Короткого взгляда на часы достаточно, чтобы пульс подскочил на несколько единиц. Прорываясь сквозь густую толпу людей, молодой юноша старался не думать о том, сколько времени у него осталось до начала собеседования. Но ум его привык считать, так уж приучила мать, и мозг уже вычисляет, переводя ничтожные минуты в еще более ничтожные секунды.

- Черт, - выругался он, когда столкнулся с очередным прохожим на своем пути. Но на какие-либо извинения не было времени, а на кивок – сил.

Сегодня был важный день, когда решится его судьба. На его память таковой был уже восьмой за прошедший месяц. Это не могло не расстраивать парня, опаздывающего в полиграфию. А все потому, что непутевой невесте захотелось отключить будильник. Но ее он никогда не винил – слишком любил, чтобы обвинять в чем-либо.

Он был писателем. По крайней мере, старался быть им, учитывая горы отказов в издательстве его книги. Но он далеко не тот, кто сдается, и сейчас он искренне надеется, что его работу примут. Если же нет, то есть еще сорок девять штатов, в которых около десятка городов. Где-нибудь да примут его творчество.

- Джерард Артур Уэй, - отрывисто выпалил он, врываясь в издательскую контору.

- Вас ждут на третьем этаже, пятая дверь справа, мистер Уэй, - чопорно отчеканила девушка за стойкой. Она привыкла к подобным людям. Многие творческие личности совершенно забывают про этикет и пунктуальность. Она вежливо улыбнулась, провожая юношу с ярко-красными волосами, но тот даже не заметил.

Джерард усиленно тыкал на кнопку лифта, словно тот мог приехать быстрее. Плюнув на это дело, он огляделся вокруг в поисках лестницы. Отданные ему секунды истекли ровно семь с половиной минут назад. Наконец-то он заметил очертания перил и побежал на всех порах на положенный ему этаж, перепрыгивая сразу через две ступеньки.

- Простите за опоздание!

Джерард влетел в кабинет, даже не постучавшись, и еле устоял на ногах, иначе он уже распластался бы на чужом рабочем столе. Тот находился слишком близко у дверей, даже очень близко.

- Ничего, я как раз размышлял над вашим романом, - солидный мужчина в строгом костюме недовольно отложил мобильник в сторону и расположился поудобнее в своем кресле, - присядьте.

Джерард повиновался и шлепнулся на неудобный и жесткий стульчик напротив. Он все еще не мог выровнять дыхание. Ну кончено, пробежать четыре квартала и ни разу не остановиться. Нервно теребя ремень сумки, он выжидающе глядел на своего собеседника, которого (судя по табличке на столе) звали Деро Гой, и ждал, пока тот раскроет рот.

- Так вот, - он продолжил разговор не скоро, только когда Джерард смог отдышаться и в комнате воцарилась тишина, - скажите, мистер Уэй, в чем заключается основная идея вашего романа?

Юноша заерзал на стуле и заправил яркую прядь волос за ухо. Он заволновался. Ни на одном из собеседований ему не задавали подобный вопрос. Джерард считал, что редактор сам должен понять смысл произведения, а не спрашивать об этом самого автора.

- Эм, он о любви мужчины к женщине, - Джерард прикусил губу, но, заметив недобрую ухмылку на лице Деро, поспешно добавил, - но это необычная любовь. В течении всего сюжета мужчина пытается понять, что же она к нему чувствует. Но она сама толком не знает.

Похоже, последняя фраза заинтересовала мужчину.

- Объясните.

- Ну… он любит ее. А она ничего не делает ему взамен. Она ценит его, но в тоже время ее тошнит от одной только мысли о нем. Это знаете, - Джерарда посетила внезапная идея, - как суши! Любите суши?

- Нет.

- Оу, а фруктовый салат?

- Давайте лучше вернемся обратно к теме.

- Л-ладно, - парень робко кивнул под чужим скептическим взглядом и продолжил, - допустим, вы любите суши. Вы покупаете их каждый день, кушаете, но потом понимаете, что они вас бесят. Да и вообще воротит от одного только вида. А когда суши не будет, вам захочется их снова съесть. Но много вы уже никогда не съедите. Четыре-шесть роллов вполне достаточ…

- Я понял вас, мистер Уэй, - натянуто улыбнулся Деро Гой, оборвав бессмысленный на его взгляд разговор, - сожалею, но наше издание не будет публиковать эту работу.

И без того худой парень, казалось, мгновенно сбросил несколько килограммов. Румянец, оставшийся от пробежки по городу, спал и уступил место мертвецкой бледности. Вжавшись в стул, он подавлено, словно боясь услышать ответа, спросил:

- Почему?

Мужчина в кресле устало выдохнул и положил папку, что лежала у него на коленях, перед Джерардом. Наклонившись через стол, он нудно затрещал, будто рассказывал наизусть заученный текст:

- Понимаете, людям в наше время не такие романы нужны. Мало кому хочется читать о запутанных страданиях души и искать между строчек чужую философию. Сейчас людям куда приятней почитывать какой-нибудь экшен с элементами детектива, где разворачиваются активные действия, а сюжет прогрессирует. Любовь там расписана на крайней примитивных уровнях и больше напоминает мимолетную близость, - Деро снова рухнул в кресло, оставляя юношу в одиночку размышлять над услышанным.

- И… что же вы предлагаете мне сделать?

- Напишите нечто подобное – можете приходить. Если же нет, то публиковаться под нашим изданием вы не будите, - с вежливой улыбкой маньяка разъяснил тот, тонко намекнув парню, что тому пора бы уже сваливать.

- Но ведь любовь это не мимолетная близость, - Джерард сказал это скорее самому себе, поэтому мужчина никак не отреагировал на его слова, - вы предлагает мне начисто перечеркнуть свою работу и писать уже по какому-то изъеденному шаблону?

- Мистер Уэй, вы хотите стать знаменитым писателем, которого будет читать весь мир? – Джерард неуверенно кивнул, уже зная, что ему ответят, - я вам сказал формулу успеха. Вы можете позже, когда станете широко известны, выпустить эту работу как литературный эксперимент. Но знайте, читателям не это нужно.

- Я не собираюсь писать то, что не хочу! Как вообще можно писать под пинок? Вы это представляете?!

Он вспылил. Как же он устал от того, что все говорят одно и то же. Неужели мир настолько почернел, что ему не нужны чувства, а только детективные бредни, где бессмыслица и грубая фантазия?

- Что ж, тогда прощайте, мистер Уэй, - нагло усмехнулся он и снова взял в руки мобильник, - не забудьте вашу папку.

Джерард только удрученно выдохнул и запихал толстую кипу бумаги в сумку. Кинув короткое «до свидания», он покинул офис, подавленный из-за очередного отказа.

***

С громким хлопком дверь закрылась так, что девушка, готовящая завтрак, вздрогнула от испуга. Красным вихрем в квартиру ворвался Джерард и кинул черную сумку на пол. Все её содержимое мгновенно вывалилось наружу.

- Милый? – осторожно позвала она и выключила конфорку.

Но парень ее не слушал. Прижав ее тело к себе, он прильнул к губам. Пока он добирался до дома, его ни на секунду не покидали мысли о людях, об их ценностях. Почему любовь стала неинтересна? Казалось, что всю его романтическую натуру высосали изнутри. Ему нужно немного нежности. Похоже, только он и Лин действительно поняли счастье.

- Джи, - она задорно рассмеялась в попытке отстраниться от жениха, - перестань, гренки сгорят!

- Ты выключила плитку.

Он не отпускал Линдси, сжимая за талию, и снова поцеловал ее в губы, но более мягко. Нельзя терять таких людей, как она, раз никому любовь больше не нужна.

- Стоп, - она опять отстранилась, держа Джерарда за плечи, - что насчет полиграфии? Тебя приняли?

- Нет.

Он попытался накрыть губы девушки своими, но она вырвалась из его рук.

- Джи, хватит уже! – на секунду закрыв глаза, она продолжила уже более спокойно, - может тебе стоит найти работу? Продавать еду в супермаркете, разносить пиццу, заполнять документы…

- Лин, мы об этом уже говорили. Пока у нас есть деньги, я буду искать редакцию, которая согласится напечатать мою книгу, - он осторожно взял ее за руку, - я хочу исполнить свою мечту. Прошу, пойми меня!

Линдси была совсем подавлена. Она знала, насколько для Джерарда важно всеобщее признание его литературного таланта. С самого первого их дня знакомства он рассказал ей это. Она думала, что его целеустремленность будет приносить плоды. Но сейчас она переросла в нелепое упрямство. Все зашло слишком далеко. Он отказывался работать, постоянные переезды утомили. Более двух месяцев они нигде не задерживались. Она устала.

- Тебе уже отказали кучу раз. Может пора трезво посмотреть на ситуацию? – она сжала сильнее его ладонь, надеялась, что таким образом ее слова дойдут до его сознания, - мне нравится здесь, в Джерси. Я не хочу снова уезжать.

Джерарду не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор. Его мечта уже рядом, он чувствует. Вот-вот кто-нибудь постучится в его дверь и скажет: «Я читал вашу работу, вы нам подходите!». Со средней школы он лелеял стать писателем, о котором будут говорить по всей Америке. И Лин это прекрасно знала и даже согласилась на его условия, которые он ставил. Уэй предупреждал ее, а теперь любимый человек пытается сорвать его планы на жизнь, закрывая дороги к счастью, которыми он грезил.

- Мы договаривались! Как только мою книгу примут, я тут же женюсь на тебе, и мы уедем в любой город, какой ты только захочешь. И тогда начнется твоя жизнь, клянусь, - он умоляюще глядел в глаза девушки, стараясь не поднимать голоса. Не нужно им ссор, - но сейчас дай мне возможность устроить свое дело, как мне того хочется.

Он сдерживал отрицательные эмоции, неправильно выплескивать их на Лин. Но очень сложно перечить своему мозгу, который кричал от возмущения. Какого же было его удивление, когда возлюбленная гневно отбросила его руки, нежно сжимающие ее пальцы.

- Я… я считала, что для тебя семья куда важнее! Я верила, что ты сможешь обеспечивать нас с тобой и будущее наших детей. Но теперь я очень сильно в этом сомневаюсь, - ее лицо исказилось от ярости. Она была действительно зла. Ровную кожу обезобразили морщинки между бровями, а взгляд метал недобрые искры, - пора тебе повзрослеть, Джерард. Но, боюсь, это будет без меня!

После этих ужасных слов она стянула со своего безымянного пальчика золотое кольцо и швырнула его в Уэя. Схватив куртку, она громко хлопнула дверью и ушла прочь. Лин ошиблась в выборе – Джерард не смог бы стать достойным отцом их детей.

Парень осел на пол. Похоже, его жизнь только что раскололась на два кусочка. И один из них забрала его, уже бывшая, невеста. Кольцо лежало на белом ковре, излучая холодный цвет металла, но Джерард даже не хотел прикасаться к нему, словно это что-то священное. Лин была права. Он не тот человек, который сможет содержать себя и свою семью. Он стремился непонятно к чему и, в результате, все испортил. Следовало бы бросить свою цель еще после первого переезда. Теперь не будет утренних объятий, ее теплого взгляда и вкусной стряпни. Хотя оставалась еще надежда на то, что она вернется. Но парень уже сломался – Лин никогда бы так не поступила, не подняла бы на него голоса и, тем более, не вышвыривала бы обручальное кольцо. Их ссоры ни-о-чем  заканчивались почти сразу горячим поцелуем или короткой, но искренней фразой «я тебя люблю». Сейчас же все по-другому, и это пугало Джерарда.

Сердце, кажется, перестало биться, хотя какие-то минуты назад было готово разорваться от переполнявших его эмоций. Теперь же эти самые эмоции падали вниз, в бездну пустоты, что образовалась в его душе.

Джерард сидел в неподвижности и только спустя полчаса неуверенно потянулся к кольцу. Съедаемый собственным горем, он обхватил его пальцами и прижал к груди, уголком сознания надеясь, что этим он сможет вернуть Лин обратно. Но дверь так и не открылась, а ее голос не шептал на ухо слова «прости». Это ведь не конец, верно?