершенно не замечая, какой дорогой идет. И даже неудивительно, что этого человека он не заметил. Но, кажется, его это нисколько не смутило, и он продолжал: «Мистер Уэй просил оставить вам ключи, чтобы вы спокойно могли попасть в квартиру». С этими словами он протянул два маленьких ключа и предложил проводить. Но Айеро отказался, он и сам прекрасно знал дорогу. Больше волновало другое: неужели Джерарда знал, что он вернется? Неужто ли Фрэнк такой предсказуемый? Или сюда больше подходит слово зависимый? Да, вполне. Он резко и неожиданно осознал, что зависим. Это не вызвало никакого отвращения, но и радости тут не было видно. Оказывается, Уэй знает его куда лучше других. А возможно, и самого себя.

- Когда ты успел побывать в моей комнате? – спросил Джерард, не поворачиваясь. Он сидел на диване и смотрел телевизор, изредка двигая головой, чтобы убрать пряди волос, лезущих в глаза. Жаль, что он сидел спиной, и Фрэнк не мог видеть его лица и глаз. Заметив, что слишком долго молчит, он ответил: «Утром». Он решил вывести разговор на чистоту, чтобы не было ни единого секрета. Чтобы не играть потом в молчанку. А Джерард и не собирался, наоборот, потребовал ответа: «Кто дал тебе на это право?». Заминка. Пауза. Долгое молчание. Айеро искал ответ. Он был до одури прост: никто. Никто не давал ему прав. Он – птица в клетке здесь, которая может только есть и спать. Но как бы глупо это не было, он решил ответить так же: «А кто вам давал право рыться у меня в сумке?». И, самое удивительное, он попал в точку. Джерард дернулся, и довольно заметно. Фрэнк сразу подскочил к краю дивана и внимательно посмотрел на мужчину.

- У вас раздвоение личности. Ведь так, ответьте! – Он вцепился пальцами в ручки дивана и все так же пристально рассматривал лицо мистера Уэя. А тот явно не мог понять, о чем идет речь. Тогда Фрэнку пришлось продолжить: «Сначала вы говорите мне, чтобы я убирался, а потом ни с того, ни с сего целуете! Как это понимать?!». Некогда спокойный голос готов был сорваться на крик. Если уже не сделал этого. Просто парню нужен был ответ. Он окончательно потерялся и бесился от досады, раздражаясь на собственное бессилие.

- Прости. Этого больше не повторится, - когда-то он был спокойным и непреклонным, как пень. А сейчас? Он просто опустил глаза, собираясь просверлить в полу несколько дыр. Фрэнк опять не мог поверить в реальность. Что с Уэем? Он словно изменился за последний час. Сидит тут на диване, положив одну ногу под другую, и держит в руках чашку черного горячего кофе. Нахмурил брови и потупил взгляд. Что с ним? Он что, смущается?

- Я был бы не против, кстати, - совершенно ясно было, что Фрэнк переборщил с тоном и своей громкостью. Фактически, не за что накричал на Джерарда. И как-то нужно было исправляться. Но не таким же методом. Не так, чтобы Джерард поднял голову и с таким печальным взглядом ответил: «Ты побоялся». Фрэнк резко выпрямился, скорее от неожиданности увидеть Джерарда таким, а вовсе не из-за раздражения. Он бегал глазами по квартире, словно хотел найти выход отсюда. Внутри все сжалось. Да, он побоялся. Попросту струсил. А мужчина все так же смотрел. Видел и пытался что-то понять. Что-то неподвластное Фрэнку.

- Вовсе нет, я не побоялся, - решил он, наконец, ответить. Хотя, врал даже самому себе. Ему просто стало неловко перед этими глазами, которые знали обо всем, как казалось. Знали и, в конце концов, ответили: «Я не люблю, когда мне лгут. В любом случае, прости. Эта была моя минутная слабость». Эти слова отзывались в голове гулким эхо и потом, когда Фрэнк, лежа в кровати, прокручивал все события за сегодняшний день. Уходить? Нет, теперь уже точно никогда. Но каким же надо быть идиотом, чтобы поверить всем словам этого человека? Он меняется со скоростью света, и он, Айеро, за ним просто-напросто не успевает. Этот человек ему попросту непонятен. Он не понимал, чего хочет от него, почему Джерард так странно себя ведет. Он не понимал вообще ничего. И только через два дня осознал, что Джерард действительно нужен ему. Он не готов был потерять его так сразу. Оставалось придумать, как не отдалиться от Уэя. И план уже был наготове.

_

Два дня. Два злосчастных дня этого бессмысленного невроза. Два гребаных дня этих воспаленных фантазий по ночам. Джерард думал только об одном. Фрэнк – вот, что кружилось в мыслях с каждой долей секунды все быстрее и быстрее. Он был таким разным: на удивление живым или растерянным, наглым или таким смущенным. Это все, конечно, было до головокружения мило, заставляло как-то оживиться в повседневной рутине. Но с этим было невыносимо больно. От того, что мальчишка струсил. Джерард хотел подарить ему все то, что скопилось у него за долгие годы в виде ласки и нежности. Но, видимо, он слишком страшно и напористо делал это. Раз его бояться, надо держать себя на расстоянии вытянутой руки – так легче оттолкнуть. Как бы не обидно, как бы не глупо, как бы не банально было, но сейчас он определенно понял, что пора завязывать. Раз и навсегда. Сколько раз он уже обещал подобное себе?

- Джерард, можно поговорить с вами? – Дрожащие пальцы перестали вертеть белую чашку, до краев наполненную ароматным кофе, губы сжались в немом смущении, а глаза пытались избежать одного лишь вида мальчишки. Он действительно изменился. Координально. Еще никто не вызывал у него столько эмоций и ругательств одновременно. Особенно сейчас, когда парень без разрешения, в который раз, убедительно начал: «Я знаю, вам немного неприятно, наверное…». Наверное? Немного? Если подумать, то Джерарду не только было неприятно, его тошнило от всех этих представлений и намеков. Он просто хотел, чтобы тот убрался с его глаз поскорее. Или остался здесь, посидел с ним. Чтобы они оба улыбались. Чтобы он хотел мальчишку еще больше. «Но, пожалуйста, давайте окончим то, на чем остановились тогда». Когда-то расслабленное тело превратилось в каменный ком, в сгусток застывших органов. Джерард осторожно посмотрел из-под волос и нервно сглотнул. Хотел ли он? Глупый вопрос, конечно. Но что сейчас? Да, ему все еще нужно было отдать всю свою нежность этому засранцу. Но в том то и дело, что потом, возможно, он уйдет, а Уэй останется наедине со своими мечтами и желаниями. Совершенно неожиданно Фрэнк сорвался с места и в один шаг оказался на коленях, на полу, рядом с Джерардом. Вцепившись ему в брюки, он жалобно заговорил: «Пожалуйста, я вас умоляю. Вы не представляете, как мне нужно это». Джерард окончательно потерялся и смутился. Он даже задержал дыхание. Но это не помогло, жуткое волнение охватило его с головы до ног. А таблеток рядом не оказалось. Он потерял их.

- Я все, что угодно сделаю. Помните, вы же таблетки потеряли, так? Я знаю, они не самые дешевые и не везде продаются, но я найду. Честно, - он тараторил все это так же возбужденно и горячо, как Джерард был на грани срыва. «Они вообще нигде не продаются». Это все? Все, что у него вырвалось? Это было смешно. Это было страшно. И прискорбно. Он хотел поднять мальчика с колен, но неожиданно заметил, что ему это безумно нравится. Уэй хотел, чтобы Фрэнк сидел так долго: вцепившись в него и о болтая о чем-то невразумительном. «Мне неважно. Я найду их». С этими словами он так же резко вскочил и рывком, буквально двумя шагами выбежал из квартиры, оставив Джерарда смотреть ему вслед. Что с этим мальчишкой? Что с ним? Да ничего, он, Джерард, просто влюбился. В какого-то мальчишку.

_

Преступники всегда возвращаются на место преступления. И как ни странно, но это факт. Стоя у двери и тыкая пальцем в дверной звонок, Фрэнк готов был бежать обратно. Если бы мог. Но он прекрасно понимал, что возможностей у него нет. Ни единой. Дверь открылась, и на пороге появился упитанный пацан, возраста Фрэнка. Его глаза расширились, и руки стали судорожно хвататься круглую ручку двери с обратной стороны.

- Тед, погоди, - изо всех сил пытаясь дать отпор закрывающейся перед самым носом двери, он продолжил, - да стой же ты. Мне нужна помощь! – В любом другом случае любой человек наотрез отказался бы иметь дело с таким подонком, как Фрэнк. Но Тедди быстро смекнул, если не поможет - новая драка неминуема. Ослабив хватку, он настороженно спросил: «В чем дело?». Нахмурившись, парень попросил разрешения пройти в дом, мотивируя это тем, что разговор не должен касаться людей, проходящих мимо в полу шаге от них. Получив утвердительный ответ, он вошел в дом. Который когда-то, вернее, совершенно недавно разгромил, оставив после себя огромную лужу крови этого самого Тедди. Дурак? Да, еще какой. Он не ожидал, что придется вернуться сюда. Да и еще обратиться за помощью. Сев в мягкий кожаный диван, он старался не смотреть в сторону мальчишки, как и тот, в принципе.

- Мне кое-что нужно, Тедди. Это лекарство, - тихо и спокойно произнес Фрэнк. Но Тедди как будто сорвался с цепи: «У меня нет никаких наркотиков! Я нормальный!». До чего же он был смешен, размахивая своими кулаками, размером с хороший гамбургер, и пытаясь доказать что-то. То, о чем и в помине не должно упоминаться. Он все тараторил и тараторил. Наконец, окончательно взбесившись, Фрэнк заорал: « Да заткнись ты! Не нужны мне колеса! Мне нужен «Талидомид»! Ясно тебе?». Этого Тедди, скорее всего, не ожидал и никогда бы, наверное, не мог подумать, что Фрэнк начнет так реагировать на его нелепые вспышки фальшивого гнева. Быстро успокоившись и усмирившись, как цепной пес, он начал хмуриться от смущения, и губы стали дергаться из стороны в сторону. Положив руки на колени, он понял, что Фрэнк смотрит на него совершенно бешеными глазами.

- Но его давно не продают, это печально известное лекарство, - Тедди запинался и теребил в пальцах край своей грязно-синей футболки. Но Фрэнк уже прекрасно знал об этом. По крайней мере о том, что найти его нигде не может. «Честно? Мне плевать. У тебя же отец врач, так?». Одного неловкого кивка Теда было достаточно, чтобы продолжать: « Соответственно, у врача должны быть препараты, которые не употребляются». Фрэнк нес откровенную чушь, но это было неважно, потому что толстяк уже понял, что именно от него требуется. Поначалу он долго отказывался от предложения парня, и Айеро пришлось пообещать, что если он не попытается раздобыть хоть немного, то сразу будет пришпиленным к стенке. Дело сделано. Пусть на половину, но он достиг цели. Ему оставалось дождаться темноты, дождаться момента прихода отца Тедди. Толстяк пообещал, что все сделает сам. Каким образом, Фрэнк и понятия не имел. Но искренне надеялся, что ничего не сорвется.

_

- На, держи! – Тяжело прошептал Тедди, высовываясь из окна своей комнаты. Все это время Фрэнк сидел рядом с кустами и нервно курил, жадно глотая дым, выплывающий из-за рта. Выпрямившись и потушив окурок о стену дома, он схватил оранжевый пузырек с капсулами внутри. Его по истине распирало от любопытства: «Как тебе удалось?». Тед уже хотел забираться обратно, но услышав требовательный шепот и посвистывание, не удержался, чтобы не похвастаться: «Когда отец возвращается с работы, то сразу идет спать, а портфель оставляет в коридоре». Фрэнк слушал с упоением и улыбкой на лице. Если бы не недавний инцидент, они могли бы грабить мелкие магазины и ларьки на улицах. Неужели он на самом деле такой проворный? «Короче говоря, я по-тихому взял ключи и зашел в его кабинет, пришлось немного повозиться с ящиками, но все же результат есть, как видишь». Благодарен ли был Фрэнк? Еще как. Тедди, которого он избил, в каком-то смысле уничтожил, осуществляет его мечту. Он мог просто прийти к Джерарду и, улыбнувшись, обнять его. Представив себе такую картину, он не заметил, как действитель широко улыбнулся своим мыслям. Его прервал только кашель Тедди, который явно ждал похвалы или даже награды. Засранец. Но, черт возьми, не поспоришь. Он заслужил. Но Фрэнку нечем было отплатить, разве что пообещать, что по его первой просьбе, он примчится.

- Погоди, а почему он печально известное? – Когда они собирались распрощаться, Фрэнк сразу вспомнил угрюмую физиономию Тедди в тот момент, когда он упоминал об этом. И вот. Снова это лицо. «Ну, он вызывал какие-то побочные эффекты. Слепоту, кажется. И еще куча подобного. Поэтому его запретили продавать. Вообще, если это не выдумка, то «Талидомид» приводил к летальному исходу. Ну, пока». Тедди со вздохами и стонам забрался обратно. А внутри Айеро резко сжалось все: от сердца до печени. Летальный исход? Смерть? Какого черта? Что это за дерьмо, и почему Джерард его принимает? Первая мысль, которая посетила его, было выбросить этот пузырек, как можно дальше. Но, черт подери, он просто-напросто не мог. И вообще, разве Джерард уже не давно его принимает? К этому времени, если бы оно было опасным, он давно бы уже подох, наверное. Решив, что просто не может отступить назад, он отправился домой. Но все же, чувство вины перед этим его жрало с бешеной скоростью. Если вся эта затея приведет к каким-либо отвратительным последствиям, то виноват будет непременно парень. Но желание. Да, именно оно заставляло его совершать совершенно необдуманные и идиотские поступки. Желание не секса. Вовсе нет. Теперь оно переросло во что-то большее. В желание находиться рядом. Любить.

_

Сколько он шел? Недолго. Примерно полчаса. Улыбка на лица, дрожащие руки, пальцы, сжимающие пузырек в кармане. Все, как подобает. Еще чуть-чуть, и его мечта, желание, неважно, оно просто сбудется. Он сможет быть рядом. Даже в качестве псины, плевать. Лишь бы рядом. От одной только мысли об этом Фрэнк готов был захлебнуться от счастья. И он готов был сделать именно это, стоя перед дверью квартиры Джерарда. Сейчас он откроет дверь и сможет совершить, наконец, то, о чем каждая извилина твердила каждую секунду. Но нужно было тщательно подготовиться к такому моменту. Безумно нервничая и чуть ли не крича от надвигающейся на него волны восторга, он осторожно открыл дверь. Как ни странно, она оказалась открытой. И это немного взволновало Фрэнка. Особенно тогда, когда он никого не увидел. Пустой диван, телевизор так же горел своим голубым экраном, пара газет разбросанных по полу и открытое настежь окно. Мелкая дрожь пробежала по телу. Все казалось таким мертвым. Тихим и пустым. Как будто здесь никого и никогда не было. А он попал сюда случайно.

- Фрэнк? – Облегчение и тяжкий выдох последовали за этим голосом, который казался каким-то бархатным после таких опасений. Развернувшись, он махом достиг мистера Уэя и сжал его в объятиях. Как будто они не виделись с давних времен. Казалось, если он отпустит, то Джерард улетит. Вспорхнет и исчезнет, как мотылек. Но как бы ему не хотелось, пришлось ослабить хватку. И достать пузырек из кармана: «Вот они. Я же сказал, что достану». Глаза мужчины округлились, губы задрожали в попытке сказать что-либо. Но он просто покачал головой. И взяв бутылек в руки, тут же положил его на кухонный стол, давая мальчику возможность снова вцепиться в него. Парень уткнулся носом в футболку, бормоча что-то о том, как он волнуется, как ему неловко, как он старался, доставая эту дрянь. Он приятно щекотал своим горячим дыханием кожу, и Джерарда уже охватила приятная мелкая дрожь, пробегающая по всем частям тела. Его ресницы уже подрагивали, и он схватил себя на том, что его руки уже тянуться к талии Фрэнка. Но что-то резко отвело его от этих действий.

- Прости, Фрэнк. Я не могу, - что он чувствовал? Угрызения совести. Он использовал мальчишку, как собаку, которая каждое утро приносит в зубах тапочки и газету с крыльца. Но что теперь? Может, его ошарашила мысль, что он достал запрещенный препарат? Каким образом? Где он достал эту вещь? Какими средствами? Невольно стало стыдно и тошнотворно от самого себя. Он чувствовал себя низким ублюдком, когда Фрэнк поднял голову в недоумении. Когда он пытался найти глазами ложь в словах. Когда дрожащими губами спросил: «Почему?». Черт, да почему все так? Почему он просто не мог сказать «спасибо» и, наконец-то, обрести хоть какой-то покой и каплю счастья? Почему он стоит сейчас, как истукан, когда Айеро, взявшись за голову, срывается с этим раздражающим вопросом.

- Прекрати, пожалуйста, - Джерард очнулся так резко и неожиданно, что сам вздрогну от своего сиплого голоса. Он не мог видеть Фрэнка вот таким: истерящим и плачущим. Впервые. В первый раз он видел, насколько плохо может быть этому, как казалось, стальному парню. И причиной этому послужил он. Еще раз попросив его успокоиться, он только услышал в ответ: «Что прекратить?! Притворяться?! Я не могу так больше!». Никто уже не мог. Ни он, ни Джерард. К черту. Прахом. Все унеслось в один миг. И Фрэнк упал на колени, дергая плечами в немом рыдании.

_

Фрэнк не помнил, как оказался в постели. Видимо, Джерард дотащил его до кровати. Уложил и ушел. Как ни в чем не бывало. В другом случае парень назвал бы его свиньей, подонком, ублюдком и дал бы прочие имена подобного рода. Но, черт возьми, разве он мог? В каком-то смысле, если мужчина испугался чего-то, то он его понимал. Ведь сам недавно оборвал все его надежды. Они были в расчете. Но Уэй после того инцидента не истерил, как баба. Представив себя со стороны, ему стало стыдно за самого себя. Как он мог? Показаться таким жалким и беспомощным. К черту, так оно и было. Он жалок, и падает куда-то вниз. Опять. Опять. Опять! Все это угнетало. Он действительно понимал, осознавал так четко и ясно, вырисовывая каждую деталь и представляя в яркий красках – он любил. Он дурак. Он по уши влюбился. И в кого? Мало того, что в учителя, так еще и в мужика. Но чувство, оно-то было подлинным. Настоящим и живым. И самое отвратительное, что он может жить вечно. Но Джерард вряд ли будет уделять ему внимание. Чертовски мерзко. До тошноты.