Проснулся я уже утром, мне ничего не снилось, и я не рад этому, ведь это значит, что я больше не увижу его… Хорошее начало дня.

Все закончилось, все позади, но в груди нарастает паника, я не знаю из-за чего, будто я боюсь того, что больше его не увижу, но ведь я не его отец и не его мать, чтобы так волноваться. Вот такая мимолетная встреча может меня изменить до такой степени, что я ничего понимать не буду.

 - Доброе утро, - в палату вошел молодой парень в белом халате. – Я ваш новый лечащий врач – Кевин.

 - А что с мистером Блэком?

 - У него проблемы в семье, кажись, мать умерла, вот он и отбыл на некоторое время. А вы, кажется, мистер Уэй?

 - Да… А ты не в курсе насчет Фрэнка?

 - Того, который в коме?

 - Да, - мое сердце загорелось в надежде.

 - Нет. Им мистер Блэк занимался для тебя, больше им никто не интересуется, у всех своих забот полно…

В груди встал панический ком, который может быстро разорваться. Зачем, почему?! Тот врач был моей последней возможностью, надеждой, он был, а теперь все пропало. Что теперь делать, как его искать? Все рухнуло в один момент.

 - Фак, - вырвалось у меня изо рта, и я закрыл глаза, пытаясь понять, что сейчас со мной происходит.

 - Я вас уже завтра выпишу, полежите еще немного, степень сотрясения у вас не такая тяжелая, просто дома побольше поваляетесь. Таблетки, скоро завтрак принесут.

Я проглотил таблетки и отвернулся от него, пытаясь успокоиться и опять заснуть, вдруг получится увидеть его опять? Может он знает, в какой больнице он лежит? Ну почему мне так страшно из-за того, что я его больше не увижу? Страшно знать правду, страшно знать о том, что человек не хочет жить, и что об этом знаешь только ты, ведь только ты теперь можешь его спасти, а этот шанс испарился, пропал, растаял, что еще? Его теперь просто нет, и из-за этого меня обволакивает пелена страха. Знаешь человека всего час, и то во сне, а он уже так меняет твою жизнь, меняет мысли, заставляет паниковать… Люди всегда сны принимают близко к сердцу, ведь там с нами все происходит почти так, как в настоящей жизни…

***

Рядом со мной сидит Лин, а это значит, что я проснулся, и мне опять ничего не снилось. Ничего, никого, это еще хуже, ведь теперь  даже не радует то, что я выспался.

 - Ты такой же разбитый… Может, тебе полежать еще недельку, я тут Кевина встретила, и он сказал, что завтра тебя выписывают, - она пожала плечами.

 - Нет, больше я тут не могу находиться…

 - С работы звонили, - я повернулся к Лин и вздернул бровь. – Я им сказала, что ты в больнице, они поняли.

 - Еще бы! Терять такого работника, как я! – я вздохнул и взял альбом, где нарисованы только глаза Фрэнка. Если он в реальной жизни такой же, как и во сне, то я его нарисую. Я хочу запечатлеть его и на бумаге. – Дай карандашик, пожалуйста.

И вот наступила тишина, иногда прерываемая трением ластика и шелестом карандаша о бумагу, такая родная тишина с такими родными звуками. Вроде бы ненавижу рисовать, но рисовать его мне нравится.

 - Это кто? – прерывает Лин тишину и заглядывает в альбом.

 - Фрэнк, - отвечаю я, а она только удивленно смотрит на меня. – Тот парень, который спас меня. Фрэнк, - я посмотрел на нее и улыбнулся, а она только нахмурилась и выпрямилась. – Ну… мне мистер Блэк сказал его имя, а… а лицо я по памяти рисую, - соврал я, но Лин поверила. – Он в коме, знала?

 - Нет… Жалко… Надо найти его.

 - Кроме мистера Блэка никто о нем ничего не знает. Я спрашивал у Кевина.

 - Красивый, - вздохнула она и опять посмотрела в альбом. Еще пара штрихов, и он будет готов. Так хочется переделать его глаза на грустные, на те, какими они были в конце моего сна, когда он говорил о том, что я - первый человек, который с ним говорит за последний месяц. Но я не буду их такими рисовать, они не должны выражать грусть. Вместо этого я нарисовал широкую улыбку и смеющиеся глаза, так мне нравится больше.

 - Я хочу сегодня уйти, - сказал я и отложил альбом.

 - Ты уверен?

 - Да… Я хочу вымыться, увидеть девочку и расслабиться. Разве это плохо?

 - Нет… Но Джи, со здоровьем ведь не играют.

 - С жизнью тоже не играют, - из-за ничего я начал злиться, просто без причины.

 - Это одно и то же!

 - Просто приведи сюда моего врача, и пусть он принесет мне вещи, - прорычал я, а она только встала и вышла.

Отлично, сегодня я сваливаю отсюда, хотя легче мне от этого не становиться, мне будет легче только тогда, когда я опять увижу Фрэнка или найду его. Хотя… сны… это было так нереально, что я подумываю над тем, что это простая игра моего воображения, я вбил себе в голову мысль о парне, об этой чертовой аварии, и теперь она так въелась в мой мозг, что мне начинают сниться странные сны. Мне надо отдохнуть дома… поспать… поспать. Я уже не могу спать, одна мысль о сне  вызывают у меня смешанные чувства, от которых становится не по себе. Что происходит, почему я? Столько вопросов и ни одного ответа. Их, впрочем, и не будет, я в этом уверен, ответы надо искать в себе, а этого я делать не умею.

 - Ваша жена сказала, что вы сегодня хотите уйти? – вошел Кевин и протянул мне документы. Я только кивнул. – Вас тут никто не держит, вы можете идти, вещи вам сейчас принесут, – он забрал у меня документы, когда я расписался и вышел.

Ну, хоть одна хорошая новость, которая почему-то не особо радует. Да, хороших моментов в моей жизни становится все меньше и меньше. Я привык, поэтому с плохим свыкаюсь быстро. Все быстрее и быстрее. Скоро я стану неудачником.

Приблизительно через час мы были уже дома. Малышка спала, няня быстро ушла, сказав, что все было хорошо и проблем не было. По-другому и быть не может.

Я немного посидел рядом с ней, отводя душу, ведь только этот ребенок может сделать меня счастливым, она может заставить меня улыбаться, когда улыбаться-то и не хочется. Не зря я завел ребенка, это приукрасило мою жизнь, хотя я вижу ее редко. Целый день работа, а потом восстановление сил, сон, краткий поцелуй на ночь, и я уже лежу в отрубе в кровати.

 - Джер, ты где? – раздалось из-за двери, и я отошел от Бэндит.

 - Я тут, - Лин обернулась на звук моего голоса и вошла в комнату.

 - О, ты уже с ней.

 - Да, конечно, это капризный ребенок, но соскучиться по ней я успел, - я усмехнулся и вышел из комнаты. – Неимоверно устал, - сильно потерев виски, я облокотился о стену и закрыл глаза. Голова начинает гудеть.

 - Тебе лежать надо больше, а не ходить, - она обняла меня и подтолкнула к спальне. – Иди, а я пока нормальную еду приготовлю.

Я благодарно поцеловал ее и ввалился в спальню, сразу же падая на кровать лицом вниз. Что делать, я не знаю, вроде как клонит в сон, а спать то ли страшно, то ли неприятно или что-то вообще другое. Я сам не могу понять, что я чувствую по отношению ко всему происходящему, по отношению ко сну, да и по отношению к Фрэнку тоже. Я начинаю путаться во всем этом: правда или не правда, хочет он покончить с собой или нет, спать или не спать? Полная херня начала происходить, и меня это не особо радует. Конечно, легче просто забыть и не вспоминать, но я так не могу, я не забываю того, что со мной происходило, пусть даже и плохое.

 - Эй, Джи, ты спишь? – я приоткрыл глаза и почувствовал, как матрас немного прогнулся под чьим-то весом. Я оказывается еще и заснул, опять ничего  не увидев. Это просто круто! Очень круто!

 - Я? Да… немного подремал, - я поднял голову от подушки и вздохнул, садясь на край кровати.

 - Я приготовила еду, будешь?

 - Конечно, в больнице дают ужасные бургеры, они не соленые и не жирные, - я потер глаза и встал с кровати, сразу же направляясь к выходу из спальни.

   Быстро съев свой завтрак, я опять поблагодарил Лин и пошел к девочке, которая уже проснулась.

 - Па! – она слезла со стула и кинулась ко мне. Мне пришлось сесть на корточки в дверях и протянуть руки, чтобы поймать ее.

 - Привет! – я поцеловал ее в щечку и взял на руки. – Как ты тут без меня? Не ругалась с мамой, пока меня не было?

 - Нет, - в подтверждение своих слов она резко замотала головой в разные стороны и широко заулыбалась.

 - Это хорошо, - я опустил ее на пол и подошел к ее столу. – Чем занимаешься?

 - Рисую, - она залезла на стул и взяла кисточку, которая была почти вся в зеленой краске.

Я нагнулся над столом и посмотрел на рисунок: дерево, да… это точно дерево, я мог понять, ствол, крона. Земля тоже есть с травой, небо, солнце, но вот что рядом с деревом изображено, я понять не могу. Я поднес к губам левую руку и стал грызть ноготь на большом пальце, пытаясь понять, что там изображено.

 - А что это такое? – я указал пальцем на Это.

 - Это ты, но я только начала тебя рисовать.

Я облегченно вздохнул. Не очень хочется быть похожим на член с волосами.

 - Молодец, - я поцеловал ее в макушку и сел на колени рядом. – Но тебе не кажется, что кисточку надо смачивать? А?

 - Я знаю, что делаю!

Я только встал с колен и усмехнулся себе под нос. Дети…

Еще немного постояв рядом с ней, я понял, что ужасно хочу спать, меня даже в стороны шатает.

 - Я пойду, посплю, если что, зови маму, хорошо?

 - Да, - ответила она, не отвлекаясь от своего занятия.

«Вся в меня», - подумал я и пошел в спальню. Там я лег на самый край постели и подмял под себя подушку, начиная рассматривать бордовые шелковые шторы, касающиеся пола. Глаза уже сами закрывались, веки дрожали, а мозг постепенно отключался. Приятное ощущение, но не очень приятные мысли о том, что сейчас я опять буду спать.

***

Дорога, плотное движение, высотные здания, люди, постоянно находящиеся в движении, переговоры, музыка за углом, яркие витрины и я – стою, облокотившись о холодную бетонную стену и рассматривая каждого, кто проходит мимо меня. Я не знаю, что я тут делаю, где я и зачем, но думать я и не стал, оттолкнулся от стены и пошел к светофору, думая перейти дорогу и войти в одно высокое здание, чтобы посмотреть в окно и понять, где я нахожусь. Что-то мне подсказывает, что это Нью-Йорк.

Радует меня вот что: я не на остановке, нет гребанного солнца и на улице осень. Да, я осознаю, что это очередной сон, я это прекрасно осознаю. Я уже в этой высотке, поднимаюсь по ступенькам вверх, хотя зачем иду, не знаю. Я просто иду, смотрю под ноги и думаю обо всем, что придет в голову. В голову мне пришел только Фрэнк, его глаза, грустные.

 - Где же ты? - вырвалось у меня изо рта в виде шепота, и я поднял голову, видя табличку с цифрами 36.

Я остановился напротив небольшого окна и поднялся на носочки, чтобы посмотреть в него. Это, несомненно, Нью-Йорк. Отсюда можно увидеть огромный Центральный парк, Плазу - находится как раз внизу, зоопарк…

Я опустился вниз и вздохнул. Какого черта я делаю тут? Я хочу быть на остановке, хотя не очень приятно это осознавать. Я хочу быть там, ведь там должен быть Фрэнк, он точно там, без сомнений. Он там, а я тут. Я хочу быть с ним, но почему? Даже по-другому: почему он так запал мне в душу?! Я опять не получу ответа, ведь тут уже в его поисках точно надо копаться в себе.

Опять на улице, иду в сторону парка, обходя прохожих, помойки, почтовые ящики… Хочу проснуться, но не могу, как? Броситься под машину? Почему-то вспоминаются слова того дедка про сломанные кости. Бред, но я в это верю.

Подняв голову, я увидел, как сквозь тяжелые серые тучи пробивается яркий луч света. Вроде бы малость, но мне стало лучше, я это очень хорошо чувствую. Высотки, свинцовые тучи, луч света, тепла пробивается сквозь них, падая куда-то на пролив. Я иду вперед, ничего не замечая вокруг себя.

 - Джерард? – слышу я какой-то знакомый надломленный голос рядом с собой. Я медленно поворачиваюсь на звук голоса и вижу Фрэнка. Кому бы такое счастье, а мое сердце буквально выпрыгивало из груди, разрывая все артерии и капилляры. Опять эти его большие глаза, легкая улыбка и капюшон на голове.

Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, я встал напротив него, думая, обнять или нет.

 - Привет, - я очень широко улыбнулся, так, что даже щеки неприятно потянуло болью.

 - Как ты… Какими судьбами? – он улыбался не менее широко, чем я.

 - Да сам не знаю. Просто спать лег, - даже дышать стало тяжелее. – Ты как?

 - Не знаю, - он отвернул от меня голову, и улыбка исчезла с его лица, теперь на лице какая-то боль.

 - Все еще в коме?

 - Наверное… В себя я еще не приходил. Это точно, - он повернулся ко мне и попытался улыбнуться…

 - Это плохо, - я сунул руки в карманы и ссутулился, борясь с желанием обнять его и сказать, что все будет хорошо. Даже плачущая Бэндит, которая умеет трогать мое сердце, выглядит не так жалостливо, как он сейчас. – А ты не знаешь, в какой больнице ты лежишь?

 - Нет. Зачем тебе это?

 - Хочу навестить и дать деньги врачам, чтобы аппарат не отключали.

 - Не надо, я тогда точно не скажу.

 - Почему?!

 - Я уже говорил тебе. Больно так жить.

Уже не сдерживая себя, я вынул руки из карманов и притянул его к себе, кладя подбородок на его плечо.

 - Джерард, спасибо тебе, конечно, но давай без этого. Еще не хватало, чтобы меня кто-то жалел, - он отстранился от меня, а на лице так и застыла гримаса боли, может, и не такая заметная, но она там явно присутствует.

 - Прости, - я опустил голову и опять сунул руки в карманы, неловко себя чувствуя. – Я просто как-то хочу изменить это.

 - Это не изменишь, - отрезал он и повернулся спиной ко мне.

 - Я хочу отплатить за то, что ты сделал для меня! Хотя бы так! – прокричал я, поворачивая его к себе.

 - Не надо мне ни за что отплачивать, особенно так.

 - Ты спас мою жизнь – я спасу твою.

 - Попробуй. Ты даже не знаешь, где я лежу. Тебе не найти меня, ты не знаешь моей фамилии.

 - Я… я… - я просто отвернулся, не зная, что сказать, как помочь, что сделать. – Ладно, будь по-твоему. Прости…

 - Ничего. Я просто… я, правда, хочу уйти из жизни. Слишком много свалилось на меня и выдерживать это трудно, особенно в одиночку.

 - Может, я могу как-то помочь? Я вроде реальный человек там, за пределами… этого сна.

 - Уже никто не поможет, Джер.

 - Но… - я схватил его за плечо, когда он начал уходить, но мой разум охватил голос моей дочери. Я не знаю, что она говорила, но мир сна будто отрезан от меня. Я не договорил. – Фрэнк, стой, - я остановил его, и он посмотрел на меня. – Я…

 - Тебе хорошо?

Я схватился за голову, стараясь не слышать голоса и уже наконец-то договорить с Фрэнком, но не получалось.

 - Пап! – я открыл глаза и увидел сердитое лицо дочери.

«Блять», - пронеслось у меня в голове, и я зажмурил глаза.

 - Ты слышишь?

 - Да, милая, я слышу…

 - Гулять пошли! – она схватила меня за плечо своей маленькой ручкой и потрясла.

 - Бэндит, я не могу, поговори с мамой, - я жалобно проскулил и повернулся на другой бок.

 - Она тоже спит внизу! НУ, ПА! – уже строго.

 - Ладно, хорошо… - я чувствую себя Муфасой из Короля Льва, когда его будил Симба. – Я встаю, встаю. Иди, одевайся пока.

Я сел на край кровати и зажал голову в руках, пытаясь разложить все по полочкам. Опять Фрэнк, опять его боль, может и не физическая, но я как-то чувствую ее. Это тяжело.

 - Что же я хотел сказать тебе, - прошептал я и опять упал на кровать, закрывая глаза. – Хочу опять увидеться с тобой. Мне нужно с тобой поговорить…