ПРОЛОГ
- Ну, малыш, ты готов?
Опять это её «малыш». Ненавижу когда меня так называют. Но это моя мама, так что я готов был простить ей все эти сопливые обращения в мой адрес. И пока она заботливо поправляла мой пиджак, не в силах скрыть волнение, я морально готовился к предстоящему великому событию, если конечно это можно так назвать. Что за событие? Ничего особенного, всего лишь первый день в школе. Да, я всего лишь семилетний сопляк, которому сегодня предстоит первый день в начальной школе. И сейчас я стоял перед зеркалом, с недовольством рассматривая своё отражение, пока мама кружила вокруг меня, поправляя то одну, то другую деталь моей внешности. Наконец, пригладив очередную выбившуюся прядь чёрных волос, она глубоко вздохнула и положила руки мне на плечи.
- Джерард, поверить не могу, ты уже такой взрослый… - тут я не смог сдержать саркастической усмешки. Если она говорит так в мои семь лет, то что будет в восемнадцать? Наверное это странно, что в своём возрасте я смотрю на многие вещи совсем под другим углом, чем например мои сверстники. Родители нередко говорили мне, что я слишком по-взрослому рассуждаю об окружающем мире. Да, так и есть. Поэтому я заранее убеждён в том, что в школе у меня будет мало друзей, а может быть даже и ни одного.
- Мам, может быть уже пора? Не хочу опаздывать в первый же день. Не успею выбрать нормальное место и придётся сидеть прямо перед носом учителя с каким-нибудь ботаником.
Мать усмехнулась, потрепав меня по макушке, тут же взлохматив все мои волосы, которые она так старательно приглаживала всё утро.
- Жаль что отец не смог приехать на этой неделе, он был бы рад увидеть тебя сейчас.
Я всё так же продолжал рассматривать себя в зеркале. Ничего примечательного в своей внешности я не видел: вечно взлохмаченные чёрные волосы, бледная кожа, зелёные глаза, а одет я был в типичную форму ученика начальных классов. И хотя друзья родителей вечно говорили что-то вроде «Ваш сын очень симпатичный мальчик», я этого не замечал.
Наконец, бросив на себя последний критический взгляд, я поднял с пола рюкзак и вместе с матерью вышел из дома.
Тридцатью минутами позже мы уже стояли на пороге здания, в котором мне предстояло учиться ближайшие несколько лет. Стоявшая рядом мать выглядела настолько взволнованной, будто бы учиться иду не я, а она. Поправив дрожащими руками мой галстук, она поцеловала меня в лоб.
- Учись хорошо, сынок. Желаю удачи, – она нервно улыбнулась мне.
Я улыбнулся в ответ.
- Всё будет хорошо, мам.
И зачем я это сказал? Мы оба прекрасно знали, что ни черта не будет хорошо. С моим далеко не детским характером будет куча проблем, это очевидно. Не удивлюсь, если уже в первую неделю учёбы кто-нибудь из учителей вызовет моих родителей в школу, чтобы пожаловаться на то, какой я плохой и непослушный ребёнок с бунтарскими замашками. Но всё же ради матери я постараюсь провести хотя бы первый день без возникновения каких-либо проблем.
Ещё раз улыбнувшись, я развернулся и переступил через порог школы. Сразу же создалось впечатление, будто я попал в другую реальность. Все стены увешаны плакатами с текстом вроде «Поздравляем с новым учебным годом!» или «Добро пожаловать в нашу школу!», ну и тому подобное. Всё как-то слишком напыщенно, фальшивый оптимизм так и лезет со всех сторон. С первого взгляда стало очевидно: мне здесь не нравится.
Нужный кабинет я нашёл на удивление быстро. Стоило только сделать шаг внутрь, как тут же раздался женский писклявый голос:
- Привет, дорогуша, и как же тебя зовут? – просюсюкала какая-то тётка. Подняв глаза, я увидел женщину примерно сорока лет, сидевшую за столом, который, судя по всему, принадлежал учителю. Она назвала меня дорогушей? Отлично, эта тётка будет первой в списке учителей, которых я ненавижу.
- Джерард Уэй, - ответил я, равнодушно наблюдая за тем, как её руки тут же начали шарить в какой-то коробке с кучей бумажек. Наконец спустя полминуты она извлекла оттуда что-то похожее на бирку с моим именем и поспешила булавкой прикрепить её к моей рубашке, уколов при этом кожу.
- Будешь носить это в течении недели, пока учителя не запомнят твоё имя, дорогуша, а сейчас выбирай место и садись, скоро начнём урок, - сказав это, тётка слащаво улыбнулась и указала рукой в глубь класса.
Я уже заранее решил, где будет находиться моё место. Это последняя парта первого ряда. Пока я шёл к ней, находившиеся в классе дети, мои будущие одноклассники, с интересом косились на меня, как на какой-то музейный экспонат. Ненавижу, когда на меня так пялятся. Помимо того, что мне здесь не нравится, я понял ещё одно: в этом классе нет ни одного человека, с кем я хотел бы подружиться. Возможно вы скажете, что нельзя вот так сразу судить о людях, но я уже точно знаю, что здесь нет никого, кого я в будущем мог бы назвать своим другом.
Прозвенел звонок, и я уже приготовился к нудным речам учителя по поводу начала нового учебного года, но тут всеобщее внимание привлёк запыхавшийся круглолицый паренёк, ввалившийся в класс. Испуганно оглядевшись, он медленно подошёл к учительскому столу.
- Из… Извините за опоздание, - запнувшись, сказал он, всё так же испуганно озираясь по сторонам. – Я Фрэнк. Фрэнк Айеро.
Дождавшись, пока ему вручат такую же бирку с именем, как и всем остальным, он в очередной раз оглядел класс и направился прямо к моей парте. Какого чёрта?! Я так надеялся, что буду сидеть один! Тут ещё как минимум пять свободных мест, так почему же именно я?
Мальчуган уселся рядом со мной, поспешив выложить на парту свои учебные принадлежности.
- Ты не против, что я сел с тобой? – спросил он, как-то затравленно поглядывая на меня. Видимо, у меня было не слишком счастливое выражение лица, раз он так испуганно на меня косился.
Что касается его вопроса, то я был против. Даже очень против. Но всё ж, глубоко вздохнув, ответил:
- Нет конечно.
- Спасибо, Джерард! – круглолицый прямо засиял от счастья, услышав мой ответ. Стоп. Откуда он знает моё… Ах да, бирки с именами.
Странно, почему-то он не вызывал у меня раздражения, как все остальные. Мне даже показалось, что мы можем стать друзьями. Но это потом. А пока я повернулся к доске и стал делать вид, что слушаю учителя.
Глава 1
Я шёл по какому-то тёмному коридору, даже не осознавая, куда и зачем. Вокруг ничего нет, не считая разбросанного повсюду хлама вроде обрывков газет столетней давности. Где я? Что я здесь делаю? И самое главное – зачем?
Коридор был бесконечным, и я уже отчаялся найти выход, как вдруг где-то совсем рядом раздался чей-то шёпот.
- Джерард…
Я обернулся в поисках источника звука, но не увидел ничего, кроме этих ненавистных чёрных стен бесконечного коридора.
- Джерард, ну ты чего… - снова этот голос, но на этот раз он прозвучал более настойчиво, как будто говорящий находился прямо за спиной. Я снова начал озираться по сторонам и попытался сделать шаг вперёд, но мои попытки не увенчались успехом. Всё моё тело будто парализовало, и всё что мне оставалось делать, это испуганно таращиться по сторонам, не имея возможности оглянуться назад.
- Уэй, мать твою, чего разлёгся! – громкий возглас прямо над ухом.
Резко вздрогнув, я открыл глаза, и тут же с облегчением заметил, что мои конечности вовсе не парализованы, и даже вполне могут двигаться. Всё ясно. Я просто заснул на уроке, на этой чёртовой парте, а обладателем этого «пугающего голоса» оказался Фрэнк, пытающийся меня разбудить.
- Обязательно было так кричать? – лениво поинтересовался я, протирая глаза.
- Вообще то нет, но учитывая то, что сейчас разгар урока, а ты дрыхнешь, разлёгшись на моей парте и тем самым мешая мне записывать лекцию, я был вынужден это сделать.
- Это и моя парта тоже, придурок, и как минимум пятьдесят процентов поверхности принадлежат мне…
- Вот и спи на своей половине, а на мою не лезь, - с этими словами Фрэнк потянулся за ластиком, затем с силой надавил им на середину парты и провёл ровную черту, оставив на поверхности белый след. – Вот, пожалуйста, правая часть моя, а левая находится в полном твоём распоряжении.
Ещё пару мгновений он пытался держать на своём лице серьёзное выражение, однако спустя секунду мы оба упали на парту, задыхаясь от внезапно нахлынувшего приступа смеха. На нас тут же все стали оглядываться, но мы продолжила ржать как два идиота, не обращая ни на кого внимания.
Прошло уже десять лет с того момента, как Фрэнк сел за одну парту со мной. Помню, как я был недоволен тогда, но сейчас не представляю, кем бы я стал без него. Он единственный человек во всей школе, кого я не считаю безмозглым идиотом, и с кем я могу общаться без рвотных позывов.
Что же касается остальных… В большинстве своём все они глупы и наивны. Подражатели общества, не имеющие своего мнения, готовые услужливо скакать перед каждым, кто предложит им любую мелочь, будь то деньги или даже простая услуга в виде сделанной домашней работы. Рабы общества – иначе я не могу их назвать. Они живут на родительские деньги, но при этом делают вид, будто сами зарабатывают такие немереные суммы. Пытаются доказать всем, что они богаты и вольны делать всё что хотят, покупая самые дорогие вещи и напиваясь в хлам каждый вечер, но зачем? Они считают себя некой элитой, я же считаю их жалкими и мелочными.
Думаю, если бы не Фрэнк и не мой младший брат Майки, я бы уже давно сошёл с ума от всего этого продажного общества. Это невероятно сложно - каждый день приходить в это адское место, видеть всё те же лица и на каждого взирать с огромной ненавистью и презрением. Все слишком глупы, чтобы понять, почему я смотрю на них с такой злостью, но всё это и не важно. Если быть честным, меня здесь побаивались, и потому особо не лезли ни с вопросами, ни с разговорами. А если и найдётся какой-нибудь совсем идиот и решит завязать со мной беседу, то мне хватит и тридцати секунд, чтобы одной простой фразой навсегда отбить у него желание открывать рот в моём присутствии.
Скажете что я слишком самоуверенный? Может быть. Эгоист? Да, тут не поспоришь. Однако не стоит преувеличивать. Я веду себя эгоистично лишь с теми, кто этого заслуживает. Самовлюблённый кретин? Вот это уж точно не про меня. Я никогда не относился к тому типу людей, кто без ума от самих себя настолько, что всех остальных автоматически приписывают к отбросам общества, даже не присмотревшись к ним. Я же всегда в первую очередь обращал внимание на такие детали, как поведение, и только потом осмеливался судить о человеке как о личности в целом. Иногда случалось, что я ошибался, и человек, на которого я ещё вчера наклеивал ярлык безмозглого тупицы, уже сегодня удивлял меня наличием интеллекта и способностью высказывать свою точку зрения, отличную от мнения других. Такие «экземпляры» заинтересовывали меня, и невольно вселяли надежду, что в мире всё-таки ещё остались личности, стремящиеся выбраться из-под давления огромной массы деградирующего общества и не дать никому полностью затянуть себя в их ничтожное и бессмысленное существование.
Внезапно раздавшийся звонок вырвал меня из размышлений, заставив резко подпрыгнуть на месте.
- О чём задумался? – Фрэнк встал со своего места, и, сложив тетради в сумку, в ожидании уставился на меня взглядом своих зелёных глаз. Или всё-таки карих? Сколько лет уже продолжается наша дружба, а я так до сих пор не мог определиться с тем, какого цвета его глаза. Но это и не важно. Фрэнк был самым близким мне человеком, не считая младшего брата. Спросите, почему я не упомянул родителей? Что ж, придётся вернуться в тот чёртов день, когда я в первый раз пошёл в эту грёбаную школу.
Я до сих пор помню, как мама поцеловала меня в лоб и пожелала удачи напоследок. Тогда я, разумеется, этого ещё не знал, но эти слова – последнее, что мне довелось от неё услышать. Помню, как я пообещал ей, что всё будет хорошо. И солгал. Всё совсем не хорошо. Всё ужасно. Утром того же дня маме позвонил отец, сообщил, что уже летит домой, и попросил встретить его в аэропорту. Я ещё находился в школе, когда она села за руль автомобиля и отправилась в аэропорт. Мне до сих пор не понятно, по какой такой причине, но на обратном пути за руль сел отец, и это было самой грубейшей ошибкой всей его жизни. Так получилось, что ему позвонил коллега по работе, он отвлёкся всего на пару секунд, но этого было вполне достаточно, чтобы потерять управление, вылететь на встречную и на немалой скорости протаранить две идущие впереди машины. Всего лишь две секунды, унёсшие жизнь матери. Вот так просто, без усилий. Мгновенно.
Я смутно помню тот период, когда отец, захлёбываясь в слезах, стоял на коленях передо мной, перед семилетним мальчишкой, и умолял простить его. Но я не простил. До сих пор. Эта злость на совершённую им ошибку за долгие годы накапливалась во мне всё больше и больше, и в конце концов переросла в настоящую ненависть. Я просто ненавидел отца, и он видел это. Видел, но ничего не пытался сделать, да и не мог.
Похороны я тоже почти не помню, но всё же один момент ярко впечатался в мою память навсегда, заставляя мучиться и по сей день. Тело, лежащее в гробу. Для такого сопляка как я тогда видеть бледное мёртвое тело собственной матери было большим ударом для детской психики. Каждую ночь меня преследовали кошмары, и я просыпался в холодном поту. На мои крики в комнату всегда прибегал отец, пытаясь успокоить, но я только больше начинал дёргаться и кричать, не позволяя ему дотронуться до меня.
Эти истерики продолжались около полугода, но всё же регулярные встречи с психологом благоприятно сказались на моём состоянии – я стал лучше спать, перестал нервно вздрагивать от каждого постороннего звука, и вскоре кошмары вовсе перестали мне сниться. Отец тогда, казалось, вздохнул спокойно. Я прекрасно знал, что он проклинал себя за всё, что случилось, знал, что ему безумно тяжело со мной, но всё же не мог заставить себя перестать злиться на него.
И сейчас я мечтал только об одном – поскорее бы закончить эту чёртову школу и свалить наконец из дома отца. Уверен, он устал каждый день видеть ненависть в моих глазах, которую я не мог и не хотел скрывать, и не особо разочаруется, когда я покину это место, именуемое нашим домом.
- Джи, да что с тобой? – встревоженный голос Фрэнка.
Я снова вздрогнул. Да, класс физики – не самое лучшее место, где можно предаваться неприятным воспоминаниям, поэтому я поспешил схватить свою сумку, запихать туда тетради, и, проигнорировав озадаченный взгляд друга, выбежал из класса.
- Уэй, стоять! – этот крик заставил меня замереть на месте и оглянуться назад. Спустя несколько мгновений меня нагнал запыхавшийся Фрэнк, резко затормозив прямо передо мной и ухватившись за моё плечо, чтобы удержать равновесие. – Ты ничего не забыл в кабинете, а? – спросил он, уставившись на меня недоумённым взглядом. Я в свою очередь ответил ему тем же.
- Эм… Вроде нет, а что я забыл?
- Меня, придурок! – Фрэнк улыбнулся во все тридцать два, убирая руку с плеча. – Куда так рванул?
- Я просто не вынес атмосферы этого грёбаного кабинета.
- Ну да, и поэтому рванул как подкошенный, - парень не переставал усмехаться, то и дело бросая на меня странные взгляды. – Не важно. Сейчас мы идём в столовую, так что у тебя будет возможность отдохнуть от «атмосферы этого грёбаного кабинета», как ты выразился.
Казалось, Фрэнк не заметил резкого ухудшения моего настроения, причиной которого были внезапно нахлынувшие воспоминания о смерти матери. А может быть он как раз таки всё заметил, и поэтому вёл себя как идиот, пытаясь подбодрить. Хотя о чём это я? Он постоянно такой придурок. Не знаю почему он так ведёт себя, наверное, это его способ отгородиться от общества, пусть весьма своеобразный, но всё же действенный.
- Джи, ты, кажется, опять завис. - тихий голос Фрэнка. Странно, но в этот момент мне вдруг резко захотелось побыть одному. Вот так неожиданно. Видимо, даже я сам не могу разобраться с тем, что творится в моей голове...
- Слушай, я… Эм… Кажется оставил ручку в классе. Иди один, потом догоню.
Друг бросил на меня очередной взгляд, выражавший нечто непонятное, затем хлопнул по плечу и со словами «Жду в столовой!» ушёл в противоположную сторону. Я же так и остался стоять посередине коридора, со всех сторон обтекаемый потоком учеников. Окей, и что же дальше? Так и буду находиться здесь? Глупо.
Я постоял так ещё пару секунд, и, почувствовав себя полным идиотом, пошёл по направлению к туалету. Наверное, на данный момент это было самое глупое решение из всех возможных, но у меня была слабая надежда, что там никого не будет. Повернув дверную ручку, я открыл дверь и оказался внутри. Как и следовало ожидать, в туалетной комнате столпилось несколько парней из параллельных классов, горячо обсуждая какую-то, видимо, сверхъестественную проблему, но, завидев меня, они мгновенно смолкли.
- Уэй, ты как раз вовремя, - заметил один из парней. Его звали Тим. Он выглядел как типичный блондинистый качок со смазливой рожей, на которого постоянно вешались девчонки. На его самодовольной физиономии проглядывала странная усмешка. Интересно, его самого от себя не тошнит?
Кинув равнодушный взгляд на него и на его притихшую компанию, я прошёл к раковине и включил холодную воду, подставляя под неё ладони.
- Я всегда прихожу вовремя, ты не в курсе? – мой холодный тон в ответ этому самодовольному кретину. Ополоснув руки, я развернулся к парню лицом. Как оказалось, это было ошибкой, потому что мгновением позже я оказался прижат его телом к холодной стене.
- Какого чёрта ты… - начал было я, но тут он впился в мои губы, вцепившись руками в мои волосы. Поцелуй был грубым и дёрганным, казалось, что парень дико нервничает. Что касалось меня, то в первые секунды я просто стоял как полено, пытаясь отойти от шока, и даже не предпринимая никаких попыток вырваться из цепкой хватки блондина. Но уже спустя мгновение до меня наконец-то дошло понимание того, что он делает. Что я испытал в тот момент описать невозможно. Шок, отвращение, смущение, ненависть - и вот я, подстёгиваемый смесью всех этих чувств, со всей силы отталкиваю парня от себя. Тот врезается в противоположную стену и тут же оседает на пол, старательно игнорируя мой взгляд, полный ярости и презрения.
- ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ? ТЫ ЧТО, МАТЬ ТВОЮ, ВЫТВОРЯЕШЬ, КРЕТИН?! – мой рёв, наверное, слышно на всю школу, но мне плевать. Какого чёрта только что вообще было?! Я уже сделал шаг вперёд с целью вмазать этому придурку, но меня тут же окликнул кто-то из его компашки.
- Успокойся, Уэй, иначе вся школа узнает о том, что тут только что произошло, - с этими словами низкорослый парень (кажется, его звали Сэм) продемонстрировал мне экран своего телефона, где был запечатлён наш «поцелуй», если его можно так назвать.
Не выдержав, я рванул вперёд и прижал парня к стене. Надо заметить, что вся его самоуверенность в миг куда-то испарилась.
- Удали немедленно, - произнёс я ровным тоном, стараясь говорить как можно спокойнее, однако мой взгляд не предвещал ничего хорошего.
Неожиданно раздался звук открываемой двери. Не успел я отпустить Сэма, как в туалет зашли два парня из моего класса. Они так и остались стоять у незакрытой двери, растерянно скользнув взглядом по всё ещё сидящему на полу блондину, затем по мне и остальной компашке. Боюсь даже думать, что они могли предположить, глядя на всю эту картину...
Отпустив парня, я бросил на него испепеляющий взгляд, затем поспешил убраться из комнаты, минуя ошарашенных одноклассников.
Спустя час я уже находился дома, развалившись на кровати в своей комнате и тупо пялясь в потолок. Случившееся неслабо выбило меня из колеи, я просто не мог больше оставаться в школе. Наверняка Фрэнк сейчас находится в недоумении, пытаясь понять, куда я исчез, но мне было плевать. Телефон я предусмотрительно выключил, зная, что он будет звонить мне через каждую минуту. Признаться, такое наплевательское отношение к единственному лучшему другу немного насторожило меня. Что со мной такое? Не понимаю. И что сегодня произошло?
Самым странным было то, что Тим уж точно не гей; наоборот, он относился к такому типу людей, которые презирали всё и всех, что было связано с однополыми отношениями. Но блять, к чему тогда был этот поцелуй?!
Мой мозг отказывался что-либо понимать, поэтому я лениво перевернулся на правый бок, надеясь поспать хотя бы пару часов до прихода отца.
Глава 2
Что мне снилось? Не помню. Помню только, как сквозь сон услышал громкий стук в дверь. Как это часто бывает, в первые секунды мой мозг отказывался полностью просыпаться, упорно убеждая, что стук – это всего лишь часть сна. На некоторое время он, кажется, прекратился, однако тут же возобновился с новой силой, заставляя наконец-таки вырваться из сладкой неги и открыть глаза. Отлично. Значит, пришёл отец. Что ему нужно? Ах да, конечно, я же ушёл с уроков. Не удивлюсь, если классная уже успела позвонить моему папаше и настучать на меня, а он просто не мог смириться с тем, что у меня какие-то проблемы в школе, и поэтому большинство наших с ним скандалов касались именно моей успеваемости. Надоело. Вместо того, чтобы встать и открыть дверь, я перевернулся на другой бок, вытащив из под себя подушку и положив её сверху на голову, чтобы хоть как-то приглушить этот чёртов стук.
- Джерард, быстро открой дверь, нам поговорить надо. Срочно!
Голос за дверью принадлежал вовсе не отцу, а тому человеку, с которым мне сейчас нужно было объясниться больше всех. Быстро скинув с себя подушку и поднявшись с кровати, я буквально подлетел к выходу из комнаты, с молниеносной скоростью открывая дверь. Передо мной стоял Фрэнк, поднявший руку для очередного стука, которую он тут же опустил. Видимо, он бежал ко мне домой прямо после школы, потому что сумка так и висела на его плече, волосы взлохмачены, лицо раскраснелось, а взгляд не предвещал ничего хорошего.
Слегка поёжившись, я отошёл от двери, освобождая проход. Я слишком хорошо знал Фрэнка, и то, как он смотрел на меня сейчас, означало, что я его жутко разозлил. Вот только чем? Тем, что ушёл, не предупредив его? Или потому что выключил телефон? Ну нет, из-за такого он навряд ли мог настолько разозлиться, но других причин я пока не видел.
- Сядь, - скомандовал Фрэнк. Слишком непривычно было слышать от него такой резкий тон, поэтому я подчинился, приседая на краешек кровати. Наверное, это довольно странно смотрелось со стороны – такой эгоист как я, презирающий почти всех и каждого вокруг себя, так смиренно выполняет приказ своего друга. Да, именно приказ, потому что то, как была произнесена фраза, никак нельзя было назвать просьбой. Но это Фрэнк, который в настоящее время являлся единственным человеком в этом грёбаном мире, перед которым я мог вот так вот свободно подчиниться, выполняя то, что он скажет.
Нахмурившись, я взял в руки многострадальную подушку, чтобы хоть чем-то занять руки. Уставившись на парня, я стал теребить наволочку в руках, выдёргивая торчащие нитки. Довольно странный способ, чтобы успокоиться, но зато действенный. Фрэнк в свою очередь кинул сумку на пол, прислонился к стене, скрестил руки и стал смотреть на меня в упор в ожидании чего-то.
- Ну давай, объясняй. – он бросил эти слова так, будто бы я был каким-то провинившимся щенком, что дало неслабый удар по моему самолюбию. Я так до сих пор не мог понять истинной причины его злости, и это далеко меня не радовало.
- Вообще то я хотел чтобы это ты объяснил мне в чём дело, - неуверенно протянул я, испугавшись внезапной перемены в лице друга. Оно стало ещё более озлобленным, чем прежде. Да что мать вашу всё-таки произошло, что он так завёлся?
- Ты блять ещё спрашиваешь в чём дело?! Хочешь чтобы я объяснил? Знаешь, это не я целовался в туалете с самым конченым мудаком нашей школы, при это позволяя снимать себя на телефон, так что я ничего тебе объяснять не должен, понял? – Фрэнк наконец отлепился от стены и прошёл на середину комнаты. – Я жду объяснений, Джер! Или, по твоему, мне этого знать совсем не обязательно?
Отлично. Теперь я хотя бы понял причину, казалось бы, неоправданной злости. Хотя, я ведь на самом деле ни в чём не виноват, верно? Или всё-же виноват? Этот вопрос теперь терзал меня, не давая покоя. Если Тим завтра не подойдёт и не объяснит, зачем он полез ко мне с этим дурацким поцелуем, то клянусь, я заставлю его это сделать. Должна же быть какая-то причина...
- Не молчи, - прорычал Фрэнк.
Я вздрогнул, вырвавшись из раздумий, и посмотрел на друга. Лучше бы я этого не делал. Ненавижу, когда он в таком состоянии. К счастью, такое бывает редко, но почти всё происходит из-за меня. Чёрт, Айеро, как же ты меня терпишь…
- Слушай, во-первых успокойся, пожалуйста. И не перебивай! – быстро добавил я, заметив, что Фрэнк собрался что-то сказать. – Во-вторых, сделай лицо попроще, пожалуйста, я не могу рассказывать, когда ты так не меня смотришь. Как будто убить хочешь…
Фрэнк смутился. Я заметил это сразу же после того, как произнёс последнюю фразу. На его лице отобразились растерянность и замешательство. Он снова отошёл к стене и сполз вниз, усаживаясь на пол. Опустив голову, он глянул на меня из под длинной чёлки, которая закрывала чуть ли не половину лица.
- Думай что говоришь, придурок, - его тихий шёпот. – Даже если ты будешь последним подонком, я никогда не подумаю об этом, ясно тебе? Я просто хочу услышать объяснения, Джи, это ведь не сложно!
Сказав это, Фрэнк опустил голову, спрятав лицо в ладонях. Теперь мне действительно стало стыдно. Как я мог такое ляпнуть ему? Вроде бы мелочь, но я знал, как его задевают подобные слова. Он слишком сильно дорожил нашей дружбой, как, впрочем, и я, и поэтому всегда серьёзно относился к таким вещам. Простое, неосторожно сказанное слово могло надолго выбить его из колеи, я это давно знаю, но почему-то продолжаю делать ему больно. Наверное, я ужасный друг.
- Фрэнк, слушай, прости. Я тебя не хотел обидеть, просто так, случайно вырвалось, - я мельком глянул на него, но тот сидел молча, не поднимая головы. Глубоко вздохнув, я отвернулся к окну. – Что касается того, что сегодня произошло… Чёрт, я и сам не знаю. Просто зашёл в туалет, а там Тим со своими дружками. Знаешь, он просто неожиданно накинулся на меня и… и поцеловал. – стоило только вспомнить об этом, как я снова начал испытывать ужасное отвращение. Пытаясь отогнать всплывающие в памяти отрывки произошедшего, я продолжил. – Так получилось, что его дружок успел заснять нас, пока я тому не врезал. Вообще то я собирался это сделать, но потом… потом зашла ещё одна компашка, так что я вынужден был уйти. Ну вот вообщем то и всё…
Я медленно перевёл взгляд на Фрэнка, заметив, что он наконец-то поднял голову и как-то странно смотрел на меня. Мы сидели так ещё пару минут, пока он не сказал:
- Так значит, это было не по твоей инициативе?
- Нет конечно, - фыркнул я, поражаясь его глупости. – Ты действительно подумал, что я мог бы поцеловать парня, тем более такого кретина, как Тим?
- Ну а что, девчонкам он нравится, - ухмыльнулся Фрэнк. Хороший знак, это значит, что он наконец-то успокоился, но… Стоп. Что он сейчас сказал?
- Ты это на что намекаешь? – я вскинул брови, выжидающе уставившись на парня. А этот зараза только ещё больше начал лыбиться, как идиот, и даже не верилось, что ещё несколько минут назад он смотрел на меня со злостью.
- Забудь, Джи, я это просто так сказал, - он усмехнулся, глядя на меня, но тут же его лицо снова стало серьёзным. – Ты прости, что я так накинулся, просто те придурки разрисовали всё так, будто бы ты сам начал к нему приставать. Я просто не знал, что думать… А вообще, зря ты убежал. Лучше бы поколотил того коротышку Сэма, а то он уже всей школе показал эту чёртову фотку, оператор хренов… - Фрэнк поднялся на ноги, подошёл к кровати и уселся рядом со мной. – Думаю, ты сам понимаешь, что о тебе теперь все думают.
Ещё бы я не понимал! Руки самопроизвольно сжались в кулаки, когда я представил, что будет завтра, когда я зайду в школу. Думаю, одними косыми взглядами не обойдётся. Наша школа – это огромное сборище гомофобов, иначе тут не скажешь, так что просто так от меня не отделаются. Плевать. Мне не привыкать бороться за свою репутацию. Правда, подобного ещё не было, но, думаю, всё на самом деле не так страшно, как кажется.
Фрэнк скрипнул кроватью, забираясь на неё и устраиваясь поудобнее. Я рад, что мы всё с ним выяснили, действительно рад. Ненавижу, когда Фрэнку плохо. В такие моменты я тоже начинаю чувствовать себя хуже. Мы как будто чем-то связаны между собой. Если одному плохо, то и другому будет не лучше. Это уже проверено годами.
- А почему ты так взбесился из-за всего этого? – неуместный вопрос в данной ситуации. Я не хотел ничего спрашивать, просто как-то вырвалось само собой.
Он нервно заёрзал, видимо, обдумывая ответ.
- Ты же мой лучший друг. Мне просто было неприятно осознавать, что ты… Ну…
- Что я педик? – я не сдержал усмешки. Выражение лица Фрэнка в этот момент нужно было видеть. Он покраснел и с упрёком посмотрел на меня.
- Ты придурок, Джерард! Я имел ввиду другое. И прекрати ржать! – он и сам улыбнулся против воли, глядя, как я тихо покатываюсь со смеху. На меня просто неожиданно напало желание дико рассмеяться, но я всё же пытался сдерживаться, давая Фрэнку договорить начатое. – Я просто не мог поверить, что ты мог бы сделать это с нашим врагом. Понимаешь? Я боялся, что ты мог переметнуться на его сторону, а я бы остался один… И вообще...
Глубокий вздох. Я мгновенно прекратил смеяться и повернулся к Фрэнку, который отстранённо смотрел куда-то вперёд. Какой же он наивный, раз допустил такую мысль. Нет, я вовсе не обижался. В отличие от меня, у Фрэнка ещё сохранились остатки детской наивности, и потому он иногда рассуждал как пятилетний ребёнок: глупо, но одновременно так глубоко затрагивая жизненные темы, пытаясь рассуждать по взрослому. Я любил в нём эту черту. Таким детским поведением он напоминал мне брата.
- Ненавижу быть сентиментальным, - начал я, полностью разворачиваясь к Фрэнку, а тот перевёл взгляд на меня, избегая смотреть в глаза. Он растерян, это видно, поэтому я протянул руку и положил ему на плечо, слегка сжимая. – Фрэнк, ты ведь знаешь, что такого не будет, никогда. Вспомни, что было в первом классе? Тогда ты был единственным, кто действительно поддерживал меня после… после смерти матери. Если бы не ты, я бы просто умом двинулся от одиночества. И поверь, я ничего не забыл, и до сих помню, как ты постоянно пытался меня подбодрить. Как думаешь, после такого я смогу вот так вот просто бросить тебя и перекинуться на чужую сторону? Ты мне как брат, запомни это. И так будет всегда. - слегка улыбнувшись, я убрал руку с его плеча и поднялся к кровати, направляясь к выходу из комнаты. Там я снова посмотрел на него. Он улыбался своей детской улыбкой, что не могло не радовать. – Ну а сейчас мы спустимся на кухню и будем обжираться всем, что найдём в холодильнике и шкафу, ты согласен?
Фрэнк ещё несколько мгновений сидел на кровати, а затем широко улыбнулся, вскакивая с неё.
- Мог бы и не спрашивать, тупица, - усмехнувшись, он последовал за мной на кухню.
Следующая глава=>
|
