«Last night my shadow went to heaven, My body is here, My soul in hell… Today I Woke To The Rain Of Blood…» Combichrist. «Today I Woke To The Rain Of Blood» *** Я просыпаюсь оттого, что не могу дышать. Мне перекрыли кислород, и кровь перестала течь по венам, столпившись сгустками где-то у входа в моё сердце. Это пробка эритроцитов, она мешает мне жить. Я задыхаюсь и тут же просыпаюсь. Я проснулся в кровавом дожде. С потолка на мою кровать, лицо, волосы и выпростанные руки методично капали вязкие бордовые сгустки, дурно пахнущие металлом. Я проснулся посреди кровавого озера. Высунув язык, я попробовал одну каплю на вкус. Недурно, но слишком солёно. Кажется, у соседки сверху опять произошёл выкидыш или она незаконно сделала аборт спицей с помощью старой цыганки Эдель, живущей на первом этаже. Чья эта кровь?.. Соседки Наяны или же её неродившегося ребёнка?.. Неважно, главное, что на вкус она не такая нежная, как могла бы быть у моего братишки. Если бы он вообще существовал. Это моя самая несбыточная мечта. Пропитанная рубиновой жидкостью простыня вдруг резко морщится, и её гладь испещряется безобразными волнами, которые наплывают на меня зловещими тенями. Я ощущаю, как кровать проседает в ногах и жалобно стонет: Он сел на неё, нагло вглядываясь в моё бесстрастное лицо и пытаясь прочесть его безучастное выражение. Бесполезно, я же почти мёртв, все мышцы застыли, как от инъекции ботокса. Не лицо, а парализованная маска. Прости, но все мои эмоции умерли вместе со мной. Внезапно мои чувствительные ноздри начал разъедать какой-то ядовитый запах, перебивший своей нестерпимой резкостью даже гнилой запах крови, которая теперь лениво сгущалась в бордово-чёрные разводы на потолке и ткани. Что за странный аромат?.. Кажется, курили опиум. Он держал во рту длинный чубук из вишнёвого дерева и задумчиво выпускал в воздух причудливые фигурки зверей и каких-то монстров, которые почему-то отливали синевой. Он неспешно затягивался и так же меланхолично выпускал смертельный дым через свой нос не самой благородной формы, который выдавал в нём волю, силу и жёсткость. Всё его лицо было властным и бескомпромиссным. Он повелевал моей жизнью, я узнал в нём Властителя Снов. Перехватив мой тусклый взгляд, он вдруг фальшиво приподнял вверх уголки чуть выпяченных губ, как у обиженного ребёнка, и выдохнул приторный дым в мою сторону, заставив голову закружиться в тошнотворном разноцветном вальсе. Всюду пёстрым вихрем носились какие-то кислотные пятна, которые затем растворялись на языке терпким сладковатым привкусом. Меня тошнило. Властитель, вероятно, заметив, как сильно побледнело моё лицо, живописно украшенное розовыми каплями, вдруг затушил огонёк озорства в своих чёрных озерцах глаз и печально покачал головой, слегка хмурясь. Он говорил, не размыкая полных губ. Я слышал его голос внутри гудящей головы. «Я покажу тебе Мрак. Я научу повелевать Тьмой. Ты будет властвовать всеми жертвами наравне со мной. Только открой мне тайну: как тебя зовут?» «Нет!!! - безмолвно орал я, прожигая его внезапно вспыхнувшими глазами, которые были горячи и безумны в тот момент. – Ты ничего от меня не добьёшься! Ты украл моё сердце, душу, забрал из меня живое дыхание, но имя моё тебе не достанется!» Он злобно нахмурился, и вдруг в его глазах что-то лопнуло, отчего радужка, слегка завибрировав, сиюсекундно слилась с самой склерой, окрашивая её в чёрный цвет, цвет ночи, зла, турмалина. Глаза были огромные и кипящие смолой, гладкие, как стекло, аппетитно поблескивающие таинственными белыми прямоугольниками – отражениями моего испуганного лица. Одного вида этих омутов смерти хватило бы, чтобы я выболтал все тайны, а потом добровольно отрезал себе грешный язык, но я смолчал. Моё имя уйдёт в небытие со мной. Властитель, прожёгши в моей груди огромную дырку своим испепеляющим взглядом, вдруг покачал большой головой, с великим неодобрением, и неожиданно легко поднялся, выбив пепел из своей длинной изгрызенной трубки на мою постель. Безжизненные хлопья табака навязчиво забивались в нос и серой пылью липли к лицу, окутывая его вязкой паутиной. Пока я пытался очистить кожу и глаза от белесого налёта, Властитель уже исчез, оставив после себя только невесомое дуновение ветерка. - Поймай меня! – прошелестело игривое эхо бесплотным голосом, наполнявшим всю комнату. Я стремительно вскочил на ноги и едва не рухнул – все мышцы были парализованы, но я чудом устоял и, лишь слегка покачавшись, выровнял свой шаг и принялся идти твёрдым шагом. - Лови меня! – шёпот вновь коснулся моего уха, заставив поёжиться. Куда исчез Повелитель Снов?.. Я должен его найти, чтобы он не выпытал мой секрет у кого-нибудь другого. Он подчинил себе мою волю и разум, но не смог отнять у меня имя. Если он это сделает, я тут же умру. Он выдерет моё имя с корнем из бренного тела, и я истеку кровью, точно так же затопив соседа снизу, как меня залила кровью Наяна. Всё циклично, всё естественно, я должен умереть, я почти мёртв, но пока я не найду Властителя, я не хочу отплывать на челноке из человеческих костей в подземное царство Аида. Интуиция, свернувшаяся клубком где-то внутри моего опустошённого тела, мерцала золотистой нитью Ариадны и жгла мне грудь, призывая повиноваться ей и идти туда, куда меня непреодолимо тянет огромным невидимым магнитом. Повелитель спрятался в моей ванной. Полный решимости и какой-то отчаянной злости, я напролом двинулся к заветной двери с облезлой чёрной краской, но постойте!.. Моя нога вдруг наткнулась на что-то мягкое и податливое, находящееся на полу. От ужаса я отпрыгнул назад и, переведя дыхание, решил рассмотреть, на что же я наступил. У двери, привалившись к ней спиной, сидела блондинка миниатюрного роста с гофрированными волосами. Фу, какая безвкусица, а не причёска!.. Она бурно рыдала, уткнув лицо в скрещенные на коленях руки. Одета она была в длинный чёрный плащ, и, когда она слегка расставила ноги, я увидел, что плащ был надет только на красное нижнее бельё, ничего другого под верхней одеждой не было. На ногах у неё были красные лаковые туфли, открывающие взору бордовый педикюр. От девушки пахло цитрусовыми и перцем. Что она забыла в моём убежище?! Девушка так отчаянно плакала навзрыд, что почувствовал, как у меня самого задрожали губы и моментально затуманился взор, но я переборол себя и не поддался чарам её безутешного плача. - Где Властитель? – сипло произнёс я, осторожно дотронувшись до её плеча. Она никак не отреагировала на моё прикосновение, лишь сильнее задрожала всем телом. - Я тебя спрашиваю, где Повелитель Снов?! – прикрикнул я, потормошив её за руку с хищными чёрными ногтями, больше похожими на иглы. Бр-р, меня аж всего передёрнуло от этого жуткого зрелища!.. - Рэй… Рэя больше нет… Его заклевали попугаи… - вдруг раздался её глухой, хриплый голос, срывающийся на истеричные нотки. - Какого Рэя? – с ужасом спросил я, холодея. У Повелителя нет имён!.. Повелитель забирает их у рабов, но никогда не присваивает себе ни одно имя!.. - Рэя нет, - уже твёрдо повторила странная незнакомка, уняв свои рыдания. – Его больше нет. Его заклевали попугаи. Насмерть. Он больше не вернётся. Её низкий, похожий на мужской, голос звучал уже злобно и враждебно. Когда она говорила, в груди у неё что-то гулко перекатывалось, как галька в пустой бочке. Я физически ощутил вибрации по всему телу от её слов. И вдруг она, медленно, как в фильме ужасов, подняла от скрещенных рук своё лицо. Меня стошнило. У блондинки было выжженное до кости лицо, обугленное, с зелёной коростой и отваливающейся бордово-чёрной омертвевшей плотью. Оголённый в нескольких местах череп гротескно блестел своими отполированными белыми костями с остатками мяса. Маску смерти на лице девушки венчал жуткий оскал обнажённых синими дёснами зубов, из-за чего она была похожа на ухмыляющуюся гиену. Видя, какое впечатление на меня произвела её внешность, девушка произнесла, едва шевеля лопнувшими, вскипевшими пузырями губами: - Иди за мной, я помогу тебе найти Повелителя Снов. Не бойся меня, я герой, я выведу тебя. С минуту я рассматривал её со страхом и недоверием, а затем вдруг ощутил, как меня наполняет покой и умиротворение. Она меня не обидит и не тронет. Она сама жертва. Она случайно подвернулась под руку Властителю, и он отнял у неё имя, красоту, разум, отдав взамен ЭТО, покрытое язвами и лохмотьями истерзанной кожи. Всё-таки это странное существо когда-то было девушкой, наверное, даже красивой, и я решил проявить чувство такта. - Иди первая, ты же дама. - Нет, первым должен зайти ты. Это испытание для тебя. Я лишь случайный свидетель. И она рывком распахнула дверь, мягко втолкнув меня внутрь. Дверь за моей спиной захлопнулась. Комната погрузилась в мрак. На минуту я выпал из реальности и уже запаниковал в этом чернильном вакууме, как неожиданно включился рассеянный свет, который показался мне ослепительным сиянием солнца после погружения в бездонную тьму. Моя ванная превратилась в огромный каменный лабиринт, в котором я ощущал себя червяком, поняв всю свою ничтожность и жалкость. Отвесные выщербленные стены, покрытые мхом и слизью, возвышались на пять метров над моей задранной вверх головой. Вместо потолка был золотисто-серый купол неба, по которому бродили изодранные в клочья чёрные тучи-калеки. Сзади доносилось хриплое дыхание несчастной изуродованной девушки, безымянной и бездушной. «Бедняжка!» - пронеслось у меня в голове на миг, но внутренний голос тут же был заглушён грохотом всё того же неизменного властного эха. Повелитель растворился в воздухе. - В конце пути тебя ждёт награда за все твои страдания. Иди вперёд и найди её, в ней ещё теплится жизнь. - Это ловушка, - ответил я, ощущаю сейчас полным идиотом, когда кричал в пустоту. - Я милостив и я беспощаден; взгляни на ту презренную слизь, что стоит позади тебя. Я обернулся и вновь наткнулся взглядом на прикипевшую к кости плоть; на меня тоскливо посмотрели два каре-зелёных глаза, которые были пусты и непроницаемы, как у слепца. - Это была случайная жертва. Она хотела задержать Властителя, но поплатилась за свою дерзость. И она навек останется такой, пугающейся даже своей тени. Внутреннее уродство вылезло наружу. Я превращу тебя в такой же ничтожный комок плоти, если ты посмеешь мне перечить. Однако пока что я дарую тебе жизнь и сохранность, но поторопись. Сладкий приз скоро растает и превратится в грязную жижу. Эхо рассыпалось хитрым смехом и затихло, отдаваясь звоном в моей голове. Нить Ариадны в груди заворочалась, сплетаясь в шершавый клубок и вновь разматываясь, словно подталкивая меня совершить первый шаг. И я его сделал, ступив босой ногой на каменистый пол лабиринта, ужасно скользкий и холодный. Сердце тут же обожгло могильным холодом. - Не бойся, я рядом, - прошептала жертва, шелестя жёсткими складками своего плаща. Странно, но хоть она и была на каблуках, цокот их по растрескавшимся, отслоившимся вековым плитам даже не был слышен. «Призрак?» - испуганно подумал я, но вспомнил, как мягко и тепло было её тело, когда я наткнулся на него у двери в ванную, и успокоился. «Эта дорога не для неё, она не может по ней ходить, поэтому её шаги и не слышны. Это мой путь». Нить интуиции жгла мне лёгкие изнутри, управляя мной, как штурман управляет кораблём. Я лишь безвольно подчинялся её немым приказам. Это лабиринт Минотавра, не иначе, и в конце придётся сразиться с монстром, пожирающим меня по ночам. Я должен буду убить Похитителя Снов. Так приказал Властитель. Я миновал уже несколько длинных запутанных коридоров, влекомый каким-то непреодолимым притяжением, ощущая сзади присутствие своей спутницы. Всё было пустынно и мертво. Ни единый шорох не нарушал царствовавшее здесь молчание. Такое ощущение, будто бродишь по старинному кладбищу, стараясь отыскать древнюю заброшенную могилу, которая откроет все тайны жизни и смерти. Я уже привык к холоду, сковывающему мои ступни своими железными тисками, но даже это ощущение не могло перекрыть внезапной сырости и влаги, в которой увязли мои ноги. К моим щиколоткам подступала вода Лабиринт стремительно заполнялся чёрной затхлой водой с крупицами чего-то белого и красного. Она резко хлынула из треснувших стен лабиринта, пенясь и неся в своём потоке красные и белые перья. Я чувствовал, как намокают мои джинсы и как становиться затруднительно брести в ледяной воде и грузной одежде. Но разве это препятствие?! Я даже не замечу, что оно встало на моём пути. Я подвернул джинсы до колен и побрёл дальше, преодолевая вязкое сопротивление зловонной чёрной жидкости, в которой уже были явственно различимы кусочки нежно-розового мозга и свободно дрейфующих длинных волос. И это тоже не остановит меня. Внезапно сзади до меня донёсся истошный вопль Жертвы, и тут же воздух над головой заполнился громоподобным хлопаньем десятком крыльев. Белые, чёрные, красные попугаи, безмолвно рассекая сгустившийся воздух матовыми крыльями, принялись кружиться над нами, словно всматриваясь во что-то. Из-за поворота медленно выплыло тело, прибившись к моим ногам. Это был Повелитель Снов. Мёртвый. Попугаи действительно заклевали Властителя. Они выклевали его глаза, оставив лишь багровые глазницы со сварочным швом по краям этих двух кратеров. Густые локоны цвета спелой пшеницы были окунуты в лужу иссиня-чёрной крови и намочились ею, сбившись в неприглядные сосульки. Алчные попугаи, спикировав на тело, принялись ненасытно терзать его плоть, насылая на меня ужас своим мертвенным молчанием. Ни криков, ни свиста, ни ругани. Они словно немы, лишь хищно щёлкают крепкие клювы, орошённые кровью, вырывая из обмякшего тела куски сладкой плоти с солоноватым привкусом. Вот что они высматривали на дне лабиринта. Жертва издала пару задушенных рыданий, очевидно, узрев тело Властителя, но тут же успокоилась. - Ты была права… - поражённо прошептал я. Попугаи, наконец, утолив свой страшный аппетит, взмыли вверх и растаяли в чёрных небесах, низко нависших над нами, словно их никогда и не было. - Поторопись! – грозно приказал Голос. Он жил вне тела, существовал сам по себе, хоть его хозяин и был мёртв. …Нет, это уже не вода омывает мои ноги; это кислота, вкрадчиво шипя, устремила ко мне свои волны, ласково обнимая тело. Эта же кислота выжгла лицо девушке, судя по её увечьям. Больно ли мне? Нет. Уже обнажены сахарно-белые кости, виднеются переплетения сухожилий, нервов и лимфоузлов, плоть с шипением плавится и скукоживается в тёмно-бурые комки, джинсы лохмотьями висят на костяных ногах, но я по-прежнему не чувствую боли, я иду вперёд. Мне не страшно. Мне не больно. Меня что-то тянет вперёд, не позволяя застыть на месте. И эта преграда для меня ничто. Повелитель Снов щедро вознаграждает за терпение и послушание. И, если я пройду весь этот лабиринт до конца, он не станет забирать самое ценное, что у меня есть, - моё имя. А вот и он, финал моего недолгого скитания по мрачным извилистым коридорам, стремящимся раздавить меня своими исполинскими плитами. Здесь замыкается лабиринт. В конце переплетения коридоров и ходов на полу лежит кукла. Просто огромный свёрток какого-то серого рубища, которое своими очертаниями отдалённо напоминает фигуру человека. Неподвижный кокон грязно-серого цвета, а что внутри?.. Я в нерешительности остановился, не зная, что мне предпринимать дальше. Идти вперёд и проверять, что за награду оставил для меня Повелитель, или же просто стоять на месте и дожидаться его новых приказаний?.. У Жертвы было бесполезно спрашивать совета: она сосредоточенно выливала чёрную пенную воду из туфель, привалившись боком к шершавой стене, и ничего вокруг не замечала. Властитель не заставил долго себя ждать. - Вот твоя награда за стойкость и покорность, то, о чём ты мечтал всю жизнь, - брат. Я онемел и не мог вымолвить ни слова. Это какая-то неизведанная грань реальности. Как?! Я получу, наконец, то, чего жаждал втайне от всех людей?! Моя розовая мечта исполнится?! Я почувствовал, как одинокая слеза радости и в то же время волнения скатилась по щеке. - Ты дерзнул перечить самому Повелителю, отказавшись назвать ему своё имя. Я не отниму у тебя рассудок и душу, я сохраню тебе жизнь. Вот твой брат. Как ты хочешь, чтобы его звали?.. Я подарю ему любое имя, украденное у жертв сна. - Майкл!!! – горячо выкрикнул я, чувствуя облегчения оттого, что раскрыл свою давнишнюю тайну. О, как это имя жгло мою грудь, распирая её сладостным томлением и ожиданием!.. Мой язык всю жизнь ждал только этого момента, чтобы произнести такое нежное, прекрасное, родное имя – Майкл. На кончика языка остался терпкий привкус. - Мне нравится это имя. Подойди, обними брата. Я дёрнулся вперёд, но затем застыл в нерешительности. - Смелее! – прогремел голос. Я набрал побольше воздуха в лёгкие и, выдохнув так, что у меня тошнотворно закружилась голова, робко подошёл к распростёртому на полу телу, опустившись рядом с ним на колени. Он не двигался и не дышал. Он был изломан, как фарфоровая кукла, завёрнутая в тряпьё. Он был мёртв. - Он мёртв!!! – закричал я в пустоту. - Он прекрасен, - равнодушно ответило эхо. Я присмотрелся к своему Майклу. Да, он был прекрасен, если не сказать больше: он был божественен. Он всем своим видом напоминал антикварную хрупкую куклу, которыми любили играть капризные дочери аристократов. Призрачная бледность его тонкой, почти прозрачной кожи обнажала голубизну его чуть выпирающих вен, которые теперь застыли и не несли кровь по сосудам. Полные чувственные губы были чуть приоткрыты, завлекая в манящую темноту рта со сверкающими белыми зубами, но я не чувствовал жара дыхания, приложил пальцы к розоватым губам. Длинные ресницы на сомкнутых веках не трепетали и не порхали, как крылья пёстрой бабочки. Чуть угловатое, но такое изящное личико с тонким прямым носом и резкими скулами было бело, как облизанная кислотой кость в моей ноге. Светлые выгоревшие волосы, на вид такие мягкие и послушные, неприятно кололи ладонь искусственной жёсткостью, когда я проводил по ним руками. Сомнения не было: Майкл умер. И, словно прочитав мои мысли, грянул голос Властителя: - Он мёртв, но только ты способен его оживить. Поцелуй его. Вдохни в него жизнь. Передай ему всю свою страсть и запал. Оживи его ледяную кровь своим горячим дыханием. – Но я сам почти мёртв! – в сердцах воскликнул я, чувствуя, как начинаю стремительно слабеть. Это чёрные глаза Повелителя высосали почти все силы из моего тела, когда тот прожигал меня своим потусторонним взглядом. Я был как пережёванная ягодная плева, такой же безжизненный и безвкусный. – Сердце твоё ещё бьётся. Поделись им с братом. Ему жизнь нужнее, чем тебе. Пожертвуй собой ради кого-то. Ощути сладостный трепет оттого, что сумел стать избавителем, пусть ценой своей жизни. Стань великим для него. И вдруг моё сердце будто насквозь пронзило раскалённой золотой иглой. Нежность, сочувствие, щемящая сердце жалость – откуда во мне взялись эти чувства, если раньше я их никогда не испытывал?! Это было для меня чем-то непознанным. Неужели это оттого, что я потерял смысл жизни, не успев даже его обрести?! Как несправедливо. Я должен дольше наслаждаться своей наградой. Я тебя не знаю, мой братишка, я тебя совсем не знаю, но уже люблю, нежно и трепетно. Боже, что со мной случилось, отчего я ощутил своё пылающее сердце так отчётливо, увидев это несчастное сломленное существо, хотя ещё недавно в моей груди лишь противно шевелилась грубая путеводная нить?!.. Это было так ново и так странно, что я даже растерялся. Что мне делать?!.. Если я оживлю Майкла, то сам погибну, но, прежде чем проплыть по реке Мёртвых, я успею увидеть брата живым и убедиться в том, что он реален, а не моя горячечная галлюцинация. Если я не стану вдыхать в него жизнь, то всё равно умру, но уже с камнем на душе оттого, что моё сокровище растворилось в моих пальцах. Я всё уже для себя решил. Я не зря проделал этот путь. Я получу то, что заслужил. Я получу своего Майкла. - Ты принял решение? – вкрадчиво спросил голос Повелителя. - Да, - твёрдо ответил я. Жертва за спиной лишь тихо вскрикнула. Я не обратил на её возглас внимания и, осторожно приподняв голову брата, чтобы бережно уложить её к себе на колени, наклонился к самому его лицу. Ни кровинки в его прозрачной матовой коже. От него пахнет горькой полынью и почему-то мимозой. Странный могильный аромат. Поколебавшись буквально секунду, я приоткрыл рот и аккуратно коснулся им неживых губ брата. Они были на удивление мягкими и не такими холодными и колючими, какими они должны быть у покойника. Никакого вкуса и никакой отдачи, только ощущение мягкой податливой плоти под моими пылающими губами. Я осторожно засасывал то верхнюю, то нижнюю губу, нежно прикусывал их и медленно проводил языком, стараясь передать через этот греховный поцелуй хоть незначительную частичку своего угасающего тепла. Его язык был неподвижен и скользок, но мне не было противно лишь потому, что я был переполнен любви, ненормальной, сумасшедшей любви к этому существу и отчаянно желал воскресить его. Распаляясь с каждой секундой всё больше, я, не отдавая себе отчёта в творимом, запустил руку в его жёсткие пряди волос и принялся продевать их сквозь пальцы, затем рука сместилась ниже и обхватила брата за тонкую безвольную шею, на которой не пульсировала привычно сизая венка. Я озлобился на свою немощность и, зарычав, уже принялся терзать губы Майкла, едва не выгрызая из них куски плоти. Я понял, что все мои усилия были тщетны, и сморгнул с ресниц непрошенную слезу, которая упала на лицо брата, влажно скатившись по его бледной щеке на шею и затерявшись где-то в бесформенных складках робы. Боже, почему я такое ничтожество, что не могу даже совершить благородный поступок, пожертвовав ничтожным собой во имя кого-то чистого и невинного?! Почему моё дыхание не согревает его?! И вдруг я почувствовал, как губы, которые я ласкал с такой жадностью, вдруг слегка шевельнулись, и я тут же отстранился ото рта Майкла, не веря своим глазам. Он слабо простонал и принялся тяжело дышать сквозь приоткрытые губы, покрасневшие от моего ненасытного поцелуя. Его гладкая грудь, видневшаяся в лохмотьях рубища, мерно вздымалась и опадала. Он дышал. Мой брат дышал!.. Не помня себя от радости, я принялся вглядываться в его постепенно оживающее лицо, с трепетом, едва ощутимо проводя кончиками дрожащих пальцев по его нежной коже. Вот он приоткрыл глаза; какие же они огромные!.. Цвета эля, лучистые и искренние. У него самые восхитительные глаза, которые я только видел. С удивлением он рассматривал меня. - Кто ты? – произнёс он слабым тихим голосом, с любопытством проводя ладонью по моим спутанным волосам, лицу, шее, рукам. - Я твой брат, - прошептал я. - Ты мой спаситель, - он неловко и робко улыбнулся, вызвав в моей груди целый ревущий пожар, разжёгши неистовое пламя. Когда он ожил, я почувствовал, как силы приливают в моё постепенно холодеющее тело. Теперь брат возвращал меня к жизни. Майкл – моё дыхание, моё сердцебиение, моя плоть. Это он продлевает мне минуты моего существования, а не я дарую ему жизнь. У нас теперь одно сердце на двоих. - Назови своё имя, - требовательно прошептал брат. - Не могу, - с грустью покачал я головой, проводя пальцами по его чувственным губам. - Тогда передай мне его на своём языке. Поцелуй меня, и я узнаю твоё имя. Его голова по-прежнему покоилась на моих коленях, и я, не сдержав своего дикого желания, вновь припал к его живительным губам, однако на сей раз я ощущал их удивительны вкус и жар. Майкл отвечал мне на поцелуй, скользя влажным упругим языком по моим губам и языку, оставляя во рту сладковатый пряный привкус. Откуда он только успел взяться, этот вкус?.. Наверное, он есть у каждого живого человека. Я с силой прижал к себе Майкла и, услышав его сдавленный стон, на секунду задохнулся и совсем лишился рассудка. Я страстно гладил его худое тело, прощупывая пальцами хрупкие выступающие рёбра, касаясь его грациозных ключиц и проводя рукой по стройной спине, заставляя его послушно прогибаться в пояснице под моими требовательными ладонями. Мы жадно исследовали рты друг друга и никак не могли оторваться, будто нас обоих ожидала мучительная смерть, если мы вдруг прервём наши безумные ласки, из невинных и нежных превратившиеся в порочные и греховные. Я хотел поглотить Майкла, слиться с ним воедино, стать чем-то цельным, частью его тела и души. Но единственное, чем я мог обладать, это его терпким привкусом на жгущем языке и его рассеянным тёплым дыханием на моих скулах. Пальцы навсегда запомнили тепло и мягкость его кожи, глаза никогда не забудут этот глубокий таинственный взгляд с золотистыми обликами на самом дне пропасти… Опомнились мы и оторвались друг от друга лишь когда грозный голос Повелителя заревел с небывалой силой: - Довольно!!! Мы с братом одновременно вскочили на ноги, испуганно озираясь. Я притянул Майкла к себе и укрыл его на своей груди, поклявшись себе впредь защищать мою плоть и кровь от всех страхов этого мира, даже от преследующего меня Повелителя Снов. - Я узнал, как тебя зовут, - едва слышно произнёс Майкл, всколыхнув во мне кровь. – Твоё имя сладкое, звонкое и дразнящее, как шипучка на кончике языка. Я лишь усмехнулся в ответ на его слова и перевёл взгляд вниз. С удивлением я заметил, что кости, едва прикрытые прожжёнными джинсами, вдруг вновь обросли мышцами и абсолютно гладкой кожей, без единого следа увечий. Это было поразительно. Но ещё поразительнее было другое. Властитель, который был растерзанным плотоядными птицами трупом, восстал с пола, заботливо поддерживаемый Жертвой. - Твои усилия тщетны. Я не дарую тебе красоту! – загремел он, отталкивая несчастную, цеплявшуюся за его пурпурную сутану, пропитанную кровью. - Повелитель, она мне не нужна, я сама виновата в том, что стала уродом, я прошу вас лишь об одном, - её хриплый голос звучал умоляюще. - Говори. - Отпусти этих двух. Они же любят друг друга, они постигли смысл жизни и обрели самое дорогое, о чём только могли мечтать, чем только могли обладать. Они нужны друг другу. Отпусти их, Повелитель. О большем я не смею просить. Властитель уставился на нас пустыми выклеванными глазницами, в которых ещё плескалась бордовая застывающая кровавая масса. На монументальном лице были потёки рубинового желе из крови, глазных нервов и остатков склер. Майкл вздрогнул и ещё сильнее вжался в меня, лихорадочно умоляя меня не давать его в обиду. Я успокаивающе погладил его по спине и поцеловал в шелковистые волосы, от нежного запаха которых у меня вспыхнула радугами перед глазами. Повелитель Снов стоял неподвижно и продолжал рассматривать нас невидящими зияющими дырами, не дыша. Ни единый мускул не дрогнул на его лице. Никто из нас троих вместе с Жертвой не осмелился пошевелиться, пока Властитель думал. Наконец он тяжело вздохнул и зло крикнул: - Твоя взяла, ничтожество! И, небрежно взмахнув рукой, швырнул какой-то чёрный круглый предмет прямо в руки жертвы. Та ловко поймала его и, принявшись вертеть вещь в дрожащих пальцах, с изумлением вскрикнула. - Повелитель, вы необыкновенно добры! Подарком Властителя оказалась плотно прилегающая к лицу сверкающая чёрная маска с отверстиями для глаз. Жертва тут же надела её, навсегда похоронив свою изуродованную личину под помпезным сиянием чёрных стразов. Повернувшись к нам с братом, Властитель крикнул: - Вы свободны! Вы победили меня! Ты, - и он указал обглоданным перстом на меня, - ты преодолел соблазн продать мне своё имя, ты разрушил все преграды, и твоё сердце ни разу не дрогнуло по пути к заветной цели. Ты взалкал её и ты её достиг. Ты свободен. И брат твой тоже свободен. Любите друг друга вечно. Уходите. Я не могу видеть вашего счастья. Не помня себя от радости, Майкл кинулся ко мне на шею и принялся осыпать меня поцелуями, радостно и возбуждённо крича: - Ты слышал?! Ты слышал это?! Мы свободны!!! Мы свободны, Джерард… Я почувствовал, как волосы стали дыбом при последнем слове Майкла. Что же ты наделал, глупый?!.. Ты погубил нас обоих!!! И я судорожно вцепился в тонкие пальцы брата, почти ломая их и выдавливая из хрупких капилляров алую кровь, которая струилась по белым запястьям и капали фиолетовыми кляксами на серый каменный пол. Повелитель, услышав моё имя, за которым он так долго охотился, вдруг медленно повернул к нам провалы глазниц и, раскрыв жутко ощеренный рот, из которого вылетели чёрные осы, вдруг оглушительно расхохотался, разрывая мозг и барабанные перепонки гомерическим хохотом. От его смеха земля под ногами загудела, задрожала, завибрировала, разверзлась, и мы втроём с Майклом и Жертвой, отчаянно раскрыв рты в немом крике ужаса и страха перед неизведанным, ухнули в чёрную ревущую пропасть, с жадностью поглотившую нас. От страха в полёте у меня разорвалось сердце, и душа стремительно покинула ослабевшее тело, но я по-прежнему не выпускал тёплую руку брата из своих пальцев, намертво вцепившись в них своими костями, с которых стремительно отрывалась плоть. Теперь мы вместе навечно. *** - …пациент номер четыреста шестьдесят девять, Джерард Артур Уэй, пришёл в сознание после недельного пребывания в коме, вызванной интоксикацией полусинтетическим галлюциногенным наркотиком, предположительно диэтиламидом d-лизергиновой кислоты, иначе ЛСД. Зрачок реагирует на свет, пульс учащённый, дыхание поверхностное, температура 39,8. Срочно сделать пациенту инъекцию глюкозы и проверить, в норме ли его речевые процессы. Халаты, халаты, халаты… Всюду, как белые вороны, парят, мельтешат и сварливо каркают призраки в белых халатах, но лиц у них нет. Повелитель стёр эти гнусные рожи, оставив в моём сознании лишь один нежный и светлый образ. Моего брата. Майки… Я улыбаюсь и чувствую, как трескаются и сочатся кровью искусанные губы. Мне не больно, я ощущаю лишь умиротворение и бесконечное счастье. Скоро я встречусь со своим братом и Жертвой… В ухо мне наперебой орут какие-то странные слова эти безликие мрази в злобных халатах. Я блаженно улыбаюсь, закрывая глаза, и мотаю головой, стараясь прогнать от себя навязчивых птиц. Скоро должен появиться Властитель, он обязательно заберёт меня к себе… Мне в вену вводят катетер, который тут же вливает в мою кровь сладкую смесь лекарств. О, нет, это уже не поможет. Раз мне суждено увидеть брата, Повелителя и Жертву, то я их увижу, чего бы мне это ни стоило. И, подождав, когда стая белесого воронья рассеется, я с усилием выдрал из сгиба локтя ненавистную иглу, забрызгав идеально выстиранное постельное бельё своей жидкой кровью с оранжевым оттенком. Всё, прервана последняя связь с этой гигантской свалкой человеческих гниющих останков и с кружащимся над ней вороньём. Я возвращаюсь обратно в свой лабиринт. Мне там покойно и уютно. Там я хочу остаться навечно. Глаза закрываются сами собой, уши глохнут, и мозг уже не воспринимает крики всполошенных птиц, которые в отчаянье ломают руки и остервенело тычут обламывающимися окровавленными иглами в стремительно остывающее тело… *** - …мы ждали тебя! Теперь у тебя нет имени, но зато есть мы. Рад ли ты, Призрак?.. Сильные руки обхватили меня поперёк талии и прижали к себе. Пустые бурые глазницы невидяще смотрели мне в лицо, но мне не было страшно. Рядом с Повелителем мучительно улыбалась Жертва, кривя в усмешке омертвевшие губы, обнажённые приподнятой маской, и призрачно тянул ко мне свои светящиеся руки Майкл. - Я рад. Ни колеблясь ни секунды, я схватил в объятья Жертву и брата и прижал их к себе. Повисло молчание. - Отныне мы вместе навеки, - прошептал Майкл, отчего по моему обнажённому позвоночнику прошёлся разряд электрического тока. - Аминь! – в один голос произнесли Жертва и Властитель. Тьма поглотила нас навек.
Ох, ты *бать-тарахтеть! Хорошо что мне такое не сниться, я довольствуюсь улитками, ящерицами-вешалками и эротически-порнографическими историями... Кабы мне такое прилетело, я разлюбила бы спать... Кто начитался мифов, автор или сонСмотрящий? Аид и Минотавр с Ариадной... Рэя кушали попугаи... Мне нельзя такое читать, я расстраиваюсь, даже не смотря на то что он бабай(( 'грациозные ключицы' повергли меня в ступор... Зачем?! Лис, ты реально такую прическу носишь?(интересно же) Зачем я перед сном это прочитала? Надо пойти "заесть" чем-нибудь добрым и светлым. Завтра надо будет перечитать. Во тьме ночной, при свете дня... И тогда еще напишу, много есть моментов о которых хочеться сказать... Удивительные вещи пишешь.
Я все понимаю, мне снился курящий Рэй, попугаи, блондинка-Лис, рыдающий по Рэю, НО ЧТОБ ТАКОЕ!!!! Вот унизила ты меня и растоптала. Я только-только начала надеяться, что у меня есть минимальные писательские способности, расписала про нефть, персики, абрикосиков хотела добавить... Да нафиг все, когда есть Лис, пишущий про кровавые дожди и аборты спицей! Твоюжмать, (вот она - воспитанная Черри, черт бы меня побрал)это гениально!!! Напиши мне рецепт, чего надо кушать, чтобы так писать! Я тоже так хочу! Так, все. На счет три заканчиваю рассыпаться в комплиментах и перехожу к самому тексту. Начнем с главного - с птиц. Тех самых, всполошенных. Я представила врачей в противочумных костюмах. И это мне понравилось. А потом я еще мечтательно подумала, что уж я-то бы всех и вся спасла, что само собой разумеется. *настроилась поучить гистологию по такому случаю* Они были на удивление мягкими и не такими холодными и колючими, какими они должны быть у покойника. - лизергиновый Джерард целовал покойников в губы? Нормально, что я дернулась на этом моменте и мне чуть захотелось на практику в морг? Все логично, но меня вот это поразило, почему-то. - Тогда передай мне его на своём языке. Поцелуй меня, и я узнаю твоё имя. - повеяло старым и нежным кинестетиком Майки, заставив меня открыть Ворд с "Похитителем". Ты меня пнула творить, спасибо. А вообще, когда я прочитала про кому, меня какое-то облегчение поглотило. Спасибо тебе за такое красочное описание, я в восторге. Вот этого-то я меньше всего ожидала. (цветочки с чьей-нибудь могилки, у кого сердце не выдержало дочитать. Сама собирала.) 5 ставлю, поставила бы и шесть...
Talassa, всё было до жути банально. Уважаемая Cherry_Pink поделилась со мной своим свежим сном, он меня настолько восхитил, что я тут же придумала сюжет для нового фика по мотивам её сновидения. Права на написания фф были получены, и я приступила к делу. Основные сюжетные линии принадлежат Вишенке, а всё остальное - Авторское баловство, так что, выходит, мифов начиталась я, но я их терпеть не могу Просто всплыли эти легенды в голове в нужный момент. Лис - натуральный блондин, но перекрашенный в рыжеватую брюнетку, однако в душе он всегда блондинка, поэтому меня такой и увидели, а насчёт причёски... Джи же сказал: "Фу, что за безвкусица?!" Он озвучил моё мнение, я такие причёски не ношу, я люблю локоны. Ну что ты, какие это удивительные вещи?! Это так, цветочки, а ягодки (я надеюсь) будут впереди.
Cherry_Pink, ну... Эээ... Бэээ... Я ничего не могу ответить, кроме того, что теперь мне принадлежит оставленный тобой самый длинный коммент Что надо есть, чтобы так творить?! Есть надо много и часто, как я, желательно ещё при этом пить как минимум четыре чашки сладчайшего кофе в день и курить полпачки яблочных сигарет с Гродненской Табачной Фабрики. Вот и весь немудрёный рецепт
Обожаю такие вещи. Они музу пробуждают!) Спасибо огроменное вам за такой красивый фик, хотя это даже не фик, это уже целая книга. Такое мышление иметь - это просто капитан фааантастика! (Извините, пять сезонов калифорникейшн дают о себе знать) Лис, вы мой герой! Афтар пиши исчо!
(цветочки с чьей-нибудь могилки, у кого сердце не выдержало дочитать. Сама собирала.) 
Просто всплыли эти легенды в голове в нужный момент. Лис - натуральный блондин, но перекрашенный в рыжеватую брюнетку, однако в душе он всегда блондинка, поэтому меня такой и увидели, а насчёт причёски... Джи же сказал: "Фу, что за безвкусица?!" Он озвучил моё мнение, я такие причёски не ношу, я люблю локоны. Ну что ты, какие это удивительные вещи?! Это так, цветочки, а ягодки (я надеюсь) будут впереди.
Я ничего не могу ответить, кроме того, что теперь мне принадлежит оставленный тобой самый длинный коммент 
Что надо есть, чтобы так творить?! Есть надо много и часто, как я, желательно ещё при этом пить как минимум четыре чашки сладчайшего кофе в день и курить полпачки яблочных сигарет с Гродненской Табачной Фабрики. Вот и весь немудрёный рецепт