Мне 20 лет и ко мне в комнату входит она.
Мне 20 и она теперь не улыбается.
Мне 20 и я просто молчу, думая о том, что творится со мной.
Она протягивает мне листы бумаги, я беру их, но руки не мои.
Это не со мной.
Это не здесь.
Но я беру их.
У мамы тихий голос – это головоломка.
У мамы мягкий тембр – я даю тебе все козыри.
У мамы дрожат губы – реши ее, прошу тебя.
Мне 20 и я не умею больше плакать.
Мне 20 и я разбираю листы, пробегая по ним взглядом.

Майкл.
107.
Миссис Уэй.
Фцепюфлциецюкооцк.
3-я психиатрическая клиника.
И то, чего я совсем не ожидал, то, в чем мне трудно себе признаться.
Я вижу.
Фрэнк.

[Мазохизм.
Эгоизм.
Расчленение чувств.
Механизм.
Героизм.
Не боюсь, не боюсь.
Похуизм.
Who is who?
И на каждом шагу.
Обернись.
Оступись.
Не могу, не могу.
Альтруизм.
Онанизм.
Не смотрю, не смотри.
Нигилизм.
Фетишизм.
Все ответы внутри.]

Обхватываю себя за плечи.
Если я опущу руки – мне угрожает риск.
Риск разлететься на куски.
Потому что я знаю, в чем дело, в моей голове работает Камера #3.
Я вижу, как под моим Фрэнком стонет и извивается очкастый парень, я глупо сжимаю кулаки.
Боже мой, я сам – причина этого.
Я смотрю на потолок, как смотрел на него шесть лет назад, и понимаю, насколько я пуст.

Когда ты вспоминаешь свой первый секс – улыбнись и проведи рукой по волосам.
Замри на пару минут, вспоминая, как ты стонал под своим первым любовником.
Возьми лист бумаги и нарисуй все по порядку.
Нарисуй общепит.
У вас все было по-идиотски.
Нарисуй кошмарную тесноту.
Так, чтобы чувствовать запах его волос.
Нарисуй свою дрожащую руку, тянущуюся к выключателю.
Ты еле слышно выдаешь – давай без света.
Давай так.
Ведь я такой… неполноценный, Фрэнки.
Ты такой красивый.
Снимай рубашку, судорожно выдыхая.
Ты как никогда хочешь прижаться к нему абсолютно всем телом.
Убедиться, что он – на самом деле существует.
Что он – рядом.
Нарисуй пальцы, расстегивающие твою ширинку.
Пальцы, побывавшие внутри тебя.
Пальцы, доводящие тебя до состояния, когда ты ничего не соображаешь.
Ваши блестящие от пота волосы нарисуй черной ручкой.
Когда ты вспоминаешь свой первый секс – закуси губу.
Сожми пальцы в кулак, в надежде почувствовать его внутри себя еще раз, и еще, и еще.
Медленно и глубоко выдохни, ощущая болезненное возбуждение.
Еще раз взгляни в Камеру #3, кончая.
И шепни. Тихо-тихо. Чтобы он услышал.
-Фрэнки…

Все в мире проходит через задницу.
Конкретнее – через твою.
И ты смеешься – какая оригинальная мания величия.
Чтобы сыграть новый акт в моей постановке, я дал себя трахнуть.
Злая ирония.
Этот Фрэнки... Теперь я и Джерард – мы связаны чем-то общим.
И это Фрэнки.

В моей голове не мозг. Там – тесная и темная двушка, в коридоре которой всегда мигает, догорая, дешевая лампочка. В одной из комнат живут пятеро музыкантов, которые сейчас в очередном коллективном запое. В другой комнате…
На кровати, лицом к стене, лежит… Мой брат.
Мой Джерард.
Он еле слышно улыбается, водя пальцами по обоям.
И не пишет.
Он нарисовал очки, и подписал – мудак.
Он хихикнул, перекатился на спину и выдохнул.
Дунул на ладонь.
Белые клочки взвились в воздух, тыкаясь в стены и углы.
На его грудь приземлился один из них.
«3-я психиатрическая клиника».
Мой брат удивленно выдыхает, сжимая в руке телефон.
Мой брат поднимает глаза и тихо зовет.
-Парень... Скажи мне свое имя.
Мои губы слегка дрожат, когда я говорю – Майки.
Меня зовут Майки.
Майки.
Майкл.
Майк.
Майкл.
Мне очень грустно, Фрэнки. Мне так хреново.

Меня зовут Майки, мне 17 и я абсолютно нормален.
Я поднимаю взгляд на Фрэнка, осторожно подав голос.
А ты теперь куда?
Он слабо улыбается, опираясь на стену.
Я спрашиваю – что он намерен делать.
Он отвечает мне, немного наклонив голову вбок – тебе столько лет, что ты сам должен знать, куда тебе сейчас ехать.
-Ты печешься обо мне? Не стоит, Майки.
И выходит, хлопнув дверью.
Я понимаю, что не знаю, куда мне идти дальше.
И просто выхожу на улицу.

Вечер этого дня был такой, что если ты трогаешь кожу на руке, то чувствуешь ее – она холодная и вся в мелкий пупырышек.
Вечер был такой, что сразу потянуло на остановку, обклеенную афишами и рекламой. На остановке стояло два человека – очень толстая женщина с обвисшими щеками и запахом кошачьего корма, и рыжий человек с залысинами.
Если тебе неуютно смотреть на этих людей – достань телефон.
Они не подумают ничего плохого, им наплевать.
Если ты раздражаешься, если тебя колотит-колотит-колотит от холода – набери смску.

«[Мы - те, кто упали с неба
На рваные линии крыш.
Назови хоть одну причину, почему ты не горишь.
Назови хоть одну причину, почему ты не кричишь.

Даже страшно, и даже больно.
Нет тепла от ладоней твоих.
Назови хоть одну причину, почему мы выше других.
Назови хоть одну причину, почему ты ниже других.

Мы - те, кто видел закаты.
Те, кто знает, что в небе - прибой.
Назови хоть одну причину, почему я не с тобой.
Назови хоть одну причину, почему ты не со мной.]»

Взгляд, который я оторвал от этих людей, упирается в табличку – автобусы №6, 8, 12.
… тебе столько лет, что ты сам должен знать, куда тебе сейчас ехать.
Думаешь, я правильно понял. Складываю. Думаю. Начинаю понимать.
И беру один билет на автобус №8.