Через полтора дня я стоял посередине нашей крошечной ванной комнаты в гастрольном автобусе. Нет, на этот раз никаких порезов, никакой крови. Только шрамы разной степени заживления.
Шрамы.

Вот и они. Повсюду. Навсегда. Кричащие. Напоминающие. Я уверен, это их главная миссия. Чтобы не забыл, чтобы учился у них. Мое тело служит напоминанием обо все том кошмаре, случившемся в моей жизни. Я не должен допустить повторения своих ошибок.

Я думаю, они красивые.
Их идеальный розовый оттенок так подходит к цвету моих кругов под глазами.
Охуенно красиво.

Полная противоположность тому, для чего они изначально предназначались.

А еще это постоянное жжение в голове. Мысли разрывают меня. Я ищу не столько ответы, сколько вопросы. Отражение в зеркале молчит, похоже, оно тоже не знает, что я хочу спросить. Чувство, причин которого я не знаю. Просто нужно прекратить… Боже!

Может быть, депрессия - это ответ на мой незаданный вопрос. Я не знаю. Мне никто не поможет разобраться.

Джерард даже не догадывается, насколько он СОВЕРШЕННЫЙ, что мои чувства по сравнению с ним, ничто. Мне стыдно, что я злюсь на него, когда он орет на меня без причины. Джерард не должен расплачиваться за свое СОВЕРШЕНСТВО.

И я. Бракованный. Существо со шрамами, потому что шрамы смотрятся так чертовски СОВЕРШЕННО.
Все еще смотрю на себя в зеркало и вижу, какой я внутри. Травмированный.
Это зеркало может вытерпеть все. Оно уже многое повидало. Хочу разбить его нахер, пускай ослепнет.

Сейчас мне кажется, что я буду страдать всю свою оставшуюся жизнь от каждого нежного прикосновения, от каждого доброго слова, от каждого снисхождения, которое я когда-либо дал. Излишняя терпимость завела меня в этот тупик и помогла выстроить вокруг себя неприступные стены. Каждое снисхождение это новый кирпич для них. А Джерарду кажется, будто я отгородился от него. Ну, блядь, так и есть.

И сейчас мы оба любуемся моим шедевром. Он – снаружи, я, к счастью, изнутри. За этими стенами никто не сможет меня тронуть. Я хотел бы впустить его. Может быть, когда-нибудь, но не сейчас. Джерард не должен узнать, что именно он - причина моей замкнутости.

Я хотел бы ему поведать, но не могу. Это противоречие делает мне еще больнее. Но я вынужден притворяться, что все идеально. Чертовски идеально.

Заставляю взять себя в руки и выйти, наконец, из ванны. Какая удача – мы стоим. Все, что мне сейчас нужно, это заполнить голову и легкие дымом, поэтому прямиком направляюсь вон из автобуса.

Достаю сигарету и вздыхаю. Еще один способ снять напряжение. Еще один способ уйти из жизни раньше срока для большинства людей, которые считают курение вредной привычкой. Мне это кажется немного странным. Разве сигарета опаснее лезвия бритвы? Почему никотин политкорректней крови? Наверное, потому что про кровь тяжелее говорить и еще тяжелее слушать. Никто не любит признаваться в проблемах. Все пытаются делать вид, что их не существует. Люди ошибаются. Наши ебанные проблемы существуют.

Плевать на это. Я зажал губами сигарету и закурил, мгновенно почувствовав расслабление на вдохе.
Джерард вышел из автобуса с той же целью. В его присутствии мое тело напрягалось в порыве обожания, но я развил в себе способность казаться равнодушным и расслабленным. Сигареты помогли.

Я много раз видел, как Джерард курит, но это до сих пор не оставляет меня равнодушным. Весь процесс кажется таким чувственным. Я любил наблюдать, как он говорил одной стороной рта, пока сигарета болталась между губ. Он всегда делает первую затяжку, закрывая глаза и немного запрокидывая голову назад. Потом медленно выдыхает, опуская плечи и расслабляясь.
Его грудь несильно поднималась и опускалась. Джерард довольно похудел за последнее время. Нет, он не стал болезненно худым, только потерял свой «алкогольный» вес. Он выглядел восхитительно. Не сильно подтянутый, но совсем не толстый. Стройный, но такой мягкий. Конечно, его фигура была еще далека от идеальной «V» формы. У него все еще был жирок на бедрах, что придавало ему некоторую женственность. Эта пара лишних килограммов заставляла людей хотеть прижаться к такому теплому и мягкому телу. Совершенство.

Я удивился, как быстро я могу отвлечься от своих грустных мыслей.

Он все еще стоял с наклоненной назад головой, давая мне возможность разглядеть через бледную полупрозрачную кожу синеватые вены на его шее.

Я почувствовал себя вампиром, потому что мне невероятно захотелось ощутить запах его крови. Я хотел провести языком по этой вене на шее и согреться ее теплом. Меня будет бесконечно привлекать эта часть его тела. Он и целиком меня бесконечно привлекает.
Я снова перевел взгляд на его грудь. Люблю наблюдать, как он дышит. Знаю, что не должен так делать, потому что выгляжу как чертов психопат-преследователь. Интересно, он чувствует такое же напряжение в груди, когда дышит, что и я? Сейчас он выглядит таким расслабленным. Надеюсь, это по-настоящему, а не наигранно, как у меня. Надеюсь, он счастлив на самом деле.
Джерард надел обтягивающую рубашку, сквозь которую я мог разглядеть очертания его мышц. Этого было достаточно, чтобы мои скулы начало сводить от неконтролируемого желания.
В моей голове появлялись видения: мои руки гладят его грудь, пока я вожу языком по вене на его шее. Чтобы окончательно не потерять контроль над собой, мне пришлось отвести взгляд от Джерарда. Я обратил внимание на двух девочек-подростков, которые хихикали и поглядывали в мою сторону.

16. Happy Birthday Frank

Я улыбнулся и помахал им рукой, просто стараясь казаться вежливым, мне не хотелось, чтобы они подходили. Вообще-то, я люблю наших фанов, и рад каждой встречи с ними, но сейчас я немного напрягся их появлению.
Обычно я не сужу людей по внешнему виду, но от образов этих подружек, мне стало немного неловко. Обе были экстремально худые, одна - в юбке, чуть прикрывающей задницу, и в маленьком топе с порванным краем, вторая – в коротких джинсовых шортах и полупрозрачной рубашке, через которую отчетливо просматривался пирсинг в пупке. Вдобавок, подружки явно переборщили с макияжем. Я совсем не против экстремального мэйка как средства выражения на сцене, но в обычной жизни он смотрится неуместно.
Я не понимаю, почему некоторые люди считают привлекательным расхаживание в полуобнаженном виде. Эти молодые девушки выглядят как шлюхи, и, похоже, этот факт их абсолютно не беспокоит. Я бы не хотел, чтобы человек, которого я люблю, выглядел так, как будто перетрахался с половиной города.
Я считаю, когда ты занимаешься сексом с человеком, то отдаешь ему частичку своей души. Каждая близость меняет тебя. По крайней мере, меня точно. И я не хочу видеть рядом человека, с растраченной на других душой. Ничего, кроме разочарования, это не принесет.
Я оторвался от своих мыслей, когда, руша все мои надежды, девушки направились в мою сторону. Джерард заметил их, только когда они подошли ближе.
Он только поднял одну из своих бровей идеальной формы и бросил на меня вопросительный взгляд.
Я пожал плечами.
Джерард надел свои охрененно стильные очки, закрывающие пол лица. Он надеялся, что его не узнают.
Девушки были уже рядом со мной.
- Эй… не угостишь сигареткой? – они одарили меня улыбочкой.
- М… Извини, больше нет.
- Ну, ладно. А как тебя зовут? – спросила одна из подружек, пока другая не могла остановиться хихикать.

Вот тут я понял три вещи. Во-первых, они не были нашими фанатками и вообще не знали кто мы такие. В противном случае, они бы уже крутились вокруг Джерарда. Не знаю, почему я подумал сначала, что это фаны. Наверное, это все мое тщеславие. Боже, не все же вокруг являются нашими поклонниками! Во-вторых, они… флиртуют со мной? Неожиданно. В-третьих, Джерард, кажется… злится. Меня это не удивляет, хотя бы потому что его настроение меняется несколько раз за день. Может быть, он ревнует? Потому что они флиртуют со мной, а не с ним. Джерард привык к другому обращению. А может у меня просто воображение разыгралось, я не знаю. Я взглянул на него еще раз – никакой ревности. Значит, точно воображение. Очень жаль.

- Фрэнк… а вас как зовут?
- Я – Аманда. А это – Кэти. А что в этом здоровом автобусе? Вы типа гастролируете группой?

Я могу поклясться, что видел, как Джерард ели заметно усмехнулся. Он был удивлен. Хотя он тут же потерял к ним всякий интерес и сосредоточился на своей сигарете. Черт.

- О… ну… да.
- Что за группа? Может мы вас слышали?
- Эм… - я не был уверен, что должен говорить, – My Chemical Romance, - я невнятно пробормотал. Они так громко одновременно завизжали, что я вздрогнул от неожиданности.
- Так вы из группы, которая пела эту песню о подростках, правда?
- Ага, - сейчас я не испытывал желания объяснять о чем в действительности наша музыка, даже если от этого в их жизни появится смысл.
- О, мой Бог! – они говорили в унисон. Смех стал каким-то маниакальным.
- Эй, Фрэнк, мне нужно позвонить Элайзе, - Джерард тихо проговорил, когда проходил мимо меня по направлению в автобус. - Веселись со своими поклонницами.

Девушки еще больше рассмеялись, после этой фразы, хотя мне она смешной ничуть не показалась. Он, черт возьми, прекрасно знает, что меня никогда не вдохновляла идея «веселья с поклонниками». У меня челюсть отвисла.

- Элайза? – отвращение едва коснулось моего лица.
- Да, мы хотели где-нибудь зависнуть после сегодняшнего шоу.

Не могу в это поверить.

- Я думал, ты сказал… - я начал, но он прервал меня.
- Я буду общаться с кем я хочу, Фрэнк.

Он зашел в автобус. «Пожалуйста, вернись!» - говорил мой внутренний голос, пока сердце разваливалось на куски. Он опять уничтожил меня. Блядь.

- Мне… мне нужно бежать. Простите, дамы, – я проговорил и направился внутрь. Прямиком в ванную. Опять. Ебать.

Я подошел к двери в ванную и уставился на ручку. В голове не укладывалось, что я должен взяться за нее и повернуть. Руки дрожали и не слушались. Я, наконец, почувствовал холодный металл в своей ладони, когда чьи-то пальцы схватили запястье, отрывая мою руку от дверной ручки.

- Пойдем со мной, Фрэнк! – я услышал голос Майки.

Он опять потащил меня в дальнюю комнату.

Майки посадил меня на диван, а сам стал напротив двери, загородив собой проход. Все произошло настолько быстро, что я еда успел сообразить.

- Что за черт, Майк? Теперь мне нельзя пописать без твоего разрешения? – я пытался изворачиваться. Хотя даже я понимаю, что врать Майки бессмысленно.

- Что ты несешь, Фрэнк?! Я знаю, что ты собирался там делать.

Майки очень строго на меня смотрел. Блядь. Он ангел, но временами я ненавижу его.

- Ну…
- Нет, Фрэнк! Послушай меня! Джерард - мой брат. Я очень хорошо его знаю. Вот почему, когда я увидел, как те малолетние курицы флиртуют с тобой на улице, а потом Джерард побежал звонить Элайзе, я понял, что произошло. Он не любит всю эту романтическую чушь. Ему просто нужно с кем-то развлекаться, чтобы отвлечься от мыслей о тебе.
- Обо мне? – я кричал.
- Да, Фрэнк, о тебе. По крайней мере, он злится на тебя и немного ревнует из-за того, что ты перестал с ним делиться своими мыслями.
- Что? Что это значит?! Я не могу... Как он мог думать...
- Фрэнк, прежде всего, посмотри на это с его точки зрения. Раньше вы разговаривали обо всем на свете, теперь ты говоришь только со мной. Он понятия не имеет о том, что происходит, и, что ты чувствуешь.
- Что ты предлагаешь делать? Я не могу ему ничего рассказать!
- Можешь. Возможно не сейчас, но когда-нибудь ты все расскажешь. Ему будет больно, я уверен. Но молчание доконает тебя окончательно. Нельзя решить проблему, не имея понятия, в чем она.

Майки говорил спокойным голосом. Я, сам не осознавая этого, немного остыл.

- Майки… нет. Я не могу ему вредить.
- Блядь, Фрэнк. Я так устал от этого. Когда же ты поймешь, что тебе в тысячу раз хуже от молчания, чем будет Джерарду, когда ты откроешься. Он переживет. Чего я не могу сказать о тебе.
- Я справлюсь. Может не совсем нормальным способом, но это, по крайней мере, работает. Да я лучше умру, чем заставлю его страдать.

Лицо Майка побелело. Вместо того, чтобы кричать на меня, он сказал леденящим душу шепотом:
- Никогда больше не говори так.

Я ничего не ответил, но он продолжил.
- Ты не можешь позволять ему так поступать с тобой.
- Майки. Мне все равно. Проблема в том, что Джерард не любит меня так, как я бы хотел. Мне не изменить этого факта, даже если я расскажу ему обо всем.
- Хватит врать.
- Что?
- Ты врешь мне и себе.
- Правда? И как же?

Кажется, Майк выдохся. Он устал от попыток переспорить меня.

- Ты не сможешь справиться самостоятельно. Ты страдаешь, когда он злится на тебя. Это видно по твоим глазам. Если бы ты просто начал с ним больше общаться, он бы почувствовал себя частью твоей жизни.
- Только я не чувствую себя частью его, - я почти кричал.
- Ты мог бы ей стать, если бы захотел, - Майк очень обеспокоено на меня уставился. - Ты ведь не будешь делать ничего… плохого сейчас?
- Я не знаю. Наверное, нет.

На этот раз, я не лгал ни себе, ни Майки. Я действительно не знаю, хочу ли я сейчас удовлетворить свою кровавую потребность. Майки помогал, хоть я его и не просил. От одного его строгого взгляда, мне становилось спокойнее.

- Фрэнк, мне нужно вправить мозги Джерарду, а потом позвонить семье. Пожалуйста… постарайся не навредить себе больше, чем уже есть… я верю в тебя.

17. Mercy

После очередного шоу на этой неделе я встретился с несколькими нашими фанатами. Было довольно-таки поздно, но отказать им было невозможно. Я удивляюсь тому, насколько замечательные у нас поклонники. Как можно быть такими добрыми к тому, кого раньше никогда не встречали?
Одна из девушек попросила разрешения обнять меня. Я с удовольствием согласился. Хоть кому-то мои объятья приносят радость.

- Боже! Я и не надеялась, что ты позволишь! В смысле, я даже в самых своих смелых мечтах не представляла, что буду по-настоящему обнимать моего героя!
- Как тебя зовут?
- Элис.

Она была довольно симпатичной. Примерно моего роста. Круглое лицо обрамляли короткие каштановые волосы, а большие карие глаза светились жизнью, хотя где-то в глубине я видел грусть. Сейчас она выглядит очень счастливой, но, уверен, все изменится, стоит ей только попасть домой. Мне захотелось успокоить ее.

- Элис, не бойся попросить меня обнять. Я не считаю себя лучше других. Я такой же человек, как ты.

Надеюсь, она поняла меня правильно. Элис просто кивнула в ответ. Я не хотел, чтобы грусть из уголков ее глаз перебралась в сердце, как только девушка вернется домой.

Вернувшись в автобус, я принялся за одно из самых опасных занятий на свете: я начал думать. Мои саморазрушительные мысли. Ничего не могу с ними поделать. Все люди о чем-то постоянно думают, правда, большинство все-таки о чем-то более позитивном.
На этот раз я думал о кумирах. Почему люди поставили нас на пьедестал?
Некоторые считают, что я лучше, чем они. Это неправда. У меня есть недостатки. Тонны недостатков. Как и у всех остальных.
Некоторые фанаты принимают меня за божество. У них такие счастливые лица, когда я появляюсь. Почему? Почему я так влияю на людей? Может быть, они просто счастливые по жизни? Надеюсь, что это действительно так и есть. Меня сильно огорчает, когда хорошие люди несчастны.
Я несчастен.
Я не заслужил.

Своим внезапным появлением Джерард оторвал меня от рассуждений о счастье.
- Эй, Фрэнк!
- Что? – в моем голосе не было ни капли энтузиазма.
- Как ты?

Ха-ха. Какая ирония! Если бы он только знал. Нахер это.

- Честно? – он кивнул. - Не очень хорошо.
- А что случилось?

Он спросил таким отрешенным голосом, его явно не интересовал мой ответ. Джерард сел на диван рядом со мной, прижавшись своим бедром к моему. Ненавижу эти болезненные ощущения, которые вызывает во мне физический контакт с ним. Я немного отодвинулся, чтобы разорвать прикосновение.

- Ничего особенного. Я просто сделал кое-что плохое и не хочу этого повторять.
- Ммм… понятно. Я надеюсь, это не связано с наркотиками или беременностью какой-нибудь твоей фанатки?
- Нееет. На ТАКУЮ глупость я не способен.
- Хорошо. Ты знаешь, что я всегда рядом и готов выслушать тебя, - Джерард очень серьезно на меня посмотрел, поднимаясь с дивана.

Наверное, он подумал, что я хочу побыть один сейчас. Это последняя вещь, которая мне нужна в данный момент. Судя по всему, Джерард пытался поговорить о том, что происходит со мной последнее время. Неудачный момент для разговора, я все еще страдал от его последней выходки.
Я схватил Джерарда за руку прежде, чем он успел выйти из комнаты.

- Джи?
- Да?
- Обещаешь?
- Конечно, Фрэнк! – он засмеялся.

Сомневаюсь, что он понял всю серьезность моего вопроса.

- Джерард? Ты правда обещаешь?
- Фрэнк. Я обещаю.
- Ты счастлив? – кажется, я задал самый неожиданный вопрос в своей жизни. Понятия не имею, что на меня нашло, но в тот момент ответ на него был для меня важнее всего на свете. – В смысле, действительно и по-настоящему?
- Я… я не знаю. Почему ты спрашиваешь?
- Ну… ты просто, как никто другой, заслуживаешь быть счастливым.

Он так трогательно улыбнулся мне.

- Спасибо, Фрэнк. Ты заслуживаешь этого не меньше меня.
- Да… только я не счастлив. Не заслужил.

Как бы я хотел сказать громко, чтобы Джерард наконец-то услышал меня. Черт! Но я не хочу отвечать на вопросы, последующие за этим.

Для меня нет ничего тяжелее, чем открываться перед другими людьми. Я не боюсь, что кто-то плохо обо мне подумает, просто не хочу ничьей помощи. Вот такая болезненная мысль, но это правда. Ни один человек по-настоящему не хочет изменять своим привычкам. Моя помогает обрести контроль для жизнью. Иногда настолько сильно, что я не могу ей противостоять.

Сейчас меня тревожит мое психологическое здоровье. Я пока не уверен на все сто, но, кажется, я все больше и больше впадаю в безумство. Оно привлекает своей теплотой и утешением. У меня будет чудесное оправдание, если я окончательно свихнусь. В любом случае, стать психом было бы легче, чем понять и принять все мои мысли.

Обличить мысли в слова не так-то просто, еще по той причине, что в моей голове нет слов. Мои переживания выражаются в цветах и образах. А большинство эмоций я превращаю в музыку.

Весь мир описывает свои чувства словами. Вероятно поэтому меня никто не может понять, они думают иначе. А я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.

Сейчас мне не помешает сон. Я заползаю на свою кровать и накрываю голову подушкой, полностью отгораживаясь от такого враждебного мира. Теперь ничто не беспокоит меня. Я живу наедине со своими мыслями. Я могу с этим смириться.

Может это прозвучит странно, но невидимая тюрьма, на которую я сам себя обрек, является своеобразным убежищем для меня. Я создал идеальный мир в своей голове, где за каждым поворотом скрывается нечто прекрасное. Только я, и никто другой, могу сидеть и слушать, как капли дождя стекают по внешней стороне окна нашего гастрольного автобуса. Здесь я чувствую только то, что сам хочу чувствовать. Может мой мир и построен полностью на лжи, но, согласитесь, это самая идеальная ложь, которую вы когда-нибудь видели. Ложь - именно то, что мне сейчас необходимо, потому что в действительности все слишком запуталось.

Иногда мне кажется, что я играю в прятки с реальностью. Постоянно пытаюсь скрыться от всего, что меня расстраивает. Только я играю все хуже и хуже, а окружающий меня мир явно выходит победителем из этой схватки. Но я продолжаю сражаться из последних сил, стараясь как можно дольше не признаваться самому себе в том, что никогда не смогу победить.

Сегодня я хочу быть равнодушным. Меня ничто не сможет потревожить. Опять вру сам себе.

Ничему меня жизнь не учит.

Во что я превратился? Пытаюсь противостоять чувствам, которые сам взрастил в своем сердце. Вот в чем моя проблема, вот в чем моя ложь. Это как пытаться убить бессмертного. Бесполезное занятие, уничтожающее последнюю надежду на спасение.

Лежа на кровати, накрыв голову подушкой, отгородившись от всего мира, я чувствовал себя так, как будто танцую бесконечный танец. Не могу остановиться, меня засасывает все глубже, я прошу пощады и надеюсь, что кто-нибудь придет на помощь. А тот единственный человек, который смог бы вытащить меня из дерьма, никогда не узнает о моих чувствах, потому что это может сломать его. Как может сломанный человек спасти кого бы то ни было из бездны, особенно, если сам его туда загнал?

Больше ничего не имеет значения.

Я чувствую себя бесконечно ограниченным. Вот такой вот оксюморон.

И все, о чем я еще могу думать, это та девушка Элис. Надеюсь, она была счастлива, когда вернулась домой. Я очень этого хочу, потому что мне счастливым никогда не быть.

18. As Smart as We Are...

Весь следующий месяц у группы был перерыв в гастрольном графике. Лично у меня был перерыв в тесных отношениях с острыми предметами – спасибо Майки за помощь. Он каждый день разговаривал со мной, постепенно восстанавливая мою утраченную за последнее время самооценку. Кроме того, у меня было достаточно времени подумать над причинами моей ненависти к самому себе.

Мы приняли решение пожить этот месяц в отеле, вместо того, чтобы жить порознь по своим домам. Нас осталось пятеро, потому что Брайан очень скучал по семье и покинул нас. Исключительно в целях экономии денежных средств, было решено снять три номера: два двухместных и один одноместный.

Большинство людей не хотят торчать в комнате целыми сутками в одиночестве. Это не весело. Все хотят общения.

Я одинок, но не так, как все остальные. Я чувствую себя одиноким в толпе. Не наедине с собой.

Я не понимаю тех, кто окружает себя бесконечным количеством людей каждую минуту своей жизни. Это так утомительно. Мне нужно уединение. Нужно спрятаться от безумного мира.

- Так, кто с кем будет жить? – спросил Рэй.
- Чувак, я уж точно с тобой! – уверенным тоном ответил Боб.
- Окей, тогда Майки переезжает в одноместный.
- Почему я всегда в одноместном?
- Что? Почему? – я спросил одновременно с Майком.
- Ну, ты же всегда живешь с Джерардом, разве нет? – Боб сегодня был весьма разговорчив.
- Майки, от моих щедрот тебе достается комната с бесплатным приложением в виде старшего брата!
- Ну, Фрэнки! Майки все разрушает вокруг себя! Неужели ты оставишь меня с ним? - Джерард улыбнулся, но что-то было не так. Я попытался вспомнить, когда он начал скрывать свои настоящие эмоции. Ему это как будто бы даже нравилось, прятать истинные чувства за пустым выражением глаз. Опять же, это новшество не могло не понравиться мне.
- Справишься. Он не настолько плох.
Джерард посмотрел на меня очень серьезно.
- Ты просто не жил с ним так долго, как я.
Все, включая Майки, не смогли удержаться от смеха.
- Зато ты - нереальная куча веселья, - Майк съязвил.
- Конечно. Я такой. Правда, Фрэнк? - Джерард театрально подмигнул мне.
- Как скажешь, принцесса.
- Эй, это разве мне так идет пластиковая тиара?
Один-один.

После распределения комнат, все поднялись наверх и разошлись по номерам. Я сразу заполз на кровать и включил свой iPod на случайный выбор. Я не мог уснуть так рано, было скучно, поэтому ничего не оставалось, как заглушить мысли порцией хорошей музыки.

Сначала мне попадались исключительно оптимистичные треки, призванные поднимать настроение слушателю. Но чертов случайный выбор нашел все-таки самую грустную песню в моем плеере! В ней пелось о том, как, несмотря на сильные чувства между людьми, обстоятельства меняют все.
Я лежал на животе на краю кровати, напевал слова и пялился невидящими глазами в стену.
Некоторые песни заставляют задуматься. Я дослушал ее почти до конца и нажал на повтор. Значит, вот так звучат мои чувства?
Я полностью погрузился в эту музыку. Окружающий мир перестал существовать. Только я, песня и чувства.
Интересно, каким я кажусь сейчас со стороны? Просто лежу на постели и напеваю песню сам себе. Мне грустно… а может, я счастлив? Скорее всего, не то и не другое.
Как я хочу, чтобы кто-нибудь рассказал мне о моих чувствах.
Быть может, если эту песню услышит вся страна, люди поймут меня. Я так до конца себя и не понял.
Мои мысли прервал Джерард, неожиданно появившийся в комнате.

- Чем занимаешься?
- Ничем. Просто мечтаю.
- Почему ты захотел жить в одноместном?
- Ну… наверное, хочу подумать о своей жизни.
- Фрэнк… ты избегаешь меня? Я чем-то тебя расстроил или обидел?

Признаться честно, ответ мне неизвестен. Меня никто не расстраивает больше, чем я сам. Я ненавижу эту чертову привязанность к нему. Не хочу снова и снова чувствовать болезненное сердцебиение и дрожь в коленях, которые он вызывает во мне. Но я очень редко получаю то, что хочу.

- … нет, Джерард. Все в порядке. Ты ни при чем.
Он посмотрел на меня в упор.
- Точно?
- Точнее не бывает. Почему ты спрашиваешь?

Джерард явно нервничал. Он сидел на краешке стола и перебирал ключи от номера, которые я положил туда, когда зашел. После минутного колебания и глубокого вдоха, он продолжил.

- Мне просто показалось, что ты немного отстранился от меня. Как будто хочешь что-то сказать, но не делаешь этого.
- Ты весьма наблюдательный сегодня.

Не знаю, почему я это сказал так прямо. Наверное, устал контролировать себя.

- Ну так… это из-за меня? Я что-то не так сделал?
- Нет. Дело не в тебе. Я сам во всем виноват.

Да… сегодня я невероятно прямолинеен и туп.

- Что ты натворил?
- Я не хочу об этом говорить, Джерард.

Что за херня? Я только что вляпался в большое дерьмо по собственному желанию. Теперь нужно отмываться каким-то образом. Как я это ненавижу.
Джерард изменился в лице. Блядь. Он в гневе.

- Почему ты больше со мной не разговариваешь? Что, черт возьми, я сделал?
- Джерард, не говори так…
- Нет! Фрэнк, меня заебал твой игнор! Почему, блядь, ты перестал со мной общаться?

Настала моя очередь злиться и повышать голос.

- Это я перестал общаться? Посмотри на себя!
- Что ты хочешь этим сказать? – он крикнул в ответ. Мы оба были уже далеко за пределами нормальной громкости речи.
- Джерард! Ты вычеркнул меня из своей жизни – это единственная причина, по которой я игнорирую тебя!
- Фрэнк! Перестань! Я никого не вычеркивал!
- Ты делаешь это постоянно! Сейчас я твой лучший друг, а через минуту ты уже бросаешь меня, чтобы поговорить с этой ебучей Элайзой!
- Она здесь при чем?
- Не важно, Джерард. Ты не поймешь, – я исчерпал всю свою злость. Мой голос был тихим и уставшим. Мы долго молчали, пока, наконец, он не заговорил.
- Что с нами происходит, Фрэнки?
- Я… я не знаю, Джерард.
- Ну… что нам нужно сделать, чтобы все наладить?
- Я не знаю.
- Мы сможем все наладить?
- Я не знаю… может быть.
- Так это именно то, что беспокоит тебя? Что я выкинул тебя из своей жизни и больше не хочу общаться с тобой? – его голос стал немного громче, но все еще был грустным.
- …типа того.
- О… И как долго это мучает тебя? – он придвинулся ближе. Так близко, что почти касался. Он ждал ответа, но я мочал. – Сколько, Фрэнки?
- Год, может чуть больше…

Мой голос исказился, потому что горло свело спазмом от подступающих слез. Он ничего не сказал. Просто вздохнул, повернулся и вышел из номера.
Я рухнул на кровать и, уже не сдерживаясь, зарыдал.

****************
Сегодня мы решили поужинать все вместе. Это был какой-то модный ресторан с невозможно стервозными официантками, которые обслуживали нас с таким высокомерным видом, что я почувствовал себя человеком второго сорта.
Я заказал салат. Все остальное либо отвратительно называлось, либо содержало мясо, которое я не ем из-за своих вегетарианских предпочтений.
Не понимаю, зачем мне положили нож для мяса, если я его не заказывал. Как будто они уверены, что все захотят попробовать их ебучие свиные медальоны!

После того, как все сделали заказ, мы стали тихонько беседовать о разных аспектах наших жизней… или отсутствии таковых. Ну, они говорили, а я только слушал. Меня не покидало дерьмовое ощущение от нашего с Джерардом последнего разговора.

- Ну, Джерард, как у вас продвигается с Элайзой? – спросил Боб.

Я напрягся. Рука искала резинку, которая обычно находилась на моем запястье. Резинки не было. Я вспомнил, что порвал ее, когда со всей злости лупил себя ею, после того, как Джерард молча ушел из номера. Мне пришлось вонзить ногти себе в кожу на ладони, чтобы окончательно не потерять контроль над собой.

- На самом деле, хорошо. Она сейчас в городе, поэтому мы планировали сходить куда-нибудь вдвоем на неделе.
Опять эта отвратительная светящаяся улыбка, перекосившая его рожу.

Вдруг я подумал, что предусмотрительные официантки, расположившие нож для мяса на моем месте, были не так уж плохи.

Убедившись, что никто не видит, я скользнул рукой по поверхности, увлекая острый предмет под стол.

Ребята продолжали болтовню. Их разговоры становились все более и более опасными для моего душевного здоровья, когда я, аккуратно зажав нож в руке, извинился и вышел из-за стола.

Я шел очень быстро. Так быстро, что несколько раз споткнулся. Я едва успел добраться до туалета без приключений. Я хотел умереть. К счастью, все кабинки закрывались на замок, и я мог спокойно уединиться.

Я опустил крышку и сел на унитаз. Разжав ладонь, я внимательно осмотрел мою «ярость и боль». Зазубренный край сделает порезы рваными и болезненными. Именно то, что мне нужно.

Первая струйка крови имеет горьковато-сладкий привкус. Блаженство и проклятье одновременно. Я знаю, что поступаю плохо и неразумно, но это как повидать давнишнего друга. С последнего раза прошло так много времени, что успокоение пришло мгновенно. Хочу этой боли, плевать на то, что буду потом сожалеть. Я просто позволяю облегчению свободно вытекать из-под моей кожи. Глаза увлажняются, по щекам начинают скользить прозрачные слезинки, а на лице появляется болезненная улыбка. Несколько раз глубоко вздыхаю и представляю себе, как все то дерьмо, что накопилось в моей душе за последний месяц, покидает меня.

Я был уничтожен изнутри, поэтому мне необходимо было повредить себя и снаружи. Я нанес себе порез. Несколько раз.

Я потерял много крови. Опять. Попытался обернуть руку бумажными полотенцами. Это помогло, но ненадолго. Бумага намокала и начинала пропускать влагу. Я чувствовал, что умираю.

Когда я вышел из туалета, на моем теле было девять открытых ран, и только что помытый нож в кармане.

Вернувшись за стол, я поблагодарил судьбу за то, что Джерард и его шлюха больше не были темой для разговора.

- Чувак, ты чего так долго? – спросил меня Рэй.
- Да что-то живот прихватило. Наверное.

Когда принесли заказанную нами еду, я понял, что есть не смогу. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, я разыскал на столе свой бокал и немного отпил из него.

- Чувак… Фрэнк, у тебя кровь идет.

Я мог бы убить Боба за то, что сейчас он открыл свой ебанный рот.

Черт! Я поперхнулся своим напитком.

Майки сделал тоже самое. Кажется, он пил воду, а теперь никак не мог откашляться.

Наконец, когда ему удалось успокоиться, Майк одарил меня самым суровым своим взглядом.
Болтовня снова воцарилась над столом после моего нелепого «О, это я оцарапал руку, когда ходил в туалет».

Майки взял ручку, что-то написал на салфетке и незаметно передал ее мне под столом. Это было легко: мы сидели рядом.

Я прочитал ее: «Это то, о чем я думаю?» Он взглянул на меня, не поворачивая головы, скосив глаза в лево. Я слегка кивнул, даже не пытаясь смотреть в сторону Майки.

Он взял салфетку и написал еще: «Не смей прятаться от меня, когда мы вернемся в отель. Я не шучу!»

http://notforsale.do.am/blog/this_is_where_i_scream_from_chapters_19_22/2011-02-11-1529