От него вечно пахнет сигаретами. И ментолом. Он любит после
того, как покурит, съесть одну ментоловую конфету. А я люблю, когда от него пахнет этой
горько-свежей смесью.
Мне нравится, когда он стоит рядом со мной, докуривает
сигарету и тут же кидает в рот одну прозрачно-синию конфетку. Я наблюдаю за
ним, за тем, как он втягивает воздух через рот, чтобы ментол прошел в горло,
как на его губах появляется улыбка.
Мне нравится, когда он зажимает эту конфету между зубов и
дразнит меня, мол «Давай, Фрэнки, отбери ее». А я только усмехаюсь и ударяю его
в плечо, чтобы он прекратил пошло двигать бровями, держа на кончике языка
остатки конфеты. Он убирает ее, продолжая смотреть на меня, немного задорно,
словно выжидая, когда я сорвусь и попрошу его отдать мне эту чертову конфету.
Но я держусь. Я хочу сорваться, поцеловать его,
почувствовать этот горький вкус никотина на языке и этот свежий привкус
ментола.
Я кусаю губы в кровь, когда он разговаривает с кем-то
другим, и они чувствуют это. Ведь только я должен чувствовать ментол и никотин,
исходящие от него.
Мне нравится стоять с ним и курить. Наблюдать, как сизой дым
тонкой струей вылетает из его рта, как он чуть хмуриться, улыбается и делает
очередную затяжку.
Но я сорвался.
После концерта, мы стояли на улице вдвоем, курили. Он
докурил свои любимые «Мальборо» и откинул пустую упаковку. Я наблюдал за каждым
его движением. Как он ловко выудил из кармана эти чертовы леденцы, предложил
мне, но я отказался. Как он достал одну и положив на язык, довольно прикрыл
глаза, чуть не мурлыкая. Я отбросил сигарету и сделал шаг к нему, как только
уловил запах ментола:
- Что такое, Фрэнки? – лениво спросил он, вскинув бровь.
- Как ты меня замучил, - прошептал я и притянул его к себе
за талию, впиваясь в чуть горькие, но в тоже время сладкие для меня губы.
Он даже не
сопротивлялся, обнимая меня за шею и одной рукой зарываясь в мои волосы. Он
чуть оттягивал пряди, мне было не больно. Я наконец узнал этот чертов вкуса
никотина с ментолом.
Я углублял поцелуй, проводя языком по его зубам, ласкал его
язык своим. Мои руки уже скользнули по его спине, надавливая на каждый
позвонок, который я чувствовал через тонкую ткань его черной рубашки. Его
пальцы все также перебирали мои волосы, массируя затылок, от чего было только
лучше.
Мои руки скользнули еще ниже. Холодные пальцы дотронулись до
разгоряченной кожи внизу его живота. Он застонал мне в губы, не разрывая
поцелуя и прижимая меня к стене. Воздуха было мало, но я дышал другим. Кислород
стал не нужен. Он провел рукой по моей шее, чуть повернул голову в бок и
поцеловал за ухом, прикусил мочку и засосал ее, от чего я застонал чуть громче.
Его руки, они сводили меня с ума так же, как и его дыхание. Я снова поцеловал
его в губы, борясь с его языком. Я растворялся в никотине и ментоле. Такие разные
вкусы, но так прекрасно сочетающиеся в этом человеке.
Джерард весь такой. Он сочетает абсолютно противоположные
вещи так, что это гениально. Никто и не думает, что так не может быть. Все
принимают это как должное. А он пользуется этим, усмехаясь и чуть прищурив глаза.
И сейчас, едва он отстранился, то усмехнулся и провел носом
по моей щеке:
- Ммм, я смотрю, ты давно хотел этого?
Мое дыхание понемногу пришло в норму.
- Очень, - у меня тихий голос, я едва могу говорить, словно
пробежал несколько километров.
Он продолжал перебирать мои волосы. Джерард стал покрывать
мою шею поцелуями, а я дышал им.
Этим прекрасным сочетанием никотина и ментола. Этим
убийственным сочетанием жизни и смерти.
|
