Глава 6.

ПовДжерарда

Вокруг стояли охранники с каменными лицами. Порой мне кажется, что все люди, которые меня окружают – грубые, холодные и серые, как камни, а их лица омрачены до такой степени, что начинаешь сомневаться в том, что они вообще умеют улыбаться. Но не мне об этом говорить, ведь моя жизнь – сплошной порок, мое сердце превратилось в осколок льда, который невозможно растопить, а виной тому – судьба, которая ставила надо мной опыты с раннего детства.

С тех пор прошло много лет, но раны все еще кровоточат, напоминая о себе изо дня в день и заставляя корчиться от боли. Я свято верил в то, что когда стану взрослым, то начнется другая жизнь. Хах, наивный дурак. Эта штука не стала прогибаться под меня, она заставила подчиняться её правилам.

Среди всей этой массы потерянных душ лишь одна привлекает мое внимание. Он перебирает волосы мальчика, успокаивает его, а тот с благодарностью на него смотрит. Фрэнк – довольно необычный экземпляр, он слишком живой. В его глазах океан эмоций, а сердце наполнено нежностью. Именно сейчас это самое чувство легким кружевом накрыло молодого офицера, его улыбка, словно весенний лучик солнца, согревает это холодное ужасное место. С таким человеком легче живется, все проблемы и невзгоды исчезают, будто миражи, а тонкий шлейф тепла тянется за тобой после созерцания улыбки этого человека. Но нам не суждено быть товарищами, он будет ненавидеть меня даже после того, как я буду публично казнен. А все потому, что я совершил ужаснейший поступок, которому нельзя найти оправдания. Почему мне так резко захотелось добра с его стороны? Просто я завидую мальчишке, которого на данный момент успокаивает Фрэнк. Я устал от этого безразличия, мне хочется почувствовать себя нужным.Я будто раненый сокол со сломанным крылом, который нуждается в помощи. Только у меня сломаны сердце и душа, мне жизненно необходима забота и ласка. Одиночество морально уничтожает человека, превращает его в куклу, которая живет по сценарию. Можно бороться с одиночеством, а можно наслаждаться им, это зависит от выбора человека. Но не все можно приобрести с легкостью, нельзя сказать «Я хочу вот это» и оно сразу прилетит. Так же и с чувствами. Кому-то достается все, а кому-то совсем ничего.Для меня это запретный плод. Мне хочется поддаться искушению и почувствовать себя живым, но я боюсь потерять рассудок и стать жертвой собственных эмоций. Вдруг я привяжусь к человеку, а он сломает меня, как тонкую веточку? Снаружи я кажусь непробиваемым и несокрушимым, но это только видимость, маска с которой я хожу большую часть своей жизни.Внутри меня бьется сердце ребенка, который ищет тепла в этом мире. Никому не нужен такой друг, как убийца и насильник Джерард Уэй. Хотя я мог бы попытаться стать другим, убить в себе всех демонов, чтобы начать жизнь с чистого листа, но прошлое схватило меня за горло своими острыми когтями, и оно будет держать меня в своем плену. Я мог бы открыться человеку, обнажить свою душу и раскаяться в содеянном, но какой от этого толк? Кто поймет меня? Моя судьба предопределена, у меня нет будущего, слишком много необдуманных поступков мной совершено. Все мои печали – лишь верхушка айсберга, когда придется платить по счетам, судьба вернет мне все мои грехи, она выпьет из меня все живое без остатка, я отведаю из ее рук яд и склоню свою голову под радостные возгласы своих врагов.

-Оглашается приговор, - прозвучал голос судьи, - Джерард Артур Уэй приговаривается к смертной казни путем повешения. Казнь произойдет через неделю.

Сердце, словно остановилось и, кажется, я забыл, как дышать. Разумеется, такой приговор и следовало ожидать, но только сейчас до меня дошла суть сказанных слов. Лицо, будто ошпарило кипятком, пальцы ног похолодели, во рту пересохло. Мне хотелось достать у охранника револьвер и выстрелить в судью, но, увы, мои руки связали.

Фрэнк обратил на меня свой прожигающий взгляд, и уголки его губ приподнялись.

-Если бы ты знал, как я сейчас счастлив… - сладко пропел он, - Как жаль, что придется видеть тебя еще целую неделю.

Мы откровенно убивали друг друга взглядами, пока решался вопрос с Николасом.

-Неужели ты думаешь, что игра окончена? – обратился я к Фрэнку, - Нет, прелесть моя, она только началась! Ты всего на всего марионетка, которой легко помыкать, слышишь? А я кукловод, который дергает за ниточки. В этой игре ты лишь пешка, которая не играет никакой роли, таких пешек пруд пруди и на каждую найдется расправа!

Он слушал меня, глядя прямо в глаза и не мигал. Мои слова произвели на него впечатление. Айеро некоторое время молчал, а потом тихо прошептал:

-Иногда даже пешка может победить…

Он хотел сказать еще что-то, но его прервал судья.

-Николаса Уолтера решено посадить в темницу на двадцать лет. Суд окончен, прошу всех разойтись.

Сломленный и подавленный я шел в камеру под пристальным взглядом своего врага.

«Ну вот и все, Джерард, - прошептал он мне на ухо, подходя вплотную, - твоя песенка спета». Я резко дернулся в его сторону, но стражники успели остановить меня. Фрэнк лишь горько усмехнулся и ушел в неизвестном мне направлении. Я смотрел ему в след и не мог понять какие чувства вызывает у меня этот человек.

Меня кинули за решетку, и я больно ударился головой. Наконец, у меня появилось время подумать. Только сейчас я не боюсь смотреть правде в глаза. Зачем обманывать себя? Все равно жить осталось всего ничего…Фрэнк. Что же этот несносный мальчишка делает со мной? Я так сильно хочу ударить его, сломать, увидеть страх в его глазах. Никто еще не вызывал у меня таких настоящих эмоций. Он пробудил во мне гнев, ненависть, и это весьма странно, учитывая то, что мне всегда было плевать на окружающих меня людей. В тот день, когда мы впервые увиделись, он чем-то зацепил меня. Его глаза…они были настолько чистыми, словно два изумрудных стеклышка. Я увидел в них отражение своей души, пока был мальчишкой. Раньше мои глаза также искрились, были наполнены жизнью, а сейчас в них одна лишь жестокость, озорной огонек потух. Фрэнк напомнил мне мое детство, в котором было много счастья и столько же горя. Зависть схватила меня за шкирку своими загребущими лапами. Ведь он вряд ли встанет на тот путь, что и я, у него впереди наверняка прекрасная и светлая жизнь…И в ту ночь я поклялся не допустить этого. Настолько сильна была моя ненависть, что я убил его родителей, и после этого случая я частенько появлялся в тех местах, где жил Фрэнк и наблюдал за ним, мешал ему спокойно жить, рушил исподтишка его планы.

Моя жизнь превратила меня в монстра. Смыслом моего существования была месть. Всем моим обидчикам, всем тем, тем, кто забрал мою семью, счастье и любовь… Я начал убивать без разбору, просто всех подряд, стал зверем. И когда я увидел отца Фрэнка, он напомнил мне человека, которого я искал всю свою жизнь, чтобы он ответил за причиненный моральный ущерб…

Фрэнки подрос, возмужал, да и чего греха таить – похорошел. Но в его глазах что – то изменилось… Теперь он также, как и я одержим местью. В нем начинает просыпаться зверь. Если передо мной положить связанное тело моего врага, я убью, не задумываясь. То же самое Фрэнк сделает со мной. Но, несмотря на всю ненависть и боль, которая живет в нем, Айеро остался человеком. И именно это достойно уважения. Конечно, я никогда не скажу ему об этом, не осмелюсь.

Вот он идет с каким – то офицером, они о чем – то увлеченно беседуют. Мне не слышно их слов. Наконец, они подошли поближе. Второй офицер очень активно жестикулировал, но объектом моего внимания был Фрэнк. Его невинная детская улыбка прокралась через решетку камеры, осветив мою черную гнилую душу. Мне стало так тепло и хорошо, глядя на него, что невольно я сам начал улыбаться. И Айеро это заметил.

-Чего ты улыбаешься? – спросил он грозно, - Радуешься тому, что тебя скоро казнят?

Мне нравится наблюдать за сменой эмоций на его лице, меня ужасно заводит вся эта ситуация, хочется разозлить его еще больше.

-Не беспокойся, Айеро, я-то свою шкуру спасу, а вот ты будь осторожен.

Фрэнк подошел поближе и присел на одно колено, чтобы наши лица находились на одном уровне. Его глаза сверкали злобой.

-Я не боюсь тебя, Уэй. Ты грязная тварь, которая забрала кучу невинных жизней. Кому ты нужен? Тебя все ненавидят и ждут, когда ты сдохнешь! – прошипел он.

Фрэнк собрался уходить, но я схватил его за запястье и резко дернул вниз.

-Ай! – вскрикнул он.

-Я тебя предупредил. Лучше угомонись, Фрэнки…Иначе, я сделаю так, что ты завтра не проснешься!

Я отпустил парня, и он пустился прочь. Второй мужчина все это время наблюдал за нашей ссорой и теперь бросился догонять Айеро.

Его слова ранили меня. Он словно видит все мои уязвимые места и бьет прямо по ним. Он снова вывел меня на эмоции, а в такие моменты я себя не контролирую и могу запросто свернуть мальчишке шею…

Послышались чьи-то шаги. К моей камере подошел высокий офицер, скорее всего именно он будет караулить меня весь остаток дня.

Мы просто молчали, я размышлял о жизни, о своей никчемности…

«Мама, - проносилось у меня в голове, - Что мне делать? Что же я натворил? Мама, я не оправдал твоих надежд»

Меня разрывало на части от боли, она действовала медленно, разрушая меня изнутри, словно змея, опутывающая и удушающая внутренности. Слишком много боли накопилось в моем сердце. За что мне столько испытаний и потерь? Есть ли на Земле место, где я мог бы найти приют? Я ненавижу этот мир, эту жизнь, людей! Ненавижу ВСЁ, всё что меня окружает!

Я схватил грязную кружку, что стояла неподалеку и со всей дури запустил ею в противоположную стену. Она разбилась на мелкие кусочки, словно мое сердце, разбившееся в детстве. Охранник вскочил, осмотрелся по сторонам и, наградив меня презрительным взглядом, отвернулся.

Я начал метаться по камере, словно дикий зверь, которому нужна свобода. Мои вопли разносились по всей темнице, пугая каждого, кто находился в ней. Когда силы покинули меня, я рухнул на колени и закрыл руками свое лицо. Из моих уст вырывались грязные проклятия.Спустя час  чувства притупились, и я, закрыв глаза, лег на ледяной пол. Время шло медленно, голова отказывалась соображать.

Вдруг я открыл глаза и заметил приближающийся силуэт. Это был тот самый мальчишка, которого успокаивал Фрэнк.

-Эй, мальчик, - позвал его я, - подойди.

Парнишка замешкался, остановился и уставился на меня своим испуганным взглядом. На его лице был глубокий порез.

-Ты что глухой? – прошипел я как можно тише, чтобы не разбудить охранника - Подойди сейчас же!

Мальчик испугался и подбежал к решетке.

-Возьми у дяди охранника ключи и выпусти меня.

-Но ты же преступник! – воскликнул он.

-Заткнись паршивец! Если ты не сделаешь то, что я тебе сказал, то твой обожаемый Фрэнки больше не проснется!
Мальчишка вытаращил на меня свои испуганные грустные глазёнки и подошел к спящему охраннику. По щекам парнишки текли слезы, плечи дрожали от рыданий. Слабак. Ненавижу детей, особенно таких, как он. Держу пари, что из него вырастет настоящий сопляк.

Мальчик аккуратно снял связку ключей с ремня охранника и подошел к моей камере.

-Вот так. А теперь выпусти меня, - сказал я тихим, но властным тоном.

И мой маленький слуга повиновался. Как только решетчатая дверь отворилась, я схватил мальчишку за волосы и закрыл ему рот рукой.

-Думаю, что Фрэнки очень расстроится, когда наткнется на твой труп.

Я вытащил нож и замахнулся...