О, утро. Когда ты приходишь на смену такой ночи, как эта, я готов плакать от счастья!
Мои эксперименты с травкой принесли свои плоды. Сегодня мне снились такие сны, что я побоюсь их вспоминать когда-либо! Они были так страшны, дики, пропитаны какими-то низкими инстинктами, что я, кажется, зарёкся принимать травку даже из рук лучшего друга. От этой ночи осталось только противное, липкое, ноющее ощущение в груди и смятые, мокрые от пота простыни.
Продрав глаза и заставив себя встать с кровати, я вспомнил, что сегодня день вечеринки. «Ох ты ж чёрт, святые угодники» - мысленно простонало моё тело, почуяв, что и сегодня его будут травить различными дурманящими веществами. «Ничего, ничего, Фрэнки. Ты всё выдержишь, тем более, скоро начнётся учёба, и загул сам собой сойдёт на нет» - уговаривала совесть мой разум, который настойчиво твердил закрыться от Уэев в комнате и игнорировать приглашение. «Если Джер сказал, что ты должен – значит, ты должен, чувак» - тут же вспомнились слова Майки, и я уже представил, как Джерард штурмом берёт мою комнату, чтобы за шиворот утащить на вечеринку. Конечно, я, скорее всего, драматизирую. Да и состояние моё вполне приличное, особенно если учесть, что я почти забыл атмосферу сегодняшних снов.
Умываясь и глядя в зеркало на своё отражение, я с радостью не нашёл никаких отклонений от моего обычного вида, кроме небольших кругов под глазами. Я был доволен, потому что подсознательно считал, что, стоит лишь раз выкурить травку (выпить водки, переспать впервые с девушкой или парнем, каждый может продолжить свой перечень грехов), и у тебя на груди появляется табличка с красными буквами «Я сделал это!», ну, или как будто у тебя вырастает хвост за каждое такое падение… Но, чёрт возьми, хвоста я не нащупал, таблички на груди не было, а рожа моя имела вполне здоровый вид. Так что, оправившись от впечатлений этой ночи, я даже был не против изредка платить установленную цену ради тех странных и интересных ощущений.
Почти постоянно я находился дома один. Мама с головой ушла в работу на новой должности и, особенно первое время, приходила чуть ли не за полночь, разбираясь с новыми делами и правилами, разгребая недоделанную работу после своего предшественника. Я так же помогал ей дома по мере сил и всегда готовил ужин, но часто получалось так, что она даже не притрагивалась к нему, наверное, просто валилась с ног от усталости. Иногда я пытался и не мог никак понять, зачем она так загоняет себя. Испытывает ли она радость хотя бы иногда? В чём цель этой бесконечной погони за хорошей работой, если она отнимает почти всё твоё время и не оставляет ни секунды на что-то другое. Конечно, мне было легко рассуждать. Я не был матерью-одиночкой с сыном, которому скоро следует (опять же, почему всё решили за меня?!) поступать в колледж. Мне не приходилось расплачиваться по счетам, оплачивать аренду квартиры, планировать покупку продуктов и прочего… Но в своё оправдание я могу сказать лишь, что никогда не был транжирой и вымогателем. На свои карманные расходы я просил смешные деньги, и мама всегда давала мне больше. Я копил их, думая, что, возможно, когда-нибудь они смогут мне пригодиться.
В эту субботу мама оказалась дома. Она готовила завтрак и, как обычно, напевала что-то своим приятным голосом. Как же меня это успокаивает! Я с детства запомнил то невероятное ощущение защищённости и счастья, когда кто-то поёт тебе, гладя по голове. Когда просто кто-то поёт тебе. Для тебя. И ты об этом знаешь. - Доброе утро, сынок, – сказала мама, едва я зашёл в кухню. – Я так сожалею об этом месяце, я почти не уделяла тебе времени, и мне очень стыдно за это. Давай проведём сегодняшний день вместе? Можно съездить в город, можно прогуляться или просто пройтись по магазинам. Я не нарушу твои планы? – она с надеждой и теплотой смотрела на меня, а в моей голове вихрем проносились мысли: «Вечеринка… Уэи… Побег… Смерть в муках… » Нет, с этим надо было что-то делать. - Отличная идея, мам! Только вот вечером я собирался на вечеринку к Джерарду и Майку, они каждый год устраивают такое перед началом учёбы. Ты отпустишь меня? - Ого, Фрэнки пойдёт на свою первую вечеринку? Это же замечательно! – мама улыбалась и выглядела так, будто хочет подробностей. - На самом деле, я бы хотел отпроситься до утра, на всякий случай… Я пока даже представить не могу, что там будет и как долго продлится. И не хочу, чтобы ты волновалась.
На секунду мама замерла и её лицо напряглось, но она тут же вернула себе доброе расположение духа.
- Фрэнки, тебе не следует волноваться. Я знаю, где их дом, и не вижу ничего странного, если ты и заночуешь там после. Всё-таки, ты наверняка еще будешь помогать ребятам с уборкой. Так что оставайся столько, сколько нужно. Главное, что я в курсе, где ты и с кем. Для меня это – больше чем достаточно. – Мама подошла и поцеловала меня в лоб. Я и сам был невысок, но мама была еще миниатюрнее, и ей даже пришлось приподняться на носках.
«Если я когда-нибудь влюблюсь, то только в девушку, похожую на мою маму. И характером, и фигурой» - подумалось мне в тот момент.
- Садись завтракать. Всё, как ты любишь. Тосты, глазунья, и даже ветчина сегодня есть.
Я втягивал запахи от плиты носом и уже был доволен, как бездомный кот, для которого кто-то вынес мисочку с требухой. Когда сам готовишь себе – это уныло. В этом нет той радости, которую испытываешь, видя, как для тебя старается другой человек. В этом вся суть.
Я почти доедал, когда мама поставила передо мной большую чашку чёрного только что сваренного кофе. «Вырви глаз» - называл я его. Пара кубиков сахара на такую кружку почти ничего не меняла, лишь слегка сбивая невыносимую горечь. Наверняка, это было вредно, пить кофе в таком исполнении. И наверняка, любая другая мама не позволяла бы мне пить такое. Но моя мама просто поставила его передо мной, и я чувствовал, что я – это я. И что меня принимают именно таким, какой я есть.
После мы вышли из дома и поехали осуществлять мамин план на эту субботу. Погода была очень приятная, жара спала, и шагать по улицам Ньюарка мимо витрин магазинов было сущим удовольствием. Раньше я не доезжал до этих улиц, и теперь вовсю глазел по сторонам, запоминая названия заведений, кофеен, магазинов... Это было развлечением. Мы зашли в книжный, и я, поддавшись странному порыву, купил книгу «Барон Олшеври. Вампиры», руководствуясь мимолётной мыслью в стиле: «Джерарду понравится.» При чём тут он вообще?!
Дальше мы зашли перекусить в приятную закусочную недалеко от Вашингтон-парк и немного отдохнули. Время близилось к шести, я намекнул маме, что пора закругляться. В заключение она потащила меня в магазин, где заставила померить жутко пижонскую рубашку и светлые джинсы. Я отпирался, как мог, но мама настояла. Да, мне офигенно шло, да, я чувствовал себя так, будто все на меня смотрят. Эти вещи и правда выглядели пижонски, я обычно не носил ничего подобного. Мама заставила меня остаться в обновках, и мы выдвинулись по направлению к дому. Перед самым выходом на вечеринку в карман мне были затолканы деньги, и, сказав на прощание: «На вечеринку не принято приходить с пустыми руками», мама выставила меня из дома.
Я был только рад, мне нужен был пинок, чтобы собраться с духом и пойти к Уэям. Я шёл вдоль парка и не знал, что меня там ждёт. На углу заглянул в магазин и купил разной ерунды в качестве закуски, так как алкоголь мне бы всё равно не продали. Было начало девятого, когда я, наконец, позвонил в дверь, через которую слышалась громкая музыка и голоса. - А-а, Фрэнки, друг, заходи скорее! – Майки светился радостью и был уже слегка навеселе. Приобняв меня за плечи, он начал проталкиваться сквозь народ, стоящий повсюду, и изредка с кем-то меня знакомил, но я почти ничего не запоминал – я даже слышал его с трудом, музыка была просто оглушающей. Пакет с закуской у меня отобрали и отправили на его кухню. Я пытался понять, как такой уютный и тихий дом Уэев за какое-то смешное время мог превратиться в этакое гнездо разврата?! Молодёжь была вся как на подбор лет шестнадцати - восемнадцати, девушек тоже хватало, и у меня в голове даже возникла мысль найти тут подружку. Я увидел Рэя и помахал ему, получив в ответ улыбку и кивок, а Майки, только что бывший моим верным проводником в этом логове, вдруг сказал, что ему надо ненадолго отойти и чтобы я развлекался.
Ладно, сказал себе я. Развлекаться – так развлекаться. И пустился во все тяжкие. Подошёл к столику с выпивкой, между прочим, там стоял адский чан с неопознанной жидкостью (только потом я узнал, что это было пиво, намешанное с водкой), и, не стесняясь, налил себе из него. Схватив горсть каких-то сухариков с подноса, стоящего рядом, я отправился на поиски приключений. И Джерарда. Не найдя последнего, я пристроился в углу у дивана в гостиной, на котором сидели девушки и весело что-то обсуждали. Я пил, разглядывал людей вокруг, как они общаются, танцуют, а некоторые – уже целуются, как вдруг заметил, что меня дёргают за край рубашки. Я посмотрел вниз и увидел, что это девушка, которая сидела с краю на диване, пыталась привлечь моё внимание. - Привет, я Мэй, – улыбнулось это милое создание, и я не удержался, улыбнувшись в ответ. - Привет, я Фрэнк. Хочешь чего-нибудь выпить? – она кивнула, и попросила пива.
Я отправился на поиски выпивки, уже лелея в душе надежду хотя бы не остаться сегодня без поцелуев, как из-за угла на меня налетел Джерард, слегка красный и взъерошенный, с чуть расширенными зрачками. - Фрэнки! – завопил он, стискивая меня в объятиях. - Это круто, что ты пришёл! Чумовая рубашка, - сказал он, расправив на мне воротник и расстегнув ещё одну пуговицу сверху. – Вот так стало ещё лучше. Как тебе вечеринка? – он улыбался так открыто и обаятельно, что я невольно выпал из реальности на пару секунд. - Э-э-э, честно, я не ожидал такого масштаба. Тут круто, Джер, - наконец выдал я. – Я как раз искал пива для девушки, с которой только что познакомился.
На мгновение лицо Джерарда застыло, и в глазах появилось такое выражение, будто он обдумывал что-то, чего до этого не учёл.
- Где вы будете? – наконец, оттаял он. – Я попрошу Майки, и он принесёт выпивку прямо туда. – Я сказал Джерарду, что буду около дивана, и он, кивнув, исчез. Продравшись обратно через толпу к Мэй, я начал с ней разговаривать о пустяках, объясняя, что нам сейчас принесут выпить, и даже присел на боковину дивана, с которой открывался отличный вид на её декольте. Девушка была симпатичной и миниатюрной, как я люблю, но грудь у неё имелась, и это радовало. Неожиданно из толпы вынырнул Майки с открытой бутылкой пива и, протянув её Мэй, изрёк с шутовским поклоном: - Божественный нектар для дамы! - Спасибо, Майки. Куда делся Джерард? – Майкл лишь загадочно улыбнулся. - Леди, вы не против, если я заберу его на пару минут? Обещаю вам, вы не будете скучать, – Мэй улыбнулась и кивнула, а друг потащил меня за руку в сторону кухни. - Куда мы так торопимся? – поинтересовался я. - Сейчас на кухне Рэй будет давать небольшой концерт, и, пока об этом не объявили, можно успеть занять место поближе, а то потом будет не протолкаться. - Почему мы не взяли с собой Мэй? – я искренне недоумевал от поведения Майки. - Потому что, когда Рэй начнёт играть, тебе станет не до неё, она это заметит и обидится. А так – у тебя всегда есть возможность спереть вину на меня и продолжить своё знакомство, разве нет?
Я не нашёлся, что сказать на такое логичное предположение, и просто занял место на кухне, куда уже подтягивался народ, а Рэй сидел в центре образовавшегося пустого пространства и настраивал гитару. Было видно, что он слегка пьян, но разве это мешает хорошему музыканту?
Через некоторое время музыка стихла, и раздался голос Джерарда. Вздрогнув, я осмотрелся поверх голов, но понять, откуда идёт звук, так и не смог. - Раз-раз-раз, братья и сёстры, спасибо вам за то, что сегодня, как и в прошлом году, отмечаете Последний Свободный День вместе с нами! – толпа дружно заорала, и я на секунду оглох. - …наш лучший друг хочет исполнить для вас свои любимые хиты, - донеслась до меня заглушённая воплем фраза, - пожалуйста, поддержим его! – снова дружный ор, после которого стало относительно тихо, и Рэй начал играть.
Он был очень хорош. Я никогда не думал раньше серьёзно о том, чтобы музицировать не только для себя, но и для людей, которые с удовольствием послушают тебя. Это была свежая идея, и она требовала времени, чтобы отлежаться. Я слушал, как Рэй играет свои любимые хиты из Iron Maiden и Led Zeppelin, и проникался, ощущая, как все эти люди вокруг неожиданно настраиваются на одну волну с ним, как начинают подпевать или покачиваться в такт, кивая головами. Я представлял, насколько большую отдачу он получит в итоге, и как много это даст ему для дальнейшего творчества... Кажется, в этот момент, стоя на кухне дома у Уэев, в моей голове что-то поворачивалось, переходя на новую стадию понимания. Музыка не только ради музыки. Музыка – ради общения через неё с людьми. Музыка – как энергия, что наполняет нас. Я стоял, пил уже второй стакан пойла, ощущая действие алкоголя шумом в голове и теплом в ногах, и старался не потерять до завтра нить того, что открывалось мне сейчас.
Исполнив несколько песен и сорвав все возможные овации, Рэй хотел закруглиться, но его упросили исполнить последний хит. Какая-то девушка поднесла к его губам бутылку с пивом, из которой только что пила сама, а потом, под оглушительный свист, нагло присела к нему на колено, обвив шею руками, и смачно поцеловала взасос. Я глядел на это, пока случайно не увидел Майки за спиной Рэя. Он выглядел странно. Стоял там, будто не веря своим глазам, и лицо его было белым, только на скулах играл неестественный румянец. Было похоже на то, что он в бешенстве. Казалось, что если бы не толпа, он бы прыгнул на Рэя и врезал ему. Я так и не понял, что с ним случилось, но тут девушку культурно сместили и Рэй начал играть вступление к последней песне. Он успел спеть только несколько фраз, как откуда-то сбоку вынырнул Майки и, зацепив меня за локоть, зашептал в ухо: - Пошли, мы должны напиться. – И, не спрашивая моего мнения, потянул прочь от кухни, ближе к столу, где обитала выпивка. Налив стакан мне и себе, он усадил меня на пустой диван («Где же я теперь найду Мэй?» - пронеслось в моей пьяной голове) и сам упал рядом.
- Ты в порядке? – почему-то спросил я. - А? – Майки выглядел непонимающим. – О чём ты? - Ну, перед последней песней Рэя я случайно увидел тебя, ты выглядел странно. Майки накрыл лицо ладонью, и через мгновение провёл ей вниз по глазам, носу, губам… Казалось, он хочет стереть со своего лица что-то, чего он был не намерен показывать. - Чёрт… Забудь. Я в порядке, Фрэнки. – Вот он уже снова улыбался мне чуть пьяной улыбкой. – Спорим, я выпью эту гадость быстрее, чем ты? - Хрен тебе, мой друг! – я поймал это настроение пьяного веселья, и присосался к своему стакану. Я не знаю, сколько мы выпили с ним. Факт в том, что ни Джерарда, ни Рэя я рядом не видел. Мы пили, дурачились, и, походу, привлекли ещё кого-то к своему тупому соревнованию, пока у меня не начали появляться пробелы в мозгу. - Нам надо выкурить косячок, - пьяно говорил Майки, обнимая меня за шею и упираясь лбом в мой лоб. - Зафиг? - Это отрезвляет, я точно знаю. Джерард рассказывал. - Да ладно? – заплетающимся языком говорил я. – Он наверняка подшутил над тобой. - О, Фрэнки. Пока не попробуем – не узнаем. Пошли наверх, я знаю, где он хранит травку.
И, подпирая друг друга плечом, мы каким-то фантастическим образом сумели подняться по лестнице. На самом верху нога Майки зацепилась за ступеньку, и мы чуть кубарем не свалились обратно, но я успел подхватить его, резко дёрнув на себя за футболку. Раздался звучный треск, Майкл опустил пьяный взгляд на мой кулак, сжимающий ворот его футболки, давший длинную трещину, и начал ржать.
- А-ха-ха, Фрэнки, нахрен ты порвал мою любимую футболку, ха-ха-ха!!! Ну ты и придурок! – Майки хохотал и опасно качался на краю лестницы, в какой-то момент снова начав пьяно заваливаться, но теперь уже на меня. Я не ожидал такого коварства и не удержал равновесия, падая с Майки куда-то в сторону, на дверь. Вдруг неожиданно она поддалась весу наших тел, и мы ввалились внутрь, рухнув на пол. Майки придавил меня, заливаясь пьяным хихиканьем, и вся эта ситуация так меня развеселила, что я начал хохотать. Подняв глаза на стены, я понял, что мы завалились в комнату Джерарда. Скосив глаза в сторону, я увидел картину маслом…
На кровати, друг против друга, очень близко сидели Джерард и та девушка, к которой я пытался подкатить в начале вечера. Они смотрели на нас, каждый со своим выражением лица, но было понятно, что наше эффектное появление не оставило их равнодушными. Кофточка Мэй была расстёгнута почти полностью, под ней виднелся чёрный кружевной лифчик. Прошла какая-то пара секунд, но лицо Мэй успело стать почти бордовым, она неловким движением попыталась запахнуть разъезжающиеся края блузки, потом вскочила с кровати и бегом исчезла в коридоре. Глаза Джерарда пылали праведным огнём, в то время как мы с Майки угорали, как последние придурки, валяясь на входе в его комнату.
- Пф-ф-ф! Ха-ха-ха! Кажется, кто-то обломал Джерарду всю малину, а-а-а! – не унимался Майки, а я мог только постанывать от смеха, друг был тяжёлым и давил на меня сверху своим весом. Мне было немного обидно от того, что Мэй, с которой у нас, теоретически, должно было что-то выйти сегодня, решила лечь под Джерарда. Нет, конечно, Джер красавчик и всё такое, да и она мне ничего не обещала, но всё же…
Джерард, наконец, обрёл дар речи, и, медленно поднявшись с кровати, начал почти рычать.
- Да вы совсем охренели, пьяные придурки! – он подошёл к нам, и одним движением, практически за шиворот, стащил Майки с меня. Это какую же надо иметь силу? - Сколько ты выпил, Майки? С ума сойти, ты глаза в кучу собрать не можешь. Куда этот грёбаный Рэй только смотрел?!! – и он повёл Майки в ванную, бросив в мою сторону: - Сейчас я уложу это чучело спать, и разберусь с тобой, Фрэнки. Не уходи никуда.
От этого грозного тона меня снова пробило на ха-ха, и я продолжил веселиться, валяясь на полу комнаты Джерарда. Из-за двери в ванную донеслись несколько рвотных звуков, потом зашумела вода, и вот уже Майки, умытый и слегка отрезвевший, прошагал под руку с Джерардом в соседнюю комнату. Джер изобразил пальцами жест «я слежу за тобой, придурок», чем чуть снова не обрушил меня в пучину смеха, но тут я понял, что мне тоже пора в туалет облегчиться, и кое-как поднялся с пола.
Уже после, намывая руки, в зеркало я увидел, как Джерард зашёл в ванную (разве я не закрывал дверь?!) и провернул защёлку. Выглядел он недобро, глаза блестели расширенными зрачками, а губы были сжаты в тонкую линию. Почему-то именно такой его вид вызывал у меня дикое желание поржать, я ничего не мог с собой поделать, хотя на краю сознания уже звонил тревожный колокольчик, предупреждая об опасности. Видно было, что Джерард если и не пьян, то уж точно находится под кайфом. А с таким Джерардом у меня не было никакого опыта общения…
- Какого хрена два пьяных придурка забыли наверху? Раз решили ужраться, делали бы это в гостиной, - он бросал эти слова, медленно надвигаясь на меня. - Пф-ф-ф, прости, Джер, - я еле сдерживал рвущийся наружу смех, - Майки сказал, что нам срочно надо покурить твоей травки, и что он знает, где ты её хранишь. Хи-хи-хи... – всё-таки не выдержал я и расхохотался снова. Прости, Майк, кажется, я сдал тебя твоему брату. Если бы я не был таким пьяным, я бы смог заметить, как недобро блестят глаза Джерарда, и как моя истерика только больше и больше злит его. - Ты в курсе, Фрэнки, что у меня были определённые планы на эту ночь? – говорил он тихо, с еле слышным рычанием в голосе, придвинувшись ко мне так близко, что я уже задницей упёрся в раковину сзади. – Ты же понимаешь, о чём я? - Э-э-э, м-м, не совсем, - валял я дурака, не в состоянии оценить ситуацию адекватно. - Я о том, - сказал он, собирая мою рубашку на уровне груди в кулак, и притягивая к себе так, что почти касался губами моего уха, - что у меня были планы трахнуть ту девочку, которая тебе понравилась, но вы очень не вовремя нарисовались и всё испортили. Теперь понимаешь?
Почему-то то, что он сказал, заставило меня, наконец, очнуться. Я был растерян, и, кажется, даже открыл рот, чтобы что-то ответить Джерарду, как он, поймав момент, резко поцеловал меня. Это был почти укус, и он вышиб мне остатки и без того пьяного мозга. Не успел я сообразить, что происходит, как язык Джерарда уже вломился внутрь моего рта, вызывая очень странные ощущения. Я мог только стоять, как манекен, не понимая, что со мной делают и для чего, и не был способен двинуть ни одной частью своего тела. Вот он сильно прикусил мне нижнюю губу, и я внутренне взмолился, чтобы эта пытка поцелуем скорее закончилась.
Не знаю, что ещё хотел сделать Джерард, но тут я почувствовал, что желудок решил взбунтоваться против того пойла, что мы вливали в себя весь вечер, и что оно медленно устремляется назад, вверх по пищеводу. Я нашёл в себе силы поднять руки и отстранить Джерарда, чтобы почти рухнуть на пол у унитаза, и освободить свой несчастный желудок. Ещё отплёвываясь, я поднял на него глаза. Джер стоял, опершись на раковину, скрестив руки на груди и смотрел на меня с сочувствием.
- Плохо? – спросил он. - Уже намного лучше, - сказал я, поднимаясь с пола. - Умойся. И … - помедлил он. – У тебя губа кровоточит. – Сказал он и вышел из ванной.
Я обернулся к зеркалу и увидел алую дорожку, которая текла из центра нижней губы. «Придурок, кто в этом виноват, интересно?» - думал я, пока умывался и зализывал ранку. «Мне надо свалить домой сейчас же. И лучше сделать это, просто растворившись в воздухе» - думал я, выходя из ванной. Напротив, прислонившись спиной к косяку двери в свою комнату, стоял Джерард и, похоже, ждал меня. Весь его вид кричал: «Не шути с огнём!», а на лице застыла усмешка.
- Ты же не думал сбежать домой?
Я только вздохнул, закатив глаза, и пошёл в его комнату, протиснувшись мимо. Джерард зашёл и закрыл дверь, а потом, обойдя застывшего меня, сел на одну из подушек около телевизора. - Садись, - он приглашающе похлопал по подушке рядом. – Это будет твоё наказание за то, что мой секс сорвался. Скучать пол ночи в одиночестве сегодня я не намерен, – говорил он, включая телевизор с приставкой и выбирая игру для двоих игроков.
«Будто этого мало» - подумал я о прикушенной губе, неосознанно касаясь её пальцами. Видимо, этот жест не укрылся от Уэя, потому что он спрятал лицо в ладони и пробубнил:
- Блин, Фрэнки, прости за это.. Я не знаю, что на меня нашло. Ты так взбесил меня своими ха-ха и хи-хи, я просто не знал, как привести тебя в чувство, чтобы ты, наконец, заткнулся. Я не хотел делать тебе больно, - закончил он, выглядывая глазами из-за кончиков пальцев. - Метод был охренеть как действенен, Джер. Между прочим, это был мой первый поцелуй, придурок!!! - Оу, прости.. Откуда я мог знать? Я думал, что у такого парня, как ты, уже много чего было. - Как я? Во мне нет ничего особенного, Джерард. Неужели ты думаешь, что все парни в свои шестнадцать лет уже опытные герои-любовники? - Ты симпатичный, Фрэнки, - почему-то смутился он. – И я ничего не говорил про опыт. Просто предположил, что у парня с такой обаятельной улыбкой уж точно был первый поцелуй. - Теперь был, - подвёл итог я, и почему-то стал улыбаться, мне вдруг снова стало очень смешно. - Точно, - поддержал моё веселье Джерард. – И я буду гордиться этим всю свою жизнь.
Мы смотрели друг на друга и смеялись, как обкуренные подростки, а затем я ткнул его локтем в бок и предложил уже начать играть. На часах было самое начало первого.
01:00
- Фрэнки, может, ещё по пиву? - Иди к чёрту, я уже почти выиграл, так что оставь эти жалкие попытки отвлечь меня!
01:35
- Я в туалет, Джерард. - Смотри, не усни там. - Ещё чего. Сейчас вернусь и снова надеру тебе задницу.
01:57
- Ещё не спите? - Нет, Рэй. Вечеринка закончилась? - Да, все свалили. А кто не хотел – я разогнал сам. Пойду лягу на диван внизу, спокойной ночи. - Ночи, Рэй. Спасибо за помощь. - Сочтёмся.
02:23
- Я же говорил, что твоё везение скоро кончится? Учись играть, сосунок. - Джерард, иди на хрен, я почти сплю. - Открой глаза, спящая красавица. А то снова придётся целовать, чтобы привести тебя в чувство. - Блин, последняя игра, и я иду спать. Не могу больше, хренов ты изверг! - Сам виноват, никто не просил вас вламываться в мою комнату в самый интересный момент. - Имей совесть. Между прочим, она мне и правда понравилась. Мог бы хотя бы извиниться. - Ещё чего. Это мой дом, и значит, я имею право первой ночи. - Мудак ты, Уэй.
02:50
- Я отключаюсь, Джерард. Накрой меня чем-нибудь, когда вырублюсь, иначе я простыну. - Эй, Фрэнки, приём! Играем до конца…
Темнота…
Утро следующего дня было для меня неожиданностью. В смысле, я был уверен, что должен был сдохнуть после вчерашнего, и необходимость чувствовать, дышать и даже открывать глаза были для меня мучением. Всё болело. Во рту царил неприятный привкус перебродившего в желудке алкоголя. Голова раскалывалась на две половины, будто кто-то аккуратно долбил по долоту в центре моего черепа. Я недоумевал – почему, испытывая всю эту жесть, я остаюсь живым? Это нечестно.
Открыв глаза, я увидел, возможно, самое чудесное, что мог увидеть в это ненавистное утро. Это было лицо Джерарда, спящего глубоким сном ребёнка. Он лежал, повернувшись ко мне, и был просто ангелом во плоти. Почему меня так воодушевило это зрелище? Просто представьте себе человека, который постоянно экспериментирует со своим лицом. Будто его лицо – это кукла, которую умелый мастер дёргает за ниточки, заставляя выделывать невероятные па и реверансы. Так и Джерард. Почти никогда его лицо не было в покое. Оно постоянно выражало тысячи эмоций, было то перекошено, то нахмурено, то хохотало, то ухмылялось, я помню лишь несколько моментов, когда он был относительно расслаблен. А тут, пребывая в глубоком сне, его лицо было совершенно спокойным, отчасти даже добродушным, почти детским. Оно было красиво: бледная кожа в обрамлении тёмных отросших волос, чуть розоватый румянец на щеках, тёмные ресницы и пересохшие за ночь губы. Он дышал глубоко и ровно, и из чуть приоткрытого рта на подушку стекала ниточка слюны.
Я обычно не увлекаюсь рассматриванием парней, тем более спящих, но сегодня, в данной ситуации, было просто невозможно оторваться. Я знал, что никогда не расскажу ему, что увидел сегодня. Что всё то показное, во что он себя одевает с утра, просыпаясь тут в одиночестве, не имеет больше для меня решающего значения, потому что я видел, какой он на самом деле. Мягкий. Трогательный. Неуверенный. Ранимый. И, думаю, очень добрый. Не может быть у злого человека такого лица. Я лежал и смотрел, стараясь запомнить этот момент, запомнить каждую его особенность, будь то родинка или дефект кожи, запах, вкус дыхания, чтобы в следующий раз, когда он снова начнёт сводить меня с ума своим поведением, я мог бы закрыть глаза и вспомнить – это не он. На самом деле Джерард вот такой, каким я его вижу сейчас.
Не знаю, сколько я лежал так и пялился на него. Помню только, что в какой-то момент он перевернулся на спину, и его острый кадык торчал так вызывающе, что хотелось его укусить. Эти мысли были очень странными и дикими, я не мог понять, откуда они взялись. Решив, что хватит уже и что пора вставать, я начал ворочаться, оглядываясь в поисках, куда Джерард сложил мои вещи. Заметив кипу нашей одежды, сваленной прямо в кучу на стул около стола (вот же гадёныш, мог бы и на спинку повесить), я понял, что мне предстоит совершить невозможное – а это значит, мне надо перелезть через Уэя, не разбудив его, потому что я лежал между ним и окном. Осторожно перекатившись на бок, я стал перекидывать через него ногу, а затем и руку, оказавшись в очень неловкой позе прямо над лицом Джерарда. Меня это немного смутило, я даже почувствовал, как кровь приливает к щекам и быстрее стучит сердце.
- Что это ты тут делаешь, Фрэнки? – тихо сказал Джер, не открывая глаз. – Не зная тебя, можно было бы предположить, что ты меня соблазняешь.
Чёрт! Это было так неожиданно! На секунду я выпал из реальности, мне было жутко неловко. Попытавшись собрать волю в кулак и завершая, наконец, манёвр над Джерардом, я сказал:
- Иди ты. Я просто не хотел тебя будить. Доброе утро, между прочим. Головка не болит? - Я не мешал вчера пиво с водкой, в отличие от некоторых. Так что я в полном порядке. И моё утро действительно доброе. - Ты знаешь, что ты дьявол? – спросил я, прыгая на одной ноге и пытаясь залезть в свои джинсы, не растеряв при этом голову, которая рассыпалась на множество частей от каждого движения. - Иногда я слышу такое про себя. Но согласиться не могу. Я сама доброта и свет, Фрэнки, - говорил он, вставая с кровати и вышагивая по комнате в одних боксерах и футболке, потом нашёл что-то в ящике стола и достал маленькую бутылочку воды и блистер с таблетками. – Ты должен сам убедиться в этом, - сказал он, улыбнувшись. – Лучшее средство от похмелья. Через десять минут ты будешь как новенький и станешь моим вечным должником. Так что подумай хорошенько перед тем, как соглашаться пить это.
Я выдернул из его рук лекарства и воду. Плевать мне на твои слова, Дже, чтобы думать, надо иметь то, чем думать, а моя голова, кажется, уже отбыла в лучшие миры. Закинув таблетку в рот и запив его почти половиной воды из бутылки, стоя посреди комнаты Джерарда в неодетых до конца джинсах, я постигал нирвану, потому что живительная влага в похмельное утро – это уже пол дела. Мне стало намного лучше, когда я обернулся на Джерарда, перехватывая его оценивающий взгляд.
- Спасибо. Ты и правда добро и свет, я ошибался на твой счёт, - сказал я ему, улыбаясь. - Надеюсь, что таблетка и правда быстро подействует, ты не представляешь, как раскалывается голова. - Почему же, прекрасно представляю. – Джерард вытащил из кучи перемешанной одежды свои чёрные джинсы и тоже начал одеваться. - Поэтому и храню их поближе к кровати.
Мы оделись, я первый пошёл в ванную, а Джер пошёл будить Майки. Нам предстояло позавтракать и привести дом в порядок после вчерашней вакханалии. Умывшись, я отметил, что голова почти прошла. Просто волшебство какое-то! Потом в зеркале мой взгляд случайно выцепил алую трещину на нижней губе, и произошедшее на этом же месте вчера вихрем пронеслось в моей голове. Внутри всё перемешалось: Джерард в гневе, спящий Джерард, Джерард ехидный и он же – ранимый и трогательный; разные стороны моего друга сплетались так тесно, что голова шла кругом. Это было каким-то наваждением и заставляло непонятные чувства подниматься внутри. Я потряс головой, призывая мысли к порядку, и вышел из ванной.
- Выглядишь неплохо после вчерашнего, Фрэнки! – сонный Майкл выползал из своей комнаты, подгоняемый пинками Джерарда. – Ты волшебник? - Это Джерард. Он дал мне волшебную таблетку, и мне действительно очень быстро полегчало. Боюсь представить, что я выглядел, как ты, когда проснулся. Ты же как зомби! - Ты злой. Ты точно мой друг? – Майки зевнул на всю ширину рта и отправился умываться, а я спустился вниз.
Там царил ад. Я не знаю, хватит ли нам целого дня, чтобы убрать всё это свинство? Бутылки и банки, обёртки от чипсов, крошки, сигаретные окурки и смятые пачки валялись почти в каждом углу. Пол в нескольких местах был чем-то залит, и я очень надеялся, что это «что-то» - просто пролитая выпивка. Рэй уже проснулся и выглядел, как огурчик. Кажется, он успел освободить пространство кухни от мусора и теперь наливал воду в огромный кофейник.
- Доброе утро, Рэй! - Утра, Фрэнки. Наконец-то встал хоть кто-то, кто может приготовить еду. После вчерашней толпы не осталось ни крошки, а готовить сам я не умею, - он смотрел на меня с надеждой маленького ребёнка, которому не откажут в карамельке. - О чём разговор, чувак, сейчас всё будет! Ты знаешь, где у них хранятся сковородки и прочее? Надо найти что-нибудь побольше.
Получив задание, Рэй радостно закивал и полез в нижние ящики, гремя посудой. А я, приободрившись, забрался к Уэям в холодильник. Конечно, там было не слишком много вариантов для завтрака, но я нашёл пару помидоров, яйца, молоко и сыр. В целом, это было очень неплохо для холодильника в доме двух парней, которые живут почти без родителей. Пока я замешивал в миске восемь яиц с молоком и солью, Рэй достал откуда-то огромную чугунную сковороду. Это было именно то, что нужно, чтоб приготовить омлет для четверых голодных парней. Я сразу поставил её на огонь и налил немного растительного масла. Вручив Рэю миску и заставив его помешивать, порезал помидоры, покидал их на нагретую сковороду, и, слегка поджарив, вылил туда же смесь из яиц и молока. Когда состав немного схватился, порезал сыр и выложил его сверху. Крышки для такой огромной сковороды не было, и я просто накрыл её круглым подносом, чтобы сыр смог расплавиться.
- Тосты умеешь делать, Рэй? - Не мучай его больше, Фрэнки. Видишь, его уже трясёт от одной мысли о тостах, - смеялся Джерард, спускаясь вместе с Майки со второго этажа. - Пахнет очень вкусно. Я жутко проголодался! – Майки снова зевнул, но уже не слишком широко, да и выглядел он намного лучше. Видимо, брат пожалел брата и выделил ему волшебную таблетку от похмелья.
Джерард подошёл ко мне и запустил хлеб в тостер. - Майки, кофе на тебе. - А я так хотел посидеть, посмотреть на вас, вы так круто смотритесь там, у плиты. Я точно не помешаю? – он иронично загнул бровь, а мне показалось, что я уловил какую-то двусмысленность в его словах. - Хватит трепаться, брат, отрывай задницу от стула и вари кофе. Ты же знаешь, я не отстану. - Это точно, - бубнил Майки, вставая и подползая к плите, - даже дерьмо можно отковырять, но если уж пристал Джерард – туши свет. - Сказано это было так тихо, что услышал его только я, и сразу захохотал, оценив шутку. И, конечно, получил бросок рулоном бумажных полотенец по голове.
- Весельчак, у тебя там не пригорает? – интересовался Джерард, запульнувший в меня полотенцами. - Чёрт!
Видимо, я всё же отвлёкся, и мой обалденный омлет слегка подгорел. Но, надеюсь, это его не сильно испортит. Через пять минут мы уже сидели и молча поедали сырный омлет с тостами, запивая всё это отличным чёрным кофе.
Нам предстояла грандиозная уборка, и она требовала много сил от нас, похмельных. Так что, позавтракав, мы сходу принялись за дела. Я собирал валяющийся повсюду мусор в огромные мешки и выносил на улицу, Джерард помогал мне, подметая самый мелкий мусор. Майки и Рэй ползали по полу с ведром и отмывали его от странных пятен. Чтобы уборка шла бодрее, Майкл включил своих любимых «The Smashing Pumpkins», и нам стало и правда немного веселее. Джерард с братом даже пытались подурачиться, танцуя по очереди с мокрой шваброй. Но, когда Майки навернулся на мокром полу и чуть не разбил упавший торшер, который успел у самого пола подхватить Рэй, они всё-таки решили убираться без глупостей.
Через три часа непрерывной и монотонной работы мы решили, что хватит. Дом выглядел вполне прилично, мусора не было, и из углов не несло пивом. Посчитав результат удовлетворительным, мы с Рэем попрощались с братьями и двинули домой. Нам было не совсем по пути, но Рэй почему-то шёл вместе со мной, и угрюмо молчал. Он вообще был не очень разговорчив, но сейчас, казалось, просто не решался начать первым.
- Как ты, Рэй? Тебя что-то беспокоит? - А? Ага... Вроде того. - Можешь мне рассказать. Я постараюсь помочь, если это в моих силах.
Рэй, кажется, слегка смутился, но всё же продолжил.
- Я хотел спросить, может, ты знаешь... Майки вчера так неожиданно исчез, и я не смог найти его потом. А сегодня утром он не разговаривал со мной, хотя мы даже убирались вместе. Кажется, он злится, но я не могу понять, чем обидел его. - Он исчез, когда ты начал играть последнюю песню. Утащил меня напиваться, и мы на самом деле сильно напились. Он и правда был чем-то расстроен, когда ты готовился начать играть, тогда ещё какая-то девушка у тебя на коленях тёрлась. Он неожиданно изменился в лице, а что было потом – я тебе рассказал. Знаешь, Рэй, в таких ситуациях лучше всего просто поговорить. Я даже представить не могу, что творится у этих Уэев в голове. – Рэй улыбнулся. - Но он не хочет со мной разговаривать. - Просто сегодня это было не в тему. Мы все усталые, уборка, лишние уши. Я бы тоже не захотел говорить в такой ситуации. Попробуй прийти к нему завтра и поговорить один на один. Может, тебе удастся что-нибудь выяснить. А если и нет – просто скажи ему, что не хотел его обидеть. Иногда это помогает.
Мы уже стояли около моего крыльца, и я похлопал Рэя по плечу. Кажется, он витал где-то далеко отсюда и выглядел задумчивым.
- Пока, чувак. До встречи. - А? А, до встречи, Фрэнки. Спасибо за то, что подсказал.
Я вошёл в дом и первым делом пошёл наверх, показаться маме. Что я жив и здоров, вопреки всему. Мама отдыхала, сидя перед телевизором, и смотрела какое-то ток-шоу. Мне она очень обрадовалась, но я не смог удовлетворить её любопытства на тему: «Как всё прошло?», пообещав сделать это завтра.
Спустившись к себе, я рухнул на кровать. Силы покинули меня быстро и полностью, или это просто закончила действовать волшебная таблетка Джерарда? Я хотел спать. Один. На своей кровати. И намеревался проспать до завтрашнего утра.
ох, ну вот, немного разрядили обстановку. в следующей главе нас ждёт больше мрачняка, душевных бесед и разборок. она будет тяжелее, я так думаю спасибо всем, кто читает, не переключайте канал
пы.сы. к огромному сожалению, даже перечитывая по много раз свою писанину (каждый раз приходя к выводу, что вроде всё в порядке и без косяков), в много-первый раз, спустя пол дня, я нахожу эти чёртовы описки, как же они меня бесят. И так как у меня огромные проблемы с взаимоотношениями с технической стороной НФС (да-да, у меня полностью отсутствуют иконки какого-либо редактирования своего текста. их просто нет.), я решила, что буду бетить и перебечивать, спустя время, много раз, чтобы потом полностью перезалить текст каждой главы на чистовую через модератора (хвала терпению и выдержке модераторам НФСа!!! ). Иначе никак, грусть-печаль Поэтому простите меня, люди добрые, всё знаю, всё вижу, но исправить не пока не могу. Надеюсь на понимание!
). Иначе никак, грусть-печаль 
