He is confused — Айеро, у тебя же еще один мужчина в доме, Господи, да почему я должна помогать тебе тащить эту гребаную кровать? — Мэг наскоро поправила домашнюю футболку, пока мужчина выжидающе потопывал ногой, удерживая каркас двуспальной кровати.
Протащить тяжелый металлический корпус с этой девушкой, казалось, — занятие не из легких. Он уже пожалел, что не придумал лучшего решения, например, справиться самому, чем это.
— Моей доброжелательности можно позавидовать: я заполнила вам холодильник, приготовила сносную еду, убралась, так как кое-кто, будучи очень придирчивым, как ни странно, забыл о том, что в домах нужно изредка протирать пыль, а еще постирала одежду. Где твои чистоплюйские привычки?
Лицо Фрэнка выражало полное терпение и несерьезность, хотя он решительно хотел собрать эту чертову кровать, чтобы закончить наконец ремонт в спальне. Приподняв каркас, он кивнул на противоположную сторону, чтобы женщина помогла ему, ведь осталось всего-то несколько метров.
— Хватит бурчать, лучше давай побыстрее закончим. — Клетчатая рубашка зацепилась за краешек металлического — или железного, мужчина в этом не разбирался — полукруга, заставляя Фрэнка зашипеть, на секунду опуская все это на пол, что в свое время возмутило уставшую девушку, снимая ткань с темно-коричневого блестящего конуса с характерным «Ау».
— А ведь, между прочим, парнишке нужны белки. Если ты привык жить без мяса, то у Джерарда наверняка недостаток витаминов. Ему нужна полноценная еда, мистер Вегетарианец. — Используя одну руку, Мэг все же помогла дотащить будущее ложе к стене, но при этом обильно жестикулировала второй, явно игнорируя пожелание хозяина дома. Мэгган всегда была чересчур болтливой, что раздражало ее босса, но, естественно, ничего не могла с этим поделать.
— Ты ведь сама сказала, что он мужчина, — возразил Фрэнк, пододвигая ногой тумбочку поближе к стене. Дерево послушно заскользило по блестящему паркету, не оставляя даже еле заметных разводов и впадинок. — Если что-то будет не так, то он скажет об этом, так что все в порядке.
На секунду девушка скривилась и закатила глаза, коленом толкая каркас ближе к тумбочке, но у нее это выходило резковато, возможно, остались бы царапины на полу, поэтому Фрэнк с немного возмущенным видом сделал это за нее.
— Мало ли что я сказала! Мои слова не изменят его характер, но своими гендерными качествами он все же должен пользоваться. — После этих слов брови мужчины поползли вверх, а глаза расширились. Когда люди злятся, их зрачки расширяются, губы складываются в полоску, которая выражает презрение, складочки на лбу сходятся в одну, но этот человек не был зол, он чувствовал себя неуютно, когда Мэг говорила про что-то, что могло бы быть между ним и Джерардом. Несвойственный ему стыд Мэг путала со злостью, только вот одна отличительная черта — губы не были сложены в полоску презрения, он их кусал, как нервный подросток, изнутри сдирая зубами до крови, зажевывая кровоточащую кожицу и чувствуя на языке металлический привкус.
— Что? — протянула Мэг. — Я про физическую силу, идиот.
Тихое шуршание заставило обоих развернуться и посмотреть в сторону дивана, на котором еще минуту назад спокойно посапывал шатен. Темно-коричневый плед в клетку с серыми и темно-красными квадратиками медленно сполз со спинки, а в следующую секунду темная макушка и ее обладатель, обмотанный в два одеяла — тот самый плед, который служил украшением, и само одеяло, которым укрывался Джерард — словно в кокон. Он сначала обвел сонным взглядом пространство вокруг себя, а затем стал искать глазами своих соседей. Подметив, что котенок наблюдал за всем действом, лежа на спинке дивана и поджав под себя лапы, Джерард примерно так же уперся подбородком в мягкую обивку дивана и, лежа прямо рядом с котом, тоже принялся следить за действиями Фрэнка и Мэгган.
— О Боги, если он будет так делать каждый день, то я с большим удовольствием буду таскать туда-сюда хоть сотню кроватей и диванов, только для того, чтобы смотреть в эти милые глаза. – Айеро подумал, что от слащавого голоса Мэг его брокколи сейчас же попросятся наружу.
Посмотрев на Джерарда, которого сейчас обсыпала комплиментами умиленная черноволосая, Фрэнк чуть было не засмеялся и не испортил всю идиллию. Непонимающие зеленые глаза искали объяснений, и мужчина тут же представил ту же картину этой же Мэг, делающую те же телодвижения, только без звука и без возможности понять, что она говорит. Это было весьма забавно, так как английские слова становились непонятными даже Фрэнку в этот момент, не говоря уже о том, что мальчик не понимает этого языка.
В дверь позвонили, и Фрэнк отвлекся от лица мальчика, собираясь открыть курьеру, который наверняка привез шкаф, который Айеро заказал на прошлой неделе. Проходя мимо, он все-таки сжалился и, подмигнув и улыбнувшись, сказал:
— Она имела в виду, что ты должен делать так почаще, ты чертовски мил. Ты похож на своего кота. — Проглотив последнее слово с небольшим смешком, мужчина прошел дальше в прихожую, улыбаясь от уха до уха. Улыбка чеширского кота выглядела забавно на лице Фрэнка: носогубная складка становилась более глубокой, а брови немного приподнимались, становясь ровным полуовалом.
Мэгган переступила через матрас, запечатанный в пленке, и направилась вслед за Айеро, при этом аккуратно подергав парня за ухо. Это была какая-то странная привычка, похожая на ту, когда люди треплют детей за щеки, только немножко болезненней. Поморщившись, он все же выдавил из себя улыбку, а затем поднялся, ступая босыми ногами на прохладный пол, чтобы пойти в ванную и умыться.
В ванной было прохладно и сыро, воздух вдыхался немного тяжелей, чем во всех комнатах в этом доме, а если провести рукой по кафелю на стене, то можно увидеть на бледновато-бежевой коже ладони маленькие капельки, словно росинки на траве. В помещении было темно, так как окон не было, поэтому Джерард поспешил щелкнуть тоненькими пальцами по пластмассовой кнопочке, озаряя комнатку искусственным ярко-белым светом.
Посмотрев на минуту в зеркало, мальчик проскользнул взглядом по своему лицу, немного огорченно выдохнув. Он понял, что, для того чтобы его лицо выглядело живее и здоровее, ему следует правильнее питаться, что ему и устроила вчера Мэгган. Девушка от души накормила его, чем только могла и не могла.
Плеснув прохладной водой себе в лицо, Джерард зажмурился и потер глаза, устраняя неприятное жжение от того, что капелька воды попала на слизистую оболочку. Закрыв доступ воде, Джерард оперся о стенки раковины, продолжая рассматривать свое лицо.
Мэгган с незаинтересованным видом осматривала содержимое холодильника, периодически закрывая дверцу, а затем снова открывая.
— Мэгги, пожалуйста, подойди сюда, — промурлыкал Айеро из прихожей, подзывая ошарашенную девушку к себе, которая была весьма удивлена таким тоном. Так он разговаривал с ней только в моменты, когда был очень зол и раздражен, причем не обязательно поступками самой девушки, или когда рядом была его мама, которая на данный момент не могла приехать в Италию: это Мэгган точно знала. Линда Айеро не была самой близкой женщиной в жизни Фрэнка, да и не самой толерантной, собирая в себе качества националистки, расистки и гомофобки, продолжая быть в неведении его сексуальной ориентации. Иногда эта строгая женщина в вечно выглаженной строгой юбке и угловатом пиджаке сама пугала сына своим грубым внешним видом.
Брюнетка осторожно выглянула из кухни, завязывая кухонный фартук на талии, а Фрэнк облегченно выдохнул, ведь именно этот образ заботливой мамаши нужен ему именно сейчас. Натянув слащавую улыбку, от которой у девушки прошлись мурашки, он протянул ей левую руку, когда она заметила, что на входе рядом с курьером в серовато-коричневой форме стоит еще и полицейский, что-то увлеченно рассказывающий Фрэнку.
Впервые у Мэг уши стали вянуть от так полюбившегося ей итальянского языка: мерзкий голос худощавого хранителя порядка отдавался глухим звоном где-то в затылке, она еле сдерживалась, чтобы не сменить улыбку на оскал, что выражал бы самое настоящее отвращение, тем более она ни слова не понимала, только разве что самые простые наречия и знакомые ей «Sì» и «No», которые Фрэнк иногда проговаривал вместо обычных английских «да» и «нет» на работе.
— Мэг, где Джерард? — прошептал он ей на ухо, проговаривая слова с красивым акцентом, притянув к себе и запрокинув руки на ее широкие плечи. — Ответь на этот вопрос и обними меня, не будь бревном, мы же влюбленная парочка, давай. — Подмигнув ей, Айеро чуть ткнул ее пальцем в бок, чтобы она прекратила удивленно на него пялиться.
— Он пошел в ванную, верно… — Изобразив жуткий интерес к полицейскому, она немного ближе подошла к мужчине и положила голову к нему на плечо, тем самым вызвав у человека в форме одобрительную улыбку.
Фрэнк продолжил лепетать что-то на не понятном Мэгган языке, а та обдумывала, что же могло привести полицейского к Айеро. В разговоре часто проскакивало имя Джерарда, она усиленно напрягала слух, чтобы не упустить ни одного знакомого ей глагола. Вскользь проходило еще какое-то имя, которого она не знала.
— Non scusarti, per favore, perché tutti bene*. — Никогда Мэгган еще не слышала такого облегчения в голосе Айеро.
Из-за стенки тихонько высунулась макушка мальчика, которую не мог не заметить Фрэнк, что все время оглядывался, чертыхаясь про себя, ведь сейчас ему нужно было его слово для полного удовлетворения интереса полицейского. На несколько секунд их взгляды встретились, чуть задержавшись, словно каждый что-то искал друг в друге. Выражение лица Джерарда сразу говорило о его взволнованности, напряженности, смущении и полном отсутствии понятия о том, что вообще происходит. Мужчина отвлекся на что-то, о чем его спросил полицейский, неохотно отрывая от парня взгляд. Тот самый взгляд, который заставил его покраснеть. Наверное, Фрэнк впервые попытался «оценить» глазами Джерарда, как делал это почти со всеми людьми. Он смотрел на него как на предмет восхищения, тогда как обычных людей он оценивал либо как соперников, либо как того, кого можно использовать ради собственной выгоды.
— Позови его, Мэг. — Девушка послушалась, увлеченно подзывая Джерарда руками, зазывая к себе, а тот покорно подошел к Фрэнку, вопросительно посмотрев сначала на него, а потом на Мэгган.
— Ti senti bene qui, Gerard**? — с повышенной интонацией спросил Айеро, тихо смяв рукав кофты Джерарда, а затем, мягко взяв его руку в свою и нежно сплетая свои пальцы с его, скорее, от волнения посмотрел в его глаза с какой-то странной мольбой, которая была заметна почти всем. Мальчик уверенно закивал и улыбнулся, отчего и у Мэг, и у ее друга по коже прошлись мурашки: неизвестность пугала девушку, она хотела побыстрее узнать, что происходит, как и Джерард, которой немного удивленно смотрел на пальцы Фрэнка, что немного успокаивающе поглаживали нежную кожу чуть ниже большого пальца. Тихая обида поселилась у него в голове, стуча в ритме сердца, рассылая странную злость, которую он еще не мог понять, ведь другая рука мужчины покоилась на талии у пухленькой девушки, которая вмиг предстала в глазах мальчика в совершенно ином свете.
Мужчина в серовато-коричневой форме облегченно выдохнул, как и все, ведь ему не нравилось ждать, а этот разговор явно затянулся, когда полицейский, пожав руку Фрэнку, одарил одобрительными улыбками Мэгган и Джерарда. Расписавшись размашистыми буквами на бежевой бумаге, Фрэнк поблагодарил курьера, убедив того оставить коробку с разобранной мебелью на пороге. Закрыв дверь чуть дрожащими руками, Фрэнк одарил обоих взглядом, который словно кричал: «Ну чего остановились? Расходитесь», хотя сам не отпускал руку парня, наоборот, сильнее сжав ее, отчего Джерард еле сдержал тихое шипение, которое, благодаря его стеснительности и еще какому-то чувству благодарности, все равно бы не раздалось.
— Нет, ну ты хотя бы объясни, — возвращаясь на кухню, проговорила Мэг, пока Джерард печально вздохнул, понимая, что ему не дано понять все, что происходит с ним, пока рядом эта девушка. Фрэнк разговаривает с ней на английском, Джерард не понимает ничего, его как будто ненадолго забывают. Хотя у этой монеты есть вторая сторона, довольно хорошая, ведь эта девушка показалась ему настолько милой и доброй, настолько заботливой и беспринципной, что он бы с радостью согласился, если бы она предложила бы ему называть себя его мамой. Он и сам не понял, почему какое-то тяжелое чувство комом засело в его груди, а затем испарилось, как только ее нежные ухоженные ручки с идеальным аккуратным маникюром перестали умилительно поглаживать плечо Айеро, убирая с легкой мягкой ткани маленькие ворсинки и пылинки.
— Блуст выставил меня извращенцем, ты была для отвода глаз. Довольно мерзкий тип, ему, наверное, что-то определенно нужно от парнишки. Пришлось брать его паспорт и доказывать, что ему на самом деле есть восемнадцать… Ты для подстраховки, честно, — немного подумав, он почти шепотом продолжил: — что он, блять, хочет?
— Может, хватит выставлять меня своей девушкой при любом раскладе, а? — возмутилась Мэг, пока мальчик опять вздохнул. Взгляды резко переключились на него, и Фрэнк охнул, видя глубокую вину на лице Джерарда. Ему даже не пришло в голову объяснить что-то парню, зная, насколько сильно тот простодушен. Скромный и дико милый вопрос читался в его закушенных тоненьких обветренных губах и чуть приподнятых бровях, в опущенном в пол взгляде и необычном блеске в глаза. «Я сделал что-то не так?»
— Нет, ты хороший, Джи, ты даже не знаешь, какой ты хороший, — прошептал одними губами Фрэнк, после чего легонько приобнял мальчишку, наконец отпуская его крепко сжатые в своей руке тонкие пальцы.
— Ладно, на этот раз прощаю, — тихо, зная, что ее все равно никто не услышит в этот очаровательный момент, произнесла Мэгган, возвращаясь к обдумыванию, чего бы такого подать мальчикам на завтрак. В такие моменты в ней посыпалась действительно «мамаша», которая обязана накормить, уложить и поддержать.
То, с какой слащавостью и фальшивостью он говорил с полицейским, и то, как он говорил после того, как тот ушел, просто не укладывалось в голове мальчика. Характер темноволосого мужчины поражал Джерарда, он иногда замечал, что пытается понять его, но сейчас он даже не мог проанализировать его действия, ослепленный странным чувством. Он вроде бы и обижался, но вроде бы и нет. Он вроде бы и ревновал, но понимал, что нет повода. Он запутался в том, что он должен чувствовать к этому человеку, от которого веет одновременно и теплом, и холодом.
Но что-то в его душе яростно делает ему выговор, что ему должно быть достаточно того, что он в тепле, в уюте, а сейчас еще на его плече мягкая сильная рука того, кто помог ему, кто до сих пор делает это. Что-то в его душе кричит о том, что он не имеет права диктовать свои условия, обижаться, ревновать, ведь все, что не касается его уюта и крыши над головой не его дело вообще.
Отпустив теперь уже довольно улыбающегося Джерарда, Фрэнк затащил коробку с разобранным шкафом в угол, чтобы тот не мешался на пороге, обдумывая небольшой план на сегодняшний день. В списке «Работа, дом» появился еще один пункт назначения, о котором его соседям знать не обязательно.
* — Не извиняйтесь, пожалуйста, все же хорошо. ** — Тебе хорошо здесь, Джерард?
И я, и я в горячем и жгучем ожидании палева, дааа! Спасибо, милая, забавная и очень теплаяглава. Мэг заставляет проникнуться, она замечательная :-) и Фрэнк такой лапа, когда воспринимет ее слова с сексуальным подтекстом, озабоченный извращенец )))) значитю думает, думает о нем, хоть и пока краем подсознания... Спасибо автору!
