«Взбунтоваться против себя. Вот что мне нужно». Чак Паланик

Человеческое общество не дает нам быть теми, кем хотим. Все должно подчиняться правилам и законам глупцов для еще больших глупцов. Мне нечем удивить вас, да и вы не хотите быть удивленными, ведь все это прописано в подсознании, и вы прекрасно осознаете, что именно скрывается под словесными оборотами. Всю жизнь за меня решали, не давая права голоса, но именно в эту секунду моя душа взорвалась внутри меня в негодовании от творящегося беспредела. Я хочу сам решать, кого любить, а кого нет, кто хорош, а кто негодяй. Каждый из нас видит только со своей стороны, и о каком объективном мнении может идти речь? По сути, объективное мнение - это суммированное субъективное, и почему кучка таких же глупцов, как и я, будет решать, куда мне идти и делать? А не пошли бы вы все к черту? Любовь – это не то, что вы думаете, это не набор стандартных правил. Вот она, красивая, милая, добрая, - буду ее любить. И все равно, что тебя воротит от ее чересчур сладкого запаха и хочется умереть от ее ужасных ментоловых сигарет. И дружба - не просто кружок по интересам. Это чистая и искренняя любовь двух людей, без малейшего намека на пошлость. Давайте же, ребята, начинайте думать своей головой, уходите от условностей. Здесь нет ничего такого, что бы вы не знали, но нужно не просто знать, нужно осознавать, а это уже гораздо сложнее.

Просыпаться с каждым разом все сложнее и сложнее. Чувствовать биение сердца, которое ускоряется с каждым вздохом. Мое тело было будто в огне, делясь своим теплом со всеми окружающими его предметами. Сознание не в состоянии контролировать что-либо, даже пошевелить пальцами удается с великим трудом. Всегда так: любая простуда приковывает меня к кровати на несколько дней. Великим подвигом становится даже поход в туалет, не говоря уже о кухне, в которой хранятся все лекарства. Веки будто налиты свинцом, и приоткрыть их невероятно сложно, но мне все же удается это сделать. Потолок покрыт серыми разводами, трещины замысловато извиваются, как вены в человеческом теле, в которых ежедневно струится разрушение и жизнь, и паутина маленькими ниточками свисает вниз. Немного приподняв голову, я увидел старый шкаф, забитый книгами, и кресло, в котором спал парень. Если бы мое тело повиновалось приказам, я бы смог сбежать, оставить его тут совершенно одного, но судьба не настолько добра ко мне. Она просто помахала у лица лотерейным билетом и сожгла его, увидев желание обладать им. Мне все же удалось немного приподняться, но из-за резких движений кровать противно заскрипела, ударив этим звуком по обостренному из-за болезни слуху. На этот звук мгновенно отреагировал похититель. Он приподнял голову и посмотрел на меня с едва заметной улыбкой на губах.

- Как ты себя чувствуешь? Никогда бы не подумал, что из-за тебя будет столько проблем.

- Ужасно, - мой голос был похож на скрип старых ржавых петель. - Удобно спать в кресле?

- Не очень, но тебя не должно это волновать, - он встал с кресла. – Тебе что-то нужно?

- Неплохо было бы сходить в уборную, но мне очень сложно двигаться, - это было жутко неловко, но выбора у меня нет. Парень встал с кресла и медленно подошел к кровати,  не скрипнув ни одной половицей. Он медленно посадил меня, но темные пятна все же появились перед глазами. – Медленней, пожалуйста. Я ничего не вижу.

- Тише, все нормально. В ушах не звенит? – он крепко держал меня, пока я пытался понять, что происходит, сижу я или стою, и в какую сторону нужно идти.

- Нет, все нормально, - темнота начала исчезать, оставляя наедине с наслаждением от самой неловкой ситуации в моей жизни в руках похитителя. – Помоги встать.

Медленно и аккуратно, стараясь не навредить, парень перекинул мою руку через плечо и помог встать с кровати. Все мои мысли сконцентрировались на выполнении простейших движений, о которых никогда не задумываешься, таких как: дыхание, ходьба и заглатывание слюны. Но сейчас я должен был контролировать каждое движение, чтобы уставшее тело не перестало выполнять эти действия. Медленно, шаг за шагом, я шел к уборной, придерживаемый своим похитителем, и вся эта ситуация напоминала неудачную шутку.

- Дальше я сам, - он отпустил мое плечо и сделал шаг назад. Его щеки заалели, как небо перед рассветом, вызывая у меня болезненную улыбку. Человек, похищающий людей, приковывающий к батарее в подвале, краснеет из-за этой неловкой ситуации.

- Да-да, конечно. Если станет хуже – зови, я буду здесь.

Держась за стены и поскальзываясь на плитке, я все же справил нужду и добрался до большого зеркала. Глаза опухли и слезились, волосы растрепались, а губы потрескались и высохли. Последние силы покидали меня, утекая как песок сквозь пальцы. Падение было неизбежным, и оно было столь неудачным, что колени отозвались раздражающей болью.

- Помоги мне, - настолько тихо, что вероятность быть услышанным становилась все меньше с каждой минутой. Глаза закатываются, и темнота убаюкивает меня на своих руках, как мать - ребенка.

Это уже не смешно. Падать в обморок, как тщедушная барышня, -  очень странно для здорового и молодого парня. Конечно, учитывая сложившиеся обстоятельства, можно простить такую маленькую слабость, но меня уже начинает пугать эта тенденция. Ситуация, в которой я  нахожусь, не успокаивает, а наоборот, доводит до истерик, взрывающихся где-то глубоко внутри, которые отравляют, как радиация, поражая все на своем пути.

- Тебе не кажется, что ты зачастил с обмороками? – опять он. Я даже не знаю его имени, глубоко в моем сознании он остается парнем в маске, который каждый раз приходит мне на помощь. Спасая от болезни, одиночества, сумасшествия…

- Как тебя зовут? Я называю тебя «мой похититель», но это как-то слишком длинно.

- Тебе это так важно? – не хочу открывать глаза. Мое воображение рисует его образ без маски, точнее тысячи образов, такого странного, но с таким приятным голосом.

- Возможно, да, а может, я просто сплю, и все происходящее  - дурной сон, который придумало мое подсознание, и, услышав твое имя, я смогу проснуться.

- Тебе так плохо со мной? Я стараюсь заботиться о тебе, развлекать тебя, заслужить хоть чуточку доверия с твоей стороны, а ты все еще мечтаешь проснуться у себя в квартире в полном одиночестве? Думаешь, я не знаю, какая у тебя была жизнь? Да ты и сам рад, что оказался здесь и что есть кто-то, кто заботится о тебе.

- Моя жизнь была размеренной, полной красоты природы и спокойствия тишины. А что я имею здесь? Человек, который «пытается» заботиться, но при этом даже не называет имени, наручники, сковывающие движения, и эта ужасная маска, которая снится в кошмарах. Ты считаешь это то, что было нужно мне?

- Джерард. Меня зовут Джерард, - я выдохнул остатки воздуха из легких, с недоумением смотря на него. В пылу спора я даже не заметил, как сел и облокотился на спинку кровати. – Ты же так хотел узнать это.

- Приятно познакомится, Джерард. Это звучит очень странно, но все же.
- Я очень рад, что именно ты сейчас находишься рядом со мной. Каким бы эгоистом я ни был, твой комфорт для меня очень важен. Ты не представляешь, как я переживал, когда ты ушел в ванную и не появлялся на протяжении двух часов. Я несколько раз порывался зайти и посмотреть, как ты, но думал, что помешаю тебе. Как же я испугался, увидев тебя лежащим на полу, ты даже не можешь себе представить.

- Разве маньяки вроде тебя переживают, умрут их жертвы или нет?

- Я переживал. Ведь ты слишком ценен и невероятен, чтобы так быстро терять тебя, не докопавшись до сути. Внутри тебя  - целый мир, о существовании которого знает не каждый, или, может, они просто не хотят этого знать. Мне интересно, какой этот мир, из чего он состоит, и это моя главная цель - увидеть то, что заставляет тебя жить, и жить именно так, как ты жил до встречи со мной.

- Я не уверен, что слово «встреча» предает именно ту окраску произошедшему.

- События случаются, а окрашиваешь их в разные цвета ты. И все зависит именно от твоего мировоззрения, а не от каких-то принятых норм и мер. Только ты делаешь добро – добром, боль – болью, а монстра из шкафа – злом. Подумай, действительно ли так плохо, что я появился в твоей жизни? Может, в ней уже давно нужно было что-то изменить?