Это был один из пятничных вечеров, самых обыкновенных пятничных вечеров, когда мне просто хотелось молчать, уставившись на одну из голых стен в квартире Фрэнка. Молчать до того самого момента, пока я не провалюсь в сон, пока серая стена не расплывется черным пятном перед моими глазами. Это был один из тех пятничных вечеров, когда я не мог понять, почему после работы я не вернулся в свою квартиру. Я не знал, почему я иду к Фрэнку, я не знал, зачем захожу в его маленькую комнатку и сажусь на его кровать, которая, кажется, и занимала в этой комнате чуть ли ни все свободное место. Я не знал, почему я делал все, чтоб быть рядом с Фрэнком, хотя сам Фрэнк никогда не был похож на человека, который в ком-то нуждается. Слишком самоуверенный, слишком самовлюбленный, слишком гордый, и когда я смотрел на него, я понимал, что он счастлив жить такой жизнью, которой он жил. Он был абсолютно доволен собой, его никогда ничего не мучило, и он никогда ничего не хотел исправить или изменить. Я не знал, почему мы так нужны друг другу. Потому что никто другой не смог бы понять меня лучше, чем Фрэнк? Потому что такие как мы созданы для того, чтоб быть вместе? Потому что это судьба? Потому что мы оба безумны? Я не знал даже, кем мы являемся друг для друга, я не знал, как нас можно называть. Друзьями? Партнерами? Любовниками? Только вряд ли кто-то из нас мог понимать значение слова «любовь».
Я просто сидел на кровати и ждал, когда из прихожей донесется характерный скрип двери и шаги Фрэнка. Я не знал, где он, и я не был уверен, что вообще дождусь его, но я все же надеялся, что он вернется домой в тот вечер, что он появится. Я не мог быть уверен, но я собирался ждать, просто так, без всяких причин и целей. Я не задумывался над тем, что, возможно, поступаю глупо, что, возможно, выгляжу жалко, сидя тут и ожидая Фрэнка, как его верный пес. Во всяком случае, мне было плевать. Я просто делал то, от чего чувствовал себя немного лучше, мне просто нужен был кто-то, к кому я мог бы привязаться. Мне нужен был кто-то, в ком бы я мог нуждаться. И этим человеком стал Фрэнк. Мой друг. Мой любовник. Мой дьявол.
Я не помню точное время, когда он пришел, но было еще не так поздно. Я слышал каждое движение Фрэнка в коридоре, я не видел его, но мог точно сказать, что он делает. Я слышал, как он захлопывает дверь изнутри, как он снимает куртку и кидает в карман ключи, я слышал его дыхание, как он проводит пальцами по своим волосам. И, может быть, многое я слышал только у себя в голове, может, многое я просто додумал себе сам, но готов поклясться, что мои «выдумки» не многим отличались от реальности. Я знал Фрэнка, знал не хуже, чем самого себя.
- О, ты уже тут, - воскликнул Фрэнк, когда зашел в свою комнату и увидел меня, сидящим на его кровати.
Он не был удивлен, но, кажется, был рад. Я же в свою очередь внешне практически никак не отреагировал на его появление и его слова, только повернул голову в его сторону, обратив на него свой взгляд. Я не собирался ничего говорить, потому что я не хотел говорить это тошнотворное «привет» и не хотел спрашивать что-то вроде: «Ну как прошел твой день?». Я молчал, ожидая, когда Фрэнк заговорит снова. Я видел, что он хочет что-то мне сказать.
- Я придумал, чем мы можем заняться сегодня вечером, - сказал он, хитро улыбаясь.
Он был доволен своей идеей, весь его вид говорил об этом, и я знал, что это не так уж и важно – буду ли доволен его идеей я. Я мог смириться, я мог принять правила Фрэнка, я мог просто кивать ему в знак согласия, потому что мне было жизненно необходимо находиться рядом с ним.
Рядом с ним мое безумие казалось вполне себе обычным явлением.
- Мы с тобой сегодня неплохо развлечемся, - продолжил Фрэнк после небольшой паузы. – Будет весело, я обещаю, - уже тише добавляет он, садясь рядом со мной на кровать, и грубо хватая меня за шею, чтоб притянуть к себе для поцелуя. Быстрого и грязного поцелуя, просто очередного животного порыва.
Это никогда не имело ничего общего с любовью. Но вряд ли мы вообще умели по-другому. Вряд ли мы знали, какого это чувствовать любовь.
- Знаешь, нам давно пора как-то развеяться. Пора устроить что-то особенное, - прошептал Фрэнк куда-то мне в шею, иногда оставляя на ней легкие укусы.
Пора устроить что-то особенное.
Я прекрасно понимал, о чем говорит Фрэнк, я прекрасно понимал, что он имеет в виду, я не нуждался в уточнениях. Сегодня ночью мы кого-то убьем. Сегодня мы сделаем это так, как это задумал Фрэнк, так, как этого хочется ему, так, как ему нравится.
Для него убийство – это торжество, это празднование, и для него никогда не было достаточно просто убить, для него был важен процесс. Мне всегда казалось, что вся прелесть убийства в его простоте. Для меня сама суть убийства в том, что это чертовски легко лишить человека жизни, что нет ничего проще, чтоб отнять ее у кого-то. Для меня важен сам факт, что я способен забрать чью-то жизнь. Для меня важен тот момент, когда я смотрю на угасающий взгляд жертвы, когда слышу, как последнее дыхание вырывается из ее легких, когда я чувствую абсолютное умиротворение, сжимая перепачканный чужой кровью нож в своих руках. Для Фрэнка же убийство – это всегда шоу. Шоу имени Фрэнка Айеро. Шоу имени его великолепия и превосходства. Насколько бы ужасные вещи он ни делал, для него все равно никогда не существовало понятия «слишком». Если он чего-то хочет – это всегда правильно и никак иначе. Для него убийство – это его маленькая игра, его маленький спектакль. И он просто нуждается в этих постоянных представлениях, потому что это то, что он действительно любит, по-своему, извращенно, но это то, что приносит ему удовольствие, что каждый раз превозносит его в своих собственных глазах. В его мире существует только один Бог – он сам, и единственные законы, которым он готов подчиняться – это его желания.
- Так что ты собираешься делать сегодня? – наконец-то спросил я, наверное, спустя минуту молчания, пока Фрэнк продолжал терзать мою шею своими губами.
- Что мы собираемся делать сегодня, - сказал он, подняв на меня свой взгляд и специально выделяя «мы» в своем предложении.
Я был частью каждого его плана. Я всегда был с ним. Я всегда шел за ним, куда бы он меня не повел. Я нуждался во Фрэнке. А он принимал меня. Он был таким же, как и я. Только с ним я чувствовал, что я не один против всего мира. Я знал, что мы вдвоем. И все действительно выглядело так, что это навсегда, что наш союз вечен. Как будто мы создали вечный союз в мире, где ничто не вечно.
Тогда Фрэнк так и не рассказал мне, что он задумал, он не сказал ничего кроме общих фраз, которые не давали мне знать ровным счетом ничего. Он сказал, что это будет отличный вечер, хотя он знал, что, скорее всего, я не вполне разделяю его мнение на этот счет. Он сказал, что мне обязательно понравится, и это звучало как насмешка, но я лишь кивал в ответ. Он сказал, что мне придется подыграть ему, и хотя у меня не было никакого желания играть в эти странные игры, я без раздумий согласился. Я не мог отказаться, я не мог предать наше общее дело, нашу общую тайну. Это стало моей жизнью, и я не был готов снова сходить с ума в одиночку. Мне нужно было держаться за чью-то руку, чтоб не утонуть в океане своего безумия, чтоб не захлебнуться своей всеобъемлющей ненавистью, сменяющейся такой же всеобъемлющей апатией. И я держался за Фрэнка, а он не давал мне упасть.
Фрэнк не пытался мне ничего объяснить, а я и не собирался его расспрашивать. Я просто встал с кровати и направился к двери, когда он сказал мне, что нам пора уходить. Я не пытался узнать куда – это имело не такое уж и большое значение. Во всяком случае, я готов был оказаться где угодно.
Я не произнес ни слова и тогда, когда сел рядом с Фрэнком на переднее сидение его машины. Его старого уродливого Фольксвагена темно-фиолетового цвета. Я тупо уставился в лобовое стекло, пока Фрэнк управлял автомобилем, что-то насвистывая себе под нос. Он явно был в приподнятом настроении, он явно был воодушевлен, в то время как я, кажется, не чувствовал вообще ничего. В тот вечер я был охвачен угнетающим ощущением внутренней пустоты, и весь окружающий мир в моих глазах выглядел более чем незначительным, более чем несуществующим. Все время, что мы ехали с Фрэнком в машине, я думал о том, что я проживаю десятки бессмысленных дней от одного убийства к другому, от одной вспышки агрессии к следующей. Я проживаю несколько недель, словно в тумане, чтоб пару дней почувствовать себя живым. Живым за счет чьей-то смерти. Я думал об этом всю дорогу, и поначалу, когда машина остановилась, я даже не обратил на это никакого внимания. Я все так же сидел, смотря в одну точку, пытаясь вспомнить каждый свой день, я даже не слышал, когда Фрэнк заговорил со мной. Я не обратил внимания, как будто я вообще находился где-то в другом месте. Я повернулся только тогда, когда Фрэнк повторил свои слова громче, когда он буквально закричал их.
- Майки, мы приехали! – сказал он, тряхнув меня за плечо и смотря прямо мне в глаза.
Он немного приподнял брови в ожидании хоть какой-то моей реакции, и, в конце концов, я решил заговорить.
- Отлично, - коротко ответил я, тут же повернувшись к окну и пытаясь увидеть за ним хоть что-то знакомое мне. – Где мы? – спросил я, и мой голос звучал ровно и спокойно.
- Сейчас увидишь, - послышалось в ответ, и я пожал плечами.
Я не сгорал от нетерпения, чтобы узнать, куда же мы направляемся. Мне было все равно. Абсолютно все равно. Названия улиц не имеют значения. Все города – бетонные монстры. Мне не было важно, где я усну в один день и где проснусь в другой. Все вокруг могло меняться, но где бы я ни был, это оставалось все той же планетой, с которой невозможно сбежать.
Мы с Фрэнком одновременно вышли из машины, синхронно хлопая дверцами. Он в очередной раз улыбнулся мне, а я просто смотрел в его сторону, рассматривал его лицо в темноте, подходя к нему ближе, чтоб пойти с ним туда, куда он меня поведет. Куда угодно.
- Нам нужно еще немного пройти, - сказал Фрэнк. – Но мы уже скоро будем на месте.
- Что мы собираемся делать? – спросил я, когда мы повернули за угол дома и вышли на улицу, светящуюся неоновыми огнями.
Я не был уверен, что был там раньше, а, может, все улицы казались мне настолько похожими, что я не был способен их отличить друг от друга.
- Ты знаешь, что мы собираемся делать, - ухмыльнулся Фрэнк. – Мы собираемся кого-то убить, - он шепнул мне это на ухо. – Но это немного позже, хотя я знаю, что это твоя любимая часть шоу, - после этих слов он засмеялся, а я только стиснул зубы.
Нет, я не был зол на Фрэнка, просто я знал, какая долгая прелюдия нас ждет, и мне предстояло вытерпеть ее. Мне предстояло участвовать во всем спектакле только ради того, чтоб поучаствовать в его концовке. Но финал всегда стоит того, поверьте мне, всегда.
Мы шли не так уж долго, точно не дольше пяти минут, когда остановились у какого-то клуба, возле которого крутилась какая-то шумная компания.
- Сюда? Ты серьезно? – я спросил это с явным недоверием, когда Фрэнк решительно двинулся в сторону входа.
Я действительно не считал это хорошей идеей. Меньше всего в тот момент мне хотелось оказаться в толпе пьяной молодежи, скачущей и трущейся друг об друга под гремящую музыку. Фрэнк ничего не ответил, он только пожал плечами, а мне пришлось молча следовать за ним.
Все ради нашего общего дела. Все ради великолепного финала.
Я не собирался спорить, у меня не было никакого желания тратить на это свои силы. Я просто ждал, когда Фрэнк скажет, что от меня требуется, я не собирался ничего выдумывать сам, я не собирался проявлять какую-либо инициативу. Я просто был готов сыграть любую роль ради одного лишь финала.
Мы проталкивались между танцующими парами, между парнями, уводящими куда-то в сторону девушек, находящихся в полусознательном состоянии, между девушками, что-то шепчущими парням, которые еще час назад были для них всего лишь незнакомцами. Мы проталкивались между чьих-то рук, будто нечаянно касающихся нас, мы шли мимо десятков еле слышных и невнятных приветствий, проходили под чьими-то отсутствующими взглядами. Я не знал, куда идет Фрэнк, но я знал, что у него все под контролем. Я доверял ему и старался дышать ровно, чтоб не обернуться и не разбить кому-нибудь нос, чтоб не задушить одну из девок, чьи пальцы коснулись моего плеча, прямо здесь среди всех этих идиотов. Я должен был держаться, когда у меня кружилась голова от количества людей в том помещении и от громкой музыки, которая лишь еще больше сводила меня с ума. Я должен был терпеть.
- То, что нужно, - я вдруг услышал голос Фрэнка.
Я увидел, как он довольно улыбается. Я увидел, что он показывает пальцем в сторону барной стойки на сидящую там девушку. Она сидела одна, скорее всего пила самый дешевый коктейль из всех, которые там только были, и ждала того, кто сможет заплатить за нее и купить что-нибудь подороже. Она была той, кого искал Фрэнк в тот вечер – ей просто не повезло, потому что Фрэнку везет всегда. В ту ночь она должна была сыграть последнюю роль в своей жизни.
Мы подошли к бару, просто став рядом с девушкой, я заказал себе стакан воды, а Фрэнк начал то, ради чего сюда пришел. Он повернулся к девушке, позволяя их взглядам встретиться, потом он легонько улыбнулся в качестве приветствия, и она улыбнулась в ответ. Механизм был запущен, и я знал, что иначе быть не могло.
- Ты одна тут? – спросил Фрэнк, и девушка кивнула, отставляя от себя пустой стакан.
Немой намек, что он должен предложить ей напиток. И Фрэнк все понимал, он делал все так, как будто знакомится с такими шлюхами, как она, в клубах каждый день. Он что-то заказал для них двоих, пока я пил свою минералку со льдом и вслушивался в их разговор. Пока я слушал ее нелепые оправдания о том, что обычно она не ходит одна в подобные заведения, ее неинтересный рассказ о ее мечах, ее глупый смех.
- А это... твой друг? – девушка кивнула в мою сторону, и я покосился на Фрэнка.
В тот момент я еще не знал, кто я по его сценарию. Может быть, в тот раз он выделил мне роль его телохранителя, я не знал и я не хотел импровизировать.
- Это мой брат, - сказал Фрэнк, и похлопал меня по плечу. – Он совсем засиделся дома, и я решил, что пора бы уже вывести его куда-нибудь развлечься.
- Вау, вы братья? – удивилась девушка. – Вы совсем не похожи. Хотя, может быть, тут просто темно и я не могу вас хорошенько рассмотреть, - захихикала она.
Она даже представить себе не могла, насколько мы похожи, и в темноте эта схожесть была лишь еще более очевидной. Наверное, мы оба были детьми тьмы, наверное, мы оба были ее творениями. Фрэнк сказал бы, что лучшими творениями, а я бы просто промолчал.
Сейчас я уже не помню в деталях всю ерунду, которую она успела рассказать нам, сейчас я даже не помню ее имени. Но мне кажется, ее звали как-то на «С». Может быть, Саманта, может быть, Сара или София. Я никогда не любил запоминать имена, особенно имена людей-однодневок, людей, которые появлялись в моей жизни, чтоб исчезнуть навсегда из этого мира. И эта девушка – всего лишь никто, еще одно ненужное воспоминание в моей голове.
Я не помню сейчас, сколько времени мы просидели за барной стойкой, пока девушка не была достаточно пьяна, я не помню, после какого по счету коктейля она позволяла Фрэнку медленно поглаживать ее бедро и засовывать свой язык в ее рот, когда они танцевали. Он смотрел на меня, когда посасывал ее губу, он смотрел на меня, чтоб убедиться, что я все время смотрю на него. Я смотрел, а он улыбался, сжимая пальцами ее задницу, обтянутую короткой черной юбкой. А я продолжал смотреть, боясь потерять Фрэнка в толпе. Я смотрел, как тело девушки прижимается к его телу, как она бесстыдно прикасается к Фрэнку, я смотрел на них, прокручивая в голове слова о том, что это всего лишь игра. Фрэнк играл. Фрэнк играл с ней. И Фрэнк играл со мной. Я не мог ему запретить, я не мог сказать ему, что он должен быть только моим. Он не мог принадлежать мне только потому, что мы с ним трахаемся. Он имел право делать все, что ему угодно, потому что никто из нас никогда не клялся другому в верности.
- Тебя отвезти домой? – я и вовсе перестал следить за временем, когда Фрэнк задал девушке этот вопрос.
К тому моменту она уже еле открывала глаза и еле двигала языком, но все-таки у нее хватило сил, чтоб кивнуть. Мы в любом случае забрали бы ее, даже если бы она отказалась от нашей «помощи». Мы бы забрали ее, но совсем не потому, что мы не можем оставить ее там в таком состоянии, просто она была нужна нам.
В наших мотивах никогда не было ничего кроме эгоизма.
- Куда едем? – спросил я, уже сидя за рулем автомобиля. Я единственный из нас троих, кто вообще не пил в тот вечер, и я должен был вести машину.
- Домой, - ответил мне Фрэнк.
Через зеркало дальнего вида я видел, как девушка закрыла глаза и положила голову на плечо Фрэнка. В тот момент она даже не подозревала, что совсем скоро умрет. Хотя все же ей стоило быть немного осторожней и рассудительней. Ей стоило просто быть внимательней и чуть-чуть умней. Но, когда я смотрел на нее, на ее размазанную красную помаду и растрепанные светлые кудри, спадающие на ее лицо, я понимал, что мне ничуть ее не жаль. Я понимал, что хочу убить ее, что хочу видеть, как она умирает, что хочу видеть ее труп. Эти мысли заставили меня улыбнуться. Кажется, впервые за последние несколько часов. Когда Фрэнк сказал, что мы едем домой, мне было ясно, что он имел в виду. Я знал, что мы не собираемся везти девушку в ее дом, мы бы не сделали этого, даже если бы знали ее адрес. Нет, у нас был другой план. У Фрэнка был другой план.
Когда мы доехали до его квартиры, Фрэнк просто схватил девушку на руки, чтоб быстрее занести ее в помещение. Она что-то промямлила, когда Фрэнк вытащил ее из машины, и немного приоткрыла глаза, удивленно смотря по сторонам. Кажется, она спросила, где она. Пока что в ее голосе не было даже оттенка страха. Думаю, она вообще с трудом осознавала в какое дерьмо умудрилась вляпаться. А даже если и осознавала, то было уже поздно, слишком поздно, чтоб что-то исправить. Она была обречена, а ее шансы на спасение были равны нулю.
- Ключи в кармане, - сказал Фрэнк, когда мы подходили к двери его квартиры. Он подошел ко мне ближе, кивнув головой вниз, указывая мне, из какого кармана я должен достать ключи.
- Что ты собираешься с ней делать? – спросил я, уже проворачивая ключ в замочной скважине и косясь сначала на Фрэнка, а потом на девушку, чье тело, казалось, совсем обмякло в его руках. Я знал, что мы не убьем ее сразу, потому что Фрэнк не позволит убить ее сразу, хотя я был бы не против.
- Сейчас увидишь, - сказал он, и я открыл перед ним дверь, позволяя зайти ему первым.
Я знал, что не стоит предлагать ему сделать все быстро. Я знал, что в таком случае, он просто посмеется надо мной, а потом скажет, что я слишком скучный, что я не умею получать удовольствие от происходящего. Он бы никогда не поставил мои желания выше своих, он бы никогда не позволил, чтоб все было по-моему. Он бы никогда не выпустил контроль из своих рук. И я готов был мириться с этим, вместо того, чтоб просто выпустить ему кишки в одну из ночей, когда я оставался у него. Нет, я не мог избавиться от Фрэнка, я не мог позволить себе лишиться своего единственного друга.
- Принеси мне скотч, - скомандовал Фрэнк, уложив девушку на своей кровати. На той самой кровати, где я ждал его тем вечером. На той самой кровати, где я спал с ним. Девушка практически никак не реагировала на происходящее. Пока что. Она просто лежала, раскинув руки в разные стороны, наклонив голову набок и приоткрыв рот. Я смотрел на нее и задавался вопросом, когда она, черт возьми, успела так напиться. Может быть, Фрэнк что-то посыпал в ее коктейль, может, я просто что-то пропустил, но, во всяком случае, девушка находилась в ужасном состоянии.
- Не поможешь мне? – спросил Фрэнк, когда я вернулся со скотчем, о котором он просил меня. Я вопросительно посмотрел на него, тем самым без слов интересуясь, что именно он имеет в виду. – Приклеишь ее руки к кровати?
- Ты думаешь, она сможет куда-то убежать сейчас? – я задал этот вопрос с насмешкой и возмущением. Меня начинал раздражать тот факт, что мне до сих пор приходиться возиться с этой девкой, что она до сих пор жива.
- Сделай то, о чем я тебя прошу. Сделай это для меня, ладно?
И я не мог ему отказать. Не потому, что я был настолько безвольным, не потому, что я так хотел ему подчиняться, просто я хотел побыстрее покончить с этим дерьмом, но никак не тянуть время. В конце концов, что бы изменилось, если бы я сказал Фрэнку «нет»?
- Ты злишься? – спросил он, когда я выполнил свою задачу.
- Наверное, - ответил я, тем самым вызывая у Фрэнка улыбку.
Он скользнул своими пальцами к моей руке, забирая у меня скотч, а затем потянулся губами к моей скуле, оставляя на ней свой легкий поцелуй и теплое дыхание.
- Расслабься, - выдохнул Фрэнк, отрывая небольшой кусок скотча. – Не хочу, чтоб она кричала, - добавил он, перед тем как наклеить этот скотч на рот девушки.
Я даже знать не хотел, что он собирается делать дальше. Но я знал. Потому что я знал Фрэнка. Я знал на что способен этот ублюдок. Я знал, что он способен на все, что угодно. И я не собирался смотреть дальше. Я не хотел больше находиться в той комнате. Все, чего я хотел, это уйти прочь. Или умереть. Лучше даже умереть. Но Фрэнк остановил меня, как только я развернулся в сторону двери, как только я собирался сделать шаг вперед.
- Куда ты? – удивился он. Он предполагал, что я буду его зрителем.
- Это отвратительно, Фрэнк, - ответил я.
И он засмеялся. Засмеялся, доставая из тумбочки нож, один из моих ножей, и я уже даже не помнил, как он оказался у него.
- Что отвратительно? – спросил Фрэнк, аккуратно разрезая на девушке ее черную полупрозрачную блузку, пока ткань не стала расходиться сама, стоило ее только немного растянуть руками. – Это отвратительно? – повторил он, перед тем как наклониться к оголенному животу девушки и провести кончиком языка от пупка до груди.
- Я не собираюсь в этом участвовать, - выпалил я, смотря как Фрэнк помещает пальцы на подбородок девушки, а затем немного сжимает ее щеки, поворачивая ее лицо к себе.
- Ты уверен? Потому что я могу с тобой поделиться, - сказал он, демонстративно проводя одной рукой по ноге девушки, до самого бедра, задирая вверх ее и без того короткую и узкую юбку.
- Это изнасилование, Фрэнк.
- Да? А мне кажется, что она вроде бы не против, - он улыбается, медленно стягивая с девушки нижнее белье и откидывая его куда-то в сторону. Я знал, что он уже не остановиться, я знал, что его ничто не остановит. – Ты ведь не ревнуешь, милый? – вдруг спросил Фрэнк, расстегивая свои джинсы и приспуская их вниз вместе с боксерами.
Теперь была моя очередь смеяться. И мне хотелось плюнуть ему в лицо, впервые за все время, что мы были знакомы. Мне хотелось сломать ему шею, мне хотелось показать ему, что он ничерта не значит для меня. Но это было ложью, потому что Фрэнк был нужен мне, потому что я разучился жить без него.
- Мне просто не нравится то, что ты делаешь, - наконец-то нашел что ответить я.
В это время Фрэнк надевал презерватив на свой член, а я все еще не ушел, а я все еще стоял в его комнате возле стены. И я смотрел. Смотрел, как он раздвигает ноги девушки, устраиваясь между них, и подхватывая ее за бедра, немного приподнимая ее и притягивая ближе к себе. Потом он вошел в нее, сразу же на всю длинну, и повернул голову в мою сторону, смотря мне прямо в глаза. И я не отворачивался, я смотрел. Он будто доказывал мне, что может делать все, что угодно, а я все равно никуда от него не денусь, что я все равно останусь с ним. И он трахал ее там, на своей кровати, на которой до этого трахал меня, его член двигался в ней, и я знал, что потом он окажется во мне, я знал, что позволю ему.
Я не сразу заметил, что девушка проснулась, пока я наблюдал за лицом Фрэнка, пока я смотрел на то, как он зажмуривается от удовольствия и открывает рот, запрокидывая назад голову. Я не сразу заметил, как она попыталась дернуть руками, пока не обнаружила, что они прочно приклеены к спинке кровати. В любом случае, она не слишком-то и пыталась вырваться, наверное, была еще слишком слаба, чтоб активно сопротивляться, а ее взгляд был скорее пустым, чем испуганным. Думаю, она понимала, что происходит, но ничего не могла сделать, и ее тело лишь каждый раз сотрясалось от резких и глубоких толчков Фрэнка. Она даже не пыталась кричать, она просто смотрела то на Фрэнка, то на меня, ожидая, когда все закончится. Может быть, она даже думала, что мы ее отпустим, может быть, она была достаточно наивной и тупой, чтоб допустить такую мысль, но вот я не мог допустить того, чтобы она покинула этот дом живой.
И теперь я ждал, я ждал, считая секунды, я смотрел как Фрэнк ускоряется, как его движения становятся еще более грубыми, как он протяжно стонет после каждого толчка, как он приближается к оргазму, и ждал своего выхода, ждал свой финал. Я видел, что осталось совсем немного, когда Фрэнк стал сильнее сжимать бедра девушки, буквально впиваясь в них пальцами. Мне уже было плевать на то, что происходит, мне уже было плевать на все, я просто ждал, когда в моих руках окажется нож, когда этот нож вонзиться в тело жертвы. Фрэнк что-то громко простонал, кончая, и тогда мое сердце забилось чаще, потому что это значило, что теперь настала моя очередь.
- Хочешь убить ее? – спросил Фрэнк, все еще не восстановив дыхание после собственного оргазма.
И его голос продолжал звучать у меня в голове, его слова продолжали пульсировать в моем сознании. Мои глаза горели, мое сердце горело – вот он, тот момент, когда я чувствовал себя особенно живым, когда я чувствовал, что могу что-то чувствовать. Когда я чувствовал, что у меня все-таки есть сердце, потому что оно уж слишком быстро билось. Фрэнк протянул мне нож, и я зачарованно смотрел на то, как блестит лезвие, я не обращал внимания ни на что другое.
Мои пальцы обернулись вокруг рукоятки ножа, и я благодарно улыбнулся Фрэнку.
- Не начинай без меня. Я сейчас вернусь, - говорит он, и только тогда выходит из девушки и снимает с себя презерватив.
Я сажусь на край кровати, когда Фрэнк выходит из комнаты. Я кручу в своих руках нож, практически невесомо провожу указательным пальцем вдоль лезвия.
- Ты знаешь, что я сейчас сделаю? – спрашиваю я у девушки и смотрю ей в глаза.
Теперь я видел страх, немного притупленный алкоголем, возможно, даже наркотиками, но я видел его, и он исцелял меня, он как будто возвращал меня из мертвых. Девушка еле заметно кивнула, и я прикоснулся кончиком ножа к низу ее живота, замечая как она вздрагивает, а ее мышцы напрягаются.
- Будет больно, - я слышал свой собственный голос, как будто он был чужим. Я улыбался. – Поверь мне, будет действительно больно, уж я-то постараюсь, - и холодный нож уже оставляет невидимые линии на ее ключицах.
Я хотел больше страха и ненавидел Фрэнка за то, что он довел эту шлюху до такого состояния, что она с трудом могла реагировать на мои действия.
- Можешь начинать, - послышался голос Фрэнка где-то за моей спиной, и я пожал плечами, будто бы оправдываясь перед девушкой, что не могу больше оставлять ее в живых.
Мне не было жаль ее. Ее жизнь для меня ничего не стоила.
Я надавил на нож немного сильнее, снова проводя им по линии ключиц, и теперь он оставлял после себе красные кровоточащие полосы. Я видел, как глаза девушки раскрываются шире, она что-то мычала через скотч, и я оставил еще один глубокий порез на ее щеке. Я растер пальцем кровь, и оставил кровавый след перепачканными пальцами на ее животе. Я рисовал крест на ее теплой коже, я повторял его очертания снова и снова, словно пытаясь навести свой рисунок. Я смотрел ей в глаза, смотрел, как расширяются ее ноздри, когда она отчаянно вдыхает воздух, я слушал как она тяжело дышит. Это все для нее в последний раз. И я был последним, кого она увидела в своей жизни. Это конец.
Нож легко рассекал ее мягкую кожу, нож легко проходил сквозь мышцы. Я вогнал нож в ее живот, прямо в середине того креста, который я нарисовал, и лезвие полностью исчезчезло внутри нее. Я облегченно выдохнул и вытянул нож наружу, чтоб во второй раз ударить ним сильнее в ту же самую рану. Девушка пыталась кричать, но ее крики были практически не слышны. Она смотрела на меня, а я смотрел на нее, я питался ее тревогой, ее ужасом. Я питался жизнью, которая покидала ее истерзанное тело. Я ударил ножом еще раз, а затем еще раз. Я бил ее ножом до тех пор, пока ее глаза не стали стеклянными, пока она не затихла полностью, пока под ней на белых простынях не образовалось огромное багровое пятно.
- Великолепно, - послышался шепот над моим ухом. Я обернулся к Фрэнку лицом, кладя измазанную в крови ладонь ему на шею, чтоб прижаться губами к его губам.
- Ты был великолепен, - говорит он, и я улыбаюсь, роняя нож ему под ноги, хватаясь обеими руками за его футболку.
- И теперь ты хочешь трахнуть меня? – я выдохнул эти слова ему в лицо.
- Да, - он произнес это одними губами, перед тем, как я впился в них с поцелуем, грубо проталкивая язык в его рот.
Мы никогда даже не пытались притворяться, что между нами любовь.
- Ты хочешь трахнуть меня после того, как на моих глазах трахал эту шлюху? – спросил я.
- Она не имеет значения, - все, что Фрэнк отвечает на это.
И мне достаточно этих слов, мне не нужны другие оправдания.
- Не здесь, - я сказал это, схватив Фрэнка за руку и потащив в гостиную.
В ту самую гостиную, на тот самый красный диван в желтую полоску. Я не хотел делить кровать с ней, я не хотел лежать в ее крови, потому уж лучше тесный диван.
Все было как в тумане, все эти воспоминания смешались в одно пятно из сумбурных действий и событий. Но я помню, как Фрэнк толкнул меня на диван, я помню, как я снял с него белую футболку, перепачканную кровью, я помню, как расстегивал ширинку на его джинсах, помню, как он кусал мою шею.
Я многое помню, но кажется, будто не помню совсем ничего.
Он почти не растягивал меня тогда, но мне практически не было больно, по крайней мере, я практически не чувствовал боли, когда он оказался внутри меня. Он закинул мои ноги себе на плечи, и, входя глубже, что-то шептал мне на ухо. Что-то бессмысленное, что-то, что я не слушал тогда, чтоб суметь вспомнить сейчас.
Тогда я просто хотел чувствовать, только чувствовать, пока еще мог, пока меня еще не покинула эта возможность. Я хотел чувствовать и дрожать от горячего дыхания Фрэнка на моей коже. Я хотел чувствовать перед тем, как снова умру. Перед тем, как снова задохнусь внутри себя.
Я помню как водил руками по спине Фрэнка, я помню как везде, куда бы я ни дотронулся, я оставлял кровавые следы. Следы чужой, уже не существующей, жизни. Я помню, как я стонал имя Фрэнка, я помню, как просил его трахать меня глубже, и помню, что он сразу же выполнил мою просьбу.
Я оставил царапины на плечах Фрэнка, длинные розовые полосы от моих ногтей, а он оставил парочку засосов на моей шее. Он кричал мое имя, когда кончал в меня. Но это не значит, что наши отношения можно было назвать любовью. Только не любовью. Он все еще по инерции двигался внутри меня, и мне хватило этих последних толчков, чтоб кончить вслед за ним, сжимаясь вокруг его члена.
- Я ненавижу тебя, - вот, что сорвалось с моих губ в момент оргазма.
Мои руки все еще прижимали к себе Фрэнка, мои глаза были плотно закрыты, пока я позволял себе тонуть в удовольствии.
- Ты не ненавидишь меня, - спокойно сказал Фрэнк, и я открыл глаза.
- Ты думаешь, я люблю тебя? – Фрэнк засмеялся, практически ложась на меня всем телом.
- Нет, конечно. Ты не любишь меня, - ответил он. – Ты обожаешь меня. Ты восхищаешься мной.
- Ты отвратителен.
- И ты больше всего на свете, хотел бы быть точно таким же, как я.
Я сделал вид, что воспринял его слова, как шутку, хотя мы оба знали, что он не шутил. Я просто не хотел думать ни о чем подобном, я просто выкинул его слова из головы.
Но, может быть, он был прав тогда?
*
Я уже давно запутался в датах. Я уже не помню, сколько времени прошло с тех пор, но, кажется, будто это было очень давно, кажется, что с того пятничного вечера, прошло еще несколько тысяч таких пятничных вечеров. И вот он - сегодняшний день, тот самый, с которого я начал свой рассказ. А это значит, что недавно я решил переехать во Флориду. А, может быть, кто-то решил за меня. Но факт остается фактом, и теперь мой дом тут.
Четыре белых стены и мои воспоминания синими чернилами на бумаге в клеточку под грязным матрасом моей железной кровати. Дом, милый дом.
Как долго я блуждал по этому миру, прежде чем оказаться тут? Как долго я пытался спастись? Как долго я пытался себя уничтожить? И теперь я здесь. Теперь здесь хранятся все мои секреты, теперь здесь вся моя история, в которую никто не поверит. Все поверят только в шрамы на моих запястьях, все будут говорить, что это моих рук дело, но я никогда не хотел уйти из жизни так. Я хотел быть убитым кем угодно, но не самим собой. Я всегда хотел ощутить правосудие.
«Я спасу тебя, пока ты не натворил глупостей».
Тогда я не понимал, что Фрэнк имеет в виду. А сейчас я не уверен в том, кого именно он спасал. Меня? Себя? Может быть, нас?
Я сказал ему, что я устал. Я сказал ему, что так не может продолжаться дальше. Он тогда сидел у меня за спиной, оставляя мелкие поцелуи на моих плечах. Я сказал ему, что не хочу больше жить так, как мы жили, я сказал, что это невыносимо. И тогда Фрэнк сказал, что мы не можем остановиться, он сказал, что мы великие. Он сказал, что я просто запутался в себе.
И, может быть, он был прав.
Может быть, я просто хотел убежать от судьбы, от реальности, от своего предназначения. От себя самого.
Сейчас мне сложно судить о том, что вообще в своей жизни я делал правильно. В этих стенах мое прошлое приобретает новый смысл, но мое будущее... Мое будущее все такое же мрачное. Никакого света в конце тоннеля не существует. Мое будущее – тьма.
Что бы ни произошло завтра, я навсегда останусь заложником монстра, живущего внутри меня.
Что бы ни произошло завтра, я знаю, что дьявол всегда держит меня за руку. И он вернется за мной, чтоб все началось заново. Он не отпустит меня, потому что я все еще нуждаюсь в нем. Потому что в конце мы все равно должны быть вместе.
И дело тут совсем не в любви. Дело никогда не было в любви.
А я думала, что они убьют Джерарда.. что за мысли у меня, но я почему-то реально так думала) хах честно признаться, это мой первый фрайки) до этого ни разу не читала, и такой ужастик тем более) вообще, мне больше всего понравилась первая часть. Она была наиболее информативная, насыщенная такая
упырь, этим "шоу" не могло быть убийство Майки хотя бы по той причине, что это не соответствовало бы задумке. может, показаться, что она отсутствует тут, но нет, ахах. Майки и Фрэнк - они в этой истории слишком связаны друг с другом, они, как в Маугли говорилось - ты и я одной крови :D они - как две части одного целого, созданные, чтоб быть вместе. в общем, именно поэтому как Фрэнк не мог убить Майки, так и Майки не мог убить Фрэнка. было бы, может, и круто сделать такой поворот, чтоб Фрэнк убил Майки, но не знаю, не хотелось мне никого удивлять неожиданными поворотами лишь бы удивить. и да, спасибо тебе большое за комментарий с: а дожди они будут. скоро.
Germiona, ой, я понимаю, там могло быть миллионы вариантов на счет концовки на самом деле. ну, просто в такой непонятной истории трудно быть уверенным в каком-то одном конкретном финале. хаха, ну, с дебютом, что ли в общем, спасибо большое) а дожди, они будут. все будет. ай промис.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
и спасибо) 
