«Кто ты, черт возьми?» - крутилось в моей голове. А парень все так же улыбался. Так хитро и самодовольно и чертовски притягательно. Он мог бы быть похожим на ангела, если бы не был дьяволом. Я видел в нем миллионы загадок, понимая, что никогда в жизни не смогу их все разгадать, даже если он расскажет о себе все. Никогда раньше я не встречал человека похожего на него, настолько же невероятного. На тот момент я даже не знал имени этого парня, я не знал абсолютно ничего, но его взгляд – это то, что нужно видеть, что невозможно описать словами. Холодная насмешка, чувство собственного достоинства и превосходства, сила и искрящееся безумие. Вот, что жило в его глазах, вот, что так завораживало меня, вот, что заставляло все внутри меня дрожать. Он молчал, он ждал, что я сделаю дальше. Он ждал, когда я сдамся, когда я останусь с ним. Кажется, уже тогда он знал, что навсегда. Такие встречи не бывают случайными и бессмысленными, а такие люди, как он, так просто не отпускают. Я уже не хотел уходить, я не хотел, потому что понимал, что, возможно, никогда не найду никого похожего на этого парня с этими завораживающими глазами. Может быть, он тот единственный человек, которого я должен был встретить на своем пути и сделать его своим другом. Сделать его своим. Соединить наши жизни воедино. Может быть, это был мой единственный шанс разделить с кем-то свое одиночество, разделить с кем-то свою ужасную жизнь, поделиться своими кошмарами.
- Так что, ты больше не хочешь зарезать меня? – вдруг спросил парень, не переставая улыбаться. Хищно, будто смеясь надо мной, будто видя меня насквозь, будто читая мои мысли. - Не знаю, - без всяких эмоций ответил я. – Наверное, нет. - Ты не хочешь, - покачал головой парень. – Потому что ты чувствуешь то же самое, что и я. Чувствуешь, как мы близки. Я вижу, ты чувствуешь, и ты не можешь этого отрицать. Я наблюдал за тобой на выставке, я видел, как ты двигаешься, как ты ведешь себя, как ты смотришь на фотографии и на живых людей вокруг тебя, - а затем он наклонился вплотную ко мне, прошептав на ухо: - Ты ведь представляешь их всех мертвыми, представляешь, как убиваешь их? – я слышал, как он улыбается, с каким извращенным удовольствием он смакует каждую сказанную самим собой фразу. Долбанный псих. Но я знал, что он – мое зеркальное отражение. - Ты слишком много знаешь, - спокойно сказал я, и на этот раз была моя очередь ехидно улыбаться. - Да, - протянул парень, слегка засмеявшись. – Тех, кто чересчур много знает, обычно убивают. Но только не в нашем случае. Тем более не думаю, что меня будет так уж просто убить. - А что в нашем случае, по-твоему? – спросил я, хотя сам догадывался, каким может быть ответ. - Лучше держаться друг за друга, - абсолютно серьезно сказал он.
Мы были едва знакомы, мы даже не знали имен друг друга, а он говорил мне, что мы должны быть вместе, с такой непоколебимой уверенностью. Это казалось чертовски странным, но в то же время я не собирался отказываться. Что я мог потерять? Что я мог потерять, ничего не имея? Я не боялся быть обманутым, я не боялся быть уничтоженным, я не боялся абсолютно ничего, потому что моя жизнь казалась мне бездарной и несмешной шуткой, обесцененной монетой, которая, возможно, когда-то еще и имела какую-то ценность, но точно не в тот момент. Я нуждался в ком-то таком же, как и я сам, и я готов был рискнуть. Рискнуть всем, что на самом деле являлось ничем.
- Куда пойдем? – спросил парень, пока я продолжал молчать. – Мы не можем стоять здесь вечно. Надо двигаться, - сказал он, и я понимал, что эта фраза двусмысленна.
Я кивнул, просто кивнул, отчего парень громко рассмеялся и схватил меня за руку. В любом другом случае я бы скорее зарезал человека, позволившего себе что-то подобное. Но я промолчал, позволив моему новому знакомому вести меня куда угодно. Я не боялся его, я не боялся неизвестности, я ничего не боялся. Я не видел причин бояться, даже если они и были. Я просто плелся за парнем, смотря себе под ноги, я просто считал шаги. Раз, два, три, четыре. Сто, сто один. Сто двадцать. Я не спрашивал куда меня ведут, я вообще ничего не спрашивал, потому что мне было не очень-то и интересно. Я просто шел, потому надо двигаться дальше.
Когда мы попали в жилой район, идя по тихой улице, я слушал, как дышит мой попутчик. Мне было плевать, где я окажусь в следующие несколько минут. Мне было плевать, даже если бы я оказался в аду. Я ничего не боялся. Ничего и никого.
- Мы идем к тебе домой? – я спросил это, когда мы с парнем уже поднимались по лестнице. Освещение было, мягко говоря, дерьмовым, но я отлично видел, как он повернулся ко мне и насмешливо улыбнулся, ничего не отвечая.
И тогда я лишь равнодушно хмыкнул себе под нос, продолжая считать шаги. Вдруг мне захотелось, чтоб этот парень оказался полицейским, чтоб он попытался арестовать меня, кинуть за решетку. Я вдруг безумно захотел узнать, что же из себя представляет это гребаное правосудие. Я хотел быть застреленным, я хотел быть повешенным, я хотел быть гниющим глубоко под землей в дешевом гробу или сожженным в крематории. Вдруг я понял, что это было бы весело, если бы тот парень оказался чертовым полицейским. Я уже воображал, как я вгрызусь ему в горло, когда он попытается надеть на меня наручники, а потом как он прострелит мне голову в целях самообороны. Было бы забавно наконец-то попасться в лапы закона. Я думал об этом, улыбаясь самому себе, когда парень уже открывал дверь квартиры.
- Ты тут живешь? – усмехаюсь я, думая в это время, что бы я выбрал себе на свой последний ужин перед казнью. - Да, - отвечает парень, включая в прихожей свет. Я бы выбрал куриные крылышки в медовом соусе с жаренными на гриле овощами. И грейпфрутовый сок. Обязательно грейпфрутовый сок. - Очень жаль, - я не контролирую то, что говорю. Я качаю головой, думая, а можно ли будет выбрать посуду, в которой мне принесут мою еду. – Я до последнего надеялся, что ты из полиции, - вздохнул я, думая, что, наверное, неплохо было бы перед смертью поесть рисовые чипсы. Парень ничего не ответил, он даже не посмеялся надо мной, как над ума лишенным, хотя я действительно ожидал чего-то подобного. - Пойдем, - сказал он, и я сразу же послушался.
Плюс еще десяток шагов и мы оказались в какой-то маленькой захламленной комнатке с идиотским красным диваном в желтую полоску, стоящим посередине. Из грязного потолка, принявшего тусклый желтоватый оттенок, на проводе свисает лампочка, иногда противно мигающая. Обои на стенах местами отодраны, местами забрызганы белой краской, а местами еще чем-то, о чем я мог только строить загадки, не зная наверняка, что это на самом деле такое. Та комната, в которую меня привел парень, выглядела отвратительно, она выглядела неопрятно, я как будто находился внутри какого-то гниющего и разрушающегося организма. Но я не был удивлен, я не чувствовал отвращения. Я чувствовал спокойствие, с интересом оглядываясь вокруг, смотря на тяжелые темно-синие шторы, на стоящее на подоконнике в белом пластмассовом горшочке завядшее растение, на лежащие на полу в углу комнаты газеты.
- Как тебе? – насмешливо спросил парень, усаживаясь на диван и хлопая по нему ладонью, приглашая меня сесть рядом. – Я подумывал о том, чтоб сделать ремонт... но потом понял, что так мне нравится даже больше.
Он создал для себя свое маленькое убежище, место настолько же грязное и неприятное, как и его душа. Он создал для себя место, которое с гордостью мог называть своим домом. Это было место, где он должен был быть, где он ощущал себя комфортно.
- Давай, расскажи мне что-нибудь, - потребовал парень, когда я сел на диван. – Говори со мной. Я хочу знать все, - абсолютно серьезно сказал он, смотря мне прямо в глаза. И я клянусь, я клянусь, что видел в нем дьявола. Его взгляд завораживал, и его взгляд давал понять, что этот парень из себя представляет. В нем не было ничего святого, и он гордился этим, он обожал себя за это, он боготворил себя за это. - Что ты хочешь знать? – вдруг спросил я. Я понимал, что не должен ему ничего говорить, я понимал, что не должен открываться перед ним. Я просто хотел это сделать. Я хотел, чтоб он знал меня, я чувствовал, что мне это нужно. Я не мог ответить себе на вопрос «зачем», я не мог объяснить себе, что я делал тогда в той квартире со странным незнакомцем, но это было то, от чего я не хотел отказываться. - Расскажи мне кто ты, - глаза парня снова сверкнули, а губы тронула легкая едва заметная улыбка. Я понимал, что, когда он узнает обо мне все, я буду связан с ним навсегда, до самой смерти. Я понимал это, и меня это не пугало. Потому что уже ничего не способно было меня испугать.
В тот момент я хотел рассказать все, но продолжал молчать, продолжал молчать и думать обо всем подряд, перебирая по очереди каждую мысль. Я думал о тюрьме, я думал о том, кто придет посмотреть на то, как меня поджаривают на электрическом стуле, я представлял, как больно это должно быть, и улыбнулся этой мысли. Я думал о том, что я должен ответить сейчас. Я думал о том, кто я такой. Я думал, думал, думал, так и не начиная говорить. Я смотрел на дьявола перед собой и молчал. Я смотрел на дьявола перед собой, задаваясь вопросом, а что же этот дьявол видит во мне.
- Хочешь, чтобы я начал первым? – спросил парень, но я все так же не собирался отвечать.
Я молчал, как будто ожидая, когда наступит мое время говорить, как будто ждал какой-то знак, что вот, сейчас придет моя очередь. Я думал, я представлял как затягивают ремни на моих запястьях, чтоб я не мог выбраться. Я думал, думал и думал. Ни о чем и обо всем сразу. Обо всем самом незначительном и обо всем самом важном. Я чувствовал себя странно, но при этом я чувствовал себя хорошо.
- Начинай, - хмыкнул я, когда понял, что мы молчим уже больше минуты, и заметил, как выжидающе смотрит на меня парень. Тогда он довольно ухмыльнулся и кивнул, а я сосредоточил свое внимание на нем, а не на своих мыслях. - Меня зовут Фрэнк, - и снова улыбка. И снова молчание.
Он хотел услышать мое имя, он хотел узнать меня, он хотел склеить наши жизни в единое целое. Он улыбался и ждал, пока я разглядывал его лицо, пока я смотрел в лицо дьявола. Сначала я хотел соврать, я хотел придумать себе другое имя, другую жизнь, другую реальность. Я подумал, что мог бы быть Джонни или Гордоном, а еще я мог бы быть Джерардом, я мог бы быть моим братом. Но я не мой брат и я никогда им не был. И я никогда им не стану.
- Я Майки, - проговорил я, представляя как на суде, объявляя приговор, меня будут называть полным именем, как там произнесут мою фамилию. Нашу общую с Джерардом фамилию, которая принадлежит нам обоим с самого рождения. - Отлично, Майки, - сказал парень, и его глаза ликующе загорелись.
Я уже понимал, что связываю с ним свою жизнь навсегда, я понимал, что я делаю. Я понимал, что принял одновременно наилучшее и наихудшее решение. Я заключил сделку с дьяволом. Но мне не было страшно ни за себя, ни за свое будущее, я ничего не боялся, потому что больше всего мне стоило бояться лишь самого себя.
- Я хочу знать, кто ты такой, - медленно и тихо проговорил Фрэнк, выделяя каждое слово.
Я – монстр. Я – чудовище. Я – убийца. Я отвратителен. И внутри, и снаружи. Я ужасен.
- Расскажи мне, как ты стал таким ублюдком, Майки, - сказал Фрэнк, и я засмеялся.
Как я стал таким ублюдком? Когда я стал таким ублюдком?
- Расскажи мне, кто ты такой, Майки, - повторил Фрэнк, и я представил, как он сидит в зале суда среди свидетелей и улыбается мне. - Я ненавижу своего брата, - сквозь зубы отвечаю я.
Я думаю о том, как рядом с Фрэнком сидит Джерард, как он разбит и расстроен. Я думаю о том, как плохо он выглядит, как ему жаль меня. Я думаю о том, как ненавижу своего брата.
- Ты убил его? – интересуется Фрэнк абсолютно будничным тоном, и я отрицательно качаю головой. - Я убил его невесту, - я пожимаю плечами. – Я обрек моего брата на страдания. Я обрек его на самоуничтожение. Он сам себя убьет, когда придет время. Я говорю об этом спокойно и легко, когда я говорю это, я чувствую себя лучше. - Все всегда считали моего брата самым лучшим и самым талантливым, - сказал я. – Это ерунда. Потому что он такое же ничтожество, как и я. Он беззащитный и глупый. Фрэнк молчит, он не спешит что-либо говорить. Потому что сейчас мой выход. - Я мечтаю убить его собственными руками, но никогда этого не сделаю. Я хочу, чтоб он страдал, я хочу, чтоб он ненавидел себя так же сильно, как и я его, - я говорил это со злостью, я говорил это, думая о том, что Джерард должно быть все еще любит меня, своего милого младшего братика.
Я представляю, как он придет посмотреть на мою казнь. Я представляю, как я улыбнусь ему, именно ему, перед тем, как по моему телу пустят ток.
- Ты завистливый сукин сын, - ядовито ухмыляется Фрэнк, и меня не злит эта фраза. Я не спорю, я снова смеюсь, а потом киваю.
Позже Фрэнк узнает скольких людей я убил. Позже он узнает, как я убиваю. Позже он скажет, что гордится мной, он станет единственным, кто когда-либо говорил мне это. Позже мы начнем убивать вместе. Но это будет позже, а тогда мы сидели в квартире Фрэнка на красном диване в желтую полоску, стоящем прямо посредине захламленной комнатки. Тогда все только начиналось. И эти воспоминания не заставляют меня улыбаться, я просто вспоминаю, потому что помню, потому что тогда мы оба закладывали фундамент того, чем мы живем теперь. Это просто история, всего лишь история. Она была и она будет всегда, даже когда я наконец-то умру.
- Но ты ведь не лучше меня, правда? – спросил я тогда через какое-то время. - Смотря, что ты имеешь в виду, - задумчиво произнес Фрэнк.
Теперь я понимаю, почему он это сказал. Потому что моя фраза имела для него другой смысл. Теперь я знаю, что он всегда считал себя лучшим. Он считал себя лучшим в том извращенном мире, в котором он жил, со всеми его извращенными идеями. Он наслаждался своим превосходством, он любил себя таким, каким он есть, и то, что я считал в нас самым отвратительным, он называл самым прекрасным. Я всегда знал обо всех своих изъянах, я знал что со мной не так, но Фрэнк считал каждый изъян достоинством, он считал, что у нас не может быть недостатков. Он считал, что мы идеальны, а я до сих пор в это не верю. Он всегда был таким, все время, что я его знаю. Он дьявол. А разве дьявол может быть недоволен собой?
- Ты ведь такой же, как и я, - сказал я в итоге, и Фрэнк кивнул. - Да, наверное. Но в отличие от тебя я вырос в приюте. У меня нет родителей, которых я мог бы ненавидеть, нет брата, которого я хотел бы убить. По крайней мере, я никогда их не знал, и надеюсь, что уже никогда не узнаю, - с явным презрением проговорил он.
Ему не нужно было мое сочувствие, ему и самому не было себя жаль, а я не был психологом, чтоб начать копаться в его детских проблемах, которые превратили его в того, кем он есть сейчас. Бедный Фрэнки, маленький несчастный мальчик, не нужный собственной семье. Если бы я сказал что-то подобное тогда, он обязательно разбил бы мне голову за это.
- В остальном я такая же мразь, как и ты, - выдохнул он, язвительно улыбаясь.
Мы оба не заслуживали быть живыми, у нас у обоих уже не было шанса что-либо исправить.
Позже я узнаю скольких людей убил Фрэнк. Позже я узнаю, как он их убивает. Позже мы начнем убивать вместе. Еще позже он трахнет меня на этом красном диване в желтую полоску, стоящем посредине комнаты, и я не буду против. Но это будет позже. Это будет потом.
- Так как ты попал на ту выставку? – вдруг задал вопрос Фрэнк, вопрос, который я почему-то не ожидал услышать. - Мне нужно было расслабиться, - ответил я. – Но это не помогло. - А я люблю выставки. Я люблю искусство, - сказал парень, и я скривился, сразу же вспоминая Джерарда. Снова вспоминая Джерарда.
Я вспомнил, как когда-то он сидел в нашей комнате за столом и рисовал часами. Талантливый Джерард. Самый лучший Джерард. Всеми обожаемый Джерард. Джерард, обреченный на успех. Джерард, обреченный на счастье. Джерард, обреченный умереть жалким алкоголиком и наркоманом. Джерард, которого я ненавижу больше всего в этом мире.
- Мой брат – художник, - хрипло проговорил я, даже не задумываясь о том, что сказал.
Я думал о том, повесится ли он, узнав, что его предал его любимый брат, что именно я – причина всех его бед. Я думал, поверит ли он в это, будет ли он вообще жив в тот момент, когда правда откроется. И откроется ли когда-нибудь эта чертова правда... Фрэнк смеялся, я слышал его смех на фоне моих мыслей. Я слышал, как смеется дьявол.
- Может быть, когда-нибудь я познакомлюсь с твоим братом, - сказал он, когда от его смеха осталась лишь гадкая усмешка. – Если ты мне позволишь, - добавил он. - Я не знаю, - ответил я.
В тот момент я хотел верить, что больше никогда не увижу своего брата, что он исчез из моей жизни навсегда. В тот момент я просто надеялся, что ему настолько плохо, что нам больше не придется встретиться снова.
Фрэнк все еще улыбался, и, в конце концов, я решился улыбнуться в ответ.
Позже мы будем вместе. Позже он всегда будет рядом. Позже каждый сделанный шаг будет нашим совместным. Но в тот момент мы сидели на красном диване в желтую полоску, стоящем посередине комнаты, грязной и полуразрушенной, в квартире, где я остался до утра.
Хотела было возвопить, мол, как это,"забыли", а потом вспомнила, что не читала вообще :D Но тем-то лучше - сразу есть шанс сравнить, что было написано 1,5 года назад, а что сейчас. И даже если финальная глава появится приблизительно через такое же время, это нормально - будет чего ожидать от тебя помимо твоих больших постоянных фиков) Так что за идею продолжить что-то давно начатое и небольшое уже плюсую. Насчёт начала, тема внутреннего зла, притворства перед окружающими и, конечно же, зависти к брату - всё супер, но я так и не поняла, а что собственно повлияло на Майки, что из действительно славного парня он стал первертом? Разве только зависть к брату? Ну, может быть, но, насколько я только что прочла первую главу и помню последовательность описаний там, - у Майки сначала появилась какая-то жестокость, он понял, что стал медленно гнить, а вот уже потом начал сваливать своё расстройство на брата. Так вот откуда она появилась?) Ничего же не бывает беспричинно, просто так. И, да, мне интересно, что у него за заболевание/расстройство, когда от мысли о преступлении у тебя начинают трястись руки и происходить, что произошло с Майки на выставке. Это как-то называется? Как бы там ни было, фиков про маньяков-злодеев на нфс много, но твой Майки выгодно отличается от общей массы хотя бы вот этими своими психо-физиологическими реакциями, его легко запомнить) И спалить, ага, если бы на выставке действительно прохаживал полисмэн. Не зря Майки так навязчиво думал по пути к Фрэнку и уже у него дома о полицейских, казни, возмездии. Он, видимо, понимал, что, случись ему так спалиться перед полицией, рано или поздно его деяния были бы раскрыты и всё тут. К слову, признаюсь, с самых первых строчек этого фика, где Майки выпрашивал себе наказания за то, что успел натворить в жизни, я и подумать не могла, что всё обернётся настолько, что это будет просьба истребляющего людей маньяка. Притом, что самое смешное, вот он в этой главе твердил: "Я монстр, я сволочь", а я вот почему-то сволочизма в нём не вижу. Скорее, есть плюс-минус, но далеко не полное, понимание того, как он пришёл к такому пути, что его к этому привело. Таких людей не то что пожалеть можно, им просто бы впору в психушку - может быть, там бы с этим немного разобрались. Чего не скажешь насчёт Фрэнка. Если Майки - псих, то Айеро и правда, как было множество раз упомнено в фике, - ни дать ни взять дьявол. Как по мне, "сволочность" и "монстрообразность" - это холодное, циничное совершение зла безо всяких там апелляций к душевному, это, да, очень высокая самооценка и потакание своей тёмной природе. А у Майки всего этого явно нет. Но кто знает - может, Фрэнку удастся его "испортить в нужное русло"? А ещё аргумент в пользу обозначения как дьявола - подобные встречи, думаю, случаются раз в сто лет - имеется в виду такие, роковые. Вряд ли можно практически на улице, так просто найти единомышленника по тёмным делам. Но вот он появился - в нужном месте, в нужное время. Более того, появился и пожелал остаться "навсегда". Тоже не обыденно, учитывая, что самые кидаловные партнёры - преступники, воры, наркоманы и прочий сброд. А тут Майки констатирует, забегая наперёд, в будущее, что они уже остались вместе до конца. Так что я не удивлена, почему Майки списал его в "дьяволы" - с его-то расшатанным воображением. Но описания Фрэнка как дьявола хорошие - в частности, запомнились эти его глаза, сверкающие красным в закатном солнце. Должно быть красиво - дьявольски х) А ещё мне нравится идея про "трахнуть на красном диване" - то ли оттого, что давно не читала фрайки, то ли это вообще независимо от пэйрингов и канонов, а просто логично, ведь встретились два маргинала (один из которых, предположительно, даже дьявол :D), и их творческий союз на всю оставшуюся жизнь должен как-то скрепиться. Предположений насчёт главы 3 нет, и это хорошо. Посмотрим, что будет, какие у этих двоих будут отношения и чему вообще всё велось. Правда, хорошо, что интриги ещё так много.
Спасибо тебе за очередную интересную историю, молюсь о развязке, ведь когда будет она, думаю, будет больше слов для оценки и будет всё гораздо понятнее, чем есть сейчас, на данном этапе.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
