От автора: Ада, поразмышляв над тем, что лучше – готовиться к сессии или написать проду «Лощины», - пришла к выводу, что пусть её и выгонят из универа, пойдёт работать проституткой, внешность вроде позволяет, а родной НФС никогда не променяет на буржуйскую учёбу. Так что, дорогие мои (я прям как Регина Дубовицкая), с наступающим вас всех, желаю успехов во всех сферах жизни, море, нет, акиян вдохновения и, конечно же, исполнения самых заветных желаний, например, закидать грязными носками Джастина Бибера или полапать за задницу Джерарда Уэя. Кто знает, может, повезёт. Люблю вас всех, ваш Малиновый Лис. Не серчайте за то, что глава слишком большая *** На крыльцо вышла хозяйка дома и, заметив гостя подле Хельги, вдруг остановилась на ступеньках и настороженно посмотрела на подругу, словно спрашивая взглядом, кого она с собой привела. Это была невысокая полная молодая женщина с шикарной копной золотистых волос и удивительно свежим цветом лица, который переходил в здоровый румянец на упругих округлых щеках. Одета она была в лёгкое светлое платье, а поверх него небрежно набросила цыганский пёстрый платок, который дразнил и притягивал взгляд, оголяя то пухлое матово-персиковое плечо, то пышную высокую грудь, выпирающую из выреза платья. Крепкие ноги были обуты в белые атласные туфельки на тонком каблучке, и сухие доски террасы ворчливо поскрипывали под этими миниатюрными туфельками. Казалось, будто бы перед парнем предстала не молодая крестьянка, а избалованная дама, привыкшая день-деньской валяться на шёлковых подушках и пролистывать глупые журналы мод от скуки. В ней совсем не было той деревенской зажатости и простоты внешности, которые обычно бывают у всех провинциалок. Живость и задор, которые блестели в этих бирюзовых глазах, поразили Пойзона даже сильнее, чем богатые формы женщины и её спокойное, нежное лицо. Это была та самая ядрёная, натуральная красота, которую воспевал Рубенс в своих полотнах, то самое отменное здоровье и сила духа, которые могут быть только у людей, связанных с землёй и природой. Это было прекрасное дитя Баварии, его великолепное творение, и Пати просто не мог оторвать взгляд от этой волшебной ундины с ласковой усмешкой на малиновых губах, просто не мог. Она словно околдовала его и живьём вынула горячее неугомонное сердце из пылкой груди. Циник Пати Пойзон был повержен всего лишь одним ласковым взглядом этой сказочной нимфы. Хельга действительно хорошо ориентируется в женщинах, раз преподнесла ему такой приятный сюрприз. Вот только одно насторожило парня: он-то ожидал увидеть такое же заморенное создание с выпирающими скулами и ключицами, как у Хельги, а увидел сочную пышку, эдакую сдобную булочку, и сразу самые невероятные мысли полезли в его голову. А не на человеческом ли мясе так раздобрела эта прекрасная Валькирия во времена свирепого голода?!.. Но Пати уже было откровенно плевать на всё, связанное с этой девушкой, кроме одного: поскорее бы остаться с ней наедине и сделать то, ради чего его сюда притащили. Хотя, если бы он узнал раньше, что такая нимфетка умирает без мужчины, то не задумываясь приполз бы к ней на коленях из самого Мюнхена. Грановская, заметив, какими ошарашенными глазами Пойзон рассматривает свою будущую любовницу, подумала, что он разочарован, и тут же принялась горячо шептать ему на ухо, как цыганка, чтобы он не смел передумать - Ну посмотри ты на меня, Пати, я же скелет, обтянутый кожей! У меня аскетический тип телосложения, вряд ли ты любишь девушек, похожих на мешок с костями или кастаньетами. А это же сочная конфетка, настоящий персик, а не женщина. Бери, пока дают, не за этим ли мы пришли сюда?! Секс не займёт много времени, так, разок-другой трахнетесь и разойдётесь. Я тебя ни к чему не обязываю, просто… - Хельга, заткнись, - резко осёк её Пойзон. – Чего ты раскудахталась?! Никуда я отсюда не уйду, а ты пока что погуляй где-нибудь, пока мы познакомимся поближе. Грановская была немного ошарашена грубостью Пати, но затем, усмехнувшись и кивнув ему обождать, взбежала на крыльцо и отвела красавицу в сторону, держа её под руку, как старая приятельница. Они принялись о чём-то настороженно шептаться, до Пойзона, навострившего уши, долетали лишь обрывки фраз и гудящий голос Хельги: - Bist du gesund?.. ja, das ist mein freunde, auf Amerika… Und wo ist Michael?.. nicht wisse?.. Das ist schwach, total schwach… Хозяйка дома отвечала на все расспросы Хельги приятным грудным голосом, тихим и вкрадчивым, наверняка она прекрасно пела. Пошептавшись таким образом минут пять, Грановская вдруг обернулась и, хитро подмигнув Пати, поманила его пальцем, призывая взойти на крыльцо. Пойзон, слегка поколебавшись, всё же медленно поднялся по ступенькам и остановился возле девушек, стараясь не смущать своим излишне откровенным взглядом прекрасную златовласку. Хельга, повернувшись к подруге, начала говорить с ней по-английски: - Ангелина, это Пати Пойзон, мой… приятель, помнишь, я говорила тебе о нём? Девушка кивнула, не отрывая жадного и любопытного взгляда от парня, который в ответ прожигал её своими нефритовыми глазами. - Так вот. Он прилетел сюда где-то неделю назад со своим отрядом, чтобы выполнить какое-то важное задание своего командира, потом познакомился со мной, но, так как я… кхм… немного не той ориентации, то порекомендовала ему тебя. Ну что, согласна? Ангелина вскинула на Пати свои яркие лучистые глаза и, оглядев его с ног до головы, собиралась уже было одобрительно кивнуть, как вдруг взгляд её зацепился за маску Пати, и девушка как-то излишне болезненно поморщилась. - Ему обязательно напяливать эту клоунскую повязку на лицо? – в её голосе было столько брезгливости и отвращения, что Пойзон едва не потерял дар речи. Она, что, боится людей в масках?!.. – Что он под ней скрывает?! - А тебя разве это напрягает? – грозно сверкнула глазами Хельга. – Что-то я не припомню, чтобы у тебя завелись какие-то фетиши насчёт внешности мужчин за последние два года. Лина ахнула и так отчаянно покраснела, что Пойзону даже стало жаль её, но он не стал вмешиваться и выпытывать, что же именно подразумевала Грановская под своими ядовитыми словами. Наверное, то, что Ангелина была знатной потаскушкой. - Хельга, да это просто невежливо приходить в мой дом и так меня оскорблять!.. – девушка передёрнула плечами, набрасывая на грудь платок, а затем начала нервно теребить бахрому. - Я тебя не оскорбляю, Лина, - спокойно ответила Хельга. – Просто это самое что ни на есть заурядное дело к тебе. Я помогаю вам обоим не сойти с ума от недостатка ласки и любви. Кажется, ты сама недавно сказала, что прошло уже два года с тех самых пор, как ты проводила Михаила на север. Он так и не объявился?.. Ангелина опустила голову и, тяжело вздохнув, отрицательно помотала ей. - Ладно, оставляю вас обоих наедине, а сама покараулю на улице, у меня к Пати потом ещё дело будет. И, хитро подмигнув ошарашенному парню, она прошла мимо него и едва слышно шепнула на ухо: - Она здорова, так что дерзай. Пати вдруг решил напоследок немного поиздеваться над своей подругой и, взяв её за плечо, развернул к себе и тихо спросил: - А что, если это западня? Хельга вздохнула и устало ответила: - Лечись от паранойи, а пока что держи нас с Линой на мушке своим бластером, если не доверяешь мне, что вполне логично. Если только заподозришь что-либо необычное, то сразу же стреляй в меня или в неё. Как ты меня достал!.. Пати лишь рассмеялся: - Ты странная. Совсем шуток не понимаешь. - Ага, ты тоже странный, поэтому и понравился мне. Всё, иди к даме уже, она заждалась. И свернула за угол дома, откуда донеслось сердитое квохтанье кур, которых она разгоняла пинками сильных ног. - Пойдём, - Лина ободряюще улыбнулась парню и, взяв его за руку мягкими тёплыми пальцами, отворила дверь и повела за собой. Неяркий солнечный луч на миг осветил кисть девушки, которой она держала запястье киллджоя, и тот увидел, как на её пальце тускло блеснуло тоненькое серебряное колечко. - Так ты венчана!.. – воскликнул он и остановился, не зная, как ему вести себя дальше, но Ангелина, заперев дверь, обернулась к нему и, устало посмотрев в его глаза, печально сказала: - Хельга права. Зачем мне ждать того, кто уже давно мёртв?.. Я живу иллюзиями, цепляюсь за мир покойных, а надо быть среди живых. И, сняв с пальца кольцо, положила его на подоконниках в сенцах. Пойзон, улыбнувшись её маленькой жертве, тотчас последовал за ней. *** Внутри убранство дома было не богатым, но аккуратным и уютным. Вначале Пати ещё пытался рассмотреть отдельные детали обстановки, но затем, вспомнив, зачем он, собственно, здесь, переключил внимание на Лину. Оставив гостя посреди горницы, она пошла было на кухню, но Пойзон перехватил её руку и твёрдо спросил: - Куда?.. - Давай хоть чаю выпьем, - она недоумённо посмотрела на этого странного парня в яркой карнавальной маске, но Пати, зарычав от внезапного приступа ярости, крикнул в сердцах: - Да какой, нахер, чай?!.. Я к тебе не лясы точить пришёл, а по делу! Трахаться я пришёл, а чаи гоняй с Хельгой! И, не дав опомниться опешившей девушке, дёрнул её за руку, привлекая к себе. Та ахнула от неожиданности, едва не упала, поскользнувшись каблуками на досках, но Пойзон быстро схватил её за тонкую талию и крепко прижал к себе, вдыхая её мягкий приятный аромат, кажется, это была мята, смешанная с малиной. Ангелина, ещё не отошедшая от такой экспрессивности парня, трепетала в его руках, как пойманная горлица, и от её податливого упругого тела, дрожащего в сильных руках Пати, у него внутри волнами разливалось живительное тепло, заставляющее задыхаться от возбуждения. Господи, как давно он никого не обнимал так крепко, как сейчас эту круглую золотоволосую русалку, никого не прижимал к груди, не сходил с ума от запаха женщины, не зарывался лицом в волнистые густые волосы, пахнущие солнцем и свежестью… От эмоций и воспоминаний, разом заменивших собой все мысли, Пойзон почувствовал, как он начинает размягчаться и таять, словно мороженое в полуденном Мадриде. Какое же всё-таки счастье – обнимать женщину, даже если она чья-то чужая жена!.. Пати даже не думал о том, что сейчас заставит девушку изменить своему мужу с ним, он даже не расценивал её, как чью-то чужую собственность, он хотел лишь одного – наконец ощутить себя мужчиной, а не просто озабоченным злым циником, который начинает кидаться на людей из-за отсутствия женской ласки. Поняв, что он слишком долго стоит с Линой в обнимку, Пойзон резко отстранился от неё, а затем, внимательно посмотрев в её любопытные глаза с длинными тёмными ресницами, аккуратно провёл пальцами по её гладкой щеке, по подбородку и легонько дотронулся до губ, которые тут же приоткрылись навстречу его руке и, усмехнувшись, убрал пальцы и накрыл её пылающие губы своими, глухо застонав от внезапного головокружения. - Боже… Боже… - прошептал он, резко отстраняясь от девушки. - Что-то не так? – испуганно спросила она, поглаживая его волосы. - Нет, всё в порядке, просто… Вместо ответа Пати вновь с ненасытностью животного набросился на её рот, алчно облизывая и кусая её влажные податливые губы, торопливо играя с её нежным языком и постанывая в лицо Ангелине. Та лишь усмехнулась такой необузданности, но продолжила охотно отвечать на такие грубоватые ласки, стараясь слегка сбавить темп этого рваного, жёсткого поцелуя. Пойзон, оторвав слегка покрасневшие губы от её жаркого рта, тут же принялся покрывать шею поцелуями, и тут Лина вскрикнула. - Пати, да сними ты эту дурацкую маску!.. – в сердцах воскликнула она, сердито глядя на парня. Пойзон с трудом различил слова девушки сквозь невыносимый звон в ушах и жуткую пульсацию в голове, но, поняв, чего она хочет, и, увидев алеющий след на румяной щеке Лины, понял, что оцарапал ей кожу маской, и тут же сорвал её со своего лица, отшвырнув куда-то в угол. - Так лучше, - прошептала она, обвивая шею Пати и вцепляясь в нежную кожу крепкими коготками. Пойзон, не в силах выдержать этой сладкой пытки поцелуем, стиснул блондинку в объятьях и, не дав ей опомниться, повалил прямо на пол. Усевшись на её бёдрах всем своим весом, киллджой принялся стаскивать куртку, шипя от злости на заклинивший замок, но Ангелина решительно отстранила его нервные длинные пальцы и молча расстегнула жакет, а затем, медленно стянув его и разглядев, насколько бела кожа парня, отбросила вещь в сторону. Сорвав с Пати майку, Лина охнула от зрелища, открывшегося ей, и, приподнявшись на локтях, тут же принялась страстно целовать его шею, грудь, торс, живот, сильно засасывая кожу и покусывая её в особенно чувствительных местах. От такого напора Пойзон ощутил, как и без того узкие джинсы становятся ему ещё теснее, грозясь лопнуть по швам. Ангелина, почувствовав, как эрекция парня больно упирается в её ногу, лишь плотоядно улыбнулась и, погладив излишне выпирающую ширинку киллджоя, неожиданно с силой сжала его член, отчего парень взвыл, запрокинув голову назад. - Не томи… Стаскивай уже джинсы… - едва не теряя сознание от перевозбуждения, рвано прошептал он, пытаясь разделаться с платьем Ангелины. Та, закусив губу и сверкая почти чёрными от желания глазами, ловко стянула с него джинсы и, увидев, что он без нижнего белья, удивлённо открыла рот. - Господи… Вот это сюрприз! – прошептала она, взглядом пожирая обнажённое тело Пати. - Ты тоже ничего! – мурлыкнул он, коротко поцеловав её в лоб и наконец справившись с платьем и трусами девушки. Голая, она была ещё прекраснее: пышное тело, едва тронутое загаром, было удивительно свежо и стройно, полная грудь часто вздымалась и опадала от неровного дыхания, взгляд был мутный от вожделения, розовые губы слегка приоткрыты, лицо пылало смущённым румянцем, а золотые локоны разметались по гладко выструганным доскам пола, как в самой лучшей рекламе шампуня. Пойзон всерьёз испугался, как бы ему не сойти с ума от такой красоты, которой ему можно было наслаждаться бесконечно, и, решив не медлить, осторожно подхватил Лину под коленями и широко развёл ноги в стороны, отчего она стыдливо потупила взгляд. - Смотри мне в глаза, - низко прорычал он и, жёстко вцепившись в послушные волосы девушки, резко, с влажным звуком вошёл в неё, долго застонав от удовольствия. То, что киллджой испытал в то самое мгновение, было сравнимо лишь с той эйфорией, которую испытывает человек, теряющий сознание от жажды, когда вдруг к его губам подносят запотевший графин ледяной воды, от которой зубы сводит судорогой. Так и сейчас Пойзону казалось, что он готов умереть от чувств, разрывающих его сердце. Это была самая невероятная смесь восторга, счастья, радости, возбуждения и облегчения, которая заставляла его буквально всхлипывать от удовлетворения, которое он испытывал в тот момент. Он будто попал в Рай. Ангелина, выгнув спину от жаркой волны, омывающей позвоночник, сковала гибкую поясницу Пати переплетением своих ног и, дотрагиваясь до пола лишь затылком, принялась извиваться на досках, двигаясь навстречу парню. Пойзон словно испытывал нирвану. Он отключился от всего мира, ничего не видел и не слышал, он только ощущал неописуемое блаженство, которое нарастало в низу живота с каждым новым толчком в жаркое лоно Лины. Из-за длительности воздержания он не мог долго не кончать и поэтому даже не удивился, когда почувствовал приближение разрядки через пару минут после начала соития. Ангелина, прижавшись к Пати всем телом, стонала в голос, не стараясь заглушить своих криков. Боже, что с ней творил этот пришлый самец?!.. Она никогда не ощущала ничего подобного, никогда у неё не сносило крышу от одного только вида обнажённого мужского тела. Наверное, лишь потому, что никто из её предыдущих партнёров не был так хорош?.. С Пати стекали мерцающие капельки пота, волосы, как лавровый венок, обрамляли высокий лоснящийся лоб и точёную шею; из полуоткрытого рта то и дело вырывались грязные ругательства и приглушённые стоны, которые эхом отдавались в просторной комнате. Воздух наполнился раскалённым, как галька в бане, ароматом разгорячённых тел, приторным запахом ванили и неповторимым, пряным ароматом секса и разврата. Казалось, что его теперь никогда не выветрить из этого небольшого домика, и стены укоризненно взирали на двух любовников, упрекая их за неприличное поведение, а часы оглушительно тикали, словно хотели своим звуком заглушить сладострастные стенания, раздававшиеся от двух переплетённых тел на полу. Пойзон, ощущая, как сжимается вокруг него влагалище Лины, громко ахнул и, на мгновение ослепнув и глохнув, принялся с такой яростью входить в неё, что та оглушительно закричала. - Тш-ш, - он зажал ей рот холодной рукой и, прижавшись влажными губами ко взмокшей щеке, принялся легонько её целовать. – Тебя же услышат в самом Мюнхене. Пати, не убирая руки с губ девушки, продолжил грубо насиловать её, упираясь лбом в пропитавшиеся их потом доски и издавая звериное рычание. Он был такой горячий, безумный, неистовый и неуправляемый, что Ангелина окончательно потеряла голову и, убрав его пальца ото рта, начала шептать, как в бреду: - Мой зверь… Господи… Да, не останавливайся!.. Зверь… Ты самое настоящее животное… От этих слов Пойзону захотелось затрахать её до смерти, и он принялся так ожесточённое терзать её размякшее тело, насколько хватило сил. Не помня себя от ярости, он кусал, царапал её кожу, оставлял на ней багровые вспухающие следы, синие засосы и продольные рваные царапины от ногтей, грубо хватал её за волосы, заставляя откинуть голову назад, и набрасывался на беззащитное горло, рискуя перегрызть его. Он превратился в самое настоящее похотливое животное, которое готово изнасиловать всё живое до бессознательного состояния, но, похоже, Ангелину это не на шутку заводило. - А зачем… тебе… браслеты?.. – задыхаясь при каждой резкой фрикции Пати, прошептала она, гладя его по мускулистым рукам, блестящим от пота. Пойзон только сейчас заметил, как сильно звенели побрякушки на его запястьях. Действительно, зачем ему столько украшений?.. - Просто так, они ничего не значат, - и он поспешил заткнуть ей рот очередным грязным поцелуем, сминая в своих цепких руках её упругую задницу. Вдруг какое-то шестое чувство подсказало ему оглянуться, и Пати, обернувшись назад, вздрогнул от неожиданности. На него смотрело три пары блестящих, как угольки, глаз, причём они все были на небольшом уровне от пола. Внезапно Пойзона пронзила дикая догадка, и он физически ощутил, как его тело мгновенно покрывается холодными липкими мурашками: «Карлики!» Но откуда в деревне карлики, да ещё и целых три штуки?.. Присмотревшись чуть внимательнее, Пати понял, это были были дети, старшая девочка лет пяти и два мальчика года по три и около полутора лет. Они втроём стояли в проёме слегка приоткрытой двери с жадностью следили за происходящим, видимо, не соображая, что этот незнакомый странный мужчина делает с их матерью. - Брысь отсюда! – со злостью зашипел Пойзон и, дотянувшись до своего ремня, валяющегося неподалёку, со всей силы запустил его в дверь. Детишки пронзительно взвизгнули и стремительно отскочили от двери, топоча ногами уже на крыльце. Лина, кажется, даже не заметила, что за ними подглядывали, и, вновь выгнувшись дугой так, что чуть не сбросила с себя прикипевшего к ней киллджоя, мучительно простонала: - Я сейчас кончу… Это было последней каплей для Пати. Намотав её волосы на кулак, он тряханул её голову так, чтобы Ангелина постоянно смотрела ему в глаза, и, до скрипа стиснув зубы, кончил в неё с долгим утробным рыком, от которого у неё прошла дрожь по телу. Нет, он не испытал оргазма со всеми его фейерверками и прочими атрибутами, он просто излил сперму, но так обильно и бурно, что, ороси он ей пустынную потрескавшуюся глину, она бы мгновенно с жадностью впитала эту влагу и заколосилась зелёными побегами. Обессилено опустившись рядом с девушкой, Пойзон положил голову на её мягкую грудь и принялся со свистом дышать, как загнанная лошадь. - Как хорошо… - прошептал он, благодарно целуя её грудь и подрагивающие руки, прижимая их к своим горячим губам. – Спасибо… Мне никогда не было так хорошо… Ангелина вдруг дьявольски усмехнулась и, приподняв его голову за подбородок, заглянула в глаза: - А теперь слижи с меня свою сперму. - Что? – удивлению Пати не было границ. Ну она и извращенка!.. - Давай, слижи собственную сперму. Меня это очень возбуждает. И Пойзон, глядя ей прямо в глаза, медленно опустился к низу её живота, покрывая тело короткими нежными поцелуев, а затем, так же не отрывая взгляда, осторожно прошёлся языком по её вагине, слегка надавив на клитор. Лина вся была влажная из-за его спермы, но это возбуждало Пати не на шутку, потому что то, что он делал, не походило на обычный куннилингус; это было нечто в сто раз пошлее и развратнее – оральный секс с собственным привкусом. Оторвавшись от влагалища Ангелины, он соблазнительно облизал свои губы, покрытые полупрозрачной вязкой жидкостью, и невинно улыбнулся. - Ну и как тебе твой вкус? – спросила она, едва дыша. - Возбуждает. А я, оказывается, сладкий. Очень сладкий и вкусный. - Правда?! Я сейчас проверю. Не долго думая, она перевернула его на спину и опустилась между его разведёнными ногами, прошептав куда-то в район бёдер: - Хочешь, я окончательно сведу тебя с ума, mein meister?.. - Куда уж дальше… - выдохнул Пойзон, вслепую шаря по карманам джинсов и куртки, надеясь отыскать сигареты и зажигалку. Вытащив всё необходимое, он прикурил и, эротично выдохнув дым, запустил левую руку в блестящие волосы Ангелины. - Давай, детка, сделай это ротиком. Давно я не получал минета. Девушке не пришлось повторять дважды. Обхватив его член влажной ладонью, она несколько раз сделала скользящие движения и, проведя языком по головке, целиком взяла его в рот. Пати, чувствуя, как мягкие губы обволакивающе сжимаются кольцом у самого основания органа, и ловкий упругий язык скользит по разгорячённой чувствительной коже, не выдержал и с громким стоном двинул бёдрами вверх, задев миндалины девушки. Лина поперхнулась, отстранилась от него и, быстро отдышавшись, вновь принялась за дело, размеренно и неторопливо, а затем принялась наращивать темп, увлечённо принимая в свой жаркий мокрый рот достоинство Пойзона немалых размеров. В комнате стало невыносимо жарко, как в сауне. Пати, опершись на один локоть, глубоко курил, держа сигарету правой рукой, а второй неспешно перебирал волосы на затылке Ангелины, иногда надавливая на голову, указывая девушке, как лучше доставлять ему удовольствие. Полуприкрыв глаза от неземного блаженства, он с лёгкой улыбкой наблюдал, как трепетали ресницы ундины и как грациозно скатывались бисеринки пота с её высоко поднятой поясницы на сведённые вместе лопатки, которые порхали, как крылья махаона. Киллджой откровенно кайфовал оттого, что наслаждался сексом с прекрасной желанной девушкой, что чувствовал небывалое душевное умиротворение и покой, и поэтому ощущал себя самым счастливым человеком на Земле, окончательно застрявшей где-то на самом дне пропасти, в которую он так долго и упорно летела. Стряхнув пепел с сигареты между лакированными досками, Пати посмотрел умиленным взглядом на мурлычущую от сладострастия Лину и, переведя взгляд на окно, вновь вздрогнул, отчего Ангелина довольно заурчала, посчитав это за дрожь приближающегося оргазма. Опять на него глазели эти несносные детишки, только на этот раз вряд ли в них чем-нибудь бросишь, иначе разобьётся окно, и будет как-то неловко перед Линой за то, что он не только трахнул её, но ещё и учинил разгром в её вдовьем логове. Стараясь наплевательски относиться к излишне любознательным детишкам и получать удовольствие от сиюминутного действа, Пойзон лениво показал ребятишкам «фак» и вновь запустил пальцы в пряди Лины, небрежно спутывая их. Краем глаза он заметил, как к окну подошла чья-то тень. Это была Хельга. Заглянув на мгновение в комнату и тут же отпрянув, она схватила проказников за уши и, что-то грозно крича им, повела прочь от проёма в стене, а затем оторвала от стекла и самого младшего, полуторагодовалого карапуза, который с непосредственной детской улыбкой глядел на происходящее в доме и пускал на траву длинную прозрачную нить слюны. Увидев, что они наконец-то остались без свидетелей, Пойзон облегчённо выдохнул и, совершив ещё пару резких движений во рту Ангелины, обильно кончил ей на лицо и шею, отчего густая беловатая сперма медленно капала ему на бедро и на пол, растекаясь молочными каплями. Пати, потянув на себя Лину, принялся старательно целовать и облизывать её лицо, сглатывая свои любовные соки, пока она тихо посмеивалась. - Надо же, как ты любишь собственный вкус!.. Пойзон ничего не ответил, а только прижал её к себе на пару секунд и, звонко шлёпнув по заднице, поднялся на слегка дрожащие ноги и принялся озираться в поисках одежды. - Что, уже уходишь? – грустно спросила она, быстро набрасывая ситцевое платье и надевая трусы. - Да, моя прелесть, уже пора, - он бережно чмокнул её в кончик носа и начал стремительно надевать джинсы, которые слегка прилипали к телу в тех местах, куда попала его сперма, и немного темнели от соприкосновения со влагой. Затем так же ловко надел майку, обул сапоги, набросил жакет и, подобрав с пола маску, подошёл к ней, чтобы заключить в объятья, но Ангелина вдруг резко отклонилась и прошептала на ухо, опаляя его своим прерывистым дыханием: - Как давно у тебя не было девушки? - Год, до сегодняшнего дня, - Пойзон подошёл к большому ассиметричному зеркалу и принялся охорашиваться, как малолетняя кокетка. - Понятно. Приходи ещё. Ты мне нужен. Пати, почувствовав умоляющие нотки в её нежном голосе и столь же нежную руку на своём запястье, усмехнулся ей через зеркало. - Малыш, ты мне тоже нужна, но у меня тут ещё куча дел, так что не обещаю, что приду скоро, но я постараюсь. А, может, и пришлю вместо себя брата… - Мне нужен ты, а не твой брат, даже если он твоя точная копия. Пойзон внезапно помрачнел. Господи, ну почему все женщины считают, что фантастический секс – повод для сопливых признаний в любви?!.. Пати никогда не верил в любовь, а лишь смеялся над теми, кто мог часами слезливо распинаться о вторых половинках и одном сердце на двоих. - Лина, я приду к тебе только лишь за тем, чтобы вновь трахнуть тебя, - он холодно окинул её взглядом, словно не желая видеть её искрящихся глаз. – Скажу честно, что мне большего от тебя и не надо, только такой же волшебный соитий, как и сегодня, не более того. Я помогу тебе выжить без мужа, а ты не дашь мне сойти с ума без женщины в этом поганом лесу. Кстати, те маленькие вуайеристы, что два раза подглядывали за нами, это, случайно, не твои дети? - Мои, - Ангелина без спроса вытащила сигарету из его неполной пачки и подкурила от спички, а затем блаженно растянулась на софе. – Старшей, Ханне, пять лет, среднему, Томасу, три года, а Лукасу только год. - Год? – переспросил Пойзон, и Ангелина согласно кивнула, выпуская сизый дым в потолок, не заботясь о том, как потом в этом дыму будут находится её чада. – Выходит, ты родила его уже после того, как Михаил подался на север? Лина густо покраснела. - А как же мне, молодой женщине, прожить без мужской ласки?!.. Мне всего-то двадцать два, я чахну без любви! - Так вот что имела в виде Хельга… Значит, ты что-то вроде местной путаны, которую охаживают все самцы, которые ещё остались в здешних краях, - странно, но Пати сосвсем не задевала мысль о том, что Грановская подсунула ему обычную шлюху вместо настоящего эксклюзива. Главное, что этой шлюхой оказалась женщина, а не мужик. И на том спасибо. - Ты хочешь мне осудить? – с вызовом спросила Ангелина, выдыхая струю дыма в сторону Пойзона. - Веришь, мне плевать, - издевательски осклабился он и, подойдя к женщине, нагнулся и вкрадчиво прошептал, развевая своим приятным дыханием пряди у её скул: - Главное, чтобы у нас с тобой не было таких мерзких сопляков. И, потрепав её по щеке, спросил: - Так сколько я тебе должен? - Нисколько, - слегка оскорблёно ответила она, потирая влажную грудь. – Для тебя отныне бесплатно. Пойзон, усмехнувшись, подошёл к двери и, взявшись за ручку, услышал её крик: - Пати! Обернувшись, он увидел её кокетливый взгляд и как бы невзначай оголённое округлое бедро с матовой золотистой кожей. Ещё раз усмехнувшись, он послал ей воздушный поцелуй и вышел из дома на улицу. Изящно потянувшись, как сытая кошка, он что-то неразборчиво проворчал и, сойдя с крыльца на залитый солнцем двор, увидел Хельгу, которая нервно курила на лавке излюбленные газетные самокрутки. - Ну что, как прошло свидание? – спросила она нарочито таинственным голосом, поднимаясь со скамейки и идя ему навстречу. - Лучше и быть не может! – рассмеялся Пати и вдруг, повинуясь внезапному внутреннему порыву, схватил Грановскую за тонкую, как тростиночка, талию, приподнял над землёй и закружил её, как невесомую пушинку. - Спасибо тебе, Хельга! Ты мой спаситель! Даже не знаю, как тебя отблагодарить! - Просто поставь меня на землю, мачо. Рассмеявшись, он опустил её на нагретый мелкий песок и слегка приобнял за узкие плечи, прижимаясь к ней всем телом, разгорячённый, мокрый, за километр пахнущий сексом. - Ладно, секс-монстр, пошли домой, а не то тебя хватятся и будут искать до скончания веков, не зная, что ты торчишь тут, во вдовьем дворе, и милуешься с чужой бабой. - Как с чужой?! Ты же вроде как девственница! – они с Хельгой уже вышли на просёлочную дорогу, но Пойзон даже не удосужился говорить потише. - Да, всё правильно, но это не мешает мне быть чьим-то партнёром, - невозмутимо ответила Грановская, увлекая Пати за собой по той же дороге, которая вывела их из лесу в начало деревни. - Подожди, так а с кем ты тогда… Стой! – он остановился прямо посреди улицы и уставился на неё изумлёнными глазами. – Выходит, ты имеешь отношения со своей… двоюродной сестрой?!.. - Да, мальчик, а ты догадливый, - усмехнулась блондинка и потащила шокированного киллджоя за собой. - Фу, но это же инцест!!! – поморщился Пати и высунул язык от отвращения. - Или, может, ты меня обманула, а на самом деле занимаешься лесбийской любовью со своей …старой нянькой? Тогда это в сто раз хуже!!! Хельга была спокойна, как слон, и необычайно серьёзна. - В том, чтобы быть вместе с любимым человеком, нет ничего предосудительного. Судьба распорядилась так, что у меня осталась лишь Лата, и только к ней я испытываю любовь, а любовь без влечения невозможна. Поверь мне, что гораздо лучше состоять в интимной связи с родственным человеком, чем шляться по разному отребью и продавать себя. В наших чувствах к друг другу нет ничего пошлого, они прекрасны, так что отбрось свои предрассудки насчёт родственной любви. Если люди счастливы, то остальные обстоятельства меркнут перед силой их страсти. Я боюсь потерять Лату, потому что она дважды мой самый дорогой человек. Даже Ласло не настолько дорог, как она. Пати кольнуло в сердце: он сразу подумал о них с Коброй и о том странном случае, когда Кид поранил ногу бензопилой и неосознанно потянул его голову вниз, к своей промежности. Ничего нет страшного в инцесте?! Да это то же самое, как целовать мать взасос или отсасывать у отца. И под страхом смерти Пати никогда не посмотрит на своего несмышлёныша Майки как на мужчину. Нет, ни за что и никогда!!! - Погоди, что ты последнее сказала?! – кажется, Пойзон скоро исчерпает свой лимит удивления. Эта странная девчонка не перестаёт поражать его. - Я сказала, что Лата – дважды самый… - Да не это, а что-то про Ласло, - раздражённо перебил он её, начиная беситься. - А, это, - Хельга была самим воплощением эстонской невозмутимости. – А что тебя так удивило, мальчик мой? Да, я знаю Ласло Кольчека, причём знаю очень хорошо, наверное, лучше всех его прихлебал и подпевал. - У вас тут прямо не равнина у подножия Баварских Альп, а край чудес какой-то, - Пойзон даже не знал, разочарованно стонать ему оттого, что она умолчала о знакомстве с Ласло, или радоваться, что она вообще начала эту тему. Как бы там ни было, ему надо было узнать всё об этом могущественном человеке. До чего же полезна Хельга, прямо само провидение послало её киллджою, предварительно выдрав у неё крылья и разбив нимб, чтобы она походила на обычного смертного. - Да, Wunderland сплошной, - хохотнула она. – А теперь серьёзно. Как ты знаешь, я в курсе всех ваших намерений, скажите спасибо за это Овну или же отрубите ему член за болтливость, решайте сами. Честно, мне плевать на ваши планы, действительно неинтересно, кто вы такие, откуда и что вам нужно в нашем мёртвом краю. Но запомни: стоит только тебе или твоим дружкам только подумать о том, чтобы тронуть меня, Ласло или моих людей, как вы тут же умрёте от отравления свинцом. Я ясно выражаюсь? Пати решил отвечать ей в таком же тоне и потому спокойно произнёс, лениво сплёвывая в траву: - Более чем. Но теперь встречный вопрос: где гарантии, что вы нас не тронете? Мы беззащитные, как новорожденные кротята. Протекция Ди на Германию вряд ли распространяется. Хельга продолжила свою речь, будто вообще не слышала речь Пойзона, очевидно, войдя в раж: - Я знаю о ваших планах всё. Зачем этот груз?.. Не от чистого сердца. Это не гуманитарная помощь. Вы тут чужаки, инородные тела, бельмо в глаза, заноза в заднице, раздражители, клоуны, песчинка в мантии моллюска, так что валите в Мюнхен, пока не поздно, иначе я не сдержусь и расскажу всё Ласло о ваших замыслах. Я думала, что вы давно пойдёте к нему и совершите обмен провизии на технику, но что-то вы не торопитесь. Уж не замышляешь ли ты что-то, Пати Пойзон? И она, обернувшись на склоне холмика, пытливо вгляделась в его хитрое лисье лицо. Пати смешно фыркнул и расхохотался: - Конечно, я мечтаю подмять власть под себя и самому стать императором Германии! Хельга, я просто забухал в последнее время, прости меня, грешного, поэтому и не мог никак совершить вылазку в Мюнхен! И он дурашливо прижал кулак к сердцу, продолжая ухмыляться. - Дурак ты! – в сердцах воскликнула Грановская и, плюнув, а затем безнадёжно махнув рукой, быстро зашагала в сторону красного валуна. - Хей, Грановская, ты же девственница, так какой же он тебе любовник?! Нет, постой, ответь мне на этот вопрос! - Да что ты так к моей плеве привязался-то а?! У нас с ним платонические отношения, отстань от нас, наконец. И рассерженная Хельга швырнула в истерично хохочущего киллджоя шишкой, не промахнулась. - Слушай, Зена, королева воинов, хватит меня калечить! Не я начал этот разговор, а ты! Ты злишься, Юпитер, значит, ты неправ. Видимо, тебе действительно есть что скрывать… Хельга устало закатила глаза и согнулась в три погибели, вероятно, чтобы показать, насколько ей тяжело с этим несносным киллджоем. - Пати, это чужой край, он для тебя и твоих парней – испытание, вызов, так преодолей его с достоинством, как настоящий мужчина! Тут веками закалялись характеры. Это Сибирь в миниатюре. Вы пришлые, чужаки, а это край жути, он поглотит любого, кто ему неугоден. Вы идиоты, что сюда попали именно в наши места, потому что тут живут самые жестокие мужчины по всей Германии, даже мягкий климат Баварии не сделал их человечнее, а, учитывая то, что планы и намерения ваши весьма туманные и расплывчатые, вряд ли ваши старания увенчаются успехом. Но я защищу вас от Ласло. Не вы первые суётесь к нему. Все, кто к нему приходил, теперь гниют у него во дворе. Не думаю, что вы сможете избежать такой участи. Если он увидит, что вы под моей протекцией, то вряд ли сможет вас убить или причинить вред. Всё-таки я имею на его влияние и немалое. - А какого именно характера это влияние? – спросил Пати, но Хельга уклонилась от ответа: - Потом объясню, а сейчас слушай меня внимательно. Завтра вы отправляетесь к нему, я предупрежу его о визите, а сама приду к вам с самого утра и принесу балахоны. Verstehe? - Ja-ja, naturlich. - У тебя жуткий акцент. - И у тебя не лучше. - Я тебя люблю. - И я тебя тоже, моя маленькая амазонка. - Жаль, что я лесби, а не то ты бы живым от меня не ушёл. - Только после того, как я бы отшлёпал тебя. Обменявшись любезностями, они скорчили друг другу рожи и захохотали. - Предупреди своих парней о моём визите, чтобы не получилось так, что я сунусь к вам, как любопытный барсук, а вы меня подстрелите. Я приду около пяти часов утра, думаю, вы уже не будете спать. Завтра как раз и дам остальные подробные инструкции, как вести себя при Ласло. - Чем тебе выгодная помощь нам? Хельга лишь загадочно улыбнулась и, так не ответив, поманила Пойзона тонким пальцем. - Айда шишки покажу, раз они тебе так нужны. Если девчонке станет хуже, тащи её ко мне в замок. Там остались только мы с Латой и старая нянька-прислужница, она тебе откроет ворота. Пати слегка опешил от такого небывалого количества доброты, которая так и изливалась на него сегодня, причём от практически незнакомого человека (ведь если вы знаете чьё-то имя, это же не значит, что вы знаете самого обладателя этого имени, так?!), и поэтому неуверенно ответил: - Конечно, спасибо тебе, Хельга, но… Пока что такой необходимости нет, я надеюсь. Простуда не такая уж и опасная, обычное недомогание. Грановская опять растянула шершавые губы в странной улыбке и кивнула, мол, поняла, навязываться не буду. Дойдя до осточертевших пихт, Пати с Хельгой принялись деловито и сноровисто собирать треклятые шишки, на сей раз в полном молчании, которое прерывалось лишь их тяжёлым сопением и похрустыванием чьей-нибудь натруженной поясницы или кисти. Забив карманы и руки до отказы, Пойзон благодарно чмокнул зардевшуюся девушку в холодный кончик носа и, мягко улыбнувшись, сказал: - Спасибо, дружок, дальше я сам. Увидимся завтра, мой ангел. - Береги себя! – крикнула Хельга, и Пати почувствовал, как в этом высоком чистом голосе смешались улыбка, тревога и… нежность? «А я определённо запал ей в душу», - гордо думал он, быстро пройдясь вдоль кромки озера и нырнув в гущу леса, спеша к землянке. Грановская, заметив, как статная фигура киллджоя скрылась в бору, довольно хмыкнула и проворно, как бельчонок, вновь заскакала по до боли знакомым кочкам в сторону замка, изредка покряхтывая и сопя. *** - Твою мать, ты где пропадал?! Вот так «ласково» встретил Пати родной брат, свирепо сверкая шоколадными глазами и порываясь хорошенько тряхануть за шкирку беспечного родственника. - Мог бы поприветствовать меня и более вежливо, - холодно парировал Пати и, морщась от неприятного зуда, принялся выуживать шишки из-за пазухи и карманов, больно царапая тонкую кожу. - Что за шум, а драки нет? – из люка, чавкая хлебом с сахаром, высунулась роскошная грива Джета. – О-о, блудный сын вернулся!.. – воскликнул он, заметив настороженно глядевшего на него Пати. - Что, тоже накинешься с криком, Джет? – глухо спросил парень. - Я – нет, а вот Фан – да, - и Стар, оглушительно захохотав, окончательно вылез из люка, дав дорогу взбешённому Гоулу. - Ты думаешь, это смешно – шутить про то, как тебя сожрут каннибалы в лесу, а потом исчезать на полдня?! – заорал Фан, сразу кидаясь на Пойзона. Джет, наигранно зевнув, небрежно схватил разбушевавшегося парня за пояс джинсов и притянул к себе привычным жестом. - Остынь, Фан. Надеюсь, этот дурак потрудится нам объяснить, где же его черти носили с самого утра, - от взгляда Кобры даже тропики могли превратиться в ледяную пустыню, так он полыхал ненавистью к своему братцу. - Ну, я бы предпочёл сохранить в тайне свои утренние приключения, но если вы так настаиваете… - Пойзон улыбался так сладко, что Фан опять задёргался в руках Стара, но тот шикнул на него, как на непокорного коня. - Расскажи нам, - потребовал Кид. - Ладно. В общем, утром я пошёл к пихтам, набрал шишек, на меня напал каннибал, но мою прекрасную задницу успела спасти девушка, живущая в этом замке, затем мы с ней разговорились, оказалось, что у нас много общего, особенно знакомых, - и он многозначительно обвёл всех взглядом, - а затем она предложила мне заняться сексом с одной прекрасной особой, блондинкой с пятым размером груди и тремя детишками, а на обратном пути мы с моей знакомой из Нойшванштайна собрали шишек. Как вы понимаете, время, проведённое вдали от вас, я провёл с пользой. И он мило улыбнулся. Повисшую тишину вдребезги разбил крик Кобры: - Грейси уже чуть было не задохнулась от кашля, а ты всё это время где-то шлялся!!! Мы тебя куда посылали?! Шишек набрать, а ты трахал каких-то шалав!!! Пати, да ты вообще с головой дружишь?! Грейс так хрипела, что мы думали – конец, всё, она умрёт, потом за тебя переживали, что, не дай Бог, с тобой что-то произошло, а ты, сука распоследняя, по бабам шлялся!!! Сразу видно, что для тебя дороже!!! Да чтобы у тебя член больше никогда ни на кого не встал, кобель!!! Джет, услышав перебранку братьев, едва не выронил хлеб из рук. - Братцы, да кому вы верите?! Кобра, как ты мог купиться на такую ахинею?! Да не было у тебя, Пати, никакого секса! Не верьте этому брехуну со стажем! Это у него от похмелья глюки начались, вот он дупло и принял за девушку. Так, всё, мне неинтересно, кто кого трахал, у кого на что встал, кто где шлялся. Набрал, шишек, Пати? Спасибо, молодец, иди гуляй. - Как «иди гуляй»?! – вспылил Фан, переходя на вопли. – Джет, да что ты несёшь?! Он пять часов заставлял нас едва не седеть от переживаний, а теперь мы так просто его отпустим!!! Нет, никакого отдыха, уже наотдыхался на чьей-то койке! Короче, мы с Джетом и Коброй берём Грейси, идём на озеро и там разводим костёр, а ты, дезертир, - татуированный палец жёстко ткнул пошатнувшегося Пойзона в грудь, - быстро в землянку и чисти стол, а потом мой посуду. Чтобы к нашему приходу всё блестело и сверкало, как алмазы. Понял?! - Ты не можешь наказать командира, - невозмутимо ответил Пати. - Я не могу, ты прав, - дьявольски ухмыльнулся Гоул, а вот МЫ можем. Провинился – получай наказание, закон киллджоев нерушим даже в Африке. - Ладно, пошли, ребята, нечего сопли жевать, - махнул Стар рукой и подошёл к люку. - Подождите, у меня есть великолепная идея, - Кобра прямо-таки сиял. Все повернулись к нему и вопросительно изогнули брови. - Стар, Гоул, вы берите девчонку и идите к озеру, а я останусь с этим тунеядцем и прослежу за тем, чтобы он не смылся опять к своим проституткам или чтобы не завалился дрыхнуть. Было такое, уже тысячу раз проходили. Джет одобрительно кивнул и спустился за больным ребёнком, а Пати, поперхнувшись слюной от возмущения, закричал: - Вот какая благодарность за мою услугу!.. Спасибо, сволочи! Что ж вы тогда ждали меня, а сами не пошли за шишками, а?! - Ой, не ори! – страдальчески поморщился Фан, неся спички, куртку с шишками и плед для Грейси. – Заткнись и иди наводи лоск. - Ага, - поддакнул Джет, неся на руках сонную девочку. Когда процессия скрылась в лесу, Пойзон злобно взглянул на невозмутимого брата и спрыгнул вниз. - Когда-нибудь я на вам отыграюсь, - тихо прошипел он, шлёпая на стол мокрую тряпку и сбрасывая с плеч пыльную куртку. - Не бормочи проклятия под нос, а делом занимайся, - Кобра уселся сзади Пати на койку Грейс, отодвинув матрас, и принялся курить, сверля спину брата насмешливым взглядом. - Так значит, Джерри, ты уже успел подцепить себе двух клеевых цыпочек? Пойзон глухо пробурчал: - Ненавижу, когда ты так меня называешь. - А как они тебя называли, твои немецкие сучки? - Майкл, это не твоё дело! – отрезал Пойзон, с ожесточением елозя по столу тряпкой. - Моё, ещё как моё. Мой родной брат трахает каких-то шлюх, а со мной даже не делится. И, затушив сигарету мощной подошвой сапога, Кобра встал с нар и, крепко схватив Пати сзади за талию, прижал к себе горячо зашептал на ухо, заставляя пряди волос на шее колыхаться: - Ну что, братишка, теперь мой черёд получить свою порцию неземных удовольствий, а?..
mother of god неужели я дожил? Малиновый_Лис аррр спасиииииибооооооооооооооооооооооооооооо я прямо щас иду спать, буду читать перед сном, а когда проснусь, тут же напишу адекватный коммент. сессия - заааадниииицааааааа у меня завтра зачет по философии и полит. экономии. а я дурак. ну и пох.
Не понимаю, как у такого замечательного фанфика может быть так мало комментариев! Автор, я в восторге от вашего мастерства и этой истории!!! Уже с нетерпением жду следующую главу! И да, с наступающим!
Учить физику? Не, не слышал. Похоже, нас всех скоро с учебы турнут благодаря этому фику. Органы пойду продавать, если что. Это была первая и единственная связная мысль на сегодня. Да начнется ахинея! Меня так перекосило, когда, эм, происходило... Ну вы поняли. Описание, сам факт просто прекрасны, но злоебучая мысль не давала мне покоя - недотрах устранен, не получит Джонни Уэйцест. Я чуть не выла от досады. А Пойзон-то, засранец хренов, даже детей маленьких не постеснялся! Урод. Вот залетит она от тебя, тогда посмотрим. Хотя, он же свалит. Либо умрет. Так вот, сижу я такая, печалюсь, Пойзон домой идет, счастливый, и тут Хельга невзначай заговаривает об инцесте. Я было обрадовалась, но тут Пойзон выразил свое "фи", и я потеряла всякую надежду. Но мой герой, Хитрожопый Майкс, вовремя перевернул все с ног на голову. Я так долго этого ждал. Но, либо у меня просто настроение плохое, либо я действительно не хочу, чтобы это был просто трах ради самого траха, без чувств. Что-то я сентиментальна чересчур, простите. Ада, следующей главы жду с нетерпением, но и эту еще перечитаю, ибо в такой печальный день как-то не могу думать о хорошем. В любом случае, спасибо. И с наступающим.
Я тоже не понимаю, почему у серьезных работ так мало комментов. То ли дети боятся серьезных авторов, то ли это происки Дьявола... Правда меня немного смутило то что сначала в описании Ангелина сравнивалась с образами полотен Рубенса, а потом у нее появилась тонкая талия и стройное тело... Это меня слегка запутало. В остальном все прекрасно и крайне интересно, с нетерпением буду ждать следующей главы.
ДА! ДА! ДА! я дождался, черт возьми. и не понимаю, почему у такого прекрасного фанфика мало комментариев.
Вернемся к фанфику. Вот Хельга засранка, а. Привела Пати к шлюхе. Хотя опять же. Описание... черт, Вы прерасны! От всей души говорю. Я читала много фанфиков, но... там не так было описано, и не такая точная картинка. А тут все тютелька в тютельку. Пати, блять Даже не постеснялся маленьких детей! И он опрделенно запал Хельге в душу А то хрен бы она ему помогала. А еще Хельгу люблю за разговор про инцест. :3 Хоть Пати и все "фикает", наверняка трахнет братишку И Кобра, мой любимый Кобра Кид. трахни ты его уже, а. Заревновал своего Джерри к немецким шлюшкам?
Ада, жду следующей главы с нетерпением. С наступающим, Вас. Всего хорошего
охренеть, просто охренеть...ну что тут ещё скажешь.
Не верьте этому брехуну со стажем! Это у него от похмелья глюки начались, вот он дупло и принял за девушку.
это что это выходит: Кобра давно пускает слюни на брательника, да? или банальный недотрах? гм... буду ждать первого пейринга тогда. Малиновый_Лис, ооогромное спасибо за такую длинную и содержательную главу веников нет, значит вот подарочки Вам xD
Talassa, я фик дорабатывала после сраной экономики (ну нахрена она в лингвистическом ВУЗе???!!!), поэтому не удивляйтесь, если найдёте в фике какие-то очепятки или ляпы - у меня тогда голова соображала хуже некуда. Спасибо, что указали на недочёт. Valeria, а ждать-то придётся долго. Сейчас идёт алкогольный разгон перед Новым годом, затем - неделя после него, потом всякая весёлая шура-мура типа сдачи зачётов задними числами, поэтому запасайтесь терпением, хотя... Срать мне на учёбу, я лучше вместо философии наклепаю ещё парочку глав Nomen_Nescio, я Вам искреннейше сочувствую, как студент студенту. Удачи! Johnny, я думаю, ты получишь свой Уэйцест, ну, например, Дедушка Мороз под ёлочку положит Хитрожопый Майкс, ха-ха!!! The Sharprest Lives, а чего ему маленьких детей стесняться, если он даже на сцене не стыдится рукоблудить на глазах многотысячной толпы?! А следующая глава только в новом году, увы Марсельеза, подарочки получила, спасибо. А веники высылаю Вам с почтальоном Печкиным
Прочитала фик дня два назад, перед сном, и все никак не могла оставить комментарий. Как жаль, но мысли мои никак не скомпонуются, и поэтому, вряд ли получится адекватно выразить свое впечатление. Конечно же, мне все понравилось. Продолжаю удивляться живости описаний, все представляется так, будто не читаешь обо всем этом, а лично наблюдаешь. Главное, что безумно порадовало, это, о аллилуйя, переход Майкса к действию. Уэйцест - это прямо манна небесная, жду развития событий. Я извиняюсь за такой короткий и сумбурный комментарий, но почему-то сегодня мой мозг полностью отключился и выдать что-то вменяемое не в состоянии.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
у меня завтра зачет по философии и полит. экономии. а я дурак. ну и пох.
И да, с наступающим! 
Даже не постеснялся маленьких детей! 
А то хрен бы она ему помогала. 
