Мне неизвестно, сколько времени я находился в полной изоляции от внешнего мира. Я не различал, день сейчас или поздний вечер. В помещении, куда меня запихнули, не было ни окон, ни ламп - ничего, кроме стен и ледяного бетонного пола. Свет проникал сюда только тогда, когда охранник просовывал через небольшую дверную щель еду. Выпускали меня трижды в день, только в туалет и только в сопровождении надсмотрщика. Я чувствовал себя, как загнанное в угол животное, не имеющее право даже на отдельную койку. Чтобы хоть как-то согреться, лежа на холодном полу, приходилось буквально складываться пополам и обеими руками обхватывать колени, подтягивая их как можно ближе к груди.
За все мое пребывание в карцере, мне так и не удалось по-человечески поспать. Да чего уж там, я просто не мог сомкнуть глаз, не мог даже ни на секунду расслабиться. Если мне и удавалось заснуть, то лишь на жалкое мгновение. Мне вечно мерещилось, что кто-то стоит рядом и пристально разглядывает меня, не решаясь подойти ближе. От таких мыслей внутри начинало все ломить, ладони потели, а дыхание тяжелело. Скажите, что сошел с ума, начались галлюцинации? Отчасти это было почти так. Конечно, я знал, что никого кроме меня быть здесь просто не может. Но ощущение тревоги никак не хотело улетучиваться, хотя я знал, что это лишь моя больная фантазия разыгрывает меня. Я понимал, еще немного и мой разум меня окончательно покинет, оставив одного в этом аду сжиматься от беспричинного страха. И это единственное, что меня беспокоило.
Дни приходилось считать по завтракам, которые приносил охранник. Сложив и сопоставив все в голове, до меня дошло, что находился я в изоляторе уже с неделю. И, похоже, выпускать меня не собирались. Забавно, но сейчас больше всего мне хотелось снова увидеть Джерарда. Вероятно, это немного странно, но я начал скучать по нему, а в особенности по этому неотрывному взгляду и дикому хохоту. Я хотел, чтобы он был рядом. Да, сверлил меня гипнотизирующим взглядом и улыбался, как обычно. Именно этой улыбки мне сейчас так не хватает. Не знаю почему, но от нее внутри всегда все мгновенно теплело. Что ж, замечательно, теперь у меня снова появилась зависимость, причем, довольно необычная, если так можно выразиться. Губы сами собой искривились в ухмылке. Все-таки я такой кретин.
Неожиданная возня со стороны двери заставила меня вздрогнуть. Я машинально закрыл ладонью лицо, жмурясь от дневного света, который казался слишком уж ярким. - На выход! На пороге показался знакомый силуэт надзирателя. Упершись руками о стену, я неспеша поднялся и сделал шаг навстречу ему. Ноги еле волочились, голова гудела, во всем теле чувствовалась дикая слабость. Кое-как преодолев расстояние до двери, я, наконец, вышел из этой "темницы". Охранник, заперев дверь, повернулся ко мне и подтолкнул вперед. Несмотря на неимоверную вялость, пришлось послушно пойти куда-то вглубь коридора.
Минута, две, три, и вот я стою у двери из красного дерева, на которой висит табличка с инициалами "Д. Олди". Постучавшись три раза, охранник отворил дверь и кивнул мне, мол, заходи. Нервно сглотнув, я шагнул вперед.
Кабинет, в котором я оказался, выглядел весьма уютно. На бежевых стенах расположилось несколько картин и дипломов, на широком подоконнике выстроились в ряд горшки с цветами, а от порога до письменного стола расстилался мягкий ковер. За столом же восседал солидный мужчина в коричнево-сером пиджаке. Я сразу же признал в нем начальника, узнав эту странную прическу. Выглядел он довольно молодо, что немного отталкивало. Ведь я всегда представлял начальников тюрьмы очкастыми стариками, а передо мной сидел мужчина, да даже парень, лет так 25-ти с лишним. И, несмотря на свою молодость, он уже успел обзавестись несколькими дипломами. Подозрительно как-то. - Ну, чего встал, присаживайся, - одарив меня натянутой улыбкой, он указал на стул, приставленный к его столу. Послушно сев, я опустил голову, уставившись на свои колени. В ушах непрерывно шумело, поэтому все звуки казались мне немного приглушенными. Закончив копаться в каких-то документах и наконец найдя то, что так усердно искал, начальник вновь обратился ко мне: - Фрэнк Айеро, значит? - не дожидаясь моего ответа, он шумно вздохнул и перегнулся через весь стол. Я ощущал его взгляд на себе, отчего невольно заерзал на стуле. - За что ж ты так с МакКрэкеном? Поняв, что речь зашла о Берте, я, было уже хотел высказать все, что так давно накопилось, но что-то меня остановило. Олди же, откинувшись на спинку своего кресла, продолжил терпеливо ждать моих объяснений. - Он... мы... я... я просто, - язык предательски заплетался, а все слова разом испарились. Нельзя же просто взять и выдать этому сомнительному типу абсолютно все! Но, с другой стороны, я не могу тупо отмазаться от него, будто, ни с того, ни с сего, захотелось мне кому-то морду набить. Еще немного помедлив, я вдруг выпалил: - Берт домогался ко мне. После моей реплики Олди театрально прокашлялся. Я и сам был в шоке от того, что только что сказал. Мельком взглянув на начальника, я заметил, что тот едва заметно ухмыляется, повернув голову к окну. - Только и всего? - закончив разглядывать пейзаж, он вернулся в исходное положение и, сложив руки в замок, заглянул мне прямо в глаза. - Принимай вещи такими, какие они есть. Здесь это обычное дело. - Обычное дело?! - не выдержав, я резко поднялся со стула, и, облокотившись руками о стол, приблизился к лицу начальника. Хоть и то, что я сказал, было ложью, в моей памяти все еще было хорошо зафиксировано то происшествие в душевой. И лично я совсем не считал это самым обычным делом. Охранник, стоявший недалеко от меня, уже было дернулся с места, но Олди остановил его одним жестом руки. - Тебя это так взбесило, что ты набросился на Роберта и избил его до такой степени, что тот пошевелиться некоторое время не мог? - он кивнул на стул, заставляя меня вновь сесть - Или есть то, чего ты не договариваешь? Нельзя выкладывать правду, нельзя. - Нет, я попросту не справился со своим гневом, - отличный ответ, Айеро. Пять баллов тебе, идиот. В сотый раз окинув меня сосредоточенным взглядом, Деррил глубоко вздохнул и подозвал к себе охранника. - Значит так, Фрэнк. Я считаю, что недели в изоляторе тебе хватило, поэтому, - он улыбнулся краем губ, - можешь возвращаться в свою камеру. Но еще одна такая выходка и тебе уже вряд ли повезет. Спасибо, черт возьми. Сделал одолжение, кретин сопливый. После его слов, охранник подхватил меня под руку и повел вон из кабинета. Не успел я толком сориентироваться, как уже оказался вне комнаты. Моля Всевышнего, чтобы эта громила не вывернула мне руку, я медленно поплелся за ним вдоль малоосвещенного коридора, устало опустив голову.
Как оказалось, сейчас у всех заканчивался ужин, поэтому по пути в свою камеру я так никого и не застал. Во всем помещении было непривычно глухо. Заведя меня внутрь, надзиратель закрыл камеру и поспешил удалиться. Наконец-то покой.
Пройдя еще пару шагов, я без сил рухнул на нижний ярус, издав при этом облегченный вздох. После недельного лежания на бетонном полу, постоянно жесткая койка показалась мне необычайно мягкой и удобной. Невольно улыбнувшись, я притянул к себе подушку и положил на нее свою чугунную голову, которая вот-вот готова была расколоться пополам. Дикая слабость быстро взяла надо мной верх. Веки сами собой опустились, отчего в глазах неприятно защипало, будто в них попал песок. Дыхание начало замедляться, а редкие звуки и вовсе перестали доходить до меня.
Проснулся я от ощущения чьего-то взгляда на себе. Что ж, не впервой. Открыв глаза, я увидел перед собой Джерарда, сидящего на краю койки и неотрывно наблюдающего за мной. На его лице не было ни намека на улыбку, что меня слегка напрягло. Он словно смотрел сквозь меня этим отсутствующим взглядом, боясь пошевелиться. Такого Джерарда я видел в первый раз.
Камера погрузилась в давящую тишину. Слышны были только звуки падающих капель из крана и мое тяжелое дыхание. Решив, что такую затяжную паузу пора бы прервать, я уже собрался подняться, как рука Джерарда опустилась на мою грудь, заставляя лечь обратно. Не став сопротивляться, я послушно опустил голову на подушку. Между тем, его на удивление теплая ладонь уже переместилась на мою щеку, а сам Джерард залез на койку с ногами, значительно сократив между нами расстояние. - Фрэнки, - наконец на его лице появилась пусть и тусклая, но все-таки улыбка, - а я по тебе успел соскучиться. Я молчал, в панике пытаясь подобрать нужные слова. Казалось бы, вот же он, тот, кого я так безумно желал видеть. Но я почему-то не решаюсь даже заговорить, и лишь продолжаю бесцельно пялиться на его лицо, слегка улыбаясь, потому что все же рад. Рад видеть Джерарда. Он, тем временем, уже успел переместить руку с моей щеки на лоб, словно измеряя температуру. И снова тишина, нарушаемая лишь моим отрывистым, слегка хриплым дыханием. - Что они с тобой сделали? - если мне не послышалось, в голосе Джерарда были слышны нотки беспокойства - Ты весь горишь! - О, скорее всего, это последствия недельного возлежания на бетонном полу, - мой сарказм на Джи никак не подействовал. Он лишь убрал руку и мрачно вздохнул. - Почему ты умолчал о том, что Берт был твоим, скажем так, напарником? - Я говорил тебе держаться от него подальше. - Но не сказал, почему! - Красочного определения в духе "законченный ублюдок" тебе не достаточно? Последней фразой Джерард окончательно сбил меня с толку. Ответ, само собой, в голову не приходил. Поэтому я так и остался лежать с открытым ртом, в надежде, что хоть что-нибудь придумаю. - Ладно, Фрэнки. Давай перенесем этот разговор на завтра? Тебе нужно отдохнуть, - облокотившись на койку, Джерард уже было собрался подняться, но я, неожиданно для самого себя, остановил его, взяв за руку. Обернувшись, он одарил меня недоуменным взглядом. - Погоди, - я говорил тихо, с трудом вытаскивая из себя слова. - Останься здесь, пожалуйста. Наверное, глупо просить своего сокамерника остаться. Словно я маленький беззащитный ребенок и сам не могу заснуть, боясь, что кто-то вылезет из-под кровати и утащит меня за собой. Но после стольких дней, проведенных в изоляторе, мне просто необходимо ощущать присутствие кого-то рядом с собой. И я не стану отрицать, если кто-то назовет это паранойей.
Джерард все еще не проронил ни слова, но и уходить не торопился. Я ждал хоть каких-нибудь действий с его стороны, нервно сминая пальцами простынь под собой. - Хорошо. На моем лице тут же появилась широкая улыбка, на что Джи ответил тем же, забираясь обратно на нижний ярус. - Я надеюсь, ты не храпишь? - почему-то это меня жутко интересовало. Коротко рассмеявшись, Джерард помотал головой и улегся возле меня. Пришлось вжаться в стенку, чтобы он случайно не слетел с койки посреди ночи. - Добрых снов, Фрэнк, - он положил голову на мое плечо и глубоко вздохнул, согревая мою шею своим горячим дыханием. Аккуратно притянув Джерарда к себе, дабы уж точно избежать его падения на пол, я закрыл глаза и еле слышно пробормотал: - Добрых, Джи.
По спине пробежала волна мурашек, когда он придвинулся еще ближе. Все же я не каждый день засыпаю в обнимку со своим сокамерником. Хотя ощущение чужого теплого дыхания рядом мне очень даже нравилось. Нет, ну я точно рехнулся.
ох, даже не знаю, что написать... в голове у меня вертится только одна фраза "как же это мииило"))))) я аж вся обняшилась) ооочень жду продолжение, а это вам, автор
J.Devero спасибо за новую главу)))))))))))) чёрт!!! целая неделя в карцере...я бы не выдержала....я не в плане условий пребывания....я бы с ума сошла без общения с людьми... "...на мою щеку, а сам Джерард залез на койку с ногами, значительно сократив между нами расстояние." - эх..я думала, что, возможно, они сейчас поцелуются...эх...облом)))))))) ставлю пять)))) и жажду лицезреть новую главу)))))))))))))))))
это классно. это очень здорово,несмотря на то,где находятся герои и почему,мне очень нравится. я поначалу подумала,что Фрэнк сочтет Джи за ненормального и так и будет с ним лишь банальными фразами отделываться...ан нет! в общем,я с нетерпением жду продолжения,спасибо автору!
спасибо 
постараюсь не задерживать 