Ссылка на 1 главу http://notforsale.do.am/blog/the_man_who_changed_the_world/2012-08-08-4785
4 глава
Flashback
Я захожу в класс. Прошло целое лето, но здесь так ничего и не изменилось. Возле последней парты собрались мальчики, обсуждающие марки машин и новые модели роботов. Девчонки уже заняли свои места, и теперь старательно выкладывают на столы учебники и пеналы, изредка переговариваясь друг с другом. В моем классе есть хорошие ребята, я точно знаю, но я никогда не смогу стать их другом, я другой, по крайней мере, они так говорят. Я робко иду к своей парте, третьей в среднем ряду, и тут моих ушей доносится голос одного из главных бандитов нашего класса.
- Эй, Айеро, ты совсем с ума сошел, даже не поздоровался, иди сюда!
Я поднимаю голову и вижу, как на меня выжидающе смотрят четыре ребенка, собравшиеся возле окна в самом конце кабинета и настроенные не очень доброжелательно. Я вздохнул, положил рюкзак на стул и направился к своим одноклассникам, стараясь не смотреть им в глаза.
- Ты чего такой кислый, новый учебный год же начался! Или у тебя нет повода для радости? Лично у нас есть, - Майкл широко улыбается и, положив руку мне на плечо, с силой притягивает к себе так, что мое ухо оказывается как раз рядом с его губами.
- Ты же знаешь, что тебе здесь не место, а если хочешь нормально учиться в этом классе, то потрудись не забывать каждый день отдавать нам свои карманные деньги, - он говорит шепотом, но я слышу все, возможно, потому что мне доводилось слышать эту речь все четыре года обучения, и я не рассчитывал, что в пятом классе меня оставят в покое.
- Д-да, я помню, - мой голос дрожит от страха, кому, как ни мне знать, на что способны эти мальчики. Несмотря на свой возраст, они уже несколько раз были наказаны за избиение, как сверстников, так и старших ребят, причем выбирали мальчиков из более обеспеченных и благополучных семей. Директор почти всегда закрывал на это глаза, считая такие перепалки особенностями богатеньких детишек.
- Вот и умница, а теперь вытаскивай все деньги, которые у тебя есть и клади их мне вот сюда, - Педикон отпускает мое плечо и тыкает указательным пальцем правой руки в ладонь, - А еще сюда, сюда и сюда, - этим же пальцем он показывает на уже выпрямленные ладони мальчиков из своей банды.
У меня нет выбора, я возвращаюсь к своей парте, расстегиваю портфель и вынимаю оттуда несколько зеленых бумажек, после чего иду обратно к хулиганам и отдаю им деньги.
- Это все? – Педикон явно не доволен и хочет сказать что-то еще, а может и ударить меня, но в эту самую секунду звенит звонок, и все дети начинают бегать по классу, стараясь как можно быстрее занять свои места. В кабинет входит учитель, мы все готовы его поприветствовать, но видим, что он не один. Рядом с ним, немного ссутулившись, идет девочка, уже одетая в форму нашей школы. Платье ей немного велико, но от этого новенькая кажется только меньше и беззащитней.
Мне она сразу понравилась, но я знал, что в нашем классе она не приживется, ей попросту не дадут этого сделать, поэтому решил, что помогу ей освоиться, попробую подружиться и расскажу ей об этих хулиганах. Возможно, это ей пригодится.
- Знакомьтесь, дети, это Джамия Нестор, наша новая ученица. Надеюсь, вы найдете с ней общий язык. – Говорит учитель, по уже отработанной схеме, ведь ему приходилось произносить эту речь достаточно часто. И, обычно, он ничего не менял в ней, только заменял одно имя на другое. Так что весь класс уже знал, чем закончится это «бурное» приветствие. Сейчас преподаватель скажет новенькой сесть на любое свободное место и, все-таки, начнет урок. Так и происходит.
Девочка осматривает глазами класс и замечает свободную парту возле окна, ее-то она и решает занять. Это место недалеко от моего, что немного поднимает настроение. Во время достаточно скучного урока я стараюсь разглядеть Джамию, но делаю это аккуратно, стараясь не встречаться с ней взглядом, чтобы ненароком не напугать ее. Я знаю, как становится не по себе, когда тебя разглядывают. Да и думаю, что я не единственный, кто заинтересовался ею. После того, как ее представили перед всем классом, она сразу стала мишенью для злых взглядов, которые бросают ребята, ненавидящие новеньких. А таких детей не мало. Все, кто приходил в нашу школу, сразу узнавали правила, и им было тяжело вписаться в здешний коллектив. А некоторые, например, такие как я, не вписывались с самого начала. Правила были довольно просты для понимания, но тяжелы для осуществления. В этой элитной школе считается почетным дерзить учителям, запугивать их, напоминая о том, какие у тебя крутые папочка с мамочкой, и самое главное: на общение с ребятами, финансовое состояние которых несколько хуже, чем твоей семьи, налагается пожизненное табу. Я же говорил, что не вписываюсь в эту школу ни по одному критерию, но не могу сказать родителям о том, что меня здесь унижают и ненавидят, а еще пару раз били - их это ужасно расстроит. Вот ничего и не остается, кроме как сидеть и мечтать, чтобы у тебя появился хоть один настоящий друг, с которым вы смогли бы скоротать время ожидания выпуска из школы.
Шесть уроков пролетели как один, за все это время никто не пытался меня подколоть или обидеть, а вот Джамии досталось от недружелюбных девочек, которые сразу начали в открытую обсуждать то, как заплетена ее косичка и как плохо на ней сидит платье. По окончании занятий, я накидываю на себя джинсовую курточку и оглядываю класс. Джамия все еще собирает портфель, делая это так медленно, как только возможно. Видимо, задумалась, и скорее всего о том, в какой ужасный класс она попала. Я подхожу к ней нерешительно, подбирая на ходу слова, я все же тоже здесь далеко не любимчик, и свяжись она со мной, ее жизнь, скорее всего, станет еще хуже.
- Привет, я Фрэнки, - я улыбаюсь, протягивая девочке руку. Стараюсь говорить как можно добрее, чтобы она поняла, что я решил подружиться с ней из благих намерений.
- Привет, а я Джамия, хотя ты уже знаешь, - она улыбается и пожимает мою руку своей маленькой, бледной и теплой ручкой.
- Ты домой на автобусе или за тобой заедут? – я задаю первый, пришедший в голову вопрос, разрывая уже ставшее дружеским рукопожатие.
- Нет, родители работают, они не могут забирать меня так рано.
- А как же шофер? – я знаю, что у некоторых детей в этой школе не настолько богатые родители, чтобы нанимать шофера, но все же решил, что не лишним будет поинтересоваться.
- У нас его нет, вернее, денег нет, - Джамия пожала плечами и отвела взгляд в сторону, было видно, что ее немного смущает этот факт.
- Если хочешь, мы можем довезти тебя до дома.
- Было бы здорово, спасибо.
Я небрежно натягиваю себе на спину ранец, а потом помогаю проделать ту же процедуру Джамии, затем беру ее за руку, и мы, как можно скорее, покидаем кабинет, быстро попрощавшись с учителем.
*** Полгода пролетело незаметно. Джамия скрасила мою жизнь, сделав ее веселой, легкой и красочной. Она всегда могла выслушать, дать совет. Ей я мог рассказать все, что угодно, девочка всегда меня понимала и никогда не отворачивалась, как это делали многие ребята. Я точно знал, что могу на нее положиться, что Джамия общается со мной не из-за денег родителей, а из-за того, что я ей и правда интересен. Я не раз испытал на своей шкуре как обидно и больно привязываться к человеку, проводить с ним все свободное время, разговаривать по душам, а потом осознавать, что твоему якобы «другу» ты был вовсе не интересен, его привлекали лишь твои деньги. Несколько раз наступив на одни и те же грабли, я понял, что нельзя верить людям, все только и ждут того момента, когда можно будет ударить тебя ножом в спину, и, забыв твое имя, оставить умирать с дырой в душе. Но с Джамией все было по-другому. С каждым днем моя жизнь становилась все лучше. Доверие к людям восстанавливалось очень медленно, но все же восстанавливалось. Конечно, мое отношение к ребятам из класса осталось прежним, несмотря на то, что Джамия не держала на них зла. Она не раз говорила, что дети пакостят и хулиганят, чтобы казаться старше и значимее, чем они есть, и поэтому не обижалась на их вечные нападки и колкие замечания в ее адрес. Девочка всегда старалась улыбаться, и я брал с нее пример. Улыбалась Джамия – улыбался я. И наоборот. Мы стали лучшими друзьями и не могли ни дня прожить друг без друга, пока не произошел ужасный случай, изменивший меня и всю мою жизнь.
*** Я никогда не забуду этот день – вторник, 16 марта. После уроков, мы с Джамией хотим идти ко мне, делать совместный проект по биологии, но перед этим я решаю заскочить в библиотеку, чтобы взять необходимые нам книги. Джамия же решила остаться с учителем. Она хочет поподробнее разузнать о теме, которую нам необходимо раскрыть. Я захожу в книгохранилище и начинаю искать нужный материал. Это отнимает у меня достаточно много времени, потому что, несмотря на то, что школа частная, и почти везде порядок, в библиотеке царит вечный хаос. Книги разбросаны по полкам так, что по алфавиту или по каким-либо другим признакам найти их невозможно. Все же я нахожу пару книг, которые должны нам помочь, засовываю их в портфель и спешу к выходу из школы, надеясь, что Джамия не очень долго ждет меня. Миновав лестничные пролеты, я быстрым шагом направляюсь к дверям учебного заведения. Я выхожу на свежий воздух, но девочки нигде нет. Еще раз оглядываю территорию школы, и только тогда замечаю, что моя подруга стоит у дороги, а рядом с ней Педикон и МакКрэкен - главные хулиганы нашего класса. Я приглядываюсь еще сильнее и понимаю, что они пытаются отобрать портфель у Джамии, наверное, в очередной раз, требуя денег. Ей, как и мне, было не привыкать, ведь мы подвергаемся таким нападкам довольно часто. Однако, я всегда стараюсь заступаться за нее, хотя после этого всегда не слабо получаю. Машины снуют туда-сюда, несясь на бешеной скорости, и никто не останавливается, чтобы помочь ей. Они думают, что дети просто «играют». Знали бы, чем эта «игра» обернется… Я наблюдаю за детьми, пребывая будто в трансе. Я очень хочу, но не могу заставить себя сделать даже шаг по направлению к хулиганам и моей подруге. Все в душе сжимается от плохого предчувствия. Но не за меня, за Джам. Создается такое ощущение, что сейчас что-то должно произойти. Что-то, что потом невозможно будет исправить. И тут, мне как в голову ударило, я кидаюсь им навстречу, стараясь привлечь внимание, но на достаточно большом расстоянии ребята меня не слышат.
Слишком поздно. Лямка рюкзака рвется и остается в руках у девочки, а дальше все происходит как в замедленной съемке. Я слышу визг тормозов, вижу как заносит белую иномарку и то, как она, развернувшись, боком подминает под себя мою лучшую и единственную подругу. Раздается глухой удар, одновременно с которым тело маленького ребенка отлетает на несколько метров. Я смотрю на все это широко раскрытыми глазами, не дыша, не чувствуя ударов своего сердца. Мне кажется, что его нет, но оно ощутило мое сомнение и сжалось, причиняя мне адскую боль. Я не понимаю, что происходит. Машины тормозят, мужчины, женщины - все выбегают из своих автомобилей. Народу становится все больше. Несколько человек уже звонят в скорую. Неподалеку стоят те два хулигана с портфелем в руках. С ее портфелем. Они тоже пока не могут поверить в случившееся, но в их глазах уже читаются ужас, раскаяние и жалость. Мои ноги становятся ватными, а глаза щиплет. Я пытаюсь ринуться к месту происшествия, но не могу – сразу же падаю. По моим щекам начинают одна за одной скатываться крохотные слезинки, обжигающие кожу и изредка попадающие в рот, неустанно повторяющий «Джам, Джам…». Я рывком поднимаюсь с холодной травы и что есть сил бегу к дороге. Вдалеке слышится рев сирены, но я не обращаю на него внимания. Пробравшись сквозь толпу обеспокоенных людей, я буквально прирастаю к асфальту. В нескольких метрах от меня в неестественной позе лежит Джамия. Я не вижу ни крови, ни торчащих костей, как показывают в фильмах. Девочка будто спит, и только бледный цвет губ и кожи выдает истинное положение дел. Никто не может сказать очнется ли она ото сна, смогу ли я еще раз увидеть ее прекрасные, вечно-смеющиеся, карие глаза.
Я плачу уже не пытаясь остановиться, до меня дошел весь ужас произошедшего. Громко зову: «Джамия» - хочу подбежать к ней, помочь подняться и подвезти ее домой, как обычно, но сильные мужские руки останавливают и притягивают к себе. Я кричу, брыкаюсь, стараюсь вырваться, в то время, как люди в белых халатах аккуратно поднимают ее крошечное тельце с дорожного покрытия и кладут к себе на носилки. Мужчина больше не сдерживает меня, и я бросаюсь к своей подруге, чтобы, возможно, в последний раз с ней попрощаться. Вцепившись руками в корпус носилок, я пытаюсь затормозить их движение, затем одной рукой легонько сжимаю ручку своей подруги и шепчу: «Прости меня, только не умирай, Джамия». Один из санитаров берет мою руку в свою ладонь и отводит меня в сторону. Врачи закрывают двери скорой помощи, снова включается сирена, и белая машина с красным крестом движется с места. Я понимаю, что из моего сердца вырвали кусочек, и эта недостающая часть сейчас в той машине, которая вот-вот свернет на параллельную улицу. Не зная, что делать дальше и как дальше жить, я бросаюсь вслед за скорой, то и дело крича: «Стойте» и «Подождите», но никто не реагирует. Вскоре мои ноги начинают уставать, а дышать все труднее и труднее. Машина скрылась из виду, но я продолжаю бежать, наугад выбирая маршрут, вдруг повезет, и они едут по этой дороге. Я до сих пор до конца не могу поверить, что Джамия, моя Джамия - самый близкий человек, может навсегда уйти. Я не хочу ее отпускать, и она не может так поступить со мной. Все эти полгода мы провели вместе, и неужели это то, что я заслужил? Бесконечные страдания и муки совести, ведь это я во всем виноват, я вовремя не пришел ей на помощь, из-за меня она умирает!
Через некоторое время силы полностью оставляют меня, тело выходит из-под контроля, и я чувствую, как шершавый асфальт впивается мне в колени, затем в ладони, а после в щеку и живот. В глазах, почти ничего не видящих от слез, все меркнет, лишь подсознание отчаянно вырисовывает мне портрет Джамии: ее темные волосы, карие глаза, немного веснушчатый носик и вечно искреннюю, теплую улыбку. Я всхлипываю в последний раз и стараюсь приподняться на окровавленных локтях, но все тщетно. Образ подруги рассеивается, а я падаю в бездну, наполненную страданием, болью и отчаянием.
*** Не нужно гадать, чтобы понять, что было потом. Моя детская психика была полностью разрушена этим событием. Я перестал разговаривать с родителями и знакомыми, старался меньше выходить из комнаты, чтобы лишний раз не высовываться в этот жестокий мир. Чувство вины пожирало меня изнутри, ведь, если бы я успел, я бы смог ее спасти. Мне нужно было лишь успеть. А я не смог. Я просто стоял и смотрел на то, как Джамия пыталась вырваться из лап этих придурков, но не могла.
Ни у кого не получалось понять меня. Взрослые говорили, что моей вины в этом нет, пытались успокоить, а сами даже не слушали, что я пытался донести до них.
Моя мать, решив, что я схожу с ума, принялась таскать меня по психологам. Те только кивали головой и говорили: «Мм, да, все ясно», а потом, выслушав мою историю, заставляли добавлять в рассказ конкретику, и я переживал все эмоции вновь, еще больше подвергаясь их влиянию и осознавая какое я чудовище. И на этом помощь заканчивалась. Я всегда думал, что психологи - это те, кто должны способом общения помочь человеку справиться с его проблемами. Но это не так. Лично мне эти «консультации» не помогли совсем. Я только сильнее запирался в себе, отгораживаясь от мира. Я был чем-то похож на овощ, который просто живет, не видя в этом смысла. Овощ, который ходит с безэмоциональным лицом, почти не ест и не говорит. Я даже школу забросил, потому что невыносимо было смотреть на физиономии этих малолетних убийц. Складывалось такое ощущение, будто они забыли о случае с Джамией уже через неделю: все также продолжали избивать детей, отбирать у них деньги и хулиганить. То происшествие их ничему не научило, хотя должно было, и очень многому. Но мальчикам ничего не сделали. Я уверен, что родители даже не поговорили с ними по этому поводу. По школе ходили слухи, что директору нужно было держать язык за зубами, в противном случае, учебное заведение бы закрыли влиятельные папаши и мамаши этих ненормальных.
Спустя месяц после случившегося, мы с семьей решили переехать в Калифорнию, где у нас был небольшой дом. Находиться в городе, где я потерял своего единственного друга, я не мог. Воспоминания накатывали на меня, стоило мне приблизиться к месту аварии. Из глаз сразу же начинали литься слезы, а я сотрясался в рыданиях, повторяя только лишь одно имя.
И правда, в Калифорнии мне стало легче. Здесь я, по крайней мере, не был вынужден каждый раз вспоминать этот ужасный день, проходя мимо здания школы. Здесь не видел этих ужасных лиц, даже смог продолжить обучение в классе, где все дети были добры ко мне. Но я не старался больше ни с кем сближаться, боясь пережить все вновь. Я заставлял себя не плакать, быть сильным, любить себя и жизнь – все это нужно было для того, чтобы стать успешным человеком и больше никогда не чувствовать себя слабым и беспомощным. Но это было только снаружи, внутри я так и оставался добродушным и мягкосердечным мальчиком.
а мне флешбэк не очень этот понравился.. может от того, что в принципе не люблю флешбэки и филлеры..
возможно этой главе просто не хватило в конце ещё текста.. после воспоминаний немножко действия в реальном времени.. типа Фрэнк проснулся на стуле или в комнату постучали.. не знаюю) возможно я даже непонятно излагаю свою мысль..)
Григорий Репс, сами рыдали всем авторским составом
RACCOON_RIPPER, все понятно излагаешь ;) Просто флешбэк - это такая штука, которая в дальнейшем помогает понять, почему герой сделал именно так, как сделал, а не по-другому. Если бы его не было, то фанфик был бы несколько не логичен, уж поверь мне Спасибо за комментарии
Hungry_for_blood, охотно верю, что он конечно же нужен, и всё понимаю... просто в главу бы немного настоящего (ну в смысле действий в настоящее время))
хотя наверное на общем фоне - когда глав выйдет много - смотреться будет норм.. )
