Наверное, я идиот... Наверное, я не создан, чтобы быть с кем-то.... Наверное, я слишком эгоистичен и черств, чтобы довериться кому-либо, открыть ему свои истинные чувства, эмоции, то, что творится в душе... Наверное, слишком много "наверное", вам не кажется? Слишком много многоточий, слишком много недосказанностей с самим собой, слишком много вопросов без ответа. Слишком много мыслей, которые нельзя произнести вслух, которые нельзя обсудить даже с собой. Я боюсь этих мыслей. Я боюсь того, к чему они приведут, а точнее - до ЧЕГО они меня доведут. Любой бы на моем месте уже давно свихнулся от этого непрерывного потока идиотизма, что творится в моей голове. Любой бы уже давно загнулся, спрашивая себя: "За что?.." Любой, но не я. Я буду терпеть это, я буду игнорировать то, что творится в душе, в сердце. Просто игнорировать...
Прошла уже неделя с того момента, как Фрэнк предложил мне быть вместе с ним. И знайте что? Я ничего не чувствую. Совсем ничего. Если раньше я готов был радоваться одной его улыбке, то сейчас я не могу точно описать тех эмоций, что теплятся во мне, когда я вижу Фрэнка. С каждой минутой, с каждой секундой я понимаю, что все те чувства, что, как казалось тогда, были искренними - всего лишь привязанность, не больше. Я будто хожу по краю пропасти, а с каждым его ласковым взглядом, с каждой нежной улыбкой я приближаюсь все ближе к обрыву. Он не говорит, но я чувствую, что он тоже заметил изменения в моем к нему отношении. Первые несколько дней я будто находился в раю; по телу пробегало стадо приятных мурашек только от одного осознания того, что мы с ним в одной комнате, а теперь мне хочется убежать, скрыться, закрыться ото всех, а в особенности - от Фрэнка. В каждой его фразе, в каждом слове сквозит нежность и любовь, а я не могу ответить ему тем же. Я лишь натягиваю на лицо фальшивую улыбку и говорю какую-нибудь чушь, лишь бы он поскорее ушел, оставив меня в одиночестве.
Я все чаще задумываюсь, что бы я сейчас, в данный момент, в данную секунду, делал, если бы не та пьянка, давшая разгон этому безумию. Сейчас мне кажется, что я бы опять упивался от обиды и ревности по отношению к Фрэнку. Ну да, если бы той попойки не было, то не было бы и нас. И я бы никогда так и не понял, что он за человек. Да, он интересный собеседник, добрый и неглупый парень, но меня, почему-то, больше к нему не тянет, как тогда - со страшной силой. Меня вообще к нему не тянет, как я уже говорил раньше. Я сам превращал сердце в кровавое месиво, разбивая ту двухлетнюю иллюзию идеальных отношений, пропитанных страстью и нежностью одновременно. Собственными руками сжигал все мосты, не оставляя пути назад. Я не мог просто взять и уйти от Фрэнка; это было бы слишком жестоко по отношению к нему. Он, похоже, не вырисовывал себе всяких иллюзий, поэтому эта жизнь, то, чем мы занимались, разговаривали - казалась ему чуть ли не раем, в то время как для меня это был сущий ад. Где-то на пятый день нашего "союза" я даже перестал слушать его постоянный треп. Этот сгусток энергии и радости больше не вызывал во мне прежних эмоций, и это пугало. Пугало до дрожи в коленках.
Помнится, в тот самый день, когда все началось я сказал ему: "Научи меня любить, Фрэнки..." Глупо, по-детски и до ужаса сопливо. Не люблю быть соплежуем и тряпкой, но и сказать ему что-то наподобие: "Прости, ты меня больше не заводишь, катись к хуям!" не мог. Нет, конечно же, я в любую минуту мог сказать ему это прямо в лицо, но что-то меня останавливало, а что - неизвестно. И это пугало еще больше. Я старался как можно меньше разговаривать, но хорошо делал вид, что слушал. Именно делал вид. Мне, в принципе, было наплевать, во сколько лет и с кем поцеловался, кого трахнул месяц назад и прочее.
На восьмой день - да, блядь, докатился! Я уже считаю дни этой пытки! - Фрэнки неожиданно задал вопрос:
- Джи, с тобой все в порядке?
Обычно он никогда не спрашивал как я, а тут еще и столько беспокойства в голосе...
- Все хорошо, просто дурные мысли лезут в голову, - попытался отвертеться я, но не вышло - раз уж Фрэнк заинтересовался, в лепешку расшибется, но узнает все, что ему надо. Жаль только, что я не тот человек, на которого действуют его смехотворные приемы и природное обаяние. Впрочем, кому как.
- Ну, Джи, я же вижу, что что-то не так. Расскажи, - умоляющим тоном спросил он. Я лишь отрицательно помотал головой. - Джерард Артур Уэй, немедленно говори, что случилось!
Снова мотаю головой, всем своим видом показывая нежелание продолжать разговор.
Его детская наивность и обида поражала. Какая ему вообще разница, что со мной?! Я просто не могу этого сказать. Я сам пока не решил. В глазах Фрэнка плескалась такая обида и злость, что мне хотелось лезть на стену, но я упорно продолжал молчать, выдерживая его пронзительный взгляд. Мне безумно хотелось высказаться. Хотелось поведать ему о том, какой я придурок; начал встречаться с человеком, по которому сох гребных два года, и тут - бах! - и перестал испытывать к нему какую-либо симпатию. Это жестоко. Я жестокий. Зря я подарил ему надежду на какого-либо рода отношения. Я не умею любить. Я не умею быть с кем-то. Я не умею проявлять чувства. Я бездушная скотина, думающая только о себе. Я ненавижу себя за это. И Фрэнки возненавидит, если узнает. Но он не узнает. Я не смогу ему сказать. Я тряпка и паршивец. Блядство.
- Если ты сейчас же не скажешь, что с тобой, я уйду!
Уходи. Подальше. Навсегда. Уходи прямо сейчас, чтоб я позже не причинил тебе боли. Я не хочу видеть грусть на твоем лице, не хочу быть виноватым в твоей депрессии, а она обязательно будет. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты обязательно впадешь в депрессию. Ты слишком чувствительный и человечный. Ты человек, с которым я никогда не смогу быть самим собой.
- Уходи, - мой тихий ответ.
Поднимаю голову и смотрю на Фрэнка. Сердце пропустило удар. На его лице отпечаталась такая боль, какую я раньше никогда не видел ни у одного человека. В глазах плескалась обида вперемешку со злостью и непониманием. Сердце пропустило еще один удар, когда тот поднялся с дивана и, кинув на меня гневный взгляд, буквально выбежал из комнаты. Послышался сильный хлопок закрывающейся двери. Я идиот. Я самый настоящий идиот. Но теперь я могу спокойно подумать и разложить все по полочкам.
...прошло около полутора часа, а я так и не смог собрать мысли в кучу. Перед глазами стояло перекошенное лицо Фрэнка. Мне внезапно захотелось догнать его, обнять, утешить, погладить по голове, нашептывая какие-то глупости, но я был выше этого. Что бы Мистер Неприступный Джерард Уэй гонялся за каким-то мальчишкой? Да никогда! Скажи мне месяц назад, что я стану такой скотиной и перестану грезить о Фрэнке днями и ночами, я бы рассмеялся и покрутил пальцем у виска, но не теперь. Казалось, душа превратилась в пепел. а сердце - в каменную глыбу, на которой большими буквами было выцарапано: "Джерард". Я вдруг понял, какой же я эгоист. Я столько говорил себе, что хочу быть с Фрэнком, столько напридумывал, настроил столько планом, которые никогда не смогу осуществить, а теперь сам разрушил все иллюзии, все надежды на их исполнение, словно карточный домик, сдутый ветром. И этим ветром было мое "Уходи".
Хотелось выть от осознания собственной беспомощности. Хотелось биться головой о стену, карать себя за то, что я так поступил. До жути хотелось напиться в дугу и забыть этот кошмар.... Из размышлений меня вырвала жуткая мелодия, стоящая на звонке телефона. Лениво поднимаю трубку и слышу истеричный голос Майки:
- Джерард, идиота кусок, что ты сказал Фрэнку?! Этот идиот надрался в говно и приперся ко мне плакаться о том, какая ты скотина! Быстро признавайся, что ты сделал, иначе я из тебя душу вытрясу! - обычно такой спокойный брат сейчас был в ярости. Я не видел его, но шестое чувство подсказывало мне, что он не шутит. Он и правда душу из меня вытрясет.
- Майки...
- Блядь, ты хоть понимаешь, в какой он сейчас состоянии?!
- Майки...
- Быстро дуй ко мне, пока я сам к тебе не приехал, идиотка крашенная!
- Майки! Я не могу! Я ничего не чувствую к Фрэнку. Ничего, понимаешь?! - голос срывается на крик. У меня начинается истерика. - Я больше не хочу быть с ним, понимаешь, блядь?! Я думал, что он реально нравится мне, но, пробыв с ним неделю, я понял, что он совершенно меня не интересует! Он просто был тем человеком, который не обращал на меня внимания, тем человеком, который не проявлял ко мне симпатию, и мне хотелось заполучить его!! Я не смог сказать ему этого в лицо, я просто сказал: "Уходи..." и все! Я не могу находиться радом с ним, меня тошнит от осознания того, какая же я скотина и подонок! - ору все это в трубку. Меня трясет, в мозгу будто переключили какой-то клапан, отвечающий за психическую устойчивость, и теперь я не мог контролировать то, что говорю. - Я... я... - голос дрожит, на глаза наворачиваются слезы, а руки сжимаются в кулаки. Чувствую, вот-вот - и трубка сломается под таким нажимом. - Я...
- Джерард... - потрясенно выдыхает Майки, пока я судорожно хватаю ртом воздух. - Я сейчас приеду.
- Не надо, Майки... - хриплю в трубку - голоса почти нет. Но Майки уже отключился, и я с замиранием сердца слышу гудки.
Дрожащими от напряжения пальцами набираю его номер, но противный женский голос оповещает меня о том, что "телефон абонента выключен или находиться вне доступа сети". Меня снова трясет. Снова хочется надраться до беспамятства, забыть все это. Хочется верить, что все это - просто слишком длинный сон, который никак не хочет кончаться, выпуская меня из склизких лап Морфея.
Майки приезжает где-то через десять минут и заваливается в квартиру, чуть не сорвав дверь с петель.
- Джерард, ты совсем идиот?! Как ты мог его разлюбить?! Ты сох по нему два с лишком года, а тут внезапно - и перестал?! Что за хуйню ты несешь?! - он был в ярости. Лицо перекосило, а ладони судорожно сжимались в кулаки и зажимались.
- Я... - я не знал, что сказать.
- Молчи! - огрызнулся Майки. - Ты, блядь, даже не подозреваешь, какую боль ему причинил! Ты не видел Фрэнка, когда он пришел ко мне! Он был разбит, и причиной его боли являешься именно ты, придурок!
- Я...
- Что, "не хотел"? "Не думал, что так получится"?! Давай, скажи мне, что ты не виноват! Давай, я хочу это услышать! Скажи это в глаза тому, кто сорок минут пытался остановить его истерику! Давай, поведай мне, почему ты такой долбоёб! - лицо Майки покрылось красными пятнами, а голос начал отдавать хрипцой.
- Майки! - по горлу будто провели наждачкой. - Если бы я знал, что так получится, то...
- Ну да, конечно! Скажи, ты хоть когда-нибудь думаешь своей крашенной башкой, а? Или что, мозг вместе с волосами окрасился?!
Я молчал. Сказать было нечего, а придумывать оправдание просто нет сил. Да и оправдание, если быть совсем честным, у меня только одно: я - тупая бесчувственная скотина. Майки перевел дыхание и заговорил более спокойным голосом:
- Ладно, прости, я просто сорвался, - садясь рядом со мной на диване. - А теперь давай рассказывай, горе-любовник, что у вас там случилось. Фрэнк надрался так, что вся его речь ограничивалась двумя словами: "Джерард - сука!" - усмехнулся он, откидываясь на спинку дивана.
- Ну, - севшим голосом начал я, пытаясь собрать мысли в кучу. - Примерно на третий день наших "отношений" я понял, что совершенно не чувствую былой радости от его нахождения рядом. Вечером того же дня мне стала до ужаса бесить его болтовня, а ночью, когда он меня поцеловал, я думал лишь о том, чтоб этот поцелуй поскорее закончился. Я слишком часто об этом думал, Фрэнки, видимо, это заметил и полез с расспросами, а когда он сказал: "Если ты сейчас же не скажешь, что с тобой, я уйду!" я ответил: "Уходи"... Я идиот, знаю, но мне и правда больше не в радость быть с ним. Я сам охренел, когда понял это, честно. Раньше я думал, что если когда-нибудь буду встречаться с Фрэнком, то я буду помнить каждый момент, каждую улыбку, каждые нежные объятия, поцелую, проведенные вместе ночи... Но все не так. Я не могу искренне улыбаться ему, когда он просит меня сказать какую-нибудь сопливую глупость, я не могу дать ему что-то взамен, я лишь беру и беру. Я чувствую себя скотиной, Майки... Я хочу, честно хочу, подарить ему свое сердце и душу, но не могу, - останавливаюсь, вновь собираясь с мыслями. - Знаешь, в первый день наших "отношений" я сказал ему: "Научи меня любить, Фрэнки!" Буквально несколько часов назад это казалось мне соплежуйской ересью, но теперь я понимаю, что на подсознательном уровне я готовился именно к этому. Я сказал ему это, чтоб он научил меня, чтоб показал, какого это - любить и быть любимым...
Майки понадобилось около тридцати секунд на усвоение переваренного.
- Он научит. Обязательно научит. Он любит тебя настолько искренне, по-детски сильно и наплевав на твои недостатки, что... Я не знаю, честно. Просто я не могу представить человека, который отвергнет такого, как он. Он научит тебя любить, Джерард, - с улыбкой.
На душе становится как-то теплее. Надеюсь. и правда научит. Я хочу научится, я попробую научится, я научусь. Я буду пробовать снова и снова, учась на собственных ошибках, переступая через сложности. Я научусь доверять людям. Я сам так решил.
- Так может вы прямо сейчас начнете "обучение"? - ухмыляясь, произносит Майки.
- В смысле? - искренне не понимаю о чем он. Да, Джерард, тупишь ты в последнее время, тупишь...
- Он ждет в машине. Кстати, он слышал наш телефонный разговор и готов подождать, - все так же, не переставая растягивать губы в доброй ухмылке. - Ну так что? - сдавленно киваю в ответ.
Майки поднимается с места и, кинув на прощание последний теплый взгляд, покидает квартиру. Внутри снова все переворачивается, по кусочкам воссоздавая его образ в памяти.
bimb, как мило:3 Фрэнки все еще получит, не переживайте! irni_mak, упс, я случайно залила неотредактированную версию. Спасибо, что отписались, а то я бы в жизнь не заметила. Сейчас перезалью
Мне кажется, что вам бы не помешала бета. Она могла бы исправить ошибки и опечатки. Не люблю, читая отвлекаться на обычные опечатки или думать о том, что не хватает запятой. Из-за этого тяжело вникнуть в суть рассказа.
убила бы!!!! 
