2001 год. 11 сентября. 8:36 AM

   Я стою возле своей машины, потягивая колу из трубочки и наблюдая за тем, как люди несутся на работу. Вокруг Всемирного Торгового Центра всегда полно народу, большинство из них  несутся сюда в такую рань только для того, чтобы позавтракать в Windows On The World на последнем этаже. Я даже завидую им, это здорово - видеть с высоты птичьего полета открывающуюся красоту большого города. Надо бы туда Лин пригласить позавтракать, а то в последнее время я выбирался с ней только на какое-то дешевое кино. Стоп, а я сам-то был там хотя бы раз? Не припомню… Обязательно зайду, такое нельзя упускать.

   Три месяца беззаботной жизни, такой кайф! Девушка, свободное время, опять свободное время - и так постоянно. Жизнь полна прелестей, и пока я их нахожу много.

   Люди подняли голову вверх, пытаясь там что-то разглядеть. Что, пришельцы? Я вытаскиваю наушник из уха и слышу быстро нарастающий рев. Будто кто-то сюда несется на огромной скорости. Уличные гонки тут запрещены, но нигеры найдут, как поразвлечься. Оглядываюсь по сторонам, чтобы найти источник громкого неприятного звука, и в следующую секунду слышу громкий «БУМ», словно сильный удар грома, и резко поднимаю голову наверх, где он раздался. По ушам сильно дало, внутри дрожь от звуковых вибраций и нужна секунда, чтобы понять, что только что произошло. Люди все уставились на одну из башен WTC, откуда поднимался огромный столб черного дыма и ярко оранжевое пламя.

   Я слышу лишь крики, что-то на подобии "fuck", "oh, my god!", "look at!" раздается со всех сторон. Глаза впились в башню, уши ловят только обрывки фраз и звуков, которые раздаются вокруг меня. Какая-то женщина, стоящая рядом со мной, говорит, что чертов самолет врезался в башню. Как он мог в нее врезаться?! Или пилот совсем слепой?! Через несколько минут послышался пронзительный вой сирен и крики полицейских, чтобы все освободили проезжую часть и оставались на тротуарах. Люди не слушались, они стояли и смотрели, как дым поднимался к небу, зрительно увеличивая высоту башни. Кто-то садится на бордюр, шепча про то, что там, на верхних этажах, у него знакомые. Самолет, взрыв, что все-таки произошло…

   Я отхожу на тротуар, не спуская взгляда с черного дыма, который сочится из окон здания и дыры в здании, которую образовал самолет. Даже на таком расстоянии я могу слышать рев пламени и шум, с которым дым устремляется ввысь… В кармане завибрировал телефон. "Breaking News: только что Боинг 767-200 врезался в северную башню Всемирного Торгового Центра". Многие люди рядом доставали телефоны, читая информацию о том, что только что случилось.

   Что я чувствую? Не знаю. Скорее просто шок, небольшой страх. Наверху, там, где пламя и дым захватывает этажа, - живые люди. Они задыхаются там, горят заживо, и их не могут спасти. Из окон летят факсы, просто бумаги и простыни. Люди кидают их, чтобы на них обратили внимание и спасли. Пламени уже давно нет, скорее всего, оно бушует внутри здания, обугливая кожу еще живых людей, заставляя их задыхаться и кричать.

   Над головой летают вертолеты, рядом проносятся машины скорой помощи и полиции.

   Шли минуты, лица людей становились все мрачнее, слова иссякали, люди садились на тротуары, закрывали головы руками и что-то тихо говорили себе под нос. Взгляд почти всех был устремлен на здание.

   Если приглядется, то можно увидеть, как некоторые люди разбили окна, чтобы вылезти наружу и глотнуть хоть немного свежего воздуха, ведь этот едкий черный дым от топлива самолета просто разрывает легкие и горло. Они, скорее всего, борются за место у воздуха, ведь один такой глоток может стать для них еще одной минутой жизни в этом аде. Некоторые машут тем, что попалось под руку. Скатерти, бумага, клавиатура. Пожарные смотрят на них, но ничего не делают. Тогда зачем вы сюда пришли?!

   Пришлось сглотнуть, потому что к горлу подобрался ком, от осознания того, что сейчас происходит. Люди как в тюрьме, там, наверху, они могут только кричать, паниковать и пытаться выбраться из помещения, где плавится металл и обугливается кожа. В воздухе полно летающих листов, как на День Независимости, летящих вниз. Может, на них есть послания с просьбами о помощи, а может и нет…

   Опять нарастающих рев, люди не опускали голов. Паника в груди нарастала, по мере нарастания рева, глаза все быстрее обследовали небо и другие дома, в поисках причины звука, но ее не было. Не было, пока мы не увидели совсем недалеко серебряную стрелу, а точнее самолет, который несся на башни со скоростью километров, наверное, 800 в час. Люди в панике начали что-то выкрикивать, но слова не остановят самолет. Он врезался в южную башню, сопровождая взрыв криками, небольшим землетрясением. Опять рев пламени, столб поднимающегося дыма, из-за которого башня кажется выше, чем есть на самом деле, и его шум. Кто-то сорвался и начал плакать, пробираясь через толпу полицейских и других людей. У них там кто-то был.

- Вернитесь все на свои рабочие места! Вам опасности не угрожает, это здание может выдержать хоть несколько атак реактивных самолетов, - говорит полицейский и загоняет людей обратно в здание, которое изрыгает черный дым. Они с ошарашенным видом идут внутрь, не смея ослушаться.

   Люди начали горбиться, у всех уже подкашивались колени. Они стоят и смотрят на то, как горит здание, как внутри умирают люди, не имея возможности вздохнуть и выйти наружу.

   Что чувствую я? Не знаю. Сейчас у всех отчаяние из-за сложившейся ситуации. Ни у кого нет слов, чтобы объяснить, пояснить то, что произошло.

- Смотрите! – прокричала женщина, указывая рукой наверх.

   Все устремили взгляд туда, куда она показывала. Человек почти полностью вылез из окна. Рядом с ним еще несколько, пытаются надышаться воздухом, несмотря на то, что тот вот-вот просто вывалится. В следующую секунду он падает вниз, и у половины людей из горла врывается взволнованный вздох. Он летит навстречу смерти, не смея ничего делать, потому что все предрешено. Кто отвернулся, кто-то закрыл рукой рот, половина снимает это все на камеры. Я продолжаю смотреть на то, как он набирает скорость и падает вниз. Секунда, две, три... И он падает на землю с  хлопком, от которого кричат люди и сжимается сердце. Я видел смерть человека, я видел, как он выпрыгнул. Я свидетель. Я люблю кошмары, кровь и прочее, но это… Это выше моих сил. Ноги подгибаются, тело наливается свинцом, а сердце разрывает грудь. Я смотрю на упавшего человека, к нему бегут пожарные, чтобы убрать, накрыть или осмотреть. Никто не смеет шутить. Я уверен, что настало всепланетное отчаяние. Сейчас вокруг зданий стоят свидетели смертей сотен, а может и больше, людей. Людей, которые горят заживо и выпрыгивают из окон.

- Около 10 человек выпрыгнуло из северной башни и около 18 из южной, - сказал мне полицейский, видя, что я не могу оторвать взгляд от того мужчины, который лежит возле здания окруженный полицейскими и пожарными.

   Зачем они прыгают? Хотя ответ очевиден.

Если от 31 до 50 человек бросились в пустоту с высоты Северной башни, то просто потому, что не смогли иначе, их толкало удушье, боль, инстинкт самосохранения, просто это не могло быть хуже, чем находится внутри удушающей жаровни. Они прыгали, потому что снаружи было прохладнее, чем внутри.

Люди висящие на окнах

Люди падающие из окон

Мы становимся орущим металлом

Люди со всего мира

Люди, находящиеся на такой высоте, не воспринимают опасность. Сзади них кричат люди, горят шкафы, бумага, у них самих обгорает кожа, а под ногами горит самолет. Что лучше? Гореть заживо, задыхаясь в ядовитом дыме, или прыгнуть вниз, последний раз вдохнуть свежего воздуха, которого, кажется, не было вечность, прежде чем встретиться со смертью?

Нью-Йорк – город, где говорят на 80 языках. Жертвы теракта были 62 разных национальностей.

Терроризм не уничтожает символы, а рвет на куски людей из плоти и крови.

   Пока я смотрел на упавшего человека, кто опять стал кричать, что люди падают. И они падали. Падали лицом к смерти, не боясь ее. Кто-то сцепился руками, кто-то падал один.

   Вскоре забегаловка превратилась в морг, куски тел на асфальте прикрыты простынями, вся земля в крови и в кусках человеческой плоти.

   Это неправда. Я сплю или сижу в кино, поедая попкорн. Это точно не реальность, такого не может быть.

   Вертолёты летают над зданием, но ничего не делают, люди внутри него наблюдают за тем, как умирают другие.

   Мизантроп ты или нет, тебя не оставит равнодушным картина, когда люди падают из окон. Никого не оставит равнодушным то, что ты видишь. Ты видишь и знаешь, что умирают люди.

«Windows On The World» был шикарной газовой камерой. Его клиентов удушили газом, а потом сожгли и превратили в пепел, как в Освенциме. Они достойны той же памяти.

(Страница опущена)

Даже безумцев этот день заставил хоть раз произнести имя Господа. Почти все молились. Особенно те, кто находился на верхних этажах.

   Мимо меня проходит женщина, которая давится смехом. Ее под руку ведет двое пожарных. Такой свободный лёгкий смех, который может передаваться, как вирус, всем. Передаваться так же, как и страх.

- Вы не понимаете! Наверху мой муж, а это чертово здание врезался ебучий самолет! Нет, можно в это поверить? А? – она опять зашлась в смехе, причиной которому был страх, вышедший за рамки.

   Я прокручиваю в голове картины того, как умирают люди у меня на глазах, как самолёт врезается в здание, даже не пытаясь его обогнуть. Даже не пытаясь…

   Когда упал человек, сцепленный руками с другим, я вспомнил о Лин. Руки начали трястись, и я быстро полез в карман за телефоном. Еще куча срочных сообщений по поводу башен, но мне все равно на них. Лин…

   Я быстро нашел ее и прижал телефон к уху, как это делают многие другие. Не доступно – нет связи. Конечно, она перегружена, столько звонков.

   Новая попытка. Еще одна и еще…

- Да?

- Лин, ты где?

- Я на работе… Тут такой ад. По телевизору гоняют одни и те же ролики. Башня, самолет… Что происходит? Где ты?

- Я рядом… Смотрю…. Это… Я даже не знаю… - у меня дрожит голос, дрожат руки и мне хочется сесть, потому что я чувствую, что сейчас упаду.

   Все не только из-за того, что я сейчас вижу. Ко мне в голову пришло одно слово:

   Фрэнк.

   Я быстро скинул Лин, не волнуясь о том, что она подумает. Мне нужен только Фрэнк и никто больше. Я даже матери не позвонил, хотя знаю, что она в другом городе.

- Фрэнк?! Фрэнк, ответь! – я ору в трубку как умалишенный. Да, в такие моменты вся обида пропадает.

- Д-джи?

- Да, Фрэнки, это я… - я сел на бордюр рядом с другим мужчиной и потер лицо. – Где ты сейчас?!

- Я рядом с башней… Что происходит? Тут полно трупов, башни горят… Мне страшно.

- Не бойся, я сейчас приду, где ты?

- Я, кажется возле южной башни… Тут везде стоят скорые и пожарные машины. Шумно очень…

- Я сейчас подойду, ты, главное, стой на месте, – мне его так не хватает, я так боюсь, если что-то с ним случится. Он мне так дорог.

   Фрэнк что-то говорил мне. Просто, что ему страшно, что тут люди орут и плачут, его постоянно толкают к магазину, чтобы он зашел внутрь и не мешался. Я мог только искать его и слушать его дрожащий голос, который меня успокаивал. Я не помню того, что произошло три месяца назад. Я простил ему те удары и плевок в лицо. Он мне просто нужен. Я без него не могу.

- Я сейчас буду, Фрэнки. Мы пойдем домой…

  Я слышу крик людей, пожарных, что надо бежать, убираться к чертовой матери отсюда. Не понимая, что происходит, я поднял голову и с ужасом увидел, что башня начала рушится, образуя небольшой столб дыма, который увеличивался с каждой секундой. Начали лететь обломки, падая на людей, машины. Я слышу хруст где-то рядом со мной и только потом осознаю, что это человек упал, не дожидаясь, пока его расплющит здание. Я бегу к Фрэнку, но на другом конце провода слышу только крик, а потом гудки.

   Южная башня упала в 9:56, подминая под себя человеческие жизни.

   С криком Фрэнка у меня остановилась жизнь. А с осознанием того, что обрушилось здание, рядом с которым находился он, остановилось и сердце.