Ночь. И снова эта мерзкая слякоть. Грязь. Та самая, которая покрывает все мое жалкое существование. И я завираюсь. Но врать не красиво. Но вся эта ложь не смоет то, что я сделал. Я унизил ее. Сегодня. Она – это все, что есть у меня. И она моя любимая…жена. Я выкидываю не затушенную сигарету с балкона, так и не докурив. Интересно, что будет, если она на кого-нибудь упадет? Мой мозг рисует на этот вопрос картинку за картинкой, но я отчаянно сжимаю голову руками и пытаюсь выпутаться из этого видения. Больно. И так было всегда. «Джерард, ты бредишь. Ты не спишь вторые сутки, ты похож на зомби. И ты действительно запутался. Точно так же, как и женился. Ты женился на ней, потому, что этого требовало общество. И она тебе симпатизировала. Поэтому у тебя не было выбора. Выбор? К черту. У живого человека он есть всегда. Но только не у тебя. Ты его не достоин». Словно издалека я слышу хлопанье двери. Именно оно приводит меня в чувство от этих мыслей. Я моргаю и всматриваюсь в очертания съемной квартиры. Бардак. Бардак – это мое лицо, второе «я». Даже когда я в гримерке, возле меня всегда рядом лежит кучка мусора. И в этом весь я. Я, характеризую все окружающее, как мусор, кружащийся вокруг меня. Но, в моей жизни есть только три человека, которым я нужен, и которые любят меня. Майки – мой младший братик, я всегда за него в ответе. Но из передряг вытаскивает меня именно он, и говорит, что я «большой ребенок». Я только усмехаюсь, и треплю его по макушке. Лин–Зет – эта женщина, она моя жена. Только ее одну, я боюсь и уважаю. Да, мы ссоримся, ругаемся. Но, это проходит. И я, никогда не смел, поднять на это создание руки. Потому что меня учили уважать женское достоинство, и я ценю в себе это качество. А сейчас, оно иссякло. Прости, меня, любимая. Фрэнки – не знаю, почему именно он. Но, это что-то такое. Это высшее. Запретное. То таинство, которое меня постигало и томило, вырываясь наружу. Именно ОНО сломило меня. Фрэнки, ты..сгубил меня. Меня и ее. Меня, за пьянство, и руки. Те поцелуи и мои руки, блуждающие по твоему телу. А ее…только лишь за то, что она это видела. И мне больно, я раскаиваюсь. За это, я хочу уйти. Уйти от вас всех. Нет, не из жизни. Я не такой дурак, но я собственник. А еще я люблю и дорожу братиком, потому что это моя совесть. Я обещал маме, что никогда не оставлю его. И я сдерживаю слово, я просто ухожу. Далеко, не знаю куда… Я сажусь на смятую кровать, и ложусь лицом на подушки. Хочу забыться, но из моего забытья меня выводит звонок в дверь. Я встаю, и иду открывать дверь. Это Фрэнк. Сначала он улыбался, а теперь на его лице устанавливается смятение. Я лишь качаю головой и пропускаю в дом. Мы молчим, испепеляя друг друга глазами. Эта тишина, она губит меня. И, вот, я смотрю на него, и говорю, очень тихо, знаю, что он слышит меня лучше, чем кто-либо еще. - Я не жалею, о том, что случилось. Я не люблю ее больше. Но, она остается все равно моим другом.. - Нет, Дже, подожди. Ты не можешь просто так…все… - Тш. Молчи. Слушай. Эта тишина… она прекрасна… вслушайся… в звуки.. Я прикладываю палец к его губам, в просьбе немножко помолчать. И мы слушаем. Мы слушаем, как по стеклам и крыше падает дождь. Это самое прекрасное явление жизни, наравне со снегом, грозой, и радугой. Божий дар, который сводит человеческие сердца вместе. И благодаря этому приходит новое, совсем неизведанное. Машинально притягиваю к себе Фрэнки, и целую его. В последний раз. Напоследок…перед началом новой жизни. Этот поцелуй наполнен болью и страданием, но он понимает меня. Я отрываюсь от него и произношу. - Я ухожу, Фрэнки. - А как же…я? Лин-Зет? - Лин-Зет? Она не мой лучик, я хочу, чтобы в ее жизни случилось что-то более радостное, чем я. Фрэнки…- Я качаю головой, и глажу его по щеке, придвигаюсь ближе и шепчу на ухо. – Мой уход лишь новая ступень жизни. И наше расстояние это ничто. Потому, что то, что сейчас говорю я, пустое. Тут что-то больше. Ты…можешь всегда приехать ко мне, и мы будем вместе. Если боишься, можешь мне писать, я не прибью тебя. Я заранее знаю, что мои вещи собраны, и я могу просто взять сумку и уйти. Поэтому, я поднимаюсь, целую Фрэнка и ухожу. На пороге я разворачиваюсь и поднимаю руку, как на прощание, и криво усмехаюсь, после чего ухожу. Если ты сможешь меня за это простить, прощай. А пока…Я хочу побыть один, вдалеке и ни с кем.
