Фрэнк стоял в дверях в джинсах и в моей рубашке, с которой все пуговицы были содраны в порыве вчерашней страсти. Взъерошенный и хрупкий, он вызывал во мне безумную нежность и желание защитить, прижать к себе, увести прочь... Он смущенно посмотрел на моих родителей, и я был готов поклясться, что увидел понимание и страх в его глазах. И, кажется, что-то, напоминающее ненависть.

-Простите, я... - Он закашлялся - простуда давала о себе знать. Я опустил взгляд и увидел его босые ноги.

Фрэнк смотрел на меня, словно нашкодивший ребенок. Он был слабым и хрупким на фоне моих родителей, которые наблюдали за ним в немом шоке. Я понимал, что это ненадолго - скоро они придут в себя и...

Внезапная волна уверенности и смелости накрыла меня с головой.

Я буду стоять до последнего за Фрэнка. За нас.

-Фрэнк... подойди ко мне, - попросил я мягко. Голос звучал на удивление спокойно и ровно. Парень, помявшись, переборол себя и подошел ко мне. Я потянул его за руку, усаживая на колени. Фрэнк уткнулся носом мне в шею и засопел.

-Что это значит?

Холодный голос матери взорвал наступившую тишину, ее осколки больно резанули слух. Я положил ладонь на бедро Фрэнка, прижимая ближе к себе.

-Это Фрэнк. Мой парень.

Отец, кажется, постарел на много лет. Всегда статный и уверенный мужчина превратился в слабого старика.

-Повтори, - тихо потребовал он, глядя мне в глаза.

-Вы не ослышались, отец. Это мой спутник.

Бокал в руке матери треснул, осыпав осколками пол и окропив алым вином ковер. На бледной ухоженной руке появился глубокий порез, быстро наполняясь густой кровью.

Майки отпустил меня и исчез в неизвестном направлении. Впрочем, кроме меня, никто не заметил его ухода.

-Его статус, - прошипела мать.

-Прости? - немного озадаченно произнес я. Я ожидал чего угодно, кроме вопросов о статусе его крови.

-Ты знаешь, о чем я! - рявкнула она, даже не замечая, что ее кровь стекает на белоснежный ковер вслед за вином.

Я опустил голову, вдыхая запах волос дрожащего, как осиный лист, Фрэнка. И лишь затем выдохнул:

-Полукровка.

Наступила тишина. Я слышал лишь звук падения тяжелых капель материнской крови.

Меня успокаивало и придавало сил дыхание Фрэнка на шее - он боялся родителей, словно пытаясь раствориться во мне. А я чувствовал, что могу пойти на все ради него. Даже против своих родителей, против их воли, против их власти. Я смогу сделать то, на что никогда не решался все эти годы. Именно для Фрэнки.

-Прочь, - внезапно произнесла мать. - Убирайся отсюда.

Я криво улыбнулся и поднялся на ноги вместе с Фрэнком.

-Не ты, - бросила она. - Он.

Я прикусил губу. Сердце билось, словно сумасшедшее, но разум был чист - я был спокоен.

-Он уйдет только со мной, - произнес я, не переставая улыбаться.

-Ты останешься дома, Джерард Артур Уэй! - рыкнул отец. К нему вернулась былая уверенность в своей силе.

Я покачал головой, прижимая Фрэнка к себе.

-Ты сам учил меня стоять на своем и добиваться своего любым способом. Ты учил меня, что ради одного нужно отказываться от другого... Что ж... Сегодня я повторю судьбу Майки - и я рад этому. - Я слабо улыбнулся и наклонился, чтобы оставить быстрый поцелуй на щеке Фрэнка. - Я рад, что могу стать свободным ради того, чтобы зависеть от Фрэнка. Я рад уйти из этого дома. И хочу сказать вам только одно: спасибо за все.

Я вышел из гостиной, прижимая парня к себе. Он часто дышал, обнимая мою грудь. Я чувствовал биение его сердце - быстрое, тяжелое и испуганное. Прикусив губу, я пообещал себе, что больше не допущу, чтобы мой малыш был так напуган.

-Ты запятнал честь нашей семьи! - крикнула мать мне вслед. - Я проклинаю тебя, Джерард, своей кровью, отныне и навеки запрещаю тебе называть меня матерью...!

-Я собрал наши вещи, - произнес Майки, хмуро глядя на нас и протягивая мое пальто. Он стоял посреди холла с нашими чемоданами. Я поудобнее перехватил Фрэнка, взял пальто и набросил на его плечи.

-Принни, будь добр... - произнес Майки, опускаясь на колени перед домовиком, - отправь нас к воротам Хогвартса.

-Да, сэр, - испуганно пропищал эльф. - Возьмите меня за руку, хозяин, сэр...

Майки взял его тонкую руку в ладонь и протянул ладонь мне. Я сжал его запястье. Принни свободной рукой взялся за чемоданы.

Привычное секундное ощущение полета сквозь узкую трубу - и я уже вдыхаю запах хвойного леса и магии. Снег, кружась, все так же падал с неба. Очертания замка темнели на фоне молочно-белого неба.

Майки улыбнулся и обнял домовика.

-Я знаю, как ты мечтаешь о свободе. Держи.

В руке Принни оказалась перчатка Майка. Эльф смотрел на нас, широко распахнув глаза.

-Сэр, я...

Майки расхохотался, когда домовик бросился ему на шею, едва не свалив в снег. Я улыбнулся и посмотрел на Фрэнка. Он улыбался, глядя на небо, с которого, кружась, падали крупные снежинки. Затем сморщился и зашелся в кашле. Он заворочался в моих руках, и я едва успел опустить его в снег на свое пальто. Парень встал на четвереньки и закашлялся. Я сел рядом с ним и положил руку на дрожащее плечо.

-Малыш, все в порядке?

И тут я замер.

Фрэнк продолжал давиться кашлем, сплевывая в порозовевший снег сгустки крови.

-Они в замке, - сухо отрапортовала МакГонагалл. - Айеро сильно простудил легкие, сейчас все трое в больничном крыле. Привели с собой эльфа, он дожидается тебя на кухне. Мадам Помфри обещала поставить мальчика на ноги за пару недель.

-Отлично. Просто отлично, - пробормотал Дамблдор, задумчиво глядя на горящую свечу перед собой. В кабинете директора царил полумрак, рассеянный лишь пламенем свечи. Маг провел ладонью над свечой и тихо хмыкнул, словно напрочь забыв о существовании профессора МакГонагалл.

-Мне не нравится это, - заявила волшебница, напоминая о себе. Она скрестила руки на груди, хмуро глядя на директора. - Мне не нравится, что старший Уэй ни на шаг не отходит от Айеро. Мне не нравится его истеричный тон и ошалевшие глаза. Помфри заметила кровоподтеки и царапины на его теле. Что произошло между ними, Дамблдор?

-Джерард, - улыбнулся старый маг. Его пальцы прикоснулись к дрожащему пламени и нежно, почти невесомо, погладили огонь. - Он справился со своей темнотой. Он нашел место для Фрэнка в себе.

-О чем ты? - раздраженно переспросила волшебница. - Я понимаю, что прожитые годы могут позволить говорить загадками, но...

-Фрэнк стал его светом, - скорее для себя, чем для кого-либо еще, произнес Дамблдор. - И вопрос лишь в том, как долго он продержится, прежде чем затянет его во мрак. Но ведь... - Маг усмехнулся под нос и снова прикоснулся к огню - немного грубее и резче, чем до этого. - Он ведь воспитан мраком... Поэтому судьба Фрэнка решена.

МакГонагалл лишь сердито хмыкнула под нос. Директор поднял голову, поднялся, подошел к окну, раздвинул шторы, освещая кабинет ослепительной снежной белизной, и потушил свечу.

-Нам остается только поддержать его. Нельзя позволить ему сломать Фрэнка, верно?

Я смог вздохнуть спокойно лишь к вечеру, когда жар у Фрэнка спал, и парень смог заснуть, перестав нести бессвязный бред. С огромным облегчением я сидел рядом с ним, разглядывая покрытое испариной лицо, заострившиеся черты лица, круги под глазами и бледные острые скулы. Я сжимал его руку, время от времени украдкой оставляя на его пальцах мягкие поцелуи.

Мадам Помфри позволила мне остаться на ночь в больничном отсеке, принесла мою пижаму и поднос с ужином. Но мне было не до еды и не до сна - поднос остался нетронутым, а пижама - сложенной. Майки ушел в свою спальню, пообещав прийти утром. Поэтому я лежал на койке возле Фрэнка, не потрудившись снять кроссовки и сменить джинсы и рубашку на мантию. Я лишь разглядывал его профиль, стараясь поглубже запомнить каждую черточку его лица. Иногда я поднимался, чтобы поправить выбившееся одеяло и быстро поцеловать Фрэнка в щеку. Я лишь надеялся, что микстура, которую влила медсестра в приоткрытый рот парня, подействует как можно скорее.

И лишь когда в комнате начало светлеть, я ненадолго задремал, окончательно вымотанный и помятый.

Мне снился снежный лес. И Фрэнк. Он шел рядом со мной, спрятав руки в карманах и что-то рассказывая, улыбался, не забывая пинать сугробы снега. Я не слушал его рассказ, лишь наслаждался звуком его голоса, время от времени бережно стряхивая снежинки с его плеч. И внезапно мы замерли. Он замолк, а я потянулся к нему за поцелуем, уже предвкушая мягкий нежный привкус.

Но небо потемнело, и мы замерли, глядя вверх. Темнел лес, все вокруг погружалось о мрак - так быстро и неожиданно белизна зимнего дня сменилась холодной ночью. Спохватившись, я протянул руку, чтобы схватить тебя и прижать к себе. Но поймал лишь пустоту: холодную и пронизывающую насквозь. Я крикнул, но не получил ответа. Тьма забрала его у меня.

Но ведь я столько раз доверял ей, скрывая в ней все свои тайны, маскируя чувства и страхи - тьма стала моей матерью, любящей и готовой простить любую шалость. Так неужели она заберет Фрэнка в порыве ревности?

Я проснулся и мгновенно оказался рядом с ним, сжимая сонного и теплого парня в объятиях. Такого по-домашнему родного и уютного, немного сердитого, но любимого и любящего. Он не соображал, зачем я покрываю поцелуями его лицо и шею, бормоча что-то вроде "не отдам" и "мой". Он просто не понимал, как боюсь я потерять его, особенно теперь. Я очень сильно сомневался, что родители так просто оставят нас в покое - они всегда добивались своего, а теперь, лишившись наследника, пойдут на все, чтобы вернуть его. Майки для них потерян навсегда - они понимают, что уже не получат прощения. И оставался лишь я: неправильный предатель, полюбивший полукровку.

Я знал, что я еще заплачу за это, и цена окажется не малой. Но больше всего я боялся потерять его в битве за нас. Боялся, что случится, когда он поймет, во что я втянул его, когда поймет, какую тяжесть я взвалил на его хрупкие плечи. Я боялся, что он уйдет, когда поймет, что у нас нет будущего. И он поймет это - очень и очень скоро. Я потеряю его и останусь один. Во мраке.

С каждым часом у меня оставалось все меньше времени этого незаслуженного счастья. На что, на что я надеялся, когда ждал его в коридоре той ночью? О чем я думал, оставляя на его губах поцелуй, пропитанный нашей волшебной тайной? Чем я собирался расплачиваться, вступая за него в неравную дуэль? Зачем я набросился на него прошлой ночью? Почему я не думал, что терять его будет втрое, нет, в сотню раз сложнее, чем глушить в себе любовь сигаретами и огненным виски?

Но Фрэнк, кажется, не подозревал ни о чем, когда мы часами сидели в одном кресле, тесно переплетя наши руки и ноги. Он не знал, что мои пальцы, ласкающие его, трясутся не только от трепета, но и от страха. От страха потерять его во мраке, как и все вокруг, что когда-то бывало мне дорого. Битва с миром, с родителями, со своим мраком - они отнимут Фрэнка у меня. И это случится очень скоро, потому что мое обучение в Хогвартсе подходило к концу. Я не видел своего будущего, но понимал, что родители скоро напомнят о себе.

Январь прошел весьма насыщенно. Общество отреагировало весьма неоднозначно на наши отношения с Фрэнком. Но я видел, как он старается не замечать язвительных комментариев и тихих оскорблений. Пару раз он прекращал дуэли, которые я пытался начать с особо разговорчивыми студентам. Но, в целом, все было отлично. Лишь однажды Рэй застукал нас в спальне, когда мы занимались... не совсем историей магии. Он лишь вздохнул и попросил предупреждать, когда мы "занимаемся", потому что желания смотреть на наши "занятия" у него не было.

Утром я встречал Фрэнка, Майки и Рэя у портрета Полной Дамы, мы вместе спускались в Большой зал, завтракали, затем я провожал их на занятия, задерживаясь с Фрэнком чуть дольше необходимого, чтобы затем нестись, сломя голову, на уроки. Мы проводили вместе перемены и обеденное время, но Майки и Рэй были суровы - они постоянно напоминали об учебе, и мне не оставалось ничего, кроме как дожидаться, пока он доделает уроки вечером, чтобы подняться в его спальню.

Я часами мог целовать выступающие вены на его тонких запястьях, сгибы локтей, ключицы, шею, губы, скулы... Я сходил с ума от одного его взгляда - детского, но пронизывающего насквозь, до судорожной дрожи. С панической ясностью я понимал, как много времени я потерял на то, чтобы собраться и проявить смелость, как мало, ничтожно мало нам осталось. Я успокаивался лишь когда он засыпал, уткнувшись носом мне в грудь, а я вглядывался во мрак, прижимая к себе самое дорогое из всех сокровищ мира вместе взятых. Я словно выпал из реальности, потому что центром моей вселенной, моим солнцем, стал Фрэнк. Я жил теми минутами, которые мы проводили вместе, и дышал теми поцелуями, которые успевал урвать. Смыслом моего существования стал Фрэнк.

Но время неумолимо двигалось вперед, оставляя мне все меньше и меньше дней на жизнь. Однажды Майки принес нам подарок - от них с Алисией. Это был самый обыкновенный магловский замок, достаточно маленький, чтобы уместиться в ладони, и такой же маленький ключ. Он объяснил нам, что, по легенде, чары, наложенные на замок и ключ, должны сохранить нашу любовь. Они позволят одному почувствовать, что чувствует другой хранитель амулета на другом конце света. Я понимал, как глупо и смешно это было, но Фрэнк, хихикая, повесил на мою шею цепь с увесистым замком, а сам надел цепь с ключом. Острой болью в груди отдалось понимание того факта, что это никак не поможет мне защитить нас. Конечно, останется Фрэнк, останусь я. Он найдет себе девушку, женится, у него будут дети, работа, счастливая и спокойная жизнь. Я женюсь на чистокровной волшебнице, у меня будут потомки, высокий пост в Министерстве, репутация семьи... И холодные одинокие вечера с десятками воспоминаний из этих солнечных дней, проведенных с Фрэнком. Но уже не будет нас. Никогда и нигде не будет нас двоих. Только он и я – далеко и по одиночке.

Письмо от родителей пришло к концу марта. Мы сидели на берегу Большого озера, наслаждаясь первым весенним теплом. Майки был в замке - заканчивал работу по заклинаниям. Я крепко обнимал Фрэнка, пряча от редких порывов холодного ветра. В благодарность за это он сопел мне в шею, целуя в подбородок. Я чувствовал себя как никогда расслабленно - постоянная подготовка к Ж.А.Б.А. отнимала немало сил, отгоняя мысли о родителях на второй план. Поэтому черная сова, красиво спикировавшая на первую траву, едва не задев Фрэнка крылом, вызвала лишь смутную, едва ощутимую тревогу. Парень вздрогнул в моих руках и заерзал на моих коленях, разглядывая птицу. К ее лапке был аккуратно привязан конверт. Фрэнк протянул к сове руку, пытаясь освободить письмо, но она клюнула его в ладонь. Он вскрикнул и прижался ко мне.

-Дай-ка сюда, - потребовал я властно, одной рукой прижимая к себе парня, а другой срывая конверт с привязи. Сова злобно ухнула и улетела прочь, ударив меня по колену крылом.

Я вздохнул и прикоснулся губами к ладони Фрэнка, слизывая выступившую кровь.

-Больно? - шепнул я, убаюкивая его в объятиях. Он покачал головой и, отобрав ладонь, попытался заглянуть в красный конверт на моих коленях.

-Кому оно?

Я распрямил помявшийся в короткой войне с птицей конверт и мы уставились на красный квадрат из плотной качественной бумаги.

Я почти мгновенно узнал этот скупой колючий почерк отца. Сердце забилось в панике, а Фрэнк, почувствовав это, недоуменно скосился на меня.

-В чем дело, милый?

-Все в порядке. 

Я запихнул конверт в карман мантии и, поцеловав парня, поднялся на ноги вместе с ним.

-Пора в замок, солнышко, - ответил на его возмущенный взгляд. Он обиженно засопел, пряча лица на моей груди, и пробормотал нечто невнятное, пока я нес его в замок.

-О чем ты? - ласково пробормотал я, целуя его волосы.

-Мне кажется, что случится что-то плохое, - пробубнил Фрэнк, пока я поднимался по мраморной лестнице. Если бы я знал, как близок парень был к правде... Я бы уже давно собрал вещи и вместе с Майком и Фрэнком первым же рейсом уехал прочь из Англии, подальше от родителей и их глупых амбиций, которые окончательно свели меня с ума.

-Все будет хорошо. Я обещаю.

Фрэнк вздохнул и поцеловал меня в предплечье. Я улыбнулся, глядя на полусонного малыша, даже не представляя, как круто изменится моя жизнь всего через день.

В письме оказалось лишь десять слов - сухих, просчитанных, выведенных с маниакальной точностью твердой рукой. Отец знал, что я не смогу сделать вид, что не получал письма.

Этим же вечером я предупредил профессора Снейпа о своем отъезде на пару дней "по семейным причинам" и попросил предупредить об этом Дамблдора. И вот вечером следующего дня я уже стоял перед домом, поправляя на плече сумку с самым необходимым - я рассчитывал вернуться в Хогвартс до выходных. Я просто не представлял, как сильно я ошибся со сроками.

Родители встретили меня подчеркнуто радушно, фальшиво и наигранно улыбаясь и интересуясь успехами в школе. Я перебил рассказ матери об ее успехах в кулинарии и произнес, едва сдерживая гнев:

-Ближе к делу.

Родители переглянулись - на их лицах застыло непонятное мне выражение.

-Оно ждет тебя в твоей комнате, - наконец торжественно, словно объявляя о своей личной победе, произнес отец, поднимаясь. - Идем.

-Я дойду сам, - отозвался я холодно.

Именно сейчас стоило забить панику - я увидел, как смутился и помрачнел отец, явно расстроенный моим нежеланием дойти до своей спальни в его компании. Но я лишь отмахнулся и двинулся к лестнице. Отец вплотную шел следом, буквально дыша мне в затылок. Я уже чувствовал вполне явное беспокойство, подходя к комнате, и подумывал, что, пожалуй, уйду, как только увижу "то, от чего я не смогу отказаться".

Я распахнул дверь, вдыхая запах пыли и сырости - в комнату никто не заходил после того, как Майки забрал наши вещи.

Резкий сильный толчок в спину застал меня врасплох. Я рухнул коленями на ковер и метнул яростный взгляд на самодовольно усмехающегося отца. Рука метнулась к палочке... но ее не было на месте. Я судорожно вздрогнул, вспомнив особо крепкие материнские объятия.

-Где моя палочка? - зашипел я, краем глаза пытаясь найти в полумраке спальни хоть что-то, что поможет мне защититься от спятившего отца. Он решил убить меня - я верил в это так искренне, продумав все варианты обороны, что упустил из вида другие варианты. Отец стоял у порога в комнату, широко улыбаясь - я не смог бы спастись, проскользнув мимо.

-Прости, сынок, но так надо, - ничуть не сожалеющим тоном произнес он. В следующий миг дверь захлопнулась перед моим носом, и я почувствовал, как дерево трещит от мощности накладываемых заклинаний.