Часть 8.

POV Gerard

..Now I needed to find out on my own.

Знаете тот момент, когда в череде сплошного отчаяния и безмолвной безысходности ты начинаешь жить на новом этапе? Вся ярость, вся злость, весь хмельной гнев и тупое раздражение – всё это уходит, оставляя за собой что-то похожее на небезразличную молчаливость, такое странноватое состояние, когда вокруг смешивается всё, что должно исчезнуть и появиться, а граница между уже привычной жизнью и подступающей новой стирается, предоставляя человека самому себе, заставляя наконец сделать выбор, потому что нельзя вечно ходить по краю. Я чувствовал все это, и настроение, постоянно меняясь, помогало иногда подстраиваться под те моменты работы, о которых я уже успел забыть за год.

Единственное, что мне по-настоящему мешало – человек чувствует себя жалким, когда окружён счастливыми людьми. Мой внутренний, ещё напоминавший о себе вечный протест не готов был к кардинально быстрой смене собственных ценностей, и именно это тащило меня назад, иногда тихо нашёптывая, что я всегда могу вернуться к прежнему состоянию.

Они же все нарочно улыбались и вежливо знакомились, по нескольку раз мило называя Джерардом и чётко проговаривая моё имя, словно оно было для них чем-то невероятно чуждым, постоянно интересовались моими делами и делились со мной какими-то историями, и тогда я ощущал себя пустым, раздавленным. Окружающий мир в лице Майки, ещё холодного со мной, и всех людей, с которыми я был вынужден работать, нещадно ломал всё то, что было во мне последнее время, заставлял меня жить, потому что работа требовала не только физических сил, но и моих личных задумок, которые должны были браться не из пустого места, а из моего непосредственного желания. И я прекрасно понимал, что это желание обязано быть, но пока оно было лишь чем-то сизо-прозрачным, невнятным и, пожалуй, совершенно ещё несформированным, словно первая, не совсем удачная попытка начать что-то. Хотя так оно, наверное, и было.

Недавний разговор с Фрэнком расставил некоторые очень даже существенные мелочи на свои места, и я мог сказать, что мне стало легче. Вообще это странно, если учитывать, что мне, по сути, тяжело и не было, потому что боль и одиночество – уже совсем другая опера.

Сказать, что Айеро мне не хватало - не сказать ничего. Я постоянно думал о том, как всё устроится, когда я вернусь. «По-старому» уже ничего не будет, и он – наверняка – тоже об этом знал. Но всё дело в том, что, каким бы я не становился в процессе всех этих взбалмошных перемен, я больше не смогу без него.

POV Frank

..You just get me like I’ve never been gotten before.

Смотрю на его кровать, разобранную и беспорядочную. Подушка скомкана, не взбита, одеяло некрасиво сложено, наволочка вся в мелких складках, ужасно мятая и словно застывшая на время, словно ожидающая человека, который снова оживит её, но вряд ли расправит.

Такое хаотичное состояние как прямая надежда на то, что он вернётся сюда. Может, даже уверенность. Да, он наверняка знает, что я снова впущу его, а я знаю, что так и сделаю.

Мне всегда казалось, что поступки людей ценят именно тогда, когда они исчезают из твоей жизни. Когда ты остаёшься без какой-то маленькой привычки, ситуации, которая стала уже неотъемлемой, хоть и надоедливой, и ты чувствуешь эту пустоту, чувствуешь, что тебе плохо. Что тебя буквально разъедает изнутри. Так и произошло: возвращаясь каждый раз из студии, излишек эмоций давал о себе знать, и я понимал, что мне его не хватает, что мне одиноко.

При мыслях об этом человеке внутри всё непонятно съёживается и сворачивается. Он стал частью этого дома, продолжением моей жизни, единственным человеком, который, добровольно или нет, но был рядом.

Все эмоции в нашем замкнутом домашнем круге стали ненужной погрешностью, которая просто должна была быть. Мы были рядом друг с другом, видели друг друга каждый день и, понимали мы это или нет, являлись друг другу спасением.

Вся боль, которую я испытывал рядом с Уэем была побочной линией моих переживаний за него. Его почти мёртвое моральное состояние все эти два месяца убивало меня так же, как и его. И это не было просто занятным интересом знакомого, не было небезразличной, но привычной дружеской поддержкой, нет. Всё это вылилось в невидимую связь между уже близкими людьми, о существовании которой я сам догадался совсем недавно. Порой казалось, что я полностью понимал Джерарда и жалел, что не мог забрать у него хотя бы половину дурных мыслей, разрушавших его и без того хрупкую жизнь.

Зависимость и привычка, свобода мыслей и негласные правила, давно сломленное личное пространство и обязанность всегда находиться поблизости, - всё это смешалось в одну тонкую, едва заметную поначалу химическую реакцию, которая, появившись, сразу стала чем-то совершенно естественным. Любовь в моём случае не слишком правильное слово, моё чувство больше похоже на редкую лихорадку, чем на то, что обычно описывают в красивых романах. Но если бы у меня спросили, что я чувствую к Джерарду, я бы произнёс именно это слово. Хотя бы просто потому, что этому понятию ещё не придумали названия. 

Никогда бы не подумал о том, что это может случиться со мной, но никогда бы и не отрицал, что это невозможно. Я не придаю большого значения судьбе, но ведь все это происходит не просто так.

POV Gerard

..And you never would have thought in the end

How amazing it feels just to live again.

Дизайны новых офисов были закончены, а воплощение моих эскизов в реальность прошло буквально за пару дней, так что я, вполне довольный результатом, теперь был свободен, и это меня как радовало, так и пугало, ведь впереди была всё та же неопределённость.

Получив свои честно заработанные деньги, я сразу же переложил почти всю сумму в другой конверт для Фрэнка, оставив себе совсем немного на личные расходы. Тот факт, что теперь я мог расплатиться с Айеро мне однозначно нравился, потому что последние два месяца ему дались нелегко, и виной этому было только моё безразличие. Деньги не были просто чёткой, сухой и обязательной платой, в каких-то моих мыслях они теряли свою буквальную ценность и становились некой безмолвной, совсем не чёрствой  благодарностью.

За всё то время, что провёл в Сан-Франциско, я каким-то чудесным образом познакомился с одним человеком чуть ближе, чем со всеми остальными. Он постоянно наблюдал за процессом моей работы, а перед отъездом в Англию обменялся со мной номером сотового, сказав, что позвонит, когда вернётся домой, потому что очень бы хотел, чтоб я занялся проектом его недавно купленной квартиры в центре города. Я такой просьбе был удивлён, но всё же рассеянно согласился, потому что, как бы ни хотел больше не уезжать из Бельвиля надолго, эта пара недель в Калифорнии напомнила мне, что любовь к своему делу никуда не делась. В общем, во избежание путаницы обсудив несколько моментов и деталей, Том вполне понятно объяснил, что он именно хочет увидеть, и вскоре принёс мне подробную схему своего нового жилища. Оставляя чертежи, мужчина добавил, что теперь я абсолютно точно могу начать проектировать без его участия.

Завершив все побочные дела и обсуждения с Томом, я собрал немногочисленные вещи и уехал снова вместе с Майки, который, как ни странно, сам предложил довезти меня до Нью-Йорка, ссылаясь на какие-то очередные переговоры с иностранными банкирами. Но я прекрасно понимал, что сейчас, после завершения всех работ с новыми филиалами, первоначальных забот с ними у брата будет много, поэтому он больше нужен здесь, чем там, тем более с людьми в наше время можно связаться и иными способами. Так что такое неожиданное начало «оттаивания льда» к моей персоне со стороны Майкла меня несказанно порадовало где-то внутри и поселило совсем ещё маленькую надежду на то, что рано или поздно наши отношения могут вернуться в прежнее доверительное русло. 

Итак, Сан-Франциско нехотя проводил меня своей невольной свежестью, очень грузной тоской и лёгким напоминанием о том, что моя жизнь всё ещё в моих руках.

POV Frank

..You’re still the person I adore

Frozen with fear.

Услышав на кухне противно продребезжавший дверной звонок, я почувствовал, как в груди всё осело, потому что обычно никто, кроме Уэя, сюда не приходил. Вскочив со стула и больно ударившись о стол коленом, царапнув открытую из-за любимых рваных джинсов кожу, я поморщился, но быстро прошёл к двери и, на мгновение заколебавшись, открыл её, сразу пряча руки в широкий карман толстовки.

Мы не улыбались, лишь устало смотрели друг на друга, и мне показалось, что вся эта его поездка была иллюзией, что он был здесь и ни капли не изменился, и непослушная чёрная прядь чёлки точно также, как и перед его отъездом, была неаккуратно убрана за ухо, и мелкие волоски, выбиваясь, немного топорщились в другую сторону. Но это ощущение почти сразу исчезло, вернув на своё место дурацкое чувство ожидания, которое сейчас медленно растворялось и, шипя, задевало все органы, заставляя их приятно съёживаться.

Не представляю, сколько времени мы так стояли, но, не выдержав разрушающей тишины, я неосознанно отрицательно покачал головой и, облизнув губы, тихо проговорил:

- Ты мне нужен.

- Я знаю, - и он, сделав неловкий шаг вперёд, легко, немного растерянно и совсем не грубо поцеловал меня. Словно так и должно было быть с самого начала.

Часть 9 как небольшой эпилог.

..Forget the treasures we burned because we’ll be just fine.

POV Gerard

Спустя довольно короткое время после поездки в Калифорнию, мне пришлось вернуться туда для завершения дел с проектом квартиры Тома. Уезжать из Бельвиля, конечно же, не хотелось, но перспектива снова заняться любимым делом очень манила.

Что касается меня с Фрэнком, то всё действительно стало меняться. Я, перебарывая собственную никчёмность, пытался во всём помогать ему и быть рядом не только физически, но теперь и морально, и такие мои искания были осознанной переменой в череде новой жизни. Он до сих пор ничего не знал о том, что я пережил в прошлом году, потому что у нас всё ещё было впереди, да и делиться такими болезненными вещами для меня ужасно сложно.

Я бы сказал, что жизнь налаживается, и это прозвучало бы очень правильно, но не совсем правдиво, потому что я, отпустив прошлое, официально начал всё с чистого листа. Может, это всё звучит излишне торжественно и вообще кажется напускным, но, думаю, без этого не обойтись, так что вот с такими громкими словами мы начинаем всё заново.

… Сегодня 26 декабря, и я, наконец закончив с квартирой Тома, полностью одетый и собранный, закидываю небольшую сумку на плечо и натягиваю перчатки Фрэнка, которые незаметно стащил у него перед отъездом. Я еду домой.

Теперь я уверенно могу об этом сказать.