Сначала мы решили отправиться в торговый центр неподалеку. Джерард обещал купить мне кофе, поэтому мы заглянули в Starbucks на первом этаже. Пока он делал заказ, я сидел за столиком и ждал.

Я вертел головой по сторонам, разглядывая место, в котором проводил каждую субботу, когда был ребенком. С моего последнего посещения обстановка круто изменилась. Обычно я покупал здесь диски и комиксы, теперь же в витринах стояли манекены в одежде стоимостью с хороший автомобиль.
Когда Джерард вернулся, мы принялись пить кофе в обоюдной тишине, хотя я ощущал его обеспокоенный взгляд на себе. Наверное, он думал, что я могу развалиться на части в любой момент, но, на удивление, я совсем ничего не чувствовал. Это было странно. Произошедшие события должны были окончательно свести меня с ума, но я был в порядке. Очевидно, наше «свидание» помогло мне справиться со стрессом. А может, я просто был в шоковом состоянии. Я не знаю точно, да и не хочу разбираться.

Вместе с последними каплями кофе, смочившими мое горло, ко мне пришло решение: сегодня я постараюсь хорошо провести день. Слишком много времени было потрачено на переживание и оплакивание. Сейчас у меня есть повод для бесстыдного флирта с Джерардом, я проведу с ним целый день, притворяясь, что мы на свидании, заставлю его накупить себе кучу ненужных вещей и все оплатить. Сегодня будет чудесный день, если я захочу.
Я взглянул на Джерарда, улыбнулся и сказал, что готов идти. Он лукаво усмехнулся в ответ, взял меня за руку, вывел из кафе и повел прямо в магазин одежды для… панков?

- Ты обещал, что оденешь розовое, помнишь? – он объяснил выбор места для покупок. Я кивнул, не говоря ни слова.
Когда мы добрались до нужного магазина, Джерард без промедления начал сгребать с полок все розовые вещи, стараясь при этом не привлекать внимание других покупателей. В моле было достаточно много людей, любой из которых мог узнать нас в самый неподходящий момент.
- Боже, сколько же новой одежды тебе нужно? – я спросил.
- Это не для меня, Фрэнк. Если ты собираешься встречаться со мной, твой внешний вид должен соответствовать, - заявил он, как ни в чем не бывало.
- Прости?
- Я не имею в виду, что ты сейчас плохо выглядишь, я просто думаю, ты будешь очень сексуален в этом… - он поднял руку, демонстрируя мне пару охренительно узких штанов.
- Джерард… это джинсы для педиков.
- Знаю, - он улыбнулся, - но тебе они пойдут.
Еще Джерард выбрал черную футболку с замысловатым узором из разноцветных изогнутых линий, бегущих в разные стороны, большие солнечные очки, и, как обещал, кожаный ремень с розовыми шипами. Не так уж и плохо, в конце концов.
Я ушел в раздевалку и напялил на себя все это великолепие. Оценив в зеркале свой внешний вид, я подумал, что Джерард, на самом деле, прекрасно справился со своей задачей.

- Фрэнк, ты готов?
- Эм… да, наверное.

Я отодвинул занавеску и встал напротив него. Джерард разглядывал меня с головы до ног, не произнося ни звука. От этого взгляда я почувствовал себя уязвимым. Даже голым. Мне не понравилось. Я хотел, чтобы он перестал так на меня смотреть, или, наконец, сказал что-нибудь.

- Ну… и что ты думаешь? – я спросил после нескольких минут его молчания.
Он замешкался на мгновенье, а потом сказал, растягивая каждое слово.
- Иногда… мне интересно… какого хуя, ты до сих пор один?
Я покраснел, смущенный его заключением, но быстро пришел в себя.
- А мне иногда интересно, какого хуя все вокруг до сих пор не поняли, что ты ярый гомосексуалист.
- Годы практики, может, когда-нибудь ты тоже научишься.

Мое сердце остановилось. Он что, серьезно это сказал? Нет. Это он так шутит. Он не гомосексуалист, и я тоже… ну, по крайней мере, не ярый.

- Ага, очень смешно, - я ответил саркастически.
- Зато я не ношу розовое.
- А я не западаю на парней.
- Но, я уверен, тебе бы хотелось.
- О да, конечно. Я такой. Мне таааак тяжело сдерживать свои руки рядом с тобой. Ты просто неотразим. Я хочу тебя. Ты мне так нужен. О, детка. О, детка, - я говорил монотонно. Саркастически. Самым печальным было то, что я не врал.
- Ладно, ты выиграл. Я пидаристичнее тебя, я помню. Я куплю себе наклейку на бампер, чтобы никто больше не сомневался в этом факте. А сейчас, пожалуйста, повернись, я хочу посмотреть, как эти джинсы сидят на тебе.
- Нет, - я не хочу, чтобы кто бы то ни было разглядывал меня.
- Ну, пожалуйста…
- Я не хочу. Ты будешь пялится на мой зад, - я сказал насмешливо и показал ему язык.
- В этом весь смысл, дорогуша. Если я покупаю джинсы, я должен быть уверен, что мои деньги потрачены не зря.

Я вынужден был подчиниться, чтобы спрятать свои вспыхнувшие щеки. Когда оттенок моего лица вернулся к естественному, я повернулся обратно.

- Удовлетворен? – я спросил.
- Вполне.

Мы расплатились за одежду и вышли из магазина. Джерард сказал мне идти в туалет и переодеться, потому что хочет видеть меня в новом образе. Я сделал недовольное лицо и направился исполнять обещание.
Вернувшись, мне опять пришлось принимать грязные комплименты Джерарда по поводу моего зада в этих гейских джинсах. Я хотел, чтобы он заткнулся, так сильно, как хотел, чтобы он продолжал.
Может быть, я хотел бы слышать от него не совсем такие слова, но, говоря по правде, мне доставляли невероятно удовольствие его неуклюжие знаки внимания. Мне было очень легко притворяться влюбленным в него. Для меня это не просто игра, чтобы отвлечься от грустных мыслей. В глубине души я хотел бы услышать от него «ты красивый» или «я люблю тебя», но «милая попка» тоже пойдет. Лучше, чем ничего.

- Куда дальше? – я спросил.
- В ювелирный. Я хочу купить розовые колечки для твоего пирсинга …, - он посмотрел на меня и хитро заулыбался.
- Но у меня уже есть розовый ремень, - я заскулил.
- Этого недостаточно. Ты же не думаешь, что так легко отделаешься?
- Но…
- Я не ясно выразился? Идем!
Он притащил меня в магазин, где быстро нашел розовые металлические кольца для моего носа и губы. Просто отлично. Купив их, он заставил меня нацепить мой подарок прямо в магазине.
- О, Фрээээээнкииииии, - я услышал, как Джерард зовет меня.
- Что теперь?
- Смотри, что я нашел для тебя!
Он держал на ладони пару тоннелей*. Не розовых, но светло-фиолетовых и блестящих.
- Блядь, нет. Я согласился только на розовый, никакого фиолетового!
Он опять усмехнулся. Я не мог решить, как лучше всего стереть эту ухмылку с его лица: пощечиной или поцелуем.
- Но… эти почти розовые…
Он вытащил руку из-за спины и разжал ладонь. Конечно, там была пара розовых с блестками плагов**, которые просто идеально подходили к моим ушам.
Я застонал.
- Но Джерард … может, хватит? Это даже не смешно. У меня уже есть розовый ремень и розовые кольца. Я думаю, ты перестарался.
Его лицо погрустнело. Он вздохнул с досадой.
- Хорошо, Фрэнк. Никаких розовых блесток. Ну, а что ты скажешь на это? – Джерард раскрыл вторую ладонь, на которой я увидел пару черных плагов с логотипом The Misfits на них.
- Боже мой! Где ты нашел их? Я даже не представлял, что они существуют!

Он просто улыбнулся. Это была не ухмылка, а милая улыбка, без какой-либо задней мысли.

- Это последняя пара. Сам раньше никогда не встречал их. Я знал, что тебе понравится.
Я почти запрыгнул на него от радости и крепко обнял, как, наверное, никогда не делал.
- Спасибо, спасибо, спасибо! – я повторял как заведенный.
- Нет проблем.

Большую часть оставшегося времени мы провели, болтаясь по музыкальным и книжным магазинам. Мы обсуждали наши самые любимые и самые ненавистные комиксы. Джерард говорил, что глупо ненавидеть Спайдермена из-за того, что он плакса. Я утверждал, что единственная причина, по которой ему нравится этот комикс - он такой же плакса, как Питер Паркер.
Еще мы открыли друг другу наши личные музыкальные предпочтения. Джерард очень любил хардкор группу Kingston Falls, а я дал ему послушать Sigur Ros, чьи мелодичные и расслабляющие композиции успокаивают меня перед сном.

По дороге из одного музыкального магазина в другой, нам встретился магазин Victoria’s Secret. Джерард настоял на том, чтобы мы зашли в него.
Мы были в парфюмерном отделе, когда Джерард взял флакончик духов и обратился ко мне.

- Фрэнк, попробуй этот. Изумительный запах, - он сказал и прыснул на меня ароматной жидкости.
- Чувак, я буду пахнуть как девчонка.
- Да, но ты будешь пахнуть как очень красивая девчонка, - добавил он.
- Боже! И правда восхитительный запах. Я, вроде как, хочу его.
- На самом деле… я тоже.
Мы посмотрели на ценник, пытаясь понять, насколько сильно мы его хотим.
- Эй, да они просят сотню за такую крошечную бутылочку! – я сказал.
- Это смешно. Мы просто должны взять их и съебаться отсюда поскорее.
- Ты серьезно?
- А что? Ты хочешь духи или нет?
- Я не знаю… типа, хочу.
- Тогда давай… сделаем это.

Мы оглянулись в поисках сотрудников магазина и, убедившись, что горизонт чист, положили по флакончику себе в карманы, и направились к выходу.
Мы спокойно подошли к двери, но как только мы вышли, сработала сигнализация.

- Черт! Бежим! - Джерард схватил меня за руку, и мы рванули из магазина.
- Эй! Стой!

Я слышал голос охранника магазина, но мы продолжали бежать пока не оказались на парковке. Мы быстро сели в машину, и Джерард с пробуксовкой и страшным визгом шин вырулил машину со стоянки.

- Боже, не могу поверить, что мы это сделали, - я говорил, запыхавшись, пытаясь успокоить свой истерический смех.
- Черт, я тоже не могу поверить, что мы украли всего лишь это!

Мы ехали по направлению к ресторану.
На парковке перед итальянским рестораном у нас произошла парфюмерная схватка, по итогам которой мы полностью опустошили друг на друга два флакона дорогих духов. Когда, наконец, пришло время зайти внутрь, мы оба уже пахли как французские шлюхи.
Сделав заказ, мы продолжили обсуждать комиксы, музыку и наше последнее преступление. Джерард пытался держать наш разговор подальше от неприятных тем, чтобы отвлечь меня от дурных мыслей. У него это хорошо получалось, хотя старался он немного не в меру.

- Ты когда-нибудь хотел просто ходить по разным местам и воровать всякую фигню без причины? - спросил он меня в итоге.
- Да, чувак, это было бы очень экстремально.
- У меня такое чувство прямо сейчас. Мы должны сделать это. Просто… везде, где будем сегодня, брать что-то никому не нужное.
Я улыбнулся, схватил солонку со стола и спрятал в карман своей куртки. Джерард прыснул со смеху.
- Ты шутишь? Солонка? Почему она-то?
- Я не знаю. Должно быть, это самая случайная вещь, попавшаяся мне на глаза.
Тогда Джерард взял перечницу и повторил мое действие.
- Очень оригинально, - я ему сказал.
- Заткнись! Ты взял солонку, а я - ее вечную любовь – перечницу. Они созданы друг для друга. Мы не имеем права их разлучать! – он воскликнул и сделал обиженное лицо.
- Ну, наверное, ты полностью прав, - я поднял глаза и увидел официантку, спешащую с нашим заказом. - Чувак, еда прибыла. Перестань разговаривать с перцем!
Он странно посмотрел на меня и хотел что-то добавить, но официантка была уже рядом, и он не стал.
К тому времени, как мы вышли из ресторана, в нашем распоряжении были: солонка, перечница, вилка, две ложки, нож и десертное меню.
- Ууух, да, мы с тобой реальные идиоты, - я сказал.
- Ага, но еще мы неврот-ебательски круты! – он добавил.
- Это правда.

После ужина было решено отправиться в кино. Мы остановили выбор на фильме ужасов. Сегодня было слишком много девчачьих моментов, поэтому нам необходимы кровь и кишки для повышения тестостерона до уровня, достаточного, чтобы мы вновь смогли назвать себе мужчинами.
Фильм мне понравился. Достаточно напряженный и страшный, правда, спецэффекты средние. Я заметил, как Джерард несколько раз вздрагивал от неожиданности. Во время просмотра ничего плохого не произошло: он не держал меня за руку от испуга, не задевал случайно своим плечом мое. Я был полностью доволен происходящим. Не знаю, смог бы я еще выносить этот бессмысленный флирт. Мы смотрели кино просто как два хороших друга.
После фильма нас чуть было не арестовали, когда мы пытались вынести из кинотеатра картонную фигуру героя очередного детского фильма. Но нам удалось скрыться, несмотря на полные карманы совершенно ненужного барахла.
И да, я был по-настоящему счастлив.

* Тоннель — украшение, которое вставляется в прокол большого размера на различных частях тела.
** Плаги – закрытые тоннели.

31.The Missing Piece

Мне крайне не хотелось возвращаться домой на следующий день. Хотя все мои ноющие родственники покинули это место, моя мать все еще была там.
Я люблю ее, но она не из тех людей, которые могут помочь в тяжелой ситуации. Она прекрасная женщина и любит меня, но между нами никогда не было нормальных отношений. С ней невозможно говорить о проблемах. Хотя, может, дело во мне. Я так и не научился делиться своими переживаниями, вероятно, поэтому наши отношения зашли в тупик.

Когда группа отправилась в свой первый тур, я не пренебрег выпавшим шансом слинять из дома. Она была очень подавлена моим решением. Больше месяца она бесцельно слонялась по дому, не зная, куда себя деть. Отец рассказывал, что у нее была депрессия после моего неожиданного отъезда. Я старался звонить матери при первой возможности, и постепенно она привыкла к мысли, что ее сын больше никогда не будет жить с ней. Я разрушил ее. Я всегда это делаю. Я уничтожаю все и всех, кого люблю. Даже до отъезда я умудрялся рвать ее на части, кусок за куском.
В детстве мать постоянно пыталась меня разговорить. Она хотела сблизиться со мной, но я ее не подпускал. Даже, скорее, отталкивал ее, как, впрочем, и всех остальных. Единственным моим желанием было, чтобы меня оставили в покое. Правда, я не знал почему. Вечное одиночество, в конечном итоге, привело к тому, что я полностью замкнулся в себе. Чтобы не скучать, я развил в себе способность постоянно мечтать о чем-либо. В школе никто не обращал внимание на скучного парня, витающего в облаках. Со временем я совсем перестал разговаривать с кем бы то ни было, кроме своей матери. Единственным человеком, с которым мне самому хотелось общаться, был Робби. Но его больше нет.

В конечном итоге, я научился коммуникабельности, благодаря ребятам в группе, а моя самооценка выросла на живых выступлениях. Теперь ничто не мешает мне свободно общаться с людьми, если это необходимо. Но болтуном меня по-прежнему назвать очень трудно.
Сейчас я возвращаюсь домой в буквальном смысле новым человеком. И я напуган до смерти неопределенностью. Не знаю, как мы будем налаживать отношения после нескольких лет полного отсутствия таковых. Сможем ли мы хотя бы притвориться, что между нами что-то осталось. В тяжелые времена полезно ощущать поддержку ближайших родственников.

Всю дорогу я провел в полном молчании. Ни одного слова не сорвалось с моих губ, даже когда мы остановились напротив дома. Я не мог поднять глаз на Джерарда. Я не мог смотреть на это здание, эти окна, это старый двор. Все, что я мог делать в этот момент, это с интересом изучать собственные руки и глубоко дышать.
- Фрэнк…
- А?
Я взглянул на Джерарда. На его лице отразилось сочетание подбадривания и беспокойства.
- Все будет хорошо. Ты сможешь это сделать.
- Угу…
- Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
Я кивнул.
- Хорошо. Я не уйду, пока ты меня не попросишь. Я обещаю.

Я до сих пор удивляюсь поведению Джерарда. Когда он стал так тонко чувствовать мои эмоции? Конечно, он знает, что я давно не общался с матерью и сильно огорчил ее своим отъездом, но он совершенно не догадывается, насколько серьезны наши проблемы в отношениях. Он не знает, что перед тем как уехать, я постоянно трепал ей нервы. Он не знает, что она пыталась наладить со мной контакт, только я ей не позволил.

- Джерард?
- Да?
- Ты, правда, обещаешь?
- Конечно.
- Хорошо.

Мы вышли из машины и направились к двери. Джерард шел в шаге от меня. Он постучал в дверь. Пока мы ждали, я считал вдохи, чтобы не удариться в панику. На одиннадцатом я увидел перед собой лицо матери с усталой и печальной улыбкой.
- Здравствуй, Фрэнк. Джерард, - она поздоровалась, - проходите.
- Где отец?
- Он в командировке. Завтра должен быть дома.
Я заметил, что ее голос стал совсем слабым и звучал так, будто она недавно плакала. В доме она старалась держать дистанцию со мной. Видимо, боялась, что я снова сбегу. Она постоянно улыбалась, но ее глаза смотрели на меня, как на незнакомца. Она не пыталась подойти и обнять сына, а просто стояла у кухонного стола, рассматривая меня на расстоянии.

- Мам?
- Да, Фрэнк?
- Ты… ты можешь обнять меня, если хочешь. Я не уйду.

Она кивнула, медленно подошла и обняла меня легко и несколько неловко. Если это вообще можно назвать объятьем. Я немного отстранился, давая ей больше пространства.
Мы должны были провести в Джерси еще пару дней. Я не хотел, чтобы Джерард дальше платил за гостиницу, поэтому попросил разрешения остаться на это время в доме. Она согласилась, как полагается хорошей матери, но в голосе явно чувствовалась нервозность. Она не знала, чего от меня можно еще ожидать.
Я сказал, что нужно вытащить наши с Джерардом сумки из машины и отнести их наверх в мою старую комнату. Нам вновь придется делить одно помещение на двоих, потому что в доме нет комнаты для гостей. Я извинился перед матерью и вышел на улицу за вещами. Джерард снова последовал за мной.
Мы зашли в комнату, я сел на кровать и положил голову на руки. Джерард сел рядом.
- Фрэнк.
- Ммм?
- Все будет хорошо. Тебе просто нужно поговорить с ней по душам.
Джерард положил руку мне на плечо и несколько раз сжал ладонь, пытаясь меня расслабить.
- Ты так думаешь? С чего ты взял, что все так будет? Я практически чужой в моем собственном доме. Моя мать боится приблизиться ко мне, думая, что я могу уйти в любой момент. Я не раз так делал. Я убиваю ее. Я…
- Фрэнк, конечно, ты ее не убиваешь. Она просто боится спугнуть тебя чрезмерной заботой. Я уверен, когда вы поговорите, все встанет на свои места. Вот увидишь.
- Какая мать боится обнять своего сына?
- Какой сын боится поговорить со своей матерью?
Я проигнорировал его вопрос и стал осматривать мою старую комнату. За все это время обстановка совсем не поменялась. Постеры рок-групп на стенах, комиксы, сложенные в аккуратные стопки на столе. Все выглядело так будто, мать сохранила все эти вещи в надежде, что я когда-нибудь вернусь.
Но я вырос. Последний шанс на возвращение был давным-давно упущен. Что же я наделал?
Мы провели несколько часов, не выходя из комнаты, рассматривая комиксы и слушая музыку на моем старом стерео. Я чувствовал себя снова ребенком, слабым и беззащитным, ребенком, остро нуждающимся в своей матери.
- Джерард, я думаю, мне пора поговорить с ней.
Он кивнул и ободряюще обнял меня.
- Ты справишься. Обещаю. Я оставлю вас наедине, пойду куплю кофе. Но у меня с собой мобильный, ты можешь в любой момент позвонить или написать мне.
- Хорошо, спасибо, Джи.

Мы спустились вниз, где я нашел маму, читающую газету.

- Я за кофе, увидимся позже.
Джерард накинул куртку и вышел, напоследок еще раз ободряюще улыбнувшись.

Я сел рядом с матерью и несколько раз глубоко вздохнул.
- Мам… я могу с тобой поговорить?
- Конечно, можешь, Фрэнк.
Она повернулась ко мне лицом, а я снова уставился на свои руки.
- Я только хочу сказать… Я очень сожалею…
- Из-за чего?
- Из-за того, что был так холоден и ушел…
- Фрэнк, я понимаю. Вокруг было столько людей, тебе было не по себе…
- Не только тогда… Я имею в виду… Когда я ушел несколько лет назад…
- А…
- Мам, мне очень жаль. Я не хочу причинять тебе боль. Я не думал, что все так получится. Я не должен был… Это не твоя вина. Я просто… Я хотел почувствовать как это… да, и еще моя группа …
- Фрэнк, я не понимаю.
- Хорошо … - я глубоко вздохнул, - это не из-за тебя или кого-то еще в этом доме. Я не хотел причинять тебе боль и не знал, что поступаю настолько плохо. Я должен был предупредить о своем отъезде и попрощаться. В конце концов, я хотел почувствовать себя взрослым и сделать что-то самостоятельно. Что-то стоящее.
- Фрэнк… как ты это осознал?
- Я думаю… я не знаю… наверное, я устал быть замкнутым. И сегодня ты так боялась отпугнуть меня…
Она вздохнула и заметно погрустнела.
- Фрэнк… в том, что ты такой закрытый, нет твоей вины.
- Нет. Есть. Я никогда ни с кем не сближался по-настоящему. Даже не пытался. Меня пугают близкие отношения…
- Но это не твоя вина…
- Почему ты так говоришь? Конечно, моя. Я…
- Фрэнк …
- Нет, это просто …
- Фрэнк …
- Но …
- Фрэнк! – она закричала. Я первый раз услышал, как она кричит.
- Что?
- Поверь мне, ты ни в чем не виноват.
- Что ты имеешь в виду?
Она тяжело вздохнула.
- Я никогда не говорила, почему ты боишься сближаться с людьми … не так ли?
- Нет … а есть реальная причина?
- Это было очень давно, тебе было два с половиной года, ты не можешь помнить … я не думаю, что …, - она замолчала.
- Что?
- Фрэнк … у тебя когда-нибудь был положительный опыт физического контакта с людьми, которых ты не очень хорошо знаешь?
- Хм … нет…?
- Конечно, - она прошептала.
- Мам, я не понимаю.
Она еще раз глубоко вздохнула.
- Может, я должна была рассказать тебе раньше, а, может, вообще не стоило заводить этот разговор…
- Просто скажи уже.
- Фрэнк … когда ты был маленьким, я на время работы оставляла тебя в доме твоего дяди… Однажды я обнаружила тебя в синяках и кровоподтеках. Доктор сказал, что ты подвергся … сексуальному насилию. Вот почему твой дядя сидел в тюрьме, и ты никогда его не видел.
Весь мой мир остановился. Кажется, сердце перестало биться. Горло пересохло, а по щекам потекли слезы. Я был в шоке.
- Боже… почему… ты … не сказала… раньше, - я говорил между рыданиями.
- Я надеялась… что эти события никак не повлияют на тебя. Тебе было два года, врач сказал, что ты не будешь помнить. Он сказал, что вероятность эмоциональной травмы не значительна. Я не хотела, чтобы ты жил с этим. А сейчас я вижу, какой на самом деле урон ты испытываешь, - она заплакала, - прости меня.
Тогда я понял, что мне нужно взять себя в руки и успокоиться. Ради моей мамы. Она думает, что это ее вина.
- Мам… все нормально. Все будет хорошо. Я в порядке. Успокойся, - я пытался утешить ее.
Мы оба успокоились и еще немного поговорили. Я изо всех сил старался убедить ее, что чувствую себя нормально.
Мне пришло сообщение от Джерарда, в котором он спрашивал разрешения вернуться. Я попросил его дать нам десять минут, чтобы умыться и сделать вид, что ничего страшно не произошло.
Я вернулся в комнату, лег на кровать и пытался не думать о вновь открытой для меня информации. Сейчас неподходящее для этого время: Джерард вернулся, и я должен быть сильным, чтобы моя мать не винила себя за то, что рассказала мне все. Я закрыл глаза и стер все мысли из своей головы. Это было невероятно тяжело.
Чуть позже Джерард пришел в комнату и сел рядом со мной.
- Как прошло?
Я держал глаза закрытыми, поэтому врать было легче.
- Нормально. Я думаю, все наладится.
- Ну, вот и хорошо. Я рад за тебя.
- Ага…
- Эй, в чем дело? Ты сказал, что все в порядке. Почему ты выглядишь расстроенным?
Черт! Я и забыл, что Джерард теперь «мистер проницательность».
- Ни в чем. Просто устал. Наверное, нужно поспать.
- У тебя был длинный день. Ты должен отдохнуть. Я посплю на полу.
Я ничего не ответил, просто отвернулся и попытался заснуть.

http://notforsale.do.am/blog/this_is_where_i_scream_from_chapters_32_34/2011-03-10-1635