Майки сощурил глаза. Он ненавидел, любил, беспокоился, жалел, бесился, впадал в отчаянье при мысли о будущем теперь. Одна игла – считай, труп. От этого дерьма так сложно отмыться. В уголках глаз выступили слезы, зубы пришлось сжать.

Джерард, наконец, заметил брата в дверном проеме. Он медленно выпустил изо рта жгут и убрал шприц в сторону. При белесом свете ванной была видна причина постоянного ношения свитеров. Он прятал воспаленные вены, многочисленные уколы. И это только за… а кстати.

- Джерард Артур Уэй.

- Зачем же так официально? – он хмыкнул, пряча глаза за челкой.

- Да потому, что это, мать его, ни в какие ворота не лезет! Какого хера ты тут устроил?! Посмотри на себя! Да ты теперь весишь меньше меня, выглядишь как зомби и ухмыляешься как идиот! – Майкл взял старшего за холодные запястья и вытянул его руки, показывая исколотые предплечья.

- Все так плохо? – ни капли серьезности, только туман и беззаботная улыбка.

- Заткнись. Лучше скажи, сколько это продолжается.

- Ну, дней пять-шесть…

- Все это за пять дней? Ты знаешь, что ты на грани передоза? Да ты сдохнуть можешь через минуту! Ты понимаешь, что это пиздец как опасно?

- Да все под контрооолем…

- Придурок. Да с кем я разговариваю? С упоротым козлом, который не ценит свою жизнь и психику родственников.

Джер резко встал, отпихнул от себя брата и начал на него надвигаться. Выглядело устрашающе, если учитывать невероятные синяки под глазами, впавшие щеки, спутанные волосы и животный взгляд. Майки невольно попятился. Кто знает, что ему взбредет на кайфе. Только бежать было поздно, ведь Джер ловко заломил ему руки и прижал щекой к кафельной стене, наваливаясь сзади. Хрип и шипение смешались, заставляя пробежать холодок по спине:

- За козла ты ответишь.

- Ах, да, ты у нас гордый. Гордый козлина.

- Я тебе еще не разбил морду и не посыпал раны мелкими осколками очков только потому, что ты мой брат, - он тряхнул младшего, ударяя виском об стену.

- Такой ты урод. Знаешь, говорят, когда человек пьяный, он такой, какой есть на самом деле. По моему, на наркоту это тоже распространяется. В душе ты такое дерьмо…

Он не успел закончить, так как получил по лицу ладонью. Неприятно, но терпимо. Вырваться все равно не удается.

- Я сам знаю, какой я в душе. Заткнись и терпи наказание за то, что только что ляпнул, глупый.

Джер выудил из кармана жгут, который вовремя подобрал, и связал руки младшего брата. Вжав его грудью в стену, Джи скользнул рукой под его футболку, поднимая ее до груди. Горький опыт подростковых драк подсказывал Майки, что сопротивляться бесполезно. Он только закрыл глаза, готовясь к чему угодно. Он ожидал побоев, издевательств, уколов с той дрянью, длинных речей и истерик, но не того, что происходило. Сухие губы брата нежно дотрагивались до горячей шеи, ласкали плечи, носом Джерард утыкался в ямочку чуть ниже затылка, постепенно спускаясь к плечам. Ладонь его покоилась на животе Майкла, поглаживая повыше пупка.

Младший был в ступоре. Минутой ранее он обещал наказание, взгляд его обещал кровавое месиво, а сейчас он так приятно касается тела, что иногда становится страшно от мысли, что это все не бесконечно. Из легкого румянца щеки начали пылать огнем, когда Майки понял, насколько это приятно. Ремень впивался в низ живота пряжкой, джинсы мешали как никогда. «Боже, меня возбудил собственный брат. За что мне это» - Майки вздохнул, чудом удержав всхлип.

- Я вижу, ты уже не против, - Джер дышал прямо в ухо.

- Ты, вроде, обещал наказание.

- Я передумал. Точнее, я не могу на тебя долго злиться, - Майки осторожно обернулся и Джер поймал его губы своими, попутно просовывая руку под его ремень и резинку боксеров.

Майки резко вдохнул, содрогаясь, чувствуя руку на себе.

- Когда же у тебя был последний раз? – старший умиленно улыбнулся.

- Восемь месяцев назад, - он осмелел и аккуратно прикусил нижнюю губу брата, на что тот незамедлительно ответил глубоким влажным поцелуем.

Ловко расстегнув ремень и молнию, Джер избавил страдальца от тесной одежды. Сделав пару движений рукой, Джерард отстранился.

Теперь началось то, что следовало ожидать. За спиной младшего зашуршали фольга и пластик. Джи подошел сбоку начал целовать, требовательно раскрывая рот партнера. Медленно растворяющаяся в слюне таблетка перешла в рот Майки, а тот не успел среагировать. Джерард моментально зажал ему рот, отпустил только когда от таблетки остался только горько-сладкий привкус, а в глазах поплыло.

- Что это?

- О, маленькая шалость. Ничего необычного.

- Колеса.

- Ага, - он снова пробежался губами по его шее.

- Сукин сын.

Джер хмыкнул в ответ, продолжая ласкать тело парня. Тот совершенно обмяк и только толкался бедрами к руке, сжимающей горячий член. Глаза заслонило пеленой возбуждения, все вокруг выло таким ярким, ощущения чистые. Внезапно Майкл ощутил острую потребность отвечать на ласки брата. Только вот, он не чувствовал рук.

- Джи.

- Да?

- Руки… можно?

- Конечно, если не убежишь, - Джер глянул в глаза сквозь стекла сползших очков.

Майки только улыбнулся и клюнул брата в губы. Джерард кивнул и развязал жгут, откинув в сторону. Какое-то время Майки не шевелил руками, только прислонился лбом к стене и ждал, пока кровь прильет к кистям. Затем он потер запястья и развернулся лицом к Джеру. Радужки Джерарда почти не было видно, все заполняли черные зрачки, дыхание сбилось, член выпирал так, что джинсы едва не трещали.

Майкл подтянул его к себе, впиваясь поцелуем в губы, стаскивая его свитер и футболку. Через пару секунд звякнула об пол пряжка. Джерард болезненно простонал, ведь напряжен он уже был прилично долго, а дотрагиваться до себя еще не довелось. Майки собрался с мыслями, выдохнул и, глядя ему в глаза, осторожно обхватил плоть рукой, слегка сдвигая нежную кожу. Старший тут же чуть не рухнул, оперевшись рукой о стену. Горячо задышав в шею любовника, Джи попытался протиснуть руку между телами и начать ласкать его в ответ, но ладонь безвольно опустилась на талию, а чужая рука поймала, поддержав за талию.

- Так не пойдет, - простонал он и потащил младшего за собой, попутно целуя.

Они переместились в спальню Джерарда и уже были без белья, когда хозяин комнаты навалился сверху. Покусывая кожу, он спускался ниже, возбуждая до полуобморока, но не давая кончить. Язык прошелся по пульсирующей головке, собирая выступившую прозрачную тягучую смазку. Джи провел рукой по бокам брата и повернул его на живот. Тут же спустился ниже, надавил губами на плотно сжатое кольцо мышц.

Майки замер. Все ощущения были совершенно новыми, острыми, от брата остро тянуло сексом, в голове стучало. Вдруг Джер ввел палец. Очень медленно, но было неприятно. Ладно, это терпимо. Второй так же, не смертельно. Даже их движение, даже три пальца – не страшно. Майки наконец расслабился и начал получать слабое удовольствие. Только через минуту он почувствовал в себе нечто большее, чем тонкие пальцы. Джерард вошел неаккуратно, видимо не сдержавшись. Мышцы жгло огнем, выступили слезы, зубы сжались, удерживая жалобный стон. Туман в голове прорезал голос Джера:

- Фрэнки…

Он простонал это так, что в животе задрожало. Столько чувства было в этом имени, произнесенном его устами. Майки распахнул глаза. Поверх очков, в сумерках, он мало что видел. Но сумел различить упакованные шприцы, использованный воткнутый в стол, раскиданные пустые ампулки и пачки от таблеток. Теперь в мозгу прояснилась ситуация. Брат-наркоман насильно впихнул ему наркотики и теперь насилует. Нет той цветности и остроты ощущений, что были пять минут назад. Только тупая боль ниже поясницы и обида за то, что во время секса с ним он произнес чужое имя. Его использовали.

- Блядь, - разочарованно выдавил Майки.

- Тихо, секунду, - Джер осторожно наклонился, пошуршал обертками.

Целуя плечи и спину, он снова запихнул в рот младшего таблетку. Она начала растворяться, вернулись яркие краски, ушли тяжелые мысли, не так ощущалась боль, когда Джер начал двигаться внутри. Майкл снова расслабился и прикрыл глаза.

От тихих стонов оба плавно перешли почти к крикам. Джерард через раз задевал простату Майки, тот сжимался, плотнее обхватывая член. Он успел перелечь на спину, и теперь его возбужденная плоть терлась о два взмокших тела, пальцы путались где-то в шевелюре брата, а язык переплетался с его языком. На несколько секунд отпустив губы Джера, Майки заглянул ему в глаза. В них, вроде, уже не было опьянения, злости и невозможной гордыни. Он будто стал совершенно чист. Кончики их носов соприкоснулись, ласкаясь друг о друга. Братья прижались теснее друг к другу, повторяя движения и изгибы тел. Майкл горячо дышал в шею любовника, тот, вдруг, изогнулся в спине, и внутри разлилась горячая влага. Это было так незнакомо, неожиданно, но так приятно. Он разрядился следом, пачкая живот.

Состояние было одно из лучших, которые только возможно испытать человеку. Хотелось благодарить бесконечно человека, лежащего рядом, целовать и видеть его счастье. Только оба быстро отошли от этой эйфории. Джер по сущности своей не хотел выражать столько нежности, а Майки… у него есть причины злиться.

Младший осторожно поднялся, подобрал очки и боксеры. Он хотел уйти молча, удержать в себе все то, что так не нужно сейчас его брату. Но его остановил хриплый голос:

- Куда собрался?

- Ты… попробуй догадаться, - Майки скрипнул зубами.

- Потом сходишь, полежи со мной.

- Нет, Джерард. Я не хочу находиться ни рядом с тобой, ни в соседней комнате, ни в твоем гребаном доме!

- Эй, не злись…

- Не злись?! Каким надо быть мудаком, чтобы впихнуть насильно брату наркоту, а потом сказать «не злись»! Ладно бы, просто впихнул наркотики – полбеды. Так ты меня изнасиловал. Брата. Родного. Ублюдок.

- Ты не был против.

- Я не был за! Я знаю, что против тебя не попрешь. Мы, все таки, долго жили вместе. Плюс, ты еще под кайфом… слушай, просто отъебись.

- Майки…

- Иди нахуй!

Он хлопнул дверью. Злость немного отступила, ведь он выпустил пар, но навалилась обида, грусть, подавленность. С этой горой эмоций он ушел в душ. Приведя себя и душевую в порядок, проскулив под шум воды, пошвыряв тюбики на пол и собрав их на место, он все же решил выйти, остаться в этом доме, а через три дня вернуться в Испанию. Бесшумно ступая босыми ногами, он шел по коридору второго этажа. Черт знает, что его дернуло, но он зашел в спальню брата.

Он сидел на смятой постели, сгорбившись и закрыв лицо руками. Что-то бормотал быстро и тихо. Майки бы развернулся и ушел, если бы Джерард не всхлипнул. Это заставило его сесть рядом. Он просто не мог оставить Джера одного в таком состоянии. Майки положил теплую ладонь ему на спину, от чего он вздрогнул.

- Ты как?

- Сам как думаешь? – Джер потер глаза.

Майкл только молча обнял его, подавляя попытки вырваться.

- Прости, - он, наконец, успокоился и тихо вздохнул.

- Куда я денусь. Если честно, то не так уж это и страшно. В какой-то мере даже приятно. Только вот, наркотики это зря. Вдруг зависимость разовьется, - тонкие пальцы медленно перебирали черные отросшие пряди.

- Зачем я нужен?

- В смысле?

- Ну, вообще, зачем существую. С Фрэнком такой бред получился, теперь ввязался в это дерьмо, от него психом стал, и тебе досталось, - он тихо вздохнул и прикрыл глаза.

- Во-первых, ты художник. Охрененный художник, и, по-моему, это весомая причина. Во-вторых, ничего уже не вернешь. Все, что было с Фрэнком, так с ним и останется. Ну, а зачем ты ввязался в зависимости, я не знаю.

Он кивнул в ответ. Казалось, если его оставить, он так и будет сидеть, пока не зарастет паутиной. Поэтому Майки уложил его на подушки и укрыл одеялом, поцеловал в лоб.

- Горячий. Сейчас тебе, наверно, плохо без дозы. Ты должен сам для себя решить бросать или нет, иначе я ничего не смогу сделать. Я могу только попросить тебя отдохнуть.

Майки собрал немного мусора, сложил некоторые вещи на место, выключил свет и тихо вышел.

Он надеялся, что все наладится.

**

А в голове Джерарда все крутилась фраза «Все, что было с Фрэнком, так с ним и останется». Через пару часов начнет светать, а он не смог уснуть. Даже еще одна игла не помогла избавиться от мыслей окончательно. Потолок плыл перед глазами, расходясь цветными кругами. В мозг стучала навязчивая идея «Если все осталось с Фрэнком, уничтожь его»

Но Джер любит его. Он не позволит даже пальцем тронуть этого ангела.

Только Фрэнк его не любит. Он делает больно, он напоминает о себе. Стоит ему исчезнуть, уйдет надежда что-либо вернуть. А, ведь, он теперь наверняка с кем-нибудь другим.

Кто-то чужой его обнимает, любуется его глазами, руками, улыбкой. Невыносимо.

Убей.

Чужака?

Фрэнка.

Не мне – значит никому.

Джерард улыбнулся. Он нашел выход.

Одевшись, он направился к ближайшему круглосуточному минимаркету. Выглядел он, мягко говоря, устрашающе. За зрачками не видно радужки, бледный, тощий, щетинистый, растрепанный и улыбается. И покупает дохрена розжига для костров, какой используют в походах. Пять бутылок. Скалится так, будто сейчас набросится и вгрызется в плечо, отрывая плоть зубами. Продавец продал ему розжиг, газету, зажигалку. Не хватало еще, чтобы этот псих на него разозлился.

Выйдя из магазина, Джер понял, что не знает, где сейчас Фрэнк. Но тут же нашел выход. Фрэнки никогда не выключает gps. Ах, параноик.

Пятнадцать минут и готово. Он в трех кварталах отсюда. Это расстояние он преодолел за полчаса, хотя ему показалось, за полминуты.

Домик оказался полной противоположностью дома Джерарда. Маленький, уютный, вокруг растут деревья и кустики. Хорошо будет гореть. Он влез через приоткрытое окно в дом. Как неосторожно со стороны Фрэнка. В доме только один этаж и чердак. Как же тесно. Из спальни доносилось тихое сопение, четко различимое в тишине. Туда и направился Джер, прихватив нож, розжиг и газету. Он не хотел будить Фрэ, поэтому порвал газету на полосы еще на улице. Эти полосы он разложил вокруг кровати. Приоткрыв крышку бутылки, он равномерно полил ковер пахучей жидкостью, сделал дорожку в коридор, забежал на кухню и в зал, разбрызгивая розжиг по дивану, стульям, столу. Наконец, последняя бутылка опустошена. Теперь прощальная записка. Джер вынул нож и стал медленно царапать мягкое дерево двери в спальню. Фрэнк заворочался. Одеяло немного сползло, и Джер увидел тонкий проводок.

- Все так же спишь в наушниках, - шепнул он, оскалившись.

Закончив с дверью, Джи подошел к кровати и опустился на колени. Он мягко провел рукой по его волосам.

- Спишь, как младенец.

Осторожный, такой желанный поцелуй, но такой риск все испортить и разбудить. Но, вроде обошлось, он еще спит, хотя машинально отвечал, привыкнув за столько лет к утренним ласкам сквозь сон. Джер выдохнул, отошел, щелкнул зажигалкой и кинул ее в газеты. Невероятно быстро распространяется огонь. За секунду он окружил кровать и стал расползаться по ковру, двигаться в коридор по дорожке из розжига. Джер вышел из спальни и хлопнул дверью, затем выбежал из дома и, уже с улицы, наблюдал за дымом, заполняющим дом.

На хлопок двери и удушающую гарь Фрэнк отреагировал мгновенно, сел на постели. Перед ним, вокруг него, над ним – везде огонь. На двери надпись:

«Не мой – значит ничей. Adios, mi por el ca mino!»

Прощай, мой дорогой

А Джерард все стоял и смотрел на дом, из окон которого уже валил дым. Смотрел, как зачарованный, осознавая, что натворил. В гостиной пламя пожирало диван, а значит, что-то исправить вряд ли возможно.

Он очнулся только когда примчались несколько машин, которые, несомненно, вызвали соседи. Полицейские больно вывернули руки, сковали наручниками и затолкнули в машину.

А в глазах слезы. А в мыслях единственный вопрос.

- Зачем я это сделал?