Тяжелый навес светло-серых туч тщательно скрывал утренние солнечные лучи. На улице было не столько жарко, сколько попросту душно: видимо, ближе к вечеру ожидался дождь. Но застоялый воздух изредка надрывался под легкими дуновениями свежего ветерка. Фрэнк, находящийся в полудреме, к сожалению (или к счастью), не мог уловить на себе эти легкие порывы ветра, так удобно и искусственно заменяемые еле гудящим кондиционером. Но этот легкий гул ничуть не смущал спящего парня. Но только спящего. Когда сон вкрадчиво стал отступать, парень начал проклинать все, начиная звуком, заканчивая светом, за то, что это «все» смеет вытягивать его из мира грез в существующую реальность. Проснуться все-таки пришлось, но не покидать кровать никто не запрещает. Тем более в комнате довольно прохладно, учитывая работавшую всю ночь технику, а кровать слишком мягкая, а подушка так нежно и аккуратно придерживает голову, а одеяло так невесомо обволакивает тело, согревая и донося до Фрэнка легкий запах чистого пастельного белья.
Но счастье, как мы знаем, не вечно. Вот и в этот раз все было прервано криком Линды с первого этажа. Айеро, собрав всю силу воли в кулак, откинул одеяло и сразу же об этом пожалел. Привыкшее к теплу и мягкости кровати тело сразу же было атаковано относительным холодом, заставляя съежиться и покрыться мурашками. Парень быстро начал перебирать вещи в сумке, ища свой халат. Когда-то его купила мама, говоря ноющему сыну, что он теплый и после сна самое то, но парню был важен лишь позорный момент перед друзьями, если они увидят этот предмет одежды, сшитый из бардовой махровой ткани. Сейчас же халат казался частичным, но спасением от непривычно морозящего воздуха. Когда Линда заметила вошедшего в кухню сына, с потрепанными волосами и неожиданно одетым в то, что когда-то он люто ненавидел и грозился выкинуть, на ее лице заиграла широкая улыбка. -С добрым утром, - пропела родительница, облокотившись на столешницу. -Да-да, утром добрым не бывает, и все с этим связанное, - отмахнулся Фрэнк. -С каких пор ты стал таким унылым? Помнится, когда-то ты вечно носился по квартире, рвущийся куда-то, как заведенный. -Вот именно, что рвущийся. Сейчас куда мне рваться? Побегу с деревом погуляю, я еще вчера ему обещал. Ты не волнуйся, если я задержусь, я ему венок совью. Оно классный друг, мам. Ты ничего не понимаешь, - мямлил Фрэнк хриплым голосом, уткнувшись носом в скрещенные руки, которые мирно покоились на обеденном столе. -Ой, сарказм так и плещет, смотри не захлебнись, - после этих слов парень оторвался от столешницы и кинул на маму упрекающий, возмущенный взгляд. У него даже хватило сил полностью распахнуть заспанные глаза. Линда не обратила на это внимания и продолжила: -Я тебя разбудила, потому что мне надо уехать. Меня не будет около пяти часов или чуть больше. Я поеду в офис, отвозить документы об устройстве на работу. Обязательно пообедай. -Могла бы просто оставить записку, а не будить в…, - Фрэнк мельком взглянул на настенные часы, - в одиннадцать утра! – парень выразительно кивнул, показывая всю ироничность его представлений об «утре». -Ты бы не позавтракал, я же тебя знаю. А так вот, ешь, - улыбнулась Линда и поставила тарелку с оладьями, политыми кленовым сиропом. Как только парень вдохнул приятный запах, у него тут же заурчало в животе, и он принялся за содержимое. -Ну, все. Я поехала. Не скучай, - кинула на прощанье Линда и быстрым шагом направилась в прихожую. Через минуту послышался хлопок дверью, и в доме воцарилась тишина.
Фрэнк лениво дожевал завтрак: он ел как можно медленнее частично из-за того, что делать было, собственно, нечего. На душе неприятно скребли кошки, словно он что-то забыл. Это чувство, знаете, что как будто ты собираешь в отпуск, все собрал, но чего-то не хватает. Вот и в этот раз так же: новый город, новая жизнь, новый лист, но на этом листе стоит какая-то лишняя черточка, которую срочно надо стереть, чтобы нарисовать картину, которая будет тебя устраивать. Думать долго не пришлось, как только парень потер локоть, на котором чувствовалась еле ощутимая боль от маленькой царапины. Фрэнк быстро вспомнил вчерашний инцидент и то, что надо бы попросить прощения.
После завтрака Айеро загрузил тарелки в посудомоечную машину, заправил кровать, привел себя в порядок, перенес немного вещей из коробок на полки. К тому времени циферблат оповещал о часе дня. Подросток посчитал, что все уже проснулись и сейчас можно наведаться «в гости». Фрэнк натянул кеды и вышел из дома. На улице было очень душно и парень не пожалел, что наверх одел только майку, джинсы-то и в зиму и в лето джинсы. Закрыв входную дверь, он направился вверх по улице. Снова этот же проклятый путь. Айеро уже успел его возненавидеть, и ничего не изменится, если тот парень его не простит. Внутри было неприятное ощущение тяжести и подкатывающий к горлу ком; ноги совершенно не хотели идти, а сердце сбивалось с ритма все больше, с каждым шагом по направлению к месту назначения. Хотелось просто развернуться и уйти, уйти как можно дальше. Забыть эту оплошность и зажить заново. Но это и есть новая жизнь, это и есть тот шанс исправить ошибки. Непонятно, почему Фрэнк так волновался, но когда о тебе нет никакого представления на новом месте, и ты сразу же завоевываешь репутацию быдла-неудачника, то вся самоуверенность куда-то пропадает. Айеро подошел к двери большого двухэтажного дома. Собственно, в этой части города одноэтажные дома встречались редко. Но именно этот все же отличался. Он внушал своими размерами, и даже дом, в котором поселился Фрэнк с матерью, выглядел заметно уже. Внешние стены были светлого цвета, то ли серые, то ли голубые, словно сегодняшнее небо, а крыша темно-синяя.
Парень несмело подошел к широкой входной двери. Постучал он не сразу. Сначала припал ухом к деревянной поверхности, дабы убедиться, что в доме кто-то есть; телевизор, вроде, работал. Потом Фрэнк попытался заглянуть в декоративные стекла, но искривленная поверхность мешала что-либо увидеть. Если бы в этот момент его заметил кто-то, его, прижавшегося к цветному стеклу и пытающимся разглядеть хоть что-то, приложив ладони к лицу и тем самым прикрывая путь свету, дабы лучше разглядеть происходящее внутри, то посчитал бы идиотом. Парень, наконец, набрав в грудь побольше воздуха, несколько раз громко постучал. Только после этого действия он понял, что совершенно не знает, что говорить, и что делать, если дверь откроет кто-нибудь другой, ведь он даже не знает, как зовут вчерашнего «знакомого».
От души так и отлегло, когда дверь отрыл именно последний. На этот раз, при хорошем освещении, Фрэнк мог полностью осмотреть парня. Сейчас его худощавость была еще более заметна, темно-русые короткие волосы, тонкие очки в черной оправе, белая майка с принтом «Звездных Войн», узкие джинсы. Парень осмотрел Фрэнка с ног до головы, а когда он столкнулся взглядом с Айеро, его глаза округлились до невозможности, выражая удивление и раздражение. -Ты? – это все, на что хватило русоволосого. -Я, - так же ответил Фрэнк, переминаясь с ноги на ногу. -Ну и чего ты пришел? – хозяин дома отошел от легкого шока, сложив руки на груди. -Я…эм… ну, в общем, - Айеро снова вздохнул и выпалил на этом дыхании. – Я пришел извиниться. Я вчера повел себя как свинья, и мне очень неловко, не знаю почему, но меня это напрягает, и вот я здесь. На самом деле я не такой. Я думаю, что я лучше, и если ты захочешь, я могу тебе это доказать, только я не знаю как… Ты ничего не подумай, но если мы когда-нибудь столкнемся и пообщаемся, я обещаю не быть таким мудаком. В общем, пр…, - Фрэнк запнулся: он редко произносил это слово, вроде бы, нет ничего трудного, но какая-то неведомая сила, какие-то устоявшиеся принципы мешали. Вот и сейчас приходиться выдавливать из себя такое простое, на первый взгляд, слово. – Прости, - Айеро перевел взгляд от кед на парня и протянул руку в знак примирения. -Ну…, - русоволосый замешкался, но вскоре несмело пожал руку нежданному гостю. – Ладно, прощаю. -Фрэнк Айеро. -Майкл Уэй. Можно Майки. -Ладно, я пойду, - Фрэнк сунул руки в карманы и отступил на шаг. Майки хотел бы закрыть дверь и вернуться к своим делам, включив этот инцидент в список «Самые странные события за мою скучную жизнь», но воспитание не позволяло. -Эм… может быть, хочешь пройти? – Майк шире открыл дверь. -Нет-нет, я буду только мешать, тем более, твоя семья, думаю, будет против. -Родители все время на работе, а брата нет дома, мне неудобств ты точно не составишь. Фрэнк подумал, что это неплохой шанс доказать свою «нормальность». -Ну, ладно. Спасибо. Я надолго не задержусь, - кажется, Айеро за всю свою жизнь столько любезностей не оказывал, сколько за последние две минуты. После этих слов Фрэнк вошел в дом.
Гостиная, оформленная в черно-белой гамме, была раза в полтора больше гостиной нынешнего дома Айеро. Мебель, да и обстановка в целом, так и говорила о хорошем благосостоянии семьи: серый камин с висевшей над ним плазмой, черные стеллажи, протянувшиеся по всей противоположной от широкого окна стене, белые обои с замысловатым светло-серым крупным узором, черный широкий диван, такого же цвета два кресла и мудреный, явно дизайнерский, журнальный столик. Темные и светлые цвета были в абсолютном балансе, поэтому комната была не темной, но и светлой ее тоже не назовешь. Если бы Уэи даже жили в Нью-Йорке, проскользнуло в мыслях у Айеро, то они занимали бы серединное положение между хорошо и прекрасно обеспеченными людьми. Фрэнк несмело прошел к одному из кресел и присел на край. -Ну, может, хочешь чего-нибудь? – спросил Майки, проследовав за гостем. -Если только то, что ты, - не задумываясь, сказал Фрэнк, разглядывая гостиную. Майки удалился на кухню, судя по скорому звону чашек. Вскоре он вернулся с двумя стаканами холодного чая, поставив один из них перед Айеро. -Эм…,- протянул Майки, явно полагая, что начать беседу должен он. – Так, давно ты в городе? Я тебя раньше не видел. -Нет. Я и мама переехали только вчера. А вы? Ты тут с рождения? -Наша семья переехала сюда, когда мне было 13. То есть, два года назад. -И как вы… быстро нашли общий язык с местными? – спросил Фрэнк, желая узнать прошлое Майки, но и побеспокоиться за свою судьбу тоже не мешает. -Ну, как тебе сказать… сначала не очень, но потом мы довольно хорошо прижились. Естественно, они чем-то отличаются от людей, живущих в Нью-Йорке, но э…, - Майку не дал договорить оживившийся Фрэнк. -О! Вы тоже из Нью-Йорка? Я тоже оттуда. -Здорово, - как-то не особо эмоционально сказал Майки, лишь слегка приподняв уголки губ, и то, скорее для приличия. -Прости, я тебя перебил. Продолжай. -Ах, да. Так вот. Но это ведь не ферма какая-нибудь. Люди тут образованные, самые обыкновенные, надо только втереться к ним в доверие. -Это обнадеживает, - улыбнулся Фрэнк. Парни разговаривали достаточно долго. За это время Фрэнк узнал, что Майк учится играть на бас-гитаре и попросил, чтобы тот обязательно научил его нескольким песням, на что Уэй согласился. Потом выяснилось, что они оба любят читать. Фрэнку было комфортно рядом с Майки, и разница в возрасте, пусть она была и невелика сама по себе, не чувствовалась. После осуждения некоторых произведений литературы, тема перескочила на семью. Айеро рассказал, что его родители развелись, но причину развода умолчал. В семье Уэев все было намного радужнее: родители были вместе, дети тоже ладили. Кстати, насчет «Дети». -А вчера ты… разговаривал по телефону. С братом? – Фрэнк не смог сформулировать вопрос, поэтому надеялся на содержательный ответ лишь по слову «брат». -Да, у меня есть старший брат. Джерард. Он чуть старше тебя. Я точно не знаю, где он сейчас. Наверняка зависает в своем любимом магазине. -Любимом? -Да, знаешь, там продают всякое дерьмо для творческих людей. Так Джи там краски с карандашами покупает. Художник, блин. Знаешь, сколько растрат? Фрэнк еле заметно усмехнулся хозяйственности Майки и его задаткам заядлого эконома. Разговор продолжался в таком же непринужденном стиле, пока идиллию не прервал хлопок входной двери. Парни, ведущие до этого милые посиделки, сразу же замолчали и уставились в проем, соединяющий гостиную и прихожую. Тишину прервал громкий и явно счастливый голос. -Майки! Представь, в эту дыру наконец завезли масляные краски в отдельных тюбиках, а не сраные наборчики. Слышишь?- на последних словах возгласы становились громче: обладатель голоса все ближе подходил к гостиной. Вскоре в проеме появился парень среднего роста, в черной футболке, зауженных темных джинсах, серых кедах и с черной сумкой на плече. Иссиня-черные волосы обрамляли бледное лицо, на котором ярко выделялись подведенные черным карандашом глаза. Как понял Фрэнк, это и был тот самый Джерард. Уэй старший вошел с улыбкой, но после того, как он увидел Айеро, эмоциями его были удивление и смущение, последнее, наверное, из-за того, что Джерард показал себя с такой «домашней» стороны. А после пришла какая-то злость и раздраженность, опять же, из-за того, что его заставили врасплох. -А это кто? – уж слишком резко спросил Джерард. -Это Фрэнк, он недавно сюда переехал. -Оу, понятно, - холодно произнес Уэй старший. – Я буду у себя, в мою комнату никому ни ногой, ну, ты знаешь, - последнее Джерард выкрикивал, поднимаясь по лестнице. -Конечно, забудешь тут, - тихо сказал Майки скорее сам для себя. -А он всегда такой… раздраженный? – спросил Фрэнк после недолгого молчания. -Кто? Джи? Нет, что ты. Может, он и не из самых легких на подъем, но его характер лично меня, как брата, устраивает. Раньше мы не так хорошо общались, а тут у него почти нет друзей, у меня – тоже, так что мы пытаемся компенсировать это дружбой друг с другом. -Ясно…, - протянул Фрэнк. Молчание затянулось, и Айеро принялся теребить пирсинг в нижней губе, как обычно делает, когда нечего сказать. -Да…, - непонятно зачем выдохнул Майки. Видимо, чтобы создать иллюзию разговора. Но после этого вновь воцарилась тишина, разбиваемая лишь тиканьем настенных часов. Странно, но из комнаты Джерарда не доносилось ни звука, такого обычно не бывало: соседи вечно жаловались на «громыхающую» сутками музыку. Ситуация начала приобретать ну совсем уж глупый характер, и Фрэнк решил, что он уже засиделся. -Я, наверное, пойду, - он привстал с кресла. – Спасибо за гостеприимство, приятно было пообщаться. Его короткая речь прерывалась на частое «Да-да», звучавшее от Майки. Уэй младший проводил Айеро до двери и распахнул ее перед уходившим гостем. Фрэнк переступил через порог и повернулся к Майки. -Ладно, считай, что твоя цель «не казаться мудаком» достигнута. Не до конца, но все же, - усмехнулся Уэй. -Спасибо, - улыбнулся Айеро. – Ты не представляешь, как мне полегчало, - сказал он с ноткой иронии, но произнесенное было чистой правдой. Фрэнк обернулся спиной к двери и спустился с крыльца. Затем последовал еле слышный щелчок. Айеро неторопливым шагом направился к дому.
Дышать стало легче, жить стало легче. Теперь, когда это маленькое недоразумение исправлено, Фрэнк может перестать волноваться по такому «пустому поводу», что вообще для него не было свойственно. Наконец можно откинуть эти глупые, никому ненужные переживания и вновь начать волноваться и капризничать по поводу переезда. Перемены не очень радуют. Парню стало так легко и так… комфортно, привычно: хотя бы состояние вернулось на прежнее место. На фоне этой скромной радости даже не так важно, станет ли Фрэнк дальше общаться с Майки, а в последующем, возможно, дружить. Главное, что нет враждебных отношений. Теперь лист точно не омрачен ненужными черточками, хотя, есть даже маленькое цветное пятно в виде нового знакомого, но это и нужно было Айеро. Только вот Джерард показался каким-то раздраженным. Ну, дружба с ним Фрэнку не особо-то и нужна. Вскоре мысли о дневном походе остались позади, и парень начал придумывать, чем бы себя занять до возвращения родительницы, да и вообще, до окончания лета. ..... Джерард влетел в свою комнату, громко хлопнув дверью. Уэй был обозлен и на Майки, и на Фрэнка, и на себя. На брата из-за того, что тот не предупредил его о присутствующих в доме посторонних людях. Хотя, Майки, наверняка, сам не знал, что к нему нагрянут в гости, поэтому вроде злится не на что, но эмоциям не прикажешь. На Фрэнка потому, что тот пришел не туда, куда надо, и не тогда, когда надо; потому что он видел маленькие радости Джерарда, что непозволительно, брат – исключение. И на себя. Тут причин было намного больше. Во-первых, что ведет себя по-детски в свои восемнадцать; во-вторых, что думает, что в восемнадцать нельзя себя вести по-детски; в третьих, что все время злится, хотя злиться не на что. Последнее, пожалуй, самое ужасное. Ведь согласитесь, тут не из-за чего раздражаться, но, тем не менее, Джерард раздражен. Ему необходимо предстать в нужном для него свете, чего в этот раз он не смог осуществить. Если Майки продолжит общаться с этим парнем, то будет неудобно… «Какого хера я вообще об этом думаю? Я уверен, этот дебил выйдя за порог дома все сразу забыл! У него же память меньше чем у рыбки. А мне тут думать, переживать! В задницу! Он не достоин моего внимания». С этими мыслями Джерард судорожно водил карандашом в блокноте для набросков. Из-под плохо заточенного грифеля вырисовывались кладбища, черепа и всевозможные орудия убийства. Не слишком радужно. Собственно, как и сам характер и мысли Уэя. Ему не присущи качества жизнерадостного человека. Он много копался в себе, в жизни, нашел множество «ошибок», «неправильностей» и темных сторон, отчаялся, разозлился, теперь пытается указать на эти самые ошибки посредством карандаша и бумаги.
Его внутренние самокопания привели к глубокому пониманию многих вещей, которых еще не знаете вы, еще не знаю я, но, к сожалению, он пока не задумывался о том, что жизнь не имеет цветов, а лишь их намеки. Ни красного, ни синего, ни черного, ни белого – никаких цветов нет. Человек сам выбирает то, во что он хочет раскрасить свою жизнь. Джерард выбрал черный и серые тона. Что ж, тут стоит заметить, что темный ему идет… ..... Фрэнк лениво вошел в дом, запер дверь, стянул кеды и направился в гостиную. Делать было абсолютно нечего, даже телевизор с интернетом еще не подключены. Поэтому парень отрыл в одной из коробок все свои комиксы, сложил их на кофейный столик, развалился на диване и принялся перечитывать давно прочитанное. Картинка за картинкой, страница за страницей, журнал за журналом. Прошло часа полтора с того момента, когда Фрэнк перевернул первый глянцевый лист, как тишину разорвали гитарные аккорды и ритмы ударных. Айеро дернулся от неожиданности и громкости мелодии, так как мобильный лежал прямо под ухом. После осознания ситуации парень лениво потянулся к телефону, но тихо радуясь тому, что есть хоть чем-то себя занять, хоть на какое-то время. Сейчас это был разговор с… -Бо-о-об, дружище, рад тебя слышать! -Хей, чувак, здорова! Ну, что ты там? Рассказывай. Что-то ты даже не позвонил, когда приехал, а обещал ведь. Небось отрываешься там день и ночь, что о нас уже забыть успел? – усмехнулся в трубку Боб. -Ага, если бы, - грустно вздохнул Фрэнк, но улыбка не сошла с его лица. – Ты даже не представляешь, как мне к вам хочется обратно. -Так дава-а-ай! Мы тебя всегда ждем. Садись в машину и приезжай. -Если бы все было так просто… -Фрэнк? -Что? -Тебя захватили инопланетяне? Ты объелся соленых огурцов с молоком? Ты беременный? -Что? – усмехнулся Фрэнк. – Вы там обкурились что ли? -С каких пор для тебя что-то трудно? Помнится, если ты хотел что-то, пусть даже самое безумное, ты вставал и незамедлительно шел это делать. Сколько раз нам приходилось вытаскивать твой прекрасный зад из передряг, в которые ты сам себя впутывал, так еще и нас не забывал? -Эм, я не помню такого, - разумеется, он помнил. -Ну да, ну да, - фыркнул Боб. – Ты перестал так делать… недели две назад, когда узнал о переезде. Даже развод родителей тебя не так расстроил. -Боб, ты же знаешь, что мне не в радость строить новую жизнь. Мне нравилось там, с вами. А о папиной шлюхе я давно знал, поэтому давно его осуждал и презирал, маму расстраивать не хотелось. Когда она узнала и подала на развод, я был даже рад. А потом она распсиховалась, после этот сраный переезд… -Хей-хей, хватит распускать сопли, слабак, - радостно прикрикнул Боб. Сейчас во Фрэнке что-то… не оборвалось, а скорее появилось… появилась мысли о том, что друг прав. Фрэнку пора прекращать жаловаться на свою несчастную судьбу и снова начать видеть хорошее, ведь все не случайно. Спустя какое-то время это закончится, начнется что-то новое; это есть действия, это есть ход жизни. -Айеро, - неожиданно наигранным приказным тоном пробасил Боб. -Брайар, - так же ответил Фрэнк. -Как вам такое изобретение природы, как уши и язык? Вы опробовали их в действии? -Так точно. -А какого хера ты не отвечаешь? – по интонации понятно, что Боб улыбнулся. -А какой был вопрос? -Когда приедешь, говорю, - засмеялся Брайар. -Как только, так сразу, - выдохнул Айеро и потер глаза. – Мама сказала, что никуда меня сейчас не отпустит, да и я особо не хочу. Она сказала, что может мне разрешить съездить в Нью-Йорк в конце сентября, на что я охотно согласился. Это же еще и халявный проёб школы. -Нам, вообще-то, тоже учиться надо! – свозь улыбку выдавил Боб. – Мы люди приличные, послушные. -Совсем там без меня распустились. Ничего с вами от трех дней прогула не станет. -Ладно, уговорил, маленький негодяй. -Боб! – засмеялся Айеро. - Где ты таких слов понабрался? -Нравится? Это мы с Рэем мимо детской площадки проходили, вот решили мелких побесить. Они опасные ребята, я тебе скажу. -Идиоты. -Есть немного. Слушай, тут, кажется, прослушивание ведется, - Боб отвел мобильный телефон подальше от лица, судя по тому, что крик «Мама! Я знаю, что ты там! Это Фрэнк! Имей совесть! Мама, ты пошлячка похлеще меня!» мог разорвать Фрэнку барабанные перепонки, но этого не произошло. – Моя мама пошляк и шпион, - прошипел вскоре в трубку Боб. -Крутая у тебя мама. -Я знаю. Она сказала, что мы сейчас идем в парк. Ненавижу эти еженедельные прогулки семьей. У меня ощущение, что их у нас никто не любит, но все ходят. -Ты намекаешь на то, что ты уходишь и типа прощаешься? -Я не намекаю. -Ты как моя мама. Я это на днях слышал. -А теперь, как мой прилежный сын, ты должен спалить кухню, набить кучу тату, а стоп, это выполнено, тогда не надо, нажраться в хлам, убить человека и присунуть нескольким местным шлюхам. Не выполнишь, карманных не получишь! – на эту реплику Боба Фрэнк снова усмехнулся, - Да все иду я, иду! – крикнул Боб. – Все, дружище, пока, я пошел. Прости, так мало поговорили, в следующий раз я позвоню в более удачное время. Удачи тебе, мы тебя ждем, - протараторил Брайар. -Пока, иди уже, - сказал Фрэнк и отключился.
Последующие несколько минут Айеро обдумывал простые слова друга по поводу того, что надо прекращать ныть. И с каждой новой мыслью парня охватывала надежда, вера в будущее, легкость и воодушевление. Жизнь продолжается, где бы ты ни был. Все будет хорошо. Все будет.
"Майки хотел бы закрыть дверь и вернуться к своим делам, включив этот инцидент в список «Самые странные события за мою скучную жизнь», но воспитание не позволяло." - Я просто чуть ли не подавился чаем на этой фразе, госпади, находившаяся вместе со мной в комнате бабушка просто перекрестилась, ибо резкая смена моего настроения с уныло-депрессивного до сумасшедше-оживленного действительно повергла ее в шок. И это был не единственный случай, вся эта глава чудесно забавная, мне безумно понравилось.
Карбонат Лития: да...ахаха я тут на протяжении фика и шутковать пытаюсь. Вообще, считаю свои шутки петросянскими, и в большинстве своем так и есть, но, как посмотрю, реально что-то стоящее мелькает. Я смогла поднять кому-то настроение? Ооууу...:3 Ну, все ради Вас С: P.S. берегите бабушку ахахаха
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
