То, что сказала Джамия, не укладывалось у меня в голове до обеда. Я чуть не уронил какой-то аппарат, напортачил в документах, чуть не столкнул с лестницы человека и все в этом духе. Даже Рэй заметил мою растерянность и невнимательность. Хотелось бы ему все рассказать, но я не могу. За этим последует кое-что плохое, как я думаю. Может, позже. Но не это сейчас проблема, мне надо думать о том, что делать, как спасать парня, который сидит сейчас в той темной комнате и сходит с ума. Хочется застонать от отчаяния, хотя стонать надо ему, а ему, кажется, все равно и, наверное, в этом есть что-то хорошее, ведь он переживает меньший стресс. Хотя, может мы не знаем полной картины, но в одиночестве, пока мы не видим, он страдает сильнее всех нас. Мне нельзя думать об этом, мне надо работать, а потом уже думать о нем. О Джерарде.

- Ты как? – подошел Рэй и положил руку мне на плечо. – Может, тебе чаю? У тебя руки трясутся.

- Да все в порядке, - черт, я и не замечал.

- Эй… может расскажешь? Я могила…

    Рэй сел рядом со мной и отодвинул от меня папку с бумагами. Говорить или нет, а если он не так поймет и начнется жаловаться полиции. Хотя разве это можно понять правильно?! Это все поймут одинаково.

- Понимаешь, во время моего однодневного дежурства кое-что произошло… - неуверенно начал я, все еще думая над тем, стоит ли мне продолжать.

- По твоей вине?

- Нет. Просто выслушай, не перебивай. И могила, Рэй. Не будешь могилой, я тебе устрою ее, ясно? – Рэй кивнул. – Раньше тут держали парня с расстройствами… Депрессия, замкнутость и все такое прочее. Короче, все дело в том, что сейчас он до сих пор тут, хотя лечение окончено, наблюдение не ведется, и держат его в отвратительных условиях! – выдохнул я и опять придвинул к себе папку, продолжая ставить там галочки дрожащей рукой.

- Я ни черта не понял, - проговорил мой кучерявый друг и отобрал у меня ручку. - Где держат, и что с ним?

- Держат в корпусе с шизофрениками. В комнате, где нет ничего, кроме клетки и матраса с туалетом. Свет и тот тускло работает. Я не могу сидеть тут, зная, что он там мучается, - я отодвинул папку и закрыл лицо руками, опять возвращаясь мысленно к нему. Да что не так?!

- Эй…. Все так серьезно что ли?

- Они не кормят его, пичкают разными таблетками несколько раз в день! – выкрикнул я, убирая руки от лица. - Он не говорит! У него даже одежды нет нормальной, а там холод собачий!

   Я опять закрыл лицо и тяжело вздохнул. Отлично, я истеричка.

   Рэй замолчал, а в это время думал. Думал и думал.

- Откуда ты узнал про него?

- Зашел… И увидел это... Худое замерзшее тело, которое боялось и жаждало прикосновений… Ты бы видел его лицо, когда я ему игрушки принес или он просто… черт…  он… он все понимает, осознает, наверное и…. каково ему? Я не могу, Рэй. Я обещал ему, что все будет хорошо, а что в итоге?

- Странная ситуация. Я его не видел и ничего сказать не могу… Может, тебе просто не лезть в это дело? Грэг же, я так понимаю, из-за этого тебя выгнал оттуда? Да, это трудно, когда хочешь помочь... Может, я могу что-то сделать?

   Я посмотрел на Рэя, покачал головой, хотя это было мило с его стороны, и, взяв папку, пошел в приемную.

…

На обеде Джамии не было, из-за чего я загрустил сильнее. Я хочу знать, что происходит с Джерардом. Я хочу быть там, сидеть с ним и даже просто смотреть, как он спит. Я хочу быть уверенным, что с ним все хорошо и что он будет в безопасности. Ему это нужно, а никто не понимает. Кроме меня и Джамии. Может, Рэю его тоже как-то показать. Он тоже поможет, только не знаю чем, умом он не блещет.

   После обеда я, совершенно никакой, опять отправился к себе, чтобы копаться в бумагах, ставить галочки и все сортировать по папкам. Интересно. кстати, и это действительно так. Потом приходил Рэй, спрашивал, как я, нужна ли помощь, и ушел. Хороший парень, добрый такой, общительный, мы с ним уже сошлись и, кажется, надолго. Люблю таких людей. Интересно, если бы Джерард был здоров, мы бы подружились?

   Опять я о нем. Это ненормально. Это надо лечить. Увидел раз и теперь не перестаю думать о нем, хотя кто бы не думал. Это как увидеть бездомного щенка на улице. Вот ты ребенок, видишь щеночка и думаешь, я его заберу себе и спасу! А родители не разрешают и ты его, накормленного и приласканного с надеждой на то, что ты его возьмешь, опять выбрасываешь на улицу и продолжаешь думать о нем еще долгое время…  У меня то же самое. Я дал надежду и ушел… Интересно, он понимает это?

   Конечно, понимает, он не дурак. Плачет, значит чувствует, боится, значит осознает, говорит, значит понимает… Хотя попугаи.. Нет, он не попугай, нет. Никогда.

- Фрэнк.

  Я оторвался от бумаг и увидел Грэга. Он подошел ко мне и сел рядом.

- Ты куда пойдешь после колледжа?

- Ммм, думаю, что пойду за вторым образованием, – как я хотел спросить про Джерарда, но это было бы глупо.

- Ясно…

   Он встал, поправил рукава халата и пошел к дверям, а внутри меня все клокотало из-за вопроса. Да и вообще, зачем ему было только ради этого приходить?

- А что?

- Я всех это спрашиваю…

- Ммм. А как там Джерард? – господи, зачем я это спросил?! Грэг так на меня смотрит, словно я натворил что-то ужасное.

- Ты все о нем. Отлично, и забудь его. Ты его все равно никогда больше не увидишь, - он резко развернулся и ушел, не закрыв за собой дверь.

…

До ужина я все никак не мог успокоиться, потому что должна прийти Джамия и все мне рассказать. Рэй все спрашивал, как я, словно я плачу или плакал, или выгляжу так, словно у меня кто-то умер. И ведь не только Рэй спрашивает, как я, но и вся моя группа! Психиатры, блин, все-то они видят… Всем я говорил, что все хорошо, что я в порядке и не выспался. Все верили… кроме Рэя. Он только качал головой, хлопал меня по спине и уходил, говоря, что еще разберется со мной. Хороший друг, правда. Мы с ним быстро сошлись…

- Фрэнк, - чья-то рука легла мне на плечо, и я обернулся. Джамия.

- Привет, - я мягко улыбнулся ей и она села передо мной.

- Как там он? – спросил я и вынул из стаканчика салфетку, начиная то складывать, то раскладывать ее, этим, наверное, пытаясь успокоить нервы. Когда молчание затянулось слишком надолго, я поднял взгляд на девушку и заметил застывшие в ее глазах слезы. По спине пробежались мурашки. – Что такое?

   Он дернулась и всхлипнула, закрывая глаза. Что такое, черт возьми!

- Случилось то, чего Грэг давно ждал. Фрэнк, он скоро умрет! – выкрикнула Джамия и половина кафетерия обернулась к нам. Рэй нахмурился и покачал головой, кладя ложку картошки в рот. Я тоже нахмурился и посмотрел на Джамию.

- В смысле? – прошептал я, ожидая только лучшего.

- Они стали давать ему новые таблетки, от которых ему плохо. И… он порезал себя, вот чего Грэг так ждал, - она опять нервно всхлипнула. – Его все достало, понимаешь?! Ему все надоело, он больше не может так жить и терпеть все это! – она откровенно заплакала, спрятав лицо в ладони.

   Порезал себя? Господи… Конечно, люди, изолируемые от общества и видевшие только определенный круг людей, склонны к суициду, да и не только к нему, но Джерард.. Он просто не мог… Это слишком шокировало меня…

- Где?

- Грудь! Камнем!

   Я подсел к Джамии и обнял ее, поглаживая по спине, чтобы успокоить.

- У меня сердце разрывается, когда я вижу его. Он такой беспомощный… - опять всхлипнув, она пару раз вздохнула, стараясь прийти в себя и отстранилась от меня. – Пошли. Я договорилась, чтобы охранники тебя впустили. Ему раны не обработали, и он мне не дается. Хотя вряд ли дастся кому-либо.

   Она встала и пошла к выходу. Я встал вслед за ней, видя, как Рэй подымается вслед за мной. Но ему я только покачал головой, чтобы он сел обратно. Вся история для него потом. Не сейчас.

Мы вышли из столовой и пошли к корпусу и так быстро, что мне иногда приходилось переходить на бег. Уже темно, поют сверчки, и только фонари освещают нам улицу.  Тут красиво, но мне сейчас не до этого. Мое сердце глубоко бьется от страха того, что я сейчас могу увидеть.

   Охранники пропустили нас, и сказали, что если пойдет Грэг, то они по рации передадут охраннику на этаже, и он меня быстро спрячет. Я быстро их поблагодарил и вошел в здание. Джамия ждала меня в лифте, и я быстро зашел в него, нажимая на третий этаж.

   Джамия куда-то ушла, говоря, что возьмёт средства, чтобы обработать раны Джерарда, а я пошел к нему, минуя уже знакомый коридорчик шизофреников. Ноги не идут, сердце отчаянно стучит в груди, руки трясутся и в то же время я так хочу оказаться там… но я боюсь. Боюсь увидеть его…

   Дверь, табличка с его инициалами, и я опять хватаюсь за железные ручки дверей, ожидая лучшего.

   Темнота, холодный воздух, знакомая атмосфера и запах… Я медленно иду вперед, перед этим включив свет. Джерард лежит в углу, спиной ко мне, и я не знаю, как он выглядит, но весь матрас в крови, и он тяжело и громко дышит.

- Джерард… - прошептал я. Ответа нет.

- Вот, я все принесла, мази и прочее… - я взял это все и положил на столик, на котором стояли таблетки. Меня тошнит от таблеток.

- Джи, - более громко сказал я и открыл дверь в его клетку ключом, который мне дала Джамия. Боже, сколько крови, словно тут резня была. – Что с ним? Почему он так дышит?

- Таблетки. Они для повышения давления…

   Я сел на корточки возле него и положил руку на его плечо, отчего он чуть ли не подпрыгнул и посмотрел на меня.

- Я Фрэнк, помнишь? – я попытался улыбнуться, но смотря на кровь из носа, я это сделать не мог. – Сколько ему дали?

- Таблетки три…

   Я мотнул головой, чтобы пока не думать об этом. Теперь ясно, откуда кровь из носа и такое дыхание. И как он еще не умер? Он повернулся ко мне и прижался спиной к стене, прижимая руки к груди.

- Я должен обработать рану, - которую сейчас не вижу. Джерард стал дышать тяжелее.

- Джам, помоги, а… Я попытаюсь оторвать руки от груди, а ты облей его чем там…

   Я подвинулся ближе к Джерарду и схватил его за руки, отчего он вскрикнул и стал сопротивляться. Джамия быстро открутила колпачок какой-то баночки и подошла к Джерарду, стараясь не промазать, обливая его чем-то. Рана сразу зашипела, а Джерард заорал так громко, что в ушах стало звенеть.

   Он откинул меня в сторону и прижал руки к груди, раздирая огромную рану еще больше.

- ТОМ! – крикнула Джамия и к нам влетел охранник. – Держи его!

   Отборная ругань Тома, крик Джерарда и кряхтения Джамии перемешались в голове, я не понимал ничего, передо мной была только кровь и перекошенное болью и ужасом лицо Джерарда. У меня болели от перенапряжения руки, Джерард пытался отпихнуть меня ногой, но с каждым прикосновением Джамии ватой к его груди, силы покидали его из-за боли. Это для твоего же блага, Джи, прости нас.

- ШУХЕР! – завопил Томас и отпихнул меня от Джерарда. – Грэг идет! Прячься!

   Джамия кинула окровавленную ватку на пол и схватила меня за шиворот, как собаку таща к шкафчику в углу.

- Прячься сюда!

- А если зайдет?!

- Никто не открывает этот шкафчик! Быстрее!!!

   В голове все перемешалось. Джерард продолжал кричать, шизофреники присоединились к нему, я тяжело дышал, в носу стоит запах крови и обрабатывающего средства. Мысли... о них и говорить нечего. Я не понимаю ничего, зато когда я услышал прямо рядом с собой голос Грэга, все вернулось на места.

- Почему он кричит? – я задержал дыхание и старался не прикасаться к дверце, чтобы не открыть ее, а она здорово скрипит.

- Я хотела обработать ему рану. – Джамия.

- Ясно… Я откопал кое-что. Один мой друг сделал кое-какую вакцину, я хочу испробовать ее, и не только я. Том, держи его…

- Может не надо? Она может убить его! – Том.

- Держи его…

   Я слышал, как Том вздохнул и пошел к клетке. Звук открывающейся двери и писк Джерарда.

   Я видел только темноту и все, хотя как бы я хотел видеть то, что сейчас там происходит и как-нибудь помешать этому…

   Звук чего-то глухого, словно кто-то упал на пол, и я насторожился.

- Господи, неуклюжий! Долбани его и все, меня бесит, когда он начинает сопротивляться.

   Томас чертыхнулся.

- Дай мне это сюда! – шаги Грэга, звук отстегивающейся дубинки. – Ненавижу… Сейчас я покажу ему.

   Следующее что я услышал, это как Джерард взвыл, словно по-волчьи, отчего кровь застыла в жилах.