Следующим утром я проснулся разбитым. Но в окно светило солнце, занавески колыхались от лёгкого ветерка, и вообще, вокруг царила идиллия из тишины, света и тени.
Я не хотел вставать с кровати. В голове прокручивались отрывки вчерашнего дня, наш разговор с мамой… Мне очень хотелось верить в то, что это просто дурной сон. Что никакого переезда, никаких разрывов со старыми друзьями не будет. И этот дом, где мы когда-то жили еще все вместе, с отцом… И его подарок «на вырост» - отличная акустическая гитара Martin D28. А потом еще одна, электро, найденная в гараже – оказалось, что это старая гитара отца. А потом там же были найдены несколько перкуссий, усилитель, губная гармошка и различные провода со штекерами. Без всего этого богатства, что таил в себе дом, не было бы нынешнего Фрэнки. Не было бы тех привязанностей и увлечений, которые стали смыслом жизни. И все воспоминания об отце, самые яркие, так или иначе, были связаны с этим домом. Ну как, скажите мне, как можно было продавать его?
Я лениво потянулся и решил, что постоянно думать об одном и том же, не имея никакой возможности найти решение или повлиять хоть как-то на реальность – это очень вредно. Потому что даже моя голова стала слегка побаливать. Хватит. Иногда надо просто двигаться по течению. Особенно тогда, когда ничего более дельного предложить не можешь. Сегодня у меня в планах было заглянуть в школу, нам должны были раздать какие-то материалы для тестов, а потом, после обеда, как всегда - репетиции у меня в гараже. До сих пор благодарен маме, что она мне его подарила. Точнее, сказала так: «Делай с гаражом, что хочешь, Фрэнки. Теперь это твоя личная берлога, но, будь добр, взамен я прошу поддерживать порядок в своей комнате. По-моему, это весьма выгодное предложение, как ты думаешь?». Пожалуй, это был самый дельный и нужный подарок за всю мою жизнь. Я зависал там каждый день после школы, если не было других планов или встреч. Я садился на старый, заляпанный разноцветной краской табурет, и играл. Иногда сочинял что-то, иногда просто пел любимые песни из R.E.M. или Misfits, или других групп. Часто начинал я в одиночестве, но обычно через час подтягивались другие желающие поиграть, и мы пытались что-то изобразить вместе. Дальше моего гаража наше творчество пока не выходило, но то, что происходило внутри, дарило мне полноценное ощущение счастья, каким себе его представляю я.
Заставив себя, наконец, подняться, я поплёлся в ванную. Пора уже начинать этот день, сколько можно отлёживать бока в постели? Вообще-то я привык вставать рано даже на каникулах. Ну, не настолько рано, как мама, конечно, но и не в одиннадцать утра. Если перележать дольше положенного, моё самочувствие и настроение начинали резко катиться в тартарары.
В школе, как обычно, не было ничего интересного. Сидя у окна за задней партой, я вдыхал потоки летнего жаркого воздуха, долетавшего из открытых створок. Слушать учителя не хотелось, он говорил что-то своим монотонным «усыплю-всё-и-вся» голосом. Кажется, уточнял что-то в содержании тестов. Я еще не додумался, что мне они вообще не светят, так как через месяц меня уже не будет тут… Блин!
В коридоре я старался как можно скорее продвинуться к выходу, как вдруг получил тычок в спину.
- О! Сам Фрэнки Айеро пожаловал в школу, вы только посмотрите на это! - Чёрт! Ну почему так не вовремя? Совершенно не было желания разговаривать с этим типом сегодня. Но Лойса Кеттерби мало интересовали мои желания. Он намеревался развлечься, и развлечься за мой счёт. Я обернулся. Естественно, этот жирдяй не ходил один. Все его дружки, в количестве трёх штук, стояли рядом, создавая ему хренов «плащ неприкосновенности»*, не иначе. - Ну и что ты вылупился, выродок? Поиграем в молчанку? – этот тип никак не унимался, открывая и закрывая свой грязный рот.
Я понимал, что стоит мне ответить, и меня начнут гнобить не по-детски. Конечно, в школьном коридоре они себе многого не позволят, но стоит выйти наружу… А до выхода оставалось совсем немного, между прочим. Нужно было идти ва-банк. Я попытался здраво оценить свои силы, окружающую обстановку и составил план побега. Подождав, пока мимо будет проходить группа ребят на год младше, я резко схватил ближайшего парня за руку и толкнул его в объятия дружков Лойса. Парень вылупил глаза и чуть не разорался, как девчонка (прости, чувак, но мне просто не оставили выбора), а я так резко и быстро рванул к выходу из школы, лавируя в потоке людей, идущих по коридору, как только это было возможно в данной ситуации. Я знал, куда можно добежать быстро и отсидеться там некоторое время, не боясь, что тебя выловят и четвертуют за твою выходку. Я искренне надеялся, что сегодня была последняя встреча с этими говнюками, и больше не собирался приходить в школу. В конце концов, раз мама затеяла всю эту возню с переездом, то ей же решать и школьные вопросы с моим переводом и документами. Ноги моей больше здесь не будет! С такими мыслями я миновал дружелюбно распахнутые двери, крыльцо и выбежал на улицу. Что там происходило за моей спиной – я не знаю, я не рискнул обернуться, считая это тратой времени и сил. Если уж драпать – то со всем самозабвением, не отвлекаясь на маловажные детали. Вылетев стрелой со школьного двора, я повернул налево и затерялся в узких проходах между невысокими домами. На самом деле я знал точный и путь, и место назначения, поэтому не боялся заблудиться. Я знал этот район как свои пять пальцев, и был бы полным идиотом, если бы эти гады смогли догнать меня тут.
Через минуту я уже открывал дверь магазина комиксов, и колокольчик сообщил о моём приходе продавцу. Это был суровый дядька лет сорока, но он был очень добр ко мне и никогда не вызывал негативных эмоций.
- Это снова вы, молодой человек? Что хотите почитать сегодня? - спросил он, выходя из-за прилавка со свежими комиксами. - Что-то новенькое или как обычно? - Наверное, как обычно. – Мне отчего-то больше нравились старые, потёртые комиксы, которые уже читало много людей и которые принесли сюда и продали, потому что перестали нуждаться в них. Потому что их хозяин, к примеру, вырос, и груда макулатуры, которая раньше вызывала трепет и восторг, оказалась обузой, занимала место и просто мешала. И это здорово, что находился такой человек, как Фрэд, и покупал их. В этот магазин я заходил каждую неделю на протяжении нескольких лет, и мне разрешалось брать старые комиксы и листать их, пока мне не надоест, и никто не гнал меня прочь. Мы давно были знакомы с владельцем, и он знал меня по имени, но всегда обращался не иначе, как «молодой человек». Тут было спокойно и уютно, мне нравилось посидеть вот так, на полу между стойками, пальцами касаясь бумаги, уже потрёпанной многократным чтением, и чувствовать специфический запах, который бывает только в магазинах книг. Это был своеобразный фетиш, и я даже старался держать его в тайне ото всех – чтобы оставить хоть какой-то кусочек своей жизни только для себя. Это было здорово.
Пролистав пару изданий, надышавшись и, наконец, расслабившись, я понял, что пора закругляться. Итак прошло больше часа, настолько мне тут комфортно, что время летит незаметно. Я поднялся, поблагодарил Фрэда и направился к дому. Нужно было пообедать и идти в гараж, совсем скоро должен был прийти Эл и поиграть вместе со мной. По четвергам мы всегда собирались с ним у меня в гараже, чтобы побыть только вдвоём, чтобы творить музыку. Он отлично поддерживал меня своей гитарой, а иногда подключался с перкуссией. В особые моменты душевных подъёмов Эл подпевал вторым голосом как бэк-вокалист, и тогда мурашки маршировали по моей спине вверх и вниз. Из нас выходил отличный тандем, играть с ним было одно сплошное удовольствие. После несколькочасовых зависов у меня мы вываливались на улицу, коматозные, но такие довольные друг другом, что слова были не нужны.
Я уже сидел на своём любимом табурете и наигрывал что-то, навеянное моим утренним состоянием, как открылась дверь, и в клубах пыли, подсвеченной ярким солнцем с улицы, появилась фигура Эла. Он зашёл, по-хозяйски бросил рюкзак в угол и ногой отодвинул какой-то хлам на полу.
- Эхэй, привет, чувак! Что за депресс ты тут гонишь? – он нагнулся, чтобы сжать мою руку, коснуться лбом моей головы и похлопать меня по спине – вот такое у нас было странное приветствие с самого начала нашей дружбы. Мне пришлось прекратить наигрывать, и я отложил гитару в сторону. - Привет, чудила. Это не депресс, это состояние души. И вообще, кто-то вчера наглым образом отморозился от катания. - Блин, вы всё таки катались? Ла не говорит со мной со вчерашнего дня. Вообще бред, ходит такая мимо и делает вид, будто меня нет. Пытался вчера вечером зайти к ней в комнату, поговорить – не представляешь, что учудила. Она закрылась! На замок! Первый раз за всю нашу жизнь, можешь себе представить? – Эл присел рядом на край огромной чёрной колонки, которая, казалось, видела момент закладки этого дома. - Вообще-то, могу, - я улыбнулся ему. – Она была очень зла на тебя. Мы даже уговорились, что я дам тебе пенделя и проведу разъяснительную беседу, чтобы ты перевоспитался и впредь не общался ни с какими девушками, кроме неё. - Блин, чувак... – Эл опустил голову на руки и зарылся пальцами в отросшие волосы. – Ты понимаешь, как я устал? Я всё-таки парень. Вот сколько нам лет, Фрэнк? - У вас день рождения через две недели. Шестнадцать исполнится. До сих пор завидую, что вы взрослеете летом, а мне приходится ждать осени до своего шестнадцатилетия. Хорошо устроились. – Я улыбаюсь ему, но Эл не поднимает головы. - В том-то и дело, Фрэнки. Нам уже по шестнадцать. Она никак не понимает, что это нездорово – быть всегда только вдвоём. Лала классная девчонка, и я люблю её, но... но она ведь моя сестра, понимаешь? А мне нужна сейчас девушка, а не сестра. Я ведь здоровый парень, я хочу целоваться, обжиматься, и всё такое прочее, - он смущённо улыбнулся, и продолжил. - Последнее время мне тупо хочется, и я ничего не могу с собой поделать. Поэтому вчера я ухватился за этот шанс свалить из дому, как утопающий за соломинку. - Серьёзно тебя припекло, брат. - Я бы посмотрел, как тебя припекло, если бы у тебя под носом постоянно расхаживала полуголая от жары девица, которая не понимает, что её брат - тоже человек, - Эл засмеялся. – Помнишь, как мы тогда смотрели с тобой родительскую порнушку? Нас ещё Лала застукала. Было весело...
Стоило ему вспомнить, как тот случай ярко всплыл в моей памяти. В один февральский день мы встретились с Элом после школы в закусочной. У Лалы были ещё какие-то дополнительные занятия, так что мы радовались своей мужской компании и поедали хот-доги с чаем.
- Сегодня мы идём ко мне и будем заниматься непристойностями, - выдаёт вдруг Эл. - Пф-ф-ф! – часть хот-дога вываливается у меня изо рта, я не могу сдержать смех. - Это звучит стрёмно, ты в курсе? - Ты извращенец, Фрэнк. Я имею в виду, что родители сегодня вернутся поздно, Лала на занятиях, а я позавчера нашёл тайник с порнухой. О, Фрэнк, знал бы ты, что там есть!
Я, конечно же, ни хрена не знал. Я вообще не представлял, что там может быть, хотя, теоретически был осведомлён о значении слова «порнушка». У меня дома подобное найти было в принципе невозможно, так что, когда мне было нужно, я довольствовался своими фантазиями. А тут такое событие! Сказать, что я был заинтересован – не сказать ничего! И вот мы, все в предвкушении, отправляемся домой к близнецам. Эл заводит видеомагнитофон, вставляет кассету, и мы, два озабоченных подростка, располагаемся на диване, готовясь к захватывающему просмотру. В тот день для меня открылись жуткие вещи, скажу я вам. То, что я увидел на кассете, никогда не приходило мне в голову до этого, поэтому мы были настолько увлечены происходящим на экране, что не видели и не слышали ничего вокруг.
- А-а-а! Чёрт возьми, что здесь происходит?! Долбаные вы извращенцы! – при этом визге мы с Элом подпрыгнули на полметра, ещё не врубаясь, что происходит. За нашими спинами стояла Лала с красными ушами и щеками, и её глаза метали молнии. - Выключите это немедленно! Как у вас только ума хватило смотреть такое! – Эл начал отходить от шока и быстро полез выключать видео. Я попытался успокоить Лалу, но она только скосила глаза куда-то вниз, фыркнула, развернулась на пятках и убежала в свою комнату. Мы какое-то время смотрели ей вслед, потом друг на друга и начали ржать, сползая с дивана на пол. - Фрэнк, вот это подстава так подстава, ах ты ж, чёрт! - Эл хрюкал, смеялся и радовался, как ребёнок, которому пообещали мороженку. - Блин, Эл. А если она расскажет родителям? - Ну уж, Фрэнки. Это же наша девочка. От неё нам достанется по полной, конечно, но родителям она ни слова не скажет. Мы же близнецы.
В итоге, Лала игнорировала нас весь вечер и половину следующего дня. Не сказать, что мы чувствовали себя виноватыми, но всё же, это был первый раз, когда она с нами не разговаривала.
- Может, тебе стоит просто поговорить с ней? И объясниться прямо, так же, как ты говоришь о своих проблемах мне? Мне кажется, она просто не совсем понимает особенностей мужского темперамента. Но если с ней поговорить.. - Хэй, Фрэнки, как поговорить с девушкой, которая игнорирует сам факт твоего существования? Боюсь, что даже если я буду настаивать, она просто закроет уши руками. - Да уж, она может. Значит, просто жди, пока сама не остынет. Я тоже попробую поговорить с ней. - Спасибо, брат, – Эл выглядел умиротворённым и довольным, и мне хотелось узнать подробности его вчерашних похождений. - Так чем у вас всё обернулось с той девушкой? - О, было очень круто! Мы целовались на скамейке в парке без перерыва целый час, наверное. И моим шаловливым рукам, - Эл поднял свои грабли и изобразил ими тискательные движения, - тоже дали порезвиться. Так что я отлично провёл время, если ты понимаешь, о чём я. – Подмигивание Эла смотрелось лишним, и так было понятно, что парень доволен, как мартовский кот. - А как у тебя на ЭТОМ фронте? – друг многозначительно приподнял бровь и склонил голову на бок. - Хмм... Да особо никак пока. Если честно, меня еще не припекало настолько, чтобы начинать знакомиться с девушками. – Я задумался, стоит ли рассказать ему о вчерашнем поцелуе или нет, и, в конце концов, решился. – А вообще, когда я проводил Лалу домой, она меня поцеловала. - О! – только и сказал Эл. - Ну, на самом деле, никаких «О!». Это больше походило на шутку, потому что потом она меня так больно ущипнула за нос, что я тут же забыл про всякие там поцелуи. - Ха-ха-ха, в своём репертуаре. В любом случае, чувак, я тебе завидую. Мне и такое не светит в её исполнении. – Эл провёл рукой по волосам и сказал: - Обязательно приходи к нам 22 июня, в субботу. Будем отмечать. - Приду, дружище. Давай поиграем, что ли. Руки чешутся уже.
Мы несколько часов предавались музыкальному экстазу, переиграв все хиты любимых групп, перепев любимые песни, и надо было уже расходиться по домам.
- Эл... – я не знал, стоит ли говорить сейчас, но время было так обманчиво. Оно могло пройти очень быстро, и, скажи я им о переезде потом, на меня бы очень сильно обиделись. Так что я решил раскрыть карты сегодня, чтобы ребята прониклись ситуацией и уделили нашим встречам больше времени. - Что такое, Фрэнки? - Мама говорит, что через месяц нам надо переехать в Ньюарк. И дом уже продала кому-то. Говорит, у неё там будет хорошая работа... А мне всё бросать... Друзей... Гараж… - я говорил, говорил, и не заметил, как губы начали дрожать, и всё напряжение, все переживания вчерашнего вечера нахлынули на меня затем, чтобы вылиться слезами.
Элард подошёл и крепко, по-мужски обнял меня, рукой похлопывая по спине, пока я пускал сопли на его плечо. Мне не было стыдно, он был именно тем человеком, на чьём плече не зазорно и пореветь.
- Тише, Фрэнки, тише. Это охрененно грустная новость, брат. Я даже пока не могу до конца её переварить, если честно. Ньюарк, конечно, не Аляска, но всё равно дорога дальняя... – я уже перестал ныть, и Эл отстранил меня, чтобы сказать лучшее, что мог сказать: - Ты говоришь, месяц? Значит, за этот месяц мы должны оторваться так, как никогда прежде, чтобы ты надолго запомнил, как умеют веселиться в Бельвиле. Как тебе моя идея?
Идея была офигенной, и я поддержал её всеми руками и ногами. Мы договорились созвониться завтра с утра и разошлись по домам. Я был очень доволен. Всё, терзавшее меня сегодня изнутри, ушло. Я был спокоен и силён духом. С поддержкой друзей можно горы свернуть, а уж переехать в чужой город – так тем более. Грустно, печально, но будем искать в этом положительные моменты.
Подумав таким образом, я, умиротворённый и довольный собой, пошёл домой, где мама ждала меня с обещанной лазаньей.
Как ни странно, наш ужин с ней прошёл спокойно. В который раз удивляюсь ей, как она умеет чувствовать момент, когда меня надо «пнуть», а когда лучше не давить. Повезло мне с мамой.
Добравшись до своей комнаты, я свалился в кровать. Почему-то голова была пустой и звенящей. Признаться, меня немного зацепил наш разговор с Элом. То есть, теоретически, я осознавал, что я, как парень-подросток, должен чувствовать. Что меня должно влечь к девушкам, что я должен чего-то хотеть от них… Но я еще ощущал себя ребёнком. Мальчишкой. Стыдился ли я этого инфантилизма? Да нет, мне было как-то всё равно. Друзья принимали меня таким, какой я есть, мама любила меня без вопросов, а до всех других мне не было никакого дела. Мне нравилось кататься, гулять, слушать музыку, читать. Наверное, так и должно было быть сейчас. Не было смысла гнаться за тем, чего не хотелось, только ради того, чтобы быть «как все». Вот уж точно пустая трата времени.
Я перевернулся на спину, включил лампу и до самой отключки читал второй том Толкиена. Захватывающая вещь, скажу я вам!
После нашего разговора с Элом моё последнее лето в Бельвиле понеслось, как сумасшедшее. Мы проводили вместе, втроём, почти всё наше свободное время. Ходили в гавань рыбачить, всегда купались и дурачились у воды, как последние дети. Близнецы, кажется, что-то решили между собой и вели себя друг с другом, как обычно, а может, даже чуточку теплее. Наверняка Эл внял моему совету и честно поговорил с Лалой. По четвергам, как обычно, мы зависали в гараже и до сумерек отрывались на гитарах так, что подушечки пальцев ныли весь следующий день. Это были часы моего душевного кайфа, ни на что бы не променял их. Почти каждый день втроём мы наматывали километры, катаясь по городу. Я впитывал кожей всё, что со мной происходило, присутствие друзей, их молчаливую и добрую поддержку. Воздух Бельвиля, прогретый летним солнцем до состояния расплавленного желе, полусонных от жары, добродушных людей, проходящих мимо, пыльные улицы, по которым мы ехали и магазинчики, дружелюбно встречающие открытыми дверями – всё это, кусочек к кусочку, составляло яркий, разноцветный, такой родной коллаж моего города.
Так пролетели 2 недели до дня рождения друзей. Я сам придумал, что подарить им. Это было моим признанием в любви, моим бесконечным спасибо за то, что они есть в моей жизни. Когда я подошёл к их дому, вокруг уже всё вопило о начавшейся вечеринке. Я прошёл внутрь, поздоровался со всеми, кого знаю, поздравил родителей близнецов и вышел на задний двор, где, собственно, и происходило действо. Звучала музыка, присутствующие люди – в основном взрослые родственники и их дети – прохаживались между столов с закусками и угощениями, сверху уже разгорались вечерние «волшебные фонарики», и воздушные шары, наполненные гелием, трепетали на ветру.
Блин, день рождения принца и принцессы, не иначе.
Я улыбнулся своим мыслям и стал протискиваться к стойке с аппаратурой, поближе к усилителю. Чтобы вручить подарок, мне нужна была техника. Виновников торжества нигде не было видно, но я не волновался – стоит мне покашлять в стоящий рядом микрофон, они тут же материализуются из воздуха, я был уверен. Приготовил себе стул, расчехлил гитару, настроил звукосниматель, согнул микрофон так, чтобы мне было удобно им пользоваться, сидя и играя на гитаре. Ну, что ж, пора бы и начинать. И так немного опоздал, как обычно, не мог придумать, что бы надеть. А самое смешное, что до сих пор так никто и не заметил моей возни у техники.
Я уселся поудобнее, проверил ещё раз, что всё работает как надо, закрыл глаза, выдохнул и начал:
- Раз – раз, кхм… - всё работало отлично, судя по тому, как народ вокруг стал оборачиваться и подтягиваться поближе, образуя полукруг. - Доброго вечера всем! Сегодня мы тут собрались по очень важному поводу – в день рождения моих лучших друзей, Эларда и Лолиты! – народ вокруг засвистел и захлопал, все улыбались и выглядели вполне счастливыми. - Я предлагаю немного пошуметь, чтобы заставить виновников торжества явиться перед нами, - все вокруг одобрительно захлопали и начали скандировать: «Э-лард! Ло-ли-та! Э-лард!...».
Спустя несколько мгновений эти два чудовища наконец-то объявились, и заняли своё законное место в центре полукруга. Я смотрел на них и не мог не улыбаться – настолько они были классными и родными сейчас.
- Пожалуйста, немного тишины. Я хочу вручить вам, ребята, ваш подарок. Быть вашим другом – огромная радость для меня, поэтому устраивайтесь поудобнее. Я исполню эту песню группы Канзас в вашу честь. С днём рождения, Элард, Лолита! – Я кивнул им обоим, широко улыбаясь, и увидел, как Эл обнял за плечи Лалу, стоящую перед ним, немного смущённую и растерянную, и почти уткнулся носом в её макушку, ожидая песни.
Я начал наигрывать вступление... Закрыл глаза... Вот он, смысл всего моего существования. Я старался играть эти переборы так проникновенно, как только мог… Приоткрыл губы и начал петь:
- I close my eyes, Only for a moment, and the moment’s gone All my dreams, Pass before my eyes, a curiosity…**
(Я закрываю глаза, Лишь на мгновение, и этого мгновения уже нет.. Все мои мечты Проходят перед глазами – странно...)
Я пел и чувствовал, как электрический ток проходит у меня по позвоночнику, достигая кончиков пальцев, ведь раньше я не выступал на публике... Но это было настолько здорово! Чувствовать отдачу, чувствовать, что тебя заинтересованно слушают. Я так увлёкся этими новыми ощущениями, что чуть не пропустил припев. Я пел и смотрел на моих друзей. У Лалы глаза уже были на мокром месте, она всегда слишком живо реагировала, а Эл смотрел на меня, улыбаясь задумчиво и туманно.
- Don’t hang on, - я подошёл к кульминации, это были те самые слова, которые я хотел им сказать - Nothing lasts forever but the earth and sky It slips away, All your money won’t another minute buy... Dust in the wind, All we are is dust in the wind
(Не упорствуй, Ничто не вечно – лишь земля и небо. Все ускользает, За все свои деньги ты не купишь и минуты... Прах на ветру, Все мы лишь прах на ветру...)
В глубине души я понимал, что это не совсем подходящая песня для шестнадцатого дня рождения. А с другой стороны, был отчаянно уверен, что это была самая правильная для этого дня песня. «Не тратьте своё время зря, на пустые переживания, обиды и ссоры… Живите, любите, радуйтесь всему, что вас окружает. Времени так мало, и оно ускользает так быстро…» - вот, что я хотел сказать им, глядя в глаза и перебирая струны своей гитары. И мне кажется, что они меня поняли.
Не успели последние звуки затихнуть, как люди вокруг взорвались аплодисментами, а Лала с Элом подбежали ко мне и начали обниматься. Точнее, Лала повисла на мне, я только успел встать и перекинуть гитару назад, а Эл обнял нас всех вместе, образуя бутерброд с начинкой из сестры.
- Фрэнки, это было так... красиво!!! Ты бы видел себя со стороны. Я думала, в обморок упаду от переживаний. - Я тебя крепко держал, не упала бы – Эл встрял в поток эмоций Лалы. – Друг, ты правда удивил нас. Это было чертовски круто. Лучший подарок на сегодня. И, кажется, мы поняли все твои намёки, правда, сестрёнка? - Угу, - просопела в моё плечо Лала. – Спасибо, Фрэнки. Я запомню этот день рождения навсегда! - Ты голоден? - Э-э-э… - я даже растерялся. Я же шёл на день рождения, и поесть в том числе. Ребята растолковали моё замешательство по-своему. - Жди тут, Фрэнки, - Эл схватил за руку сестру и утащил по направлению к дому.
Я растерянно стоял с гитарой, пока не очнулся и не стал упаковывать своё богатство обратно в чехол, и не переключил аппаратуру на проигрывание той музыки, что звучала тут до меня. Ребята не заставили себя долго ждать. Лала шла ко мне, накинув на плечи лёгкую кофточку, а её брат шагал с большой корзиной для пикника.
- А теперь, Фрэнки, проявляем чудеса маскировки и незаметно сваливаем с этого праздника жизни, – Эл потихоньку стал тянуть нас к чёрной калитке, и скоро мы вывалились из их сада на дорогу. - Фух, вроде сбежали, - вздохнула Лала. - Идём на наше место?
О! Наше место. Это было секретное место, как вы понимаете. Туда мы ходили редко, только в те моменты, когда обсудить надо было что-то очень важное. Или наоборот, настроение было такое, что ничего лучше совместного молчания не придумаешь.
Мы поднялись по соседней улице, дорога стала ощутимо забирать вверх, и скоро нырнули в дыру в ограде старого парка. Уже почти совсем стемнело, и Элу пришлось подсвечивать дорогу карманным фонариком. Этот парк на холме был практически заброшен. Редко, когда мы там встречали хоть кого-нибудь.
- Уру-ру, - подал голос мой желудок, и мне стало смешно. - А-ха-ха, бедный Фрэнки! Потерпи немного, сейчас мы тебя как следует накормим. – Подруга улыбнулась и взяла меня под локоть, согревая бок своим теплом. - Ну вот. Располагаемся. – Эл достал из корзины плед и расстелил его на траве. В центре села Лала, а мы по краям, и принялись за содержимое корзины. - Ого-го, ты даже бутылку вина умудрился утащить? И торт?!! - Спрашивать было не у кого, и я подумал, что ничего страшного, - улыбнулся Эл.
Разбирая вкуснейшие свежие сандвичи с мясом «барбекю» и томатами гриль, передавая по кругу бутылку с вином, прихлёбывая прямо из горла, мы смотрели на город, расстилающийся внизу. Он дышал, жил своей жизнью и всё ярче разгорался вечерними огнями. Там ездили машины, люди шли по каким-то своим делам, а мы сидели тут, наверху, в темноте и тишине, и будто смотрели фильм о чужой жизни. Над нами начинало загораться звёздами небо, и не было ни единой тучки, чтобы скрыть эту красоту.
- Боже, как вкусно! – я внёс свою ноту диссонанса в эту идиллию, а то возникло ощущение, что мы сейчас скончаемся на месте от этого всепоглощающего счастья. - Фрэнки в своём репертуаре. Ему лишь бы пожрать. - Лала истину говорит, - поддержал сестру Эл. - Да ладно вам. Я сегодня почти ничего не ел. Где там торт? - Вот твой торт, обжора, – Лала подала мне салфетку с куском фирменного торта, который пекла их мама. Это был настоящий праздник желудка!
Мы снова продолжили есть молча, запивая вкуснятину красным вином, потому что оторваться было невозможно.
- А ты изменился, Фрэнки, - я чуть не подавился куском торта от этого заявления. - Ну правда, - продолжила Лала. – Всегда гуляли вместе, смотрела на тебя – весёлый такой мальчишка, наш друг, – она помолчала немного, а потом продолжила. - А сегодня я смотрела на тебя, как ты пел, как играл… И видела парня. Симпатичного, с мужской фигурой и голосом…
Я слушал её откровение, боясь пошевелиться. Неужели я изменился? Но внутри меня ничего особенного не происходило. Может, недавние события как-то повлияли на меня?
- Лала, просто Фрэнки вырос. Такое со всеми рано или поздно происходит, поверь мне. Кончай его смущать, он уже красный как помидор, - подкалывал меня хихикающий Эл. - Да иди ты, - беззлобно огрызнулся я. - Ладно тебе, Фрэнки, – Лала придвинулась чуть ближе ко мне, положила голову на плечо и чуть приобняла рукой. – Мне так грустно думать, что через неделю ты уже уедешь. Я до сих пор не могу в это поверить. - Хватит грустить, вспомни то, о чём я пел. Мы будем созваниваться, переписываться и иногда видеться. Вы обязаны быть на моём дне рождения. - Блин, чувак… Мы с самого детства вместе. И ты наш лучший друг. Просто помни об этом, когда уедешь в Ньюарк. И если вдруг станет совсем хреново – сразу дай знать, мы тебя поддержим.
Эл, как обычно, источал уверенность и покровительство, мне было так хорошо сидеть тут с ними над ночным городом, что казалось – в такие моменты и умереть не жалко.
Уже прощаясь, перед их домом, глубокой ночью, я понял, что и правда, осталась всего неделя.
- Позвони, мы обязательно поможем с переездом. Будем упаковывать вместе твои секретные штучки, - шутила Лала. - Нет у меня никаких секретных штучек... Но я обязательно позвоню. Мне нужна ваша помощь, мама давно просила начать собирать коробки, а у меня там конь не валялся. Доброй ночи, ребята! Еще раз, с днём рождения! – я обнял Эла, чмокнул Лалу в щёку и побрёл домой. Алкоголь, так редко выпиваемый, сказывался слабостью во всём организме. Всё, чего мне хотелось – это дойти как-нибудь до своей комнаты и завалиться в кровать прямо вот так, не раздеваясь.
После дня рождения ребят время понеслось большим снежным комом, грозясь задавить меня на повороте. Мы складывали, упаковывали, выкидывали какой-то хлам, подписывали коробки... Я ложился поздней ночью, весь день делая какие-то странные дела, и от этого дел, как мне казалось, не становилось меньше. Если бы не друзья, я бы никогда не справился с этим объёмом работ. Хотелось просто сесть посередине холла в позу лотоса и медитировать - всё равно успеть к сроку было нереально. Но Эл пинал меня под зад, Лала точно и понятно формулировала задачу для меня, и я, просветлённый, отправлялся совершать трудовые подвиги. В таком режиме мы подошли к дню переезда, назначенного на раннее утро субботы.
- Ну, вот и всё, - сказал я, закрывая дверцу грузовика, куда поставил последнюю коробку. Мои друзья стояли тут же, ёжась от ранней утренней свежести. Солнце только начинало выбираться из-за горизонта, вокруг клубились розоватые сумерки. Я подошёл к ним поближе, и обнял сразу обоих. - Давай, бро. Счастливой дороги. Веди себя хорошо. Пиши письма и будь послушным мальчиком, – Эл не удержал зевок. – Ты знаешь, мы любим тебя. - Блин, я так не могу больше, – Лала подняла на меня лицо с чуть покрасневшими глазами, и, быстро чмокнув в губы, сказала только: «Береги себя!». Потом отлипла от брата и пошла вдоль по улице к своему дому. Её хрупкая мальчишеская фигурка была одинокой и грустной, и мне было больно смотреть ей вслед.
Я посмотрел на Эла, он грустно улыбался мне.
- Фрэнки, нам пора ехать. - Хорошо, мам.
Я крепко сжал его руку, притянул к себе и похлопал по спине.
- Бывай, брат. Скоро увидимся! – И пошёл в машину.
Вот так закончилось моё детство. Оно потерялось где-то по дороге между Бельвилем и Ньюарком, запуталось в многочисленных поворотах и перекрёстках и не смогло уже найти обратную дорогу ко мне.
Глава 4 ______________________________________ *понятие из игры для приставки, заклятие, которое не подпускает врагов на близкое расстояние в рукопашной схватке **песня группы Kansas «Dust in the Wind». Рекомендую прослушать, атмосферная штука. Dust in the Wind [Youtube]
Так заканчиваеттся первая большая часть из трёх глав, целиком посвященная мной Фрэнку. Наверное, кому-то она покажется многословной и чересчур развернутой. Возможно, так оно и есть. Мне было важно создать ту особую атмосферу комфорта, дружбы и радости, которая бывает только тогда, когда в твое сердце не постучится любовь. Атмосферу его детства, кторая сделала его устойчивым к тому, что прийдется перенести Фрэнку дальше. Если бы не эта база, он бы не справился. И пришлось бы писать даркфик
Дальше нас ждут новые персонажи ( если вы понимаете, о чем я ) и новые переживания. Спасибо тем, кто читает.
yeeesss....., я тоже уверена в этом. Все хотя бы однажды должны испытать эти эмоции, иначе без этого как-то совсем грустно и тоскливо.. В этой теплоте и воспоминаниях мы неизбежно оставляем частичку себя, чтобы уж она-то никогда не забыла, как это <3
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
