Многие люди говорят, что их жизнь разрушил один единственный случай. Пуф! И все. Ничего нет, всё, о чем мечтали, к чему стремились, всё, в один момент исчезает. Да, это ужасно, страшно, невыносимо больно. Но ещё страшнее, когда твоя жизнь разрушается постепенно, а ты ходишь, будто с закрытыми глазами. Ничего не видя. А потом, когда ты все-таки открываешь глаза, не по своей воле, по воле обстоятельств. Потому, что нужно. Потому, что по другому уже никак. Ты понимаешь, что ничего нет. Все пропало. Разрушилось. И не в один миг, а постепенно в течение долгого времени. И ты осознаёшь, что ведь можно было это предотвратить, но ты не знал, не хотел знать. Во всем виноват только ты один. Вот это страшно, вот это невыносимо.

                                                                                                                   ***

Джерард. Красивое имя. Такое имя подходит мечтателю. А ведь это так и было. Он был волшебным. Тем, кто живет в своем мире. Тем, кто не желал видеть ужас и зло, окружавшего его. Он был постоянно в себе. Любой, кто не знал его, мог подумать, что Джерард социопат и психопат. Но это было не так, совсем не так. Просто пускал он в свой мир далеко не всех. Только тех, кто ему действительно дорог. Тех, кому он доверял. Да, и я был одним из таких людей. Точнее, кроме меня больше никого не было. Боже мой, я был для него всем, точно так же как и он для меня. Мы создали свой мир, и жили в нём, не видя ничего другого вокруг себя. И были счастливы. Как же много мы разговаривали, мечтали, планировали. Он хотел стать художником. Доносить людям через свои картины, то, о чем думает, что чувствует. И он рисовал, замечательно рисовал, но мало. Говорил, что вдохновения нет.

Но все изменилось. Он пришел домой и сказал, что теперь все будет по-другому. Что у него есть, то, что поможет ему рисовать, и картины будут продаваться. И этим «волшебным средством» оказался кокаин. Он принял. Зрачки расширились, и он начал рисовать. Да, и у него это получалось. Прекрасно. Картины стали продаваться, было много денег. Было всё. Но есть одно «НО». Он все ещё сидел на наркотиках. Были деньги ― была наркота. Была наркота ― были деньги. Замкнутый круг. Но ему было мало, он принимал всё больше и больше. Джерард жутко боялся иголок, но даже это не помешало ему вкалывать эту дрянь себе каждый день. Бывало, он приходил откуда-то и уже под дозой. Набрасывался на меня с поцелуями и вел в спальню. Да, это бывало часто. И мне это нравилось. Но я пытался, пытался остановить его принимать наркотики. А он не слушал, говорил, что все под контролем, что все хорошо. Но и это закончилось. Вдруг, он перестал рисовать. Он вообще ничего не делал, все время сидел дома. А дозы всё ещё нужны были. И я доставал. Потому, что всё ещё верил. Верил в то, что скоро всё будет хорошо. Но прекратилось и это. Деньги закончились. И это был конец. У него началась ломка. Его лихорадило.  Он умолял меня достать дозу. А я не мог. И так несколько дней. Несколько грёбаных дней, словно в аду. Но тут произошло самое страшное. Он попросил меня, что бы я убил его. Совершенно спокойно и безразлично, так, как просят сходить в магазин. Я успокаивал его, говорил, что достану дозу, что всё будет хорошо. Но ведь уже ничего не могло быть хорошо, и я это знал. Он стал умолять меня, орал, просил, покончить с этим. И я сделал это. Один выстрел и ничего больше не осталось. Ведь, это я был во всем виноват. И никто другой. Спектакль окончен. Занавес закрывается. И теперь я один, и я буду страдать.