Саундтрек к главе She Wants Revenge – Sleep

No love in your heart
There's no love in your life




РОV Пати


Я устала. Единственное, что я чувствовала, это бесконечная усталость. Когда уже этот тяжкий камень перестанет давить на грудь, не давая сделать полный глубокий вдох? Тяжесть, какой-то неприятный осадок внутри. Хотелось закричать, но не было сил. Не хотелось ни спать, ни есть, ни думать. Просто существовать, лежа на спине и глядя в белый равнодушный потолок. Равнодушие. Его я ненавижу больше всего в людях. Любовь, ненависть, зависть, радость - все это делает нашу душу живой, цельной. А равнодушие убивает изнутри, медленно, незаметно, словно любимая жена, которая на протяжении 12 лет брака заботливо подмешивала тебе цианид в кофе. Я бы хотела заплакать, дать волю этой буре, но я пересохла, внутри только завывания ветра, гоняющего серый песок по пустыне, голый неприглядный пейзаж.

Кто виноват в том, что моя душа такая? Я бы очень хотела найти виноватого, но некого винить кроме себя самой. Это разъедает меня изнутри, не дает думать, не дает жить, все эти мысли и обрывки воспоминаний, они принадлежат не мне - другому человеку, чья сущность закопана внутри меня. Я просто хочу освободиться, получит отдых от этих мыслей, запустить в свою голову долгожданный вакуум. Я хочу этого. 

Мужчина в белой форме, стоящий на входе, изучает меня внимательным взглядом, но я все так же устало смотрю в пространство перед собой. Он кивает головой, давая понять, что я могу пройти и подзывает следующего из очереди. Довольно большой очереди, кстати. Мы все здесь слишком устали. Серые стены, серый потолок, серый коридор. В тон настроению. Скоро. Скоро я освобожусь от этого груза.

Белый зал, белые стены, белые сиденья, белый помост, яркий белый свет. Невольно зажмуриваю глаза. Уж слишком это напоминает мне операционную. Сегодня и будет проводиться операция. Операция по уничтожению личности и созданию Идеального Гражданина. Без разума, без воли. Я и толпа людей позади сами на это подписались. 

Все усаживаются на сидения. На помост выходит выхоленный мужчина в дорогом светло-сером костюме и, сверкая белоснежной улыбкой, обводит зал внимательным взглядом. Он смотрит равнодушно, беспристрастно и оценивающе, словно выбирает куски мяса себе на ужин. По сути, мы ими и являемся. Он ловит мой взгляд на себе и подмигивает, изображая самую добродушную улыбку на Земле. Но она не затрагивает его глаз, которые все так же холодно и расчетливо смотрят на меня. От это взгляда мне становится не по себе и я спешно опускаю взгляд в белоснежный до боли в глазах пол. Я уже говорила, что это сходство с операционной действует на меня угнетающе? 

Он начинает говорить. Почти полчаса он распинается о том, какие мы молодцы, какие храбрые и разумные, что решились на этот шаг. Он врет. Он прекрасно знает о том, что сюда пришли одни безнадеги, которым ничего от жизни не надо. Недосказанная правда витает в воздухе, но он ее игнорирует продолжая лгать, потому что так надо. Пусть лжет, в конце концов, это же его работа. 

-А теперь позвольте представить вам удивительного человека и талантливого ученого, знакомьтесь, профессор Голдсберг. 

Рядом с ним появляется невысокий полноватый мужчина с маленьким водянистыми глазками и залысинами. Он обводит взглядом зал и встречается глазами со мной. Они что, сговорились что ли? Я поежилась под этим взглядом. Он какой-то... грязный. Он словно ощупывает меня своими глазками и мне это, определенно, не нравится. Не выдержав напряжения, я показываю ему средний палец и снова вглядываюсь в белую плитку под ногами, пытаясь прожечь взглядом оную и провалиться под землю.

-Итак, теперь мы можем заняться тем, за чем мы все тут собрались.
Мужчина улыбается так широко, что у него, должно быть, сводит скулы. Прекрасный актер, ничего не скажешь.
-Давайте поддержим аплодисментами первого человека, который станет тем, кем он должен быть. Я прошу выйти - он заглядывает в список - Лою Аддерли.
Под вялые аплодисменты к помосту направляется тучная женщина лет сорока. Она вышагивает довольно бодро, излучая энтузиазм. 

-Милая моя - мужчина в сером наклоняется и целует руку женщины, заставив покрыться ее щеки румянцем - вы просто очаровательны.
Мне становится тошно. Неужели она не видит, что все это ложь и притворство? Люди слепы только тогда, когда сами закрывают глаза, не желая признавать очевидное. 

-Итак, солнышко, вам нужно выпить вот эту таблетку и сесть вон на то кресло - он указал в левый угол зала, куда раньше никто не смотрел. Там стояло кресло, обтянутое искусственной кожей зеленого цвета, с подлокотниками и крепким подголовником. Напоминает кресло в стоматологическом кабинете, только опутанное какими ремнями и проводами. - Вам надо всего лишь выпить таблетку и сделать пару шагов. Всем остальным займется профессор Голдсберг.

Она не колеблясь ни секунды, глотает таблетку и идет к креслу. Неужели она настолько им доверяет? Глупая. У дверей появляются вооруженные охранники. А это что еще значит? Стражи порядка спокойно стоят, но тем не менее с самым невозмутимым видом блокируют выход. Меня охватывает нехорошее предчувствие. Это определенно не должно происходить. 

Лоя подходит к креслу и несколько секунд пытается разместить на нем свое огромное неповоротливое тело. Все застыли в ожидании, следя за тем как она недовольное ёрзает, пытаясь найти удобное положение. Наконец расположившись удобно, она застывает и прикрывает глаза. Профессор Голдсберг быстрыми семенящими шагами направляется к ней и начинает закреплять на женщине присоски и провода. Внезапно кресло перестало у меня ассоциироваться со стоматологией и больше напомнило электрические стулья в тюрьмах. я спешно отгоняю от себя эту мысль. Это бесчеловечно. Они не могут так сделать. Они ведь не могут? Я чувствую как по венам начинает медленно растекаться паника.