Войдя в комнату, я замер, уставившись на Джерарда. С экрана это все выглядело не так, как в живую. У меня встал почти немедленно.
- Ну, что?! Продолжаем? - я улыбнулся и двинулся к нему. 
Кажется, ему сейчас безразлично все. То, что я иду к нему, то, что у меня в руках сейчас кастет, то, что сейчас произойдет. И ладно, зато меня это очень сильно волновало.
- Знаешь, чем мы сейчас займемся? Не знаешь? Я знаю. Боль затмит то, что ты сейчас чувствуешь. И все будет хорошо. Обещаю, - подойдя ближе к нему, я провел пальцами по его горячему члену, еле прикасаясь, и поднял глаза на Джерарда, видя, как он ощерился. - Неприятно? Мне тоже было неприятно.
- Пожалуйста...
- Хочешь кончить, да? Я не позволю, - покачав в стороны головой, я отошел от него и опять стал любоваться.
Он похож на распятого Иисуса, правда, только я его пригвоздил к стене, а не к кресту. Опущенная голова, упавшие на лицо и прилипшие ко лбу черные грязные волосы, напряженное тело, каменный, красный, горячий и сочащийся член, который постоянно дергается. Еще чуть-чуть и он получит то, чего ожидает, кажется. Эта картина выдавила из меня смешок. Опять подойдя к нему, я поднял его голову за подбородок и стал вглядываться в его мутные глаза.

- Пожалуйста, - опять прошептал он, и я заметил, как пересохли его губы, ну да, он такой горячий. На его просьбу я только покачал головой и опять опустил руку вниз, указательным пальцем ведя по его члену и собирая с головки прозрачную жидкость, размазывая ее по уздечке. Джерард резко подался вперед, шипя и оскаливаясь. Я опять усмехнулся и убрал от него руку. Бедняга. - Нет, Джи. Нет. Мне нравится это все, смотри, - я отошел немного от него и развел руками, указывая на свою ширинку. Он кинул туда уставший взгляд, и я заметил, как его член дрогнул. 
Отлично.
- Нравится? Я же вижу, мне тоже нравится, только я не в таком положении, в каком ты, поэтому мне это нравится намного больше, чем тебе.
- Прошу тебя, - опять прошептал он, как заведенный. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста-пожалуйста...
С улыбкой на губах я качнул головой.
Проведя пальцами по выпирающей ширинке, я немного надавил на нее и подошел к Джерарду, чтобы ему было лучше видно. Его дыхание участилось еще в несколько раз. Расстегнув пуговицу и немного ширинку, я вытащил головку своего члена и приподнял футболку, начиная водить головкой по своему паху, размазывая по нему смазку. Ему нравится, я уверен, хотя... в таком состоянии он вряд ли что-то понимает.
- Прости меня, - со смехом выдавил я, - я не могу устоять перед соблазном помучить тебя. Особенно так.
Подойдя вплотную к нему, я уткнулся носом в его шею и волосы и полностью расстегнул ширинку, вытаскивая свой член и сразу сжимая его, подаваясь бедрами навстречу Джерарду. Главное, не задеть его. Я знаю, что он сейчас чувствует эту боль и в то же время такое наслаждение, которое превращается в саму боль, усугубленную предчувствием такого близкого и такого недосягаемого оргазма. И это довольно-таки забавно, особенно когда стоишь рядом и наблюдаешь за всем этим.
Сняв с руки кастет, я кинул его на пол и этой рукой потянулся к яйцам бедняги. Кажется, я их слишком уж перетянул, ну и ладно, не отвалятся, надеюсь. Пощекотав их пальцами, я немного сжал их, отчего Джерард дернулся и громко заскулил, напрягая все свои мышцы тела, которые и без того были сильно напряжены. Немного приподнявшись на носках, я выдавил смазку на его член. Он слишком сухой.

- Пожалуйста, - он повернул ко мне голову и мою щеку обдало его действительно горячим дыханием.
- Еще раз повторишь, и я сделаю больно.
- Пожалуйста...
У него бред, но я предупреждал. Отойдя немного, я врезал ему в живот и Джерард попытался согнуться. Но у него ничего не получилось, поэтому он только стал откашливаться так, что я подумал, что он собственный живот выблюет. 
- Нравится?
- Да... да, да...
Он меня пугает. Этот маньяк... Какой из него теперь маньяк?!
- Мне тоже, - я заулыбался, но бить его больше не стал, такая боль сейчас намного слабее, чем та, которую я могу доставить ему осторожными прикосновениями к члену. Я уже понял, что он не сможет кончить без прикосновений и это очень сильно играет мне на руку. 
Протянув руку к заднему карману, я выудил оттуда маленький перочинный ножик и раскрыл его, поднося к его яйцам. Никакого испуга на лице я не вижу. Поддев веревку на его яйцах, я немного надавил на нее, и она порвалась, от чего Джерард свободно вздохнул и повис на руках. Он думает, это все? Да от этого почти ничего не изменилось. А они синие...
- Легче? - я схватил его за шею одной рукой, губами прижавшись к его уху, а членом к его бедру, расстегнутой молнией задевая его член, делая ему этим больно. На это он громко застонал и опять подался вперед, напрягая все мышцы. Нельзя давать ему это. Не знаю, сколько он так продержится. Хочу, чтобы продержался долго. Хотя он будет так держаться до того момента, пока не кончу я. А я уже хочу от одного вида всего этого. 
- Ты такой жалкий, - продолжаю шептать я, трясь членом о его бедро. - Раньше я тебя даже боялся, зная, что ты можешь сделать, но сейчас, - я громко выдохнул и схватил свой член в руку. - Когда я знаю, какой ты жалкий, я хочу тебя только мучить, чтобы ты понял это.
Укусив его ухо, я стал трахать свою руку, не сводя почти закрытых глаз с его глаз. Обожаю его, с ним можно делать все, что хочешь. И меня заводит тот факт, что, наверное, он все еще любит меня и хочет того, чтобы я любил его. Это так... возбуждает во мне мотивы того, что надо мучить, уничтожать и унижать, что просто становится плохо, а в глазах темнеет. Я, скорее всего, даже больший маньяк, чем он и это мне тоже нравится. 
Отпустив его шею, я медленно стал вести ладонью по его груди вниз, пока рука не оказалась на его пахе. Я уже тут чувствую, как все горит. Горячий парень.
- Помнишь, как ты пытался меня трахнуть в машине? - я пополз пальцем опять по его члену, щекоча его, - мне, правда, было страшно. А помнишь, как ты трахал меня? Мне было противно, - сжав двумя пальцами его головку, я еще сильнее сдавил зубами его ухо и стал жестче вбиваться в свою руку, толкая своим весом и Джерарда. 
- Блять, еще чуть-чуть... - я отпустил его ухо и опустил голову к своему члену, отпуская Джерарда и отходя назад.
Он поднял голову и уставился на меня, муть из его глаз еще не ушла, он дышал ртом, член все еще сочился, заливая мне пол, дергался и горел в этом мучительном ожидании.

Его стон стал для меня последней каплей, я, подойдя к нему, стал изливаться на его живот, пах и член, головой прижимаясь к его груди. Джерард подался бедрами вперед, потираясь своим членом о мое бедро и тихо постанывая, и я дал ему это сделать. Я просто стоял, прижавшись к нему и переводя дыхание, пока он трахал мое бедро, которое из-за его смазки уже стало мокрым, а голубая джинса - синей. Его почти болезненные стоны и всхлипы ласкали мой слух, ощущение его горячего члена на бедре опять заводило, но я уже выдохся. Он опустил голову вниз и губами прижался к мой макушке, постанывая в нее, от чего по моему телу проносились звуковые вибрации, пронизывая меня насквозь. Сейчас опять встанет. Я поднял голову и впился в его губы, сильно хватая волосы на его затылке и выдергивая их, рукой сильно сжимая его яйца, пока он продолжал трахать мое бедро. Он меня не целовал, а только стонал в рот, пока я кусал и просто вылизывал, сосредотачиваясь на своем бедном бедре. 
Перестав его целовать, я схватил его член и сжал его, от чего Джерард стал почти кричать в мой открытый рот, сталкиваясь своими зубами с моими и дергаясь в кандалах. Пару раз проведя рукой по его члену рукой, я опять сжал его и он кончил мне на бедро, стоная так громко. Да, такое не услышишь ни в одной порнухе, даже наигранной и дешевой. Мне казалось, что он сломает член, с какой силой он терся о бедро, но мне было все равно и даже все равно на то, что он изгадил мне джинсы, мне это нравилось. Это приятное ощущение теплой спермы на ноге. Я больной псих.
Отпустив его, я вынул ключ из кармана и отстегнул его ноги, а потом и руки. Он обессилено упал на пол, тяжело дыша. Сев рядом с ним, я убрал волосы с его лица и еще пару раз провел рукой по члену, от чего он дернулся и ощерился. Неприятно, знаю...
- Пока, - поцеловав его в лоб, я подобрал нож, кастет и вышел из комнаты, за ней застегивая свою ширинку и закрывая дверь... Теперь ему нужна таблетка от головной боли, я уверен...

Наверху, на кухне, я быстро сварганил какую-то фигню. Джерард давно не ел, а его смерти мне пока не хотелось, потому что я хотел получить от него еще кое-что. Стакан с водой, таблетка и макароны. Да, не по-царски, но тоже хорошо. Оставив еду на столе, я прошел в гостиную и сел перед компьютером, смотря на то, как он мирно спит. Я не понимаю, как он мог не заметить этой камеры, висящей в углу, хотя, да, он такой невнимательный. Я удивлен, почему его до меня еще не поймали, ведь его следы были везде. Его боялись? Хотя, Фрэнк, признай, ты тоже его боялся, особенно в первое время. Зато сейчас все изменилось, он боится меня, а я чувствую себя таким сильным, словно могу поставить весь мир на колени, за то спасибо ему. Он же меня еще и любит. И как это его угораздило?! Ладно, соглашусь, это прокатывало с многими, но не так быстро, как с ним. И меня никто не трахал... В этом провал.
Ладно, уже полтора часа прошло, пора идти к нему. Как раз утро. Взяв еду, я подогрел ее и после понес к Джерарду.
- Эй, вставай, - аккуратно прикрыв дверь, я подошел к нему и сел на корточки. - Джерард, вставай, пора есть.
Я толкнул его в плечо, он слабо вздохнул и все-таки открыл глаза, поворачивая голову ко мне. Как бы я хотел знать, о чем он думает сейчас. Я бы все отдал, лишь бы знать об этом. Но, наверное, ему больно. Даже мысленно он страдает больше, чем физически. В этом я тоже уверен, моральная боль в какой-то степени намного больнее физической. А у него такой... микс... Здорово же!
- Поешь, и я тебе таблетку принес от головы. Болит?
Он слабо кивнул и принял у меня тарелку с макаронами. Я сел рядом, прислонившись спиной к холодной стене, и положил свою теплую ладонь на его холодную спину, начиная поглаживать ее, чувствуя его позвонки под ладонью. Он медленно ел, еле-еле пережевывая. Меня это не выбешивало, честно, я даже удивлен этому. Я просто смотрел на него. Знаете, как натуралист, нашедший какую-нибудь птицу или гусеницу и следящий за ней, даже если та спит или не двигается. Вот сейчас то же самое с Джерардом. Я просто смотрю на него, на то, как он пережевывает пищу, как медленно и лениво моргает, как раздуваются ноздри и поднимается спина. Мне нравится. Все это. 
- Все? - спросил я, когда он поставил тарелку на пол. Он опять вяло кивнул. - Выпей таблетку, – я протянул ему стакан с водой, он сразу принял его и выпил залпом. Надо было больше воды нести... - Еще воды? - он покачал головой. - Ты что не в настроении? М? - подсев ближе к нему, я приобнял его холодное тело и положил подбородок на его плечо. Больше мне не удастся посидеть с ним вот так.
На мой вопрос он промолчал и тяжело вздохнул. Он какой-то вялый. Если бы он был моим другом и был бы на свободе, то мне бы показалось, что хочет покончить с собой или у него кто-то умер. Хотя почти так и есть. Вчера я трахнул... Почти трахнул его братца. Джерард меня любит, а что вытворяю я? Конечно, ему будет плохо, тупая башка! Но я не изменюсь. Взаимности ему не видать, брата живого тоже, так что... Это его жизнь и счастья ему не видать. Простите.
- Может, поговорим? И ты такой холодный, - прижавшись ближе к нему, я положил вторую руку на его бедро. - Ты меня еще любишь, - подняв взгляд на его лицо, я заметил, что тот плачет. Здорово просто, что на этот раз? - Эй, что опять? - взяв его лицо в ладони, я повернул голову к себе, но тот закрыл глаза и опять отвернул ее от меня. Ясно, опять дело во мне, но прости уж, я не заставлял тебя влюбляться в меня, мог бы этого не делать. Обняв его, я быстро поцеловал его щеку и отошел. Как я люблю дарить надежду, а потом ломать ее. - Ладно, сейчас уезжаем.
Он повернул голову ко мне и прошептал:
- Куда?
- В тюрьму, ждать приговора...