Мы с Фрэнком идем в нашу спальню, держась за руки. Он переодевается в ночную рубашку, но я останавливаю его.
- Нет, сегодня, Фрэнк... никакой одежды. Я просто... хочу наблюдать за тобой и чувствовать тебя. - Он колеблется вначале, но, спустя несколько секунд, сдается. Мы ложимся в кровать, и я подношу руки к шапке на его голове. В течение многих недель я не вижу его без нее.
- Нет, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты видел.
- Фрэнк, это не имеет для меня значения. Я влюбился не только в твои волосы. - Я смотрю в его глаза, и внезапно весь мир раскалывается надвое. В одном - передо мной мужчина, худой и лысый, умирающий и со смертельно бледным цветом кожи. Я вижу того, что уже на полпути в лучшее место, так близко находящийся к Богу, что почти может поговорить с ним. А в другом вижу самое красивое существо, с ореховыми глазами, которые согревают вашу душу и таинственно сияют. Вы могли бы проводить дни, вглядываясь в них, и не заскучать. Я вижу его руки, которые заботились обо мне. Я вижу его изможденное тело, покрытое тату. Я вижу ангела.
В последний раз за сегодня я ломаюсь, прижимая его к себе. - Я не могу, Фрэнк. Попроси о чем угодно, но только не об этом. Пожалуйста. - Он успокаивает меня, обнимая в ответ, поглаживая мою голову своими руками, и я нахожу это похожим на трепыхание крылышек бабочки.
- Знаю. Я знаю. Но ты должен, Джерард, ты обещал. Это последнее, о чем я тебя прошу. Сможешь ли ты жить наедине с мыслью, что не позволил мне этого?
- А как я смогу жить с мыслью, что сам это сделал? - шепчу я в ответ. Но уже знаю, что проиграл. Он хочет этого, сегодня случится все, что мы запланировали, и все в дальнейшем будет испорчено, если я нарушу обещание, данное ему. Если он останется здесь против его же желания, зная, что я недостаточно силен, чтобы справиться с тем, что неизбежно. Я всегда был трусом, разрешая Фрэнку делать все, что он захочет. Господь знает, он заслужил это, терпеливо вынося меня все эти годы. Я начинаю целовать его и не останавливаюсь, пока не осыпаю поцелуями каждый дюйм его тела.
- Ты помнишь, где я оставил письма для тебя и родителей? Я хочу, чтобы ты исполнил свое обещание, Джи. - Я только киваю головой, снова чувствуя жжение в глазах. До недавнего времени он отказывался просить у меня даже о необходимом. А теперь просит невозможного. Я не могу двигаться дальше. Я пытаюсь, но уже знаю, что этого не произойдет. Но сейчас я ни в чем не хочу ему отказывать.
- Исполню, любимый.
- Я люблю тебя, сильно, очень сильно. Именно так... – И, хотя я обнимаю его, пока тихие слезы скатываются по его лицу, я знаю, что в глубине души он тоже сердится. Если бы мир был справедливым, то сейчас он был бы здоров и мы наслаждались бы друг другом. Если было бы хоть какое-то подобие справедливости, то больным был бы я, а не он. Но в мире нет ни справедливости, ни ее подобия. Ангелам не предначертано оставаться с нами.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, зная, что это в последний раз. Я начинаю медленно, нежно дегустируя его потрескавшиеся губы, а затем он прижимается, углубляя поцелуй, проводя своим восхитительным языком по моей губе. Я открываю губы, позволяя ему проникнуть в мой рот, и у меня начинает кружиться голова от ощущений и аромата его теплого дыхания. Я ласкаю его щеку, поглаживая его язык своим, он держится за меня так же крепко, как прикрепляются моллюски к скале. Я позволяю ему доминировать в поцелуе, и тогда он начинает посасывать мою нижнюю губу, подавая мне знак взять на себя контроль. Я проникаю языком в его рот, медленно - так, как ему нравится. Словно вечность проходит в этом поцелуе. Он отстраняется, пытаясь отдышаться, его глаза счастливо сияют, лоб прижат к моему.
- Мне холодно, Джи. Пожалуйста, давай спать. - Я помогаю ему заползти под одеяло и накрываю его. Это мой последний шанс отступить. Но после всего, через что мы прошли, я бессилен и не могу отказать ему. Я засовываю руку в карман джинс, где лежит его снотворное, которое всегда при мне. На сей раз я даю ему целую коробку, а не одну таблетку. Он не дрогнувшими руками открывает ее, высыпая четыре таблетки на ладонь. Внезапно, на меня накатывает желание вырвать их из его рук, спрятать, смыть в унитаз, накричать на него во всю мощь легких, но в горле у меня все пересыхает. Я помню все, что он говорил мне, все, что я ему обещал, и я сдерживаюсь. Я наблюдаю, как он глотает их, одну за другой, запивая каждую глотком воды.
В эту пятницу, ночью, после прекрасного дня, я убиваю его.
Он откидывается назад на кровать с безмятежным выражением и поворачивает мое лицо к себе. Я крепко прижимаю его к себе, едва сдерживая рыдания, но слезы катятся по моему лицу.
- Знаешь, Джерард... Если бы я мог начать все заново, я бы изменил одну вещь. - Он молчит, и его глаза уже закрыты, но я надеюсь, что успею узнать. - Я бы... Я бы вышел за тебя раньше. - И он тихонько смеется. Я смеюсь тоже, но не разделяю его радостное чувство и жалею об этом. Я никогда не смел думать, что смех может быть таким мучительным и болезненным. Я еще сильнее прижимаю его к себе, так сильно, что боюсь сломать его, но тихий голос у меня в голове говорит, что теперь это не имеет значения. Вот и все, что требуется, все замедляется. Он уже спит, пока я плачу, как ребенок, ухватившийся за свою любимую игрушку.
***
Мне жаль, что я не могу себя заставить думать, будто это просто еще одна ночь. Я хочу. Я хочу заснуть, думая, что он проснется утром рядом со мной, и на другое утро тоже, и после. Я невыносимо хочу этого, я чувствую, что мог бы свернуть горы ради этого. Но мой разум больше не позволяет мне заблуждаться. Я чувствую себя преданным, потому что мы пришли в никуда. Я больше не могу скрываться. У меня больше нет Фрэнки, на которого можно опереться, но я должен держаться. Я должен быть мужчиной и сохранять лицо. Поэтому я прислушиваюсь к его дыханию. От этого я теряю последнюю унцию здравомыслия, которое пытаюсь сохранить, ожидая, когда он покинет этот мир. Его дыхание становится все медленнее и медленнее. Я чувствую себя больным и отчаянно хочу уйти, но знаю, что тем самым лишь добавлю еще один непростительных грех в свой уже здоровенный список. Поэтому, несмотря на всю боль, я остаюсь, сгорая изнутри, наблюдая за ним. Я никогда не думал, что смотря на кого-нибудь спящего, преисполнюсь ужасом от ожидания.
Его дыхание становится поверхностным, редким и почти неслышимым. Должно быть, уже близко. Я лежу, пристально глядя на него, пока не слышу его последний вздох, и клянусь, я чувствую, будто мне тоже чего-то не хватает. Чего-то важного, и я знаю, что это ощущение будет преследовать меня всегда, пока мы не воссоединимся вновь. Но я знаю, что это случится. Так должно быть. Я лежу с открытыми глазами, обнимая свою любовь и мечтая об этом дне.
Оооооооо какой же кошмар((((((((((((как больно!!!!!!уууууууу сил нет,что может быть ужаснее любимого человека потерять((((((((((как будто душу вырвали... Спасибо Автор,очень сильно
Автор,пока я читал, в руке вертел ножницы. И за весь рассказ порезал руку Это так..ну я в шоке и прострации одновременно. А еще апатия наступила, внезапно. Спасибо
у меня истерика просто.. реву так.. печально очень.. хоть разнообразие и не хэппи энд слава богу в жизни всё не так..хоть и правда жизнь несправедливая штука
Как это страшно, когда знаешь все обстоятельства, но не в силах что-то изменить... Я вспомнила про свою знакомую, у неё тоже рак, но она вылечилась...но морально это теперь абсолютно другой человек!! Когда я её видела такой...замученной, усталой, каждый раз казалось, что я не понимаю тех чувств, что она испытывает, и теперь так кажется...Но всеми усилиями, она переборола страх. Ей все помогали справиться с этой депрессией, все её поддерживали, и не безрезультатно! Слава богу, сейчас она здорова, но то, что пережил этот человек, я не пожелаю даже кровному врагу...Все те слёзы и самопоедание, не только не давали спать, но и лишали возможности просто подумать о дальнейшей жизни, не говоря о том, чтобы жить дальше...
Большое спасибо автору! Таких сильных чувств я давно, а может быть никогда не испытывала! Уважаю. Спасибо! Огромное спасибо!
я первый
я впервые читала дез, плакала и чувствовала абсолютное моральное удовлетворение))))))))))) очень хорошая работа 
