Измождённый своими эмоциями и едва сдерживаемыми тягостными рыданиями, Пати приоткрыл глаза и взглянул на Хельгу сквозь пальцы. Та сидела рядом с ним на молоденькой травке и, нежно что-то напевая себе под нос, плела букет из крупных ромашек и зверобоя, которые она нарвала под ближайшим лиственным деревом. Закончив плести украшение, девушка надела его на голову и повернулась в сторону Пойзона, заметив, что он следит за ней сквозь пальцы. Солнечно улыбнувшись своему приятелю, она принялась поправлять венок и охорашиваться, как любая девица её возраста, и тогда Пати вдруг пришло в голову дикое сравнение: Хельга – эта худая, измождённая, но жизнерадостная и светлая Весна со своим неизменным символом – венком из нежных цветов, которая только-только выбралась из мрачных сырых подземелий Зимы, куда её заточила эта коварная седая старуха. Один робкий лучик солнца, нечаянно пробившись сквозь туман, осветил фигуру Хельги золотистым свечением, и Пойзон, страдальчески застонав от этого призрачного сияния и разыгравшегося больного воображения, отвернулся от видения Весны, которая отшвырнула куда-то наскучивший ей убор из нехитрых лесных цветов. Пролежав так ещё пару минут, Пойзон понял, что сойдёт с ума, если немедленно всё не выяснит, ведь это было бы странно, если бы он сделал вид, что не слышал всего сказанного Хельгой. Надо разобраться в том, откуда она такая осведомлённая, но очень осторожно, чтобы не спугнуть эту непростую пташечку. Однако до хитроумных ли планов сейчас Пати, фактически на грани нервного срыва?.. Окликнув девушку охрипшим голосом и дождавшись, пока она вновь вскинет на него свои сапфировые глаза, Пойзон судорожно вздохнул и спросил дрожащим голосом: - Что это было?.. Хельга растянула губы в улыбке и ответила: - Я просто хотела быть вежливой, чтобы у нас состоялся откровенный разговор, а ты не оставил мне выбора, Пати, отказавшись отвечать. Я сделала это за тебя. - Чёрт побери, да ответь же ты, наконец, откуда тебе известно, кто я такой?! – заорал Пати, бешено сверкая глазами, а затем вновь принялся всхлипывать. - Эй, эй, ну что ты разнюнился, как баба?! Пати, Пати, да прекращай ты истерику!.. Всё, хватит кататься по траве, приходи в себя, наконец! Да у тебя нервы просто ни к чёрту! Всё, успокойся, успокойся! Встревоженная Хельга аккуратно дотронулась тёплыми огрубевшими пальцами до руки Пойзона, но тут же отшатнулась от пронзительного крика: - Не смей трогать меня, дрянь!!! Пати убрал руки от лица, и Хельга заметила, насколько оно было бледным и злым. Ни у кого ещё она не видела такого гнева в глазах и каждой чёрточке лица. Наверное, именно такие лица и бывают у тех, кто впадает в состояние аффекта: абсолютно сумасшедшие, блестящие золотыми искрами глаза, беспрестанно раздуваемые ноздри, нервно подрагивающие меловые губы и цвет лица, схожий с побелкой. Девушке стало не по себе, особенно когда Пойзон молча схватил её за грудки и, притянув к себе, принялся трясти и медленно выговаривать вопросы прямо в лицо. - Откуда ты знаешь моё настоящее имя? Молчание. - Кто рассказал тебе о гибели моих родителей?! Хельга издала какой-то непонятный звук, но на вопрос так и не ответила. - Это ты была вчера возле нашего укрытия в сером балахоне?! Ты шпионила за мной?! Зачем тебе это нужно, отвечай немедленно, или я начну тебя пытать!!! - Отпусти… мою… шею, - на последнем издыхании прохрипела Хельга, вцепляясь пальцами в запястья Пойзона, крепко сжавшего её хрупкое горло. Пять минут она вновь откашливалась, и у них с Пати опять возобновилась перестрелка взглядами. Наконец тишину разорвала Грановская. - Господи, да ты неуравновешен, как самый настоящий псих! Откуда в тебе столько злости?! - А как бы отреагировала ты, если бы встретила незнакомца в лесу, и он вкратце пересказал тебе твою биографию?! Я считаю, что это минимум странно, поэтому вновь задаю тебе вопрос, в последний раз спрашиваю по-хорошему: откуда тебе известно столько фактов из моей жизни?! - Для начала я бы не стал его душить! – и она кинула в Пати шишкой, угодив ему в скулу. – А потом бы выпытала всё, что меня интересовало. - Да ты дурой прикидываешься!!! – воскликнул Пойзон и со злостью ударил ствол дерева так, что сухая кора разлетелась в разные стороны. – Ты хоть представляешь, до чего нелепа эта ситуация?! Я встречаю тебя, ходячего мертвеца, в этом жутком лесу, затем на нас нападает какая-то вонючая тварь, мы с тобой от него отрываемся, затем у меня обламывается секс, ты мне рассказываешь свою историю, я отказываюсь делиться с тобой историей своей судьбы, и тогда ты, непонятно какое существо, хрен пойми откуда взявшееся, знающее меня максимум двадцать минут, берёшь и абсолютно невозмутимо рассказываешь мне всё, что я сам знаю о себе!!! И как я должен по-другому реагировать?! Хельга, или как там тебя на самом деле, лучше говори сразу, на кого ты работаешь и что тебе от меня нужно, потому что живой ты отсюда не уйдёшь, если откажешься отвечать! Девушка усмехнулась и, подойдя к Пати, прислонилась боком к стволу сосны и спокойно произнесла: - Во-первых, если ты меня убьёшь, то никогда не узнаешь, чей же я агент. Во-вторых, я назвала своё настоящее имя – Хельга Грановская, а в-третьих, ты самый большой идиот и истеричка, которого я только видела. Майки столь же эмоциональный или нет?.. - Откуда у тебя информация обо мне? – Пойзон проигнорировал последний вопрос, потому что старался сейчас меньше всего думать о своём брате, который, скорее всего, съел какую-нибудь гадость и поэтому так странно ведёт себя в последнее время. - Да не волнуйся ты так! Господи, если бы я знала, что ты так болезненно реагируешь на любые разговоры о себе, то я вообще бы молчала! Просто попался мне тут один словоохотливый пилот примерно месяц назад. Я, как всегда, прогуливалась по лесу, решила навестить заброшенный конец деревни и вдруг увидела, как на поляне какой-то громила с жёлтыми волосами возится около нагромождения деревянных ящиков. Мне стало до жути любопытно, что же это за чудище такое хозяйничает на моей территории, поэтому я его и окликнула. Оказалось, это был некий Овен, пилот из Америки, ужасный любитель поболтать, причём выбирает он в основном форму монолога. Пойзона что-то неприятно кольнуло в сердце, и оно сразу же похолодело, но киллджой решил держать себя в руках и лишь кивнул, побуждая Хельгу продолжать. - О, этот авиатор был настолько импозантным и галантным, что развлекал меня своими побасенками почти полдня, всё то время, что он был занят тяжёлым физическим трудом! Я сидела на пеньке и курила, а он рыл какие-то траншеи и забрасывал меня, глазеющую на его спорую работу, глиной и историями разного характера до самой макушки. И так он был рад, что, не успел прилететь в нашу местность, а уже встретил меня, благодарного слушателя, вдобавок ещё и царицу этого края. Я полюбопытствовала, что же он делает в моём лесу, и мы очень мило и любезно побеседовали с ним на эту важную тему. Болтушка рассказала мне всё, ничего не утаила, всё как на духу выложила. Спустя полчаса я уже была в курсе положения дел в его семье, вашем отряде, узнала много познавательного о том, что же из себя представляют киллджои, каков ваш социально-политический строй, куда делся президент Обама, по каким законам течёт ваша оригинальная жизнь. Также он уведомил меня о том, что вскоре вы, сто девятый отряд под предводительством Его Величества Пати Пойзона, прилетите сюда, в Швангау, и будете заниматься разными интересными делами. Овен спросил у меня разрешения оборудовать здесь всё для вашего комфорта, в частности, землянку и холодильник, и сможете ли вы тут поселиться. Я с удовольствием дала ему своё согласие в обмен на обещание не рассказывать вам о встрече со мной, потому что мне очень хотелось, чтобы вы не знали о том, что тут есть люди, кроме вас. Я просто хотела наблюдать и созерцать, как в детстве. Нет, я не вуайеристка, просто интересно посмотреть за тем, как вы, городские неженки, будете выживать в наших суровых краях. Ох, ну Овен и сплетница!.. Пока он копал вам землянку пару часов, я узнала всё о вас, причём некоторые сведения были очень личного характера, например, то, что ты неоднократно пытался покончить с собой… Пойзон ощутил, как замирает его сердце, от удивления и злорадства одновременно. Так вот, значит, где крыса дырку прогрызла!.. А его излишне живое воображение успело подать сигнал SOS из-за того, что Хельга является шпионом скэйкроу и личным агентом господина Корса. Но всё оказалось куда более прозаичным и, плюс ко всему, догадки Пати подтвердились: Овен действительно насквозь гнилой тип. Но вдруг ярость вновь завибрировала в нём, создавая в районе лёгких смертельный вихрь. - Так, значит, вы спелись с этим уродом?! Этот мудак треплется тебе о нас, а ты, как заправский жирный тролль, наблюдаешь за нами, шпионишь, заставляешь каждый день ложиться спать с полным ощущением собственной ничтожности и с убеждением, что живыми нам не проснуться, а всё лишь потому, что тебе было интересно увидеть, как же заморские букашечки будут дрыгаться, если им отрывать по одной лапке?! А наша миссия – это реалити-шоу, развлечение, да?! Будешь наблюдать, как американские тушканчики из пустыни будут медленно загибаться в этом проклятом лесу?! Развлечение, да?! Удовольствие от созерцания чужих страданий?! Так вот, слушай меня, гниль человеческой жизни: ползи назад в своё змеиное логово и живи в своей сырости и затхлости сколько пожелаешь, а назад не смей высовываться. Вы тут все больные на голову, вам уже никто не поможет! Не удивлюсь, если узнаю, что ты физическое удовлетворение испытываешь, когда видишь, как кому-то приходится худо. Хельга печально усмехнулась и мягко покачала головой: - Ты неправ, друг мой. Было бы слишком подозрительно, если бы я прибежала к вам в первый же день. А встреча наша была действительно случайной, но ожидаемой мной. Всё время хотела увидеть легендарного Пати Пойзона, забугорную красноволосую диву-истеричку. Просто я хотела немного тебя эпатировать тем, что знаю о тебе всё. Ну, шутка это была, просто шутка, понимаешь?! Джерард, - тихо позвала Хельга парня, пронизывая его грустным взглядом аквамариновых глаз и нежно кладя руку на плечо, но тот как-то испуганно дёрнулся, рывком сбросил кисть девушки и по-звериному зарычал, едва не исходя пеной: - Никто не смеет называть меня так!!! И ты тоже не можешь, поняла?! Никогда больше не произноси это слово вслух, иначе я тебя пристрелю!!! Хельга недоуменно пожала тощими плечиками: - Но тут же нет скэйкроу, тебя никто не рассекретит, так чего ты боишься?.. Почему ты такой нервный и напряжённый, Джер… Пати?!.. Киллджой откинул голову на ствол дерева и принялся обессилено мотать ей из стороны в сторону, отчего хлопья коры путались в его шелковистых волосах: - Тебе не понять, что я испытывал и почему так трепетно отношусь к прошлому. Оно сгорело, моё прошлое сгорело, а немилосердная судьба оставила мне только право вспоминать. Только воспоминания и имя – вот что есть у меня из прошлого. Оно не было счастливым, оно просто было, но всё же в нём порой отыскивались яркие и радостные моменты, хотя я сам упорно выкрашивал своё существование в чёрный цвет… Я был таким ничтожеством!.. И сейчас я им остаюсь, но то, что творилось в моей душе лет десять-пятнадцать назад, и описать трудно. Я был просто мифом, тенью, приведением, осколком жизни, её огрызком, ошмётком, не более того, самым настоящим моральным уродом и отбросом общества. Я сознательно отторгал всю радость и прелесть ежедневного житья лишь потому, что был твёрдо убеждён в силу своей тупости: истина – в страдании, там же и сила. Я считал, что возвышусь над толпой, если познаю все тяготы жизни, но какие могут быть проблемы в пятнадцать лет?! Только лишь плохие отметки, трения по пустякам с родителями и различные мелкие неудачи вроде отсутствия сногсшибательной подружки или самого навороченного телефона. Но разве это проблемы, если ты жив и здоров?! Нет. Это шелуха и мусор. Это нелепость. А ведь я всерьёз хотел показывать всем вокруг, тыкать им в лица своим наигранным горем, потому и начал превращаться в Люцифера: выкрасил волосы в чёрный цвет и поссорился с расчёской, принялся красить глаза маминым карандашом, перестал появляться на солнце без мощного крема против загара, одевался как можно небрежнее и в то же время сексуальнее, слушал мрачную, засасывающую в свои пульсирующие глубины музыку и почти стал изгоем. Всё, я страдал и винил в этом общество, но не пытался никак преодолеть препятствия, которые придумал, между прочим, мой же мозг, а лишь лениво ныл о несправедливости жизни, курил, как не в себя, и глушил второсортное тёпло пиво на щербатой скамейке в родном Беллвилле. Чего я добился?!.. Никуда и не выбирался дальше родного Восточного Побережья, презирал всех вокруг ни за что, был лентяем и дармоедом. Я был пустой скорлупой от настоящего человека, пародией на него, и потому то имя ассоциируется у меня только с типичным американским подростком, бунтующим непонятно против чего. Но всё изменилось в одно страшное мгновение, за которое я повзрослел и поумнел лет на десять. Удивительно, но именно в тот момент меня просто прошило насквозь током, и я прозрел. Видимо, в экстренной ситуации мозг начинает работать, уничтожив всю пыль, накопившуюся в нём годами, просыпается инстинкт самосохранения, и так начинаешь любить эту чёртову жизнь, что напрочь забываешь и о суициде, и о прочем баловстве неумного мальчика. С тех самых пор я - Пати Пойзон, понимаешь?! Нет больше Уэя; этот тупоголовый кретин с бабскими чёрными волосами, рокерской подводкой и порезанными венами остался в прошлом, и меня с ним больше ничто не роднит. Я оторвал его от сердца и выбросил давно на помойку. Он сгорел вместе с прежней жизнью, его ветром разметало над Штатами, и теперь я не хочу ловить этот пепел, чтобы собрать того Джерарда. Слава Богу, что он умер. Как я рад! Когда меня так называют, то люди напоминают мне лишний раз, какой же тупоголовой дешёвкой я был. - Да, но с ним не покончено полностью, - дерзко улыбнулась девчонка, скаля свои сероватые зубы. - От него тебе досталась любовь носить узкие джинсы и всегда выглядеть безупречно, даже когда твоя жизнь висит на волоске. Вот и сейчас ты прекрасен, хоть помещай твою мордашку на обложку какого-нибудь журнала. Пати вдруг неподдельно рассмеялся и потрепал Хельгу по волосам. - А ведь ты права, моя таинственная незнакомка. Я действительно много чего перенял от него, но даже не задумываюсь об этом. Что, Овен тебе успел и про узкие штаны наплести?! - Ха-ха, а ты как думал? – задорно тряхнула золотистыми волосами Грановская. – Если бы мне не пришлось идти за черникой, на что я ему намекала целый час, маша внушительным кузовком из лозы, то я бы и по сей день стояла там и слушала рассказы от великого сказочника Овна. - А ещё из той жизни у меня остался брат, - задумчиво произнёс Пати. – И два друга. А меня у себя больше нет. Смешно, да?.. И, тяжело вздохнув, он собрался было идти домой, чтобы больше не торчать на этой опротивевшей прогалине, как вдруг понял, что совершенно не знает, как ориентироваться в тумане и в какую сторону податься. Что ж, самое время вновь положиться на помощь этой странной девчонки. - Хельга, - позвал он девушку, и та мгновенно отозвалась. – А как мне теперь вернуться домой? Гоул с Джетом хотели развести костёр из пихтовых шишек, которые было велено мне набрать,чтобы вылечить простуду малышки Грейси, а я, как видишь, слегка задержался и не выполнил их наказ. Выведи меня, пожалуйста, вновь к озеру, а я за это могу тебя до самого замка провести, охраняя ото всех бед. Девушка задумчиво принялась покусывать сначала ногти, затем пожевала губы и, как-то странно взглянув на Пати, сказала: - Я, в принципе, знаю, как отсюда выбраться, но, боюсь, мои методы работы покажутся тебе слишком странными. - Какие ещё методы? – насторожился Пойзон. Теперь он не удивился бы, если бы выяснилось, что Хельга собирается вызвать какого-нибудь духа леса, чтобы тот вывел их из своих владений, или же заставит киллджоя полностью раздеться, повернуться три раза на пятках с закрытыми глазами, раскрутиться в обратную сторону и затем, дунув и плюнув через плечо пять раз, идти в том направлении, в которое указал его… хм… интимный орган. А что – за время непродолжительного общения с этой дамой он уже успел неоднократно чувствовать подступающую дурноту и приближающийся сердечный приступ. - Просто… Понимаешь, каждый предмет, живой и не живой, имеет свой запах. Любой человек и помещение чем-то пахнут, verstehen? - У тебя, что, есть поблизости собака-ищейка? - Нет. Я сама собака-ищейка. Несмотря на зарок ничему не удивляться, Пати всё равно был немного шокирован таким заявлением. - В общем, у меня гипертрофированное обоняние, ещё с рождения, поэтому я могла выследить любого зверя даже без охотничьего пса. Запахи долго находятся в воздухе после того, как их обладатель побывал в каком-либо месте, надо только уметь отделять их друг от друга. А в этом лесу вообще ничем не пахнет, ни прелой листвой, ни сыростью, ни озоном, что даже удивительно, а вот твой аромат я ощущаю отчётливо, по нему я как раз и поведу тебя домой, вот только мне надо хорошенько его запомнить. Ты не против добираться до землянки столь странным способом? Пойзон лишь хмыкнул и неопределённо пожал плечами. Ему на самом деле было всё равно, каким образом выбираться из этого королевства затхлости и мёртвой тишины, лишь бы поскорее очутиться на столь желанной сейчас поляне с кривобокой сосной. - Вот и отлично. Единственный минус – нам придётся вновь идти через те самые пихты, возле которых мы встретились, а там на нас напал каннибал, так что решай сам, что делать. - Мне плевать, давай уже быстрее выводи меня отсюда, - Пати начал заметно раздражаться. - Ладно. Хельга, подойдя вплотную к Пойзону, вдруг наклонилась к его шее, щекоча лицо непослушными светлыми волосами, затем медленно провела носом по щеке и, быстро взглянув в удивлённые глаза Пати, зарылась лицом в его взлохмаченные волосы и резко отстранилась. - Всё, я запомнила твой запах. Кстати, он прекрасен: такой нежный, тонкий и возбуждающий. Кажется, ваниль. - Да, ваниль, вот только не надо было о меня свои сопли вытирать, - Пойзон скривился и потёр шею, которую ещё холодило от недавних прикосновений носа и губ Хельги. - Странно, но это же чисто женский запах. Ты, что, пользуешься женскими духами? – она хитро сощурилась и расхохоталась. - Да, а ещё я ношу лифчик и крашу губы помадой, - фыркнул Пати. – Просто Кобра украл какие-то бабские средства из магазина бытовой химии перед нашим отлётом, схватил, что попалось под руку, а это был набор из ванильного шампуня и геля для душа. Пофиг, чем я буду пахнуть, лишь бы быть чистым, иначе любая зараза прицепится так, что не оторвёшь. У нас в пустыне уже были случаи гибели киллджоев из-за того, что они наплевательски относились к гигиене и ранам, полученным в перестрелке со скэйкроу, а затем вдруг с удивлением обнаруживали, что их царапинки превращались в огромную зелёную гангрену, из которой постоянно сочился гной и вываливались мёртвые ткани. Такие нелюбители мыться и ухаживать за собой вскоре умирали в мучениях от сепсиса, и никто не мог их спасти, потому что каждый эритроцит и лейкоцит были заражены инфекцией. А ведь их жизнь запросто могла спасти обычная перекись водорода или йод. Всё, что требовалось сделать, это просто обработать рану лечебной жидкостью, перебинтовать ногу с помощью чистых рук, и можно было дальше идти рубить на мясо этих тварей. Киллджои погибли глупо, не как герои, не в честном бою, оттого Ди и распорядился похоронить их в пустыне, а не на кладбище рядом с бывшим оружейным заводом, где покоятся все выдающиеся смельчаки, стыдясь такой нелепой смерти своих парней. Я боюсь не умереть, а сделать это глупо, как те придурки, подхватившие заразу и сдохнувшие в агонии из-за сепсиса, понимаешь? Уж лучше я буду вонять ванилью и прочей мерзостью, но зато я буду жив, а потом погибну, как герой. Но Хельга уже не слушала его, а напряжённо вглядывалась куда-то в гущу леса и трепетала тонкими ноздрями, точно борзая, учуявшая тетерева. Пати невольно подумал о том, что сейчас девушка сделает стойку, присев на корточки и подняв руку, как это делают охотничьи собаки, но подавил в себе смешок и двинулся следом за блондинкой, которая шла по следу, одной лишь ей видимому и понятному. Когда Пойзон увидел их старых знакомых – висельников и гниющие трупы, - то вскинул бластер и начал настороженно озираться по сторонам, вновь готовясь к нападению, но, видимо, каннибал действительно ушёл вымещать свою злобу на ком-то другом, поскольку за весь путь они ни разу ни с кем так и не столкнулись. Выйдя на поляну с пихтами, Пати облегчённо вздохнул и, похлопав Хельгу по плечу, спрятал бластер в кобуру. - Спасибо тебе, моя амазонка, за то, что второй раз помогла мне. Как-нибудь рассчитаемся сполна, а пока что я займусь тем делом, которое не закончил утром. И, подойдя к величественным деревьям, Пойзон вновь принялся проделывать монотонную работу: наклонился, поднял шишку, сунул в карман, увидел следующую, вновь нагнулся и так далее. Девушка с недоумением наблюдала за занятием Пати, а затем насмешливо спросила: - Что, решил похвастаться перед Ди своей коллекцией даров баварских лесов? - Нет, я же говорил тебе, что Грейс заболела, наверное, бронхит у неё, поэтому надо как-то помочь ей лёгкие очистить от слизи и прочей гадости. Джет с Фаном собрались костёр на берегу озера развести из шишек, чтобы Грейси подышала дымом, а меня отправили за грузом, как самого рыжего. Уж лучше бы вообще не отправлялся, а не то я раздавлен и огорчён тем, что ты меня так нагло отвергла. Хельга захохотала. - Слушай, чтобы ты не сдох без секса, я тебе помогу. Всё-таки ты хороший и добрый человек, хотя и напоминаешь поведением маленькую капризную диву-принцессу. Дома, небось, скучно, под землёй-то жить, так что идём, развлечёмся. Тебе же всё ещё хочется секса? Пойзон смущённо потупил взгляд и принялся покусывать нижнюю губу, сверкая мелкими белыми зубами. - Хочешь, я это прекрасно знаю. А ещё тебе надо выполнить задание друзей и помочь девчонке, но это уже второстепенно. Так почему бы мне вновь не помочь тебе? - Что, ты передумала и готова отдаться мне, а потом собрать за меня шишки? – теперь пришёл черёд киллджоя смеяться. - Нет, но я могу обеспечить тебе отличный секс. У меня есть один прекрасный вариант. - Твоя кузина Лата? - Нет, ей же всего четырнадцать. Вот придём, и тогда увидишь, кого я имела в виду… - А не в ловушку ли ты меня заманиваешь, а, Хельга?.. Вдруг ты меня выследила, затем узнала, куда я иду, и якобы случайно столкнулась со мной в лесу, спасла от подставного каннибала, а затем решила потащить к какой-то шлюхе, чтобы там меня убить и съесть?.. – Пати нахмурился и, вытащив оружие, принялся ловко вертеть его на пальце, ловя восхищённые взгляды спутницы. - Если бы я и ела тебя, то только живьём. Просто ты мне нравишься, поэтому я помогаю тебе. - То есть, я всё-таки возбуждаю тебя? – вкрадчиво спросил Пойзон и приобнял девушку, но та ударила его по рукам и выкрутилась из объятий разгорячённого парня: - И не надейся. Нет, на самом деле ты меня очень даже возбуждаешь, в тебе есть что-то женственное и утончённое, но я никогда не была с мужчиной, мне они чужды, да и не секс для меня сейчас самое главное, а помочь тебе устранить недотрах, чтобы больше ты не домогался меня. - Хитрая же ты! – улыбнулся Пати. – А к кому мы идём? - Я же сказала, увидишь, - уклончиво ответила Хельга и потянула Пойзона за рукав синей пыльной куртки. – Так идёшь или нет? Я вечно ждать не могу. - Я не доверяю тебе, - холодно сказал он. – Спасибо за то, что спасла от каннибала и вывела к озеру, но на этом довольно, хорошо? Я не верю в искренность твоих намерений. Дальше я пойду один и пойду домой. Надеюсь, ещё увидимся, но уже в более приятной обстановке. И решительно зашагал в сторону красного валуна, от которого и начинался таинственный лес, как вдруг Хельга крикнула ему в спину: - Ладно, чёрт с тобой. Возможно, ты просто гей, поэтому и не хочешь идти вместе со мной к одной красотке, а признаться в своей ориентации боишься. Что ж, а я думала, что ты натурал, но теперь вижу, что мы с тобой в одной команде нетрадиционных. Пати остановился и, даже не видя лица Хельги, почувствовал, как она ехидно улыбается ему в спину, насмешливо сверкая голубыми искрами в бездонных глазах. - Я не гей! – развернувшись и подлетев к ней, прошипел парень. – Что ж, если ты так хочешь, чтобы я трахнул твою шлюху, то я трахну её. Мне терять уже нечего, кроме времени. Веди меня, я буду идти сзади. Одобрительно улыбнувшись, Хельга резко забрала вправо и пошла наискосок через лес, уверенно раздвигая руками густые лапы ёлок и отмахиваясь от назойливых полотен из серебряных паутин. Пойзон ежеминутно стряхивал мелких насекомых и хвою, так и норовивших залезть под одежду. Паутина постоянно лезла в рот и глаза, поэтому Пати вытащил свою жёлтую маскарадную маску, которая уже два года служила ему верой и правдой, и привычно надел её, чтобы к лицу больше не лип всякий сор. Признаться, это была довольно гротескная картина: мрачный лес, напряжённая атмосфера, полог из сгнившей листвы кустарников и хвои, тонкая фигурка блондинки в малиновом платье и растоптанных белых тапочках и красноволосый парень в яркой одежде, с жёлтым пластмассовым пистолетом и в кислотной маске, которую дети надевают по праздникам. Такое чувство, будто бы эти два человека были заброшены в этот нелюдимый край из своей страны вечного карнавала и оживших фантазий. Воистину странно. Оглянувшись раз на Пойзона, Хельга загадочно улыбнулась. - Ты меня эпатируешь всё больше и больше. Скажи на милость, зачем в лесу маска, или ты хочешь остаться неизвестным кабальеро для своей сегодняшней дамы? - Просто меня бесит, когда всё липнет к лицу. - А, понятно. Так они прошли в молчании минут пять, а затем Пати надоело молчать и просто созерцать узкую спину немки в истрёпанном платье, поэтому он решил кое-что выпытать у неё. - Убит молодой парень, вчера мы нашли его под сосной возле озера. Ему перерезали горло, сняли кожу с лица и вырезали на груди угрозу. Убирайтесь или смерть. Хельга, не обернувшись, равнодушно ответила: - Знаю. Это внук нашей знахарки, Рихард. Она его вчера послала за какими-то лекарственными травами, он проплутал целый день, домой так и не вернулся. Она тут же прибежала ко мне и просила организовать его поиски, но я сказал ей, что бесполезно, потому что он уже мёртв. Я видела из окон замка тот огонь, который был разведён в лесу, и дым от костра. Палёными волосами и мясом несло за километр, так что я даже не сомневалась, что это жгут Рихарда: именно он ошивался в той части леса. - Его тут же убили, причём зверски, - добавил Пойзон. – Когда Фан его обнаружил, то у него ещё текла кровь, она не успела свернуться. Видимо, как только его обнаружил маньяк, то сразу же растерзал, а затем подбросил нам. - Значит, это вы сожгли парня? - Да. А что нам оставалось ещё делать с телом? Вряд ли бы мы стали носиться с трупом по деревне, выясняя, чей это родственник. Мы просто предали его огню, пепелище ещё осталось там. - Ты говоришь, его зверски убили, но ты так судишь по старым меркам, потому что его смерть можно считать ещё относительно милосердной. Вспомни хотя бы смерть моих родственников. - Значит, милосердная смерть? И послание это тоже от доброго сердца, так? И Пати вынул из кармана куртки сложенный в рулон кусочек кожи, тот самый, на котором остались эти три страшных слова, и, развернув его, показал изумлённой Хельге, а затем сложил обратно. - Не думаю, что это была чья-то шутка. У тебя есть какие-нибудь соображения насчёт того, кто может быть убийцей этого парня? - Естественно, я подумала сначала на вашу компанию, поскольку вы здесь чужие, но затем я решила повременить с выводами и не стала поднимать хай. Вряд ли бы вы сразу стали убивать невинных жителей, только ступив на незнакомую землю. Да и посмотри на себя, Пати, какой же из тебя маньяк?.. У тебя глаза действительно немного сумасшедшие и как будто стеклянные, но это только глаза, а лицо твоё как у порнозвезды, милой маленькой шлюшки. Ну как такой парень может кого-то убить?.. Услышав последние насмешливые слова, Пойзон вспылил. - Я убил сотни уродов в родной Америке и не собираюсь на этом останавливаться! Да, я убийца, но не маньяк. Я убиваю ради самозащиты. Хельга же, в отличие от Пати, была спокойна, как эстонец. - Да, я охотно верю тебе, Пойзон, но тут ты жертва, а не убийца. На каждого Ричарда Рамиреза найдётся свой Тед Банди. Понял, к чему я клоню? Она полуобернулась к парню, и тот разглядел её тонкую усмешку. - Уж слишком хорошо ты осведомлена в именах серийных убийц. А не ты ли часом грохнула пацана и подкинула нам, а, госпожа Грановская? Трое человек могут подтвердить, что это не я свернул ему шею, а вот что насчёт тебя? - У меня же есть Интернет, поэтому благодаря ему я знаю, какие бесчинства творились в вашей Америке, а вот насчёт алиби… Я оправдываться не буду, но скажу лишь одно: враг всегда обманчив, ровно как и тишина, царящая здесь. Через секунду всё может кардинально поменяться, причём не в твою пользу. Так что Овен был прав, затишье всегда бывает только перед бурей. Пока вы жили тут, за каждым вашим шагом наблюдали десятки любопытных глаз, жадно ловя малейшее движение. Ваши юные сочные тела вожделели эти осколки жизни, эти беспомощные гиены, которые видят аппетитного кролика и лишь щёлкают зубами от досады, что не могут им полакомиться. Пати передёрнуло лишь от одной мысли о том, что какой-нибудь древний каннибал видел его обнажённым в душе и мечтал о том, как нафарширует его восхитительное тело молодым картофелем и сельдереем… - Ужас. Выходит, они прячутся в домах, как летучие мыши, боясь света? - Нет, света каннибалы не боятся, они же не вампиры, но у них образ жизни зверя: наелся досыта и отдыхай в своей норе, переваривай жертву. Так и они: задерут какого-нибудь кабана или лису, наедятся до отвала, а потом спят в своих домах, не заботясь ни о хозяйстве, ни о себе. - Но ведь лисы болеют бешенством, а на июль как раз приходится вспышка этой болезни! Как их вообще можно употреблять в пищу?! – у Пойзона аж перехватывало дыхание от таких мерзких подробностей из жизни людоедов. - В Африке и беднейших районах индийских городов жареные крысы сойдут за шашлык или барбекю, - спокойно ответила Хельга, затем вдруг неожиданно и резко, как фокусник, выудила откуда-то из-за пазухи обрывок газеты и, ловко свернув самокрутку из бумаги и сухих еловых хвоинок, протянула руку к киллджою: – Дай зажигалку, Пойзон! Подкурив, она продолжила рассказ: - У нас, как тебе уже говорили, до катастрофы проживало около восьми тысяч человек, примерно, пять тысяч из них – дети, то бишь, на каждую семью приходилось около двух детей в среднем, две с половиной тысячи взрослых и около пятисот стариков. Пожилых людей съели первыми, оставив в живых лишь самых-самых дряхлых и невкусных. Пати усмехнулся. - Их-то и покинули в этом конце деревне, лишь изредка посылая мальчонку Ларса доставлять провизию и воду. Эти старые колоды день-деньской лежат на своих кроватях и никуда не выходят. Но не только старики обитают в лесу. Тут как раз и обосновалась группа каннибалов, которая пожирает своих соотечественников из начала села, особенно им нравятся детишки. Они настолько тщательно замаскировали свой примитивный быт, что создалось ощущение, будто тут никто не живёт. Но это не так. Теперь ты знаешь, Пойзон, что в течение недели на вас пускали слюни за окнами своих домов эти монстры, вожделеющие человеческой плоти, но они боялись нападать лишь потому, что вы были слишком привлекательными для них, чтобы взять и просто так сожрать. Они вас пасут, как скот на лугах, чтобы тот нагулял жир и попал на стол, истекающий соком и маринадом. - Бред! – поморщился Пати. – Постой, а откуда ты знаешь такие подробности про то, что за нами следили? - Потому что я сама могу тенью скользить по лесу и всё видеть. Теперь уже каннибалы не знали, что я знаю всё об их деяниях. Так что тут была двойная слежка. Они следили за вами, а я – за ними. Во всяком случае, ты знаешь, красноголовый, что надо быть начеку каждую секунду, если не хочешь стать блюдом дня на столе какой-нибудь чокнутой семьи людоедов. - Погоди, а не тебя ли я видел вчера утром прячущуюся за стволом сосны в сером балахоне монашеском? – и, преградив ей путь, он прищурился, уже начав раздувать ноздри от гнева. Хельга хохотнула и оттолкнула его: - Нет, сладенький тупоголовенький америкашка, мне нет нужды так убого маскироваться, чтобы знать обо всём, что творится в моём лесу. Я же говорила, что могу быть невидимой в любом обличье. - Постой, но это же просто жутко, всё то, что ты мне сказала! – возопил Пойзон в спину густо дымящей Хельги. – Это же просто абсурд, это… Бред какой-то! Хельга, твою мать, ты так спокойно говоришь о таком ужасе, будто это уже в порядке вещей в вашей ненормальной деревне, в вашем извращённом социуме! У меня вчера на глазах мужчина съел ребёнка, двухлетнюю девочку, вырвав её труп из волчьей пасти!!! У вас озеро просто всё белым-бело от туш этих жирных противных лебедей, почему вы их не жрёте?! Почему ты мне рассказываешь о том, как человек жрёт человека, но при этом не пытаешься остановить каннибализм?! Раз ты провозгласила себя царицей здешних мест, так наведи порядок!!! - У лебедей мясо жёсткое, безвкусное и воняет тиной, поэтому ему предпочитают что-нибудь более удобоваримое. - Ага, а человеческое, значит, сладкое, нежное и сочное, как новорожденный ягнёнок?! Даже у нас в бесплодной пустыне никто никогда бы не додумался жрать людей, чтобы выжить, а вы, живя в лесу среди дичи, умудряетесь жаловаться на нехватку еды! - Не кипятись, Пойзон, иные времена – иные нравы. Теперь у нас в цене мясо себе подобных, особенно если аппетитны снаружи. Вот тебя бы, например, было не стыдно подать к столу самого Ласло, предварительно запихав в твою задницу яблок и чернослива. И Хельга плотоядно облизнулась, а затем пустила Пойзону в лицо облако едкого дыма. Тот закашлялся и прошипел с отвращением: - Да ты просто больная!!! Вам всем надо лечиться, и мне тоже, потому, что я стою и болтаю с тобой вместо того, чтобы выпустить тебе заряд из бластера в лоб. Не удивлюсь, если окажется, что ты тоже не прочь сварить жаркое из человека. - Нет, я не из их числа, потому что я – охотник честный, я привыкла преследовать и настигать добычу, а каннибалы, или, как мы их называем, мэншенфрэссеры, охотники подлые: они просто сидят в засаде и поджидают любую жертву, а затем внезапно нападают и убивают. Всё, что они поймали, то и жертва, невзирая на то, животное это, птица или же человек. Не в моей власти изменить людские привычки, тем более, они все охотятся преимущественно ночью, но тогда их слишком много, одной мне не справиться с ними. - Я помогать тебе не намерен, - отрезал Пойзон, заметив её многозначительный взгляд. – У нас иная миссия, никак не связанная с очисткой твоих владений от разных уродов. Или ты боишься каннибалов, бесстрашная воительница, а?! - Меня же ещё не трогали, чего их бояться? Вот я больше тебя опасаюсь, чем людоедов. - Это из-за сорвавшегося секса? - Нет, из-за тысячи шестисот восьмидесяти семи твоих жертв за последние два года. А ты не промах, парень. Есть такая работёнка у некоторых отбросов общества – ходить и подсчитывать трофеи героев. Вот и за тобой бегала одна крыса, хвостиком мела по трупам и запоминала, скольких же ты порешил. Много, скажу тебе, это, выходит, в среднем ты убивал по два идиота в день. Могу тебе сказать лишь одно: ты переплюнул и Альберта Фиша, и Джона Уэйна Гейси, и даже Джека-Потрошителя. Пати откровенно захохотал: - Ты забыла Чикатило, дорогуша! - Да, так что теперь ты – главный маньяк на планете, Пойзон. Поздравляю! Они вдруг разом замолчали. Тишину изредка прерывало лишь тихое потрескивание самокрутки, которую пожирал тлеющий огонёк. Сквозь просвет в деревьях Пати увидел замок, словно вырастающий из величественного утёса, и едва слышно ахнул. Кремово-розовые, словно пряничные бока Нойшванштайна на солнце ослепительно сверкали, сливаясь своим блеском с сиянием глади озера, и этот золотой свет заставлял зажмуриться, чтобы не потерять зрение. Пойзон, слегка опустив голову, зашагал дальше за Хельгой, которая уверенно перепрыгивала с кочки на кочку, преодолевая неглубокие канавы, впадины и окопы, оставшиеся ещё со времён Второй Мировой войны. Пати следовал за этим стремительно мелькавшим малиновым платьем, как потерявшийся слонёнок, стараясь не отстать от своей чудной проводницы. Ещё раз взглянул на прекрасный замок, Пойзону показалось, будто бы строение окружено неким светлым ореолом, переливающимся в лучках нежного солнца, и тут же вспомнил рассказ Хельги о хранителе замка. Самое время узнать ответ на волнующий его вопрос. - Хельга! – окликнул он девушку, и та остановилась, дожидаясь его. - Слушай, Хельга, а что ты упоминала про хранителя замка?.. Ты говорила, что нотариус Хиршман вставил какую-то странную фразу о том, что тебе не придётся беспокоиться о состоянии Нойшвантайна, поскольку у него уже есть хозяин, пекущийся о своём доме. Что же это значит? Хельга глубоко затянулась и, выбросив окурок, лениво переспросила: - А, это… Ты же знаешь балет Чайковского «Лебединое озеро»? Пойзон согласно кивнул. - Так вот, идея создать это произведение зародилась у Петра Ильича, когда он посетил этот замок и само Лебединое озеро. Он был просто потрясён увиденным, поскольку даже в богатой на чудеса России было мало таких атмосферных мест. Не зря в стае лебедей, тихо качающихся на волнах озера, он увидел прекрасных заколдованных девушек, среди которых была Одетта, проклятая колдуном Ротбартом, а затем он и вовсе лишился дара речи, когда увидел убранство замка, полностью оформленного в стиле озера с лебедями. Так и родился этот балет. Некоторые историки опровергают эту легенду, мол, не пришлось Чайковскому никуда уезжать из России, чтобы вдохновиться столь же прекрасным местом и сотворить своё гениальное произведение, но почему-то именно с тысяча восемьсот девяносто третьего года, года смерти гения, обитатели замка ощущают чьё-то присутствие, а некоторые, обладающие удивительной интуицией и трезвым рассудком, даже видят образ полупрозрачного старика, коим и является великий композитор. Могу с уверенностью сказать, что те люди были современниками Чайковского и даже общались с ним лично во время его визитов в замок, поэтому уж точно могли сказать, чьё привидение они наблюдали. Видимо, старик так прикипел душой к этому месту, что даже после смерти не смог с ним расстаться и навсегда обосновался в нём, став своеобразным домовым нашего родового гнезда. Благодаря его любви к замку Нойшванштайн и стоит уже более века в прекрасном состоянии, когда остальные замки, даже при тщательнейшем уходе, уже давно обветшали и утратили свой лоск, как пожилые шлюхи. Представляешь, за вековую историю замка его ремонтировали всего раз, да и то во время войны, когда неожиданно взорвался ящик со снарядами, стоявший в подвале! Была жуткая жара, которую не ликвидировала даже сырость погреба, металлические стенки ящика нагрелись, затем начали накаляться патроны, и произошёл бесподобный фейерверк и артобстрел, из-за которого появились трещины в стенах и сводах замка. Это произошло уже после побега моих предков в Польшу, поэтому реставрировали Нойшванштайн сотрудники Берлинского музея искусств, замазывая и выравнивая следы от пуль. Но это лишь косметическое устранение дефектов, сам замок крепок и свеж, будто его только вчера отстроили. Видимо, действительно его стены подпитываются от чьей-то неустанной любви, заботы и энергии. - А он не буйный, ваш дух? – спросил Пойзон. - Нет, я его видела пару раз в каминной зале, он сидел за роялем, но он очень смирный, никого не пугает и не трогает, появляется не чаще пары раз в месяц, в основном в дождливую погоду, и играет на рояле, но не жуткое или зловещее, а что-то очень нежное и умиротворённое. Наверное, Чайковский любит не только замок, но и его жителей и не хочет причинять им зла. Пати недоверчиво хмыкнул, а затем сказал: - Какое-то у вас больно доброе привидение. Помню, как-то мы с ребятами поехали в Англию, решили развеяться, а не засиживаться в Штатах. Мы вчетвером были из Нью-Джерси, а Боб, наш добрый милый Боб, был нашим другом из Иллинойса. Уже и не вспомню, как именно мы с ним познакомились, но факт в том, что к своим двадцати годам я ощущал такое с ним единение, будто бы прожил сто тысяч жизней с этим человеком. Так вот. Я накопил кое-каких деньжат из стипендий, парни продали какое-то своё барахло, плюс родители добавили денег, вот у нас пятерых и скопилась приличная сумма, которую мы решили потратить на необыкновенное путешествие. Скажу честно, что желание моих ровесников увидеть Лас-Вегас и умереть было мне непонятно, потому что я был уверен, что все чудеса сосредоточены вне нашей искусственной страны с её МакДональдсами, аттракционами и казино, которые создают иллюзию веселья, но никак не дарят радость. Мы с парнями единогласно решили отправиться на неделю в Англию и пожить в каком-нибудь поместье с богатой историей. Рэй… Ох, как тяжело называть эти имена, но я преодолею себя!.. Так вот, Рэй полазил в Интернете и нашёл один сайт, который предлагал провести незабываемые каникулы в одном замке, который был выставлен его разорившимся владельцем на продажу, а пока замок никто не купил, то его можно было арендовать. Англичанин был нежадный и запросил за неделю отдыха всего лишь двадцать тысяч долларов, а не фунтов, потому что собирался переехать в США. Замок был в графстве Йоркшир, эдакое сонное царство с зарослями орешника, плюща и дикого винограда. Только представь себе: бесконечные зелёные поля и холмы, открытое пространство, сплошной океан низкорослой зелени, а посреди него разбито поместье в чисто английском стиле, то бишь, суровый замок из грубого серого камня, мрачный парк с узкими аллеями и исполинскими тополями, пруд с замшелыми ангелами и античными статуями, скамейки и беседки, по которым ползают улитки и слизняки, и чахлые клумбы с поникшими розами. И это всё в постоянном тумане, только он настолько густ и странен, будто он выходил из огромной трубы завода, которую уложили на землю. Наша компания чуть не описалась от восторга, увидав такую роскошь, а тёмный демон внутри меня воспрянул духом, потому что почуял родственную затхлость и уныние. Мы были предоставлены сами себе целую неделю, поэтому это было лучшее время моей прошлой жизни. Все были заняты делом, в основном парни гоняли жирных диких гусей, которые всегда будили их своих гоготом, плещась в прудике под окнами, бродили по окрестностям и изучали библиотеку, а я мог часами залипать у старинных картин или рассматривать росписи на стенах. Я дышал той атмосферой, я ей питался и жил. Мы просто жили в унисон с замком. Он был моей родственной душой, такой же загадочный, угрюмый и нелюдимый, но очень привлекательный. С каждым часом мы открывали для себя всё больше и больше его тайн и сюрпризов, а на третью ночь мы узнали его самый неприятный секрет. Комнат в замке было более двадцати, так что мы все спали в разных опочивальнях, но перед сном неизменно собирались в чьей-нибудь спальне и начинали марафон страшных историй. Помню, лучше всего получалось пугать у Боба, потому что он любил схватить слушателей за ноги или плечи и оглушительно, совершенно по-сатанински захохотать в ухо, и у меня, поскольку все истории я произносил загробным вкрадчивым голосом, красочно описывая события. Бедный впечатлительный Фрэнки даже пил валерьянку, чтобы потом спокойно заснуть и не слышать, как сердце норовит вырваться из груди и выпрыгнуть через окно. Помню, в тот вечер мы все собрались в спальне у Майки. Кроме нас, во всём замке не было ни человека, ни животного. Возможно, водились крысы или мыши, но они не в счёт. Черёд травить байки выпал Рэю. Он начал рассказывать историю о том, как два брата поехали на проклятое озеро и там нарвались на маньяка, который убивал именно братьев. Шутник Торо намекал на нас с Майки, вот отчего нам с братом было вдвойне жутко, и тут, когда Рэй начал рассказывать, как в муках умирал младший из братьев, в зале на первом этаже что-то оборвалось и с грохотом упало. Надо ещё упомянуть тот факт, что мы сидели в абсолютной темноте, освещаемые лишь пламенем свечей, вокруг не было ни души – до ближайшего поселения минимум полчаса езды на машине, так что тишина была необыкновенная, а тут вдруг что-то лязгает и грохочет так, будто бы на дом сбросили бомбу. Клянусь, я видел, в темноте, как жутко побледнели лица ребят, особенно Майка, да и моё было не лучше. Не сговариваясь, мы включили свет и кинулись вниз. И что бы ты думала: посреди зала валялась разбитая люстра, очень массивная и безвкусно украшенная подвесками из хрусталя. Было такое ощущение, будто бы её живьём выдрали из потолка. Но чудеса на этом не закончились. Начался полный хаос: наши вещи, стоило отлучиться из комнаты на минуту, оказывались разбросаны по всему помещению, кто-то швырялся книгами, если мы заходили в дальний угол библиотеки, где стояла ветхая стремянка, из подвала постоянно доносились какие-то охи и посторонние шумы, а пламя камина иногда заслоняла прозрачная, но вполне ощутимая тень. Боб с Фрэнком даже начали пить, чтобы заглушить в себе страх, а я спасался кокаином. Именно в то время я изрисовал три толстых альбома набросками того, кто мешал нам спокойно жить в замке. Я назвал его Алексом и начал с ним разговаривать. Это был юноша, высокий, статный, выдержанный и холодный, настоящий аристократ. У него были чудесные волосы цвета пшеницы под августовским солнцем, глаза, наполненные насыщенностью моря, и очень нежная кожа, примерно, как моя. Он погиб от руки своего старшего брата, заколовшего его кинжалом в порыве ревности к своей молодой невесте. Труп он сбросил в подвал и засыпал известью, а кости смолол в порошок и развеял над прудом. Невеста сошла с ума от горя из-за того, что умер её друг, поэтому она утопилась в этом самом пруду, брат потом разорился и пошёл по миру, а бедный Алекс продолжает маяться, потому что никак не может найти своего обидчика и отомстить ему. Он разгневан, что в его владения вторглись какие-то юные наглецы и смеют нарушать его покой. Этот негодник даже разорвал в клочья мои рисунки, где я пытался воссоздать его образ, а затем начал преследовать именно меня. Помню, Фрэнк шутил, что он так привязался ко мне, потому что принял меня за свою мёртвую возлюбленную; я в ту пору был бледнее смерти, с нерасчёсанными чёрными волосами, белыми губами и оранжевыми тенями, что придавало мне вид покойника, постоянно носил разбитые кеды, чёрные джинсы в обтяжку, строгие рубашки навыпуск и галстук, эдакий суицидально настроенный гот с особым чувством прекрасного. Признаюсь, мне было не по себе от таких «ухаживаний», потому что я просыпался от ледяного прикосновения на протяжении оставшихся четырёх дней, на меня постоянно кто-то глазел из угла возле двери и тяжело вздыхал, когда я начинал материть его и кидаться обувью и карандашами. Незримое присутствие Алекса мы впятером всегда чувствовали, но никогда его не видели, однако это не мешало ему шкодить нам. А потом, как выяснилось у владельца замка, это дух его деда, ужасно ворчливого старика, который считал себя истинным аристократом и последним джентльменом на этой Земле, и умер он очень нелепо: подавился таблеткой снотворного, а поблизости не оказалось никого, кто бы подал ему стакан воды, вот старикан и загнулся от асфиксии, а потом стал призраком и начал вредить всем молодым обитателям замка, потому что ненавидел молодёжь и считал, что они виноваты в его смерти. Мерзкий старикашка даже после своей смерти не упускал шанса поднасрать домочадцам и их гостям. Думаю, новые хозяева столь же спешно продали этот замок, как и его предыдущий владелец. А насчёт имени призрака я угадал: деда действительно звали Алекс. Алекс Бутован. Так что после такого печального опыта общения с потусторонним миром я удивлён, что ваше привидение такое спокойное. Наш бы уже давно облил тебя супом из котла и заставил проснуться на верхушке яблони, как это однажды произошло с Бобом. Он до сих пор уверен, что это мы так над ним подшутили, хотя только существу из иного мира под силу удержать тело Бобби, но никак не человеку. Закончив своё повествование, киллджой залился безудержным смехом, а затем за ним начала смеяться и Хельга, кашляя от нехватки воздуха. Внезапно она осеклась и, покосившись на Пати томным взглядом, вкрадчиво прошептала: - Ну вот мы и на месте. Добро пожаловать в Туманную лощину, вернее, в ещё обитаемую её часть. Только сейчас Пойзон заметил, что, увлёкшись разговором, они с блондинкой давно вышли из лесу и, обогнув озеро по его восточному берегу, оказались прямо на деревенской улице, по которой бродили старые хриплые псы и осторожно перебегали с места на место чёрно-пегие, как вороны, куры. Из-за одной занавески на Пати глянули чьи-то настороженные глаза сквозь глянцевые стёкла и, встретившись взглядом со взглядом парня, тут же исчезли. Странно, но именно сейчас Пойзон чувствовал себя более уязвимым и беззащитным, стоя на пыльной сельской дороге, чем когда он находился в лесу. Видимо, у него начинала развиваться агорафобия – боязнь открытых пространств. Хельга, крепко схватив Пати за запястье, решительно потянула его в сторону высокого красного забора, наверняка окрашенного кровью невинных женихов, и, толкнув скрипучую калитку, по-хозяйски зашла в чужой двор, закрыв ворота за Пойзоном. Всё. Он в ловушке этой сумасшедшей. Бежать больше некуда. Да и куда убежишь, когда вокруг двухметровые заборы и враждебно настроенные люди?.. Ладно, Пати, расслабься и получай удовольствие. Может быть, хоть перед смертью тебе повезёт воплотить в жизнь все свои грязные желания. Размышления киллджоя были прерваны восклицанием Хельги: - А вот и хозяйка дома, твоя девушка на вечер. Пойзон встрепенулся, поднял глаза и обомлел. Боже. Это твой лучший подарок, по крайней мере, на сегодняшний безумный день.
Фотка Хельги (русская модель Саша Пивоварова): http://i015.radikal.ru/0802/48/5cb59fdf6d7b.jpg
оу, оу, оу, становится все интереснее и интереснее) хочу отдельно отметить историю пати про тот замок с привидением. настолько она мне понравилась, прям арр. все так детально описано, каждое слово, фраза - все так к месту, чему я не перестаю удивляться. черт, ну ведь это и вправду просто шикарно! о, да, по поводу фотографии. если честно, я грановскую именно так и представляла :3
ээх, спасибо большое за главу. порадовали так порадовали жду следующую с нетерпением)
ваще ни разу не честно. мой комп шутит со мной, и я только сейчас заметил проду, хотя ждал ее с того самого момента, как прочитал 6-ю часть. у меня был дикий ор, когда я увидела заветный заголовок как всегда, вкуууусно, омномномномном, сэнк ю блин, я так надеялся на слэш в этой главе... но, думаю, смогу вытерпеть интересно, кого хельга подсунула пати? пойзон, не забывай о венерических болезнях, детка! позабавили эти рассказы о призраках, я обожаю ужастики еще раз жду.
Вася, дождитесь и остальные главы, если хотите. Автор любит, когда ряды его читателей пополняются. Спасибо! J.Devero, воистину, Вы умеете так откомментировать, что мне прямо сейчас хочется напечатать ещё парочку глав и кинуть их, ради Вас. Спасибо, что читаете. Nomen Nescio, мой ноут сегодня тоже надо мной конкретно издевается, ничего не хочет обновлять, даже на угрозы не реагирует. Извините, что нет слэша, ради которого, собственно, и затевался мой фик, но по моим подсчётам (а я считаю просто отвратительно) секс будет через две главы. А какой это будет секс, неизвестно даже мне. А за отзыв спасибо.
Малиновый_Лис, хихи, я тоже Итак... Хельга, я конечно все понимаю, душевный порыв, хочешь помочь парню, но НЕ СТОИТ вести его туда. К кому бы то ни было. (отлично, я разговариваю с вымышленными персонажами) И опять же, ночью мне было очень страшно. За что огромное спасибо (А когда открыла фотографию "Хельги", вообще чуть с кровати не свалилась) И, с ума сойти, как все описано. Готова поклясться, что пару раз у меня начинались галлюцинации. Это так прекрасно, что дух захватывает! Малиновый_Лис, как всегда жду проду, жду, что Джерард обломается(назло так буду теперь называть, ха) и всего того, что вы там приготовили
Даже не представляю по какой причине не прочла этот фик раньше. Но теперь это досадное упущение мною исправлено.
Как и многие читатели не могу промолчать и не восторгаться вашей манерой написания. Это талантливо, черт возьми! Чтобы так писать нужен дар, и его у вас с лихвой.
Johnny, я прямо в ступоре из-за Вашего комментария. Неужели я действительно настолько хороший сказочник, что могу заставлять вменяемых людей галлюционировать и бояться?! Если это действительно так, то я сейчас пойду и отмечу это событие со своими двумя котами. Надо же, я Оле-Лукойе, ололо!!! Спасибо, что выбрали меня Talassa, спасибо за комплимент насчёт дара. С каждым новым комментарием я зазнаюсь всё больше и больше. Так недолго и до мании величия Сергея Зверева дойти
Хельга...я чуть не померла от восторга от её рассказов, чесслово и сама она оч занятный персонаж, я её уже люблю, как она тонко стебётся над Пати xD Малиновый_Лис, повторюсь, просто нет слов, как Вы шикарно пишете! и про Чайковского впечатлило..это правда?
Мать моя женщина *_*Я давно не комментила Ваш замечательный фанфик. Ахах, честно мне немного не по себе после этой главы. Такая мистическая и непонятная я, кажется, с ума сошла пока это прочитала Автор, вы гениальный человек. Такое точное описание всего. Я иногда окунаюсь в эту Лощину. И бегаю от каннибалов вместе с Пойзоном Но вернемся к главному. Хельга Замечательное описание их встречи, обламавшегос секса (что мне, как ужасному извращенцу, очень понравилось :3:). Когда она описывала ее жизнь...Я плакала. Еще раз хочу подчеркнуть, что Автор очень образованный и умный человек, раз смог так описать времена Второй Мировой Войны. Но она конечно немолодец. Повела Пойзона к какой-то бабе.А КАК ЖЕ КОБРА?! любитель уэйцеста детектед. Короче, посмотрим,что будет в следующей главе
А Пойзон истеричка и педофил Ну зачем он накинулся на девушку сначала? И потом, когда она ему биографию его пересказала. Ну ладно, фиг с этим. Главное опять же его образ. Ну замечательно это. У меня даже слов нету, чтобы описать все чувства.
И отдельное огромное спасибо за ужастик с призраками. В 2 часа ночи прочитала, вот теперь думаю, как бы заснуть
Малиновый Лис, Вы прекрасный рассказчик! Спасибо Вам огромное за столь офигенный(простите, слов не хватает) фанфик. Очень жду проду и Уэйцест
Марсельеза, про Чайковского - частично правда, а частично - вымысел. Правда то, что он написал "Лебединое озеро", находясь под впечатлением от замка и его окрестностей, а насчёт призрака - это, скорее всего, моя выдумка, но, кто знает, может его дух действительно там обитает... Кстати, спасибо за коммент! *ещё один читатель в мою копилку, хе-хе* The Sharprest Lives, было немного неожиданно обнаружить такой эмоциональный комментарий через три дня после публикации фика, но, чёрт побери, это очень приятно!!! После комментариев я реально ощущаю себя Кашпировским и Аланом Чумаком в одном флаконе. А Вам спасибо за то, что не поленились в два часа ночи оставить такой фантастический отзыв
Я влюблена в эту главу, в каждую её строчку. Это как раз то что надо, такая легкая разрядка после всех жестокостей, извращений и т п. Хотя и рассказы Хельги о канибалах насторожили, отныне истинно переживаю за всех парней, не дай бог их нафаршируют раньше времени.
А на счет этой девушки-амазонки я все-таки несколько поменяла свое мнение. Вроде бы, пока что, она не составляет угрозы для Джера, или мне только кажется так. Но честно говоря даже представить не могу, что может быть в последующих главах, в моих предположениях изначально было то, что эта девчонка - маньяк-шизофреник, как-то врезались в память ее слова в предыдущей главе. Тут же все наоборот, обстановка сгладилась.
В общем я снова восхищаюсь вашей манерой написания, знаете, а ведь этот фик вполне можно было принять за книгу профессионального писателя, на столько все грамотно и качественно.
А еще, многие фразы из фика впору записывать в цитатник.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
интересно, кого хельга подсунула пати? пойзон, не забывай о венерических болезнях, детка! 
Ну зачем он накинулся на девушку сначала? И потом, когда она ему биографию его пересказала. Ну ладно, фиг с этим. Главное опять же его образ. Ну замечательно это. У меня даже слов нету, чтобы описать все чувства. 
